Карусель

    Это была вторая поездка в Грузию. Первая состоялась годом ранее, в 1979 году. Соблазнившись рассказами о быстрых и больших деньгах на сборе чая в Аджарии…. Нет, все же, пожалуй, это другая история. Вернемся к начатой. Я снова ехал куда-нибудь за какими-нибудь любыми вероятными деньгами, без генеральной концепции и адреса предстоящих событий, в тогдашнем обычном моем образе поисковика удачных случайностей и чудес. Поезд вез в Грузию разных граждан нашей большой страны. Кто-то ехал домой, кого-то ждали курорты черноморского побережья Кавказа, кому-то не терпелось засучить рукава и утонуть в безудержном трудовом энтузиазме. Я был в четвертой категории – ловец положительных неожиданностей. В купе нас пока было двое. Чем-то крепко озабоченный попутчик смотрел в за оконную даль пустым невидящим взглядом и не собирался, видимо, ни с кем общаться. Но со мной такое не пройдет. Познакомились. Парень лет на десять старше меня, и отсидел уже четыре срока по «бакланке» (за драку). Удивило. Когда успел? Да и
для забияки мелковат, на голову ниже меня. Для удобства скажу, что мне тогда было двадцать пять лет и ростом я обладал в 178 см. У него на Родине, в Ивановской области, семье не чем было кормиться. Отсидевшим в трудоустройстве не помогали, а с преступным промыслом связываться не рисковал из-за маленькой дочки. На вечный вопрос: что делать? У него был ответ: работать, например, на севере или на юге, где можно было трудится с любой биографией. Да-а, подумалось мне в этот момент, интересная складывается компания: «баклан» – рецидивист и студент – авантюрист. Коллектив.
    Потребовалось философическое обоснование происходящему, и я его выдал себе: «Мы плывем по течению, предложенному нам. И надо ли сопротивляться обстоятельствам, если нет угрозы жизни? Поживем - увидим.»
    Решили поискать работу, не углубляясь далеко в Грузию. Вышли из поезда на станции Гали в Абхазии и направились в ближайшее строительное управление. Там начальник СМУ, молодой грузин, отрезал:
 – Заложили фундамент детского сада, дальше строить не кому. Можете – продолжайте. Нет – прошу на выход.
 – Об оплате расскажите.
 – Расценки общесоюзные, плюс 15% местные трудности, аванс. Жилье свое. Ну как? Да? Нет?
 – Да.
 – Тогда заявления, паспорта сюда. Проект, инструменты, материалы, прораб завтра в 8-00 утра на объекте. Вот адрес.
    Шикарно.
 – Валера (так звали напарника), ты строитель?
 – Нет, а ты?
 – Чуть лучше. Построил одному барыге маленькую бревенчатую баню из готового сруба. Но до этого неделю просидел в библиотеке, познавая нюансы деревянного зодчества.
 – А здесь кирпич. И недели с библиотекой у нас нет.
 – Делаем так: ты идешь по адресу к объекту и ищешь рядом жилье на четверых, а я за кадрами. В 18-00 встречаемся на стройке.
Разошлись решать каждый свое. Вспомнил, что ранее видел на вокзале двух не очень потасканных бомжей. Если найду, попробую завербовать, вдруг повезет. Нахожу, спрашиваю:
 – Работать хотите?
 – Че платишь?
 – Жилье, 3-х разовое питание.
 – И три стакана вина. По стакану утром, днем, вечером.
 – Стакан днем и два вечером, утром кофе. Кирпич класть можете?
 – Я нет, а Колька вроде каменщик.
 – Тогда за мной, мальчики. Завтра страна ждет от нас некоторое количество трудовых подвигов.
    Утром начали. Дня через два я кое-чему научился у Кольки, а дней через пять клал кирпич не хуже учителя. Стройка ожила. Через неделю дождались похвалы от начальства и первых денег.
    Наши домовые хозяева – чудесные люди – сдали нам недорого у себя во дворе маленький домик, предложили хорошее 3-х разовое питание и вино нашим работникам (у нас с Валерой был сухой закон), кроме того, выставили нам три ящика вкуснейших мандаринов. В общем, обжились, пообвыклись и начали осваивать территорию.
    Любой человек, в той или иной мере, в зависимости от насыщенности интеллектом – активный поисковик приключений на свое заднее место. Мы не оригиналы, поэтому, спланировав кражу мандаринов на соседней улице, ночью залезли в чужой сад. Минут через десять я в метре от себя услышал тяжелое дыхание крупной собаки.
 – Ну что, дружочек, ты наверняка знаешь, что на Кавказе за кражу чужого имущества нередко убивают. Пойдем, там в подвале подельничек твой дожидается тебя. Через три минуты мы, стоя перед главным, видимо, стариком, выслушивали вердикт оскорбленного нашей кражей семейства.
