Холодный чай

   Всю жизнь я прожила в небольшом, на мой взгляд, городе. Его дороги въелись в подошвы моих заношенных ботинок на толстой скале, а ветра поют песню с давно выученными мною словами. С детства я вдыхала этот тяжёлый воздух, который в прошлом был пропитан яркими запахами ярмарок и разрезан звонкими голосами торговцев. Я привыкла к говору местных людей, хотя сама и далека от подобного стиля речи. Мне не близок размеренный темп стучащих в унисон улиц, однако...

   Мне часто приходилось уезжать отсюда, бросая на прощание взгляд из окна поезда, самолёта или машины. В душе оставалась лёгкая тоска, ни то по дому, ни то по людям, остающимся тут. Не могу сказать, что это когда-либо останавливало меня от путешествий или длительных рабочих поездок... но в душе всегда будто оставался немой вопрос: "Как ты там, старичок? Так же ли ты неохотно просыпаешься по утрам? Так же ли громко воют трубы в твоих грязных подворотнях? Так же ли мрачны люди на твоих улицах?"

   И вот однажды в одном из переулков, недалеко от рынка, мне повстречался человек, вдохновивший сделать очередную запись в личный дневник.


18.10.21

   Тонкая фигура нырнула под холодный свет уличного фонаря, болезненно моргающего где-то сверху, затерявшись в пыли и копоти осеннего неба.

   Девушка шла быстро, не переставая оглядываться по сторонам. Её ноги в причудливых ботинках ступали тихо, руки с серой безжизненной кожей прятались в карманах тёмного пальто с крупными пуговицами.

   Город вокруг затаился. В окнах света не было, деревья шумели почти неслышно. На мокром асфальте покоилась бледная тень луны, изредка выглядывающей из-за тумана и грязи.

   Девушка оглядывала это место с удивлением и ужасом, осознавая, что едва может вспомнить эту тёмную дорогу и пугающую тишину. Такой радостный и живой днём и такой давящий и гнетущий ночью... город был неузнаваем.

   В этой полутьме, бледно освещаемой тусклым светом уставшего фонаря, не замечаешь, как твоя дорога начинает заводить в никуда.

   Девушка подёрнула плечами. К ней навстречу приближалась странная фигура. Лишь подойдя ближе, девушка получила возможность её разглядеть. Странный силуэт принадлежал старой цыганке, опирающейся на скрипучую тележку, нагруженную различными флаконами с жидкостью. Скрюченная и низкая, она еле волочила ноги, источая смрадный запах гнили. Он был настолько сильным, что казалось: эта вонь исходит из каждой мелкой морщины на её безобразном лице, выражающем не то презрение, не то гримасу боли.

   Её встречал абсолютно каждый житель этого городка. Скрип тележки раздавался в самых неожиданных местах. Старуха предлагала купить чай или кофе, указывая на ёмкости разной формы. Её голос… Громкий и пронзительный, как старая труба, прибавлял "шарма" этой смердящей куче гнилых цветастых тряпок. Конечно, никто не осмеливался покупать у неё что-либо. Все ёмкости, наполненные чаем, выглядели недопустимо грязными и казалось, что тоже источали этот ужасный запах и будто бы еле уловимый холодок. Но цыганка продолжала хромать по улицам города, оповещая о своём появлении мучительным скрипом тележки.

   Изо дня в день, в любую погоду и время года... словно и не для людей был приготовлен этот чай… Да и сама она как будто уже давно перестала быть человеком, превратившись в мерзкий запах гнили и сводящей с ума скрип тележки.