Бухарский эмират

I

БУХАРА, или БОХАРА – среднеазиатское ханство, расположенное главным образом в бассейне р. Аму-Дарьи, между Закаспийской областью, Туркестаном и Афганистаном, и находящееся под покровительством России.

Владения Бухары ограничиваются на севере Россией (Ферганская и Самаркандская области и Аму-Дарьинский отдел), граница с которой, начиная с В., идет на З. по Алайскому и Гиссарскому хребтам через хребет Хазрети-Султан, по Шахрисябзским (Шаар-Сабиз) горам почти до меридиана Хатырчи, откуда поворачивает на север, пересекает западнее Катта-Кургана долину реки Зеравшана, направляется на северо-запад по горам Нура-Тау к горной группе Арслан-Тау, откуда, повернув на запад, идет через Кызыл-Кум до урочища Ичке-Яр (Уч-Учак) на р. Аму-Дарье. Перейдя на западный берег р. Аму-Дарьи, западная граница Бухары, касаясь Хивинских владений у уроч. Дагани-Шир, направляется на юго-восток (Закаспийская область), следуя параллельно Аму-Дарье, невдалеке от нее, до сел. Босага, откуда начинается граница с Афганистаном. От сел. Босага южная граница Бухары с Афганистаном идет на восток вверх по р. Аму-Дарье (левый берег – афганский, правый – бухарский) приблизительно до 38° сев. шир., где у сел. Богарак пересекает Пяндж и, направляясь по р. Зарнут, левому притоку Пянджа, идет по совершенно неизвестным горам, гранича с Бадахшаном до впадения в Пяндж р. Таньшиу, и затем переходит на правый берег Пянджа, направляясь на Памир. Восточная граница Бухары, примыкая на С. к русским частям Памира, южнее становится вполне неопределенной, проходя по почти безлюдным местностям, посещаемым изредка то почти независимыми киргизами, то афганскими разъездами. В означенных пределах Бухара с Каратегином, Дарвазом, Рошаном и Шугнаном занимает 217.674 кв. версты или 4.498 кв. миль. Без Рошана и Шугнана, находящихся в настоящее время отчасти в сфере афганского влияния, поверхность Бухары равняется приблизительно 3.602 кв. милям.

ПОВЕРХНОСТЬ. В отношении устройства поверхности Бухарское ханство может быть разделено линией Нурата - Хатырчи - Карши – Келиф на две различные части – восточную и западную. Западная часть представляет степную, местами пустынную равнину, высота которой не превышает 1000 ф. над ур. моря; восточная же наполнена хребтами и их отрогами, достигающими весьма значительной высоты и принадлежащими большей частью к Памиро-Алайской системе.

Главнейшим хребтом в восточной, горной части Бухары, является хребет Гиссарский, представляющий непосредственное продолжение Алайского хребта и идущий от западной его оконечности на ЗЮЗ. к Аму-Дарье. Гиссарский хребет отделяет бассейны рр. Зеравшана и Кашка-Дарьи от бас. р. Аму и правых ее притоков – Сурхана, Вахша и Кафирнигана; высота его весьма значительна, вершины покрыты вечными снегами, а имеющиеся перевалы, за исключением более западных, труднопроходимы. Наиболее известный из проходов – перевал Мура, ведущий к оз. Искандер-куль в Каратаг, – лежит на высоте 12.000 ф. Несколько западнее озера Искандер-куль Гиссарский хр. быстро понижается, образует массив Хазрети-Султан и разделяется на два отрога, из которых северный называется грядой Кара-Тюбе, а южный – хр. Байсун-Тау. Между этими двумя отрогами Гиссарский хр., постепенно расходящимися и понижающимися к З., находится плодородный бассейн Кашка-Дарьи, в котором расположены значительные и важные города Карши, Китаб, Шаар, Чиракчи и Гузар. Бассейн Кашка-Дарьи сообщается проходами и перевалами через Северный отрог Кара-Тюбе с Самаркандом, Ургутом и Пенджекентом, а через хр. Байсун-Тау – с Ширабадом, Байсуном и Гиссаром, лежащими на правых притоках р. Аму-Дарьи. К Ю. Гиссарский хр. дает несколько отрогов, наполняющих пространство между ним и Аму-Дарьей и служащих водоразделами между правыми вышеуказанными притоками этой реки.

Из других значительных хребтов Памиро-Алайской системы в Бухарском ханстве следует указать на очень высокий (выше 20 тыс. ф.) хребет Петра Великого, идущий по левому берегу Сурхаба и составляющий границу между Каратегином и Дарвазом, и хр. Дарвазский, отделяющий бассейн реки Оби-Хингоу от бассейнов рек Ванча и Пяндзка. К востоку от этих хребтов тянутся высокие нагорья, примыкающие к Памиру.

На северо-восточной границе Бухарского ханства, к северу от городов Хатырчи и Зиаэтдин, тянутся невысокие горы Нура-Тау, составляющие крайние север.-зап. отроги Памиро-Алайской системы и достигающие местами 7.000 ф. К СЗ. от оконечности гор Нура-Тау, уже в равнинной части ханства, разбросаны отдельные гряды Арслан-Тау, Казан-Тау и т. п., состоящие из голых скал, вокруг которых расстилаются пески. Некогда все эти гряды составляли, по-видимому, одно целое с хр. Нура-Тау, впоследствии размыванием разделенным на части.

Западная часть ханства представляет обширную равнину, покрытую во многих местностях сыпучими песками и солончаками, лишенную текучих вод и почти совершенно пустынную. За исключением местностей, годных для оседлой жизни, имеющих вид оазисов, расположенных в низовьях Зеравшана, по Аму и Кашка-Дарье, все остальное пространство представляет степные и пустынные равнины, непригодные для оседлой и мало годные для кочевой жизни. Из 3.602 кв. миль, составляющих поверхность Бухары, лишь около 10% приходится на обработанные, культурные земли; из них около 50 кв. миль – в долине Зеравшана, около 30 – 40 по Кашка-Дарье и около 300 кв. миль по Аму-Дарье и ее притокам. Сыпучие пески, подвигаясь под влиянием С. и СВ. ветров на культурные земли, уменьшают и без того незначительное их пространство. Песками засыпаются оазисы Каракуль, Варданзи, Ромитан и др.; от них даже страдает сама столица.

ОРОШЕНИЕ. ВОДЫ. Количество атмосферных осадков, выпадающих в ханстве, в общем весьма незначительно и, кроме того, распределено крайне неравномерно. В восточной, гористой части ханства осадков выпадает довольно много, причем высокое положение этой страны над уровнем моря обуславливает здесь значительные скопления снега и ледников, таяние которых питает многочисленные потоки и реки, берущие начало в горах и стекающие в Аму-Дарью. Таким образом, за немногими исключениями, в восточной Бухаре воды достаточно как для орошения полей, так и для надобностей скотоводства.

В западной, равнинной части ханства осадков выпадает мало, снега стаивают быстро, образуя быстровысыхающие потоки, вследствие чего вся эта страна страдает от недостатка влаги. Обработка значительных пространств плодородной земли невозможна, потребности скотоводства могут быть удовлетворены только ранней весной и поздней осенью, движение же караванов, вследствие отсутствия воды, крайне затруднительно, а иногда невозможно.

Все реки Бух. ханства принадлежат к системе Аму-Дарьи, хотя многие из них, в настоящее время, даже в половодье не достигают ее, теряясь в разливах, озерах, песках или расходуясь на орошение полей до последней капли. Аму-Дарья образуется слиянием Пянджа и Вахша (Сурх-аб), несущих большую часть вод, стекающих с Памира, северных склонов Гиндукуша и южных склонов Алайско-Гиссарского хребта. При слиянии Пянджа и Вахша Аму-Дарья имеет ширину около 1 версты, глубину около 6 ф., наименьшую скорость течения в малую воду около 6 верст в час и вполне пригодна для судоходства. Из притоков Аму-Дарьи замеч. правые – Кафирниган и Сурхан; с левой стороны река лишена притоков, так как незначительные речки, стекающие с южн. склонов Гиндукуша, разбираются на орошение и до нее не доходят. Вниз по течению Аму-Дарья становится шире и на ней появляются острова; на линии Закаспийской жел. дор. ширина ее достигает 2 – 2,5 версты.

По берегам Аму-Дарьи единственными пригодными местами для оседлой жизни являются тугаи – низменные площадки, возникшие вследствие наносов или перемены русла реки. Судоходное движение по реке поддерживается от устья Сурхана плотами, каюками (лодками, поднимающими от 300 до 1000 пудов) и судами Аму-Дарьинской флотилии, совершающими рейсы от Керки до Петро-Александровска в низовьях Аму. Из притоков Аму судоходство существует только по р. Сурхану, и то в ничтожных размерах.

Река Зеравшан, берущая начало в пределах России в Зеравшанском леднике Алайского хребта, вступает в бухарские пределы ниже Катта-Кургана, у сел. Хаджи-Курган; по мере движения к западу, река эта, разбираемая сотнями каналов, быстро уменьшается и мелеет. У гор. Бухары Зеравшан представляет небольшую речку, обильную водой только в неирригационное время; в Каракуле он превращается в жалкий ручей и в 20 верстах западнее теряется в песках, не дойдя 30 верст до Аму-Дарьи. Негодный для судоходства Зеравшан допускает сплав леса из русских пределов лишь до сел. Гурбун, лежащего в 7 верстах к СВ. от г. Бухары; но, как показывает само его название (Зеравшан – «дающий золото»), имеет громадное значение для страны, в смысле источника для орошения наиболее значительного и важного оазиса. Общее протяжение реки Зеравшана в Бух. ханстве – 214 верст; на этом протяжении река выделяет по правую сторону 25 и по левую 18 главных арыков (каналов), общая длина которых достигает 955 верст. Главные арыки выделяют в разные стороны 939 второстепенных, из которых проводятся канавы, снабжающие водой отдельные участки полей.

Кашка-Дарья, составляющаяся из нескольких речек, берущих начало в северо-западной и северной части Гиссарского хребта, имеет также большое значение для страны, орошая огромный оазис Шахри-Сябзь (вернее Шаар-Сабиз), но для судоходства и сплава, вследствие мелководья, непригодна; пройдя около 150 верст, Кашка-Дарья теряется, несколько западнее города Карши, в песках и полувысохших озерах.

Вода в реках Бух. ханства, за немногими исключениями (Ширабад-Дарья и проч.), пресна и хороша для употребления.

В равнинной части Бух. ханства, лишенной проточных вод, в местностях, где имеется подножный корм и разводится много скота, а также вдоль караванных путей, разбросано множество колодцев и цистерн, служащих единственным источником воды в степях. Вода в колодцах обыкновенно солоновата и пригодна только для скота; в цистернах же, представляющих водоемы, выложенные кирпичом и покрытые куполом, – значительно лучше, хотя летом и приобретает дурной вкус. Колодцы снабжаются подпочвенной влагой, в цистерны же проводится снеговая и дождевая вода. Из предыдущего ясно, что воды Бух. ханства имеют громадное значение как источники воды для орошения полей, без которого немыслимо здесь земледелие; для судоходства же, за исключением Аму-Дарьи, они непригодны.

КЛИМАТ И РАСТИТЕЛЬНОСТЬ. Климатические условия Бухарского ханства, расположенного между 35° и 41° сев. шир. в глубине азиатского материка и отделенного громадными пустынями и высокими хребтами от океана и морей, обуславливаются его географическим положением и орографией. В общем климат Бухарского ханства континентальный, сухой, довольно суровый зимой и жаркий в течение лета, причем восточная, горная часть страны значительно отличается по своему климату от западной, равнинной.

Вся равнинная часть Бухарского ханства, включая низовья Зеравшана, долину Шаар-Сабиза, прибрежную полосу Аму-Дарьи, а также долины рек Ширабад-Дарьи, Сурхана, Кафирнигана и нижнего Вахша, возвышаясь от 500 до 2500 ф. над ур. м., имеет климат очень сухой, жаркий летом и довольно суровый в течение короткой зимы. В конце ноября или в начале декабря наступают морозы, достигающие зимой иногда 30° Ц., и выпадает снег, который, впрочем, долго не держится и толщина которого незначительна. Нередко бывают и такие годы, когда температура зимой опускается лишь на несколько градусов ниже нуля, снег вовсе не выпадает и в течение зимы идут более или менее обильные дожди. Аму-Дарья замерзает недели на 2 – 3, и то не всегда. С половины февраля начинается быстрое таяние снега и наступают дожди, продолжающиеся до начала или половины марта. В это время степные пространства и невысокие предгорья покрываются травой и посещаются кочевниками. Короткая весна в равнинной части Бухарского ханства продолжается до конца апреля или редко до начала мая, когда жаркое солнце выжигает всю травянистую растительность и иссушает последние источники воды, образовавшиеся от таяния снегов и дождей. В течение всего лета, под влиянием палящих лучей солнца и вследствие совершенного отсутствия дождей, вся равнинная часть Бухарского ханства представляет почти безлюдную пустыню, и растительность остается только по берегам рек и в оазисах, орошаемых проведенными из рек каналами. Лишь в позднюю осень степи вновь оживляются кочевниками, стада которых находят здесь кое-где растительность, выросшую под влиянием осенних дождей, а также засохшие на корню травы, которые дают им корм в течение короткой зимы.

По берегам рек растет здесь тополь, различные породы ив, карагач, джидда, камыши и некоторые другие формы, а в степи местами попадается саксаул и почти повсюду – пригодная для топлива колючка.

Восточная горная часть Бухарского ханства, а именно местности, лежащие от 2.500 до 8.500 фут. над уровнем моря, имеет климат теплый летом и суровый зимой, продолжающейся здесь около 4-х месяцев. Снег в этих частях Бухары выпадает в октябре и держится иногда до начала апреля, а морозы достигают 30 – 35° Ц., вследствие чего все эти местности с октября до начала весны почти безлюдны (на местах остается только незначительное оседлое население) и оживляются только в апреле, когда на склонах гор, увлажненных таянием снега, зазеленеют пастбища. По мере высыхания травы, под влиянием летней жары в низких частях этой полосы кочевники со своими стадами поднимаются выше и в конце лета пасут их на высоте около 9.000 фут., после чего спускаются в долины, где и водворяются на зимовки.

Древесная растительность группируется по берегам горных речек и ручьев или покрывает склоны горных долин Гиссарского и Алайского хребтов; здесь растут: тополь, джидда, грецкий орех, яблоня, дикий абрикос, боярышник, чинар и т. п., а на склонах упомянутых хребтов – почти исключительно арча (древовидный можжевельник, доставляющий жителям топливо, лес на поделки и материал для выжигания угля). В Дарвазе и большей части Алайского хребта арча совсем не встречается.

Еще более высокие местности восточной части Бухарского ханства, лежащие на высоте от 8,5 до 20 тыс. футов над уровнем моря, имеют холодный и суровый климат. Глубокие снега выпадают здесь в сентябре и лежат до июня, заваливая перевалы и прекращая всякое сообщение, а морозы достигают 40° по Ц. Вершины гор на громадном протяжении представляют обширные поля вечного снега и ледников. В июне и июле, когда наступает короткое и довольно дождливое лето, склоны гор покрываются местами хорошей травой, привлекающей сюда кочевое население, но уже августовские морозы принуждают их спускаться ниже. Древесной растительности в этой полосе нет, на топливо идут привозимая из менее высоких мест арча, некоторые травы и кизяк.

Господствующими ветрами в Бухарском ханстве являются северные и сев.-вост. Равнинная часть ханства и берега Аму-Дарьи в течение лета посещаются иногда сильными южными и юго-западными ветрами, которые сопровождаются горячими песчаными бурями (гарм-сир), делающими движение караванов очень затруднительным и даже невозможным, изнуряющими людей и животных и вредно влияющими на некоторые культурные растения (хлопок и т. п.).

Постоянная жара летом, сухость воздуха, обуславливающая сильное испарение, колебания температуры, антигигиенические условия жилищ и т. п. – причины, вызывающие различные болезни и вообще вредно отзывающиеся на здоровье туземцев. Кроме лихорадок, злокачественные формы которых составляют частое явление, в Бухарском ханстве развиты болезни глаз, тиф, дизентерия и другие инфекционные заболевания. К числу местных болезней, встречающихся лишь в некоторых местностях, следует отнести: сартовскую болезнь, зоб, проказу и ришту (Filaria medinensis), производящую нарывы на теле и в особенности распространенную в г. Бухаре.

НАСЕЛЕНИЕ. Точное число жителей Бухарского ханства неизвестно; по имеющимся сведениям можно полагать, что оно не превышает 2 мил. душ обоего пола; следовательно, на 1 кв. милю пространства приходится около 550 чел. Население Бухарского ханства распределено крайне неравномерно; богатые водой, цветущие оазисы населены очень плотно, между тем как степные и пустынные пространства, а также высокогорные страны имеют весьма незначительное население. В долине нижнего Зеравшана живет до 300.000 чел.; в долине Шаар-Сабиза по Кашка-Дарье и в сопредельных местностях – 500.000 чел.; в Гиссарском крае – 200.000 чел. и по берегам Аму-Дарьи около 500.000 чел. Остальные полмиллиона жителей разбросаны на громадном протяжении степей и гор, где на квадратную милю приходится менее 100 человек, в то время как плотность населения в указанных оазисах достигает 4 тыс. и даже более на 1 кв. милю.

По этнографическому составу население Бухарского ханства разделяется на 2 части, из коих к первой относятся народы тюркского поколения, а ко второй народы иранского поколения. Между тюркскими народами на первом месте стоят узбеки – господствующая народность, в руках которой сосредоточена власть. Узбеки фанатично религиозны, беспокойного характера, храбры, мало способны к культуре и с презрением относятся к иранским народам; они делятся на роды (мангыт, кунград, курама и т. п.), живущие в различных местностях ханства, и родовое начало играет в их жизни значительную роль.

К тюркским народностям относятся также туркмены, разделяющиеся на несколько родов, из которых наиболее многочисленный, эрсари, живет по Аму-Дарье, – киргизы, а отчасти и сарты. Эти последние, представляющие агломерат различных тюркских и иранских народностей, живут исключительно оседло, в городах и селениях, занимаются земледелием и торговлей и скорее должны быть рассматриваемы не как отдельная народность, а как известный класс городских и сельских жителей таджикско-узбекского происхождения.

Между иранскими народами первое место занимают земледельцы-таджики, коренные жители страны, составляющие главную массу населения восточной и южной части Бухарского ханства и рассеянно попадающиеся в больших городах.

Кроме вышеперечисленных главных народностей Бухарского ханства, в нем живет небольшое количество евреев, афганцев, персов, арабов, цыган, армян и пр. Арабы кочуют около Варданзи и занимаются скотоводством. Евреи живут в городах и занимаются ремеслами и торговлей, а индусы – торговлей и ростовщичеством.

Вообще, население Бухарского ханства представляет весьма разнородные, враждебные друг другу элементы, связующим звеном которых является до некоторой степени религия. Все население ханства исповедует ислам, причем тюркские народности исключительно магометане-сунниты, иранские же, признавая по наружному виду сунну, остаются в действительности ярыми шиитами.

По образу жизни население Бухарского ханства разделяется на оседлое, полукочевое и кочевое. К оседлым жителям относится около 65% всего населения, которые и живут преимущественно в равнинной части ханства; сюда относятся значительная часть узбеков, городские таджики, сарты, евреи, персы, афганцы, индусы и т. д. Полукочевое население составляет около 15%; к нему относятся отчасти узбеки, отчасти туркмены и горные таджики. Остальные 20% составляют кочевники, живущие в степях западной Бухары, в Дарвазе и на скатах Гиссарского хребта, а именно некоторые роды узбеков, туркмен и киргизы.

Важнейшими населенными центрами ханства являются гг. Бухара, Карши, Шаар, Китаб, Чираччи, Гузар, Каракуль, Зиаэтдин, Хатырчи, Гиссар, Шир-Абад, Куляб, Гарм, Керки и Кермине.

ИСТОРИЯ Бухары состоит из двух частей: древней или истории Трансоксании (Мавера-ун-негр – «Заречье» по-арабски) и новой или истории Бухарского ханства. Под именем Трансоксании разумелись собственно все земли, лежащие по правую сторону Аму-Дарьи и составившие впоследствии ядро Бухарского ханства, но уже в конце 9 в. правители Трансоксании владели обширными провинциями и на левом берегу этой реки.

Возникновение Трансоксании теряется во мраке неизвестности и приписывается преданиями жителям низовьев р. Зеравшана, т. е. приблизительно того места, на котором ныне расположен г. Бухара, столица ханства. Первые поселенцы долины Зеравшана (в древности Согд) были, по-видимому, иранского происхождения и исповедывали вероучение Зороастра, но уже в древнейшие времена к ним присоединились выходцы из Турана, с которыми водворился и буддизм. Возникшая затем племенная борьба между местными иранскими и пришлыми туранскими элементами была в то же время религиозной борьбой парсизма с занесенным сюда северными пришельцами вероучением Будды.

Первые правители Трансоксании жили в Бейкенде (г. Бухара еще не существовал) и Джемкенте, получившем впоследствии, по свидетельству историка Наршахи, имя Бухары. По словам того же писателя, владетель Трансоксании, правление которого совпало с началом магометанского летосчисления, назывался Бендун; при жене, наследовавшей ему вследствие малолетства сына (Тугшаде) и носившей имя Хатун, произошло событие, имевшее весьма важное значение в жизни страны, а именно появление в Трансоксании арабов.

Правительницей Хатун заканчивается господство первых династий Трансоксании; последующие владетели были ими лишь номинально, фактическая власть перешла к арабам, овладевшим Бейкендом (672 г.), Самаркандом, Кешем и Карши. В 709 г. перед полководцем их Кутейбе, отворила ворота и Бухара. Параллельно с покорением страны шло деятельное обращение ее жителей в ислам, сопровождаемое насилиями и понудительными мерами, так как новое вероучение в первое время было встречено с сильнейшей неприязнью и прививалось плохо.

В течение всего 165-летнего господства арабов (709 – 874) история Трансоксании, низведенной на степень части Хорасанской провинции, представляет ряд постоянных смут и замешательств, беспрерывных возмущений жителей, и характеризуется ожесточенной религиозной борьбой последователей парсизма и учения Будды с насильственно водворяемым исламом. Наиболее выдается религиозное движение, вызванное в 767 г. лжепророком Моканной, продолжавшееся более 15 лет и оставившее после себя следы на много веков.

В последней четверти 9 в. в Трансоксании выдвинулась династия Саманидов из Балха, в течение 145-летнего правления которой Трансоксания достигла значительного могущества и процветания. Вследствие постоянного благоволения, оказываемого арабами Саманидам, смуты и неурядицы, столько времени терзавшие Трансоксанию, прекратились и стал мало-помалу водворяться порядок. При знаменитом Саманиде – эмире Измаиле (892 – 907), Трансоксания из части Хорасанской провинции – возросла до степени могущественного государства, простиравшегося на север до степей, на восток – до Тянь-Шаня, на юг – до Персидского залива и на запад – почти до Багдада. Центром и столицей Трансоксании был г. Бухара, который славился богатством и ученостью, будучи в то же время религиозным оплотом ислама и средоточием мусульманских ученых правоведов и богословов. Преследуемый арабскими правителями, иранский язык под покровительством Саманидов, а в особенности эмира Измаила, стал развиваться с новым блеском; а заглохшая иранская культура нашла в Саманидах покровителей и почитателей.

После Измаила могущество Саманидов стало быстро клониться к упадку; вновь наступило время смут и междоусобий, и, наконец, в 999 г. Бухару покорили югуры, тюркское племя из Туркестана. С падением Саманидов и нашествием югуров в Трансоксании наступила полнейшая анархия, вследствие столкновения коренных обитателей страны — иранцев, мало изменившихся с принятием ислама и его культуры и более склонных к науке, торговле и вообще к мирным занятиям, – с преданными военному делу тюрками, занимавшими высшие должности и уже при последних Саманидах присвоившими себе верховную власть в стране.

Вскоре после падения Саманидов в Средней Азии возвысились Сельджукиды (1004 – 1133), тюркские завоеватели, господство которых простиралось почти над всеми странами магометанского Востока; тем не менее власть их в Трансоксании была только номинальная, действительное же господство находилось в руках различных местных или югурских владетелей. Таким образом, первая династия тюркского происхождения почти ничего не сделала для политического возвышения Трансоксании; под покровительством государей из этой династии иранский язык успешно соперничал с арабским, распространенным в письменности; тюркское же наречие употреблялось лишь как разговорный яз. в тесном кругу господствовавшей династии.

С падения Сельджукидов до появления монголов Трансоксания составляла предмет раздора между югурским Курханом и владетелями Хорезма (теперешнее Хивинское ханство).

В 1218 г. на Трансоксанию нахлынули полчища монголов Чингис-хана, который, в сопровождении своих сыновей Чагатая, Октая и Джюджи, с армией в 600.000 человек через долину Или и северную Фергану напал на Среднюю Азию. В 1220 г. пала Бухара, разграбленная дикими кочевниками и затем сожженная дотла. Цветущий город обратился в груду развалин; десятки тысяч мирного населения погибли от руки палача, остальные же были обращены в рабство и рассеяны по всей Средней Азии. В следующем году пал Самарканд и вся Трансоксания досталась в руки Чингиса. В 1224 г., при делении громадного государства между сыновьями Чингис-хана, Трансоксания с Туркестаном досталась Чагатаю и в свое время была известна под именем Чагатайского ханства. После нашествия монголов Трансоксания превратилась в сплошную груду развалин; прославленные плодородием оазисы были заброшены, земледельцы и ремесленники разогнаны, промышленность исчезла, цветущие города лежали в развалинах и всякое проявление духовной жизни погасло. Последние искры иранской культуры под напором монгольского погрома исчезли, а Бухара и Самарканд, умственные центры Трансоксании, никогда уже не могли вернуться к прежней духовной деятельности. Господство получили казуистика и фанатизм.

