Беседа с Р. Ахияровой к 10-летию Золотой Орды

«ЗОЛОТАЯ ОРДА» ХХI ВЕКА

На балетной карте России уже 10 лет сверкает всеми своими гранями потрясающий бриллиант - неоклассический балет «Золотая Орда» (композитор  - Резеда Ахиярова, автор либретто – Народный поэт Татарстана Ренат Харис, хореограф – Георгий Ковтун). «Золотая Орда» была написана по заказу Татарского академического государственного театра оперы и балета имени Мусы Джалиля (Казань) и пока – к огромному сожалению любителей балета – представлена только на сцене этого театра. Однако слух о ней идет по всей Руси великой и даже за ее пределами. На «Золотую Орду» приезжают любители балета из разных городов страны, а до известных событий приезжали и зрители из-за рубежа. Большой, сюжетный, роскошный балет на весь вечер, а именно таким и является «Золотая Орда», - немалая редкость в балетном мире ХХI века. В нем потрясающе всё: великолепная, мелодичная, красивая, могучая и масштабная музыка Резеды Ахияровой, глубокое и яркое либретто Рената Хариса и чрезвычайно разнообразная, необычная и выразительная хореография Георгия Ковтуна. В честь 10-летия со дня премьеры выдающегося сценического произведения предлагаю вашему вниманию свое интервью с героиней торжества - автором музыки «Золотой Орды» Резедой Ахияровой.



Резеда Закиевна, с чего началась Ваша работа над «Золотой Ордой»?

- Татарский театр оперы и балета предложил мне и Народному поэту Татарстана Ренату Магсумовичу Харису написать балет на тему, которая была бы и актуальной, и интересной. Ренат Харис предложил несколько тем, одним из вариантов был сюжет о Золотой Орде. Меня он привлёк больше всего, потому что это очень интересный период в истории татар и вообще в тюркской истории. После того, как Ренат Магсумович написал либретто, я с огромным энтузиазмом начала работу над музыкой.
 
С чего Вы начали сочинять? С увертюры? С любовной сцены? Со сцены битвы?

- Написание музыки – это большой, сложный процесс. Сначала я обдумывала весь сюжет, затем - каждую картину. Балетмейстер-постановщик Георгий Анатольевич Ковтун сформировал план - сколько номеров и о чём они должны были быть. Я начала работу над «Золотой Ордой» с самого начала – с момента появления духа хана Батыя. Дальше начала писать картину битвы Тамерлана и Мурзы. Как ни странно, над этим балетом я стала работать подряд  – так, как картины выстроены.

Были ли такие сцены в балете, которые давались Вам легче, чем другие? Например, эта сцена пишется легко-легко, а с этой нужно посидеть?
 
- Я всё писала с большим интересом, без затруднений. Разве что была пара каких-то умозрительных номеров, какие-то менее понятные места, я даже сейчас не помню, какие именно, - общие, не конкретные, не вызывавшие у меня эмоционального отклика. Так вот эти фрагменты писались не с такой быстротой, как всё остальное. А когда понятно, о чем эпизоды повествуют, когда в них абсолютно ясные эмоции, то и пишутся они на одном дыхании. Ну и все дивертисменты, которые есть в «Золотой Орде», - танец павлинов, танец наложниц, шуты, чтение Корана – писались очень легко, потому что мне было ясно, что делать.
 
Я никогда не видела и даже не слышала, чтобы в опере или балете была сцена, посвященная Корану, Торе или Библии. Где Вы брали идеи и эмоции для сцены чтения Корана?

- Я довольно часто слышала, как читается Коран по случаю разных культовых мероприятий, и это всегда мне нравилось - чтение молитвы нараспев, немножко медитативно, и я старалась передать это ощущение в музыке. Чтение Корана потрясающе поставлено Георгием Ковтуном: комбинация тел артистов, выглядящая как открытая книга, а позы изображают арабскую вязь.

Петр Ильич Чайковский в балете «Щелкунчик» ввел в оркестр челесту. А Вы вводили какие-нибудь инструменты в партитуру «Золотой Орды»?

- Нет, набор инструментов классический, но был введен хор как комментатор важных событий, это нечасто делается в балете. Причем, хоровых номеров довольно много, больше десяти, по-моему. Номера были введены не все сразу, а по необходимости: я почувствовала, что в данном месте хороша была бы поддержка хора – у Рената Хариса такие прекрасные, емкие и лаконичные стихи в либретто, и я хотела, чтобы этот текст звучал, так у нас и появился хор.

Введение хора в балет – это Ваша инициатива?

- Да! А потом я попросила Рената Магсумовича написать стихи для хора в таких-то и таких-то эпизодах. Он откликнулся и написал замечательные стихи. В одном месте есть гимн Золотой Орде, когда воины возвращаются с битвы победителями, ещё есть прославление хана. Эти эпизоды звучат как гимн Золотой Орде.

