Навсегда вдвоем. Пироги и мотоциклы

Навсегда вдвоем. Пироги и мотоциклы
 
Отселить Ольгу из комнаты, в которой жили Виолетта и Людмила, не удалось. Ни просьбы, ни мольбы коменданту не принесли никакого результата. Ольге все проблемы соседок были безразличны. Она понимала, что летнее время для них получилось совсем не таким, как им бы хотелось. И, возможно, она пошла бы тоже просить кого-то, о каком-то другом для себя месте в другой комнате, но язвительные замечания  Виолетты, не настраивали ее хоть что-то делать в ее интересах. Для нее совершилось главное, она поступила, была довольна, она летала. Все, что ей хотелось получить, она теперь имела. Чтобы отработать, причитающие дни, Ольга уходила в библиотеку, чтобы переставлять книги с одной полки на другую. Это не так занимало много времени. Но было еще   лето, тепло, солнце. Можно было сколько угодно находиться на улице. Видеть, как приезжают уже другие вчерашние школьники в институт, потом огорченные уезжают. Благодаря этому, своих соседок по комнате видела только поздно вечером. И этому и они были несказанно рады.
- Так рано у нас появились помощники, - обрадовалась библиотекарь Мария Петровна, поправляя взбитые светлые волосы.
Еще две библиотекарши оторвали взгляд от стопок книг на столах и повернулись к Ольге. Одна из них, по виду лет сорока, с гладкими темными волосами и грустными глазами, даже не улыбнулась, когда увидела Ольгу. Вторая, молодая женщина, с гладеньким личиком, маленькими искрящимися глазками расплылась в улыбке.
- Теперь мне не нужно так напрягаться, - воскликнула она. – Тяжелые книги мне сейчас поднимать вредно. И я это знаю. И вы это знаете. Можно было, конечно, и не работать в это важное для меня время. Но я люблю быть в коллективе, на людях, и с вами.
- Инночка, дорогая Инночка, мы тебя и так бережем, - тут же откликнулась Мария Петровна. – Не нагружаем. По пустякам не тревожим. Ты для нас теперь драгоценный сосуд.
Эти имена уже слышала Ольга, когда сидела в пустом читальном зале и рассматривала институтские газеты, даже знала, что третью женщину зовут Людмила.
- Ах, как же тебя угораздило сюда попасть, - тоскливым голосом произнесла Людмила, глядя на Ольгу. – Беги, пока не поздно, с оценками этими можешь куда угодно поступить, экзаменов даже сдавать не придется. Здесь тебе будет трудно, ты пропадешь, перестанешь улыбаться, встречаться с друзьями. Останется у тебя единственное занятие сидеть в читальном зале и зубрить, гнаться за другими в учебе, отставать, приходить к нам в библиотеку, сидеть здесь часами, а потом плакать, страдать. Для девушки ли это?
- У меня все хорошо, - ответила Ольга. – Мне не трудно будет учиться. Не буду плакать. Сейчас я просто рада всему.
- Ну, думаешь, замуж можешь здесь выйти, женихов много? Жаль, что на своих тут не женятся, зачем им они нужны, такие заученные, перед ними себя умным не покажешь, оттого и уходят от таких красивых и умных девушек. Правда, и от других уходят.
- Девочки, девочки, перерыв, - произнесла бодро Мария Петровна. – Пьем чай, потом еще две полки разберем книг.
Ни к какому чаю, Ольга не была готова. Решила, что в перерыв пойдет в столовую.
- Не беспокойся, что мы не понимает, что у студента всегда денег нет, а аппетит у студента отменный, - засмеялась Мария Петровна. – Садись, садись. Девочки не против.
- Я еще не студентка, - уточнила Ольга.
- Раз отправили к нам на отработку, то, значит, студентка, - заверила Мария Петровна.
В этой библиотеке словно был какой-то особый воздух, он обволакивал Ольгу, и, казалось, лишал сил. И дел немного было. Но она уставала. Здесь она не суетилась, не вертелась, не кружилась, не смеялась. Даже бежать отсюда не могла.
- Сегодня у нас пирожки. И пироги. Много. Мне свекровь печет, угощает, старается наладить особенные отношения, - рассказывала Инна.