В течение почти 200-летнего владычества потомков Чингиса Трансоксания представляла арену дикого своеволия монгольских тиранов, споривших из-за власти, – постоянных усобиц, войн и опустошений, терзавших эту несчастную страну. С течением времени монголы, с последними потомками Чагатая во главе, приняли ислам и, отчасти подчинившись влиянию местной культуры, стали ревностными поборниками магометанства. Главнейшим результатом нашествия монголов на Трансоксанию следует признать изменение этнографического состава ее населения: тюркские элементы получили повсеместное преобладание над иранскими.

Пока потомки Чингиса находились в силе, югуро-тюркские племена, родственные монголам по своим наклонностям, были у последних в полном подчинении; но с падением власти монголов они везде старались занять место своих прежних владетелей. В этом отношении в особенности быстрые и колоссальные успехи сделал Тимур или Тамерлан, знаменитый вождь тюрков из рода Берлас, основавший в первой трети 14 в. огромное государство. При Тимуре (1363 – 1405) Трансоксания, со столицей в Самарканде, в последний раз стала средоточием магометанского могущества в Азии. Владения Тимура простирались от Гоби до Мраморного моря и от Иртыша до Ганга, а столица их – Самарканд – сделалась центром просвещения, промышленности, наук и искусств. Великолепие и богатство Самарканда, его бесконечные сады, грандиозные дворцы и мечети, кипучая торговая деятельность этого города, куда приходили караваны из Индии, Китая и Западной Азии, отодвинули на второй план прежнюю столицу Трансоксании Бухару.

При преемниках Тимура (1405 – 1500) начались вновь кровавые междоусобия и войны, последствием которых было распадение государства Тимура на мелкие владения; около 100 лет спустя после его смерти в руках Тимуридов оставалась одна Трансоксания.

Около 1500 г. с севера на земли при Оксусе (теперь Аму-Дарья) нахлынули новые завоеватели. Тюрко-монгольское племя узбеков, под предводительством Шейбани, пользуясь постоянной враждой местных владетелей, покорило Трансоксанию, а затем и весь Хорасан. С падением последних Тимуридов и нашествием узбеков Трансоксания потеряла остатки своего прежнего политического значения; с этого времени начинается ее быстрое падение и преобразование из могущественного государства в незначительное Бухарское ханство.

При Шейбанидах (1510 – 1597) и наследовавших им Аштарханидах (1597 – 1737) история Бухарского ханства представляет ряд усобиц и войн, которые вели владетели Бухары с Персией и Хорезмом. Из Шейбанидов в особенности замечателен Абдуллах-хан, ревностно заботившийся о процветании и счастье своего народа. Правитель этот в течение своего более чем 40-летнего царствования построил множество учебных заведений, мечетей, бань, караван-сараев и мостов, развел тенистые сады в главных городах ханства, устроил почтовое сообщение, и вообще был усердным покровителем земледелия, торговли и науки. Имя Абдуллах-хана и поныне пользуется необыкновенной популярностью в Бухаре; в глазах бухарца каждый памятник прежних времен кажется результатом щедрости и любви к изящным искусствам этого правителя. Правление Шейбанидов ознаменовалось также постепенным обособлением восточно-магометанского мира от западного и необыкновенным возвышением власти и влияния ученых мулл и богословов, вследствие чего богословские науки заняли в медресе Бухары первое место. Аштарханидов сменила династия Мангыт (боковая ветвь, по женской линии, Джюджи, сына Чингиса), члены которой и по настоящее время правят Бухарой.

СНОШЕНИЯ РОССИИ С БУХАРОЙ. Первые сношения России с Бухарой, при посредстве купцов и торговых людей, начались еще до появления на историческом поприще монголов; но сведения об этих сношениях настолько скудны, что не дают возможности составить о характере их никакого понятия. Одно из первых посольств в Бухару, о котором имеются более точные данные, было посольство, снаряженное царем Алексеем Михайловичем в 1675 г. к бухарскому хану Абдул-Азису (Аштарханид), и состоявшее из Василия Александрова Даудова, астраханца Махмета Юсупа Касимова, подьячего посольского приказа Никифора Венюкова и подьячего Казанского дворца Ивана Шапкина. Петр Великий, неоднократно пытавшийся завязать сношения со Средней Азией, в 1719 г. посылал в Бухару Флорио Беневени разузнать о возможности воспользоваться Аму-Дарьей для торговых целей. В 1774 г. Ф.Ефремов, захваченный в плен киргизами, совершил чрезвычайно интересное путешествие по Средней Азии и сообщил много ценных сведений о Бухаре.

С водворением в Бухаре династии Мангыт, сношения России с этой страной сделались довольно частыми (в особенности при Наср-Улла-хане). В 1820 г. было отправлено в Бухару русское дипломатическое посольство под начальством Негри; принимавшие в нем участие офицеры Генерального штаба и в особенности натуралисты Эверсман и Пандер значительно расширили наши сведения о Бухаре. В 1834 г. ориенталист Демезон прошел из Оренбурга в Бухару и обратно, а в следующем 1835 г. туда ездил политический агент Виткевич, с целью добиться освобождения русских пленных. В 1841 г., когда аванпосты англичан, воевавших с Афганистаном, приблизились к левому берегу Аму-Дарьи, из России, по приглашению бухарского эмира, была отправлена в Бухару политико-научная миссия, состоявшая из начальника ее, горного инженера Бутенева, ориенталиста Ханыкова, натуралиста Лемана и др. Миссия эта, известная под названием Бухарской экспедиции 1841 г., в политическом отношении не достигла никаких результатов; зато члены ее издали много весьма ценных естественноисторических и географических работ о Бухаре, между которыми особенно выдается: «Описание Бухарского ханства» Н.Ханыкова, не потерявшее научного значения и по настоящее время. Наконец, в 1859 г. в Бухаре был полковник Игнатьев.

Наср-Улла-хану, скончавшемуся в 1860 г. после 34-хлетнего бесславного правления, наследовал его сын Сеид-Мозаффар-Эддин-хан, при котором Бухара потеряла окончательно свое значение и самостоятельность, попав в вассальную зависимость от России. Мозаффар-хан, враждуя подобно своему отцу с Кокандом, поддерживал там партию Худояр-хана против другой, ему враждебной. Это обстоятельство ввело Мозаффар-хана в столкновение с Россией, которая в это время уже завоевала города Хазрети-Туркестан, Чимкент, взяла Ташкент и вообще твердой ногой стала на Сыр-Дарье, на землях, принадлежавших прежде Коканду. Надменный образ действий бухарского эмира, потребовавшего очищения Россией завоеванной территории и конфисковавшего имущество проживавших в Бухаре русских купцов, а также оскорбление русской миссии, посланной для переговоров в Бухару, привели к окончательному разрыву.

20 мая 1866 г. генерал Романовский с 2-хтысячным отрядом нанес бухарцам у Ирджара, на левом берегу Сыра, первый и настолько решительный удар, что вся армия эмира обратилась в бегство, оставив в руках победителя весь лагерь, богатую палатку эмира и артиллерию. Сам Мозаффар-Эддин лишь с большим трудом мог убежать в Джизак. Ирджарский погром страшно возбудил бухарцев, подстрекаемых фанатиками-муллами против эмира; большинство из них приписывали катастрофу его поспешному бегству и даже обвиняли эмира в тайном соглашении с Россией. Ввиду такого положения дел, понуждаемый общественным мнением, эмир должен был уступить общему желанию продолжать войну с русскими до последней крайности, что ускорило решение участи Бухары.

В октябре 1866 г. русские взяли крепость Ура-Тюбе, а вскоре после этого пал и Джизак. После этого туркестанским генерал-губернатором, генералом Кауфманом, были предложены бухарскому эмиру условия мира, но последний, желая выгадать время, затягивал под разными предлогами переговоры и в то же время, войдя в сношения с мятежным Джурабаи в Шахри-сябзе, собирал войска для священной войны (газават, газа). В то же время бухарские шайки постоянно делали набеги на покоренную территорию и даже сделали ночное нападение на русский лагерь в Ключевом (под Джизаком). Такое положение дел побудило русских принять решительные меры против Бухары.

13 мая 1868 г. был отдан приказ двинуться на Самарканд, а на следующий день, после совершенного поражения и бегства 40-тысячной бухарской армии, на высотах Чупан-ата на берегу Зеравшана, этот прославленный город Средней Азии сдался генералу Кауфману. Александр Македонский был, по преданию, первым завоевателем Самарканда, Александру же II суждено было покорить его в последний раз. Вскоре после падения Самарканда была взята сильная крепость Катта-Курган, а 2 июня 1868 г. эмир потерпел окончательное поражение на Зерабулакских высотах и был вынужден просить у России мира.

По мирному договору 23 июня 1868 г., Бухара должна была уступить России Самаркандское, Катта-Курганское, Пенджекентское и Ургутское бекства, из которых два первые представляют лучшие места и земли цветущей долины Зеравшана. Кроме того, бухарский эмир обязался уплатить 500 тысяч руб. военного вознаграждения, предоставить русским купцам свободу торговли в ханстве, защищать их имущество и личную безопасность, дозволить учреждение торговых агентств во всех городах, взимать пошлину с ввозимых русских товаров не свыше 2,5% их стоимости и предоставить русским купцам свободный проезд через ханство в другие земли.

Таким образом договор этот нанес последний и решительный удар самостоятельности Бухарского ханства и низвел его на степень вассала России. Бухарский эмир стал беспрекословно исполнять желания русского правительства, которое, в свою очередь, оказывало ему поддержку во время смут и волнений, вспыхнувших в Бухаре после окончания войны с Россией. В том же 1868 г. русские войска, по просьбе эмира, разбили в Каршинском бекстве скопища бухарцев, восставших против эмира Мозаффара с целью возведения на престол его старшего сына Катта-Тюря, и овладели городом Карши, который тотчас же был возвращен эмиру. В 1870 г. русские войска взяли штурмом мятежные города Шаар и Китаб, вследствие чего все Шахрисябзское бекство вновь присоединилось к Бухаре. В 1873 г., в награду за поставку верблюдов и провианта нашим войскам во время Хивинского похода, к Бухаре была присоединена полоса земли, принадлежавшая Хиве, между урочищами Кукертли и Ичке-Яр. В 1876 г., вследствие поддержки России, Бухара возвратила отпавшие бекства Гиссар и Куляб, а в 1877 г. раздвинула свои пределы далее на ЮВ., покорив, после незначительного сопротивлений, Дарваз и Каратегин.

Эмиру Мозаффару, после его смерти, наследовал в 1885 г. сын его, теперешний бухарский эмир Сеид-Абдул-Ахат-Хан.

УПРАВЛЕНИЕ. Бухарский эмир имеет неограниченную власть и управляет страной на основании правил шариата (мусульманский духовно-нравственный кодекс) и обычного права. Для ближайшего исполнения воли эмира при нем состоит несколько сановников, действующих каждый в своей отрасли управления. В административном отношении Бухарское ханство делится на области, управляемые беками и называемые бекствами. Бек вносит ежегодно в казну эмира определенную сумму и посылает определенное количество подарков (ковры, лошади, халаты), оставаясь затем полным самостоятельным правителем своего бекства. Наиболее значительными бекствами являются Шаарское, Гиссарское и Каршинское, в которых беками сидят или родственники эмира, или лица, пользующиеся его особым доверием. Бекства разделяются на амлякдарства, тумени и т. д. Низшую ступень в администрации занимают аксакалы (белая борода), исполняющие полицейские обязанности.

Беки не получают никакого содержания и обязаны содержать себя и всю администрацию бекства на сумму, остающуюся от податей населения за вычетом денег, отправляемых эмиру. Население платит херадж (1/10 часть урожая) натурой, танап с садов и огородов – деньгами и зякет, в размере 2,5% стоимости товаров. Кочевники вносят зякет натурой — 1/40 скота (за исключением лошадей и крупного рогатого скота). Годовой бюджет Бухарского ханства достигает 5 – 6 млн. руб.

ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ Бухарского ханства состоят из: 1) постоянного войска (лашкары), и 2) ополчения (нау-кары), призываемого по мере надобности. В случае объявления священной войны (газават) на службу призываются все мусульмане, способные носить оружие. Постоянные войска и ополчение пополняются охотниками, поступающими на службу пожизненно; унтер-офицеры и офицеры имеются только в постоянном войске; унтер-офицерское и офицерское звания даются за выслугу лет или жалуются эмиром, но только в том случае, если имеется вакансия. Каждый рядовой (аламан) может достигнуть высших чинов, но в действительности большинство офицерских должностей замещается родными приближенных эмира и высших чинов. Служащие в коннице должны иметь собственных лошадей, артиллерия же снабжается лошадьми зиаэтдинским беком, ведающим также ремонт лошадей и фуражное довольствие.

Высшая военная власть и управление войском принадлежать эмиру. Главное командование всей пехотой и всей артиллерией сосредоточено в руках тупчи-баши (начальник артиллерии), который в случае получения звания главнокомандующего становится во главе всей бухарской армии (с кавалерией включительно). Довольствие войск находится в ведении куш-беги (визирь), причем ближайшее заведование денежным и вещевым довольствием возлагается на дурбина (государственного казначея), а натуральным – на зиаэтдинского бека. Ополчение поступает в ведение военного начальства только после призыва на службу.

Пехота состоит из 2 рот (300 чел.) гвардии эмира (джиляу) и 13 линейных батальонов (сарбаз) 5-тиротного состава, всего 14 тыс. чел. Вооружение пехоты состоит из отчасти гладких, отчасти нарезных курковых ружей с ножами-штыками. Кроме того, имеется много старых фитильных и кремневых ружей; в 1883 г. по распоряжению туркестанского генерал-губернатора было подарено эмиру 1000 малокалиберных ружей Бердана со 100 тыс. патронов. Офицеры имеют шашки и револьверы. Боевые достоинства бухарской пехоты, как и вообще всех войск, весьма слабы; пехота обучается по искаженному русскому уставу 1860-х гг.; большая часть команд, подаваемых по-русски, не имеет даже смысла. Стрельба в цель не производится вовсе; холостыми же зарядами стреляют раза 2 – 3 в год. Лагерные сборы отчасти заменяются ежегодными поездками эмира на лето в Карши и Шаар, куда его сопровождают 6 батальонов сарбазов, 1 рота артиллерии и полк конницы, но образовательного значения эти поездки не имеют. Сарбазы умеют только делать ружейные приемы и несколько построений.

Конница состоит из 20 полков (10 тыс.) галабатырей, которые составляют собственно конницу, и из 8 полков (4 тыс.) хасабардаров, нечто вроде конных стрелков, вооруженных фальконетами по одному на двоих; всего 14 тыс. человек. Для конницы, по-видимому, не существует никакого устава и она ничему не обучается, кавалеристы иногда занимаются джигитовкой, но это делается по собственному почину. Кавалерия вооружена пиками и шашками, а также кинжалами, пистолетами и т. п. Хасабардары вместо пик вооружены, как было сказано, чугунными фитильными фальконетами, весом в 50 фунтов, с подставкой и прицелом для стрельбы на расстояние до 300 саж. Палаток от казны не отпускается.

Артиллерия состоит из одной конной батареи, вооруженной 6 медными 12-фунтовыми орудиями при 6 зарядных ящиках, находящейся в г. Бухаре, и такой же 6-типушечной батареи у гиссарского бека. По последним сведениям полевая артиллерия возросла теперь до 20-ти орудий. Прислуга вооружена шашками. Заряды и снаряды весьма плохого качества. Артиллеристы составляют отдельную роту в 300 чел. и обучаются только приемам при орудиях; стрельбы не производится. В г. Бухаре имеется пушечно-литейный и пороховой заводы.

Таким образом, всего в Бухарском ханстве около 28.600 чел. весьма плохого войска, численность которого постепенно уменьшается. По последним сведениям вся Бухарская армия состоит из 14 – 15 тыс. чел. при 20 орудиях; содержание ее обходится эмиру около 1,5 млн. руб. в год. Содержание военнослужащим выдается частью деньгами, частью же натурой в виде известного количества батманов пшеницы.

Дислокация войск в Бухаре приблизительно следующая: 10 тыс. человек при 14 орудиях находится в столице, 2 тыс. человек при 6-ти орудиях – в Шааре и Китабе и 3 тыс. человек составляют гарнизоны укрепленных городов: Зиаэтдина, Кермине, Гузара, Ширабада и т. п. Крепостей, в европейском смысле этого слова, в Бухаре не имеется вовсе; почти все значительные города обнесены валами или глинобитными стенами, по большей части безо рвов. Наиболее значительные укрепления имеются в Бухаре, Карши, Нурате, Варданзи и Гиссаре; все они со времени последней войны с Россией не поддерживаются и пришли в совершенную негодность и запустение.

Инженерных войск в Бухаре не имеется, а врачебно-санитарная часть находится в совершенно первобытном состоянии.

ЭКОНОМИКА. Главными занятиями жителей Бухарского ханства являются земледелие и скотоводство, причем оседлое население в равнинной части ханства местами исключительно занимается земледелием, кочевое же и полукочевое всегда обрабатывает некоторое количество земли вблизи своих зимних становищ. Почва в большинстве местностей ханства вполне благоприятствует земледелию: лессовидные глины и супесчаный лес, почти повсеместно распространенные в стране, при достаточном орошении дают прекрасные урожаи, и если избытков земледельческих продуктов получается сравнительно немного, то это следует приписать исключительно недостатку воды для орошения полей. Жаркое и сухое лето в большей части ханства делает необходимой искусственную поливку посевов, требующую, в свою очередь, сложных и весьма обширных ирригационных сооружений. При неограниченном количестве оросительной влаги можно было бы возделать все пригодные для земледелия земли; на деле же, едва 10% всей территории представляют культурные места; они приурочены обыкновенно к местностям богатым водой. Все проточные воды в ханстве, за исключением Аму-Дарьи, Сурхана, Кафирнигана и Вахша, утилизируются для орошения полей до последней капли, и только воды перечисленных рек, требующие больших и дорогих ирригационных сооружений, недоступных для отдельных лиц и селений, служат целям земледелия в сравнительно незначительной степени.

На орошенных полях культивируются: пшеница, рис, ячмень, джугара, просо, различные бобовые растения, дженушка (люцерна), заменяющая сено, кунжут, лен на семя, хлопчатник, табак (в особенности в окрестностях города Карши), конопля, мак, марена и т. п. Одним из важнейших земледельческих продуктов является хлопок, производство которого достигает 1,5 млн. пудов; из них большая половина вывозится в пределы России. Так как некоторые полевые растения, благодаря высокой температуре весенних и летних месяцев, созревают очень скоро, а лето на равнине продолжается очень долго, то иногда поля засеваются вторично бобовыми и др. растениями и дают второй сбор до наступления морозов. Рис, требующий очень много воды, засевается только в местностях богатых водой, и посевы его служат наглядным мерилом обилия или недостатка в данной местности воды. Кроме орошенных полей, население распахивает на высоте от 4 до 8 тыс. футов так называемые богарные поля, которые даже в течение лета скудно орошаются дождями и росами; на таких полях сеют обыкновенно яровую пшеницу и ячмень.

Весьма значительным подспорьем населению служит огородничество и садоводство, продуктами которых главным образом питается население в летнее время. В оазисах мерилом богатства и зажиточности служат сады. В садах и огородах культивируется множество сортов винограда, персиков, абрикосов (урюк), дынь и арбузов, сливы, изредка яблони и груши, а также айва, фисташник, грецкий орех, джидда, винные ягоды и тутовое дерево, доставляющее в горных частях ханства дешевую, а кое-где и исключительную пищу в виде сушеных и смолотых тутовых ягод (тут-талкан). Кроме того, разводятся: капуста, свекла, морковь, огурцы, лук, редька, стручковый перец и т. п. овощи. Сады и огороды устраиваются обыкновенно в селениях, бахчи же с дынями и арбузами встречаются и в поле.

Значительные избытки земледельческих продуктов, а главным образом хлеба, получаются в долине Шаар-Сабиза, Сурхана и в Гиссарском бекстве, откуда он вывозится в г. Бухару, в Керки и в Чарджуй. В общем, хлеба не хватает для продовольствия населения и недостаток пополняется ввозом его из Самаркандской области, а отчасти из Афганского Туркестана. Главными хлебными рынками являются гг. Бухара и Карши, второстепенными же – города Гузар, Юрчи, Денау и Ширабад. Продукты огородничества и свежие фрукты потребляются исключительно на местах производства, некоторое же количество изюма и сушеных абрикосов вывозится в Европейскую Россию и в юго-западные части Сибири.

Шелководство, имевшее еще недавно большое значение в Бухарском ханстве, в последнее время, вследствие развития различных болезней шелковичного червя, значительно упало; количество производимого шелка в ханстве едва ли превышает 10.000 пудов.

Вследствие крайнего недостатка и труднодоступности имеющихся лесных насаждений, лес для построек, а отчасти и для топлива получается из садов; для этой цели служат тополь, тутовое дерево, различные породы тала, абрикос и т. п. Для топлива большей частью пользуются камышом, колючими кустарниками, сорными травами, стеблями джугары и кизяком, так как только при этом условии строевого леса и дров, доставляемых садами, хватает для населения.

Скотоводство развито весьма значительно в Бухарском ханстве, но не во всех местностях одинаково. В равнинной части ханства, в оазисах, где группируется оседлое население, количество скота незначительно; лишь туркмены, узбеки и киргизы, кочующие в степях западной Бухары, разводят много верблюдов и овец (каракульские овцы). Более развито скотоводство в восточной горной части Бухарского ханства, а именно в долинах Гиссарского и Алайского хребтов, в Дарвазе и т. п.; хорошие горные пастбища дают возможность населению этих местностей держать большие стада овец, рогатого скота, коз и лошадей и снабжать остальную часть ханства вьючным, рабочим и убойным скотом, а также и лошадьми.

Главными рынками для сбыта скота, лошадей и верблюдов являются гг. Гузар и Карши, куда стекаются купцы из равнинной части Бухары и даже из русских пределов. В верхних долинах Сурхана, Вахша, Кафирнигана, в Гиссаре и на западных склонах Гиссарского хребта разводят, главным образом, рогатый скот и лошадей; в нижнем течении указанных рек, где корм хуже, разводят коз и овец, и наконец, по берегам Аму-Дарьи, в степях с тощими и жесткими травами, разводятся преимущественно овцы и верблюды (предпочтительно одногорбые). Породистые (аргамаки, карабаиры и т. п.) и красивые лошади, которыми в прежнее время славилась Бухара, встречаются крайне редко и теряются в массе посредственных и ничем не выдающихся животных. Рогатый скот разводится для полевых работ и для молочных продуктов; мяса его жители Бухары почти не едят, предпочитая жирную и вкусную баранину, доставляемую курдючными овцами.

Промышленность в Бухарском ханстве имеет сельский, кустарный характер; фабрик и заводов не существует, и все изделия приготовляются ручным способом или на станках первобытного устройства. На первом месте по значению стоит хлопчатобумажная промышленность. Значительное количество местного хлопка перерабатывается на различные бумажные материи (бязь, алача, дака, каляма, чит и т. п.), в которые и одевается, за исключением самых богатых, почти все население Бухары. Из шелка получаются шелковые и полушелковые ткани (шаи, атлас, бикасаб, адряс, бенаряс и т. п.), из коих последние имеют значительное распространение. Шерсть потребляется главным образом кочевниками на войлоки (кошма), грубые сукна, ковры, мешки и т. п. Из других видов промышленности можно упомянуть производство обуви, кож, седел, сбруи, металлической и гончарной посуды, чугунных и слесарных изделий, различного рода растительных масел и, наконец, красильное дело.

Минеральные богатства Бухарского ханства, по-видимому, довольно значительны, но разрабатываются в весьма ограниченных размерах. Единственным ископаемым продуктом, добываемым в довольно значительном количестве, является соль, в долинах Куйтанг-Дарьи и Кафирнигана. Кое-где в восточной Бухаре разрабатываются железные и медные руды, а также производится промывка золота в притоках Аму-Дарьи; но промыслы эти по своим ничтожным размерам едва заслуживают внимания.

Значительным подспорьем для жителей некоторых частей Бухары служить занятие извозом, которое, при отсутствии хороших путей сообщения, является довольно выгодным делом.

Внутренняя торговля Бухарского ханства весьма оживлена, но обороты ее в общем незначительны; внешние же торговые сношения, вследствие удобного географического положения Бухары, весьма значительны и сосредоточиваются, главным образом, в гг. Бухаре и Карши. С Европейской Россией торговля Бухары ведется частью старым караванным путем, через Казалинск и Оренбург, главным же образом по Закаспийской жел. дор. через Узун-Ада и Астрахань. В Россию вывозится товаров (хлопок, шелк, мерлушка, ковры и т. п.) на 12 млн. руб., а привозится из России (мануфактурные товары, сахар, посуда и т. п.) на 10 млн. рублей. Сношения с Индией производятся через Келиф и Кабул, а также через Герат и Мешед; с Персией – через Мешед. Из Индии привозится товаров на 5,5 млн. рублей (английские ситцы и кисея, чай, шали, индиго, опиум и т. п.), а вывозится в ту сторону всего на 0,5 млн. руб. (шелк, мерлушка и русские медные, железные и деревянные изделия) и то главным образом в Афганистан. Привоз из Персии равняется около 0,5 млн. руб., а вывоз в Персию около 2 млн. руб. Общий оборот внешней торговли ханства достигает 32 млн. руб., причем привоз превышает вывоз на 1,5 млн. рублей.

