Скульптор часть 5

         Ранним утром следующего дня Крапивин проснулся с больной головой. С вечера он не мог быстро уснуть, так как мысли о пропавших женщинах не давали ему покоя. Вот и сейчас, обдумывая дальнейшие свои действия, он завтракал без удовольствия.
         «Почему же нет звонка от похитителей? – думал он. – Значит, похищения вовсе не было. Тогда что же получается? Я снова возвращаюсь к своей версии, что женщины добровольно  покинули своих супругов? Выходит, всё же несладко жить с богатыми и старыми мужьями. Но в свой отчий дом никто из них  не вернулся. Это я уже проверил. Да и по милицейским сводкам женских трупов за последний месяц не числится.  А то, что мы по настоянию мужей, подали женщин в розыск, пока никаких результатов не дало. Правда, с момента подачи заявлений, прошло всего два дня»…
   
           Не заходя в отделение, как и решил ещё с вечера, Крапивин поехал к Орлову – третьему отправителю письма в редакцию. Тот жил в посёлке, недалеко от города. Капитан подъехал к дому Орлова и увидел во дворе пожилого мужчину, читающего газету. На вид ему было лет семьдесят.
          Тот, посмотрев поверх очков на выходящего из машины мужчину, сразу догадался, что приехали именно к нему. Он медленно  подошёл к калитке и спросил:
         – Не ко мне ли часом вы приехали?
         – Да, Игорь Михайлович, к вам. Конечно, если вы таковым являетесь.
         – Являюсь, являюсь. Ну что ж, проходите во двор – там  и побеседуем.

        Крапивин не заставил себя долго ждать и вошёл во двор. Предъявив удостоверение, он увидел в глазах мужчины испуг, а его в веснушках лицо вмиг стало красным. Он осторожно присел на скамейку, словно садился на неё впервые, и растерянно спросил:
         – А почему мной заинтересовались органы?
         – Да вы не волнуйтесь. Я приехал поговорить с вами по поводу вашего письма в редакцию.
         У мужчины округлились глаза, по выражению которых  было видно, что он не понимает о каком письме идёт речь.
         – Скажите, вначале этого месяца вы писали в редакцию? И ещё скажите, вы читали  статью о плохом отношении господ с прислугой.
           Орлов ухмыльнулся и пробубнил себе под нос:
         – Слово-то какое – господ.  Да, теперь есть и господа, и бедные. Только бедные  – это простой народ, который нередко теперь называют ещё быдлом…

        Мужчина немного помолчал, а потом продолжил:
        – А статью я читал и очень расстроился, что есть такие типы. В нашей стране всё встало с ног на голову. Ну, конечно же, я не обобщаю всех, а говорю только о некоторых субъектах. А вообще, произошло полное растление общества, особенно молодёжи… Но в статье была фотография, на которой я узнал нашу поселковую Фросю.
        – Какую Фросю?
        – Да она живёт от меня через дом. Я ведь, как увидел её на фотографии, то  сразу прочитал статью. Меня аж  затрясло от прочитанного. Говорил же ей, чтобы она не нанималась на работу к богачам, а  она сделала по-своему. Вот и пропечатали её на всю страну, хотя и фамилию не назвали.
       Крапивин был рад услышанному, и у него появилась надежда, что он сможет увидеть одну из трёх женщин, о которых писала журналистка.
        – Так получается, что вы написали письмо, чтобы выразить своё негодование? Это ваше право. Но  теперь я хочу увидеть эту самую Фросю.
        – Да она сейчас  у внучка в городе. Он там, кажется, приболел, так она и сидит с ним... А письма я не писал.
 
          – Вот те на! – удивился капитан. – А кто же писал?
          – Не знаю.
          Капитан подумал, что мужчина запамятовал, о написанном письме, и решил помочь ему вспомнить о нём:
         – Игорь Михайлович, давайте, попробуем вспомнить и восстановить картину того дня, когда вы прочли статью. Вот, вы узнали на снимке Фросю и что сделали?
        – Да я прямо с газетой в руках пошёл к ней. Она, аккурат, была дома. Вот я ей всё и высказал. Ещё припомнил свои наставления, а она только заплакала и больше ничего. Я тогда здорово был зол и громко ругался…  А  ещё грозился, что разберусь с её хозяйкой и выведу  на чистую воду. Ну, конечно, это были только слова, и никуда я не поехал, и разбираться ни с кем не стал.
        – Но тогда почему на конверте ваш обратный адрес и ваша фамилия?
        – Ну, этого, милок, я не знаю,  – озадаченно ответил мужчина, почёсывая лоб.

