Седьмой

 
Ольга Игоревна находилась уже в том возрасте, который в обществе принято называть золотым. У неё были взрослые дети и внуки-школьники, которых она очень любила, и они её обожали. Но ощущения полноты жизни, удовлетворённости ею, у неё не было. Наверное, поэтому Ольга Игоревна часто болела, и ей приходилось много ездить в санатории, а то и ложиться в больницу.

В этот раз её замучило давление. Резкая смена времени года – из жаркого солнечного  лета в слякотную серую осень – выбила из равновесия кровеносную систему Ольги Игоревны, и она под вой сирены скорой помощи  прибыла в районную больницу, где её поместили в холодную палату, заполненную такими же страдалицами, как и она. Её появление не вызвало ажиотажа: болящие были заняты бесконечными разговорами о своих семейных проблемах. Одни жаловались на мужей, другие хвастались успехами детей, третьи делились рецептами заготовок на зиму. Голоса сплетались в жужжащий рой, словно в неплотно закрытую форточку залетели шмели и гудели, кружась под потолком. Ольге Игоревне вступать в разговоры не хотелось: очень болела голова.  Лёжа под капельницей, она вспоминала равнодушный взгляд мужа, которым он проводил её в больницу.

Они прожили вместе много лет, и с каждым годом всё больше отдалялись друг от друга, вопреки устоявшемуся мнению о том, что долгие годы супружества скрепляют отношения, как цемент кирпичную кладку. Наверное, они были слишком разные для совместного гармоничного долгожительства. Ольга Игоревна любила искусство, классическую музыку, много читала. Её мужу нравились занятия первобытного человека – охота и рыбалка. Он мог сутками бродить по лесу в поисках добычи, и был мрачен и неразговорчив, если долго не удавалось заняться любимым делом. Ни книг, ни газет он не читал. Их ему заменял телевизор, который она терпеть  не могла. Он был высокий, атлетически сложенный, сильный человек. Она едва доставала ему головой до плеча, хрупкая, с маленькими слабыми руками и детскими ступнями ног.
 
Ольга Игоревна закрыла глаза, и её длинные ресницы затрепетали, как крылья бабочки, на бледных щеках. Она изо всех сил старалась удержать слёзы, которые давно копились и просились пролиться, чтобы облегчить душу. Но ей не хотелось привлекать внимание к себе, и она крепилась, делая глубокие вдохи и медленные выдохи, желая успокоить себя таким способом.

Ольга Игоревна принялась восстанавливать в памяти недавний сон, поразивший её воображение. Приснился мужчина, который спас её из опасной ситуации – Ольгу Игоревну, в одиночестве бредущую куда-то в полутьме, затягивало в какое-то болото, оказавшееся на пути. Мужчина возник перед ней ниоткуда, протянул руку и выдернул её из трясины. Он был в белой рубашке, темноволосый, на голову выше неё. Она силилась вспомнить его лицо, но не могла. Запомнила только имя. На её вопрос:
– Кто Вы?
Он чётко произнёс:
– Сергей Бахметьев.
В жизни Ольги Игоревны было шестеро Сергеев, но человека с такой фамилией она никогда не встречала.
 
Её размышления прервала молоденькая медсестра, пришедшая снять капельницу.
– Ну, как Вы себя чувствуете?– улыбнувшись, спросила девушка.– Вам стало легче?
– Да, спасибо! – слабо улыбнулась ей в ответ Ольга Игоревна. Она проводила медсестру взглядом, потом отвернулась  к стенке и стала вспоминать Сергеев, оставивших след в её жизни.
                ***
С первым Сергеем Ольга познакомилась в девятом классе  школы, в которую пошла после переезда матери и отчима на новое место жительства. Она вошла в класс перед самым звонком на урок с завучем, который представил новенькую и ушёл.  Тридцать пар любопытных глаз уставились на неё. Ольга слегка растерялась, не видя свободного места для себя. Сидящий за первой партой в ближнем к двери  ряду  парень с короткой стрижкой и пробивающимися чёрными усиками над пухлыми губами бесцеремонно столкнул со стула своего соседа и, нагловато улыбаясь, пригласил:
– Садись сюда.
Тот, кого столкнули, ничуть не обидевшись, уселся за последнюю парту, а Ольге ничего не оставалось делать, как принять приглашение, потому что свободных мест больше не оказалось.
– Меня Серёга зовут, – полушёпотом  произнёс он.– А ты хорошенькая! Будем дружить?
– Посмотрю на твоё поведение, – краснея под назойливым взглядом, сердито ответила она. Но парень нисколько не смутился.

