Лягушка из басни

автор - Хамфри Уорд, 1915 год, миссис  из Соединенных Штатов Америки.

      Лягушка из басни - законченная самозванка!
 Никто не может писать стихи, кроме шестиклассника.
 Лягушка из басни; мы знаем, что это значит,
 Педантичный, дерзкий билетер в подростковом возрасте ".

Когда нас обоих позвали в бар, мы с Энсоном отправились в старый Дом
Окружной и кентский суды заседали вместе в течение нескольких лет, а также во время двухнедельного судебного процесса в Кройдоне, где в те дни рассматривались важные лондонские дела, провинциальный городок был полон крупных торговцев и городских адвокатов, мы не раз были гостями Дэниеллов в Fairchilds,
их прекрасном загородном доме за городом. Джон Дэниэлл, наш ведущий,
был женат на Кэтрин Брэдшоу, двоюродной сестре моей матери, которая до сих пор
сохранила большую часть красоты и очарования, которые раньше вдохновляли некоторых характерные строки Теннисона; меня могут простить за то, что я цитирую их, как Я не думаю, что они когда-либо попадали в печать:

 ‘Потому что она носила железное имя
 Того, кто обрек короля на смерть,
 Она снилась мне статной
 С видом, внушающим благоговейный трепет прохожему,
 Но нашел девушку нежной, застенчивой,
 С мягкими голубыми глазами и обаятельной, милой,
 И возжелал поцеловать ее руку и солгать
 Тысяча лет у ее ног’.

Однажды Кэтрин Брэдшоу, ехавшая за рулем со своей матерью и Альфредом Теннисоном,
посмотрела на часы. ‘Не делай этого, - сказал Поэт, - если оно посмотрит на тебя,
оно остановится!’

Она была такой же умной и восхитительной, как и красивой, и это были
счастливые дни, когда мы отдыхали летними вечерами в этом прекрасном
сад, такой близкий и кажущийся таким далеким от ‘шума и опустошения’
шумных дворов, которые мы только что покинули. Ее дети, которые все еще живут там
собирались вокруг нас, пока мы читали стихи. Я помню
Альфред Thesiger перевод Теннисона ‘дочери садовника, и все его
живой природы штрихи, обращаясь более к нам, потому что мы стояли лагерем
где кедр распространять его темно-зеленые слои оттенок,’ ‘голоса
довольные голубки’, образующие подходящий аккомпанемент к музыкальным строкам
. Я думаю, присутствие ее брата Генри Брэдшоу, любимого
Библиотекарь из Кембриджа, очень похожий на свою сестру, придал ему очарование, о котором
те из его друзей, которые еще живы, будут вспоминать с благодарностью
и любовью. Трагедия, которая подобно грозовой туче обрушилась на эту
мирную группу отдыхающих, всей своей тяжестью обрушилась на Вилли Энсона.
Я никогда не забуду тот день в августе 1873, когда посланник жестокого
вестью вломился к нам с вестью о страшной аварии на Уиган
который разбил карету, в которой сэр Джон Энсон и две его дочери
ехали на север, убив его на месте. Это бедствие коснулось меня
еще больше, когда отец и сестры были на пути в Полталлох,
где я сам вскоре должен был провести одну из тех счастливых ‘осеней в
Аргиллшир’, который уже начался.

Наша дружба оставалась нерушимой, и у нас было много счастливых встреч,
хотя Энсон ушел из адвокатуры в другие сферы, более полезные. Я не раз была его гостьей в All Souls, где две
сестры, которые счастливо избежали несчастного случая, лишившего его
из отца получились идеальные хозяйки. Он почти никогда не отсутствовал на нашем Баллиоле ужин в неделю матчей, а в 1884 и 1907 годах был президентом. Другое
скрепление Союза возникла между нами, когда он стал стипендиатом директор
старый закон обществом страхования жизни, где у нас было много счастливых еженедельно - среда посиделки до того древней и успешное заведение разрешено его
проявления будут поглощены и вновь в Ph;nix. Баллиол был
широко представлен в Совете директоров, который насчитывал восемь человек
мой шурин У. Р. Малкольм, Дуайен Банк Куттс, сэр Генри Грэм, Энсон и я.