       Капитан не знал, что и думать. Он был доволен, что ему повезло с Фросей, но,  в тоже время, он опять был в тупике. Немного поразмыслив, Крапивин обратился к Орлову:
         – Игорь Михайлович, а вот когда вы ругали женщину, был ещё там кто-нибудь?
         – Погоди, сейчас припомню… Значит, был я, была Фрося и её мать. Точно, ведь её мать была в доме и тоже слышала, как я бранился. Вот и всё, а больше никого. Во всяком случае, мне так кажется.
         «Да, но в доме мог находиться ещё кто-нибудь.  Надо поговорить с Фросиной матерью.  Возможно, она что-то и скажет вразумительное», – подумал капитан, а вслух сказал:
       – Пожалуйста, проводите меня к дому Фроси. Я хочу поговорить с её мамой.
       – Ну, поговорить то можно, только она немного того. Ну, у неё с головой не всё в порядке. Вряд ли она что-то вспомнит.

        По всему было видно, что Орлов не особо имеет желание идти к матери Фроси, но, всё же закрыв дом, не оглядываясь, пошёл впереди капитана.  Когда они проходили мимо соседнего дома, то в окне, на какой-то миг, показалось мужское лицо и тут же  скрылось. Но этого не заметил ни Орлов, ни Крапивин…
        Мать Фроси, словно предчувствуя появление гостей, встретила их у калитки. Увидев соседа с незнакомцем, лицо старушки почему-то исказилось неприятной гримасой, будто у неё резко заболел зуб, и появилась нестерпимая боль. Она повернулась к мужчинам спиной и направилась к дому. Крапивин был удивлён такому поведению женщины, но промолчал.
       – Анастасия, куда же ты пошла?  – крикнул ей вслед Орлов, – Вот товарищ хочет с тобой поговорить.
         Женщина остановилась и, не поворачиваясь к ним лицом, раздражённо сказала:
         – Ты, Конопатый, водишь ко мне невесть кого, а я должна разговаривать? У меня болит живот, и я совсем не намерена болтать. Вот если принёс то, что обещал –  поговорю. А  если нет, то ступай отселе.

         Орлов опустил голову, как шкодливый ребёнок и хотел пойти уже к себе, но капитан открыл калитку и, взяв его за руку, ввёл во двор. Теперь он понимал, почему тот не хотел идти к этой старухе. Значит, у него не было того, что он обещал принести.
        – Извините, я не знаю вашего отчества, но мне необходимо поговорить с вами, – обратился Крапивин к старухе и подошёл к ней.
        Он чувствовал себя неловко, так как должен был уже заранее спросить у Орлова её имя и отчество. Анастасия повернулась к нему лицом, и он с ужасом увидел, смотрящие на него широко открытые, словно остекленевшие глаза, полные безумия.

         «Что я могу узнать у этой сумасшедшей? Ну, всё равно, буду из всего сказанного ею, выбирать  нужное для себя», – подумал капитан, а вслух сказал:
        – Давайте, присядем. Нам так легче будет разговаривать.
        – Я Кузьмина Анастасия Игнатьевна.
        Эти слова были произнесены  спокойно и в тоже время отрешённо. Старушка села на скамейку, скрестив  перед собой руки.
        – О чём вы хотите со мной говорить?
     «Надо же, с Орловым говорила жёстко и требовательно, а со мной, словно робот, у которого кончается завод», –  подумал капитан, внимательно рассматривая женщину.
         – А что вы на меня так смотрите? Вы хотите сделать мне больно? Или ещё хуже – увезти в больницу?

        Только теперь Крапивин понял, что она приняла его за доктора.
         – Нет, нет, что вы. Я просто хотел спросить, где сейчас ваша дочь? Мне необходимо переговорить с ней. Вот и всё. И этот разговор не касается вас.
        – Не обо мне, не обо мне! – с восторгом маленького ребёнка запричитала Анастасия.
         Она хотела ещё что-то сказать, но здесь в калитке показалась миловидная женщина, и Орлов с облегчением вздохнул:
        – Фрося, как хорошо, что ты приехала. Ну, вы теперь тут беседуйте, а я пошёл к себе.
         Орлов ушёл домой, а капитан, познакомившись с женщиной, стал задавать ей наводящие вопросы, касающиеся статьи.  Из разговора с Кузьминой Ефросиньей Ефимовной, он понял, что статья была написана Поляковой не со слов женщин, а на основании подслушанного разговора, который  те вели в кафе. Конечно же, сами женщины не стали бы ей рассказывать о своих хозяевах, да тем более для газеты. И сфотографировала она их обманным способом – типа фото на память.

