Банька по белому

Иван со своей Лидуськой и малолетним сыном, регулярно ходил по субботам в баню к Кузнецовым. Макс, хозяин бани, особо не роптал по этому поводу. Ну ходят люди, пусть ходят, если нет своей бани.Он исправно таскал воду на всю эту артель, топил ее, не считаясь со временем. Словом, народу много и поэтому приходилось ему возиться с ней весь день. В процессе помывки его жене приходилось таскать малолетних детей, своих и чужих, из бани в дом, а затем снова устремляться туда, чтобы намылить и помыть очередного ребенка. Итак, несколько раз. В общем, хлопотное это было занятие. Не отдых, как принято считать, а маета.

А после баньки, как полагается плотный ужин. У Макса на этот случай всегда хранилась заначка. Он распечатывал ее, и они с Ваней долго еще сидели за разговорами, пока женщины в другой комнате занимались своими делами. Правда, Макс так и не смог приучить Ивана приходить в баню со своим угощением. Говорил ему прямо без обиняков:

— Я заказываю воду, таскаю ее в баню, топлю ее целый день, потом моя жена кормит твою семью, а ты все время приходишь пустым. Добро бы раз пришел, ну два раза; ты же каждую неделю тащишься, как к себе домой!

Иван был добродушным парнем, широко смеялся, выставив напоказ все свои тридцать три зуба, и не предпринимал никогда встречных шагов. И на следующий раз опять приходил, как и во все предыдущие разы и только заразительно смеялся, однако, не было случая, чтобы отказался от угощения. Наконец, на радость себе и Максу впридачу, он построил свою баню из кругляка. Если у Макса баня была выстроена из бруса, то баня из круглого пиломатериала, это, как говорится, «особь статья».
 
Не забыл пригласить его вместе с женой на первый пар. В качестве первопроходцев, для снятия пробы нового объекта социальной значимости, назначили женщин. С таким расчетом, чтобы те быстро помылись и отправились накрывать на стол. И уже после них, торжественно приступила к своим обязанностям, испробовать силу пара, тяжелая артиллерия. Макс, зайдя в баню, осмотрелся, оглядел все вокруг, потрогал руками каждый венец, пощупал полки, поплевал на каменку и, как полагается, одобрил сооружение, похвалил хозяина за удачную конструкцию.

Помылись, попарились не спеша, посидели в предбаннике, обсуждая Ванину постройку. Макс слов не жалел, все нахваливал по отдельности, и раздевалку, и моечную, и парильню. Каждый раз находил, что-нибудь эдакое, которое стоило бы, на радость хозяину, оценить, одобрить, похвалить. Зашли по второму разу, по третьему… попарились, вышли в предбанник… Уже Лидуська голос подает:

— Ваню-ю-ю-ю-ш-а-а-а, у меня все готово!

Иван все сидит, все не может насладиться своей баней. Оно и понятно – то ходил по людям, то теперь своя баня, результат, как говорится налицо. Уже и Макс, после Лидуськиного верещания, начал волноваться: все посмотрели, все испробовали пора бы уже и за стол. Но Иван снова, по пятому разу, поперся в парилку, увлекая за собой и своего гостя. А гость меж тем думает:

— Ну, все формальности соблюдены, и попарился, и похвалил на все лады, пора бы уже и честь знать. Ведь не мыться же я к тебе пришел, честное слово!
Лидуська выбегает на крыльцо уже в третий раз:

— Ваню-ю-ю-ю-ш-а-а-а, мы кушать хотим!

Иван так небрежно:

— Моя баня, сколько хочу, столько и моюсь!




Послесловие


Макс эти нетленные слова Ивана сделал эпиграфом своей банной жизни. Много воды утекло с той поры, и Макс уже не тот молодой парень, но он нет, нет, да и попросит жену:

— Стань на крылечко, позови меня из бани, — Макс-ю-ю-ю-ш-а-а-а, у меня все готово!

А я тебе в ответ:

— Моя баня, сколько хочу, столько и моюсь!