Paradox Paralax стр 14-26

Аукцион был в разгаре. Окружающая реальность неожиданно исчезла. Смена исходных модулей. Выставляемые миры демонстрировали перед началом торгов. Техники заменили исходные модули Сингуляра один для просмотра на модули предлагаемой части мира. Присутствующим не просто рассказывали о том, что содержат коды, но и наглядно давали возможность в предлагаемом побывать. Сама площадь не меняла контент, сейчас за её пределами уже красовался мир номер пять.

Hullabaloo заметил Слона и Малышку:

— Где вы были? Песок у вас?

Слон протянул Hullabaloo мешок. Мир номер пять не привлёк внимание гостей. Синий модуль, остатки неба, немного воды, никто не тратился на такие пустяки, переоценённые спецэффекты, оптическая суета.

Коды сменили, мир номер пять ушёл за бесценок с молотка. Окружающая реальность вернулась в прежний вид Сингуляра один. Hullabaloo крутил в руках стекляшки синего цвета.

— Это были последние, что нам так легко достались. С остальными придётся повозиться, договариваться не получится.

На площадь вышел Бекас. Мало просто раздать миры, некоторые по-прежнему хотели иметь общее, отказавшись от прав на своё.

— Однажды мы уже потеряли себя. Мечты. Кто уверен, что они принадлежат нам? Кто знает, какие мы и наши миры? Хватит с нас всей этой чепухи! Мы долго сидели и ждали. Мир надо переделать, освободить. Ничего общего мы не хотим. Кому нужно всё? Для чего? Чтобы не иметь ничего, не иметь себя и не знать, кто ты есть? Каждый получит своё, свою жизнь, свой собственный мир. Каждый сам будет распоряжаться собой и своим!

Сингуляр четырнадцать.

Вадук был виден с одной стороны, спереди, с остальных сторон его не видел никто. Он отсутствовал сбоку и не поворачивался никогда ни к кому спиной, её не было. Вид спереди был технический, скорее, чтобы обозначить присутствие. Вадук казался плоским, хотя на самом деле он был никакой, до тех пор, разумеется, пока на плоском фасаде не выделялось из уравновешенного что-то, чем Вадук и представлялся в видимом мире.

— Останавливаем маяк.

Вадук несколько раз сверил номер. По документам предстояло отключение четырнадцатого маяка, но каждый раз с поиском реального номера возникали проблемы. Цифры не были видны полностью никогда. Не та чёрточка, отсутствие знаков, лишние буквы, неразборчивые надписи, маяки редко знали свои номера. Их предстояло искать.

Многие Сингуляры подвергались нападениям, несмотря на то, что все они находились под охраной, их грабили, разносили по другим мирам. Силы Света оставляли разграбленные Сингуляры. Маяки продолжали работать, излучая слабую жизнь. Хозяева таких собственных миров не могли обеспечить свою безопасность, непрошенные гости, туристы, скитальцы уносили с собой из этих Сингуляров всё, что могли.

Все маяки охраняли Силы Света до тех пор, пока целостность мира представляла интерес. Нечего говорить, эта защита часто только называлась таковой, для создания ложного и поверхностного ощущения безопасности собственных миров. Так часто бывает, достаточно вывески «Под охраной, ведётся наблюдение», чтобы отпугнуть нерешительных нарушителей. Не всех, но на самом деле, многих подобные меры могут остановить. А когда происходили нападения, выяснялась неприятная суть, охраняли не всех.

Четырнадцатый Сингуляр не был важным. Силы Света не особо старались его защищать. Грабители всегда знают, что плохо лежит, что можно и нужно забрать. После первого нападения Силы Света покинули этот маяк. Однако его исходные модули могли пригодиться, кто знает, какая капля станет последней. Вадук и Бобби собирали коды таких неохраняемых маяков.

— Этот должен быть четырнадцатый, если судить по частицам.

Вадук поместил несколько обломков реальности в Memory Box. Объект рассыпался на мельчайшие капли, которые светились зелизной, с незначительным присутствием капель жёлтого цвета. Такое часто случалось. Сложно было найти маяк, который не имел посторонних модулей. Исходные коды несложно менять. Любой маяк мог включать любые модули. Коды переходили из рук в руки, не всегда целиком, всегда без разрешений, в итоге маяки имели стекляшки разных цветов.

Хозяева теряли, меняли, продавали свои миры, целиком, по частям. Модули разделяли, дробили, перемешивали, как это всегда бывает, точнее заканчивается, разворовали всё, да так, что уже не найти и не собрать.

Вадук осмотрел всё вокруг. Мир как мир. Они все необычные. С высоты маяка Вадук рассматривал объекты.