Как самый молодой член Клуба, я установил связь с более молодым
поколением игроков "Баллиола", которые добавили лорда Чанселлор, лорд-судья
апелляционной инстанции и судья Высокого суда в этом примечательном списке. Я помню, как мы приветствовали ‘Боба’ Рида, принца ученых, игроков в крикет и спортсменов, когда, к большому неудовольствию президента Магдалины, он вскинул свою понижение в этом колледже, чтобы побороться за открытую стипендию в Баллиоле, которую он получил с величайшей легкостью. Он приехал из Челтенхэма с
высокой репутацией бегуна, среди его талантов, присущих Крайтону, но никогда
не участвовал в спортивных состязаниях в университете или колледже. Когда-то, по крайней мере, он продолжал
калитка для университета на Господа, и свою карьеру как ученый дал
обещание Высокопреосвященство он впоследствии достиг в профессии более
что он председательствовал на седалище, как Господь Loreburn. Он только один раз соревновались
для общения, и когда он не смог добиться успеха, к которому он
верил, что он имеет право по существу, его сильный и твердый, то можно было бы
говорят, упрямая, характер запретил ему стать кандидатом на другой
Колледж, хотя, несомненно, многие общие комнаты приветствовали бы такое
дополнение к их номерам.

Баргрейв Дин, судья Суда по делам о завещании и разводах, был тогда и
остается до сих пор одним из моих самых дорогих друзей. Он был прекрасным игроком в крикет, имевшим
играл в "Винчестер Элевен" до того, как пришел в университет,
и хотя он так и не получил ‘синюю’ форму, он был самым полезным членом команды
Колледжа и часто играл в университетских матчах, хотя и не на
Господня. Он также занимался греблей в восьмом классе колледжа и был офицером
Оксфордских добровольцев, а позже - в команде Devil's Own, в которой, я думаю,
некоторое время он был полковником. Он был великолепным стрелком из винтовки и демонстрировал
равное мастерство в лесу и на соревнованиях в Уимблдоне — это было
еще до Бисли. Его отец, королевский адвокат, сэр Джеймс
Паркер Дин, раньше ходил на болота в Шотландии, где мне выпала честь
участвовать в этом виде спорта; я помню, как Баргрейв сбил из винтовки
великий косуля, убегающий от него с большого расстояния, и как я завидовал
и восхищался его мастерством. Он был прекрасным рыбаком и не только забрасывал
красивую леску, но и делал мушки для лосося и морской форели, а также сам
пользовался ими. Фарвелла, покойного лорда-апелляционного судью, я знал не так хорошо,но на него смотрели снизу вверх и уважали, когда он работал в Баллиоле, и
он был очень популярен на протяжении всей своей долгой и успешной карьеры в коллегии адвокатов и на скамье подсудимых. О Лансдауне, как вице-короле Индии, губернаторе Канады, государственном деятеле и политике, мне нечего говорить. Здесь я скорее думаю о мальчике, который был со мной в Итоне. Он был большим любимцем Джоветта, который рано признал его выдающиеся способности и перспективность.

Со времен моего обучения многие старшекурсники Balliol промежуточных поколений
достигли высоких должностей. Сегодня мы можем похвастаться премьер-министром,
спикером и эрлом Керзоном, ректором университета, чтобы назвать
только трех самых важных. Но в это время нашей национальной
нужно, я предпочитаю жить при этой благородной группы, который пожертвовал
себя в служении своей стране. К октябрю 1915 года не менее
пятидесяти четырех членов моего старого колледжа уже отдали свои жизни на
войне; двое были награждены крестом Виктории, трое - Отличившимися
Служебный орден, восемь - Военный крест, один капрал (ныне капитан)
медаль "За выдающееся поведение", в то время как двадцать были упомянуты в
депешах, и трое получили иностранные ордена. Сегодня пустые залы
и аудитории свидетельствуют об этом еще красноречивее, чем когда они были полны
за переполняющий Англию долг перед моим любимым колледжем.