 С самого первого дня Серёга не давал ей прохода, отшивал всех, кто делал попытки познакомиться с Ольгой поближе. Провожал после школы до дома, сопровождал в кино, в библиотеку, в магазин. При этом он постоянно рассказывал ей о своих подвигах – дрался Серёга часто и с удовольствием. Но его рассказы Ольге были не интересны. Очень скоро она поняла, что кругозор у её ухажёра очень узок, а самодовольство огромное. Она считала, что парень должен быть уверен в себе. Но не настолько же! Ольга попросила классную руководительницу пересадить её на другое место – рядом с соседкой по улице Галей. Серёга обиделся. Писал ей записки с огромным количеством ошибок, ходил за ней по пятам. А она вдруг взяла и влюбилась в Сергея из 10  класса.
                ***
 Однажды на уроке математики ей стало так скучно, что она подняла руку и попросила разрешения выйти из класса. Учительница кивнула, и Ольга пошла в школьный сад, села на скамеечку у пруда и стала смотреть на плавающих в тёмной воде среди жёлтых и красных  кленовых листьев уток. Было зябко, но возвращаться в класс не хотелось. Вдруг позади послышалось шуршание листьев под ногами  идущего, и её плечи накрыл чёрный пиджак с комсомольским значком на лацкане, а рядом присел на скамью незнакомый парень, черноглазый, со смоляными кудрями над смуглым лбом. С минуту они молча разглядывали друг друга, потом он спросил:
– Выгнали?
– Не-а,– односложно ответила она.
– Прогуливаешь?
– Ага.
– А с виду такая пай-девочка,– усмехнулся он и достал пачку сигарет. – Покурим?
– Фу-у-у! Мне больше нравится дышать кислородом,– с гримаской отвращения ответила она.
– Ну, тогда и я не буду.
Он засунул пачку в карман брюк и протянул ей руку:
– Сергей.
Она вложила свою ладошку в его большую пятерню:
– Меня Оля зовут.
Он осторожно пожал ей руку и, улыбаясь, сказал:
– А я думал – Дюймовочка!
И такая любовь началась у них с этого момента! Вся школа (и ученики, и учителя) наблюдали за ними, а они, захваченные своими чувствами в плен,  не замечали никого и ничего вокруг. Им было невыносимо терпеть шесть часов друг без друга. Отпрашиваясь с урока, они уединялись в саду или под лестницей в школе и целовались до изнеможения.

Сергея забрали в армию после окончания десятого класса, и Ольга ещё один учебный год  жила без него. Между ними была бурная переписка –  почти ежедневно она получала от него письма, короткие, на полстранички, но в каждой строчке  было слово «люблю», написанное заглавными буквами.

Но, как ни странно, её чувства остыли довольно быстро. Этому, видимо, поспособствовала  усиленная подготовка  к выпускным экзаменам в школе, потом – к вступительным на журфак МГУ. Стать журналистом Ольга мечтала с детства, поэтому она усердно зубрила билеты, и отвечать каждый день на письма Сергея просто не хватало сил.  А потом началась бурная студенческая жизнь, которая захватила её целиком и полностью. И всё, что было до этого, ушло в небытие.
                ***
 Когда Ольга училась на втором курсе, с ней случилось происшествие, благодаря которому в её жизни появился третий Сергей. Весной, в  конце второго семестра, она подолгу засиживалась в библиотеке  и возвращалась в общежитие в сумерках.  Ольга слышала от подруг, что в их районе стало небезопасно ходить  в-одиночку вечерами, но как-то не придавала особого значения их словам. И вот однажды вечером она уже почти дошла до своего общежития, как вдруг перед ней нарисовались трое молодых людей. Один из них, поигрывая складным ножом и ухмыляясь, пропел ей козлиным тенором:
– Девушка в красном, дай нам, несчастным!
Двое хулиганов зашли к ней со спины, и Ольга поняла, что промедление смерти подобно, – надо действовать. Она изо всех сил толкнула в грудь стоящего перед ней главаря и бросилась бежать. Ольга слышала топот  позади себя и в какой-то момент ощутила прикосновение  к своему плечу чего-то острого, но не успела как следует испугаться, потому что в этот момент из-за угла здания появились двое курсантов, и она врезалась одному из них прямо в грудь лицом. Парень оказался крепкий – устоял на ногах. Хулиганы не рискнули связываться с курсантами и растворились в сумерках. Парни проводили Ольгу до общежития. Придя к себе в комнату, она обнаружила на своей любимой красной куртке разрез, а на плече царапину. Ольга расстроилась (куртку было жалко!), попыталась вспомнить лица спасителей и не смогла. А на следующий день у подъезда общежития её ждал курсант с букетиком увядших подснежников.

