Paradox Paralax стр 81-94

Симпатия поместила глаза на лицо и осмотрела всё вокруг.

— Ты ничего не менял? Что-то изменилось.

Монстр Кей отошёл в дальний угол.

— Что ты видишь перед собой?

Симпатия нахмурилась.

— Прямо сейчас? Тебя.

Симпатия повторяла все действия за Монстром Кей. Она постоянно повторяла себя за другими, чем надоедала, но делала это по причине того, что сама редко знала, что ей делать.

— Эти глаза бесполезны! Я не вижу ничего своего! Мне дали пустые глаза!

Симпатия внимательно вглядывалась в глубину, изо всех сил представляла её, но кабинет не менял своего содержания.

Симпатия достала один глаз и ударила им по столу несколько раз.

— Да, не похож на стеклянный.

Она рассмотрела его вторым глазом и вернула на место.

— Они могут видеть всё, что я захочу?

В кабинет вошёл Domino. Монстр Кей открыл список Симпатии.

— Этого нет в её списке. Она не должна это делать и говорить. Все её акты не исполняются.

Domino помнил эту сцену.

— Всё повторяется. Мы не можем преодолеть память материи, даже здесь, за пределами Настоящего Мира.

Сцена с глазами произошла когда-то давно, в Вундском Лесу, и повторялась уже много раз. Список Симпатии не имел ничего из того, что сейчас она говорила и делала, что было одновременно и плохо, и хорошо.

Domino остановил Симпатию.

— Зачем ты это делаешь? Почему не по списку?

Симпатия расплакалась и села на пол.

— Это плохо. Всё плохо. Я не знаю, что с моей головой. Мне нет дела до списка, я справляюсь с ним, могу и без подсказок делать и говорить. Но у меня есть такое ощущение, будто не я сейчас делаю и говорю. Руки, ноги, голова делают всё сами и без меня.

Монстр Кей изменил список Симпатии. Она тут же вскочила.

— Щелчок. Только что я отчётливо слышала его. Новый список.

Симпатия вздохнула, подошла к окну и посмотрела вниз.

— Здесь высоко. Я не умею, а даже если и умела бы, не хочу летать.

Монстр Кей изменил список Симпатии ещё несколько раз. Симпатия продолжала делать и говорить вовсе не то. Монстр Кей узнавал практически все реплики и сцены, которые Симпатия повторяла из прошлого, случившегося давно.

— Преодолеть список она может, память материи нет. Если ты начнёшь сейчас, думаешь кто-то преодолеет? Все мы по-твоему всё ещё существуем? Здесь ничего нового нет и не случится. Всё уже было. Мы лишь смогли это кино вновь и вновь запустить.

Domino не любил сомневаться и долго принимать решения, выбирать.

— Силы Света возвращают нас в Настоящий Мир. Если мы не научимся, нас ждёт рабство Мора.

Кнут смотрел на Мора.

— Ошибкой было решить избавиться от него, если до конца теперь это дело не довести. Мы уже уничтожили Настоящий Мир и теперь замурованы, превратились в бессмысленные метания, лишения и тупики. Чего ждать ещё? Думаешь, он нас простит? Он нас убьёт!

Кнут показал смутные очертания облака Мрачного Мира.

— Это не пыль, хоть здесь и отсутствует привычная жизнь. Как только мы окажемся там, всё произойдёт быстро, нас не останется, и никто не вспомнит себя.

Главный смотрел в окно на приближающееся пятно Мрака.

— Я не хочу быть рабом. Думать, хотеть, чувствовать хоть как-то всё, что хочет другой за меня! Мне хорошо и так. Быть просто собой. Что вообще происходит? Будто весь мир принадлежит им! Мы так и будем просто наблюдать, пока они сваливают всех в одну кучу, где мы утратим свои ограниченные, индивидуальные «Я»?

Чувство обезличенности, ощущение потерянности, это последствия, с которыми остались мы, всё, что нам дало сознание и созданный им мир, всё, что ждало нас впереди.

