Валька-кузнец

                ВАЛЬКА-КУЗНЕЦ

         Валька почти взрослый парень, скоро ему "стукнет" двенадцать -- в пятый класс пацан перешёл. Во дворе лето -- пора каникул; долгих, таинственных (будущее всегда таинственно), время ничегонеделанья, время праздного времяпрепровождения... Ну, это в городе так, у нас в деревне по-другому. Если в городе пацаны  все в своих гаджетах, то деревенские -- в свекольно-картофельных грядках. Конечно, и деревенские выкраивают время по интернету погулять, но его, времени этого, так мало, так мало... До обидного мало! А ежели ты ещё и увлечён чем-то, да хоть рыбалкой, то заглянуть в смартфон и вовсе бывает некогда. Но Валька не рыбак, и совсем не потому, что не любит это занятие, а потому, что негде рыбачить в ихней Букреевке... Была запруда да сплыла -- в буквальном смысле: просто однажды  её разрушило в половодье, а восстановить не удосужились, и теперь на месте пруда распласталось поросшее осокой болото, и вытекает из того болота хилый  вихлястый ручей, в котором не только рыба -- лягушки не водятся.
         Но есть у Вальки увлечение, странное увлечение: он чуть ли не ежедневно бегает за деревенскую околицу к дядьке Лёне, в его кузницу. Прибежит -- худенький, почти прозрачный, прислонится плечиком к притолоке и смотрит. Смотрит, как дядька Лёня длинными щипцами достаёт из гудящего огненного вулкана брызжущую яркими искрами заготовку, кладёт на наковальню и, оборачивая её к "небу" то одним то другим боком, "ахает" по ней большим молотком. Заготовка расплющивается, чудно закручивается, краснота её блекнет, она становится фиолетово-синей... Кузнец зачем-то трёт её о громадный пень, на котором возлегает многопудовая наковальня. От пня исходит пахучий голубенький дымок. Дядька пристально оглядывает изделие, оглядев, суёт в жестяную банку с водой, закреплённую на пне... Забулькает, зишипит зло, а то и взвоет жалобно. Первый раз окунул и быстро вынул! Снова щурится, глядит... Затем окунул ещё, и ещё... и бросил на усеянный окалиной земляной пол. И Валька понял: изделие готово! Всё здесь нравится Вальке: и чёрное нутро кузницы, и запах угольного чада, и звон молотков, и тяжкое уханье кувалды...
         Дядька Лёня привык к Валькиным визитам и часто заговаривает с ним. Вот и нынче он его "заметил", а заметив, молвит: "Что, Валентин, ты хотел бы так вот, как я? Научиться хочешь?"
      -- Хочу, дядь Лёнь, -- отвечает визитёр.
      -- А ну, поди-ка сюда!
      Валька робко делпет шаг внутрь.
      -- Смелей, смелей! -- подбадривает его дядька. -- Сейчас, парень, мы с тобою гвозди будем делать... Да, да, обыкновенные гвозди, не удивляйся... В магазине, говоришь? Ну, в магазине много чего можно купить, а ведь самому-то, поди, интересней... Ай не так? В общем, я делаю шляпки гвоздей, ты -- всё остальное. Лады?
      Согласился Валька: конечно "лады", да и как теперь на попятную, коль уж взялся за гуж...
      Кузнец достал из недр железного шкафа несколько кусков проволоки-восьмёрки длиною сантимерров в пятнадцать каждый, сунул их в горн... Под большим жестяным зонтом-дымоходом загудел двигатель, зашумел воздух, проснулся огненный "вулкан", фыркнул дымом, выбросил искры... Разогретые прутки дядька вставил  в некое подобие тисков с десятком разнокалиберных отверстий так, что над тисками выглядывали только алые верхушки, а потом с хеканьем принялся их осаживать...
      Всё, шляпки сделаны. Будущие гвозди вновь отправляются в горн -- теперь противоположными концами, необработанными. Вновь включено дутьё... Волнительно Вальке: справится ли? Одно дело глядеть, как другие делают, другое -- делать самому... Дядька Лёня замечает его волнение и вздёрнув побородок подмигивает: не дрейфь, мол, всё у нас получится! Ага, ему легко, он мастер, а Валька кто? Пацан Валька, да ещё худой, "как листопет"... Дядька вручает Вальке большой молоток -- сам берёт клещи и маленький молоточек -- ну совсем маленький, и говорит: "Будешь бить, куда я укажу!" Мог бы и не говорить; Валька знает этот приём, он не раз видел его, когда к дядьке приходили мужики: кто с тяпкой, кто с конным плугом, кто ухват или чапельник соорудить, а тот своим молоточком указывал им куда и как следует ударять.
         Валька буквально горит: и от нетерперия горит и от страха: как же -- первое по натоящему серьёзное дело -- тут любой устрашится...
         Наконец первая заготовка вынута из огненного жерла; вот она, на наковальне... Бей! -- приказал дядька Лёня; пристукнул молоточком по ярко-оранжевому стержню... -- сюды бей! Вздел Валька молоток над головою... Ударил! Брызнули искры... Пуще! -- кричит дядька... Пристук молоточка и -- вновь удар! И ещё, и ещё, и ещё... Хорошо, хорошо! -- веселится дядька Лёня. -- По кончику, по кончику, с оттягом... Легче, легче, -- следует команда. -- Стоп! Прекрасно! Молодчага! Дядька оглядывает новорожденный сине-фиолетовый гвоздь, суёт в воду, бултыхает там и бросает наземь. Так он поступит и с остальными. Радуется Валька: "Получилось у него, получилось!" Поднял гвоздь и смотрит на него, точно на какое-то диво дивное... А дядька потрепал племеша по вихрам и продекламировал: "Гвозди бы делать из этих людей -- в мире б не было крепче гвоздей!" Понял ли Валька о чём этот пожилой, цыганской наружности человек молвил? Врял ги.
         Домой Валька прибежал испачканный угольной пылью и остро пахнущий гарью, но радостный и возбуждённый. Протянул отцу тряпичный свёрток:
      -- Вот... вот тут.
      -- Что тут у тебя? -- вопросил отец.
      -- Гвозди, -- ответил Валька, -- я сделал... сам сделал!
         Соврал Валька, но совсем немного соврал: Ведь шляпки к гвоздям выковал не он, а дядька Лёня, но остальное... Правда дядька Лёня и остальное "слегка" подправил, ну так это же мелочи!, главную работу проделал он -- Валька! Мать была не в восторге от сыновьих, как она выразилась, поделок: "Лучше б другим, полезным чем-нибудь занялся..." Во даёт! Вроде гвоздь есть вещь бесполезная и никудышная. Да без гвоздя в селе и шагу не сделать. Отец, напротив, похвалил: "Молодец! А мать... Да что она понимает в мужских профессиях... А гвоздочки добротные! Раньше на них, кованых, только и строились деревни... Они нам ещё пригодятся." И положил их на полку -- рядышком с магазинными положил.

                Владимир ХОТИН
                11. 11. 2021