С товаров, ввозимых в Бухару, правительство взыскивает зякет в размере 2,5% их стоимости; с вывозимых же из пределов ханства товаров – в размере 5%, если экспортер находится в подданстве Бухары или какого-нибудь другого государства, кроме России, и 2,5%, если экспортер – русский подданный. Денежной единицей служит серебряная теньга, номинальная стоимость которой равна 20 коп.; 20 тенег составляет тиллю, золотую монету, которая в обращении встречается довольно редко.

ПУТИ И СПОСОБЫ СООБЩЕНИЯ. Колесных дорог в Бухарском ханстве немного, и те группируются главным образом в С. и СЗ. частях страны. Колесное сообщение производится на арбах – двухколесных телегах на высоких колесах и с широким ходом, прекрасно приспособленных к плохим путям сообщения. Сообщение и перевозка грузов по караванным путям происходит с помощью верблюдов, по горным дорогам грузы перевозятся на ослах и вьючных лошадях. В отношении путей сообщения Гиссарский хребет разделяет ханство на 2 части; к северу и сев.-западу от него сообщение и транспортировка грузов происходит на арбах и отчасти на вьюках, к югу же от названного хребта – исключительно вьючным способом, что, с одной стороны, объясняется низкой культурой этой местности, а с другой – плохими дорогами, представляющими по большей части труднопроходимые горные тропы.

Почти все главнейшие пути в ханстве начинаются от города Бухары и служат для сообщения как с различными центрами в ханстве, так и с соседними странами. Важнейшие из них: 1) Из Бухары в Карши, Гузар, Денау, Гиссар до Бальджуана – 612 верст, 2) через Карши и Ходжа-Салех в Балх – 390 верст; 3) через Керки и Андхой в Меймене – 530 верст; 4) из Карши через Джам в Самарканд – 143 версты.

Кратчайшая дорога из Русского Туркестана к Аму-Дарье ведет через Джам в Келиф – 346 верст, причем сообщение производится на арбах (местами с трудом); у Келифа переправа через Аму-Дарью, имеющую здесь небольшую ширину (167 саж.), но большую глубину и весьма значительную скорость течения. Из других переправ замечательны у Чушка-Гузара и Шир-Оба, ведущие в Балх, Мазар-и-Шериф и Кабул.

Кроме указанных способов, сообщение по Аму-Дарье производится на пароходах Аму-Дарьинской флотилии и на лодках (каюк). Аму-Дарьинская флотилия состоит из 2 пароходов, в 530 индикаторных сил каждый, и 2 железных барж, поднимающих до 10 тыс. пудов груза. Сообщение между Петро-Александровском, Чарджуем и Керки, поддерживаемое этими пароходами, неудовлетворительно; слишком большая осадка пароходов (2,5 фута), переменчивый фарватер Аму-Дарьи, быстрое ее течение и т. п. обусловливают медленность сообщения, а иногда даже его полную невозможность. Каюки – туземные лодки, поднимающие от 300 до 1000 пуд. груза, двигаются вниз по реке на веслах и наплывом, а вверх – бечевой, причем проходят около 20 верст в сутки.

Самаркандский участок Закаспийской железной дороги, имеющий протяжение в 345 верст, почти целиком находится в пределах Бухарского ханства, что весьма благотворно влияет на развитие торговых сношений его с Россией и Персией.

В 1885 г. в Бухаре учреждено Российское политическое агентство, состоящее из агента и драгомана. Судебная власть этого агента, по отношение к русским подданным, живущим в пределах ханства, определена законами 27 мая 1887 г. и 11 мая 1888 г., предоставляющими ему власть мирового судьи в пределах и на основаниях, указанных в Положении об управлении Туркестанского края 1886 г. В некоторых наиболее важных случаях агент направляет уголовные дела в самаркандский областной суд и к самаркандскому областному прокурору. По делам гражданским агенту подсудны иски, цена которых не превышает 2.000 руб.; иски на большую сумму предъявляются в Самаркандском областном суде, которому приносятся и жалобы на распоряжения и постановления агента. Наконец, на агента же возложены обязанности по охранению имущества, вызову наследников и заведованию опекунской частью, на тех же основаниях, какие установлены для мировых судей Туркестанского края. С другой стороны, закон 17 мая 1888 г. определяет, что подданные Хивы и Бухары, проживающие в Туркестанском крае, подведомственны местным народным судам, которые разрешают подсудные им дела на основании местных обычаев; в местностях же, где нет оседлого туземного населения, означенные лица подчиняются по судебным делам ведению мировых судей и областных судов на общем основании.

ГОРОДА:

БУХАРА, или БОХАРА (Бохара-и-Шериф – «Благородная Бухара») – столица Бухарского ханства и местопребывание эмира, находится под 39°46' сев. шир. в равнинной части ханства на высоте 640 ф. над ур. моря, в 12 верстах к СЗ. от ст. Бухара Закаспийской жел. дор. Город лежит на левом берегу р. Зеравшана, в стороне от неё, на канале (арыке) Шахруд (Шахри-руд), орошающем земли ближайшие к столице и доставляющем воду ее жителям. Город обнесен глинобитной зубчатой стеной, имеющей до 4 саж. высоты и в основании до 2 саж. толщины, снабженной 131 полукруглыми выступами (бурдж) вроде башен и 11 воротами. Протяжение всей стены равняется 11 верст 400 саж., а площадь, обнесенная ею – 652 дес. Первоначальное сооружение городской стены относится к эпохе калифа Мехди в 830 г. и было вызвано набегами соседних тюркских народов. В 1220 г. стена была совершенно разрушена Чингис-ханом, а при преемнике его, Чагатае, 14 лет спустя, вновь отстроена почти в том виде, в каком она существует и теперь. Состояние стены ухудшается с каждым годом (она осыпается, из нее берут строительный материал), и для неприятеля, как и все среднеазиатские стены, она не представляет сколько-нибудь серьезного препятствия. В пределах застенного города, застроенного довольно тесно и представляющего много общего по своему характеру со всеми среднеазиатскими городами, имеется 13 кладбищ. Шахруд – канал, снабжающий город водой из реки Зеравшана, протекает по Бухаре на протяжении 3 верст 100 саж.; на нем имеется 12 каменных и несколько деревянных мостов; из Шахруда вода проводится небольшими канавами в хоузы (пруды), которых насчитывается около 85 и которые составляют водохранилища, откуда жители берут воду. Вода в хоузах переменяется редко (вообще в г. Бухара воды мало) и представляет мутную, зеленоватую жидкость, потребление которой весьма вредно отражается на здоровье жителей. Обилие стоячей воды в грязных хоузах и недостаток свежей проточной, сильная летняя жара, скученность построек, соседство множества кладбищ, масса пыли и грязи, носящейся по воздуху, делают жизнь в Бухаре (в особенности летом) весьма тяжелой и вызывают различные болезни, между которыми лихорадки и ришта (Filaria medinensis) занимают первое место. В городе насчитывается 360 улиц и переулков (большинство не мощеных), около 40 караван-сараев, 16 главных бань и около 50 крытых и некрытых базаров. Всех мечетей в Бухаре по числу улиц – 360, главных же 8; медресе (мусульманских школ) 103, из них главнейших 60. В медресе обучается около 10.000 слушателей (шагирд), получающих в общей сложности более 200.000 руб. стипендии. Из площадей в особенности замечательна главная городская площадь – регистан. С одной стороны регистана возвышается цитадель с дворцом эмира (арк), другие обставлены мечетями и медресе; сама площадь почти сплошь занята навесами и подвижными лавочками торговцев и всегда наполнена массой народа. Цитадель построена на искусственном холме около 6 саж. высоты, обнесенном стеной; окружность ее равняется 1,5 версты, а площадь около 10 дес. В цитадели помещается дворец эмира, дома важнейших сановников, тюрьма, цистерны для хранения воды и т. п. Городские постройки в Бухаре частью кирпичные, частью же глинобитные. Частные дома почти исключительно строятся из самого распространенного в Средней Азии материала – лессовидной глины; они состоят из одного или нескольких двориков, обнесенных глинобитными одно- или двухэтажными строениями; окна обыкновенно выходят на внутренний двор и только в редких случаях – на улицу, вследствие чего последние имеют пустынный вид. Стекол в окнах нет, их заменяют деревянные сквозные решетки. В караван-сараях и медресе, а также иногда и в верхнем этаже двухэтажных домов бывают окна и на улицу. Крыши плоские. Ширина улиц колеблется от 1,5 до 6 аршин; на пересечениях их очень часто помещаются мечети с мектебами (мектебе – низшая начальная школа). Между достопримечательностями города можно еще указать на следующие: царское кладбище Хазрети-Ишани-имля, медресе Мир-Араб и Зарирян с великолепными аудиториями и медресе Ир-Назар, в постройке которого принимала участие Императрица Екатерина II. Между мечетями замечательна главная мечеть Месджиди-Калян или Кок-гумбез, где эмир каждую пятницу присутствует на молитве (намаз); рядом с этой мечетью находится круглый из жженого кирпича минарет Манари-Калян, в 87 аршин вышиной, с вершины которого еще в недавнее время сталкивали преступников вниз, на вымощенную каменными плитами площадку. Последний преступник был казнен таким образом в 1871 г.; в настоящее же время Манари-Калян служит для призыва к молитве по пятницам. Манари-Калян представляет одну из наиболее изящных построек в Бухаре. Население города в высшей степени пестрое: здесь можно встретить представителей не только всех народностей, населяющих ханство, но и афганцев, индусов, кашгарцев и т. п. Количество народонаселения в городе точно определить невозможно; но по некоторым данным можно предположить, что оно не превышает 50 – 60 тыс. Масса народа на базарах, площадях, улицах и в особенности на регистане, заставляла прежде предполагать, что население Бухары значительно больше, между тем как в действительности такое впечатление обусловливается тем, что большая часть населения проводит весь день вне дома, торгуя или толкаясь на базарах и улицах или беседуя и выслушивая новости в чайных (чай-хане). В торговом отношении Бухара является не только важнейшим центром всего ханства, но и первым по торговым оборотам городом всей Средней Азии. Бухара поддерживает весьма оживленные сношения с Москвой, Нижним Новгородом и Привислинским краем с одной стороны, с Индией, Кабулом, Гератом и Мешедом – с другой; в караван-сараях можно найти фабрикаты Европейской России, Индии, Китая, Персии и даже произведения английских фабрик, которые, впрочем, все более и более вытесняются русскими. В Бухаре имеются представители и конторы с лишком 20 русских транспортных и торговых фирм, ведущих здесь дела по покупке и продаже различных товаров (ситцы, сахар, кишки, хлопок и т. п.).

БУХАРА – станция Закаспийской жел. дор. на 1110 версте от Узун-ада и на 233 от Самарканда, в 13 верстах от г. Бухары, столицы Бухарского ханства.

ГАРМ – столица Каратегина, горного бекства, входящего в состав Бухары, на реке Сурхаб, протекающей здесь в ущелье между восточной оконечностью Галатского хребта и хребтом Петра Великого, на высоте 4.520 ф. над уровнем моря. Около 70 дворов (по другим данным, около – 300), крепость и базар, единственный во всем Каратегине и Дарвазе, на котором производится главным образом меновая торговля. Население – таджики.

ГИССАР, или Гиссарский край – общее название южн. частей Бухары, лежащих по нижнему течению Вахша, по Кафирнагану, Сурхану, к Ю от Гиссарского хребта. В частности сев. часть края наз. Гиссаром, южн. – Кабадианом, а вост. – Кулябом. Сравнительно невысокое положение края (больш. ч. до 3.000 фт., или 950 м), мягкий, теплый климат и обилие вод делают его одной из наиболее важных частей Бухары. Гиссарский край производит в изобилии хлеб, все среднеазиатские фрукты, хлопок, скот, дает соль и т. п. продукты. Население Гиссара состоит из коренных жителей – таджиков и узбеков; последние почти повсеместно преобладают, вследствие чего Гиссарский край в Бухаре иногда называется страной узбеков – Узбекистаном. Таджикское население в чистом виде сохранилось, главным образом, в горных селениях. Гиссарский край делится на несколько бекств и амлякдарств; одно из бекств называется Гиссар и расположено по верхнему течению р. Кафирнагана. Административным центром Гиссарского бекства является г. Гиссар (Гиссар-и-шидман – радостный Гиссар), лежащий на высоте 2.210 фт. (675 м), в 4 верстах от р. Кафирнагана, в местности, известной злокачественными лихорадками. В Гиссаре имеется довольно сильно укрепленная цитадель; жители выделывают известные в Средней Азии гиссарские клинки и ножи, а также шелковые и полушелковые материи.

ГУЗАР – один из важнейших городов Бухарского ханства, к ЮВ от Карши, на р. Гузар-Дарье, вытекающей из западных отрогов Гиссарского хребта, на высоте 1.400 фт. над ур. моря. Река Гузар-Дарья образуется из слияния двух горных pp., Катта-Уру-Дарья и Кчи-Уру-Дарья, в верховьях которых имеются превосходные горные луга, куда уходят на лето со своими стадами жители соседних амлякдарств. Гузар-Дарья у кишлака Янгикент разбирается на арыки. Город Гузар с сильной цитаделью представляет важный торговый центр, куда с гор пригоняют скот в количестве около 4 тыс. голов еженедельно. В Гузаре привозится также лес, свинец и соль.

ЗИАЭДДИН – с. в Бухарском ханстве и столица бекства того же имени, на р. Зеравшане, 1.170 ф. над ур. м.; укрепление. Окрестности орошаются каналом из Зеравшана.

КАРАКУЛЬ – оазис в Бухарском ханстве на оконечности Зеравшана, невдалеке от ст. Каракуль Закаспийской жел. д. Количество воды, доходящее до Каракуля в Зеравшане, весьма незначительно, вследствие чего жители большую часть года пользуются водой из прудов и колодцев; полевые культуры ввиду недостатка воды крайне ограничены. Окрестности оазиса представляют пустыню, подвижные пески которой надвигаются на оазис с С., засыпая поля, сады, селения; борьба с песками вследствие недостатка воды невозможна. Некогда цветущий и многолюдный город Каракуль ныне почти засыпан песком и превратился в жалкую деревушку. Вообще оазис представляет интересную картину борьбы человека во всех ее фазисах с подвижными песками, наступающими под влиянием сев. и сев.-вост. ветров – борьбы, в которой перевес остается, как и во многих других местностях Бухары, на стороне песков.

КАРШИ – второй по населенности и значению (после Бухары) город в Бухарском ханстве, в 150 верстах к Ю.В. от столицы, в степной местности, на левом берегу р. Карши-Дарьи, на высоте 790 фт. (по друг. дан., 820 фт.) над ур. моря. Занимает с пригородами и садами, раскинувшимися вокруг него, обширное пространство; собственно город – т. е. часть его, обнесенная стеной, – невелик. Число жителей неизвестно, но, судя по тому, что в Карши более 1000 домов, 16 мечетей, 3 караван-сарая и 12 медресе (мусульм. учебн. завед.), надо полагать, что их не менее 40 – 50 тыс. Цитадель, окруженная стеной, а в ней арк, т. е. дворец бека Каршинского бекства, где также живет эмир бухарский во время его частых поездок в Карши. Торговое значение Карши весьма велико: через него проходят караванные пути из южных и юго-вост. частей Бухарского ханства, а также из Афганистана в Бухару; кроме того, он служит главным рынком для окружающих его степей, населенных кочевыми туркменами. Карши славится шерстяными изделиями, в особенности коврами, производством вьючных седел, медно-чеканными изделиями, алачой (бумажная ткань), табаком (для жевания и курения).

КЕРКИ – бухарский небольшой город и важный укрепленный пункт на лев. берегу Аму-Дарьи, несколько южнее 38° с. ш., на высоте 640 фт. над ур. моря. Цитадель и помещение бека построены на скалистом выступе, у подошвы которого раскинут город. Через Керки направляется значительное количество товаров из Афганского Туркестана в Бухару, а также русских и бухарских – в Афганистан. В Керки находится русский пехотный батальон, а со времени включения Бухарского ханства в российскую таможенную границу (1894) здесь предположено учредить таможню для очистки афганских товаров, следующих в Бухару. В навигационное время пароходы аму-дарьинской флотилии поддерживают сообщение между Керки, линией Закаспийской жел. дороги (ст. Аму-Дарья или Чарджуй) и Петро-Александровском.

КЕРМИНЕ – значительный город в центральной части Бухарского ханства, в бассейне Зеравшана, восточнее г. Бухары, 970 фт. над уровнем моря. Обнесен стеной и имеет цитадель, в которой помещается дворец (арк) бека и базар. Теперешний бухарский эмир, как и его отец, были до вступления на престол беками в Кермине.

КИТАБ – город в Бухарском ханстве, на левом берегу Кашка-Дарьи, на высоте 1910 фт. над уровнем моря, в так называемом Шахри-сябзе (Шаар-сабиз) – долине Кашка-Дарьи; управляется беком.

КУЛЯБ (Куль-аб) – бекство и город в южной части Бухарского ханства, на правом берегу Аму-Дарьи, в бассейне Куляб-Дарьи (Аксу), небольшого правого притока Аму. Поверхность волнистая, а на СВ гористая. Климат умеренный, зима мягкая и дождливая, лето жаркое. Бекство производит хлеб и все среднеазиатские плоды. Месторождения соли. Довольно густое население (таджики и узбеки) занимается земледелием и скотоводством. Кустарное производство бумажных тканей и паласов. Административный центр бекства, гор. Куляб, расположен на болотистой равнине, с нездоровым климатом, 2 – 3 тыс. жителей; вокруг обширные сады. Плохая цитадель служит местопребыванием бека.

НОВАЯ БУХАРА – русский поселок в пределах Бухарского ханства, при р. Заревшане, в 12 верстах от г. Бухары; ст. жел. дор. Основана в 1888 г. Жит. 8.203. Отд. госуд. банка, бухарская таможня; значительная торговля.

ЧАРДЖУЙ – городское поселение, образовавшееся около ст. Аму-Дарья (1070 верст от Красноводска) Среднеазиатской жел. дор., на левом берегу р. Аму-Дарьи, на земле, уступленной русскому правительству эмиром бухарским. Жит. 4068 (2651 мжч., 1417 жнщ.), в т. ч. русских 3501. Широкие прямые улицы, достаточно зелени, много лавок и магазинов, довольно оживленный базар. Чарджуй – важный торговый центр; товары, идущие в Бухару, Хиву и частью в Афганистан, перегружаются здесь на речные суда, а приходящие оттуда грузы поступают на жел. дор. Стоянка пароходов аму-дарьинской флотилии, поддерживающей сообщение между Патта-Гиссаром (Термез) на Ю. и Петро-Александровском (Хива) на С. Церкви православная и армяно-грегор., 3 мечети, приходское, городское и железнодорожное, муж. и женское училища. Военное и общественное собрания. Городской сад; питомник для надобностей жел. дор. 5 хлопкоочистительных завод., транспортные агентства. Городские доходы – 18.330 руб. У Чарджуя Средне-Азиатская ж. дор. пересекает Аму-Дарью. В 1,5 верстах от Чарджуя лежит довольно крупный бухарский город Чарджуй (Чарджуй туземный), центр Чарджуйского бекства, с остатками стен и крепостью; жит. 15 тыс. Ст. Чарджуй (Аму-Дарья) отличается оживленным торговым обменом. В 1900 г. на станцию прибыло 1.820.244 пд. (воинские грузы, сахар, мануф., лесн. стр. мат., железо, мука, чай, рис, керосин и т. п.); отправлено со ст. Чарджуй в том же году 963.382 пд. (изюм, кожи, ковры, овчины, семя хлопковое, хлопок – 516.641 пд., шерсть и пр.).

ШИР-АБАД – город в южной Бухаре, невдалеке от правого берега Аму-Дарьи, на реке Шир-абад-Дарье, при выходе из горы Байсун-тау. Жителей около 20.000.

• Ист. и лит.: Бухарское ханство.// Энциклопедический словарь. – СПб.; Изд. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон, 1891. – Т. 5. – С. 97 – 109; Там же, 1892 – Т. 8. – С. 141; Там же, 1893. – Т. 8а. – С. 765; Там же, 1893. – Т. 9а. – С. 869; Там же, 1894. – Т. 12а. – С. 597; Там же, 1895. – Т. 14. – С. 348; Там же, 1895. – Т. 14а. – С. 649, 956, 958; Там же, 1895. – Т. 15. – С. 172; Там же, 1896. – Т. 17. – С. – 9; Там же, 1903. – Т. 39а. – С. 595.

II

БУХАРСКОЕ ХАНСТВО. За станцией Барханы (1.038 верст от Красноводска) характер местности мало-по-малу изменяется; пески переходят в степные пространства, появляются орошенныя земли, и железная дорога вступает в культурную полосу леваго берега Аму-Дарьи, расположенную уже в пределах Бухарскаго ханства.

Бухарское ханство (Бухара), врезавшееся клином между Закаспийской областью на западе и коренными областями Туркестана на востоке и севере и граничащее на юге с Афганистаном, расположено главным образом на правом берегу Аму-Дарьи. Площадь ханства равняется 178.750 кв. верст, население по весьма приблизительным данным – 2.500.000, что составляет на 1 кв. версту около 14 жителей. Таким образом, Бухара в общем населена в 3,5 раза плотнее, чем русский Туркестан.

В отношении рельефа Бухара может быть разделена на 2 части, гористую и равнинную. Западная часть страны, лежащая к западу от линии Керки – Карши – Нур-Ата (примерно 35° в. д. от Пулкова), представляет степныя, песчаныя или солонцеватыя пространства, по своей природе ничем не отличающияся от таких же степных и песчаных равнин русскаго Туркестана. Наиболее высокия местности этой части ханства, лежащия на востоке, не выше 2.000 фут. над уровнем моря. Восточная часть Бухары, наоборот, наполнена возвышенностями, которыя, массируясь и вздымаясь на северо-востоке и востоке, образуют обширную сложнаго рельефа горную страну и поднимаются далеко за пределы вечных снегов. Хребты и возвышенности Бухары принадлежат исключительно к Памиро-Алайской системе гор Туркестана.

Все реки Бухарскаго ханства принадлежат в сущности к системе Аму-Дарьи, так как и Зеравшан и другия небольшия речки не доходящия ныне до Аму, были когда-то, хотя и в очень отдаленныя геологическия времена, ея правыми притоками. Большая часть ханства лежит в бассейне собственно Аму-Дарьи, которая вместе со своим верхним течением – Пянджем, на протяжении около 500 верст, служит границей между ханством и Афганистаном; почти столько же река протекает ниже в пределах ханства. Восточная или горная Бухара расположена в области правых притоков Пянджа, которые, беря начало из ледников хребтов Гиссарскаго, Алайскаго и Заалайскаго, Петра Великаго, Дарвазскаго и других, текут, большею частью среди гор, с северо-востока на юго-запад и вливаются справа в Пяндж. Таковы, начиная с верховьев Пянджа: Гунт, Бартанг, Ванч, Ях-су, Сурхоб-Вахш, Кафирниган, Сурхан, Ширабад-Дарья и др. Наиболее крупным притоком Пянджа является Вахш (Сурхоб), имеющий в длину около 600 верст.

Аму-Дарья имеет крупное значение не только как удобный путь сообщения, по которому совершается судоходство на лодках, каюках и пароходах (до Патта-Гиссара), но и как источник орошения прибрежных земель. Выведение воды из Аму-Дарьи для орошения земель в сколько-нибудь значительных размерах представляет однако крупныя техническия трудности, в виду чего местное население орошает свои поля лишь местами, где это более удобно, и вынуждено прибегать к подъему воды чигирями и другими примитивными приспособлениями. Поэтому пока ирригационное значение Аму невелико, и культурные оазисы по ея берегам занимают сравнительно небольшую площадь. Притоки Аму-Дарьи не судоходны, но в ирригационном отношении играют крупную роль: все культурныя земли в бассейнах этих рек расположены по их течению и орошаются их водами.

Несравненно большее значение, как источник воды для орошения, а вместе с тем жизни и богатства в ханстве, играет Зеравшан, к бассейну коего принадлежит равнинная часть страны, расположенная вдоль Среднеазиатской железной дороги, от выхода реки из Самаркандской области в пределы ханства до ст. Каракуль, где она изсякает в песках. Обширный Зеравшанский оазис представляет самую богатую и населенную часть ханства. Несколько меньшую, в качестве источника орошения, но все же очень крупную роль играет лежащая к югу от Зеравшана система Кашка-Дарьи (Карши-Дарья), изсякающей в степи к западу от Карши. В степной части ханства вода имеется только в колодцах и в особых водохранилищах (сардоба), представляющих огромныя куполообразныя здания, внутри коих в выложенных кирпичом ямах скопляется дождевая вода. Такия сардобы в особенности часто встречаются к югу от Бухары в Каршинской степи.

Климат Бухарскаго ханства отличается большим разнообразием; начиная от теплых речных долин и равнинных частей страны, отличающихся сравнительно холодной зимой и очень знойным летом, и кончая суровыми высокогорными странами, где лето продолжается не более 2 месяцев и не всегда вызревает ячмень, здесь встречаются самые разнообразные переходы в этом отношении. Отличительными свойствами климата ханства, как и всей Средней Азии, являются: сухость воздуха, очень высокая температура лета при ничтожном количестве осадков, холодная зима, сильные ветры с пылью и резкие переходы от тепла к холоду и обратно.

В этнографическом отношении население ханства распадается главным образом на 2 группы, тюркскую и иранскую. Из тюркских народностей первое место по численности и по господствующему положению принадлежит узбекам; частью оседлым, частью полукочевым, живущим главным образом в западной части ханства и занимающимся земледелием и скотоводством. У узбеков сохранилось до некоторой степени родовое начало. К тюркским же народностям принадлежат также туркмены (эрсари, алиели, ата), живущие по берегам Аму-Дарьи и Пянджа, и киргизы, населяющие некоторые горные районы восточной Бухары и северную степную ея окраину. Туркмены живут оседло, занимаясь главным образом земледелием и производством ковровых изделий, киргизы же ведут почти исключительно кочевой образ жизни и занимаются скотоводством. В группе иранских народностей первое место занимают таджики, потомки коренного населения страны, населяющие главным образом юго-восточную горную часть ханства; главными занятиями их являются земледелие и скотоводство.