Domino смотрел на Фатом. Его виды были почти прозрачны, но это можно было изменить, если какой-то из них ты хотел в целом или частично не замечать.

— Ни у кого из нас никогда не было своего мира. Можно ли что-то считать своим? Как появились мы?

Фатом, подобно океану, имел глубину. Фатом 1 находился на самом дне. С этой большой глубины, с самого тёмного дна, Domino смотрел на виды мечты, Фатом 2, Фатом 3, сколько их.

— Мы думаем, что сами выбираем свои жизни, но это не так. Даже мечты не принадлежат нам. Я хочу освободиться от себя. Кто знает, почему я такой. И всё, что такой я придумаю, вряд ли моя мечта. Мы боремся за мечты, но вот кто раздал их нам. Пора сбросить всё это с себя. Настоящий Мир или нет, мы должны преодолеть предел, память материи, чтобы освободиться. Одна точка или бесконечное эхо, будет продолжать держать нас, мы принадлежим ей, так думает она. У нас мало времени. Скоро никто не сможет управлять собой. Мы не будем управлять ничем в этом мире.

В этот миг здание Domino Energies стало ещё сильнее скрипеть. Загорелись огоньки на мониторах. Danger. Unsafe structure. Кнут проверил контент Фатома.

— У нас нестабильная реальность. Фатом 1, 5 и 28. Эмиттеры выведены из строя.

Все уже разбежались по своим местам, и суетились вокруг экранов.

— Фатом 5, структура реальности разрушена. Bromusы отключены. Необходимо пустить резервный шаблон.

На мониторе постепенно стала прорисовываться новая картинка мира Фатома 5, при условии, что новой можно назвать шаблон, который загружается при таких непредвиденных ситуациях. Этот шаблон включал типовые здания, несколько тематических комплектов и стандартный набор участвующих в жизни города динамических объектов.

Симпатия обрадовалась предоставленной возможности.

- Я постараюсь вернуть город, буду смотреть за всех!

Больше эта мысль никого не обрадовала, но Симпатия слишком хотела увидеть своё. Она бежала к Фатому 5. Исчезая из вида на поверхности, Симпатия заглядывала внутрь.

— Это же просто! Просто захотеть, и увидеть, всё, что ты хочешь!

Реальность продолжала исчезать. Кнут показал Domino пустые Фатомы.

— У нас осталось 14 эмиттеров. Остальные утрачены. Настойчивая активность парамеров. По всем городам.

Познакомимся. Парамеры. Некоторые объекты остаются закрыты, спрятаны внутри, их принято считать несуществующими, игнорировать, не замечать. Это объекты, которые эмиттер не показывает. Они не являются частью реальности, их как бы нет. Парамеры часть аномального мира, и эта часть, как правило, вас не касается. Эмиттер позволяет полностью игнорировать их.

Есть неприятные вещи, стараешься что-то не замечать, не обращаешь совершенно никакого внимания, но многих не останавливает избирательность. Воздух был напряжён обилием парамеров, жители не понимали, откуда берутся, точнее, кто открывает все эти объекты в их мир, когда они должны оставаться где-то внутри.

Симпатия дрожала от холода, рассматривая сияющий пробел Фатома 5. Она знала, куда ведёт пустота, наполняющая его. Это вход в Мрачный Мир, который не видно со стороны. Там не существует её, никто не останется собой.

Разве можно повернуть время вспять и вернуть, что ушло? Уходит ли прошлое или мы попросту перестаём замечать его?

Симпатия смотрела в пустоту перед собой.

— Что нас ждёт там? Свобода или тотальный контроль?

Добро и зло всегда идут вместе, и чтобы отличить их, нужно знать только одно, на какой стороне находишься ты, чтобы оправдать свои действа.

Всё проваливалось во Мрак озера Phial. Симпатия и Spax стояли на площади у здания Domino Energies.

