Лемниската, глава 1

Антон предпочел бы никогда не вспоминать солнечную субботу, поставившую все с ног на голову. Волонтеры отряда «Бригантина» запланировали на этот день небольшое, скромное выступление, а после него Вика пообещала уделить приятелю немного времени для английского. Беда подкрадывалась незаметно, веселыми искорками плясала в карих глазах Вики, едкой горечью пропитывала речь Анастасии Семеновны, учительницы литературы. Шестьдесят четыре ошибки в сочинении… Многовато, даже с учетом того, что класс Антона – коррекционный.

Возможно, пожилая учительница отнеслась бы к проблемам мальчика спокойнее, если бы он так не рвался на иняз, игнорируя собственные возможности. Но Битинов яростно, упрямо, до изнеможения спорил со взрослыми, отстаивая право на мечту. Анастасия Семеновна жалела Антона, пыталась поговорить с родителями, но все ее старания разбивались вдребезги. Ученик упорно лез на рожон, никого не слушая и ничего не понимая, а в пятницу собирался грызть гранит науки с Викой. Собирался, но…

-- Прости, я не буду тебе помогать, -- сказала девочка, лучезарно улыбнувшись. – Ты ведь понимаешь, да?

Сердце Антона ухнуло, подпрыгнуло и болезненно сжалось. Вика смотрела вдаль, а тем временем к горлу мальчика подкатывал комок, на глаза наворачивались предательские, унизительные слезы, отчаяние сменялось злостью, желанием узнать правду. Раньше приятельница никогда не разговаривала с ним таким тоном – ласковым, снисходительным. Они всегда общались на равных, Антон не стеснялся ошибок в сочинениях, забывчивости, рассеянности.

-- Не понимаю! –- Битинов яростно замотал головой. – Почему?

-- Это бесполезно, - сейчас в голосе сквозило откровенное презрение. – Ну не шаришь ты! Сколько можно объяснять одно и то же?! Все равно не поступишь.

-- Откуда ты знаешь? – ощетинился Антон. – Самая умная?

-- Шансов ноль. А еще… После выступления мы с Кириллом идем в «Кофеман», так что извини. Никак не получится.

Упоминание Кирилла, отчаянного искателя и творческой личности, оказалось последней каплей. Антон вскочил со скамейки, исчерканной рваными каракулями, и быстрым шагом направился в глубину парка, не попрощавшись. Обида жгла так сильно, что мальчик пару раз пнул урну, вызвав справедливое возмущение отдыхающих пенсионерок. Антон думал о своем ничтожестве, хотя не смог бы четко сформулировать эту мысль, высказать ее вслух. Солнце пронзало острыми лучами редкую желтую листву, словно стремясь ускорить ее гибель. Природа отцветала, умирала, а вместе с ней прекращали существование надежды пятнадцатилетнего ребенка.

Антон всегда считал Вику невероятно красивой и интересной. Восхищался темно-русыми волосами, стилем одежды, хорошо поставленной речью, не осознавая, что все это когда-нибудь будет принадлежать человеку вроде Кирилла. Решающий момент наступил, девочка выбрала Разинова. Антон смутно понимал, что напрасно злится, что эти двое на одной волне, а значит, комфорт и легкость им обеспечены. Понимал, но радоваться за Вику не мог. Хотелось взять девчонку за шиворот, хорошенько встряхнуть, заставить относиться к себе уважительно.

Да… Хотя бы уважительно, если любовь невозможна. Антон вроде не урод, занимается в кружке лозоплетения, мать и тетя хвалят его золотые руки. Умеет готовить, мастерить, всегда аккуратен, но к сожалению, не на одной волне с предметом обожания. Не сплетаются их нервы и артерии...

Отогнав грустные мысли, Битинов обнаружил, что стоит перед огромным, вековым тополем. Деревья и животные всегда вызывали в мальчике чувство благоговения, ведь они существовали просто, без затей, изысков, интриг. Никого не презирали, не отвергали, в отличии от некоторых. Приглядевшись, Антон заметил, что с деревом что-то не так, очень даже не так.

-- Кто это сделал? -- рука коснулась изуродованной коры.