С этого дня Сергей стал регулярно приходить к ней в гости. Он пил чай и рассказывал о своей деревне, о родне. Оставшись с Ольгой наедине, краснея, брал её за руку и молчал, а она, стараясь разрядить обстановку, болтала о всякой ерунде. Разговаривать с ним оказалось совсем не о чём. Ей стало скучно, и она начала придумывать разные причины, по которым их встречи не могли состояться. А однажды прямо сказала:
– Серёжа, я очень благодарна тебе за своё спасение, но, думаю, что ты должен поискать себе другую девушку для общения. А мне надо учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин. Не обижайся, ладно?
Сергей пробормотал что-то в ответ и ушёл, опустив голову долу. Ещё некоторое время Ольга видела его неподалёку от своего общежития – он грустно  смотрел на неё издали и уходил, ссутулившись, прочь.
                ***
На четвёртом курсе Ольгины подруги повыходили замуж, а она, словно заражённая неизвестным вирусом, болела любовью к преподавателю, женатому брату своей подруги Марины Сергею Олеговичу, который  со второго курса преподавал им литературу. Он не был красавцем и атлетом, но обладал острым умом, прекрасной памятью и отличным чувством юмора. Кажется, все девчонки курса были влюблены в него, но при этом благополучно встречались с парнями и выходили замуж. А Ольга  писала  стихи  о любви к нему в своём дневнике, постоянно думала о нём, не замечая других мужчин в своём окружении. Она по-настоящему страдала от невозможности открыться ему  или хотя бы его сестре. Иногда Сергей Олегович  принимал участие в чаепитиях, которые устраивала Марина в дни, когда Ольга приходила к ним в гости. Он шутил, расспрашивал её о житье -бытье в общежитии, рассказывал разные истории из своей студенческой юности. Общаясь, он иногда прикасался к ней – брал за руку или гладил по  плечу. В такие моменты Ольга впадала в полуобморочное состояние, теряла способность соображать и даже дышать. И однажды она услышала, как он обеспокоенно сказал сестре: «Марина, по-моему, у Оли проблемы со здоровьем. Ты бы отвела её в нашу поликлинику». От этих слов у Ольги защипало в носу и слёзы выступили на глазах. 
                ***
Легче ей стало, когда началась подготовка к госэкзаменам. Ольга добросовестно зубрила билеты, стараясь не думать ни о чём, кроме скорого выпуска из института. С самого утра она уходила в библиотеку и занималась в читальном зале до наступления вечера. Библиотека для Ольги была местом силы. Высокие, до потолка, стеллажи с книгами, тишина, мягкий свет настольной лампы с зелёным абажуром, ковровая дорожка между столами, скрадывающая шум шагов, – всё это было мило для неё, успокаивало страдающую душу, настраивало на философское восприятие действительности. Такое состояние она потом ещё испытывала только в храме. Отсюда не хотелось возвращаться  в общежитский человейник, но приходилось.  Однажды, незадолго до начала экзаменов, при возвращении Ольги из библиотеки на вахте её встретила соседка по комнате Алка. Она была чем-то очень взволнованна. Таинственно округлив глаза и возбуждённо жестикулируя, Алка завопила:
– Ну, где ты ходишь! Тебя тут два часа уже дожидаются!
– Кто? – устало спросила Ольга.
– Кто-кто? Сейчас узнаешь, кто!
Войдя в комнату, Ольга увидела сидящего у стола парня в синем костюме и белой рубашке. При её появлении он вскочил и, сильно покраснев, выдавил из себя:
– Здравствуй, Оля!
– Здравствуй, Серёжа,– спокойно ответила она, узнав студента из параллельной группы, с которым была давно знакома. Они оба входили в  редколлегию факультетской стенгазеты, поэтому общались регулярно –  раз в месяц. Парень был очень застенчив, но интеллектуален невероятно. Казалось, он знает всё на свете. И внешность у него была нетривиальная – он был альбиносом.