— Кажется, началось!

Все смотрели на мониторы и ждали объявления Domino Energies. Монстр Кей не хотел торопить Domino, решение надо уметь принимать, и очевидно, Domino был готов своё решение огласить.

— Что такое объективная реальность? Они поймут, что её нет. Это то не существующее, к чему они просто привыкли, но мир не бывает таким.

Объекты исчезали, от них оставались пустые места. Мир словно разбирали на части, потроша и вынимая из плотности её сущность и требуху.

Объективно нормальный мир это лишь средняя характеристика любого объекта. Бывают ли деревья такого среднего размера, вида и цвета? Как выглядит тогда по-настоящему мир, если всё, что мы видим, это лишь среднестатистическая температура по нашей больнице?

Для жизни не нужны ни дороги, ни повороты, ни мосты. Это место, на котором мы ожидая стоим. Запасные пути. В ожидании находились все. Они не видели мир, ждали, когда им помогут, расскажут, что именно надо видеть, на какой мир смотреть. Такого не должно быть. Хотя, многого быть не должно. Должно или не должно, приходиться с этим жить.

Эмиттеры открывались один за другим, распахивались словно окна, выпуская стужу и зной. Если сделать в стене дыру, можно увидеть, что за ней. Эмиттеры это фильтр, не пропускающий сквозь себя в поверхностный мир то, что не замкнуто в его круге. И вот эти цепи разомкнули.

Монстр Кей достал часы.

— Моры ввели в состав списков один и тот же объект. Часы повсюду. Это нарушает связи в эмиттерах. Они открываются.

Вокруг и правда были повсюду часы. Они имели разную форму, выглядели странно и отличались друг от друга, но все они имели одну общую особенность, уникальную шкалу. Время 0 можно было найти на каждом варианте. Некоторые часы уже остановились, другие ещё продолжали идти, приближая отдельное время каждого к той черте, за которой отдельное исчезало как часть, и объединяло весь мир в одно, первичное время, самое первое.

Симпатия смотрела на часы, отстукивающие каждый вздох.

— Больше никаких вариантов не будет? Общий, целый, один? Значит, мы всё-таки встретимся со всеми?

Domino выглядел напряжённым, уставшим, измученным. Столько стараний, которые ни к чему в итоге так и не привели.

— Материя не утратила память. Она возвращает старые формы, которые мы по-прежнему не можем преодолеть. Жизнь уходит далеко вперёд, почему бы не идти за ней. Мы не будем возвращать прежний мир, старого больше не произойдёт ничего. Никаких «ещё раз».

Вариантов всегда было очень немного. На самом деле, только два. В Случайный Мир, в котором материя создаёт нас какими решает сама. Или списки, которые составляем мы, но это игра в кинотеатр, где мы на повторе лишь смотрим уже случившуюся жизнь, как кино. Освободиться от материи мы хотели давно, вот только не смогли до сих пор. Одна точка, иллюзия эхо, а мы внутри, взаперти, неспособные распоряжаться собой.

Почему мы способны на всё? Почему достаточно поверить и захотеть? Кто создаёт этот мир? Как на самом деле выглядит всё? Кому принадлежит каждый из нас, этот мир, это всё, и может ли каждый распоряжаться собой?

Domino принимал решение быстро и легко. Это всем потом нелегко приходилось с этими решениями жить.

— Всё это по-твоему для чего? Hullabaloo и Слон не вернулись из Мрака. Нас там ждёт ничего. Но именно в это «там» мы попадём.

Domino подошёл к Монстру Кей.

— Мы хотели начать всё сначала, с нуля, а они возвращают нас туда, в котором не было смысла.

Монстр Кей и сам казался уставшим от всего.

— От Фатома осталась треть. Все, кто уцелел, невозможные. Не верят ни во что. Не верили и не поверят сейчас. Их ждёт Мор, ты не можешь с этим сделать ничего. Распоряжаться ими будет материя. Освободить не получится, хотя бы потому что времени у нас нет. Мрак пожирает Фатом.

