Ангел

- Ба! Смотри, что я нашла, - в комнату вбежала моя шестнадцатилетняя внучка, мой нежный Барашек. Звала ее так за короткие, цвета соломы, кудряшки,  густо покрывавшую  головку.
- Ну чего на весь дом раскричалась, не в лесу же, Барашек, - пыталась отругать Яну, но у меня это плохо получалось.
Яна-Барашек подбежала ко мне с толстой  Большой советской энциклопедией, раскрыла   ее посередине – а там спокойно лежала забытая засохшая бордовая роза…Я взглянула на высохший цветок и оторопела.
- Ба, этот цветок  - твоя  сердечная тайна из прошлого?- внучка хитро посмотрела на меня. Она явно ждала ответа.
- Не говори глупости, Яна! В конце концов тебя это не касается. Придет время – узнаешь, - пыталась я увильнуть от ответа…
         Я взяла в руки засохшую розу – и у меня непроизвольно покатились по щекам слезы… Внучка кинулась в экстренном порядке  «спасать» меня: принесла воды, предварительно накапав туда валерьянки, а затем опустилась на колени, положила свою лохматую голову на мои ноги и замолчала… И я неспешно начала свою исповедь…
      
         
      

      Мне было пятнадцать лет, когда в нашу  деревню, к соседке Марье Павловне, приехал ее двадцатилетний внук Даниил: у Даниила отец, сын Марьи Павловны, был дипломатом,  вот они и жили много лет во Франции: в этой романтической  стране Даниил постиг азы изобразительного искусства. Покинув Францию, сын и внук приехали навестить Марью Павловну. А для Даниила наши русские просторы были просто находкой для создания пейзажей.
     Однажды мама послала меня к соседке молока купить (Марья Павловна отменное парное молоко продавала, ее Бурёнка прям волшебница была!). И вот захожу к ним в сени – и лоб в лоб с высоким молодым человеком сталкиваюсь: меня поразили его серо-желтые глаза, было в них что-то от хищника. Он застыл, словно фонарный столб, при виде меня…
- Агата! - резво воскликнула я.
- Даниил, - смущенно проговорил он.
Вот так началась наша с ним дружба. Я знала, что он будет гостить у бабули целое лето, так как  давно не виделся с ней.
      Даниил всегда смотрел с таким восторгом на меня! Больше никто и никогда так на меня не смотрел, даже мой покойный муж. Не знаю, что он уж во мне нашел такого необыкновенного?! Я  была самой обыкновенной деревенской девчонкой, с толстой русой косой через плечо, да с разбежавшимися конопатинами- муравьями по всему  круглому лицу. Он мне признался однажды, что в мои конопушки он влюбился сразу и навсегда. По имени редко называл меня , все больше – Ангел мой конопатый.
         Когда Даниил не рисовал, мы уходили с ним в лес (я лес с детства знаю, он мне, как дом родной). Шли долго в тот июльский день - и  вскоре наткнулись на старый покосившийся сарай. Я поблагодарила небеса в тот миг за эту избушку на курьих ножках, так как пошел холодный проливной дождь:  тяжелые капли, падая с неба, на некоторое время попадали в плен лохматых лап сосен и елей – но резво соскальзывали с зеленых оков и спрыгивали  на землю…
        Мы с Даниилом успели хорошо промокнуть. Забежали в сарай, закрыли, насколько это было возможно, скрипучую дверь – и весело рухнули в теплое сено. В сарае, как ни странно, было уютно; воздух пропитался  луговым сеном. Мы лежали с ним на сене, мокрые и счастливые, в первом своем чувстве любви мужчины и женщины, взявшись за руки – смотрели друг другу в глаза. И в тот момент  в его глазах я увидела столько  нежности ко мне, что сердце мое сжалось, а внутри – словно огненная лава рванула и …. мы сорвали друг с друга одежду – и начали неумело целовать и ласкать друг друга. А потом Даниил резко отстранился от меня, и словно оцепенел…а я стала трясти его, но он был в тот момент не со мной,  а в каких-то непонятных для меня мирах…Вскоре  он очнулся от оцепенения, посмотрел на меня и сказал:
- Ангел, это так прекрасно любить тебя! Для меня сегодня было потрясением, когда мы начали открывать друг друга как мужчина и женщина…
      В тот момент я четко осознала, что Даниил очень тонкая натура, а я – деревенская простушка, которая не сможет соответствовать будущему художнику.
- Что же ты остановился, Даня! Люби меня, мне так этого хочется, чтобы ты стал первым в моей жизни мужчиной…
Он положил свои тонкие пальцы мне на губы и сказал:
- Ты еще не достигла шестнадцати лет…а я к тебе отношусь серьезно, как к будущей невесте, поэтому сделаем все по правилам…
- Да к черту эти правила! Какие правила могут быть для любви!- бунтовала  я.
     Даниил нежно, чуть прикасаясь, провел своей ладонью по моим маленьким грудям: по всему телу пошли приятные мураши…я схватила его правую руку – и страстно стала ее целовать.
- Ангел мой, у нас столько еще впереди будет прекрасных ночей…- задумчиво проговорил он.
      В этот день мы молча добрались до деревни, у калитки в мой дом он чмокнул меня в  щеку и сказал, что завтра нарисует  мой портрет… Но ни завтра, ни послезавтра Даниил не пришел. Не выдержав еще одного дня ожидания – я направилась к Марье Павловне.
- Проходи, Агата, проходи, - как-то иронично произнесла она.
- Я к Даниилу, - робко проблеяла я.
- Отца Даниила срочно вызвали на работу в Норвегию и Даниил уехал с ним. Так что забудь его…на кой ты ему сдалась, клуша сельская?!С тобой же в свет стыдно будет выйти…
- Зачем Вы так со мной?!
- Да ты, Агата, сама раскинь мозгами: Даниил в Европе все детство и юность прожил, ему карьеру художника строить надо, семья не нужна ему. Знаю, что и он к тебе прикипел всем сердцем, хотя и нет в тебе ничего особенного…Ты можешь сломать ему жизнь…
Я не стала больше слушать ее речи – и выбежала из дома, в лес, в тот сарай, где мы с ним были близки и одновременно  далеки  друг от друга…



