Продолжение 25. От лица Лены

Конечно, я порядком устала, стоять прикованной за шею, в тяжелых цепях, но надо отдать должное стражникам, с последней песчинкой в часах меня освобождают, а Ида, неотлучно находившаяся рядом, помогает мне спуститься из ниши. Утомленные, подавленные, идем домой. По дороге Ида быстро убеждает меня уехать на несколько недель, и я, подумав, соглашаюсь. От карнавала мы единодушно решили отказаться, устали, и настроения нет совершенно. Также решили, что завтрашний день отдохнем, соберем свои нехитрые пожитки, а послезавтра уедем, поживем в Веннике, большой деревне, где я недавно выступала.
Но утро приносит неприятные сюрпризы, они мне уже порядком надоели за последние дни. Никаких денег не захочешь, так дорого они достаются. Все, буду заканчивать с выступлениями в богатых домах, себе дороже. Такие мысли роятся в голове, когда на стук в дверь я выхожу на порог и вижу новых гостей, которые совсем не радуют. Роскошный паланкин, который несут четверо черных невольников, еще один небольшой ящик, затянутый плотной тканью, его тоже несут четверо рабов. И пятеро самого мрачного и зловещего вида мордоворотов вокруг. Полог паланкина откидывается, и я вижу прелестную молодую девушку, золотистые волосы, прелестное личико, голубые глаза, роскошные свободные одежды.
- Я леди Элли, невеста господина Луция, - представляется она, - за тобой должок, танцовщица.
- За что? – удивляюсь я. – Меня вчера уже арестовывали, свое наказание я отбыла полностью.
- Видишь ли, танцовщица, замуж я собираюсь один раз за всю жизнь, - мягко улыбаясь говорит она, - я никак не могу допустить, чтобы на моей помолвке городские плясуньи срывали выступления, это просто неправильно. Кстати, вот постановление городского магистрата о заключении Лены, танцовщицы, в тюрьму сроком на месяц. – она протягивает мне свиток.
Хорошо, что рядом Ида, она сбегает с крыльца, берет свиток, быстро читает его и мрачнеет.
- Да, госпожа, все верно, - подтверждает рабыня, - здесь еще написано, что решение спорное, истец может отозвать иск и все будет в порядке.
- Чего вы хотите, госпожа Элли? – обреченно спрашиваю я, покоряясь судьбе. В тюрьму мне не хочется.
- Танец, всего лишь один танец. – так же ослепительно улыбается она. – Мои гости сегодня разъезжаются, я хочу их порадовать напоследок.
- А как же мой вчерашний арест? Ведь я полностью отбыла наказание, в цепях стояла на потеху зевакам.
- Ты не знаешь, как это делается? – удивляется девушка. – Приходишь в магистрат, даешь маленький кошелек с золотом, и готово, дело в шляпе. Просто мой жених Луций очень добрый человек, обратился к стражникам, а не к чиновникам.
- Хорошо, госпожа, - сдаюсь я, - через несколько часов мы будем в вашем поместье.
- Не беспокойся, танцовщица, - машет она рукой, - мы вас доставим сами, так надежнее будет.
По ее знаку с ящика сдергивают ткань, под ней скрывается рабская деревянная клетка, дверца ее уже приоткрыта.
- Полезайте, обе, - велит Элли, - поместитесь, не волнуйтесь. Или мальчики вас свяжут и запихают туда насильно. Только быстрее.
Вздохнув, Ида опускается на четвереньки и залазит в клетку, сжав зубы, я тоже на четвереньках, залажу вслед за ней. Клетка очень тесная, можно только сидеть, прижавшись друг к дружке, согнувшись, поджав ноги и держась руками за деревянные прутья решетки.
- Прекрасно смотритесь, девушки, - уже откровенно издевается молодая стерва, - по дороге не болтать, а то рты заткну. Поехали.
На клетку опять натягивают ткань, сразу становится темно и душно. Клетку поднимают и куда-то несут.
- Вы были правы, госпожа, - тихо шепчет Ида, - ну их к дьяволу, такие деньги. Насобираем еще немного, наконец, откроете свой танцевальный класс.
- Ладно уж, спляшу им, - так же тихо шепчу в ответ, - а потом уедем к морю.
И мы замолкаем. Несут нас долго, в клетке очень неудобно, теснота, духота, жара нарастают, я уже чувствую, как пот струится по нашим телам, а мокрые волосы облепили лицо. Наконец, этот кошмар заканчивается, когда клетку опускают на землю, и ткань убирают. Жадно дышу, приятная прохлада так и врывается в клетку, щурюсь от яркого света.
Так и есть. Мы снова в поместье Луция, на давешней аллее в его так называемом зоопарке. Вокруг прежняя разодетая в роскошные одежды толпа. Наше появление они встречают смехом, аплодисментами и обидными высказываниями. Наверное, выглядим мы не лучшим образом.
- Позвольте представить вам, дорогие друзья, знаменитую танцовщицу Лену, - насмешливый голос Элли над головой, - она все же решила станцевать для нас. Огромная честь для дома принимать такую гостью.
Опять крики и аплодисменты. Стараясь не обращать на них внимания, осматриваюсь. Наша клетка стоит на земле перед большими клетками Ширы и Веры. Только клетка Ширы пуста, она стоит на коленях в центре соседней клетки, а Вера у дальней стены, цепь на ее ошейнике не дает ей отойти от нее. Скорее всего, за пределами клетки кто-то держит ее. Элли подходит к клетке.