Еще пять дней раскладывала книги по полкам Ольга, пила с женщинами чай, ела блины и пирожки. Слушала рассказы женщин, и они так далеки от нее были, эти рассказы, что, казалось, оказалась Ольга на неведомой ей планете, где особая жизнь, особые проблемы, ей неизвестные. Узнала Ольга, что свекровь подарила новую сумку Инне, но той такая сумка не особенно нравилась. Потом отвела свекровь Инну к портнихе, и из модной ткани заказала ей платье. Но не такой длины, как хотелось Инне. Вспомнила Инна еще о том, что свекровь часто зовет сына к себе, а ведь он уже ее, Инны, муж, и ни с кем делить его не собирается. А когда будет малыш, то забот будет столько, что свекровь своего сына не сможет часто к себе звать. Людмила же только раз упомянула, что от нее ушел муж. Потом она говорила, что расстались. И возможно, что муж поймет свою ошибку и вернется. Только Мария Петровна никогда не жаловалась на свое одиночество. Она жила работой и жизнью своих подчиненных.
- Я ничего ни в какой семейной жизни не понимаю, - думала Ольга. – Я провалилась, и не выбраться мне на поверхность от этих разговоров.
- Девочки, а не отпустить ли нам Оленьку на свободу, - неожиданно для Ольги, произнесла Мария Петровна. – Что-то ей у нас грустно. Пусть идет, пусть радуется поступлению и отдыхает.
Хотелось Ольге подбежать к Марии Петровне и расцеловать ее. Хотелось сказать, что она добрая и все понимающая.
- Не волнуйся, Ольга, все я уже отметила. Ты старалась, я это оценила. Приходи к нам, когда захочешь, - на прощание сказала Мария Петровна.
Летела Ольга к общежитию на всех парусах, словно почувствовала и тепло лета и горячий ветер, увидела на деревянной лавке сонного котенка, неизвестно как оказавшегося именно здесь, а не там, где добрые старушки могли его покормить и приласкать. Видела Ольга и чистое синее небо над домами, и ни одного белого облачка нельзя было найти на просторе такой синевы.
- В комнате за столом сидели Виолетта с Сергеем, Людмила с Александром и еще один незнакомый Ольге молодой человек. На столе на деревянной доске лежал огромный пирог. Поверхность его была не гладкой, а выложенная листочками и ленточками. Края листочков приподнимались, были темнее, чем весь пирог. Казалось, что сейчас кто-то войдет в комнату положит пирог на вышитое по краю белое полотенце и унесет, чтобы кому-то преподнести на красной, яркой дорожке.
- И в библиотеке пироги и здесь пироги, - заметила про себя Ольга. – Праздник изобилия. Еще какой праздник.
 - Что-то ты сегодня рано, не порядок, - поприветствовала Ольгу Виолетта. – Только мы расположились здесь отдохнуть, и вдруг такая помеха нашему отдыху.
- У меня закончилась отработка в библиотеке, почти две недели могу отдыхать, - объяснила Ольга. – Потом, в конце месяца увижу свою фамилию в списках и уеду на целый месяц.
- Как-то все у нее раньше срока происходит, прием в институт, когда других не приняли. В библиотеке должна была быть две недели, а, вот, через неделю свободна, - продолжала рассуждать Виолетта.
- Не простая девочка, - растягивая слова, заметил Александр. – Я вам уже об этом говорил. Ждите еще сюрпризов. Готовьтесь к ним. Не расслабляйтесь.
 А Ольге так хотелось пойти позагорать, разложив на травке полотенце, для этого стоило только перейти железную дорогу и оказаться на полянке, заросшей чудесными ромашками и крошечными невесомыми гвоздиками. Оставалось купить купальник. Выделить для этого некоторую сумму. А, значит, пропустить обед или ужин, возможно, что не один.
Пока Виолетта разговаривала сама с собой, делая вид, что разговаривает с Ольгой, никто не произносил ни слова, даже Людмила, которая какие-никакие создавала условия, чтобы Ольга ходила на экзамены. Вот и Сергей хоть и улыбался приветливо, но тоже молчал. И пятый молодой человек, незнакомый Ольге, даже и не смотрел на нее.
- Что вы спорите. Пирога на десять человек хватит, придется еще отдавать кому-нибудь, - заметил он, и посмотрел на Ольгу. – Пусть и она присоединяется.
- Ну, еще чего не хватало, - вновь Виолетта взяла слово. – Алексей, мы ей оставим кусок пирога, вечером придет чай попьет.
