Реквием по Союзу. Глава 22. У пивнушки

15 июня 1989 года.

В субботний день у пивного ларька в томительном ожидании и предвкушении нехитрого отдыха стояли мужчины всех возрастов и мастей. Кто-то из них ещё в очереди, а кто-то уже с большими стеклянными кружками в жилистых руках и довольным лицом попивал «Жигулёвское» пенное. У высоких металлических столов несколько товарищей обсуждали последние новости.
 
- Да максимум десять лет дадут или отпустят вовсе. – громогласно басил Олег Смургин, шумно отпивая пену из полной кружки.

Это был высокий, крепкий сорокапятилетний мужчина в очках с кудрявыми чуть поседевшими волосами. Сделав  еще пару глотков, Смургин довольно ухмыльнулся, поставил стакан на столик и выдохнул:

 - Ух, холодненькое!
 
Рядом, на пожелтевшей газете "Правда" лежали две сушёные воблы.

- Олежек, ты что не веришь нашей судебной системе? - Укоризненно просверлил его взглядом  закадычный друг Ильгиз Махмутов, полноватый мужчина низкого роста с большой залысиной на голове.
 
- Ну… как сказать... - Олег взял рыбу обеими руками, посмотрел на неё внимательно и одним движением разломил пополам. - Верю - не верю. Какая разница? Ильгиз, друг мой сердечный, ты же сам прекрасно видишь, что творится в нашей стране: Сахаров выступает в Верховном Совете, свободные выборы, демократия, перестройка, кооперативы всюду пооткрывались. Порядка нигде нет. Сталина нам не хватает! Хорошо хоть войска из Афганистана вывели. 
 
Махмутов одобрительно кивнул головой и добавил:

- Напалмом нужно было выжигать этих душманов, тогда б мы победили.
 
- Возможно. Ой не туда ведёт нас Горбачёв!  Не туда! Дружище, ещё попомнишь мои слова!
 
- Ну в принципе, что здесь плохого? - парировал Ильгиз, облокотившись на стол.
 
От выпитого в этот довольно жаркий день у мужчин стали заплетаться языки.  А их беседа, как всегда в подобных случаях, становилась философской.
 
- Не правильно ты вопрос задаёшь: что здесь хорошего?

- О чем толкуете, мужики? - встрял в разговор подошедший к столику Максим Шарипов.

- Да вот, говорим о том, что справедливости нет в стране. – снова распалялся Смургин, делая очередной глоток пива.
 
- Правильно рассуждаете! - похвалил Шарип, хлопнув одновременно обоих по плечам.  - Что думаете по поводу этого маньяка Султанова?
 
- Ничего хорошего не думаем! - ответил Смургин, закусывая сушеной воблой.
 
- Я имею ввиду: как думаете посадят его или нет?
 
- Посадят. Только вот сколько дадут - это уже другой вопрос.
 
- Если адвокаты ещё не подсуетятся, - добавил Ильгиз Махмутов.
 
- Вот-вот! - согласился Смургин.
 
- Ну и сколько ему по-вашему впаяют? - эта демагогия начинала напрягать Максима.
 
- Лет десять. - ответил Олег.
 
- Это по-вашему справедливо?
 
- Нет, конечно! - возмутился Ильгиз.
 
- Я тоже считаю это несправедливым! Нельзя молчать об этом. - поддержал Максим Шарипов.

- За такое его четвертовать нужно! - крикнул пьяным голосом Махмутов.
 
Заинтересовавшись громкой беседой, вокруг них сгрудились зеваки.
 
- О чем они говорят? - раздались вопросы.

- Товарищи, как считаете, справедливо, что маньяк Султанов получит всего лишь десять лет за то, что изнасиловал и убил двоих девчонок? - Обратился к присутствующим Максим.
 
- Нет! Мало… Нет! - заголосили люди. - Казнить его нужно!
 
- А ещё он потом выйдет по амнистии. Два года ему скосят как пить дать. - подливал масла в огонь недавно подошедший Марат Янов.
 
- Предлагаю пойти на УВД! Там его держат, и требовать справедливого суда! - заявил Шарип.

- На УВД! На УВД! На УВД -  подхватили люди.
 
- Папа! - дёрнул Смургина за рукав маленький Леонид, все это время крутившийся под высоким столом с машинкой в руках.
 
- Чего тебе, сыночек? - ласковым голосом спросил Олег.
 
- Папа, пойдем домой, мама ждет! - чуя неладное своим детским сердцем, позвал мальчик.