Как Вы считаете, какие личные качества помогают Вам в сочинении такой могучей, масштабной музыки как в «Золотой Орде» и в опере «Сююмбике»?

- Думаю, чрезвычайная собранность, высокая работоспособность и целеустремленность. Я всегда, когда ставлю цель, иду до тех пор, пока цель не будет достигнута. Если я что-то начала, всегда иду до конца. А еще нужно быть очень эмоциональным человеком, потому что без эмоций такие работы не делаются. Я проживаю судьбу каждого персонажа, будь это опера или балет, судьбу каждого героя пропускаю через себя. Возможно, это портит здоровье, но иначе я не могу.

Еще, наверное, сила характера. Это идёт от моей мамы, она была очень сильным человеком и очень многое в этом плане я впитала от неё - силу духа, масштабность мышления.
 
Когда в процессе написания музыки Вы обсуждали ее с директором театра и с Ренатом Харисом, чего эти обсуждения касались?

 - У нас так складываются взаимоотношения, что мне дают полную свободу. Никто никогда не предъявляет мне каких-то требований, не высказывает пожеланий. Мне доверяют. Я пишу так, как чувствую сама. Это правильно, потому что композитор должен сам выносить свое произведение. Когда оно готово, представляю его на суд дирекции. Ценно, что никто не стоит над душой, требуя каких-то сжатых сроков или чего бы то ни было. Я сама чувствую время, сама чувствую, когда всё должно созреть. А если мне нужен совет, я всегда могу обратиться к Ренату Магсумовичу. Не в отношении написания музыки, мы разные другие моменты обговариваем, например, что-то по либретто или по характерам героев произведения.

В чем заключалось Ваше участие в репетициях балета с Георгием Ковтуном?

- Сначала была произведена полная запись музыки, прошло несколько оркестровых репетиций, и только потом приехал Георгий Анатольевич. Он счел, что несколько номеров надо сократить, потому что балет получался очень длинный. Что-то нужно было, наоборот, дополнить – какие-то оркестровые вставки. Но это решалось уже во время постановочного процесса.

Когда Вы на репетициях видели хореографию Ковтуна, хотелось ли Вам иногда сказать ему, например, что это так, а это не так?

- Нет. Я никогда не вмешиваюсь в работу режиссера, балетмейстера—постановщика, потому это профессионалы высокого класса, они знают свое дело. Ренат Магсумович тоже никогда не вмешивается ни в работу постановщиков, ни в мою. У нас принято доверять своим соавторам.

Было ли у Вас желание после премьеры балета что-то изменить или усовершенствовать в музыке?

- Нет, не было. Но мы убрали из «Орды» несколько танцев и эти танцы мне, конечно, было жаль. Два-три эпизода не вошли в балет.

А почему они были убраны?

- Потому что очень длинный балет получался, растянутый. Но это было правильно, я смирилась с этим. Какие-то промежуточные сцены тоже убрали, потому что они утяжеляли действие и занимали много времени.

Довелось ли Вам работать с балетными концертмейстерами в процессе репетиций балета? В чем эта работа заключается?

- Во время репетиций у балетмейстеров часто возникают поправки. Концертмейстером «Орды» была Наталья Яковлева, и она иногда, когда я не могла быть на репетициях, делала какие-то сокращения, например, или перестановки, технически это вносила, а потом мы вместе правили изменения, потому что это были верные «вещи».

Насколько для Вас, как для автора музыки, имеют значение рецензии критиков? Ведь автор лучше любого критика знает все особенности своего произведения, его сильные и менее сильные стороны.

- Конечно, я прекрасно знаю наиболее сильные или не очень выигрышные места своих произведений и ценность своей музыки. К специально заказанной критике - есть у нас ряд изданий, которые любят такие «вещи» - я отношусь скептически и стараюсь просто перешагнуть через такую критику, потому что она абсолютно ничего не стоит в моих глазах.

Ну, а если есть дельные моменты в статьях, настроенных на благо, тогда я воспринимаю такие статьи и с симпатией отношусь к критике тех авторов, которые хотят видеть постановку еще лучше. Но не к тем, которые очерняют хорошее.

Если отбросить ложную скромность, как бы Вы определили свою роль в развитии татарского национального балета?

- Мне сложно сказать. Наверное, всё-таки не моя миссия определять свою роль в чём-то. Но считаю, что я внесла свою лепту в балетное искусство Татарстана и России. Последний национальный балет «Нжери» в 1970 году написал Назиб Жиганов. В 2002 году Леонид Любовский создал балет «Сказание о Йусуфе», это не национальный балет, но созданный в Татарстане. А после них в нашей республике никто балеты не писал. Так что моя «Золотая Орда» - продолжение традиции в новое время, при новых возможностях.