- Точно, точно, оставим, - добавила Людмила.
- Я сыта, мне не нужны ваши остатки пирога, - заявила Ольга.
Ей не хотелось отвечать грубо, настроение у нее было хорошим, но капельки ее настроения, как мелкий дождик уже начинали повисать в воздухе, чтобы упасть на землю.
- Хватит. Мне скоро уходить. Ставьте чай, сейчас стул ей организуем. Вижу, что это ваша новая соседка, - спокойно сказал Алексей. – Что же вы так юных особ обижаете?
Посмотрел Алексей на Виолетту внимательно. Та сжала губки и приложила к ним пальчик, это звучало, как обещание ничего не говорить неприятного.
- А, знаешь, Алексей, вроде ты собираешься везти студенческий строительный отряд в августе, так, может быть, возьмешь Ольгу в свой отряд, - предложила Людмила. – Так здорово будет провести лето, пусть почувствует прелесть коллективного студенческого труда и отдыха.
Только сейчас Алексей внимательно посмотрел на Ольгу. Крошечное создание было перед его глазами, щечки розовые, волосы пышные, но ручки, ножки тонкие. Черные брови, черные ресницы и черные глаза. Взгляд острый, не пугливый. Обычная, скоро потеряет розовость щек, учеба просто не дается никому.
- Нет, не выдержит она, коровник строим. И поварихой не пойдет, котлы таскать нужно, много чего тяжелого, у меня другие работают, крепкие девушки, - ответил Алексей.
- Не пропустит она помощь селу, не волнуйтесь, в сентябре всех отправят картошку, морковку или капусту собирать, - напомнил Александр.
Пирог был на удивление пышным и вкусным, Ольга отвлеклась, она с удовольствием выпила чай. Виолетта к ней больше не обращалась со своими колкостями, да и все о ней забыли, к ее радости. Из разговоров Ольга поняла, что Виолетта и Алексей учились вместе в школе, а потом вместе поехали учиться в один институт. Здесь у Виолетты появился новый поклонник, Сергей. Вспомнила Ольга об однокласснике, Егоре. Не дослушав воспоминания друзей, Ольга выскользнула из комнаты.
Найти Егора не составило никакого труда, отличаясь невероятной отзывчивостью, он таскал стулья, столы, кровати с одного этажа на другой в общежитии. Хоть и не было, как думала Ольга, никакой особой силы у него, но от старания, он мог делать больше, чем мог.
- Мне нужно купить купальник, - сообщила Ольга.
Это означало, что работа в общежитии Егора на некоторое время должна быть прекращена. И, сам он, в самое ближайшее время должен быть готов следовать за Ольгой. И, действительно, он появился буквально через минут десять перед Ольгой. Волосы мокрые, рубака чистая, только на туфлях оставалась пыль.
- Мне сказали, что нужно пройти к другой станции электричек, - объяснила Ольга направление их пути.
Вот закончились здания студенческого городка, сам город был застроен домами в два, три, четыре этажа. Было жарко. Ольга шла чуть впереди Егора, но, если бы он хотел ее догнать, а потом перегнать, ему бы это не составило никакого труда. Длинноногий, высокий, он возвышался над Ольгой, когда шел рядом, и ей приходилось разговаривать с ним, высоко поднимая голову.
- Знаешь, сколько я всего наслушалась за эти дни, - вздохнув, сообщила Ольга.
- На тебя не похоже, не особенно ты любишь слушать других, - со знанием дела пробурчал Егор.
- Больше всего разговоров о женитьбе, - пропустив замечание Егора, продолжила Ольга. – Единственная тема разговоров в комнате, где живу.
- Тебе нужно переехать в другую комнату, к первокурсницам, - многозначительно посоветовал Егор.
Конечно, Ольга тоже поняла, что никакой возможности учиться, ей эти великовозрастные девицы не предоставят. В ней еще говорило упрямство, нежелание кому-либо подчиняться.
- Егор, а что будет, если мы с тобой поженимся, - спокойно произнесла Ольга, посмотрев в глаза Егора. – Нам дадут комнату, надеюсь. Сможем мы учиться, чтобы нам никто не мешал.
Проговорив слова, в которые не было вложено никаких чувств, Ольга почувствовала, что к ней прилипли пустые темы разговоров между Людмилой и Александром, между Виолеттой и Сергеем.
