На базаре в мясном ряду

В мясном ряду рынка стояла грузная продавщица лет сорока пяти. Перед нею на прилавке громоздились рёбра, вырезки, шеи, печени, копыта и прочий ассортимент.

Озабоченный народ брёл мимо сочно-розового аппетитного богатства, но никто не задерживался. Женщина хмурила соболиные брови, вздыхала, вытирала руки о замасленный фартук.

- Эх, жизнь моя, балалайка поганая, - бубнила она себе под нос. – Нисколь клиенту нет.

Возле прилавка остановилась бабуля с кошёлкой. Соболинобровая продавщица вынула сложенную газету и взмахнула над мясом, отгоняя надоедливых мух.

- Свёкор, лежи смирно! – проворчала она. – Хватит ворочаться!

Бабушка перестала изучать мясо. Она икнула, искоса взглянула на продавщицу и бочком-бочком растворилась в толпе.

- Нисколь клиенту нет, - повторила продавщица мрачно. – Вообще нисколь... А вот мясо! Берём, пожалуйста, мясо!

К лотку подошёл седой дядечка.

- Свежее? – уточнил он.

Продавщица зевнула, поправила перед собой какие-то ломти.

- Ну а как не свежее? – ответила она. – Муж вчера нажрался да отключился – от покойника не отличишь… Будто забыл, скотина, что сегодня базарный день! Сама и порубила на хрен! Ревела да рубила. 

- У-у-у… - сказал дядечка. – Хм… да.

И быстренько прошёл дальше. За ним к мясной царице приблизилась пожилая женщина.

- Здрасте, - сказала. – Почём вон тот кусочек?

- Четыреста, - сказала продавщица. – Мужик мой негодный вчера наказал по четыреста его продавать. И уснул, прорва пьяная. Вот, порубила его и продаю по четыреста.

Пожилая тётенька издала странный звук и поспешила смешаться с толпой. Мясная продавщица апатично проводила её синими глазами, снова взмахнула газетой над прилавком:

- Свёкор, да успокойся уже! Надоело лежать? И мне надоело. Видишь, не берут ничо? Вообще клиенту нет, жизнь моя, балалайка поганая…

- Вы с кем-то говорите? – полюбопытствовала какая-то прохожая. – Тут же рядом никого.

- С ним и говорю, - продавщица кивнула мощным подбородком на мясной прилавок. – Свёкор так-то умный, хоть и бич хороший. Харю отъел, аж сало капает. Продать бы его кому-нибудь…

Прохожая вжала голову в плечи и ретировалась без покупок.

- Девушка, - подошёл мужчина. – А рёбрышки у вас в какую цену? Они чьи?

- По сто пятьдесят, - сказала мясная царица. – Это сына рёбрышки. Сын спозаранку приехал – красавец из кошмарного сна. «Мама, деньги срочно нужны! Рёбра мои продашь?» Говорю ему: айда со мной на базар. Дак ему же неохота идти, лодырю! Вот, на себе притащила, сама и продаю… и печень евонную ещё.

И широко провела газетой над мясным изобилием. Мужчина, видимо, раздумал покупать рёбра сына из кошмарного сна и удалился.

- Идут, идут, воздух впустую гоняют, - пробурчала продавщица вдогонку. – Свёкру весело, мужу весело, сыну весело, а мне каково?… Стой тут, кисни весь день. Жизнь моя, балалайка поганая…

- А копыта есть? – спросила ещё одна бабка. – На холодец?

- Есть. Копыта соседка с утра бросила, - сумрачно ответила мясная царица. – Возьми, говорит, Лариса. От себя отрываю! Может, продашь кому, чего добру пропадать.

Слух о загадочной продавщице пронёсся по рынку. К Ларисе подошёл местный полицейский.

- Женщина, вы чем торгуете? Ветеринарные документы есть?

- Будто не видишь, - сказала соболинобровая Лариса. – Мясой торгую. Одна туша – свёкра, другая – сына. Да ещё соседка свои копыта подбросила, а я дыбай тут с ними. Вчера ко мне тоже милиционер подходил, интересовался. И где он сегодня?

- И правда, - огляделся полицейский. – Где он?

Подняв с прилавка кусок вырезки, продавщица сдула с него невидимую пыль.

- А нету его! Да и чо с вас пользы, всё равно бандитов не ловите. Вечером по нужде выйти страшно.

И закричала прямо на груду мяса:

- Свёкор, твою в тригонометрию мать! Лежи смирно, балалайка поганая! Все ноженьки мне отдавил!

Народ шарахнулся. Из-под прилавка вылез мохнатый пёс, сыто заурчал и поплёлся прочь.

- Свёкром его зову, - пояснила окружающим мясная дама. – Ленивый, гад. И вороватый. Такая же скотина, как настоящий… Зато всегда со мной.


(использована иллюстрация из открытого доступа)