Почти что роман

  Так как Рина была достаточно уважаемым членом ученического коллектива, никаких негативных  последствий её поступок не имел. Никто не насмешничал, даже – напротив – кто-то из ребят предложил ей кисленькую карамельку «Полёт», такие раздают в самолётах от укачивания. Ну, с кем не бывает…

  Ромка тоже посматривал на девушку сочувствующим взглядом, поставив брови домиком, как умел это делать только он. Рине так захотелось сделать для него что-то хорошее, душевное, но что? Она протянула руку, порывисто пожав Ромкину ладонь с обгрызенными ногтями на пальцах, коротко вздохнув при этом. Бедный парень словно окаменел, но уголком глаз Рина заметила, как его губы тоже расплываются в улыбке. Таким образом, помирившись сама с собой, девочка, наконец, начала слушать, что говорит учительница. Что-то там про Америку, про их Гражданскую войну демократического Севера и рабовладельческого Юга, и значение победы демократии.  Самой учительнице было, безусловно, скучно обо всём этом вещать, но…

  На перемене, как сговорившись, ученики обступили Романа, рассматривая его джинсы, даже ощупывая ткань цвета индиго и комментируя изображение на лейбле – двух лошадей, тянущих в разные стороны эти самые джинсы, типа, демонстрирующее, какие они прочные, а, значит, надёжные! Несчастный был готов провалиться от смущения сквозь землю, однако, с другой стороны, лестно, оказывается, такое внимание… А многие девочки вдруг обратили внимание, какой Ромка Лейтман симпатичный и обаятельный, пытались наперебой привлечь к себе его внимание. А тот, конечно, был на седьмом небе от счастья. Но так как он был умным еврейским мальчиком, то прекрасно понимал, где тут собака порылась, и старался не поддаваться на провокации, не воспринимая всерьёз свою взлетевшую популярность. По-прежнему, общался, главным образом, с Риной.
 
  Вскоре ажиотаж вокруг Лейтмана и его джинсов стал утихать. Близились выпускные экзамены, поэтому все были озабочены учебными проблемами. Но как-то один раз Ромка после очередного экзамена, кажется, по иностранному языку, пригласил Рину в гости, чтобы показать той альбомы по искусству и пластинки, которые его родители привезли из зарубежной командировки. И он и Рина сдали английский на «отлично», были в хорошем настроении и решили, «а почему бы двум благородным донам» не выпить по чашечке кофе с мороженым!
 
  Девушка была поражена, сколько книг, оказывается, скрывала квартира Лейтманов. Обстановка была стандартной, но вот книг – ни конца, ни края! Радиола была тоже обычной – «Рига», но вот пластинки – таких в СССР достать было, практически, невозможно! Музыка была – просто улёт! Особенно понравилась Рине группа «Бони Эм»! Ромка же тащился от какого-то Боба Марли, у которого, как у девчонки было много-много косичек на голове. Но песни тоже были очень мелодичными, а голос приятным. Да и кофе, которым паренёк угощал свою гостью,  своим вкусом и ароматом  не шёл ни в какое сравнение с той растворимой бурдой, которую пили дома у Рины. Так что, неожиданно для себя, и она взглянула на своего школьного приятеля чуточку под иным углом. Тем более что Ромка к концу школы сумел как-то и подрасти, и в плечах раздаться… А в своих супермодных джинсах выглядел настоящим…ой, ну, не суперменом, но однозначно – героем девичьих грёз. Эх, Рина, Рина, оказывается, ты такая же мещанка, как и все!  Но ведь и с интеллектуальным багажом у него всё в порядке – есть, о чём поговорить, как говорится, на досуге…

  На выпускной бал  Рома не пришёл, так как спешно уехал в Ленинград, где поступил, в конечном итоге, в Ленинградский электротехнический институт. А после отправился  в Феодосию, где жила какая-то его родня, чтобы на море набраться сил и здоровья для дальнейшей учёбы. Рина знала об этом, потому что Роман прислал ей  пару открыток с Черноморского побережья. Хотя, если честно, ей было не до него. Рина тоже поступала на филфак в местный университет. И после своего зачисления  была отправлена довольными родителями в поощрительную поездку по Кабардино-Балкарии. Так что встретились-увиделись они с Романом только после зимних сессий, когда Рина на каникулах на несколько дней приехала в Ленинград.