— Нехорошо. Жёлтый. Это уже не четырнадцатый.

Он положил Memory Box и осмотрел первый попавшийся в руки предмет.

Когда-то LunuLы были собраны в маяке номер один, где их объединили в одно, то самое значение, включающее в себя практически всё. Так появилось Везде, его мало кто помнит, всё же неожиданным образом увидели его не просто по-разному, а совершенно наоборот. Везде оказалось ничем, самым полным и абсолютным нулём, всё к нему привелось и свелось, открыв Везде во всех неопределённостях значений, когда каждый смог увидеть в таком мире и всё, что хотел, и вообще ничего.

Дальше, как обычно, никто не знает, что произошло. Везде разлетелось на части, на осколки определённостей, которые теперь живут отдельно в своих мирах. Платформы Abadon поддерживают ЭХО искусственного Paralaxa. Каждый маяк дробит волной сплошную породу Ничего, разламывая Ничто на частицы определённого для каждого маяка, осколки, своего размера и цвета. Этим и отличаются исходные модули материи всех маяков, каждый из которых освещает свой собственный мир.

Получается, теоретически, Везде всё ещё есть, его можно собрать и вернуть, вот только Силы Света так не считают и вряд ли допустят ещё одно очередное Везде.

Бобби подобрал осколок с пола.

— По-твоему это какой?

Вадук протянул Бобби Memory Box, который определил породу.

— Восьмой маяк, но до него ещё далеко.

Вадук подошёл к электору, достал модули и закрыл его.

— Посторонние включения небольшие, процентов пятнадцать. Маяк остановится достаточно быстро. Эти волны станут последними.

Электор продолжал свою работу. Казалось, он не остановится. Вадук прислушался. Из глубины маяка доносились тихие звуки, будто что-то хрустело и трескалось. Как тонкое невидимое стекло реальность покрылась прожилками. Линии разломов появились повсюду. Пространство треснуло во всю ширину. Сингуляр разламывался разбиваясь.

Бобби встряхнул Memory Box.

— В этом образце много посторонней пыли.

Капли зелизны растаяли на глазах, внутри компакта болталось несколько крупных жёлтых сгустков. На самом верху маяка горел яркий зелёный свет, он рассеивался над миром внизу, приобретая формы и материальную суть.

Вадук проверил электор.

— Частицы прекращаются. Их количество падает.

Бобби потрогал «вокруг».

— Плотность понизилась, осталось ещё три волны и от мира не останется и следа.

Маяк создаёт частицы. Этот почти перестал. Частицы, из которых всё сделано, люди, деревья, воздух, дома. Маяк запускает магнитные волны, которые дробят, измельчают Ничто. Из абстрактного, никакого, неплотного Ничего маяк и волна крошат нулевую пустоту на своего размера части, мельчайшие капли. Нет волны определённой частоты, нет этих частичек, частей из Ничто, отщеплённых из ноль «плюс 1», «плюс 2» точек, нет мира, объектов, собранных из этих капель.

Вадук проверил количество частиц.

— Критическая глубина достигнута.

За пределами маяка мир уже исчезал. Маяк четырнадцать отключён. Его волны остыли, перестали создавать ту жизнь, которая раньше была видна. Всё медленно превращалось в Ничто, исчезали цвета, мир размазывался в непонятное, непроявленное, неопределённое, бесконечно возможное, никакое «всё».

Бобби забрал исходные модули электора и поместил их в компакт. Мир продолжал останавливаться. Последняя волна накрыла города, поднялся страшный шум. Реальность проваливалась в Ничего. Все выходы из Сингуляра были завалены, перед ними открывалась пустота. Сработал тормоз отката. Послышались предупредительные сигналы. Всё засасывало в одну картину абстрактного. Эпизоды в последовательностях, фрагменты и миги, все жизни прекратились. Свет погас.

Бобби крутил стекляшки в руках.

— Слишком много дефектов. Этот исходный модуль повреждён. Мы не сможем его использовать. К тому же он не весь, это часть. Значит коды четырнадцатого маяка неизвестно где всё ещё включены.

Вадук достал Syntax и включил карту Сингуляров.

— Можем заглянуть в восьмой, раз у нас есть частично его модуль.

Сингуляр восемь не входил в планы сбора. Маяк охраняли Силы Света, но возвращаться в ДЕПО с пустыми руками никто не хотел. Разграбленные маяки дали обломки, а не пригодные исходные коды. Вадук утомился собирать бесполезный хлам, а Бобби уговаривать не пришлось. От одного слова «можем» он завёлся и был готов пойти на всё. Безрассудные поступки, что может быть интереснее, а для чего ещё мы живём, если то и дело не совершать их.

