Господи, узнай нас!

                Господи, узнай нас!
 
    Мы встретились с Марией Павловной на крестном ходе в день памяти святых равноапостольных Мефодия и Кирилла. Прошло десять лет с тех пор, когда мы были прихожанами одного храма, и вот, встретились. Мария Павловна уже тогда была почтенной старицей, претерпевшей совсем молодой девушкой гонения в тридцатых годах. Помню, она рассказывала, что на одном из допросов следователь, за ее отказ подписать донос на батюшку и отречение от Христа,  ударил ее по лицу пистолетом, разбив его в кровь. Я тогда участливо спросила, как же она терпела, а она с улыбкой ответила: "А не больно было. Он бьет и бьет, кровь рекой, а мне не больно. Нам был вынесен смертный приговор,  да как видишь, не всегда достает подписи земных судей, есть Инстанции и повыше». Так сложилось, что я пошла проводить ее домой, а в итоге оказалась гостьей. Маршрутка привезла нас на какую-то новостройку.  - "Внучка здесь квартиру заимела, - сказала мне Мария Павловна  - однокомнатную, а я вот за малышкой доглядаю."    - « Да как же вы все в ней умещаетесь», - с искренним удивлением спросила я. – «А что? У меня своя отдельная жилплощадь». Поднявшись в лифте на седьмой этаж, мы  позвонили в нужную дверь. Комната  действительно была одна, но я, все пыталась отыскать вход в какое - либо другое помещение, памятуя о словах Марии Павловны. А она показала рукой на пристенную кушетку,  и снятые с руки четки, которые тут же положила под подушку. Все стало ясно. Вскоре из кухни прибежало очаровательное создание, лет четырех. После положенных приветствий девчушка села у столика перед небольшим ноутбуком и вскоре  его экран засветился.  Я невольно обратила внимание на название  мультфильма – «Теремок», выпуск 1954 г.  Мария Павловна повела меня на кухню, где молодая хозяюшка уже нарезала пирог и разлила по чашкам чай. Мы мирно беседовали, как вдруг взволнованный детский голос  перекрыл все звуки дома. - "Бабушка, бабушка, здесь волк в петушка нарядился, они его  пустят в Теремок?".    – « Не пустят, если узнают, что он вовсе и не петух», - ответила бабушка.  Мы выглянули с кухни. На экране волк, увешанный ветками и листьями по подобию петуха, просится в теремок.  - "Пустите меня, это я, петушок, золотой гребешок».  А ежик его и спрашивает: «А что ты умеешь делать?». И тут "петух" выпаливает скороговоркой:  «Ловить мышат, давить лягушат, ежей душить, петухов потрошить...».  – « Э... так мы тебя такого не пустим». Не помогли, видать,  волку петушиные атрибуты.   – «Вот, вот, это, прямо,  про нас сказка», - сказала моя хозяйка, умудренная житейским опытом.  Я промолчала, не совсем понимая сказанное, а Мария Павловна и продолжила: "А что нет? Правило вычитываем, поклоны - сколько угодно, на свечи деньги не жалеем. А сосед, как был «несносный алкаш», так и остался им, «как земля его носит только»,  да «брат жены так и норовит прихватить книгу какую без спроса, креста на нем нет..». Это я так, к примеру, сказала, из сегодняшних утренних «вестей» на выходе из храма. Вот и не узнает нас Господь. Перья петушиные или вроде того видит, хвост тоже, а петуха то и нет за ними». Такой необычный поворот  сказки мне очень понравился. А Мария Павловна уже серьезно продолжала: "Ты же сама видишь, какие мы христиане. Вот даже на этом крестном ходе, все несутся вперед, толкаются, чтоб под кропило батюшек попасть, благодати набраться. Как-то один старый батюшка сказал недовольным на молебне - чем больше воды, тем меньше веры. А Господь смотрит и не узнает нас, ну в смысле, христиан не видит. Помнишь в Евангелии слова - «потому  узнают вас, что вы ученики Мои, что будете любовь иметь друг к другу». Любовь и есть самый главный «пропуск» в Царствие Небесное. Ну, понятно, не та, что людям в ящике этом показывают». Скоро девчушка с мамой, быстро собравшись, пошли на улицу, и я с радостью отметила, что вот и мой час настал. Мария Павловна была тоже расположена к продолжению беседы. Видать и знающие, и опытные люди не всегда имеют возможность что-то передать интересующимся, да и сами интересующиеся не так часто стали объявляться. Как-то перешли мы на тему старушек, блюстителей правопорядка в храме. Правда, действовали они, те   хранительницы порядка, по своду тех правил, которые  сами  от кого-то слышали.  - «Но ведь, если не вразумлять, то и вовсе порядка не дождешься», - рискнула и я блеснуть познаниями. - «Да, уж, на вразумляли», - сказала старица и улыбнулась. - «У нас в приходе было хорошее правило, негласное. Мужчины стояли по правую сторону от Врат, а вся женская половина, по левую. Но вот стали появляться у нас девчата, да и женщины молодящиеся, в брючных костюмах. Что делать? Как их отвадить от мужского одеяния, хотя бы в церкви?. Господь надоумил. Подхожу я однажды к двоим молодушкам ну еще до начала службы и тихо, ласково говорю им.. У нас мол, такой порядок заведен: брюки по ту сторону, а юбочки здесь стоят. И так тихонько, ласково препроводила их на мужскую половину. Девчонки извинились, покивали и благодарные за подсказку, остановились рядом с двумя дедами. Там еще двое каких-то брюк стояло - то ли парни, то ли мужички не помню. Ну, началась служба, я наблюдаю. Как-то не уверенно стоят мои знакомые. Молятся, крестятся,  а все на нашу половину оглядываются, да вокруг себя со смущением озираются. Ничего, думаю, вразумляйтесь. Помню, еще несколько таких случаев было. Только обратила я как-то внимание, что на мужской половине нет больше никого, кроме их самих, мужчин. А потом еще и одна девчушка в удлиненной юбочке подошла после службы и говорит: «Бабушка, а я и впрямь тогда думала, что все дело в брюках», - и весело засмеялась. Видишь, она  тогда сердцем потянулась к Богу, пошла к Нему, невзирая на свою одежду, и все устроилось лучшим образом. А иная, с самого начала долго обдумывала  фасон юбки, чтоб выглядеть в храме «на уровне». Да только потом с чувством задетой гордости громко укоряла нищего на выходе: «Я ж вам уже подавала, сколько можно?!» 
     Но вот время, как всегда, все устроило по - своему. Вернулись с прогулки бабушкины «девочки», и я сразу засобиралась домой. Чувство радости пело во мне от соприкосновения с чистым и светлым человеком. Но тут же и подумалось: «А каковы мы - то будем через десяток, пару десятка лет и сможем ли так же порадовать кого-то молодого, как просто и незатейливо получилось это у почтенной старицы. Да и будут ли вопрошающие?!»