  Ромка, как иногородний студент, получил комнату в общежитии. Правда она была на троих, но его соседи укатили по домам, а вот Лейтман на каникулах решил остаться и повысить свой культурный уровень, походив по музеям и театрам. Кроме всего прочего, этот интеллигентный юноша сумел установить тёплые  дружеские отношения с заведующей общагой, поэтому та и позволила Роме пригласить на каникулах в гости, как он сказал, свою кузину из провинциального городка. Ну, то есть Рину.

  Рина, стоя перед зданием общежития, с восхищением оглядывалась по сторонам. Шестиэтажное, с узкими высокими окнами и эркерами, выкрашенное в коричневый цвет, оно, сразу настраивало на какой-то мистический лад, окутывало атмосферой Раскольниковых, Сонечек Мармеладовых, старух-процентщиц и прочих Петербургских тайн. Да и из окна комнаты открывался такой вид! Внизу какая-то узкая речушка, но закованная в гранитную набережную, а за ней – башни и купола какого-то сказочного строения – Ромка говорит, что женского монастыря. Но он и присочинить мастер! Если будет время, то Рина сходит туда на экскурсию. Но сегодня уже поздно, да и погода какая-то промозглая, с резким, швыряющим в лицо снежную крупу ветром. Так и хочется укутаться пледом и сидеть с чашкой горячего чая перед телевизором или вести неспешную беседу с другом. Что ребята и сделали. Соорудив на кухне, что была на этаже, очень приличный ужин, они притащили сковородку с жареной картошкой в комнату, открыли кое-какие привезённые из дома разносолы и порезали домашнее сало. К тому же, Ромка, как большой, купил в соседнем гастрономе бутылочку какого-то красного вина, которое, за неимением фужеров, разлили по чайным чашкам, а саму бутылку спрятали в тумбочку – вдруг комендантша с проверкой заявится. И говорили-говорили…

  И если у Рины новости были не особо интересными, она, в основном жаловалась, что в универе на изучение литературы остаётся очень мало времени, потому что часами приходится сидеть в читальном зале и конспектировать труды классиков марксистско-ленинской философии. А хотелось бы почитать Гомера или Данте, так ведь – нет!
 
  Зато Ромчик, такое прозвище дала ему ещё в школе Рина, поражал её своими новостями. Он тоже часами сидел в библиотеках, но цель его была совершенно иной. Рома «заболел» вопросами, связанными с парапсихологией, телекинезом, телепатией и – ёлки-палки! – с телепортацией!

  А всё началось с памятного Вечера Первокурсника, вернее – ночи, когда Ромчик  оказался в каком-то странном доме, в не менее странной квартире, куда он попал со своим новым товарищем-однокурсником  совершенно фантастическим образом. Сказать, что они были пьяны и поэтому толком ничего не помнят, было нельзя. Ромка - домашний мальчик и совершенно не имел никакого пристрастия к спиртному. Ему категорически не нравился вкус всех спиртосодержащих напитков. Шампусик, там, куда ни шло, ну, винца сладенького, всё же остальное – бр-р-р!
 
  Поэтому, когда они с приятелем добирались, выйдя из метро на станции Петроградская, до своей общаги, то решили срезать путь, пройдя через какой-то двор…Но, как оказалось, это был глухой двор-колодец. Нужно было идти назад, но вот только выхода им никак не удавалось найти. Они метались по периметру этого тёмного двора под воздействием какой-то панической атаки. Дело закончилось тем, что они непонятным образом оказались в том странном жилище!