Кроме того, в ханстве в небольшом количестве живут: арабы, хазара, цыгане, афганцы, индусы и евреи. Арабы представляют потомков арабских завоевателей (племена бени-али, бени-темим и др.) и в значительной мере ассимилировались узбеками; хазара, как и афганцы, переселились в Бухару недавно из Афганистана и живут близ его границ; первые скотоводы-кочевники, вторые главным образом земледельцы. Индусы встречаются исключительно в городах, где занимаются торговлей, разменом денег и ростовщичеством; они отличаются от туземцев, как и в русском Туркестане, своим костюмом и особым знаком в роде языка племени, вытравленном на лбу. В городах живут также и евреи, занимаясь торговлей и промышленностью (заводы хлопкоочистительные, винокуренные, красильные заведения): в руках евреев сосредоточена большая часть крупной торговли. Что же касается русских (войска, служащие на железной дороге и в учреждениях, торговые люди), то в настоящее время их насчитывается в пределах ханства не менее 25.000 – 35.000 (с войсками), живущих главным образом в Чарджуе, Керках, Термезе, Новой и Старой Бухаре, по границе с Афганистаном и по линии железной дороги.

Большая часть населения ханства живет оседло, меньшая ведет полукочевой образ жизни. Размещение жителей на территории ханства, как и в русских областях Туркестана, крайне неравномерно. Орошенные оазисы населены очень плотно, безводныя же степи почти безлюдны. Основой благосостояния населения является земледелие на орошенных землях и первобытное скотоводство. Общий уклад этих отраслей хозяйства, культурныя растения и разводимыя животныя те же, что и в русском Туркестане. Часть посевов в горной части края производится под дождь (богара). Из промышленных отраслей земледелия наиболее важное значение имеет хлопководство. Сколько-нибудь точных статистических сведений о земледелии и скотоводстве не имеется; из специальных отраслей последняго крупное значение имеет каракульное овцеводство, развитое преимущественно в степях между Каракулем, г. Бухарой и Каршами.

Промышленность в Бухарском ханстве имеет кустарно-ремесленный характер; изделия изготовляются вручную или на приспособлениях самаго первобытнаго устройства. Из более или менее крупных промышленных заведений, оборудованных усовершенствованными машинами, следует отметить лишь хлопкоочистительные заводы, которые расположены главным образом в более крупных центрах по линии железной дороги. Кустарная промышленность имеет повсеместно очень важное значение, и некоторыя произведения, как, например, ковры, вывозятся далеко за пределы края.

Внутренняя торговля ханства очень оживлена и носит тот же, как и в русских областях края, характер (базары, ничтожность отдельных торговых операций и т.п.). Что же касается внешней торговли, то таковая ведется ханством с Россией, Китаем, Персией, Афганистаном и Индией. Товарообмен с Европейской Россией производится исключительно по Среднеазиатской железной дороге, при чем из ханства вывозятся главным образом: хлопок, сушеные фрукты, шерсть, кожи, шкуры, мерлушка, ковры и т.п., а ввозятся в ханство: мануфактура, сахар, посуда, нефть, керосин, металлическия изделия и проч. Обороты торговли с Россией достигают 40.000.000 руб., упадая приблизительно в равной цифре на ввоз и вывоз. Как было указано выше, Бухарское ханство включено в нашу таможенную границу, в виду чего торговыя сношения ханства с соседними странами производятся через русския таможни, учрежденныя в Новой Бухаре и на афганской границе в Керках, Келифе, Айвадже, Патта-Гиссаре, Чушка-Гузаре, Сарае, Босаге и Богараке. Развитию торговых оборотов в ханстве не мало способствовало открытие отделений некоторыми из наших банков в Старой и Новой Бухаре, казначейств в Керках, Чарджуе и Термезе и торговых и транспортных контор в главнейших центрах. Общий оборот внешней торговли Бухары составляет около 50.000.000 руб., из коих около 40.000.000 приходится на товарообмен с Россией, а 10.000.000 на товарообмен с другими вышепоименованными государствами.

Во главе Бухарскаго ханства, состоящаго в вассальных отношениях к России, стоит эмир (ныне его высочество Сеид-Мир-Алим-хан), имеющий неограниченную власть и управляющий страной на основании правил шариата и обычнаго права (адат). Эмиру наследует обыкновенно его старший сын. Эмир является не только административным, но и духовным главою ханства; местными мусульманскими законоведами он признается наместником Магомета – халифом, охраняющим чистоту мусульманскаго учения. Принадлежа к узбекскому роду Мангыт, эмир опирается на служебное сословие и духовенство, многие представители коих принадлежат к тому же роду или связаны с ним родственными узами. Придворный штат эмира довольно велик и состоит из весьма разнообразных должностных лиц, частью исполняющих известныя обязанности, частью же не занимающих определеннаго положения. Многочисленный гарем находится в г. Бухаре, откуда жены вызываются, по усмотрению эмира, в его резиденцию в г. Кермине. Жизнь эмира протекает замкнуто в строго определенных рамках, регламентируемых правилами шариата, нарушение коих может вызывать нарекания фанатиков и мусульманскаго духовенства, пользующихся в ханстве огромным значением. Лишь в самое последнее время эмиры позволяют себе выезды и путешествия, которые далеко не одобряются всеми его подданными.

Министерств в нашем значении этого слова в ханстве не существует; все управление страной сосредотачивается в следующих центральных органах (нечто в роде наших бывших приказов): 1) государственная канцелярия ведает весь административный состав и высшую политику ханства; во главе ея стоит куш-беги (канцлер), высший государственный сановник, вступающий, за отсутствием эмира, в управление ханством; 2) финансово-податная часть, во главе которой находится диван-беги, ведающий казною, налогами и т.п.; 3) духовно-судебная часть, во главе которой стоит казы-калян, главное духовное лицо ханства, заведывающий судебной частью, духовенством и школами; 4) полицейская часть, во главе которой стоит главный реис, наблюдающий за чистотой нравов, охраной веры, исполнением законов и т. п.; он подчинен казы-каляну; и 5) военная часть с топчи-баши (начальник артиллерии) во главе. Чиновники комплектуются из сыновей и родственников беков и приближенных эмира, не имея в большинстве случаев надлежащей подготовки и необходимых познаний. Подвигаясь по служебной лестнице, служилые люди получают чины и звания, коих насчитывается в ханстве около 13; высшее из них: куш-беги (канцлер), затем следуют: парваначи (полный генерал), инак (генерал-лейтенант), датха (генерал-майор), токсаба (полковник) и т. д.

В административном отношении ханство разделяется на 28 бекств (нечто в роде небольших губерний, носящих, за немногими исключениями, названия по их главным городам), а именно: Бухара, Нурата, Каракуль, Кабаклы, Чарджуй, Бурдалык, Керки, Келиф, Ширабад, Карши, Чиракчи, Кермине, Зиаддин, Хатырчи, Шахрисябз, Яккабаг, Китаб, Гузар, Каратегин, Байсун, Гиссар, Денау, Курган-Тюбе, Бальджуан, Куляб, Кабадиан, Дарваз и Шугнан-Рошан. Бекства разделяются на амлякдарства (нечто в роде уездов), во главе коих стоят амлякдары. Правители бекств (беки, миры) прежде пользовались наследственной властью, в настоящее же время, с усилением власти эмира, они назначаются последним и являются простыми чиновниками. Каршинское бекство обыкновенно управляется наследником престола (катта-тюря), а Бухарское находится в управлении самого куш-беги. Шугнан и Рошан в административном отношении подчинены отчасти и русским властям. Беки, в особенности в восточной части ханства, удаленной от гор. Бухары, пользуются почти неограниченной властью. Будучи обязаны вносить в казну эмира ежегодно определенную сумму и известное количество подарков (лошади, халаты, ковры и т. п.), они правят в бекствах самостоятельно и с лихвой покрывают понесенные затраты сборами с населения.

Бухарские войска насчитывают в своих рядах около 11.000 пеших чинов и до 200 офицеров, в том числе 10 батальонов пехоты (сарбазы), 2 гвардейския сотни конвоя эмира, гвардейскую конно-артиллерийскую батарею (4 орудия коей подарены эмиру в 1904 г. Государем Императором) и несколько сот артиллеристов при орудиях (около 100) старинных систем. Обмундирование армии сходно с русским, команда производится на ломаном русском языке. Обучение войск плохо, а комплектование еще того хуже: войска пополняются желающими, а также лицами, совершившими какие-либо проступки, при чем нижние чины остаются на службе всю жизнь. Никакого порядка в производстве и назначениях не существует; по отношению к нижним чинам все зависит от топчи-баши, а к высшим от воли эмира. Офицеры не имеют никакого образовательнаго ценза и комплектуются обыкновенно из прислуги эмира.

В виде поощрения за службу военных и гражданских чинов эмир жалует их халатами, поясами, украшенными серебром, лошадьми со сбруей и другими подарками, а также орденами и медалями. Ордена имеются следующие: 1) Искандер-Салис (Солнце Александра), учрежденный в память Императора Александра III – золотая звезда с бриллиантами и темно-синей лентой, 2) Тадж (Короны) – золотая звезда с 3 бриллиантами и красной лентой, и 3) Восходящей Бухарской Звезды – золотая и серебряная звезды 6 степеней. Никакого порядка в пожаловании орденов и медалей не существует: все зависит от усмотрения эмира.

Отправление правосудия совершается в ханстве на основании Корана и правил мусульманскаго права, изложенных в шариате. Высшая судебная власть принадлежит эмиру, как главе государства (халифу), который однако в настоящее время постановляет лишь смертные приговоры. Решение всех более значительных судебных дел принадлежит ныне казы-каляну, мелкия же дела решаются особыми судьями (казии, казы), имеющимися в каждом бекстве, и их помощниками. На тех же лиц возложено составление земельных и иных имущественных актов. Для русских подданных, живущих в пределах ханства, а также для бухарцев, совершивших некоторые проступки против русских, установлена особая русская юрисдикция.

Положение и характерныя черты школьного дела в ханстве немногим отличаются от постановки туземных школ в русском Туркестане. Народное образование находится всецело в руках мусульманскаго духовенства и носит узко схоластический и конфессиональный характер; уровень знаний в учебных заведениях, категории коих одинаковы с теми, которыя имеются в русских областях, весьма низок. Школы, в особенности высшия медресе, имеющияся в г. Бухаре и в некоторых других городах страны, пользуются большой славой во всей Средней Азии и привлекают много туземцев, приезжающих в Бухару заканчивать свое образование. Школы содержатся на доходы от пожертвованных им капиталов и земель (вакф) и сосредоточены главным образом в городских и крупных сельских поселениях.

[ПО СРЕДНЕАЗИАТСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ:] Станция Чарджуй (1.070 верст) расположена среди орошеннаго оазиса, вблизи моста через Аму-Дарью. Железнодорожное депо, мастерския и крупный центр грузового и пассажирскаго движения. Станция служит центром товарообмена с одной стороны для грузов, поступающих на железную дорогу с Аму-Дарьи, а с другой для товаров, привозимых по железной дороге для отправки вверх и вниз на этой реке. Близ станции, по обе стороны полотна, на земле, уступленной русскому правительству бухарским эмиром, образовалось довольно значительное русское торговое поселение, с населением около 10.000 жителей, из коих большая часть русских. В г. Чарджуе имеется православная церковь, приходское и железнодорожное училища, больница, военное и общественное собрание, общественный сад и питомник, казначейство, почтово-телеграфная контора, камера мирового судьи, несколько хлопкоочистительных заводов, транспортных контор и плохия гостиницы. На берегу Аму-Дарьи пристань и центральный пункт стоянки пароходов Аму-Дарьинской флотилии, совершающей отсюда рейсы, вверх по реке до Патта-Гиссара (Термез) и вниз до Петро-Александровска.

В 1,5 верстах от русскаго Чарджуя расположен бухарский город Чарджуй с населением около 15.000 жителей, резиденция чарджуйскаго бека. Чарджуй («Четыре рукава»), как и все другие бухарские города, имеет характер селения с массой глинобитных домов, окруженнаго стеной с башнями и с старой цитаделью. Чарджуй некогда имел крупное значение как этап на главном пути из Хорасана в Мавераннагр; по древнему имени его (Амуль) названа и река Аму-Дарья. От Чарджуя по левому берегу Аму-Дарьи идут 2 довольно важных колесных пути: один из них соединяет Чарджуй с Петро-Александровском (374 версты) и Хивой, а другой – с Керками (200 верст). За укреплением Керки путь этот превращается в вьючный и, после переправы у русско-афганской границы через Аму-Дарью, продолжаясь по правому берегу реки через Келиф, Термез, Сарай, Чубек, Кала-и-Хум, заканчивается в Кала-и-Вамаре в Рошане (в 61 версте южнее, в Шугнане, расположен Хорогский пост). От Чарджуя до Кала-и-Вамара 1.094 верст, а отсюда до границы Ферганской области на Памире 252 версты.

Сейчас же за станцией Чарджуй железная дорога пересекает Аму-Дарью грандиозным мостом в 750 саж., первым по длине в империи. Древний Окс представляет здесь величественный поток, быстро катящий свои мутно-желтыя воды на север, противоположный берег широкой реки нередко едва заметен в туманной атмосфере. Мост состоит из 25 пролетов по 30 саж. каждый. Низ ферм поднят на 3 саж. над горизонтом самых высоких вод. Береговые кесонные устои опущены на глубину 11,5 саж., речные же на 11 саж. ниже горизонта самых высоких вод. Вес пролетных частей моста 356.000 пудов. Мост построен в 1898 – 1901 гг.; постройка его обошлась в 3.468.000 руб.; кроме того, 1.385.500 руб. израсходовано на укрепление берегов и выправительныя работы. На концах моста прикреплены доски с памятными надписями на русском и туземном языках. Торжественное открытие моста состоялось 27 мая 1901 г.

Перейдя на правый берег Аму-Дарьи, железная дорога вступает в древний Мавераннагр (Междуречье). Первая станция на правом берегу реки – Фараб (1.077 верст), в 2,5 верстах от которой находится весьма интересный питомник песчаных растений местной флоры, посадкой которых укрепляются пески вдоль железной дороги. При станции православная церковь, мастерския и народное училище. В средние века в районе теперешней станции существовал город Фараб, которым правил самостоятельно особый эмир. За станцией Фараб дорога вступает в широкую полосу летучих песков (Сундукли); местами вдоль линии произведены посадки для охраны ея от песчаных заносов.

Пройдя станцию Ходжа-Давлет (1.098 верст), лежащую на безводной глинистой равнине в области прежняго орошения из р. Зеравшана, железная дорога вступает в Каракульский оазис, орошаемый ныне остатками вод этой реки, которая к юго-востоку от оазиса изсякает среди озер и песков. Станция Каракуль (1.117 верст) расположена в 10 верстах к югу от бухарскаго города того же имени, который некогда был центром обширнаго и цветущаго оазиса, ныне же, вследствие уменьшения количества доходящей сюда воды и надвигания летучих песков с севера, превратился в селение (3.000 жителей); в последнем имеет местопребывание бек Каракульскаго бекства. При станции винодельческое хозяйство наследников генерала Анненкова и хлопкоочистительный завод.

Оазис Каракуль («Черное озеро»), образуемый последними разветвлениями Зеравшана, представляет на северной своей окраине печальную картину непосильной борьбы человека с надвигающимся морем сыпучих песков, которые все далее и далее внедряются в оазис, засыпая поля, сады, селения и даже город. Бедствие тем более значительно, что воды в оазисе очень мало и культурныя пространства часто прерываются пустырями и полосами песков. На обеднение водой этого оазиса оказало существенное влияние развитие культуры выше по реке, не только в пределах ханства, но и в Самаркандской области, где, с присоединением края к России, получили сильное развитие рисовые посевы, требующие огромнаго количества воды. В средние века в Каракульском оазисе было больше воды, которая образовала обширныя озера, изобиловавшия массой птиц и рыбы. Осенью 1222 г., на обратном пути из Хорасана, здесь охотились сыновья Чингиз-хана Джагатай и Угэдей и каждую неделю посылали отцу в Самарканд 50 верблюжьих вьюков с птицей. Ныне район Каракуля славится разведением каракульских овец, шкурки ягнят которых получили, под влиянием моды, почти всемирное распространение.

В 8 верстах от следующей станции Якатут (1.141 верста) находятся развалины древняго города Бейкенда (Пейкенд), имя котораго, быть может, сохранилось в названии одного из амлякдарств Каракульскаго бекства (Пайкан). Бейкенд считался еще в до-мусульманскую эпоху крупным торговым центром и был древнее г. Бухары. Местные купцы вели обширную торговлю; каждая бухарская деревня имела около ворот города рабат (подворье); таких рабатов было 1.000; в них содержались отряды войска на случай отражения набегов тюрков. При взятии Бейкенда Кутейбе, арабами была захвачена огромная добыча; по разсказам мусульманских историков, в одном из капищ города были идолы (повидимому буддийские) из чистаго золота; у одного из них вместо глаз были вделаны 2 жемчужины величиною в голубиное яйцо. Кутейбе послал эти жемчужины вместе с другой добычей халифу Хаджаджу. По позднейшим сведениям, город был окружен стеной, имел цитадель и 2 базара. Соборная мечеть славилась своим михрабом, который позолотой и украшениями превосходил все прочие михрабы Мавераннагра. Бейкенд пришел в упадок после падения государства Саманидов; попытки возобновления его в начале 12 в. успеха не имели.

Ст. Каган (1.182 версты) расположена в сравнительно обильно орошенном районе на южной окраине огромнаго густо населеннаго оазиса низовьев Зеравшана; в 13 верстах к северо-западу от нея лежит г. Бухара, соединенный железнодорожной веткой со станцией Каган. Близ станции, на земле уступленной бухарским эмиром железной дороге, образовалось русское торговое поселение Новая Бухара (около 3.500 жителей); в нем находится резиденция русскаго политическаго агентства в ханстве, недавно построенный дворец эмира в персидском стиле, 3 училища, больница, общественное собрание, отделения банков, транспортныя и торговыя конторы и несколько хлопкоочистительных заводов. Новая Бухара представляет довольно благоустроенный городок, с широкими улицами и довольно обильный древесной растительностью; в нем имеются несколько довольно посредственных гостиниц и извозчики. В здании политическаго агентства небольшая домовая церковь; предполагается построить другой, более обширный храм.

Г. Бухара, столица Бухарскаго ханства, священный город (Бухара-и-Шериф – «Благородная Бухара») для среднеазиатских мусульман, расположена среди густо населеннаго оазиса нижняго Зеравшана вдали от левого берега реки, на арыке Шахруд, и принадлежит к числу весьма древних городов Туркестана. Время основания города не известно, но, судя по его названию (Бухара происходит от санскритского слова «Вихара» – монастырь, которое у эфталитов, а затем у уйгуров и монголов получило форму «Бухара»), он уже существовал в эпоху распространения буддизма в Средней Азии, т. е. в первые века нашего летосчисления. Скудныя сведения этой эпохи указывают, что в это время в Бухаре, на ряду с храмами огнепоклонников, имелись капища идолов, вероятно буддийских, и христианския (несторианския) церкви.

К этому или быть может еще к более раннему времени относился существовавший еще при Саманидах, вблизи ворот цитадели большой курган, считавшийся могилой мифическаго царя Афросиаба. По некоторым сведениям, укрепление, построенное этим царем, было возобновлено в 7 в. бухар-худатом (владетелем) Бидуном, время правления коего совпадает с началом мусульманской эры. Имя Бидуна, который, как и другие первые владетели Бухары, был, повидимому, тюркскаго происхождения, долго сохранялось на железной плите, прикрепленной к воротам укрепления. Бидуну, оставившему малолетняго сына Тугшаде, наследовала его мудрая и красивая жена Хатун, во время долгаго царствования коей в Мавераннагре впервые появились арабы (681 – 683 гг.). После продолжительной борьбы и ряда возмущений против врага, Бухара (в 709 г.) была окончательно занята полководцем халифа Хаджаджа Кутейбе-бин-Муслимом. Кутейбе принял ряд строгих принудительных мер к распространению ислама в Бухаре; в семьях горожан были поселены арабы для обучения их правилам и обрядам новой веры, молитвы совершались на площади по команде имамов, а за посещение соборной мечети, выстроенной Кутейбе на месте храма идолопоклонников в 713 г., выдавались денежныя награды.

Тем не менее, ислам на первых порах весьма туго прививался в Бухаре; еще при Саманидах в городе устраивалась ярмарка, на которой продавались идолы. В 80-х гг. 8 в. для защиты города от набегов тюркских кочевников была начата постройка обширной стены, которая опоясывала не только город, но и его окрестности. Это грандиозное сооружение, законченное лишь в 830 г., требовало огромных средств на поддержку, в виду чего, с обезпечением безопастности от набегов, ремонт стены был прекращен, и она начала разрушаться; в 12 в. ее звали «Кемпирек» («Старушка»). Остатки этой более чем тысячелетней стены сохранились кое-где до настоящаго времени в виде вала, известнаго у туземцев под именем Кемпир-дувал. Что же касается собственно городских стен, то оне были построены позже, около 850 г.

Период укрепления арабской власти и ислама в Бухаре сменился эпохой Саманидов, туземной династии иранскаго происхождения, представители которой в качестве наместников халифа правили почти самостоятельно в Мавераннагре и Хорасане (873 – 1005 гг.). В этот период времени Бухара, ставшая столицей всей страны, достигла небывалаго блеска и процветания. По словам мусульманских писателей, город этот при Саманидах был «обителью славы, каабой владычества, местом собрания выдающихся людей эпохи», средоточием наук и искусств; в особенности славилось книгохранилище Саманидов. В это время город разделялся, как и все тогдашние города, на цитадель (арк), внутренний город (шахристан) и предместья (рабат). Цитадель, внутри которой был замок, служивший местопребыванием саманидских правителей (построенный вышепомянутым Бидуном), во время смут и войн с соседями неоднократно была разрушаема и возстанавливаема вновь. В шахристане имелось 7 ворот; к одним из них от западных ворот цитадели простиралась городская площадь (Ригистан); в городской стене, окружавшей и рабат, было, как и теперь, 11 ворот. Главный городской арык носил название Руд-и-Зер («Золотоносная река»); для хранения воды в городе имелись, как и ныне, бассейны в виде прудов (хоуз). Улицы отличались шириной и были вымощены камнем. Городския постройки отличались скученностью, вследствие чего часто происходили опустошительные пожары. Санитарныя условия города, вследствие тесноты и плохой воды, загрязненной отбросами, были весьма неудовлетворительны.

По смерти последняго из Саманидов (1005 г.) в Бухаре наступил период смут и междоусобий, при чем власть перешла к тюркам, а именно к Сельджукидам. Город, перестав быть столицей Мавераннагра, потерял свое значение и, с падением Сельджукидов, вошел (1207 г.) в состав вновь образовавшагося государства Хорезмшахов. Господство последних было однако вскоре сокрушено монголами, нахлынувшеми на Мавераннагр в 20-х гг. 13 в. В феврале 1220 г. Бухара была взята Чингиз-ханом, предана разграблению и сожжена; часть жителей и защитники цитадели, державшиеся в ней 14 дней, были перебиты. Господство слабых и малоспособных потомков Чингиза, Чингизидов (1227 – 1370 гг.), с непрекращавшимися войнами, набегами и грабежами, как и объединение всей страны под властью Тимура и Тимуридов (1370 – 1500 гг.), перенесших свою резиденцию в Самарканд, не могли конечно способствовать развитию и процветанию Бухары. После падения Тимуридов и укрепления в Мавераннагре владычества узбеков, Бухара при династии Шейбанидов временами была столицей этой страны, получившей впоследствии название Бухарскаго ханства. Положение Бухары в качестве столицы ханства упрочилось при Шейбанидах (1500 – 1599 гг.), Аштарханидах (1599 – 1784 гг.) и при ныне правящей узбекской династии (Мангыт).

Нынешняя Бухара расположена на равнине, на том же месте, где город находился за тысячу лет до нашего времени. Окружность города, частью обнесеннаго глинобитными стенами (до 4 саж. высоты и до 2 саж. толщины) с 131 башней и 11 воротами, составляет 8,8 версты, а площадь около 4 кв. верст. Все это пространство застроено чрезвычайно тесно и представляет лабиринт узких, кривых, немощеных улиц, окаймленных глинобитными стенами домов. Из площадей наибольшей известностью пользуется площадь перед дворцом (арк) эмира, так называемый Ригистан. В городе насчитывается до 360 улиц, 50 караван-сараев, 50 крытых и обыкновенных базаров, 364 мечети, из коих 8 соборных, 2 еврейския синагоги, 138 учебных заведений (мактаб и медресе), в которых обучается до 10.000 учеников, 13 древних кладбищ, русско-туземная школа и лечебница и русская аптека. Число жителей в Бухаре точно не известно; по одним данным, население города не менее 100.000, по другим, не более 70.000.

Канал Шахруд протекает по городу на протяжении около 3 верст; так как он не отличается обилием воды, которой вообще в Бухаре недостаточно, то в городе имеется до 85 водохранилищ, в виде прудов (хоуз), из которых вода развозится и разносится по городу водовозами. Вода в прудах переменяется редко и представляет застоявшуюся мутную и кишащую низшими организмами жидкость, потребление которой вредно отражается на здоровье населения. Пруды эти являются, между прочим, разсадниками ришты (Filaria medinensis), в виду чего сырой воды в Бухаре пить не следует.