- Дорогие друзья, смотрите, как быстро эти девки растут в своем рабстве. Всего-то и надо, не стесняться использовать раскаленное железо и плеть, и сразу в разум приходят. Шира, ползи сюда, - командует она.
Когда Шира, опустив голову, на четвереньках подползает к Элли, та просовывает сквозь прутья клетки ногу в изящной открытой сандалии.
- Целуй. Медленно и нежно, каждый пальчик.
И Шира покорно, как велели, целует ногу, опустив голову к самой земле. Презрительный тычок в губы говорит ей, что достаточно.
- Спасибо, госпожа, - бормочет женщина.
- Эй, кто там, отпустите Веру, - командует Элли, - теперь твоя очередь, Вера, ползи сюда и целуй.
Вера, волоча за собой тонкую цепь, на коленях подползает к хозяйке и склоняется к ее второй ноге, так же старательно целует ее.
- Спасибо, госпожа, - тихо произносит она, получив тычок в губы.
- А еще говорили, что они тупые, - сквозь толпу протискивается и сам Луций, - оказалось, очень сообразительные. О, и вы здесь, госпожа Лена, - притворно удивляется он, увидев нашу клетку, - согласитесь, моя невеста умеет убеждать прийти в гости.
- Вот бы она господ легионеров пригласила, я бы с удовольствием посмотрела, - ядовито отвечаю я.
- Так легионеры нам ничего и не обещали, что им тут делать? Ну да ладно, оставим спор. Друзья, - продолжает он громко, - есть еще игра с этими рабынями. Можно делать ставки, кто из них быстрее кончит, когда ее будет ласкать подруга. Мы с Элли знаем ответ, так что мы не участвуем, но для вас это будет интересно.
Толпа возбужденно гомонит, делаются ставки, заключаются пари, идет бурное обсуждение внешности рабынь, высказывают предположения об их страстности и темпераменте.
- Кто первая? – громко спрашивает Луций.
- Давай черную!
- Очень хорошо. – кивает Луций. – Шира, ползи к дальнему концу клетки.
Когда женщина подползает к тому месту, где раньше стояла Вера, к ее ошейнику пристегивают цепь, заставляют встать на ноги.
- Разведи широко руки и ноги, - звучит команда, а когда она выполнена, двое служителей привычно привязывают ее запястья и щиколотки к прутьям клетки.
- Теперь, Вера, давай, не стесняйся. Заставь ее своим ротиком получить удовольствие.
Рабыня, опустив голову, на четвереньках подползает к привязанной Шире и приникает к ее лону. Зрители громко считают вслух, хором. Довольно скоро рабыня не выдерживает и издает долгий стон, дергается в своих путах, по ее бедрам струится влага. Рабынь меняют местами, теперь Шира ласкает амазонку, пока та тоже бурно не финиширует под издевательский счет. Меня мутит от отвращения. Победу однозначно присуждают Шире, как более страстной и возбудимой рабыне. Женщин оставляют в покое, бурно обсуждают, расплачиваются, обсуждают безобразную сцену.
Потом внимание переключается на нас с Идой.
- Прошу вас, Лена, - клетка отпирается, я с трудом выбираюсь из нее, Ида, с кряхтением, за мной.
- Сцены у нас нет, поэтому прошу вас занять эту большую и красивую клетку, места, я думаю, вам хватит. – Луций откровенно издевается, приоткрывая низенькую, маленькую дверцу клетки, где раньше сидела Шира. Войти туда можно только на четвереньках. Клетка действительно большая, для крупных хищников, пол усыпан песком, места для танца точно хватит. Сжав зубы от унижения, вползаю в нее, разминаю затекшее тело, готовясь к танцу.
- Не волнуйтесь, клетка не заперта, как закончите, свободно уйдете, - подмигивает любезный хозяин.
Следом за мной влазит Ида. Лучше, конечно, чтобы был бы оркестр, но она привычно хлопает в ладоши, задавая ритм, его быстро подхватывает толпа, и я вскидываю руки вверх. Кружусь и извиваюсь в клетке, закончив танец, застываю в картинной позе, заломив левую руку за голову. Бешеные аплодисменты, одним танцем дело не ограничилось, пришлось станцевать еще два, только потом мы смогли выбраться из клетки, ее действительно никто не запирал. Элли демонстративно разрывает свиток с решением магистрата о моем аресте, тоже хлопает. С Иды срывают нагрудную повязку и пускают по кругу, туда летят монеты, иногда замечаю даже золотые. Под аплодисменты мы наконец выходим за ворота поместья, нас беспрепятственно выпускают.
- Отлично, госпожа, - Ида на ходу пересчитывает монеты, - пять золотых, пятнадцать серебряных и сорок две медных.
- Больше никаких выступлений в богатых домах, - вместо ответа я ускоряю шаг, - ты поняла, рабыня? Уличная танцовщица, так и буду плясать на улицах и площадях. И уезжаем мы прямо сегодня, сейчас. После всего этого мне вымыться хочется. Скоты.
К вечеру на нанятой повозке, запряженной парой смирных лошадей, нагруженной нашими пожитками, мы уже движемся по дороге к Веннике.