Бостонское чаепитие

Автор: Бердан Рамзеич


Я лежал в третьем отделении психиатрической больницы уже неделю. За стенами отделения лежала вторая половина осени. Располагая в те дни  бесценным даром – свободой перемещения по территории больницы, я упивался им и между процедурами  часами бродил по больничным аллеям.

По утрам в октагоне двора трава и казенные бархатцы на клумбах  подергивались серым инеем. Словно кто-то в бессоннице курил всю ночь, небрежно стряхивая пепел. Рябина в углу двора, как послушная девка, уже скинула всё с себя, выставив на показ красные гроздья сосков на тощей груди. Семена берез тихо и быстро падали, прочерчивая будущие трассы для снежинок, которые ожидались со дня на день.

Созерцая местные природу и архитектуру, я заметил старый  переход между корпусами, видимо, еще дореволюционной постройки. Невысокое строение, из грязно-красного кирпича притаилось в углу двора, соединяя собой крылья здания, распахнутые буквой "Г". Оба крыла были освежены ремонтом, впрочем, довольно безвкусным. Наше отделение было обшито сайдингом, соседняя "десятка" – выкрашена в розовый.

Переход же, на который я обратил внимание, был обветшалый, с двумя стеклянными окнами в деревянных облезших рамах. Он выглядел как глаза старого человека в очках... Трещины на стенах напоминали сетку морщин на уставшем лице, а листья тополей под окнами – соль выплаканных слез... Этот взгляд видел много чужой боли и не оставался к ней равнодушным. 

Условную свободу перемещения даровал мне лечащий  врач за то, что я хорошо себя вел.

Бостон вел себя плохо. Это был тощий пацан, с которым мы сидели за столом во время приемов пищи. С прошлой недели он ушел в отказ, послал доктора, за
что был отлучен от прогулок и стал получать увеличенную дозу препаратов.

Про него говорили разное. Одни – что он прячется от армии. Другие – что он уже успел повоевать и теперь армия и общество прячутся от него. Сам он ничего не говорил и не общался ни с одними, ни с другими.

В тот день за вечерним чаем он был молчаливее, чем всегда.

Мы пили выдаваемый за чай травяной отвар молча, потому что в столовой было запрещено разговаривать. Испытывая жажду после прогулки, я залпом выпил содержимое своей кружки и ждал разрешения пойти в палату.

В какой-то момент Бостон вздрогнул, как будто возвращаясь в реальность откуда-то издалека, с какой-то своей прогулки. Он огляделся по сторонам. Переведя взгляд на мою пустую посуду, Бостон внимательно посмотрел на меня и молча поменял наши кружки местами, отдавая таким образом мне свою порцию.

Я с благодарностью моргнул в ответ, и, заметив, что санитар отвернулся, тихо спросил:

-  Почему тебя Бостоном зовут?

Бостон посмотрел на меня еще внимательнее, словно оценивая мою готовность к честному ответу.

- Потому, что я свободу люблю.

- А почему ты здесь?

- Потому, что высшая степень свободы – это свобода от самого себя.

Санитар тем временем вышел из столовой, жестом призвав на свое место напарника. Пройдя пустым коридором до конца, он постучал в кабинет заведующего отделением:

- Павел Владимирович, я извиняюсь. Там Рамзеич опять сам с собой разговаривает.

Седой доктор поправил очки, хмыкнул и что-то записал на листе бумаги.

- Что ж, давайте попробуем поступить немного иначе…

В тот вечер Бостона перевели от нас и больше я его не видел.


2011-2023, Елань - Сосновый Бор