- Бабуля, вы больше никогда с ним не встретились… и кроме поцелуев у вас ничего не было?!- вывела из прошлых воспоминаний меня Барашек.
- Нет, Барашек, больше я никогда не видела своего Даниила. На восемнадцать лет пришел на мой адрес большой заграничный  пакет без обратного адреса, внутри которого лежал мой портрет и вот эта засушенная роза вместе с запиской: «Прости меня, мой Ангел …»
- А где портрет?! – перебила  внучка.
- Разорвала – и в печку. А розу эту засунула в энциклопедию,  с глаз долой…со временем забыла про нее, пока ты сегодня  не отыскала  эту «улику» из прошлого…
- Да уж…вот эта история! Платоническая любовь, я думала это только в сказках бывает …
- Дурында ты моя дорогая! А потом я встретила твоего деда   Ивана, вышла замуж за него, родила твою маму Настасью – и зажили, как все…Мужа своего я уважала, по своему любила, жаль, что рано ушел от нас…
- Агата (внучка иногда называла меня по имени), а как жизнь Даниилы сложилась?
- А никак…бабка его перед смертью своей  зазвала меня к себе, прощенья  просила: Даниил после разлуки со мной наркотиками увлекся, вечеринки разные устраивал, вот на  одной из таких вечеринок  исчез лет двадцать тому назад, где он – до сей поры неизвестно. Жив или в царстве мертвых…


        На следующий день я вместе с Яной собралась на кладбище- мужа и деда проведать.
Стоял сентябрь, теплый и ласковый.   Мы с внучкой привели могилку Ивана в порядок, посыпали пшено, положили на могилку конфеток- и направились назад. Проходя мимо могилы Марьи Павловны (ее могила была прям у  выхода с кладбища), Агата заметила на ее заросшей могиле худого высокого мужчину, в серой потертой  шляпе, сгорбившего под тяжестью холщового рюкзака. Мужчина опирался на трость…Сердце Агаты сжалось:
- Даниил! – крикнула она, аж вороны вспорхнули с ветки от этого  сильного, исходящего изнутри, крика…
Мужчина обернулся- и устремил свои серо- желтые глаза  на Агату. Умиротворяющая улыбка застыла на лице художника…