– Девочки, вы нас оставите наедине, как договаривались? – явно волнуясь, обратился Сергей к Ольгиным соседкам. Те с большой неохотой потянулись к выходу.
– Вот, тебе цветы, –  жестом показал он на банку с букетом на столе.
– Мне? – удивилась Ольга.– По какому поводу?
Студент покраснел ещё больше. Его белые волосы, брови и ресницы казались нарисованными на лице краской , а радужка глас приобрела красноватый оттенок. Он набрал побольше воздуха в грудь и выдохнул:
– Я хочу сделать тебе предложение!
– Какое?–  всё ещё не понимая, чего он хочет, спросила Ольга.
– Выходи за меня замуж! – отчаянно выдохнул он во второй раз и вытер потный лоб рукавом.
Возникла пауза. Пока удивлённая Ольга собиралась с мыслями, Серёжа снова заговорил быстро и сбивчиво:
– У меня родители – учителя. Они очень хорошие. Они тебя полюбят. Я у них единственный. И я очень тебя люблю, давно, с первого курса…
Ольге показалось, что он сейчас заплачет, и она торопливо произнесла:
– Серёжа, я понимаю тебя, понимаю твои чувства, но не могу ответить тебе взаимностью. Прости…
– Я так и знал…Ты такая красивая, а я…  Поэтому и молчал… Но я должен был хотя бы попытаться, иначе сердце разорвалось бы от боли… Извини… Прощай.
Он натянул на голову кепку, пряча под козырьком  налитые слезами глаза, взял плащ и вышел из комнаты походкой очень уставшего человека. А Ольга опустилась на край своей кровати и сжала виски ладонями. «Ну, почему я не могу влюбиться, как все нормальные люди? Что со мной не так?» – подумала она, потом встала, подошла к зеркалу и принялась внимательно рассматривать себя. Продолговатое лицо со смуглой нежной кожей, высокий гладкий лоб со спадающими на него прядями вьющихся русых волос, розовые, словно припухшие, губы, очертаниями напоминающие лук Амура, чёрные стрелы атласных бровей, густые длинные ресницы, отбрасывающие тени на чуть впалые щёки, и контрастом – яркие, синие, как васильки, глаза.
– Да, красива. Ну, и что из того?!  – с горечью сказала она своему отражению.   
                ***
 С шестым Сергеем судьба свела её прямо на первом рабочем месте – в редакции районной газеты, куда она пришла после завершения учёбы. Он был водителем редакторских «Жигулей». Красивый, сильный парень – кумир всех женщин, работающих в газете.  Настойчиво ухаживать за Ольгой Сергей начал после  их первой поездки на задание в самое дальнее хозяйство района. Время было осеннее, мокрое, и местность вокруг фермы, где Ольга должна была записать репортаж с работниками, оказалась настолько грязной, что она, приехавшая на встречу в туфлях, выйдя из машины, остановилась в замешательстве, не понимая, как ей преодолеть это болото. Сергей, быстро сообразив, в чём дело, резво выскочил из машины, подхватил Ольгу на руки и понёс к входу, не обращая внимания на то, что грязь заливается ему в ботинки. Ставя её на сухое место, он шепнул ей на ухо:
– Как ты вкусно пахнешь, Оля.
Досадливо отстранившись от него, она сухо сказала:
– Спасибо тебе. Машину подгони, пожалуйста, поближе и постарайся найти какую-нибудь доску, по которой можно будет пройти, не замочив ноги.
Вечером, забравшись под одеяло и вспоминая, как Сергей нёс её на руках, вдыхая запах её волос,  Ольга  подумала: « Мне уже 24 года. Подруги детишек своих нянчат, счастливы. А меня словно сглазили – мужа нет, детей нет… А так  хочется малыша…». Перед глазами всплыл образ Сергея Олеговича. Она всхлипнула. Выплакавшись, решила: «Буду рожать ребёнка для себя. Нужно просто найти здорового мужчину без вредных привычек». Кандидатуру Сергея Ольга не рассматривала: он был моложе неё на три года, из другой социальной среды и, по слухам, неразборчив в связях.
 