— Код авторизации нам не нужен. Не вижу оснований пропустить этот Сингуляр.

Вадук набрал пункт назначения в Syntaxе. «Сингуляр восемь».

Они оба стояли посреди Ничего. От мира четырнадцать не осталось следа и по большому счёту разницы не было, куда отправиться сейчас. Syntax позволял обладателю увидеть всё, вводи описания, эмиттер развернёт перед тобой любое «сейчас». Многие эмиттеры ограничивались правами обладания, очевидно, этот случай был не такой.

Нарисовалась яркая световая стена Сингуляра восемь. Вадук и Бобби прошли сквозь неё в мир восьмого маяка. Бурный, чрезвычайно наполненный. Здесь было много из того, что Бобби и Вадук не видели давно. Бобби разглядывал окружающие предметы, его удивляло обилие невозможного, того, о чём за пределами этой стены не то что мечтать, а просто думать не хотели и не могли.

— Не думал, что такое возможно.

Вадук искал глазами маяк.

— А с чего ты мог думать и знать о таком? Это находится только здесь. Остальным не досталось. Для всех за пределами этого Сингуляра подобного нет. Теперь мы не знаем, что ещё есть, или было, вообще в мире. Так и живём, не знаем ничего, чтобы лишний раз не хотеть. Зато они не знают о нас. Мы здесь, но никто из них не может ни увидеть, ни подумать, ни даже предположить нас.

Они прошли мимо Сил Света. Бобби остановился.

— Почему мы раньше не делали так?

Вадук заметил маяк.

— Ты сам-то знаешь сколько Syntaxов осталось? Так мы сможем использовать его один раз. И во что мы превратимся по-твоему без него?

Бобби смотрел на реальность восьмого маяка.

— Эти коды должны быть у нас.

Вадук шёл к маяку.

— Это будет несложно. Заберём модули, остановим маяк и, если успеем, вернёмся в ДЕПО.

Вадук открыл электор и достал исходные модули.

— Все разных цветов. Здесь не меньше шести.

Включилась тревога. Бобби набрал пункт назначения «Синтетическая Колония Skylights 53».

— Кажется, они заметили нас.

Syntax распустил остывающий мир Сингуляра восемь на точки, на мгновение всё исчезло и погасло, но тут же «вокруг» предстало формами ДЕПО. Монстр Кей их встречал.

— И что это было? А главное зачем?

Вадук показал Монстру Кей модули восьмого Сингуляра. Монстр взял их и направился к Платформам.

— Больше не получите Syntax. Без вас хватает проблем.

Плохие новости распространяются быстро.

Сингуляр один.

Zakat стоял перед маяком. Удивительное открытие. Надо же было придумать солнце, которое будет освещать не всё, не всегда, оставит лишь часть. Кто мог бы подумать, можно научиться что-то не видеть, не замечать, притвориться, что этого нет, когда оно окружает тебя. Мы придумали солнце, чтобы изменить нашу жизнь, или, скорее, забыть о ней. Его свет показывает нам небольшую часть от всего, остальное скрыто в тени, мы не видим этого ничего, хотя оно есть. Мы устали и не хотим видеть всё. Солнце помогает нам жить.

Червь был измотан. Прежде он имел так много себя, что оно постоянно вылезало и торчало из него, всё, что он имел и прятал в себе. Он редко отказывался от какой-то части себя, ещё реже терял, забывал, оставлял, в основном что-то прибавлялось, но оно редко меняло уже имеющегося его.

Zakat вообще поначалу Червя не узнал. Он только вернулся с осмотра Сингуляров. Zakat смотрел на Червивого Человека.

— Что с тобой не так?

Червь менялся, что-то залезало вглубь, что-то вылезало из него, он никак не мог принять свой вид, и не казалось, что только внешне, он будто самого себя не мог принять, перебирал, пересчитывал, проверял всё своё. Он то куда-то исчезал, то по частям вылезал из себя.

— Они отключают маяки. Уже девяносто семь. Точнее сложно сказать. Это все, где я был. Опустошают электоры, забирают исходные коды.

Не сказать, что Zakat был удивлён.

— План с самого начала был никакой. Несмотря на все наши усилия, мир погружается в войну. Просто удивительно, как может всего не хватать, повсюду «мало» и «недостаточно». Договор придётся изменить. Доли останутся неравными. Чтобы довести дело до конца, придётся многого лишить кого-то из нас. Мы не сможем контролировать их мир.

Силы Света не хотели войны. Её хотел Domino. Каким-то образом удалось заключить мир, от