Кошачий бог. Антиутопия. Книга первая. Глава 38

38 глава. Ненаглядная


Монаршие вещания по радиосвязи  начинались с утренних молитв, затем шел цикл передач о благой вести для самых маленьких. Само понятие утро – довольно абстрактное для сотрудников института. У каждого был свой биологический ритм, свои часы. Только клоны жили по четкому световому расписанию.
Хозяйка питомника слушала притчи из Библии с блуждающей улыбкой в уголках губ, внимательно сканируя руками белку. Академик подошел тихо и обнял ее за талию, уткнувшись в роскошную рыжую гриву, вдыхал ее запах.
– Я так скучаю по тебе, милая, – прошептал он. – Давай убежим ко мне.
– Привет, ты сегодня какой-то несерьезный, случилось что-нибудь?
Он продолжал целовать ее в шею, она оставила белку в покое, развернулась к нему лицом, пытаясь пристально посмотреть в глаза, а он нарочито зажмурился от удовольствия.
– Странно, сударь, то ты с головой погружаешься в дела, как те щенки, что зарылись в листву, одни хвостики торчат, а то хулиганишь как студент. А я сейчас занята и только начала осмотр. Может быть, завтра?
– Нет, сейчас! Хвостик торчит и ждать не хочет. А завтра будет завтра. Тут же есть персонал. И присмотрят, и покормят. Побежали?
Парк был безлюден, выход был через сканирующий рукав со сменой защитного комбинезона. На большой площади шли учения по эвакуации.
– Сколько еще спасатели будут изводить всех тренировками? Муж мой звонил, запускает партию беспилотников во все концы. Что-то не так? Почему сын мой не прекратит учения? Слушать меня не желает.
– Сын твой любит тебя. А почему ты не разведешься? Мне неприятно, когда ты так называешь ведущего инженера.
– У нас же нет администрации, на всё ДНК-контроль и допуск к партнерству через терминал. А мы в иной возрастной категории. Называю, как привыкла, извини.
Недавно открытые выходы на улицу вновь были заблокированы, перемещение только по воздушным переходам, перелетам. Игривое настроение то подгоняло их, то кидало в объятия. Они радовались проблеску солнца в серой мгле, то смеялись беспричинно как дети.
Она заметила Ваську в окне, глазеющего на небо.
– Смотри, кот ждет нас! – воскликнула она.
– Нет, любимая моя, Васька молится кошачьему богу о том, чтобы тот был добрее и теплее. Просит простить людей за бездумную жестокость, чтобы расцвели травы, запели птицы, чтобы у всех кошек была хорошая течка, чтобы котята охотились на бабочек и мышей, чтобы все жили под синим небом, под ярким солнцем, чтобы можно было любиться вечно… нам и котам.
– Очень человеческие желания. Не ожидала от тебя подобной лирики.
– Академический сухарь, конечно. Все так всегда считали, кроме тебя, радость моя. Как не хочется улетать в командировку! Так бы и завыл как твои волки.
– За каким иксом тебе улетать самому? Не пытайся меня обманывать. Никуда не отпущу. Я серьезно.
– И я серьезно. Я подарю тебе видеофон последней модели «Пять-икс», и мы сможем общаться до последнего мгновения. Согласись, дорогая, что не важно, как именно всё закончится. Важно, что мы встретились когда-то, разве этого мало? Мы знали, что ничто не вечно, поэтому мы безумно счастливы сейчас.
Ненаглядная не ответила Академику, она потянула его за руку, чтобы уже войти в дом, словно там можно было скрыться от неизбежной разлуки и холода лжи.