Но он не давал ей прохода.  Когда не надо было никуда ехать, вместо того, чтобы заниматься в гараже машиной, Сергей по нескольку раз в день заходил к ней  в кабинет, мешая сосредоточиться на написании статей; поджидал в конце дня, чтобы в плохую погоду подвезти до дома (она отказывалась ехать, если погода радовала); бегал в магазин за булочками, если она не уходила на обеденный перерыв в кафе, и они вместе пили чай.
Сосед по кабинету, пожилой журналист, как-то сказал Ольге:
– Смотри, как он приручает тебя. Скоро ты почувствуешь, что не можешь без него жить.
– Нет,– ответила она, – мы просто дружим.
– Ну-ну!– усмехнулся старик.

Однажды  в конце осени сосед приболел, и Ольга работала в кабинете одна –  делала передовицу, которую редактор срочно потребовал от неё. Рабочий день заканчивался, а материал, как назло, не шёл, и Ольга ходила по кабинету от стены к стене, грызя кончик карандаша и вымучивая строчки. Вошёл  Сергей, сел на стул у двери и стал молча следить за ней взглядом. Это отвлекало её. Ольга остановилась и раздражённо спросила:
– Что ты хочешь от меня?!
– Я хочу тебя,– тихо ответил он, встал и поцеловал её в губы долгим поцелуем. Она безуспешно пыталась вырваться из его рук, и, получив, наконец, возможность дышать и говорить, насмешливо спросила:
– Что, прямо здесь?
– Нет, пригласи меня к себе домой. Я не могу больше так.
Она подумала: «А почему бы и нет? Такое большое количество Сергеев на сравнительно небольшой отрезок моей жизни о чём-то говорит. Раз судьба посылает их мне, значит, мой человек должен быть Сергеем».
– Ладно. Приходи. Часов в восемь. Пообщаемся в неформальной обстановке. Но учти – запах спиртного мне неприятен.

Звонок в дверь раздался ровно в восемь. Сергей пришёл с розой и коробкой шоколадных конфет. По тому, как была застёгнута его рубашка (не на ту пуговицу), Ольга поняла, что он очень волновался, собираясь к ней в гости. Они пили чай с конфетами, разговаривая о разных пустяках. Оглядывая её комнату, в которой очень много места занимали книги, он наивно спросил:
– Зачем тебе столько книг? Они ведь денег стоят. Их можно было потратить на что-то более нужное.
– Но моя профессия связана с литературой, и вообще, я люблю читать, люблю книги,– немного удивлённо сказала она.– А ты какие книги предпочитаешь?
– Да некогда мне читать: дел много. Я и в выходные работаю. Хочу машину купить, деньги нужны. А музыка у тебя есть? – сменил он тему.
– Есть. Что ты хочешь послушать?
– Я хочу потанцевать с тобой. Можно?
Ольга включила магнитофон, и  они начали танцевать медленный танец. Сергей крепко прижимал её к себе, и она чувствовала, как сильно толкается в его широкой груди сердце. Запрокинув голову, она посмотрела ему в лицо и увидела затуманенные страстью глаза и пересохшие от горячего дыхания полуоткрытые губы…
Сергей оказался очень страстным и опытным любовником, чего нельзя было сказать об Ольге. В первый раз она ощутила лишь дискомфорт, но сумела перетерпеть неприятные ощущения. Она уговорила себя ради ребёнка, иметь которого хотелось больше всего на свете.

