Ветка

Домчались туда сегодня, в Музей старообрядчества и белорусских традиций имени Федора Шклярова, по хорошим дорогам за два часа.

Федор Шкляров был собирателем всего, что считал ценным, не только старых книг, и поэтому теперь в музее его имени, открытом в доме купца Тимофея Грошикова, есть всё, от старого челна, выдолбленного из цельной колоды, и многообразных предметов утвари и быта местного населения, до икон в окладах и без и рукописных и печатных книг.

Рукописи - с начала XVI века, печать с львовского Апостола первопечатника Ивана Фёдорова.

Если попробовать разложить по полочкам ворох впечатлений от дороги и музея, а мы проезжали много деревень, одинаково мокнущих вдоль шоссе под безконечным дождём, но с разной историей, то вот что получится.

Одну сожженную деревню восстановили после войны и засадили её главную деревенскую улицу сплошь грушами, и теперь эти старые груши стоят вдоль дороги. А другую не восстановили, только небольшой лесок посреди поля там, где жили когда-то люди.

Не снимала из машины, только в музее.

Война и Чернобыль выкосили местное население. В Ветке у храма стоит валун с названиями 58 исчезнувших после Чернобыля деревень.

Меня не книги, иконы и челны поразили, а зал ткачества. Ветка на полпути до Новгорода - Северского, под которым в Орликовке мой отец родился, и от тамошней бабушки вот такие рушники, скатерти, подзоры и уборы остались мне в наследство.

И мне никогда не пришло в голову, что это тоже книги! Только нужно уметь их читать.

Интересно было рассматривать мастерские печатника, переплётчика, переписчика, миниатюриста, иконописца, их приспособления и инструменты, но интереснее всего кросны.

Оформление музейного здания чудесное: резные ворота со львами и единорогами и резные двери, окна-витражи с узорами с рушников, и везде лица и лики. Лики на иконах, лица со старых фотографий в обрамлении деревянных ставень.

Накупила разных книжечек- буклетов - открыток- закладок, но почему-то не нашла дома по возвращении альбом про этот музей и не помню, куда дела. Может быть найду ещё.

Ещё поразило, что не только англичане Сталину в Лиенце  казаков выдали, но и Речь Посполитая дважды в XVIII веке выдавала староверов Российской империи. Поселение окружали правительственными войсками и происходила многотысячная "выгонка", кого в строй, кого в Сибирь. Дальше нужно было бежать, Ветка же на самой границе была!

Это ли, или раздел Польши, но к революции евреев в Ветке было больше, чем староверов, после войны и евреев не осталось, а после Чернобыля - такое чувство, что только музей.

Хотя когда пришла шумная школьная экскурсия, как-то повеселее стало на душе.

Все эти райские сады и птицы, нарисованные, вытканные, вышитые - где они теперь? Нет, не так. Найдётся ли и для нас место в том саду, что насадили в своё время наши предки? Ждут ли они нас там?

Было ли местное население двуязычным,  или на трасянке/суржике говорили, не выяснила. Экскурсии в музее сейчас и на русском, и на мове.

Зато выяснила, что, например, в нашем районе со 100-тысячным населением в сельском хозяйстве занято две тысячи, остальные даже если и живут в деревне, то или ещё/уже не работают, или в город на работу ездят. И большую часть и этих двух можно было бы сократить, если раздать землю фермерам, но потому и не раздают, чтобы не сокращать.

Хотя это не моя версия, я не верю, что можно ещё где-то будущих фермеров откопать. Откуда они возьмутся? Вот из этих школьников со смартфонами?

Коровок видели вдоль дороги, лошадки ни одной, только телегу в музее, а так одни трактора. И несколько храмов, обычных православных, не староверов.

Альбом- раскраску с буквицами купила и подарили спутники магнитики с поделенной надвое подписью с рушника:

1. Пташка красива жалобно поёт

2. Роднай сестрицы привет передаёт.

Получилось символично, дескать, одна пташка для меня, вторая для сестрицы, а у меня сестрицы не было никогда! Хотя всю жизнь хотелось иметь!

Сердце щемит, словно занырнула, увидела под водой Китеж-град, но не хватило воздуха, и пришлось быстрее вынырнуть обратно, пока не утопла.