Цитадель (арк) построена на насыпном холме, обнесенном стеною, протяжением около 1,5 верст. Въезд в цитадель украшен двумя башнями и запирается воротами, над которыми помещены часы. В цитадели, кроме дворца эмира, не представляющаго ничего замечательнаго, находятся дома главнейших сановников, тюрьма и проч. Против цитадели расположена главная городская мечеть Меджиди-калян или Кок-гумбез («Голубой купол»), украшенная голубыми и зеленоватыми изразцами, с обширным двором, окаймленным галереей колонн и сводов. В мечети этой эмир, в бытность свою в городе, совершает по пятницам намаз (молитву). Невдалеке от мечети находятся знаменитыя медресе (училища): 1) Кот-мадраса, 2 училища, расположенныя одно против другого через улицу, 2) Мир-Араб, 3) Зарирян, и 4) Ир-Назар, построенное при содействии императрицы Екатерины II при эмире Шах-Мураде. Здесь же возвышается красивый круглый минарет (Мирхараб) из жженаго кирпича, с котораго еще сравнительно недавно (в начале 70-х гг. 19 в.) сбрасывали осужденных на казнь преступников. Древних построек, сохранившихся от ранняго периода истории Бухары, не имеется; наиболее старыя из них едва ли старше эпохи Тимура.

Средоточием городской жизни в Бухаре являются: Ригистан, базары и набережныя некоторых прудов (хоузов). В особенности живописен Ригистан – площадь перед входом в цитадель, обставленная высокими фронтонами мечетей и медресе и занятая почти сплошь лавочками, харчевнями и чайными (чай-хана). Вечно толпящийся здесь народ, разносчики мелкаго товара, разсказчики (маддах), дервиши (дивана) и т. п. представляют пеструю и живописную картину. Не менее живописны базары, с их бесконечными крытыми галереями и переходами, наполненные лавками с шелковыми и бумажными тканями, коврами, шапками, халатами, медной и серебряной посудой и множеством мелочей, необходимых в обиходе туземца. В базарные дни, когда базары переполняются народом в ярких разноцветных халатах, всадниками, ослами, навьюченными углем, водой и другой кладью, арбами, караванами верблюдов и т. п., посещение их в особенности интересно. Наконец, широкия набережныя некоторых городских прудов (Ляби-хоуз и др.), спускающияся уступами к воде, окаймленныя старыми развесистыми деревьями, служат любимым местом прогулок и отдыха бухарцев. Чайныя, харчевни (аш-хана), фруктовыя лавочки и цырюльни, окружающия хоуз, битком набиты народом, предающимся чаепитию и кейфу в прохладной тени деревьев.

Торговые обороты г. Бухары весьма значительны и достигают нескольких десятков миллионов рублей. Оживленныя торговыя сношения (хлопок, шерсть, кожи и шкуры, каракуль, кишки, ситцы, сахар, посуда и т. п.) поддерживаются бухарскими торговцами не только с различными торговыми центрами России, но и с Персией, Индией, Китаем и Афганистаном. Крупная торговля сосредоточена главным образом в руках бухарских евреев. Потребности товарообмена удовлетворяются несколькими отделениями банков, крупных торговых фирм и транспортных контор. Мелкий кредит находится в руках ростовщиков-индусов. Посещение гор. Бухары для туриста, проезжающаго по Среднеазиатской железной дороге, представляет большой интерес. Так как в городе сколько-нибудь сносной гостиницы не имеется, то лучше всего остановиться в Новой Бухаре у станции Каган и оттуда, заручившись содействием нашего политическаго агентства, делать экскурсии в Старую Бухару.

Из окрестностей г. Бухары следует упомянуть нижеследующия: в 3 верстах к юго-востоку от г. Бухары находится Ширбудун, летний дворец, построенный эмиром Музафаром, где довольно интересны расписные потолки, лепныя работы и большой сад; ежегодно весной здесь устраиваются народные увеселения (саиль). В 10 верстах к северо-востоку от города расположено очень популярное у туземцев место паломничества – кишлак Богаэддин с гробницей основателя суфическаго ордена «накшбенди» Мухаммеда-Богаэддина, умершаго в Бухаре в 1388 г., и с гробницами некоторых бухарских эмиров. Здесь имеется общежитие для членов названнаго ордена и живет главный его шейх; по вторникам при гробнице Богаэддина совершаются моления, привлекающия тысячи народа. По средам посещение гробницы неудобно, так как в этот день установлены моления для женщин. Верстах в 18 к северо-западу от города находится селение Рамитан, известное с древнейших времен и считавшееся древней резиденцией правителей Бухарской области; основание древняго Рамитана приписывалось мифическому царю Афросиабу; во времена Саманидов там был храм идолопоклонников. Наконец, в 27 верстах от города, по дороге в Хиву, в пустынной местности расположены бугор и колодцы Варахша; в этой местности, некогда орошавшейся доходившим сюда арыком, было повидимому расположено древнее селение Фарахша. Селение это издревле составляло собственность бухар-худатов и считалось древнее города Бухары. Здесь был старый дворец, простоявший, по преданию, более 1.000 лет. В 8 в. дворец возстановили бухар-худаты – Хунук-худат и Буният. Имение это было конфисковано саманидом Измаилом, который предложил жителям переделать дворец в соборную мечеть, но не имел в этом успеха; впоследствии дворец был разобран по приказанию Ахмеда, сына Нуха-бин-Насра, употребившаго материал на постройку дворца около ворот цитадели в г. Бухаре.

Г. Бухара представляет важный центр путей, соединяющих ее с другими частями ханства; на юго-запад идет колесная дорога в г. Каракуль (57 верст) и далее до Чарджуя, на север – в Гидж-Дуван и Нур-Ата, главный город степного Нуратинскаго бекства, на восток в Кермине и далее в пределы Самаркандской области и на юг – в Карши и далее в южныя части ханства.

Дороги в Каракуль и Кермине, пролегающия вдоль железной дороги, ныне потеряли часть своего значения, что же касается остальных дорог, то оне играют важную роль. В особенности важное значение имеет колесная (арбяная) дорога в Карши, связывающая столицу с этим крупнейшим после нея центром в ханстве и с южными и юго-восточными бекствами последняго. Г. Карши лежит в 164 верстах к юго-востоку от Бухары среди равнины на левом берегу нижняго течения Кашка-Дарьи, на которой находится древний кирпичный арочный мост на 5 устоях. Город очень древняго происхождения; в 10 в. цитадель его уже была в разрушенном состоянии. В старину город назывался туземцами Нахшеб (у арабов Несеф), нынешнее же название он получил только в 14 в., когда джагатайский хан Кебек построил близ города дворец (Карши – по-монгольски «Дворец»).

Будучи расположен в районе обширнаго плодороднаго оазиса, на перепутье между г. Бухарой и всей юго-восточной частью ханства, Карши представляет крупный центр, ведущий торговлю пшеницей, ячменем, шерстью, растительным маслом, шкурами и сушеными фруктами; в последнее время здесь получило значительное развитие и хлопководство. Карши славится в ханстве своим огородничеством, табаком, превосходным изюмом, туземными кондитерскими изделиями и глиняной посудой. По своему характеру Карши не отличается от других среднеазиатских городов; в нем имеется цитадель с резиденцией бека, несколько, частью крытых, базаров с безчисленными лавками, харчевнями, чайными с прислугой из разодетых мальчиков (бача) и огромное куполообразное водохранилище (сардоба) для скопления воды, обилием которой город не отличается. Из туземных промышленных заведений следует отметить многочисленные, первобытнаго устройства, маслобойные заводы, перерабатывающие главным образом льняное семя, доставляемое сюда из соседних горных бекств (Денауское, Бальджуанское, Гиссарское и др.). Число жителей 60.000 – 70.000.

Карши служит важным узлом степных дорог, связывающих его, с одной стороны с побережьем Аму-Дарьи (Керки – 271 верста, Бурдалык – 121 верста, Келиф – 207 верст, Термез – 252 версты), а с другой с лежащими к северо-востоку и юго-востоку городами (Гузар – 45 верст, Шаар – 96 верст) и частями ханства (все бекства горной Бухары), а также с Самаркандом (149 верст).

В 45 верстах к юго-востоку от Карши, на притоке Кашка-Дарьи Гузар-Дарье, лежит г. Гузар (около 20.000 жителей), столица Гузарскаго бекства, важнейший скотопромышленный рынок ханства. На базары, бывающие еженедельно, из Гиссарскаго края нередко пригоняется до 10.000 голов скота. Гузар расположен у предгорий западных отрогов Гиссарскаго хребта, наполняющих большую часть горной Бухары, на почтовой дороге из Самарканда в Термез (358 верст); от Гузара до Самарканда насчитывается 151 верста. Некоторыя сведения об этой дороге, а равно и о местностях, лежащих к востоку от нея в горной Бухаре, будут сообщены несколько ниже.

За ст. Каган железная дорога направляется далее на восток, сначала по южной окраине Зеравшанскаго оазиса, а затем от станции Кизыл-Тепе (1.223 версты от Красноводска), расположенной вблизи довольно крупных населенных пунктов (Гидж-Дуван, Ваганзи и др.), по пустынной степной местности (степь Малик-Чуль).

В таком же безводном районе, окаймленном с юга небольшими возвышенностями, расположена и станция Кермине (1.269 верст), в 12 верстах к северу от которой лежит город Кермине (около 10.000 жителей), столица бекства, а в последнее время резиденция бухарских эмиров. Кермине также весьма древний город, получивший свое теперешнее название от арабов, которые нашли окрестности города, по плодородию и количеству воды, похожими на Армению (Ке-Арминия). В Кермине имеется 2 дворца эмира, из коих один помещается в цитадели, а другой в 1,5 верстах к северу от нея; в последнем эмир обыкновенно проводит лето. Дворцы не представляют ничего интереснаго в архитектурном отношении и отличаются от туземных построек лишь своей величиной; внутренность дворцов отделана на европейский лад и носит признаки некоторой роскоши. При летнем дворце имеется сад.

У ст. Зиаддин (1.291 верста) линия железной дороги вновь подходит к культурному району, орошенному из Зеравшана большим арыком Нарпай. В 12 верстах к северо-востоку от станции расположен г. Зиаддин (5.000 жителей), главный город хорошо орошеннаго Зиаддинскаго бекства, население котораго занимается в больших размерах хлопководством. К востоку от г. Зиаддина находятся развалины древней Дебусии (ныне Кала-и-Дабус), разрушенной Чингиз-ханом.

В 15 верстах восточнее Зиаддина расположено селение Хатырчи, главный город Хатырчинскаго бекства. Хатырчи лежит на Зеравшане в том месте, где два его рукава Ак-Дарья (северный) и Кара-Дарья (южный), на которые река разделяется в 11 верстах выше Самарканда, снова соединяются, образуя одно русло. Остров, образуемый этими двумя рукавами, имеет в длину до 100 верст и в ширину до 15 верст; он прекрасно орошен, густо населен и представляет самую богатую и плодородную часть Зеравшанскаго оазиса, известную с давних времен под названием Мианкаль.

На перегоне между следующей станцией Зерабулак (1.316 верст) и Катта-Курганом железнодорожная линия вступает (на 1.327 версте) в пределы Самаркандской области.

[ПО ПОЧТОВОМУ ТРАКТУ ИЗ САМАРКАНДА В ТЕРМЕЗ:] Дорога, соединяющая Самарканд с бассейном Кашка-Дарьи и далее с берегами Аму-Дарьи, имеет весьма важное значение в качестве кратчайшаго пути, ведущаго из названнаго города в южную Бухару и к границам Афганистана в русское укрепление Термез. Дорога эта сравнительно хорошо разработана и в пределах Бухары является единственной, по которой производится колесное почтовое сообщение (за счет русскаго почтово-телеграфнаго ведомства); между Самаркандом и Термезом имеется 15 укрепленных станций, общая же длина дороги, открытой для движения в 1902 г., составляет 358 верст.

За Аман-Кутаном дорога поднимается на перевал Тахта-Карача (5.500 фут.) в Зеравшанском хребте, лежащий на границе Самаркандской области с Бухарским ханством, и спускается затем в широкую, густо населенную долину Кашка-Дарьи к городам Китабу и Шаару (Шахрисябз, Шаршауз). Столицы одноименных бекств, Китаб и Шаар, находящиеся в разстоянии всего 8 верст, окружены стенами (общей и каждый город в отдельности) и имеют цитадели, в которых живут беки, но в то время, как первый из этих городов невелик (3.000 жителей) и построен всего около 150 лет тому назад, второй – древний Кеш – является крупным торговым центром (около 30.000 жителей) и одним из весьма древних городов Средней Азии.

Кеш некогда считался главным городом Согда, и в эпоху Саманидов его шахристан и цитадель уже лежали в развалинах. Впоследствии Кеш вновь возродился и, будучи родиной Тимура, появившагося на свет (в 1336 г.) в этом городе, сделался одним из важнейших городов Средней Азии. В начале своей карьеры Тимур был особенно расположен к Кешу, привлек сюда известных ученых, построил дворец Ак-Сарай, остатки котораго существуют и поныне, и намеревался сделать этот город, получивший название «купола науки и морали», своей резиденцией. Впоследствии однако Кеш уступил первенство Самарканду, и от прежняго величия осталась лишь часть главнаго фасада дворца, построеннаго, по преданию, на том месте, где родился Тимур, и несколько полуразрушенных мавзолеев (15 – 16 вв.), украшенных когда-то разноцветными изразцами и надписями. Остатки Ак-Сарая находятся в цитадели, составляя часть вновь возведеннаго помещения бека, и видны за много верст от Шаара.

Шаар лежит среди плодородной равнины, хорошо орошенной (много рисовых полей) Кашка-Дарьей и ея притоками; в верховьях одного из них, повидимому р. Ак-су, берущей начало из ледника Северцова, в горах Сиям, находилась крепость, где в 70-х гг. 8 в. заперся со своими приверженцами пророк Муканна, успешно отражавший в течение нескольких лет нападения арабов. Верстах в 15 к югу от Шаара, у предгорий Гиссарскаго хребта, находится Яккабаг, главный город Яккабагскаго бекства. За Шааром почтовая дорога уклоняется на юго-запад и, пройдя мимо Чиракчи (5.000 жителей), главнаго города Чиракчинскаго бекства, примыкает в г. Гузаре к вышеописанному пути из Карши в южную Бухару.

От Гузара тракт поворачивает на юго-восток и сначала по Гузар-Дарье, а затем и ея притокам углубляется в горы, поднимаясь по отрогам западной части Гиссарскаго хребта. С поднятием местности на пыльных лессовых холмах появляются кое-какая трава и древесная растительность (клен, грецкий орех, арча и др.), в особенности значительная у станции Ак-Рабат (перевал Ак-Рабат 5.100 фут.). Весь этот район изобилует пастбищами и славится скотоводством.

К востоку от станции Дербент находятся знаменитыя «Железныя ворота», узкое горное ущелье, которое, по словам Сюань-Цзана, запиралось железными воротами. Во времена Тимура через это ущелье пролегал путь из Индии, и здесь взималась пошлина с товаров. В настоящее время железныя ворота носят у местнаго населения весьма прозаическое название Козьяго дома («Бусгола-хана»). Невдалеке от южной оконечности ущелья лежит довольно значительный кишлак Дербент, через который идет дорога в Байсун (3.000 жителей), главный город Байсунскаго бекства, и далее в бекства Денау и Гиссар, расположенныя в бассейнах Сурхана и Кафирнигана, и в бекство Каратегин, занимающее горную страну по р. Сурхабу (Верхний Вахш).

От ст. Дербент почтовый тракт поворачивает на юг и, пройдя через таджикский кишлак Сайроб (Сер-об), известный своими колоссальными платанами, в одном из коих устроена школа, спускается по берегу Ширабад-Дарьи к г. Ширабаду (1.400 фут.), лежащему на границе степных пространств, простирающихся до самой Аму-Дарьи. Ширабад (т. е. «Львиный город») является центром одноименнаго бекства, жители котораго занимаются в обширных размерах культурой риса и хлопчатника. На высоком правом берегу реки имеется цитадель, где живет бек. От Ширабада почтовая дорога идет ровной жаркой степью, здесь и там покрытой развалинами, до самаго Термеза.

[ВНИЗ ПО РЕКЕ АМУ-ДАРЬЕ:] Наиболее удобным путем для посещения нижняго течения Аму-Дарьи является поездка из Чарджуя, на пароходе Аму-Дарьинской флотилии до Петро-Александровска (410 верст), административнаго центра нашего Аму-Дарьинскаго отдела, лежащаго на правом берегу реки против Хивинскаго ханства, занимающаго всю остальную часть ея низовьев. Переезд от Чарджуя до Петро-Александровска, с ночлегами в пути, занимает обыкновенно 3 суток, а от Петро-Александровска до Чарджуя около 5 суток, а в малую воду нередко и значительно больше.

Побережье Аму-Дарьи между Чарджуем и Петро-Александровском населено крайне слабо и во многих местах совершенно пустынно. Голыя возвышенности, сложенныя из песчаников, дающих материал для окрестных песков, а нередко и пустыня с движущимися барханами и оригинальными пескопадами, льющимися при малейшем ветре с крутых берегов в Аму-Дарью, представляют обычную картину на берегах реки. Сплошная полоса орошенных земель и поселений, соединявшая еще в средние века Хорасан через Амуль с Хорезмом, давно уже обратилась в прерывистую тонкую нить, на которой лишь кое-где и то почти исключительно на левом берегу зеленеют культурные оазисы. Воспоминанием о былой жизни являются лишь развалины укреплений, мазаров и остатки древних кладбищ, в изобилии разсеянные по берегам реки.

Почти весь левый берег ниже Чарджуя до границ Хивинскаго ханства входит в состав бухарскаго бекства Кабаклы (3 амлякдарства). Аму-Дарья ниже Чарджуя имеет такой же характер, как и на верхнем плесе: образуя множество отмелей и островов, река то распадается на несколько рукавов, то образует одно главное мощное русло; местами общая ширина реки доходит до 2,5 верст и даже больше. Берега реки верст на 20 ниже Чарджуя низменны и однообразны; правый слабо населен, а левый представляет довольно широкую культурную полосу с многочисленными селениями и тугаями (пойменный лес в речных долинах Средней Азии). Наиболее крупным поселением в этом районе является бойкий кишлак Денау, довольно важный хлеботорговый центр, расположенный в 44 верстах от Чарджуя на колесной дороге, идущей по левому берегу реки до Петро-Александровска (374 версты, с переправой у последняго через Аму-Дарью).

На правом берегу у кишлака Кондак тянутся небольшия песчаниковыя гряды, известныя под названием гор Храч; пологие склоны их заняты барханами, образующимися от разрушения ветром слагающих гряды песчаников. Продолжение гряды Храч – столовыя возвышенности Устык и горы Калят имеют тот же характер, представляя типичный пример гор, развеваемых ветром и постепенно обращамых в песчаные барханы.

Несколько далее, в 68 верстах от Чарджуя, на правом же берегу находится небольшой кишлак Ильджик, последний населенный пункт на этом берегу реки; ниже, до самаго Петро-Александровска, правый берег, усиленно размываемый здесь как и выше, рекой, почти совершенно лишен тугаев и представляет пустыню с разбросанными здесь и там полуразрушенными укреплениями (Нар-Кыз-Кала, Джигит-Кала и др.) и остатками мазаров.

На левом берегу реки, верстах в 70 ниже Денау, начинается обширный Кабаклинский тугай, имеющий до 3 верст в ширину и свыше 10 верст в длину, почти сплошь покрытый густыми джунглями, в которых зимой охотятся на кабанов уральцы. В нескольких верстах от берега, на краю тугая, в 125 верстах от Чарджуя, лежит последний бухарский город Кабаклы, резиденция кабаклинскаго бека; против этого города находится довольно важная каючная переправа через Аму-Дарью. Далее к северу левый берег становится таким же пустынным, как и правый, и верстах в 30 севернее Кабаклы, близ развалин старой бухарской крепости Дая-Хатын заканчиваются бухарския владения, и начинается Хивинское ханство.

Крепость Дая-Хатын построена на высоком берегу из жженаго кирпича, обнесена рвом и двойными стенами с башнями по углам и довольно хорошо сохранилась. От развалин открывается обширный вид на Аму-Дарью; река широкими излучинами стремится на северо-запад; берега ея, то высокие и обрывистые, то плоские и покрытые зелеными тугаями уходят в даль и сливаются с туманным горизонтом. Местами береговыя возвышенности уходят далеко от реки, уступая место широкому, заросшему непроходимой чащей тугаю, местами же придвигаются непосредственно к самой реке и далеко вдающимися мысами суживают ея русло. Вся растительная и животная жизнь сосредоточена на Аму-Дарье в тугайной полосе близ воды. Густыя заросли камышей, колючих кустарников и деревьев богаты разнообразной дичью (кабаны, олени, дикия кошки, тигры, фазаны и т. п.) и кишат мириадами комаров и москитов; здесь все зеленеет, двигается и живет. Но стоит только подняться на высокий берег и сделать сотню другую шагов в сторону, как река исчезнет из вида, и перед нами открывается другой своеобразный мир: Кара-Кумская пустыня с ея барханами, такырами и бесконечными грядами песков.

На рубеже между этими двумя мирами, то спускаясь в тугаи, то удаляясь в пустыню, пролегает колесная дорога из Чарджуя в Хиву и Петро-Александровск. Севернее Дая-Хатына на крутом левом берегу лежат развалины Кетменчи, на месте котораго в средние века находилась, по-видимому, Тахирия, первый город Хорезма; несколько далее, на высоком мысу правого берега, виднеются остатки укрепления Кукертли, за которым вскоре начинается тугай Дарганата, один из самых больших по Аму-Дарье. Невдалеке от хивинскаго селения Дарганата, лежащаго на краю тугая, на пустынном правом (бухарском) берегу реки находятся развалины старой крепости с мечетью и могилами, в одной из которых, по туземному, впрочем неосновательному, преданию, похоронен Кутейбе-бин-Муслим. В мечети, по словам туземцев, похоронены также святой Ходжа-Хыдыр и его мать Нур-Эльты, жившие некогда в небольшом здании с куполом к западу от крепости и питавшиеся молоком диких коз (киик), прибегавших к ним из пустыни.

За развалинами Ак-Рабат, у которых оканчивается (хивинский) Дарганатинский тугай, и остатками укрепления Кызыл-Рабат, лежащими на правом (бухарском) берегу, река протекает мимо развалин Джигербенда (левый, хивинский, берег, 40 верст от Дарганата), имевшаго в средние века важное торговое значение. Огромный Джигербентский тугай изобилует кабанами и считается лучшим местом охоты за ними; он тянется почти до урочища Уч-Учак, лежащаго на правом берегу реки близ того места, в котором, в Хивинский поход 1873 г., туркестанские войска, испытав огромныя лишения в песках Адам-Крылган, вышли на Аму-Дарью. Столовидныя возвышенности Уч-Учака походят по своему характеру на горы Устык и видны с реки на большом разстоянии; возле них среди песков лежит небольшое заросшее камышом озеро Сардоба-куль, образовавшееся от разливов Аму-Дарьи; воды этого озера были первыми, которыя увидели с высоты песчаных барханов наши измученные походом и изнемогавшия от жажды войска.

Несколько севернее Уч-Учака к Аму-Дарье подходит северная граница Бухарского ханства, и начинается Аму-Дарьинский отдел Сыр-Дарьинской области. Река здесь сильно суживается и у развалин Дагани-Шир, лежащих на левом берегу, проходит теснину Дуль-дуль-атлаган. Ширина реки в этом месте всего 225 сажень, глубина до 6 сажень, а скорость течения свыше 7 фут. в секунду; отвесные берега теснины состоят из известняков, мергелей, зеленых глин и красноватых песчаников. Теснина Дуль-дуль-атлаган, вследствие быстроты течения и водоворотов, представляет одно из самых опасных мест для судов и в особенности для туземных каюков. Согласно легенде, теснина получила название от мифической лошади (Дуль-дуль) святого Али (по другой версии четвертого халифа Али, главы шиитов), которая перепрыгнула через нее в одну из поездок Али на молитву в Мекку. На крутых берегах теснины виднеются кучи камней с шестами, украшенными лоскутами, обозначающия почитаемое туземцами место прыжка Дуль-дуль.

За тесниной река вновь сильно расширяется и пароход проходит мимо высокаго каменнаго выступа (на правом берегу), на половине высоты котораго имеется надпись: «Россия – Бухара», обозначающая границу Аму-Дарьинскаго отдела с Бухарским ханством.

[ВВЕРХ ПО РЕКЕ АМУ-ДАРЬЕ:] Наиболее удобным начальным пунктом путешествия по Аму-Дарье является г. Чарджуй, у котораго через реку перекинут грандиозный железнодорожный мост (750 саж.) и находятся пристани пароходов Аму-Дарьинской флотилии, совершающих более или менее правильные еженедельные рейсы между Чарджуем, с одной стороны, и Термезом (Патта-Гиссар) и Петро-Александровском, с другой. Пароходное сообщение по Аму-Дарье представляет некоторыя особенности. Пароходы невелики и сравнительно довольно удобны (буфет), но, вследствие крайне изменчиваго фарватера, обилия островов, мелей и перекатов, а также отсутствия обстановки реки огнями и другими знаками, ходят только днем, останавливаясь на ночлег в определенных местах вечером и отправляясь в дальнейший путь с разсветом. Остановки в пути на мелях и перекатах представляют обычное явление и случаются в малую воду по несколько раз в день. Пристань пароходов, совершающих рейсы вверх по реке до Термеза, или, вернее, берег, к которому пристают пароходы, находится у самаго Чарджуя, выше железнодорожнаго моста. Все разстояние между Чарджуем и Термезом составляет 433 версты, главнейшими же этапами в пути являются: Керки (212 верст), Келиф (332 версты), Чушка-Гузар (385 верст) и Патта-Гиссар или Термез (433 версты); разстояние это пароход проходит вверх по реке в неделю, а вниз обыкновенно в 3 суток.

