Пикку Хиили. Крысы. Часть 8

Шли дни за днями. Казалось, что зиме не будет конца. За окном выли метели, трещал мороз. Но иногда выдавались яркие солнечные дни, и с крыши к земле тянулись тоненькие прозрачные сосульки. Эти сосульки радовали сердце, как первые весточки долгожданной весны. Как только появлялась свободная минута, Пикку Хиили забирался на подоконник и считал их.

- Раз, два, три, пять. Сегодня уже пять сосулек! – с радостью сообщал он Конопатому, которому вообще-то было все равно, сколько сосулек висит сегодня и сколько их будет завтра. Их ведь нельзя съесть, а если и съешь, то запросто подхватишь ангину.

- Если бы там висели не сосульки, а сосиски,  - ворчал Конопатый, - или хотя бы морковки, то я, конечно, порадовался бы вместе с тобой. А здесь чему  радоваться? Тому, что сегодня их пять, а не четыре.  Будь их хоть сто четыре – какой с того прок?!
- Чем больше сосулек, тем теплее на улице и тем скорее мы сможем выходить во двор.
- Интересно, что мы забыли во дворе, когда снегу намело под самые окна?
- Тем более надо выходить, пока лежит снег. А когда снег растает – будет много воды и нам придется ждать, пока она высохнет.
Конопатый ничего не понимал:
- Ты можешь толком объяснить: что нам можно делать во дворе, пока лежит снег, и чего мы не сможем делать, когда будет вода.
- Видишь ли, осенью в амбаре еще оставалась картошка…
- Картошка?!! – подпрыгнул Конопатый.
- Ну да.
- Тогда скорее к амбару!

Пикку Хиили не пришлось уговаривать Конопатого, как это случалось раньше, когда требовалась помощь по хозяйству. Конопатый работал за двоих. Он махал лопатой с таким усердием, что казалось работал не таракан, а снегоуборочная машина. Все глубже и глубже он вгрызался в плотный осевший снег, пробивая тоннель к амбару.
Вскоре его лопата наткнулась на деревянную дверь.

- Как же мы ее откроем? – отдуваясь, воскликнул Конопатый. – Это же столько снега надо перелопатить!
- Зачем? Здесь где-то есть лазейка для кота. Ты копай влево, а я вправо.
И друзья опять принялись за работу.
- Пикку Хиили, сюда! – через некоторое время послышался радостный крик. – Вот она, кошачья лазейка.

Конопатый первым ввалился в амбар, за ним  Пикку Хиили. Темнота накрыла друзей, и только запах плесени говорил о том, что они оказались в давно не проветренном  помещении.

- Пикку Хиили, - Конопатый вдруг заговорил шепотом. – Мне кажется, что мы здесь не одни.
- Кому же здесь быть?
- Не знаю, но я чувствую, что на меня кто-то смотрит.
- Это тебе кажется, - успокоил товарища Пикку Хиили. – В такой темноте действительно может что-нибудь показаться. Надо сходить за спичками и лучиной.

Друзья вышли из амбара и устремились по снежному тоннелю к дому.
Дома Пикку Хиили залез на печку, чтобы взять спички, а Конопатый принялся отламывать лучину от сухого полена, как вдруг…его спина ощутила чей-то взгляд. Он обернулся к двери и остолбенел.

На него смотрела здоровенная крыса.
- А-а-а!!! – пронзительно взвизгнул таракан и в одно мгновение оказался на потолке.

Пикку Хиили выглянул на крик.
В приоткрытую дверь нескончаемой вереницей шли крысы. Страшные, огромные, прыгая через порог, они стучали по нему длинными, облезлыми хвостами, а их глаза внимательно осматривали избу.
Сколько же их? Пикку Хиили не пытался даже считать. Он застыл от страха перед чудовищной серой массой, заполнявшей его дом.

«Мы погибли, - подумал Пикку Хиили. – Они зимовали в амбаре, а мы привели их за собой. Теперь они не уйдут. Здесь намного лучше коротать зиму, чем в сыром  и холодном амбаре».