Сергей стал приходить к ней часто, и вскоре Ольга поняла, что уже не может обходиться без его ласк. Они занимались любовью везде, где только оставались наедине. И вдруг Сергей исчез. Ольга не понимала, что происходит. Она ждала звонка, записки хотя бы, но их не было. Главред сказал ей, что Сергей срочно уволился (его мать принесла редактору  заявление) и куда-то уехал. Пойти домой к его родителям она не осмеливалась: ведь он не представил им её.
И жизнь превратилась в ад. Её терзала тоска по нему, всё валилось из рук, ничего не хотелось делать, жить не хотелось. Особенно тяжело было ночами. Тело испытывало настоящую ломку без дозы его ласки, а душа корчилась от обиды: «Как же так? Ведь говорил, что жить без меня не может? Я поверила ему. Предатель!» «Но ведь ты не собиралась влюбляться в него. Он был нужен только для того, чтобы зачать ребёнка», – говорил разум…

Через несколько дней после исчезновения Сергея Ольга узнала, что беременна. Кажется, она должна была радоваться, но это известие  сделало её ещё более несчастной. Видимо, проявился синдром брошенного ребёнка. Её родители развелись, когда Ольге было пять лет, и она всю свою жизнь скучала по отцу, которого видела потом ещё два раза в жизни. А теперь получается, что и у её ребёнка не будет родного отца. Это открытие повергло Ольгу в такое уныние, что она стала бояться оставаться наедине с собой. Суицидальные мысли не давали покоя.
Через две недели от Сергея пришло письмо. Он писал, что уехал в Карелию заработать денег, чтобы осуществить свою мечту – купить машину. Уехал так срочно, потому что к нему проездом на одну ночь заскочил друг, который теперь там  начальник стройки, и он сделал Сергею  предложение, от которого было невозможно отказаться. Они уехали на автомобиле приятеля в три часа ночи. Ещё писал, что заключил контракт на год и раньше не вернётся.
 
В ответном письме Ольга сообщила Сергею о беременности. Он написал, что не готов быть отцом и посоветовал ей избавиться от ребёнка. Но она не стала этого делать. Не могла она убить собственное дитя, и вообще никого убить была не способна. Обида на Сергея разъедала душу, как соляная кислота. Немного легче стало лишь после того, как родился сын. Глядя в его невинные глаза, она забывала обо всех своих печалях. Малышу  было уже полгода, когда вернулся Сергей. Ольга простила его ради сына, хотела, чтобы он рос с родным отцом. Простила, но ничего не забыла. Да он и не давал забыть, потому что всегда поступал так, как лучше для него, не заботясь о том, что чувствуют его жена и сын.
                ***
Ольга Игоревна, занятая воспоминаниями, не заметила, как наступил вечер. Соседки по палате ужинали. Одна из них, увидев, что новенькая заворочалась на кровати, подошла, склонившись над ней, спросила:
– Вы кушать будете? Я принесу.
Ольгу Игоревну тронула забота совершенно постороннего человека о ней, через силу улыбнулась:
– Нет, спасибо, я не хочу.
– Ну, хоть чайку попейте. Я на тумбочку вот поставлю.

Женщина отошла, а Ольга Игоревна вернулась к своим мыслям. Голова болела, но мозг работал, как атомный реактор, который невозможно было остановить.  Только сейчас она поняла, почему не встретила своего человека. Синдром брошенной отцом дочери  мешал ей строить отношения с мужчинами: она им не доверяла, боялась быть снова брошенной. Поэтому всю жизнь терпела рядом с собой человека, которого не любила, и себе запрещала любить другого. Мысль о том, что она уже почти дошла до горизонта жизни, но не познала счастливой любви, так сильно  огорчила Ольгу Игоревну, что сердце её вдруг очень больно сжалось, дыхание пресеклось, и она погрузилась во тьму.

Очнулась она от того, что чья-то тёплая, мягкая рука легонько похлопывала её по щекам. Ольга Игоревна открыла глаза и увидела склонившегося над ней доктора – темноволосого мужчину в белом халате с сединой на висках и добрыми лучиками морщинок у глаз. Рядом с ним стояла  медсестра со шприцем в руке.
– Как же вы, голубушка, нас напугали! – сказал он приятным баритоном, присаживаясь к ней на край кровати,  и поправил у себя на левой стороне груди бейджик с надписью: «Бахметьев Сергей Иванович, врач-кардиолог».