Выше уже было отмечено то глубокое впечатление, которое производит Аму-Дарья у Чарджуя на путешественника. Широкая река не ласкает взора зеркалом своих вод, и в желтых ея волнах редко отражается небо или зелень ея берегов; бурный поток стремится с какой-то таинственной стихийной силой, возбуждая жуткое чувство безпокойства, когда пароход, отчалив и вздрагивая под напором течения, направляется в туманную даль, откуда мчатся мутныя воды древняго Окса. Берега Аму-Дарьи выше Чарджуя различны по своему характеру; между тем как правый берег почти не населен, левый представляет широкую (до 10 верст шир.) культурную, хорошо орошенную и густо населенную полосу, входящую в состав Чарджуйскаго бекства Бухары.

Первая остановка парохода – большой кишлак Наразым (59 верст от Чарджуя), лежащий на правом берегу реки, является административным центром амлякдарства того же имени, принадлежащаго к Бурдалыкскому бекству. Весь правый берег, начиная от Керков и в особенности от Наразыма, сильно размывается рекой; во многих местах от культурной полосы сохранились лишь жалкие остатки; в сравнительно короткий срок исчезли целыя селения (Кучи, Ельмекли), и сам Наразым, несмотря на защиту его дамбой, которая ежегодно возобновляется, уже на половину размыт. На левом берегу, наоборот, замечается намывание новых тугаев и приращение культурной полосы, заставляющее постоянно удлинять арыки или проводить новые. Кое-где впрочем, замечаются и обратныя явления; в последнее время около Ельмекли образовались новые тугаи, и жители стали возвращаться на старыя пепелища.

Население по берегам реки состоит главным образом из туркмен (эрсари), занимающихся земледелием, скотоводством и выделкой ковров. Орошение производится почти повсеместно посредством чигирей и других примитивнаго устройства водоподъемных сооружений. Жилище аму-дарьинских туркмен представляет обыкновенно двор, обнесенный сплошной глинобитной оградой (дувал), внутри которой помещаются жилыя и хозяйственныя постройки; женская половина совершенно отделена от остальной части двора. На правом берегу реки, под угрозой разрушительной ея деятельности, туркмены нередко живут в особых круглых шалашах (каппа) из циновок, обмазываемых на зиму глиной. По берегам Аму-Дарьи у туркменок местами сохранился обычай носить в числе украшений золотыя или серебряныя кольца в носу (натоби).

В 48 верстах выше по реке, на том же правом берегу, лежит центр Бурдалыкскаго бекства – Бурдалык (около 2.000 жителей), расположенный в разстоянии около 5 верст от реки на краю обширнаго культурнаго оазиса. Против Бурдалыка, через Аму-Дарью, достигающую здесь до 2 верст в ширину, имеется каючная переправа. Берега реки плоские и представляют песчаныя пустыни, окаймляющия культурную полосу и местами подступающия к самому урезу воды.

Далее к югу Аму-Дарья носит такой же характер, направляясь на юго-восток мимо значительных кишлаков Пальварт (левый берег) и Башир (правый берег), из коих второй славится производством ковров, и образуя множество островов, разделенных рукавами и протоками и покрытых камышом, лесными зарослями и другой тугайной растительностью; к правому берегу, вдоль котораго тянется довольно широкая культурная полоса, местами подходят небольшия гряды возвышенностей, которыя у Керков сильно стесняют реку, суживая ея русло до 610 саж.

Г. Керки (древний Керкух или Земм), лежащий на левом берегу реки в 200 верстах по колесной дороге от Чарджуя, на караванном пути из Афганистана через Карши в Самарканд, издавна имел важное торговое значение и в настоящее время служит важным пунктом в торговле с Афганистаном. Административный центр Керкинскаго бекства, состоящаго из 5 амлякдарств, и важная переправа через Аму-Дарью. В 1889 г. рядом с бухарским городом (около 5.000 жителей) построено русское укрепление, вокруг котораго образовался небольшой русский полувоенный поселок с несколькими улицами и церковью. Таможня, оживленный базар (ковры), почтово-телеграфная контора, казначейство, военное собрание, а также склады и конторы фирм, торгующих в Афганистаном. В 1910 через керкинскую таможню вывезено в Афганистан товаров на 2,5 млн. руб. (сахар, бумажныя ткани, спички, керосин) и привезено из Афганистана на 2,2 млн. руб. (изюм и др. сушеные фрукты, шерсть, шкуры, хлопок). Русская часть города, расположенная к западу от холма, на котором находится резиденция бека – цитадель (кала), сильно размывается рекой.

Керки и весь левый берег Аму-Дарьи до кишлака Босага, находящагося на самой афганской границе, упирающейся здесь в реку, представляет важнейший в Бухаре район ковроваго производства. Центром этого района является лежащий верстах в 35 к югу от Керков кишлак Кызыл-Аяк, в виду чего производимые в этом районе ковры известны в Средней Азии под именем кызыл-аякских. Ковры эти, стоящие, по своему качеству, непосредственно за текинскими, стекаются для продажи в Керки, где скупщики занимаются их отправкой в г. Бухару и другие среднеазиатские рынки, а также подделкой под старые путем разстилки на дороге, вывешивания на солнце и других этого рода операций. Между Кызыл-Аяком и Босагой из Аму-Дарьи предполагается вывести огромный канал, предназначенный для орошения Кара-Кумов и земель, лежащих в низовьях Мургаба.

Выше Керков пароход останавливается у кишлаков Кундалем, Мукры и, наконец, у кишлака Ак-Кум, расположенном на правом берегу реки против кишлака Босага и нашего пограничнаго с Афганистаном поста того же имени; здесь же имеется и довольно важная переправа через Аму-Дарью, лежащая на колесной дороге из Келифа на Босагу в Керки; на переправе находятся бухарский каюк и стальная шлюпка пограничной стражи. Наш пограничный пост Босага с таможенной заставой расположен против афганскаго поста, от котораго его отделяет лишь небольшой арык.

Начиная от Керков правый берег Аму-Дарьи повышается; к нему местами подходят невысокия гряды (Керки-Таг, Пул-и-Зиндан, Ак-Джар, Еундалян-Тау), представляющия крайние юго-западные отроги Гиссарскаго хребта. От Ак-Кума все наши пограничные посты и стоянки пароходов расположены на правом берегу реки, так как левый берег принадлежит Афганистану. Разрушительня деятельность Аму-Дарьи проявляется в особенности сильно на участке ея между кишлаком Ак-Кум и Келифом; река размывает то русский, то афганский берег, уничтожая культурную полосу земли и целыя селения. Согласно местной легенде, река у Келифа протекает на том месте, где некогда был похоронен «всемирный завоеватель, великий Искандер» со всеми своими несметными богатствами; никто не знает, где собственно находится могила Искандера, и Аллах откроет эту тайну только новому покорителю мира.

Верстах в 60 выше кишлака Ак-Кум, Аму-Дарья пробивается через Келифскую теснину, образуемую скалистыми горами Караджа-Тау на правом берегу и Аладат-Тау на левом, афганском; русло ея имеет здесь в ширину всего около 200 саж. На высокой скале, далеко вдающейся в реку, расположено укрепление Келиф, административный центр Келифскаго бекства, состоящаго из 4 амлякдарств. Укрепление с резиденцией бека (кала) построено на вершине скалы, которая, постепенно понижаясь, спускается к Аму-Дарье; оно окружено древними полуразрушенными стенами с воротами, обращенными к реке; с террасы бекскаго дома открывается превосходный вид на Аму-Дарью и афганский берег. Вокруг укрепления ютится несколько десятков туземных домов, а по берегу реки расположено русское поселение, состоящее из поста пограничной стражи, почтово-телеграфной конторы, таможни и нескольких домов для служащих. Келифская переправа через Аму-Дарью имеет довольно важное торговое значение; в 1910 г. из Афганистана через келифскую таможню привезено товаров на 255.000 руб. (скот, шкуры, шерсть, сушеные фрукты, хлопок) и вывезено на 584.000 руб. (сахар, керосин, ткани). Переправа производится на каюках, которые тянут за собой плывущия лошади.

Против Келифа на афганском берегу возвышается гора, на вершине которой виднеется скала, имеющая вид человеческой фигуры. По словам легенды, скала эта представляет окаменелаго богача (бая), владевшаго некогда в этих местах обширными поместьями. Распродав во время голода по страшно высокой цене запасы своего хлеба, алчный и жестокий бай решил продать на вес золота и остатки сорнаго негоднаго зерна. Поднявшись на гору с целью провеять на ветру зерно, бай был застигнут здесь гневом Аллаха, который одним взглядом обратил в камень нечестивца.

Келиф с древних времен играл важную роль в сношениях Бактрии с землями, лежащими на правом берегу Окса. Александр Македонский во время своего похода на Туркестан переправился через Аму-Дарью, преследуя Бесса, именно в этом районе; часть армии переправилась вероятно у Келифа, а часть несколько восточнее, у Чушка-Гузара, где и теперь существует важная переправа, соединяющая кратчайшим путем Балх, древнюю Бактру, и теперешний значительный афганский город Мазар-и-Шериф с Шир-Абадом, Гузаром и Самаркандом. В Келифе до настоящаго времени находят монеты с изображениями греко-бактрийских царей. В 10 в. Келиф был расположен на обоих берегах реки и этим отличался от всех городов, лежащих на Аму-Дарье; главная часть города с мечетью находилась на левом, ныне афганском, берегу. Разрушен был Келиф одним из отрядов полчищ Чингиз-хана, при преследовании хорезмшаха Мухаммеда.

Выше Келифа, расположеннаго на высоте около 1.000 фут. над уровнем моря, Аму-Дарья течет почти в широтном направлении до Чушка-Гузара, за которым вновь поворачивает на юго-восток; правый берег реки в большинстве местностей представляет широкую тугайную, частью культурную, полосу, за которой тянутся невысокия безлесныя гряды; все острова, находящиеся на реке, считаются принадлежащими России.

Верстах в 50 восточнее Келифа, выше котораго река вновь расширяется до 1,5 версты, лежит большой кишлак Чушка-Гузар («Свиной брод») с пограничным постом, таможенным переходным пунктом и весьма оживленной переправой, лежащей на пути между Мазар-и-Шерифом и Шир-Абадом.

В 50 верстах выше Чушка-Гузара расположено русское укрепление Термез (433 версты от Чарджуя), конечный пункт Аму-Дарьинскаго пароходства и описанной в одной из предыдущих глав почтовой дороги (386 верст), связывающей южную Бухару с Самаркандом. Несколько восточнее укрепления, у впадения в Аму-Дарью Сурхана находится кишлак Патта-Гиссар с таможней и переправой, лежащей на кратчайшем пути между Самаркандом, Кабулом и Индией, а верстах в 3 к западу против острова Арал-Пайгамбар обширныя развалины стараго Термеза (Тармиз, Тармид), разрушеннаго Чингиз-ханом. В 1910 г. через патта-гиссарскую таможню в Афганистан вывезено товаров на 37.000 руб. (металлические изделия, металлы, ткани и проч.) и привезено из Афганистана на 327.000 руб. (сушеные фрукты, скот, шерсть, кунжут, хлопок и т.п.).

Укрепление Термез, расположенное на земле отведенной бухарским эмиром и орошаемой арыком, выведенном из реки Сурхана, представляет наш крайний значительный форпост, на границе Афганистана; далее вверх по Пянджу имеются лишь пограничные посты. Между укреплением и Патта-Гиссаром с 1894 г. возникло довольно благоустроенное русское поселение с церковью, штабом Аму-Дарьинской бригады пограничной стражи, офицерским собранием, почтово-телеграфной конторой, казначейством, магазинами и торговыми конторами, которое быстро разрастается и обещает сделаться довольно важным центром в этой отделенной глухой части наших среднеазиатских владений. Густыя тугайныя заросли и огромные камыши, окаймляющие берега Аму-Дарьи и покрывающие ея острова, изобилуют разнообразной дичью, в виду чего одним из самых обыкновенных и любимых занятий охотничьих команд, расположенных в Термезе стрелковых частей и пограничников, является охота. Охотятся на фазанов и другую птицу, а также на кабанов, рысей, диких кошек, оленей, барсов и тигров. Тигровой охотой занимаются с увлечением охотничьи команды и отдельные охотники, при чем среди них встречаются лица, убившия на своем веку не один десяток тигров.

Древний Термез, остатки котораго занимают обширное пространство к северу и северо-западу от укрепления, судя по встречающимся в развалинах греко-бактрийским монетам, имел крупное значение задолго до арабскаго нашествия в Среднюю Азию; возможно, что он существовал во время похода Александра Македонскаго, хотя, едва ли прав Григорьев, приурочивая «Петру Сисимитрову», при взятии которой македонцам досталась дочь Оксиарта – Роксана, к Термезу. В 7 в. Термез, под именем Та-ми, упоминается у китайских авторов; по словам Сюань-цзана, в городе имелось 10 буддийских монастырей, до тысячи монахов и чудотворныя статуи Будды. В самом начале 8 в. (705 г.) арабы овладели Термезом и всей долиной Сурхана. По словам арабских писателей и географов, средневековый Термез состоял из крепости, города с соборной мечетью и базарами и предместья; в нем было многочисленное население и важная гавань; базары и большая часть улиц были вымощены кирпичем; город изобиловал водой, проведенной из Сурхана, садами и насаждениями. По некоторым данным, на Аму-Дарье существовал плавучий мост, который соединял оба берега с островом Арал-Пайгамбар. Осенью 1220 г. цитадель Термеза после 10-тидневной осады была взята Чингиз-ханом; город был разрушен, и все жители его перебиты.

После монгольскаго погрома Термез вновь возродился, причем город был перенесен несколько дальше от реки и, по свидетельству Рюи Гонзалеса де Клавихо, посетившаго его в начале 15 в., был большим и многолюдным городом, с множеством садов и каналов. Новый Термез был, повидимому, тождествен с городом, известным у местных жителей под названием Гуль-Гуль, развалины котораго прилегают к развалинам Стараго Термеза. По словам туземцев, город Гуль-Гуль был настолько велик, что шум его будто бы был слышен в г. Балхе, расположеном от него на разстоянии 100 верст. С течением времени, вследствие безконечных войн и смут, цветущий город пришел в запустение, и ныне от него остались лишь груды развалин и остатки зданий. Местное население, живущее в Патта-Гиссаре и на острове Арал-Пайгамбар, состоит из узбеков и туркмен и пришло сюда сравнительно недавно.

Развалины Стараго Термеза разбросаны в нескольких местах к северу и северо-западу от русскаго укрепления и состоят из остатков стен, построек из сырцоваго и жженаго кирпича, полуразрушенных гробниц, мечетей, башен, минаретов, кирпичной набережной и т. п.; на стенах местами сохранились следы лепной работы, облицовки разноцветными изразцами, рельефных узоров, выложенных из кирпича и других украшений; почва повсюду покрыта буграми, обломками кирпичей, битой глиняной посудой и изрыта руслами старых каналов. Развалины принадлежат по крайней мере к двум эпохам; более древния примыкают к возвышенности, расположенной на самом берегу Аму-Дарьи и бывшей некогда цитаделью; она окружена рвом, остатками стен с башнями и вся завалена грудами кирпича. С возвышенности, ныне служащей местом зажигания сигнальных огней для пароходов, открывается обширный вид на Аму-Дарью, афганский берег и далекия горы, у подошвы которых лежат афганские города Мазар-и-Шериф и Балх (Бактра), столица древней Бактрианы. Часть стен с башнями у подошвы цитадели обвалилась в реку и лежит в воде; здесь же находятся остатки какого-то сооружения похожаго на набережную. На острове Арал-Пайгамбар также имеются остатки какой-то старинной постройки, в роде медресе.

Около цитадели в пристройке к запущенному мавзолею (мазар) находится главная достопримечательность Стараго Термеза – великолепная гробница (длина 1,5 саж., вышина 3 арш.) из мраморовиднаго белаго известняка, сплошь покрытая превосходными узорами и арабскими надписями. Гробница эта, суда по надписи, сделанной не раньше 14 в. почерком несхи, стояла некогда над прахом ученаго и писателя «шейха, имама, знающаго, святого, Абу-Абдаллаха Мухаммеда, сына Алия, ал-Хакима Термезскаго, да помилует его Бог», умершаго в 869 г. Из развалин более новой эпохи замечательна группа построек Султан-Амир-Хусайн-Сагдат, лежащая к северу от укрепления и состоящая из мавзолеев, украшенных изразцами и надписями. Развалины Термеза, к сожалению, до настоящаго времени подробно не изучены и не описаны.

[ПО ДОРОГАМ К ВЕРХОВЬЯМ АМУ-ДАРЬИ И ПЯНДЖА:] Термез, как было указано, является последним пунктом, до котораго совершаются правильные рейсы пароходов Аму-Дарьинской флотилии. Дальнейшее путешествие вверх по Аму-Дарье и ея правым притокам возможно лишь верхом; имеющияся здесь дороги допускают, правда, местами езду и на колесах (на арбах), но в огромном большинстве случаев наиболее удобным, а во многих районах и единственным средством передвижения является верховая и вьючная лошадь. Что же касается пароходства, то оно повидимому возможно и выше Термеза; произведенные опыты показали, что пароходы могут подниматься верст на 200 выше, до Сарая.

Магистральным путем, ведущим на верховья Аму-Дарьи и Пянджа, является дорога, идущая по правому берегу реки и пересекающая в низовьях все ея притоки; от этой магистрали на север и северо-восток отходят боковые пути, проникающие по долинам рек во внутренния местности горной Бухары. Протяжение при-аму-дарьинской дороги от Термеза до Кала-и-Хумба столицы Дарваза, к которой примыкает описанный в предыдущей главе маршрут, составляет около 510 верст; придерживаясь этого пути с боковыми его ответвлениями, мы и ознакомимся в общих чертах с южной Бухарой.

Сурхан, впадающий в Аму-Дарью у Патта-Гиссара, представляет быструю многоводную реку, достигающую в половодье до полуверсты, а в обыкновенное время до 50 саж. ширины. Река в нижнем течении образует несколько рукавов, окаймленных тугаями, покрытыми джунглями из камышей, деревьев и колючих кустарников. Широкая долина Сурхана, окаймленная с запада отрогами Гиссарскаго хребта (Байсун-Тау), а с востока хребтом Баба-Таг, отделяющим ее от долины Кафирнигана, тянется, постепенно суживаясь, далеко на северо-восток, где река, несколькими истоками, берет начало из ледников южнаго склона западной части Гиссарскаго хребта. Северная часть долины хорошо орошена множеством мелких притоков, стекающих с гор, и плотно заселена; южная, хотя и более широкая и удобная для жизни, обработана сравнительно слабо, так как древния оросительныя системы, выводившия воду из Сурхана, заброшены, а на выведение новых каналов у местнаго населения не хватает ни сил, ни средств. В самое последнее время возникла надежда на развитие здесь орошения русскими предпринимателями; в начале 1912 г. полковником Ананьевым получана от бухарскаго эмира концессия на орошение из Сурхана до 75.000 дес.

Долина Сурхана, считающаяся и теперь житницей Бухары, была в прежния времена еще более производительной и населенной. Край этот, видевший в своих пределах, вероятно, и Александра Македонскаго, в особенности процветал в средние века. Долина Сурхана в эту эпоху составляла область Саганиан (Чаганиан), владетель которой в до-мусульманское время носил титул «саган-худата»; в ней насчитывалось до 16.000 селений. Главный город области, носивший то же имя, находился в 4 днях пути от Термеза, вероятно на месте нынешняго города Денау (Дех-и-Нау – «Новое селение»), упоминаемаго уже в истории Тимура. В г. Саганиан, который имел цитадель и по пространству превосходил Термез, хотя и уступал ему по численности населения, имелись крытые базары и мечеть, славившаяся своей красотой уже в 12 в.; окрестности города были обильно орошены и покрыты густой растительностью.

В южной части долины между Саганианом и Термезом упоминается несколько городов, в том числе Сарманган, остатками котораго являются, быть может, развалины башни из жженаго кирпича, лежащия в 5 верстах к югу от селения Джар-Курган. По преданию, вся долина Сурхана была так густо населена, что от Денау до Термеза кошка могла пробраться по крышам домов. Нашествие монголов и смуты смели все эти города с лица земли, и только жалкия развалины и следы старых оросительных каналов свидетельствуют о том, что здесь некогда кипела жизнь и процветала культура. В минувшем столетии Гиссарский край, политическим центром котораго всегда была долина Сурхана, составлял особое владение, которое лищь в последнее время, с усилением власти Бухары, вошло окончательно в состав последней, при чем наследственные правители были заменены беками по назначению. В настоящее время долина Сурхана входит в состав 2 бекств: северная ея часть, вместе с северной частью бассейна Кафирнигана, образует Гиссарское бекство, состоящее из 20 амлякдарств, а южная – бекство Денауское, разделяющееся на 6 амлякдарств.

Дорога из Термеза в Денау (141 верста) идет на северо-восток сначала вдоль Сурхана, а затем уклоняется к западу, к городу, который лежит верстах в 10 от реки на речке Денау-Дарья (Ходжа-Инак), одном из рукавов р. Санг-гардак (Санг-дара), вытекающей из западной оконечности Гиссарскаго хребта. В Денау (1.800 фут. над уровнем моря) насчитывается до 3.000 жителей; город обнесен стеной, полуразрушенной во время последней осады его бухарцами, имеет цитадель и не представляет ничего достопримечательнаго; на площади близ базара находятся 2 медресе, построенныя последним владетелем Абдул-Керимом, казненным после взятия города бухарцами в Дербенте. С башни одного из медресе открывается превосходный вид на город и окрестности; в хорошую погоду виден и Сурхан.

В 7 верстах севернее Денау находится г. Юрчи (2.000 жителей) с цитаделью, а еще в 9 верстах к северу г. Сары-Асия (2.000 жителей), расположенный на Тупаланг-Дарье, одном из верховьев Сурхана. Весь этот район хорошо возделан и густо населен узбеками; много зелени, карагачей, платанов и плакучих ив придают ему красивый вид.

В 12 верстах к северо-западу от Сары-Асия на той же Тупаланг-Дарье, на высоте около 2.400 фут., лежит Сары-Джуй (2.000 жителей), известный колоссальным платаном, одним из самых больших (16 арш. в окружности) в Туркестане, и расположенным невдалеке довольно примитивным мостом через р. Тупаланг, а верстах в 23 к северо-востоку г. Регар (4.000 жителей) уже входящий в состав Гиссарскаго бекства. Регар расположен на высоте 2.300 фут., верстах в 5 к северо-западу от Каратаг-Дарьи, которая по слиянии с Тупаланг-Дарьей получает название Сурхана, среди обширной прекрасно возделанной и густо населенной равнины. Цитадель хорошо сохранилась, но бекский дом с высокой башней, построенный последним независимым владетелем Регара Сабдар-кул-Датха, уже много лет тому назад, после казни его эмиром Насруллой, лежал в развалинах.

В 18 верстах от Регара к северо-востоку, у выхода Каратаг-Дарьи из предгорий Гиссарскаго хребта, снеговыя вершины котораго закрывают весь северный горизонт, лежит г. Каратаг (3.000 фут.), довольно населенный (5.000 жителей) центр, служивший до разрушившаго его землетрясения дачным местом для Гиссара, столицы Гиссарскаго бекства. Землетрясение 8 октября 1907 г. обратило Каратаг в груду развалин, под которыми погибло почти все его население.

Дорога из Каратага в лежащий верстах в 30 к юго-востоку Гиссар (Хиссар) идет по широкой равнине, к северу от которой высятся предгорья Гиссарскаго хребта, а к югу тянется пустынная северная оконечность Баба-Тага, разделяющаго бассейн Сурхана от лежащаго восточнее бассейна Кафирнигана. Обширное пустынное нагорье Баба-Тага, высшия части котораго лежат против Денау и покрыты редкими зарослями древовиднаго можжевельника (арча), мало известно и до сих пор принадлежит к наименее изследованным местностям южной Бухары. Дорога в Гиссар незаметно переходит в долину Ханака-Дарьи, текущей в Кафирниган, и подходит к городу, расположенному у предгорий Баба-Тага, верстах в 6 от протекающаго южнее Кафирнигана. Ущелье, у входа в которое расположен Гиссар, носит название «Пав-и-Дульдуль», т. е. стены Дульдуля, легендарной лошади Али; вся южная Бухара полна преданиями об этом проповеднике ислама, мнимая гробница котораго находится в Мазар-и-Шерифе в афганском Туркестане.

Гиссар (2.400 фут.), несмотря на придаваемый ему эпитет Шидман («Радостный»), представляет небольшой (3.000 жителей) городок с цитаделью, известный своим вредным климатом; нестерпимая жара и лихорадки заставляют бека и более состоятельных жителей переезжать на лето в Каратаг, который хотя и прохладнее, вследствие близости высоких гор, но также не может похвалиться климатическими условиями. В Гиссаре и вообще местами в Гиссарском крае обращает внимание тип построек, совершенно необычный для Средней Азии, а именно дома с вышками (бала-хана) и высокими двускатными крышами из камыша. В городе много садов, и вид на его базары, мечети и дома, утопающие в зелени, открывающийся с вершины насыпного холма, на котором находится цитадель с помещением бека, очень хорош; вдали виднеется долина Кафирнигана, а в хорошую погоду можно различить и сады Дюшамбе, находящагося отсюда в разстоянии 20 верст. Гиссар известен производством полушелковых тканей (алача), а также холоднаго оружия (ножи, клинки).