На площади собрались жители города, который проваливался в Настоящий Мир. Высоко в небе висел маяк номер один, что осталось от него. Лунаторий тонул в темноте, медленно исчезая из вида, осталось не больше трети, он таял у всех на глазах. Неприятное ощущение безысходности, безвыходности и неизбежности конца. Изменить, отложить или исправить уже ничего не получится. Это финал.

Domino вышел на площадь.

— Вы всё, что у нас осталось от прежнего мира, от прежней жизни. Нас немного, многие не спаслись. Не скажу, что нам повезло. За пределами Фатома Мрачный Мир, мы отправляемся домой, возвращаемся туда, откуда когда-то ушли. Мрак принадлежит Морам, нелепая жизнь. Вы должны быть готовы к этой встрече. Придётся сделать то единственное, что мы так и не сделали, хотя можем и должны. Перед тем как последние испытания начнутся, запомните, возможно всё, невозможного нет, и если вас нельзя переучить или убедить, проще убить ещё раз! Убивать столько раз, чтобы ни в одном не осталось невозможного и следа! Нам надо забыть обо всём, чтобы не оказаться в Невозможном Мире, и не превратиться в ЭХО от нас. Избавиться от памяти, от всего, к чему мы сами себя привели много раз. Если бы у жизни был конец, мир был бы проще. Но раз уж это не так, мы должны позаботиться о том, как именно проведём эту вечность. Освободиться от материи, от всего, научиться принадлежать себе и распоряжаться собой. Вы должны верить во всё! Мы будем убивать вас до тех пор, пока вы верите в смерть!

Все молчали. А что тут можно сказать? Мы согласны, ведь это для нашего блага, для нас же самих, убьём всех. Как-то рот не открывается такое сказать. Не у всех. Симпатия подбежала к Domino и громко крикнула:

— Придётся долго мучить и убивать, чтобы выбить из вас всю невозможную жизнь! Надеюсь, вам надоест умирать, нам надо торопиться! Мрак уже здесь!

Монстр Кей сомневался в решении Domino. Впрочем, сомневались все, за исключением, разумеется, Симпатии, эта кукла не могла понять, что делает и думает человек.

— Идея безумная, они не готовы.

Domino не собирался останавливаться.

— Ты решил дать мне совет? Оставь разговоры, не до них. Мы долго ждали этого момента. Он настал. Лунаторий вот-вот остановится. Им придётся самим свою жизнь видеть и представлять. Такой шанс научиться верить в себя.

Жизнь уже растеклась. Мечты и страхи встретились здесь, на площади, они стояли и смотрели друг на друга в упор.

Domino устал бояться.

— Всё, что у нас есть, этот город, и мы. Лунаторий может отключиться в любой момент, и тогда мы сможем увидеть всё, что захотим. Этот город принадлежит нам.

Все смотрели наверх. Лунаторий полностью ушёл во Мрак. Domino и Монстр Кей быстро потерялись в толпе. Все стали меняться удивительным образом. Монстр Кей не узнал Domino.

— Мы выглядим достаточно уродливо, не находишь?

Все рассматривали себя. Симпатия чуть не захлебнулась от смеха.

— Тебе не привыкать, непривычно и всё! Ненужные части можно удалить или отдать.

Domino стал заметно выше других.

— Теперь мы готовы встретиться с нашим врагом и победить его. Смерть. Каждому придётся убить себя и помочь другому.

Не сказать, что все собравшиеся ждали с нетерпением, скорее с нежеланием растягивать такое удовольствие, как смерть, и ожидание её, в воздухе буквально дребезжала мысль «может быть уже начнём, все устали бояться просто так».

Это встряхнуло Domino. Последний момент он зачем-то замедлил, растянул, но тут же действие вернуло его в смелый темп.

— Выпускайте Bromusов. Они вам помогут.