         – Да, мы тогда в кафе откровенно рассказывали друг другу о своих горестях, не думая, что нас кто-то подслушивает, – говорила Фрося. – А приятельницы мои  живут  не здесь: Галка на Урале, а Нина в Краснодарском крае, но я  не знаю их фамилий. Они сейчас уехали к себе на родину…  Нас же объединяло одно – зависимость от наших работодателей. Но наши хозяева живут недалеко друг от друга. Так мы и познакомились в том кафе…  Моей же хозяйкой была  Эльвира Князева. Ей двадцать три  года и она сущая дрянь.
      «Значит, Князева! Это не из наших будет. И получается, что никакой ниточки к пропавшим женщинам нет», – мысленно расстроился Крапивин.
        Увидев на лице капитана разочарование, Фрося твёрдым голосом сказала:
      – Да,  Князева Эльвира Петровна. А муж её – Князев Степан Иванович и ему семьдесят пять лет. И он такой же урод, что и эта соплячка. Как говориться – два сапога пара. Вот говорил мне дядя Игорь, что не следует идти в горничные, а я дура пошла…  Но почему вас удивила  фамилия моих бывших хозяев? Возможно, не я вам нужна?

         Но капитан уже невнимательно слушал женщину, так как понимал, что приезд в этот посёлок был только пустой тратой его времени.
       – Что же случилось? – поинтересовалась Фрося. – Ведь раз вы здесь, значит, что-то произошло?
       – Произошло то, что этот нехристь похитил твою хозяйку, – вдруг сказала мать Фроси.
       – Мама, иди в дом. Я сейчас тебе лекарства дам…
       Но Крапивин перебил Фросю:
       – Подождите, не гоните мать. Пусть она скажет, что знает. Ведь чуть больше недели назад пропали три женщины: Трофимова Елена, Сорокина Вероника и Серёгина Татьяна. Все они жёны крупных бизнесменов. Вы, может, слышали уже эти фамилии?
         – Конечно, слышала. Ведь таких фамилий полно. Но конкретно этих женщин я не знаю.

          После этих слов Фрося о чём-то задумалась и вдруг неожиданно заплакала. Слёзы потекли у неё ручьём, и она усердно стала вытирать их полотенцем, висевшим на скамейке. Анастасия Игнатьевна, видя, как убивается дочь, тоже заплакала. Правда, плакала она почти без слёз, зато громко стонала.  Эта больная женщина приняла близко к сердцу слёзы дочери, решив, что её обидели. Она то опускала голову, посматривая исподлобья, то наоборот поднимала её, закатывая глаза.
        «И чего это Фрося разревелась? А возможно, она всё же вспомнила одну из этих женщин?» – подумал Крапивин и обратился к Фросе:
        – Не надо плакать. Что вас так расстроило? Возможно…
         Но Анастасия Игнатьевна не дала ему договорить и неожиданно закричала тонким голоском, словно ребёнок:
        – Я, я знаю, где искать этих пропавших женщин. У этого ирода! Это он, он их похитил.

        – Перестань, мама, говорить глупости. Пропала не моя хозяйка, а совсем незнакомые мне женщины. А плакала я, потому что видела, как в кино садисты издеваются  над бедняжками. И подумала, что и этим похищенным, сейчас несладко. Ведь непросто же так их похитили…
        – Я ведь сказал, что они пропали, а не похищены, – перебил Фросю капитан и внимательно посмотрел на женщину.
        – Да бросьте вы смотреть на меня, словно рентген. Раз пропали, значит, похищены. Люди сами по себе не пропадают. Ну а если у вас ко мне нет больше вопросов, то отведу маму в дом.
            Фрося взяла маму за руку, чтобы увести её со двора, но Крапивин остановил женщину:
          – Мне надо вам ещё задать несколько вопросов…
          – Я сейчас вернусь. Только дам лекарства,  – с  небольшим раздражением в голосе, ответила женщина.

          Капитан остался ждать Фросю. Его насторожили  слова старухи об ироде и похищенных им женщинах.
           «А вдруг она и вправду знает что-то о похищении? Ведь Орлов приходил к ней во двор  после прочитанной статьи и ругал всех богатеев. И он не мог утверждать, что кроме матери с дочерью его больше никто не слышал.  Возможно, при их  разговоре, был ещё кто-то.  Тот, кто и написал письмо», – подумал он.
         В это время у калитки появился мужчина. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и не решался войти во двор. Это был тот самый сосед, который выглядывал в окно из соседнего дома. Заметив его, Крапивин спросил:
         – Вы к Фросе?

        – Нет, я к вам. Я её сосед и видел в окно, как Игорь вёл вас сюда. И, конечно, я слышал ваш разговор, который был очень громким. Я знаю всё про Анастасию. Она раньше была моей невестой, но вышла замуж за  отца Фроси... Она давеча кричала, что похитили женщину. Так это она говорила про скульптора…
         – Что ты несёшь, дядя Николай! – крикнула Фрося, выйдя из дома. – Моя мама больна и ничего она не знает. И причём здесь скульптор? Это хороший, отзывчивый человек. Иди домой и не наговаривай на хороших людей.
           Сосед не стал возражать, а, только опустив голову, направился к себе...


Продолжение следует...

http://proza.ru/2023/10/30/371