В 20 верстах к северо-востоку от Гиссара, на р. Варзоб, у входа в ея ущелье лежит довольно значительный городок Дюшамбе («Понедельник») с цитаделью на горе; выше Дюшамбе на реке имеется мост, а против города довольно трудный даже в маловодье брод. Многоводная и быстрая р. Варзоб или Зигди-Дарья ниже города получает название Дюшамбе-Дарьи и впадает справа в Кафирниган. Предгорья и горы Гиссарскаго хребта, лежашия к северу от Дюшамбе, богаты лесными зарослями (арча, клен, грецкий орех, тополь, ясень, миндаль), а равнина, на которой стоит город, хорошо орошена и населена полукочевыми узбеками (роды лакай, марка-кчи-юз, дурбун и др.), переселившимися сюда из-под Ура-тюбе и Джизака, после взятия их русскими.

В 30 верстах к северо-востоку вверх по Кафирнигану расположен г. Кафирниган, возле котораго через эту реку имеется примитивный мост, а в 25 верстах к югу от последняго города, среди превосходно обработанной волнистой равнины г. Файзабад (4.000 фут.) с 3.000 жителей, последний значительный центр в бассейне Кафирнигана. Файзабадская равнина, отличающаяся здоровым климатом, орошается левым притоком Кафирнигана Илеком и многочисленными впадающими в него ручьями и густо заселена.

К северо-востоку от Файзабада местность быстро повышается, и в 140 верстах от него, в глубокой долине Сурхаба (Вахш), образуемой Каратегинским хребтом на севере и хребтом Петра Великаго на юге, лежит Гарм (4.600 фут.), столица некогда самостоятельнаго владения, ныне бекства Каратегин, состоящаго из 8 амлякдарств. Несмотря на громкое название столицы Каратегина и довольно значительное население (4.000 жителей), Гарм, как и другие города южной Бухары, в сущности мало чем отличается от обыкновеннаго кишлака. Долина Сурхаба у Гарма довольно широка: русло реки с многочисленными рукавами занимает до 1,5 версты.

В средние века файзабадский район занимала область Вашгирд с главным городом того же имени, который в 9 в. входил в состав владения Хутталь (область между Пянджем и Вахшем) и даже был столицей владетеля; по величине город приблизительно равнялся Термезу и находился на месте теперешняго Файзабада. Область Вашгирд в эту эпоху имела большое значение: в 4 фарсахах от главнаго города проходила граница с владениями тюрков, вследствие чего здесь, по преданию, было до 700 укреплений. По словам Самани, в этом районе в начале мусульманской эпохи был в употреблении особый алфавит, по всей вероятности санскритскаго происхождения, сохранившийся со времени господства буддизма. В 10 в. область славилась производством шафрана. Другая область Рашт соответствовала нынешнему Каратегину; столица этой области – г. Рашт находился на месте теперешняго главнаго города Каратегина, Гарма. Для защиты области от тюркских набегов арабы в конце 8 в. построили здесь стену.

Дорога, связывающая Термез с горными дебрями верховьев Пянджа, пролегает вдоль праваго берега Аму-Дарьи, через посты пограничной стражи, то удаляясь от реки, то приближаясь к ней и следуя вверх по ея течению. За Сурханом, через который переправляются на большом стальном пароме пограничной стражи, путь идет по пустынной местности, занятой кое-где кочевьями туркмен племени эрсари; по преданию, сохранившемуся среди них, Роксана, жена Александра Македонскаго, принадлежала именно к этому племени, что, конечно, лишено всякаго основания.

Следуя мимо поста Айратам, расположеннаго у развалин укрепления и города того же имени (14 верст от Термеза), дорога подходит к так называемой Орлиной горе, за много верст виднеющейся на горизонте; у ея подошвы находится пограничный пост Орлиный (29 верст), а на вершине остатки кладбища и какой-то древней постройки, быть может – буддийскаго монастыря. При добыче камня, которым гора снабжает Термез, изредка находят греко-бактрийския монеты. Разсказывают, что на северном, более крутом, склоне горы имеется несколько каменных плит с надписями на неизвестном языке. С вершины горы открывается обширная панорама долины Аму-Дарьи и равнин на афганском ея берегу, за которыми вздымаются снеговые хребты Гиндукуша.

Далее к востоку страна также однообразна и пустынна; слегка холмистая выжженная равнина с остатками старых оросительных каналов и развалинами, с единственными ея обитателями джейранами, сусликами, ящерицами и змеями, тянется на десятки верст, приподнимаясь лишь на севере к южным отрогам пустыннаго Баба-тага. У поста Хатын-Рабат (38 верст от Термеза) обширное пространство занято развалинами древняго города того же имени; остатки стен с башнями, цитадели, построек и каналов указывают на процветавшую здесь некогда культуру. Смутное предание говорит, что город этот, в котором жили амазонки, был взят войсками Александра Македонскаго, при чем от браков македонцев с амазонками произошли таджики. В развалинах, к сожалению еще не изследованных, находят монеты, статуетки, камеи и т. п.

В 85 верстахх от Термеза, у устья Кафирнигана, второго праваго притока Аму-Дарьи, лежит урочище Айвадж, где находится кишлак, населенный арабами, пост пограничной стражи и таможня, невдалеке от которой виднеются развалины города Айваджа. Урочище это известно с давних времен; в средние века здесь находилась переправа Аузадж (Узадж) через Аму-Дарью. Теперешняя Айваджская каючная переправа, расположенная на пути между бухарским городом Кабадианом и афганским – Кундузом, также имеет довольно важное значение. Груды кирпича на берегу реки, имеющей здесь в ширину до 1 версты, указывают, что здесь было некогда какое-то сооружение, быть может мост. В 1910 г. через айваджскую таможню привезено из Афганистана товаров на 900.000 руб. (сушеные фрукты, кунжутное и льняное семя, хлопок и т.п.) и вывезенов Афганистан товаров на 42.600 руб. (металлическия изделия, сахар и др.). Кафирниган, впадающий в Аму-Дарью у Айваджа, представляет значительную (в межень 30 – 50 саж., в половодье более 100 саж. ширины) довольно многоводную реку, берега которой покрыты зарослями камышей и кустарников, служащих приютом тиграм, кабанам и фазанам; переправа совершается на стальном пароме пограничной стражи.

Сравнительно узкая долина Кафирнигана тянется далеко на северо-восток до южных склонов Гиссарскаго хребта, из ледников котораго многими истоками (Сорбо, Варзоб, Ханака и др.) берет начало река. От параллельной ей, но более широкой долины Сурхана она отделяется вышеупомянутыми невысокими горами Баба-Таг, а от следующей к востоку еще более узкой долины Вахша-Сурхаба расплывчатыми возвышенностями Ак-Тау, Гази-Малек и др.

Верхняя часть бассейна Кафирнигана входит, как было указано выше, в состав Гиссарскаго бекства, а нижняя с прилегающими местностями – бекства Кабадианскаго. Главный город этого бекства Кабадиан (1.379 фут.) лежит в 52 верстах к северу от Айваджа на рукаве Кафирнигана и представляет довольно значительный населенный узбеками центр (5.000 жителей), с цитаделью, где живет бек, и обширными садами, в которых преобладает шелковица и встречается много огромных платанов; жители в значительных размерах занимаются шелководством, сбором диких фисташек и бузгунджа (наросты на листьях фисташек). От Кабадиана до Гиссара по плохой дороге, пролегающей вверх по Кафирнигану 134 версты, а до Курган-Тюбе, о котором будест сказано ниже – 73 версты. Кабадиан представляет старинное поселение, известное в средние века под именем Кувадиана; по мнению Григорьева, область эту прошел Александр Македонский на пути из Термеза в Куляб.

От Айваджа Аму-Дарья поворачивает на северо-восток, сохраняя в общем это направление до самаго Кала-и-Хума и даже несколько дальше. За Кафирниганом дорога идет сначала по густым прибрежным зарослям (Тигровый тугай), а затем по волнистой степной местности до поста Хошма, за которым тянется широкая полоса песков почти до самаго поста Тохта-Куват (27 верст от Айваджа); против этого поста на афганской стороне видно устье Кундуз-Дарьи, перваго леваго притока Аму-Дарьи, берущаго начало с северных склонов Гиндукуша и орошающаго значительную область, прилегающего с запада к Бадахшану.

По волнистой местности с разбросанными развалинами, могилами и остатками работ золотоискателей в виде ям, вырытых на самом берегу реки (по сообщению Логофета здесь на одной из скал имеется клинообразная надпись), дорога подходит к устью самаго крупнаго праваго притока Аму-Дарьи – Вахша, переправа через который производится на стальном пароме пограничной стражи. Вахш, носящий выше название Сурхаба, а в верховьях – Кызыл-су, представляет здесь большую (до 120 саж. ширины), многоводную (до 2 саж. глубины) и быструю реку. На левом берегу Вахша, близ его впадения, находится пограничный пост Вахш (35 верст от Айваджа); отсюда Аму-Дарья получает название Пянджа.

Долина Вахша принадлежит к числу слабо населенных и даже мало известных местностей; берега реки поросли обширными джунглями, и кишлаки встречаются очень редко. Лищь севернее (с широты Бальджуана), где река получает название Сурхаба, на берегах ея появляется более густое население.

Бассейн Сурхаба, как уже было указано, входит в состав Каратегинскаго бекства, а долина Вахша с окрестными землями в состав бекства Курган-Тюбинскаго, столица котораго, довольно грязный кишлак Курган-Тюбе (1.000 жителей), лежит верстах в 100 от устья реки среди обширной равнины (1.500 фут. над уровнем моря), орошаемой каналами из Вахша. Верстах в 25 к юго-западу от Курган-Тюбе на берегу Вахша находятся развалины старинной крепости Лягман, с остатками тройнаго ряда окружавших ее некогда стен; у развалины крепости имеется переправа через Вахш (70 саж. ширины), производимая, как и везде в бухарских захолустьях, на плохом каюке, влекомом плывущими лошадьми. Ряд невысоких меридиональных, повышающихся к северу хребтов (Терекли-Тау, Джилян-Тау и др.) с широкими межгорными степными пространствами отделяет долину Вахша от бассейна Кызыл-су, следующаго более восточнаго притока Пянджа; Кызыл-су вместе с своим левым притоком Ях-су берут начало в ледниках западной части Дарвазскаго хребта.

За Вахшем дорога идет по правому берегу Пянджа, который то стесняется подступающими к нему горами и быстро течет одним руслом, то широко разливается по равнине и сравнительно медленно катит свои мутныя воды среди камышей, кустарников и другой тугайной растительности, окаймляющей его берега.

За постом Караул-Тюбе (93 версты от Айваджа) дорога поднимается на славящееся своими пастбищами Джеликульское плато, на котором киргизы и узбеки с успехом занимаются коневодством, а затем у поста Файзабад (Файзабад-кала), откуда до Курган-Тюбе всего 60 верст, выходит на обширную хорошо возделанную и густо населенную равнину, центром которой является торговый кишлак Сарай (1.340 фут.) с пограничным постом, таможней и важной переправой через Пяндж. Весьма смешанное и почти исключительно пришлое население равнины, состоящее из афганцев, хазары, туркмен и узбеков, занимается торговлей, земледелием (хлопчатник), садоводством и скотоводством; с устройством здесь русских пограничных постов, местные жители стали разводить в значительном количестве овощи и даже капусту, почти не известную в обиходе туземца. От Сарая (116 верст от Айваджа, 201 верста от Термеза) начинается на Пяндже судоходство; в годы обильные водой каюки доходят до Сарая, обыкновенно же останавливаются 11 верстами ниже, у Файзабада. Сарай представляет довольно значительный кишлак с базарами, почти европейскими лавками и русской церковью, построенной в 1907 г. на пограничном посту; церковь эта является, таким образом, наиболее отдаленным православным храмом в Средней Азии, воздвигнутым на берегу Пянджа, на афганской границе. Через сарайскую таможню в 1910 г. было вывезено в Афганистан товаров на 34.500 руб. (бумажныя ткани, металлическия изделия) и привезено из Афганистана на 37.000 руб. (сушеные фрукты, хлопок и т.п.).

За следующим за Сараем постом Ак-Джар, расположенном среди тугайных зарослей в конце Сарайской равнины, Пяндж огибает обширную систему возвышенностей, покрытую редкими зарослями фисташки; проезд по реке затруднителен, в виду чего дорога идет через возвышенности, откуда открывается обширный вид на вьющийся внизу Пяндж и снеговой хребет Гиндукуша, занимающий весь южный горизонт, и спускается к посту Кокуль (42 версты от Сарая), у котораго имеется весьма посещаемая каючная переправа через Пяндж (200 саж. ширины), лежащая на дороге из Бадахшана и Северной Индии (Пешавер) через Сарай в Бухару. Между Ак-Джаром и Кокулем слева в Пяндж впадает река Кокча (Кокджа, Кукча), орошающая Бадахшан. В 1893 г. в Кокчу заходили русския паровыя суда, а в следующем году адмирал Батурин на весельном судне прошел по реке до самаго Файзабада, столицы Бадахшана. В 1896 г. опыт этот был повторен на пароходе.

У Кокуля Пяндж делится на 2 рукава, образующие огромный остров Урта-тугай, самый большой на Пяндже и Аму-Дарье. Остров этот, имеющий в длину до 45 верст и в ширину до 17 верст, весь порос непроходимыми зарослями камышей, колючих кустарников и другой тугайной растительностью, дающей приют множеству тигров, оленей, зайцев, кабанов, фазанов и другой дичи; на острове имеется 2 – 3 небольших кишлака, занимающихся земледелием.

От Кокуля дорога идет берегом реки через посты Кызыл-су, Пархар и Саят до Чубека, лежащаго у восточной оконечности острова Урта-тугай, представляя местами узкую тропу между сплошными стенами джунглей. У поста Кызыл-су приходится переправляться на каюке через быструю реку Кызыл-су (Кчи-Сурхоб), правый приток Пянджа, о котором было сказано выше.

Бассейн Кызыл-су, составляющийся из нескольких горных речек (Бальджуан-Дарья, Ях-су, Ховалинг и др.), принадлежит к плодородным и густо населенным районам южной Бухары и входит в состав 2 бекств – Кулябскаго (10 амлякдарств и 9 округов) и Бальджуанскаго (11 амлякдарств и 6 округов). Обширныя болота, разливы и камыши сопровождают течение Кызыл-су до самаго Куляба (2.100 фут.), расположеннаго вблизи реки Ях-су в 30 верстах к северу от Чубека. Куляб представляет довольно большой (до 10 тыс. жителей) центр с цитаделью, хорошей резиденцией бека, обширным базаром и массой садов, в которых много огромных платанов; двускатныя крыши и деревянныя постройки довольно обыкновенны. В окрестностях города интересны вертикальные лессовые обрывы над широкой долиной р. Ях-су.

В 46 верстах к северо-западу от Куляба, при слиянии Бальджуан-Дарьи (Шурак) и Ховалинга лежит Бальджуан (2.180 фут.), административный центр Бальджуанскаго бекства. Население даннаго района состоит из узбеков, хазары, афганцев, а в восточной его части и горных таджиков; местами в долине Ях-су живут и потомки арабов (племя курейш и др.). На этой же реке близ кишлака Тальбар находятся золотые прииски горнаго инженера Журавко-Покорскаго. Область между Пянджем и Вахшем носила в средние века название Хутталь или Хутталян, причем наиболее важной ея частью была плодородная долина Кчи-Сурхоба, теперешней Кызыл-су. На берегу Кчи-Сурхоба находился самый большой город области Мунк, на месте нынешняго Бальджуана, и Хульбук, резиденция хуттальскаго эмира, несколько южнее теперешняго Куляба. С Хутталем в политическом отношении соединена была область Вахш, занимавшая Курган-Тюбинскую равнину, с главным городом Халаверд, уступавшем по величине Мунку.

Подъезжая к Чубеку, среди обширной равнины, занимающей все нижнее течение Кызыл-су, выделяется на севере высокая гора Ходжа-Мумин, у подошвы которой находится несколько озер, полузаросших камышами; живущие здесь хазара занимаются ловлей рыбы и добычей соли в горе. Соленый ручей, вытекающий из горы, считается целебным, и вода его привлекает не мало больных, пользующихся здесь купаньями. Кишлак Чубек (1.800 фут.) с пограничным постом, таможней (в 1910 г. вывезено товаров на 4.000 руб. и привезено на 5.000 руб.) и переправой (на гупсарах, в низкую воду вброд) через Пяндж, расположенный в 102 верстах от Сарая и 303 верстах от Термеза, представляет предел колеснаго движения по реке; весь выше описанный путь от Термеза может быть сделан, хотя местами и не без затруднений, на колесах, а при известных условиях даже в европейском экипаже.

За Чубеком горы подходят к самому Пянджу и, повышаясь по направлению к северо-востоку, превращают широкую его долину в узкое ущелье, по которому стремятся мутныя воды реки. Единственным путем сообщения по ущелью являются вьючныя, часто опасные тропы, пролегающие нередко по карнизам и балконам, висящим над пропастью, на дне которой бурлит и пенится река; местами ущелье Пянджа совершенно недоступно, и тогда приходится делать большие объезды, взбираясь на трудные перевалы и карабкаясь по скалам почти до вечных снегов. Крутые подъемы, головоломные спуски, шумящие потоки, падающие каскадами с отвесных скал, обилие хорошей воды и ничтожное количество удобной земли, разбросанной клочками на склонах гор, кишлаки горных таджиков, лепящиеся по крутым обрывам, громады скал, вздымающияся до вечнаго снега, и глубокия пропасти, на дне которых бушуют реки – такова обстановка на большей части дальнейшаго пути. Словом, вскоре за Чубеком начинается горная страна верховьев Пянджа, таинственный, мрачный, но интересный Дарваз.

В 20 верстах трудной горной дороги от Чубека (перевал Кобрай), тропа спускается к пограничному посту Богорак (2.000 фут.), одиноко стоящему на крутом берегу Пянджа. В Богораке имеется таможенный переходный пункт, через который производится небольшой товарообмен с Афганистаном, и переправа через Пяндж (100 саж. ширины) на гупсарах. От Богорака тропа сначала вьется по склонам над Пянджем, а затем уходит на север от реки в горы, направляясь на кишлак и пост Дивдар-Боле (25 верст от Богорака), расположенный на высоте нескольких тысяч футов в плодородной котловине и, благодаря здоровому, прохладному климату, служащий санитарной станцией для пограничной стражи.

Далее тропа по возвышенному, волнистому, покрытому полями плато, идет на северо-восток и через узкое живописное Хирманджайское ущелье, выходит к Пянджу, на берегу котораго расположен пост Хирманджау (45 верст от Богорака). Из Богорака в Хирманджау имеется и другая дорога (через Сары-Сафид-хо, Парвар и Иол), но она длиннее и хуже. От Хирманджау до Шагона (около 10 верст), где находится последний пост пограничной стражи, дорога идет вверх по глубокому ущелью Пянджа, а затем поворачивает в долину реки Оби-Ниоу, впадающей у Шагона в Пяндж. За Шагоном (3.900 фут.) по берегу Пянджа имеется только трудная и опасная пешеходная тропинка, по которой рискуют ходить лишь местные привычные таджики, в виду чего, чтобы опять выйти к Пянджу, необходимо подняться по Оби-Ниоу и через перевал Вальваляк в западной части Дарвазскаго хребта спуститься вновь к реке.

Долина реки Оби-Ниоу, идущая прямо на север, довольно широка; местами, высоко над рекой, представляющей в высокую воду серьезную преграду, виднеются кишлаки и поля. Тропа от Шагона идет вверх по Оби-Ниоу, пересекая ее 2 раза вброд, и за селением Лягнар (20 верст от Шагона) поднимается на перевал Вальваляк (10.640 фут.), довольно удобный и открытый для движения круглый год. Крутой спуск с перевала мимо огромной снеговой вершины Куг-и-Фруш (15.200 фут.) приводит к кишлаку Зыгар на Пяндже (31 верста от Лянгара).

Тропа по Пянджу выше Зыгара, протекающему здесь как бы в гигантском коридоре, образуемом с одной стороны крутыми обрывами Дарвазскаго хребта, а с другой (афганской) скатами Бадахшанских гор, отличается всеми особенностями дарвазских дорог; опасные карнизы и нависшие над бездной балконы встречаются почти на каждом шагу, заставляя местами идти пешком и переносить вьюки на руках. Тропа идет через кишлак Сангин (32 версты от Зыгара), не доходя до котораго на левом афганском берегу виднеется укрепление Кала-и-Шикай, затем через кишлак Дурвак (31 верста от Сангина) и, наконец, подходит к резиденции дарвазскаго бека кишлаку Кала-и-Хум (Кала-и-Хумб).

Кала-и-Хум (14 верст от Дурвака, 208 верст от Чубека, 510 верст от Термеза и 935 верст от Чарджуя), административный центр Дарвазскаго бекства (8 амлякдарств), расположен на высоте 4.425 фут. над уровнем моря, на небольшой площадке у впадения в Пяндж горной речки Оби-Хум и, несмотря на то, что в нем всего около 100 дворов, является самым большим населенным пунктом в среднем течении Пянджа. Почти против Кала-и-Хума, по ту сторону реки, находится афганское укрепление Кала-и-Нусай. Кала-и-Хум производит приятное впечатление сравнительной чистотой, белыми постройками, полускрытыми в зелени садов, и красивым видом на Пяндж и афганский берег. Стоящий здесь баталион бухарских солдат помещается в приличных казармах и по вечерам военная музыка бухарских и афганских войск (в Кала-и-Нусай) безпрерывно оглашает окрестности.

При глинобитной цитадели, в которой помещается бек, имеется большой сад бывших дарвазских миров (ханов) с огромными деревьями карагачей и платанов; у подножия одного из них лежит разбитый на части бухарцами каменный трон бывших миров Дарваза, которые, как и другие повелители бывших независимых владетелей горной Бухары, считали себя потомками Александра Македонскаго. Сад этот известен по всему Пянджу и носит название у туземцев «Райскаго сада» (Ирям). Другой достопримечательностью Кала-и-Хума являются 2 находящияся здесь огромныя каменныя чаши, от которых и сам город получил свое название (Кала-и-Хум – «Крепость чаши, горшка»). Каждая из чаш, сделанная из цельнаго куска камня, имеет до 2 арш. в диаметре и до полуаршинна в глубину; одна из них лежит на улице, а другая заделана в каменную ограду сада. Местные муллы говорят, что чаши эти сделаны руками дэвов (духов), по повелению Александра Македонскаго; среди простого народа существует более прозаическое предание, согласно которому чаши были сделаны лет 200 тому назад каким-то кашгарцем для разведения красок, необходимых при окраске бумажных тканей; кашгарец этот научил дарвазцев красильному искусству, и с тех пор часть Дарваза, расположенная по Пянджу, славится своими цветными бумажными тканями.

Выше Кала-и-Хума тропа имеет тот же характер труднаго и опаснаго горнаго пути с карнизами и балконами, висящими местами на 1.000 фут. над бурлящим внизу Пянджем. Верстах в 25 выше по реке, у кишлака Шадок, к Пянджу выходит трудная вьючная тропа, ведущая через перевал Висхарви (14.200 фут.) на Оби-Хингоу и далее через хребет Петра Великаго в Каратегин. Несколько выше на Пяндже, верстах в 37 от Кала-и-Хума, лежит кишлак Курговади, путь к которому с Памира описан ниже.

[ПО ДОРОГАМ ИЗ ОША В ХОРОГ:] У небольшого горько-соленаго озера Сасык-куль (115 верст от Памирскаго поста), лежащаго в нескольких верстах от леваго берега р. Аличур, дорога разветвляется; одна тропа идет на запад на Яшиль-куль и далее по реке Гунт (нижнее течение реки Аличур) в Шугнан, а другая – на юго-запад, на пограничную с Афганистаном р. Памир, прорывающую хребет Императора Николая II (Ваханский), в расположенный по верхнему течению Пянджа Вахан.

Первая из этих дорог направляется от Сасык-куля к озеру Яшиль-куль (12.500 фут.), имеющему в длину около 25 верст при 1 – 1,5 верстах ширины и представляющему в сущности запруженную скалами р. Аличур, которая по выходе из озера получает название Гунта. На берегу озера имеются теплые сернистые ключи и могильник афганцев, павших в 1892 г. в стычке с отрядом полковника Ионова. Путь по Гунту труден и при высокой воде в реке не всегда доступен, в виду чего обыкновенно приходится идти в Шугнан обходной дорогой мимо небольшого озера Булюн-куль, через урочище Ходжа-Назар, перевал Кой-Тезек (14.000 фут.), на р. Токуз-Булак и вниз по этой реке до впадения ея в Гунт.

Ущелье р. Токуз-Булака, принадлежащее Шугнану, уже резко отличается по своему характеру от Памира; повсюду груды скал и камней, бегущие каскадами ручьи, а по реке довольно рослая древесная растительность (осокорь, ива, облепиха). При впадении р. Токуз-Булак в Гунт, на высоте около 10.500 фут., появляются посевы шугнанских таджиков (ячмень, горох, рапс, пшеница), а несколько ниже на правом берегу Гунта лежит, уже в бухарских пределах, селение Сардым (229 верст от Памирскаго поста), откуда до Хорога 2 дня пути (95 верст).

Тропа идет все время узкой долиной Гунта, стесненной снеговыми горами, круто падающими каменистыми склонами к реке; местами на горах виднеются ледники. По бурно текущей реке тянутся перелески из ив, тополей и берез, а склоны гор кое-где заняты посевами. Удобных мест для посевов в каменистой долине Гунта очень немного, вследствие чего селения невелики и не часты, а обитатели их отличаются бедностью. Местность быстро понижается, появляется небольшой кишлак Хорог, а за ним на правом берегу Гунта невдалеке от впадения его в Пяндж пост Хорогский – штаб-квартира всего Памирскаго отряда. Переправа через Гунт, имеющий у Хорога около 20 саж. ширины, производится по мосту, расположенному верстах в 2 выше поста; через этот мост идет путь из Хорога вверх по Пянджу в Ишкашим. Хорогский пост основан для охраны нашей границы после Памирскаго разграничения 1895 г.