- О чем ты говоришь? – охнул Егор. – Нам нет и восемнадцати лет.
- Но паспорта есть, - продолжила Ольга. – Вот про восемнадцать лет не подумала.
- Как хочешь, я не против, - ответил Егор, но в голосе звучала тревога.  – Родители с ума сойдут. И комнату нам не дадут.
- Не обращай внимания, влияние старшего поколения на неокрепшее сознание, - пошутила Ольга.
Около платформы было несколько магазинчиков, назвать их магазинами не представлялось возможным, до того они были малы, а некоторые и грязны. В овощном магазине красовались и экзотические фрукты, которые в больших пачках возвышались над одним из прилавков. Название фрукты имели простое – финики. Рядом с этим магазинчиком, был тот, где можно было купить что-нибудь из вещей. Ольга долго рассматривала прилавок, потом ту его часть, где лежали товары для лета. Наконец, она вытащила именно то, что ей и было нужно.
- Нашла? – спросил Егор, который хоть и имел терпение следовать за Ольгой, но терпение его подходило к концу.
- Именно такой купальник мне и нужен, - ответила Ольга, показывая две сатиновые тряпочки. – Цена самое главное для меня. Девяносто копеек. Мечта. И еще панамка за пятьдесят копеек. Уцененный товар.
Обратная дорога в студенческий городок показала Ольге, что покупка купальника была нужной и важной. Доволен был и Егор, что его не будут таскать по несусветной жаре в поисках вещей для Ольги.
На следующий день Ольга провела ревизию своего гардероба. В нем было три платья: шелковое с оборками по подолу, в котором она ходила на экзамены, школьная форма, но не коричневая, а серая, с рядом маленьких пуговиц от горловины до талии, и еще было ситцевое платье, легкое, с голубыми цветами. Именно это платье она собиралась надеть, чтобы пойти загорать.
Ничего не говоря Виолетте и Людмиле, прихватив полотенце, отправилась через узкую железную дорогу на цветочную полянку, разложив полотенце, улеглась загорать. Лежать под жарким солнцем ей не было страшно, она никогда не обгорала. Вдали она видела небольшую березовую рощу, а вблизи высокие, но кривые березы обрамляли поляну, между ними виднелся крутой пригорок, где он там, вдали заканчивался, не было видно. Ольга чуть прикрыла глаза. Вдруг рядом с ней раздался страшный звук, словно на ее голову падал самолет. Ольга в испуге вскочила, и увидела, как мотоцикл с мотоциклистом свалился в траву, совсем недалеко от нее.
- Жив, жив? – кричала Ольга, подбегая к мотоциклисту.
Тот лежал на боку, увидеть лицо не получалось. Рука же мотоциклиста шарили вокруг, ища опору. Наконец он перевернулся на живот, подтянул колени, и встал в полный рост. Что-то в фигуре мотоциклиста показалось ей знакомым. Потом он потянулся к шлему и снял его.
- Ты, что с ума сошла, легла здесь загорать? – кричал молодой человек на Ольгу.
Она не могла произнести ни слова, когда увидела, кто перед ней стоит, а это был Алексей.
- Здесь трасса на пригорке, между двух берез для мотоциклистов, - продолжал орать Алексей. – Пришлось сворачивать в сторону, чтобы не раздавить такую дуру, как ты.
Ольга поняла, что Алексей ее не узнал, да как можно было ее узнать в этом купальнике и панамке, в которой на прогулку детей выводят. Она сняла панамку. Теперь Ольгу можно было рассмотреть. Алексей, конечно, узнал ее.
- А, вот, из-за кого я, возможно, разбил мотоцикл, - крик Алексея превратился в злобный визг.
- Простите меня, простите, - искренне лепетала Ольга, которая была рада тому, что Алексей жив и здоров.
- Теперь понимаю, почему Виолетта так нервничает при виде тебя, - четко, уже без визга, произнес Алексей. – Ты приносишь неприятности другим.
Ольга повернулась, подошла к месту, где лежало полотенце и платье. Надела легкое платье, не оглядываясь, пошла к общежитию, но входить в здание сразу не стала. Немного посидела на лавочке. Успокоилась. И порадовалась тому, что на нее не наехал мотоцикл, но особенно порадовалась тому, что мотоциклист Алексей оказался здоров, ведь не мог больной так громко орать на нее.