Крысы пришли в дом, как хозяева. Они рыскали по углам, забирались на стол, где опрокидывали банки и сбрасывали их на пол. Банки, падая, разбивались, и это крысам очень нравилось. Когда не осталось ни одной банки, они опрокинули кастрюлю и тоже сбросили со стола. Она полетела вниз и угодила прямо на спину зазевавшемуся Крысу.

- Ай-я-яй! – заголосил тот от боли и негодования.
На него совершили покушение, а по крысиным законам за покушение или нанесенную обиду обидчик вызывался на поединок.
- Кто?! Кто этот негодяй?! – орал в бешенстве Оскорбленный Крыс, мечась под столом. – Я вызываю его на поединок!
Из собравшейся толпы вышел молодой Задиристый Крыс и с подчеркнутым пренебрежением заявил:
- Я готов оторвать хвост у этого сморчка, если он еще не передумал.
- Да я тебя в порошок сотру! – оскалился Обиженный Крыс и бросился на обидчика.
 
Крысиный бой. О-о, это надо видеть! Это надо почувствовать! Какой азарт! Какое стремление победить! Кому же не хочется быть первым среди остальных? Кому же не хочется обладать лаврами победителя? И они дрались. Дрались постоянно. Стоило какой-нибудь крысе нечаянно наступить на хвост другой, как тут же завязывался поединок. Чаще всего поединки заканчивались общей дракой.

Крысы в пылу поединка не замечали никого вокруг, и если кто-нибудь из зрителей по неосторожности слишком близко подходил к дерущимся или кого-нибудь выталкивали на арену сзади стоящие болельщики, то тут же он получал нечаянный удар от одного из дерущихся. Оскорбление налицо, а то и прямо на лице. Оскорбленный тут же вступал в поединок, но не с одним, а сразу с двумя обидчиками. Постепенно в драку втягивались все зрители, и тогда тумакам не было счету. После таких поединков их участники долго не могли придти в себя, а как только заживали синяки и шишки, тут же кто-то вновь нечаянно наступал кому-то на хвост, и новый поединок захватывал всех.
 
Так случилось и на этот раз.

Оскорбленный Крыс, изловчившись, схватил Задиристого Крыса за хвост и что было силы начал крутить его над головой, как дубиной. Стоявшие вокруг болельщики отпрянули, но некоторые из них все же не успели отскочить от вращавшегося со стремительной скоростью Крыса и были сокрушены мощным ударом.

Оскорбленные крысы бросились на поединщиков, и драка превратилась в обычное побоище, в которое постепенно втянулись все остальные так или иначе оскорбленные крысы.

Пикку Хиили стоял за печным выступом, не смея шелохнуться, а внизу метался серый клубок, изрыгающий крики, визги и вопли, которые слились в один неописуемый вой.

- Пикку Хиили!
Пикку Хиили скорее почувствовал, чем услышал, что кто-то его зовет. В сплошном вое и грохоте невозможно было что-нибудь расслышать.

- Пикку Хиили, как хорошо, что ты догадался спрятаться, - через старые валенки, поленья и еще что-то, чем бывает богато запечье, к нему пробирался Конопатый. – Правда, мне пришлось изрядно побегать прежде, чем я тебя нашел. Но это лучше, чем видеть тебя внизу. Хорошо, что ты здесь, хотя печка – не самое надежное укрытие. Крысы имеют дурную привычку везде лазить, рано или поздно они заберутся и сюда.
- Что ты предлагаешь? Я же не могу, как ты, сидеть на потолке.
- Ты прав, но надо что-нибудь придумать.

Конопатый заложил лапы за спину и сосредоточенно забегал по свободному от валенок пространству.
-Нет! Моя голова ничего не соображает, когда так шумят, - занервничал таракан. – Это просто невозможно спокойно переносить. Мне кажется, что от такого шума сейчас рухнет потолок.
- Сходи и скажи им, чтобы перестали шуметь, -  грустно пошутил Пикку Хиили. Он не терял присутствия духа, хотя ему угрожала нешуточная опасность. В любой момент на печке могли появиться крысы и тогда…
 Но об этом лучше не думать.
(Продолжение следует)