 – С вас, разбойники, 20 тысяч рублей. Один едет за деньгами, другой в томительном ожидании сидит в подвале. На все про все месяц, а далее репрессии, догадайтесь какие, Выбирайте, кто чем из вас будет заниматься.
Спрашиваю:
 – Можно последнее слово?
 – Суд состоялся, судебное решение принято. Ну, поговори, мы что, звери, что ли?
 – Господа собственники! Не оправдания ради, а только для информации:
я студент энергетического института, он четырехкратный сиделец, только что освободился. У нас нет даже сотой части таких денег, хоть режьте.
 – Ну что же, ты сам сделал этот выбор и твой подельник, раз молчит, с тобой согласен. Погоди-ко. Ты говоришь энергетический. А где?
 – В Москве. Московский энергетический институт.
  – Георгий, иди сюда. Здесь, возможно, твой коллега.
Да, Георгий тоже учился в МЭИ. И на том же, что и я факультете, только по другой специальности и на курс ниже меня. Через несколько минут мы все уже сидели за столом и со смехом обсуждали нашу не удавшуюся кражу. Валерка только сидел хмурым. Переживал нежданно возникшую угрозу жизни, и не только своей, но и своего семейства.
   Через 1,5 месяца мы построили 1-й этаж детского сада. На большее не хватило ни сил, ни времени. Получив почти по тысяче рублей и щедро вознаградив наших бездомных коллег, мы погрузились в ближайший московский поезд и отбыли в столицу. До отъезда успели-таки заскочить на местный вещевой рынок и купить по двое «фирменных» джинсов по цене, не уступающей московским нормативам.
   Путь домой к домочадцам с не пустыми руками – торжество справедливости, результат трудолюбия, вершина удачи. Волевой настрой, сохранившийся со стройки, и трезвый разум ничуть не позволяли нам праздновать победу чем-то спиртным. Правда, подозревал я, Валерка все-таки поглатывал иногда какие-то «колеса», но пока это не мешало нашему общему делу, я не возражал. В купе ехали втроем. На одной из многочисленных мелких станции в дверной проем заглянул какой-то суетливый дядька:
- Ребята, что вы тоску гоняете? Может, двинем в дурачка для разнообразия?
- Я в карты не играю и смотреть не люблю, – заявил наш попутчик и вышел из купе.
- Парни, играем да или нет?
- Ну, давай подвигаем – решил Валера – ехать долго, чуть разомнем мозги.
- Втроем в дурака не интересно, может быть, пригласим какого-нибудь джентльмена? Вот, например, стоит у окна, скучает.
Сели за игру и быстро, но не весело сыграли один кон.
- Никакого азарта, может поставим по десять копеек, не накладно и не скучно – заявил Суетливый.
- Да чего по мелочи, давай по рублику – вдруг загорелся мой напарник.
Вынужден был пнуть под столом этого мелкого забияку и показать глазами: ты чего, охренел? Тут же получил глазами ответ: спокойно, все под контролем.
- Не, ребята, в дурака на такие деньги не солидно. Хотите, сыграем в солнышко? Творческая, интеллигентная игра и простая в обращении. Играют трое-четверо. У каждого по четыре карты. Объявляется начальная ставка, и, начиная с раздающего по солнышку, каждый или пасует, или удваивает ставку, имея право заменить из колоды одну карту. Старшинство карт классическое, но четыре шестерки – взрыв, безоговорочная победа.
Сыграли четыре тура. Я выиграл 10 рублей, Валера проиграл восемь, а наши соперники остались почти при своих. Мне все больше становилось понятно, что игра носит регулируемый характер, и поэтому начал активно убеждать в этом своего старшего по возрасту партнера пинками под столом. Но Валера в следующем туре выиграл 15 рублей, и все, его понесло. Я вышел из игры, а Валера через полчаса проиграл 570 рублей и свою пару джинсов. Игроки противоположного лагеря поблагодарили за игру и тихо вышли в неизвестность. После минутного ступора Валера, сверкнув очами, выхватил из рюкзака складной нож и с криками:
- Я их сейчас попишу - кинулся к двери купе.
Схватив мстителя в охапку, я проорал ему в ухо:
- Даже если ты сейчас кого-то догонишь, в лучшем случае тебя выкинут из поезда. Наверняка их прикрывает какая-нибудь группа поддержки. Смирись и думай о будущем: своем и своей семьи.
Валера замер, затих, а затем через три минуты свернулся на кровати клубком и заснул – естественная защитная реакция слабого существа.
   А что будущее? Сбереженную часть моего капитала пришлось по-братски поделить. Не оставлять же этого бесконечного баклана без штанов. Хотя нет. Джинсы-то я с ним делить не стал. Пущай походит с голым задом, может быть так быстрее поумнеет. Правда, если уж быть совсем честным, для меня эта полученная доля практического ума тоже оказалась в будущем не лишней и ой, как пригодилась в дальнейшем при общении с разнообразным лихим и негуманным обществом.