  Обстановка была очень не необычной, словно, это был склад  декораций исторического фильма о событиях времён двухсотлетней давности. Какие-то ломберные столы, углы комодов, стулья с гнутыми спинками, сундуки, что ли… Освещение было только то, что проникало через зашторенные окна от уличных фонарей. Если бы он был один, то сразу бы помер от страха, говорил Ромчик. А так рядом сопел отслуживший в армии крепкий воронежский парень, сосед по общежитской комнате, поэтому Рома Лейтман собрался и попытался мыслить логически. Раз они как-то сюда вошли, то, значит, и выйти тоже смогут! Ребята взялись за руки и начали по часовой стрелке продвигаться по полутёмной комнате, ища что-нибудь мало-мальски похожее на входное отверстие. Но иногда, дотрагиваясь до разных предметов руками, они – о, ужас! – вызывали сноп искр, бело-голубое свечение и характерный запах электрических разрядов. Всё это было так жутко, но красиво! Однако при этом никакой боли их пальцы, к счастью, не ощущали! И, как оказалось потом, на руках не осталось никаких следов от ожогов. Последнее, что помнил Лейтман, это то, что он отодвигает какой-то занавес со старинными помпошками по краю, и – яркий свет фар и визг резко затормозившего автомобиля! А уж отборный трёхэтажный мат высунувшегося  из машины водителя окончательно вернул сознание парня на место, в реальность. Ребята стояли посередине шоссе неподалёку от их общаги! Что за мистическая история с ними приключилась – непонятно.

  Жаль, что тот, второй, парень завалил первую же сессию и отбыл пока по месту жительства. Поэтому не сможет подтвердить правдивость рассказа Ромчика. Но Рина не думает же, что её бывший одноклассник сочиняет или, как там – вешает ей лапшу на уши!

  Рина так не думала. Более того, она слушала своего приятеля, что называется, раскрыв рот! Её душа просто замирала от восхищения, впитывая Ромкин рассказ, как губка поглощает влагу!

  - Значит, так, брателло! – это словечко Рина слышала от одного забулдыги в родном городе, он так обращался к прохожим, выпрашивая денег на опохмел, но оно, слово, в смысле, было таким тёплым и уютным – брателло! – что девушка тотчас включила его и в свой лексикон. – Всё, что ты рассказал, Ромчик, так интересно! Только, на твоём бы месте, я бы туда наведалась бы сразу на следующий день и по светлу всё бы там рассмотрела!

  - Да ты знаешь, сестрелла, - в тон ей отозвался Лейтман, - я хоть и не трус, но я…боюсь! Влезешь вот так, куда не стоит влезать, и – пиши  пропало! А мне ещё пожить хочется, на мир посмотреть, девушку полюбить… Короче, решил я пока до поры со всем этим повременить. Серёга, ну, тот, с кем вместе были, вообще запил чуть ли не на месяц, на учёбу забил, вот и сессию провалил… А я вот – напротив – приналёг на квантовую механику, хотя программа курса её не включает. Сидел после занятий в читалке, разбирался, что к чему…  Вот чует моя левая пятка, что на правильном я пути! И что перемещения не только в пространстве, но и во времени рано или поздно станут подвластны людям. Или уже были подвластны, но в результате вмешательства  какой-то силы X люди напрочь об этом забыли...

  - Ромчик, не забывай, что я – лирик, а не физик – поменьше сложной терминологии! – Рина начала складывать грязную посуду в стопку. – Поэтому завтра мы отправляемся с тобой по «местам боевой славы»! Ты ж помнишь, где вы блудили в ту ночь? Я отнюдь не кисейная барышня, если что – и врезать могу, ну, ты, надеюсь, не забыл историю с Лидиным. Он, кстати, в армии сейчас. Был же на год нас старше…

  Ну, и посетив перед сном отхожие места для мальчиков и девочек, которые на их этаже были в разных концах коридора, ребята устроились на ночлег. В комнате было как-то прохладновато или сыровато, поэтому спали одетыми. Увы, зимы в Ленинграде весьма не уютные…

(продолжение следует)