Другая из помянутых выше дорог, расходящихся от озера Сасык-куль, идет мимо озера Чукур-куль (14.000 фут.) на юг и, перевалив через перевал Кук-Белес (около 15.000 фут.) в Памирском хребте, выходит на р. Памир у устья р. Хоргуш (51 верста от озера Сасык-куль). Отсюда до озера Зор-куль, откуда вытекает река Памир, считается по реке мимо кургана Мазар-Тепе около 20 – 25 верст. Озеро это, открытое Вудом, лежит на высоте 13.390 фут. и имеет вид растянутаго эллипса, большая ось котораго простирается до 18 верст, а малая до 3,5 версты. Северный берег озера полог и покрыт песком и камнями, между тем как южный круто поднимается в виде скал и гор, составляющих северный склон хребта Императора Николая II, одна из вершин котораго названа во время Памирскаго разграничения горой Согласия. Вода пресная и очень прозрачная; по словам киргизов, в озере много рыбы. На озере водится много водяной птицы, а окрестности изобилуют медведями; к востоку от озера находятся лучшия пастбища, о которых упоминал еще Марко Поло, проходивший здесь из Бадахшана в Кашгар около 1270 г.

Бассейн Зор-куля и реки Памир носит название Большого Памира. Граница России с Афганистаном проходит по озеру Зор-куль и р. Памир, левый берег которой принадлежит Афганистану. Р. Памир не широка, но завалена камнями и крайне порожиста и к югу от устья р. Хоршуг, и в особенности от впадения р. Юл-Мазар, уходит вглубь ущелья. Дорога очень живописна; тропа то поднимается к снегам, то спускается к реке, каскадами шумящей в теснине.

За устьем бешенаго потока Мас (Мац), по ущелью котораго идет тропинка на перевал того же имени и далее в бассейн р. Шах-Дара, впадающей слева в Гунт недалеко от Хорога, дорога поднимается все выше и выше, между тем как река Памир совершенно пропадает в теснине, сверкая изредка пеной водопадов и стремнин. Хребет Императора Николая II, прорезываемый здесь рекой, достигает огромной вышины; пики Царя-Миротворца и Царицы, лежащие к западу от ущелья в наших пределах, достигают вероятно 20.000 – 23.000 фут. над уровнем моря. Далее ущелье несколько расширяется, впереди на южном горизонте показываются снеговыя громады Гиндукуша, начинаются пастбища, поля, и, наконец, открывается красивая панорама долины Пянджа (Вахан), в которой у впадения (около 9.500 фут. над уровнем моря) реки Памир в реку Вахан-Дарью, получающую отсюда название Пянджа, у таджикскаго селения Лянгар-Гишт, расположен наш пограничный пост Лянгар (124 версты от Сасык-куля, 631 верста от Оша), где, как и везде в Туркестане, путешественник находит радушный приют.

После мрачных холодных пустынь Памира широкая долина Пянджа с зарослями облепихи, тополя, шиповника, жимолости и чингиля (Halimodendron argenteum), зелеными полями и селениями производит чарующее впечатление. Населяющие долину Пянджа горные таджики занимаются земледелием, скотоводством и кустарными промыслами (сукно, домашняя посуда и т.п.), но вследствие недостатка пригодных для обработки земель и пастбищ живут очень бедно, в жалких хижинах, сложенных из камня. Женщины ходят с открытыми лицами, но крайне неряшливы и некрасивы, уступая в этом отношении мужчинам. В общем, местные таджики производят хорошее впечатление, как народ тихий, поэтичный, с красивой музыкальной речью, но бедный и забитый.

От Лянгара, достопримечательностями котораго являются развалины укрепления Зенг-и-Бар и горячие ключи, тропа идет на запад по правому берегу Пянджа, то поднимаясь по склонам огромнаго хребта Императора Николая II, то спускаясь к быстрой мутной реке. На другом, левом, берегу Пянджа круто вздымаются вершины Гиндукуша, покрытыя вечными снегами и ледниками; у подошвы их виднеются афганские кишлаки и развалины укреплений (Кала-и-Пяндж и др.). Переправа через Пяндж совершается на гупсарах (летом в высокую воду) или в брод (зимой). Мостов на реке нет; единственный мост через Пяндж был разрушен афганцами при занятии нами Вахана; остатки этого моста видны ниже кишлака Даршай.

Все разстояние по долине Пянджа между Лянгаром и Хорогом составляет 225 верст, при чем дорога идет все время по берегу реки через кишлаки Ямг (9.175 фут., 36 верст от Лянгара), Шитхарв, Даршай (8.993 фут.), в 35 верстах к югу от котораго, в пределах Читрала лежит высочайшая вершина Гиндукуша – Тирич-Мир (25.400 фут.), питающая своими ледниками и снегами притоки Инда, а затем через селения Удит и Наматгут (8.489 фут.). Оба последния селения принадлежат не к Вахану, а к следующей области по течению Пянджа – Ишкашиму, получившему название от значительнаго селения того же имени, лежащаго на левом берегу реки в Афганистане.

От кишлака Наматгут река, стремящаяся на юго-запад, поворачивает на запад, а затем на северо-запад, образуя огромную Ишкашимскую излучину. Несколько западнее Наматгута расположены обширныя развалины древняго укрепления Кахка, так называемой крепости сиах-пушей. Подобные развалины укреплений встречаются по долине Пянджа в нескольких местах (близ Лянгара, Ямчина, Наматгута, Даршая и др.); народныя предания и легенды приписывают сооружение этих укреплений сиах-пушам или кяфирам (неверным), которые в древния времена жили здесь рядом с таджиками, занимая господствующее положение, а впоследствии переселились за Гиндукуш в Кафиристан. К числу достопримечательностей кишлака Наматгут относится также небольшой мазар, по обыкновению украшенный рогами архаров, кииков, хвостами яков и пр. Внутри мазара на возвышении, у подножия котораго стоит несколько светильников, лежат 2 шарообразных черных камня, весом каждый пуда по 1,5; по преданию этими камнями упражнялся святой Али, покоритель и просветитель долины Пянджа.

Далее к северу за кишлаком Ранг (113 верст от Лянгара) долина реки постепенно суживается, сдавливаемая с одной стороны Бадахшанскими горами, а с другой западной оконечностью хребта Императора Николая II, и превращается в мрачное ущелье, в котором близ кишлака Мульводж (137 верст от Лянгара) расположен наш пограничный пост Ишкашим. Жизнь на посту, затерянном буквально на краю света среди горных дебрей, очень тяжела; мрачныя, надвинувшияся со всех сторон горы, шум бурной реки и вой постоянного здесь северо-восточнаго ветра наводят грусть и тоску.

Ниже Мульводжа ущелье Пянджа становится еще уже, а за Баршором ширина его местами не более 5 – 6 саж. Тропинка то поднимается на крутые склоны и лепится по карнизам, висящим на тысячу футов над рекой, то спускается в самое русло последней. За кишлаком Шамбеде (7.777 фут. над уровнем моря, 163 версты от Лянгара) в почти неприступной местности лежит кишлак Куг-и-Лял («Рубиновая гора»), известный своими рубиновыми копями, о которых писал еще Марко Поло. По преданию, бадахшанский хаким, султан Джигангар-Мирза, подарил Тамерлану из этих копей рубин весом в 120 золотников. Ныне копи не разрабатываются и представляют ряд пещер, вырытых в твердой кварцевой породе саженей на 20 выше селения. Судя по встречающимся на месте образцам, можно полагать, что здесь добывались не рубины, а шпинель.

Тропа из Куг-и-Ляла в Андераб (18 верст) идет по крутому склону среди колоссальных зонтичных (Ferula gigantea, 7 – 8 аршин высотой); у этого последняго селения, лежащаго в области Горан, в Пяндж впадает горная речка Гарм-Чашма («Теплый Источник»), берущая начало в ледниках севернаго склона хребта Императора Николая II. Ущелье Пянджа, обставленное огромными снеговыми горами, с которых местами низвергаются живописные водопады, несколько расширяется лишь у впадения реки Гунт, на правом берегу котораго в 3,5 верстах от устья расположено наше укрепление Хорог (225 верст от Лянгара).

[ПО ДОРОГАМ ИЗ СКОБЕЛЕВА В ХОРОГ:] Описанные пути ведут на верховья Пянджа через самое сердце Памира; для полноты сведений о дорогах, по которым можно проникнуть в эти наиболее недоступныя области Туркестана, следует сказать несколько слов о кратчашем пути, ведущем туда из г. Скобелева. Путь этот менее известен и пожалуй еще более труден, чем только что описанный, но равным образом представляет выдающийся интерес для ознакомления с дебрями горнаго Туркестана.
 
От Дараут-Кургана дорога идет вниз по Алайской долине по правому берегу красной Кызыл-су мимо устья р. Кок-су, по которой пролегает тропа на перевал Кара-Кызык и далее в Скобелев, до урочища Катта-Карамук, где заканчивается Алайская долина. За этим урочищем долина реки Кызыл-су сильно суживается, и дорога идет тесным ущельем по карнизам праваго берега реки, с шумом несущейся в узком каменном русле; по склонам гор лепятся заросли арчи, боярышника, жимолости, дикой груши и желтаго шиповника. Самая трудная часть дороги – последние версты перед первым бухарским кишлаком Ачик-Алма (около 55 верст от Дараут-Кургана); здесь тропа вьется по узким каменным карнизам, укрепленным местами хворостом.

За Ачик-Алмой дорога пересекает по мосту Кызыл-су и поворачивает на юг на холмистое плоскогорье, направляясь к хребту Петра Великаго, снеговыя вершины котораго занимают весь южный горизонт. У кишлака Ляхиш приходится переправляться через быструю пепельнаго цвета Мук-су, что вследствие стремительости реки представляет большия затруднения и возможно только в годы малой воды. Обыкновенно переправляются по мосту в 20 верстах выше Ляхиша у кишлака Ходжа-Тау.

За Мук-су начинается длинный подъем на возвышенное нагорье Кара-Шура, при чем по мере поднятия на север открывается обширная панорама до Ляхиша и частью до Кызыл-су, а на юге все ближе и ближе встает со своими снегами и ледниками огромный хребет Петра Великаго. Нагорье Кара-Шура покрыто прекрасными пастбищами, на которых раскинуты киргизския кочевки и пасется скот, и на пути из Скобелева представляет последнюю местность с киргизским населением. Таджики на этом пути населяют лишь отдельные кишлаки, как Ачик-Алма, Ляхиш и др., между тем как по ту сторону хребта Петра Великаго начинается сплошное таджикское поселение.

Нагорье Кара-Шура, постепенно поднимаясь, приводит к подъему на главный и самый известный в хребте Петра Великаго снеговой перевал Гардан-и-Кафтар (12.720 фут.), открытый для прохода с начала июля до конца ноября; в начале июля на перевале еще масса снега и лошадь проваливается по брюхо. Вокруг перевала высятся снеговыя горы, и виднеются ледники; единственными живыми существами вблизи перевала являются сурки и альпийския галки, и мертвая тишина нарушается лишь грохотом обвалов да шумом горных ручьев. За перевалом лежит Дарваз, страна глубоких ущелий, отвесных скал и едва проходимых дорог, лепящихся по карнизам и балконам над бешенно несущимися потоками. Вследствие суровости климата и ничтожной площади пригодной для обработки почвы, таджикское население Дарваза отличается крайней бедностью и первобытностью; обыкновенной одеждой дарвазскаго таджика являются жалкия рубища, жилищем – хижина, сложенная из камня, а главной пищей – сушеная ягода шелковицы в натуральном виде или в виде муки, из которой делают нечто в роде лепешек.

Спустившись с хребта Петра Великаго тропа приводит в селение Лянгар (5.873 фута), лежащее в глубоком ущелье р. Хингоу (левый приток Сурхаба), а затем идет вверх по этой реке, по ея левому притоку Мазару и левому притоку последняго Дархарвак, постепенно поднимаясь на северный склон Дарвазскаго хребта к трудным перевалам Пшихарви (14.000 фут.), Бунай (13.000 фут.) и Курговади (14.840 фут.), расположенным среди хаоса снегов, ледников и скал высочайшей части названнаго хребта. Одна из вершин к западу от перевала Пшихарви, названная горой Св. Николая, имеет не менее 17.000 – 18.000 фут. высоты. Первые два перевала, через которые путь пролегает по моренам и ледникам, покрытым множеством трещин, доступны только на короткое время для пешаго движения и принадлежат к труднейшим перевалам даже в Дарвазе, славящемся своими головоломными дорогами. Немногим легче покрытый массами снега и ледниками перевал Курговади, но все же он доступен для вьючнаго движения в течение 3 месяцев (июль – сентябрь).

Крутой спуск с перевала ведет к кишлаку Курговади (5.075 фут.) в глубокое, душное ущелье, на дне котораго в виде коричневой ленты вьется Пяндж; по ту сторону реки виднеются горы Бадахшана (Афганистан). Путь от Курговади идет на юго-восток вверх по Пянджу по узкой тропе, которая лепится по крутым карнизам и висящим над бездной зыбким балконам, угрожая местами возможностью обрыва в пропасть, на дне которой шумит и пенится река; не менее опасности представляют участки тропы, пролегающие по осыпям. Хотя несчастные случаи довольно редки, но людям со слабыми нервами не следует путешествовать по дорогам верховьев Пянджа.

Выйдя к устью реки Ванч, тропа идет вверх по широкой и сравнительно богатой долине этой реки (выше устья Ванча почти до устья Бартанга дороги по Пянджу нет) до кишлака Рохар (Ванч), где живет бухарский амлякдар и откуда начинается подъем на Ванчский хребет к перевалу Гушхон. Переправа через Ванч по пути к перевалу производится по ветхому, сильно качающемуся мосту, который едва выдерживает одну вьючную лошадь; туземцы в таких случаях, чтобы лошадь не свалилась от качания моста в реку, имеют обыкновение поддерживать ее сзади за хвост. Подъем на перевал очень крут и затрудняется, кроме того, огромной высотой его (14.496 фут.), при которой приступы горной болезни (тутек) бывают весьма тягостны. Для предохранения себя от горной болезни надо остерегаться резких и быстрых движений, при которых влияние высоты дает себя знать немедленно. Перевал Гушхон покрыт снегом и доступен с середины июня по сентябрь.

С перевала дорога спускается к кишлаку Джамак (6.950 фут.) в узкую долину Язгулема, за которой возвышается новая преграда – высокий Бартанго-Язгулемский хребет. Из Джамака тропа идет вниз по Язгулему до кишлака Матраун (5.830 фут.), откуда среди зарослей березы начинается подъем на названный хребет к перевалу Одуди (14.668 фут.). Перевал завален на несколько верст пути снегом, под которым, повидимому, имеется ледник, и доступен для движения с конца июня по начало сентября.

Спуск с перевала Одуди приводит вновь в долину Пянджа к селению Кала-и-Вамар (6.540 фут.), столице Рошана. От Курговади до Рохара считается 64 версты, а от Рохара до Кала-и-Вамара – 74 версты. Достопримечательностью Кала-и-Вамара является старая афганская крепость, состоящая ныне в ведении Памирскаго отряда, и находящийся около нея сад, фрукты из котораго доставляются для нашего отряда в Хорог; абрикос (урюк) поспевает здесь в начале августа, между тем как в Ташкенте он появлятся на базаре в конце мая.

Дальнейший путь идет вверх по Пянджу, при чем в 2 верстах от Кала-и-Вамара приходится переправляться через Бартанг; переправа в низкую воду производится в брод, а в высокую (летом) только на плотах из гупсаров; этот способ переправы требует искусных пловцов и затруднителен в холодное время. За переправой дорога идет далее вверх по Пянджу, долина котораго здесь значительно шире и приветливее, чем в Дарвазе. Верстах в 6 ниже устья Гунта, на левом берегу Пянджа, хорошо видна афганская крепость Кала-и-Бар-Пяндж. У устья Гунта долина Пянджа расширяется, дорога поворачивает вверх по Гунту, и невдалеке от устья последняго показывается Хорог. От Кала-и-Вамара до Хорога считается 79 верст, а от Скобелева до Хорога – 525 верст.

• Ист. и лит.: Россия: Полное географическое описание нашего Отечества./ Под ред. В.П.Семенова-Тян-Шанского.  – СПб., 1913. – Т. 19: Туркестанский край. – С. 649 – 664, 680 – 682, 719 – 747.

III

БУХАРСКОЕ ХАНСТВО.

Бухарское ханство в настоящем своем объеме предстваляет собой площадь, равную приблизительно 5.000 кв. географич. миль и острым углом врезываюшуюся по направлению с юго-востока на северо-запад в наши среднеазиатския владения. Границы ханства с севера соприкасаются с Самаркандской и Ферганской областями, на востоке с Кашгарией и отчасти Кашмиром, на юге с Афганистаном, на западе и юго-западе с Каспийской обл. и Хивинским ханством. В вассальных отношениях к России Бухара находится по мирному договору 23 июня 1868 г. Нынешний эмир – Сеит-Абдул-Ахат-хан.

Поверхность гористая, переходящая на западе в низменную равнину, орошаемую р. Заревшаном. Главнейшим хребтом в горной части Бухарскаго ханства является хр. Гиссарский, представ. непосред. Продолжение Алайскаго хребта. Высота Гиссарскаго хр. весьма значит. и вершины покрыты вечными снегами, перевалы трудно проходимы, из них наиболее известны перевал Мура, ведущий к оз. Исхендер-куль в Каратаг. Отроги Тянь-Шанских хребтов, известных под именем Бабатал, Гази-малеки Кара-тау, в средней части Бухарской территории образуют площади, возвышающияся до 4 тыс. фут. над уровнем моря. Горныя долины изобилуют рощами фисташек и миндальных деревьев.

Минеральныя богатства ханства довольно значительны: каменный уголь, ляпис-лазурь, квасцы, сера, нашатырь и лучший в продаже сорт бирюзы. Местами встречается золото.

Население, как и площадь ханства, неисчисленно, – мусульмане Средней Азии считают грехом производить такия исчесления; по некоторым же предположениям в Бухаре считают от 2 до 3 милл. душ об. п. Население это, весьма неравномерно распределенное по территории (в зависимости от количества имеющейся воды), главным образом, состоит из кочующих и полуоседлых узбеков; собственно бухарцы, принадлежащие к Тюркскому племени, составляют менее 1/3 населения. Бухарцы представляют собой привиллегированное население, и управление страной находится в их руках. Кроме того, в Бухаре изстари живут евреи (джугуты). Джугуты живут в городах особняком, не смешиваясь с местным населением, и занимаются преимущественно ремеслами. По всеобщей переписи населения в 1897 г. в русских поселениях Бухары считалось 12.150 д. об. п. (9.144 м. и 3.006 ж. п.).

В административном отношении Бухарское ханство разделяется на 28 округов – бекств (губернаторств), из которых главнейшими считаются: Кермине (беком котораго всегда назначается наследник престола), Каршинское, Шаарское, Ширабадское, Гиссарское, Чарджуйское, Кабаклинское, Керкинское, Дарвазское, Бальджуанское, Каратегинское. Самое же зажиточное Гиссарское, – оно одно только платит в казну эмира около 500 тыс. руб. годовых сборов. Беки назначаются преимущественно из числа персов и содержания не получают. Каждый, поставленный эмиром, сообразно величине и богатству своего бекства, облагается известной суммой, котрую он должен представить в кассу эмира. Бек же, не получая из казны эмира ни на свое личное содержание, ни на содержание подведомственных ему лиц, выбирает с народа и требуемыя суммы для кассы эмира и затраченные им самим на свои нужды и на нужды своих подчиненных. В те годы, когда в кассе эмира является дефицит, делается распоряжение о новом обложении беков, а следовательно, и народа.

Столицею ханства служит Бухара, с 35 тыс. населением, где имеется громадный дворец эмира, выстроенный в азиатском вкусе, 360 мечетей, около 100 школ (медресе), 24 главных базара (кроме того, 22 в окрестностях Бухары) и около 30 караван-сараев.

Наиболее значительными городами в торгово-промышленном отношении являются, после Бухары, Карши, Чарджуй и Керки, последний как центр степной торговли; здесь ведется торг, главным образом, коврами, оружием и предметами домашняго обихода. Из числа горных городов, по своему древнему основанию, интересны Гиссар и Куляб. Наконец, следует упомянуть о русских городах на Бухарской территории, – Новая Бухара, Чарджуй и Керки, рядом с которыми лежат туземные города того же имени.

ЗЕМЛЕДЕЛИЕ И САДОВОДСТВО составляют главныя занятия жителей Бухарскаго ханства. Почва в большинстве местностей ханства вполне благоприятствует земледелию. Жаркое и сухое лето в большей части ханства вызывает, однако, необходимость поливки посевов, требующей ирригационных сооружений. Вследствие этого земледелие распространено в местах богатых водою. На орошенных полях культивируются: пшеница, рис, ячмень, просо, кунжут, лен на семя, хлопчатники, табак и пр. Одним из важнейших земледельч. продуктов явл. хлопок, производство котораго достигает 2 – 3 милл. пуд. Избытки хлеба получ. в долинах Шаар-Сабиза, Сурхана и в Гиссарском бекстве. Весьма значительным подспорьем населению служит огородничество и садоводство, продуктами которых питается нас. в летнее время. Тут ростут: виноград, арбузы, дыни, винныя ягоды, персики, абрикосы, айва, орехи и пр. Огород. и садовод. занимаются жители предгорных равнин, но в размерах, необходимых для своего продовольствия; скотоводством же занимаются почти исключительно узбеки.

ХЛОПКОВОЕ ПРОИЗВОДСТВО за последние годы значительно развивается, благодаря отчасти русским предпринимателям и возможности сбыта на Нижегородской ярмарке.

ШЕЛКОВОДСТВО развито в более значительных размерах, нежели в Хивинском ханстве; шелковыя изделия Бухары имеют сбыт за пределами ханства. Существуют и золото-ткацкия заведения, вырабатывающия кованную парчу, впрочем количество их невелико.

ПРОМЫШЛЕННОСТЬ Бухарскаго ханства носит кустарный характер. Фабрик и заводов не существует, и все изделия приготовляются ручным способом. Главной отраслью промышлен. явл. Хлопчатобумажная, перерабатывающая местный хлопок (бязь, алача, дака, каляма, чит и пр.). Шерсть потребляется кочевниками, главным образом на войлоки, грубыя сукна, ковры, мешки и пр. Из прочих видов промышленности можно назвать производство обуви, кож, сбруи, седел, посуды (металлич. и гончарной).

ТОРГОВЛЯ. Бухара ведет обширную торговлю с Россией, Персией, Афганистаном, Индией и Кашгаром. Предметы вывоза: хлопок, шелк, сушеные плоды и ягоды, рис, кубовая краска, бирюза, мерлушки, меха, ковры и кошмы, шали, шерстяныя и шелковыя материи. Предметы ввоза из России: ситец, шелковыя материи, сукна, парчи, кожи, чугун, железо, бакалейный товар и мелкие предметы роскоши; из Афганистана и Кашмира: шали, индийская кисея, парчи, лекарственныя средства, кубовая краска и индийския варенья; из Персии: шали, тармалама, английские ситцы, коленкор и кисея; из Кашгара: фарфор, чай, китайския шелковыя материи. С проведением Закаспийской ж. д., которая пересекает Бухару на протяжении 250 в., несомненно получила большее оживление и сама торговля. По сведениям компетентных лиц, до открытия этой дороги, т. е. до 1888 г., ежегодный ввоз товаров в Бухарское ханство производился не менее как на 40 тыс. верблюдах, вывоз на 50 тыс., что должно было определить средния цифры ввоза в 32 милл., а вывоза – в 45 милл. руб.; в настоящее же время как ввоз, так и вывоз увеличился в 1,5 раза.

РУССКИЕ ПОСЕЛКИ И УКРЕПЛЕНИЯ В ПРЕДЕЛАХ БУХАРЫ:

1) НОВАЯ БУХАРА.
[Русск. пос. на левом берегу р. Заревшана, на кан. Шахруд, орошающем земли ближайш. к столице и достав. воду ея жителям, ст. Закаспийской ж. дор.; в 12 в. от ст. Бухары, резиденция эмира бухарскаго, основана в 1888 г. Жит. 8.203. Почт.-телеграф. контора].

• ТОРГОВЛЯ.

АПТЕКИ:
Рейнгард Петр Иванович; Фукс.

2) КЕРКИ.
[Укрепление в бухарских владениях на левом берегу р. Аму-Дарьи. Переправа в Афганистан. Бывшее место ссылки бухарских арестантов. Почт.-телеграф. контора].

3) ЧАРДЖУЙ.
[Укрепление на левом берегу р. Аму-Дарьи в 2 в. от бухарскаго гор. Чарджуя, Чарджуйскаго бекства, 2.000 жит. Ст. Закаспийской ж.д. Железнодор. деревянный мост на р. Аму-Дарья, длиной в 2 в. Почт.-телеграф. контора].

• БАНКИ И КРЕДИТ:
Отделение Государственного банка; Отделение Московского международного торгового банка.

• ТОРГОВЛЯ.

АПТЕКА:
Цихонский Людомир Антонович.

• Ист. и лит.: Вся Россия. Русская книга промышленности, торговли, сельского хозяйства и администрации: торгово-промышленный адрес-календарь Российской империи. – СПб.; Изд-во А.С.Суворина, 1895 – 1902.