Как кота вы назовёте

Глава 1

Приближался Новый год. На работе уже была моя любимая предпраздничная суета. Она начиналась дней за десять до самого Праздника, стабильно повторялась из года в год и завершалась после первого выпитого на корпоративе бокала. Но с её приходом всё, как-то оживало! Все зачем-то, начинали делать свою работу быстрее и быстрее, и от этого «косячили» всё больше и больше. В документах допускали кучу ошибок, и обнаружив их, с удвоенной скоростью начинали исправлять. Но снова ошибались... Зато сотрудники не ходили, а бегали по офису и всем своим видом выражали крайнюю озабоченность. Пачками оформлялись акты о выполнении давно сделанных работ, подписывались документы о приёмке и отгрузке того, что было давно получено и отправлено. Чтобы привести всё в порядок, выбивали только что обнаруженную задолженность из того, кто, оказывается был должен нам и, независимо от его желания, переводили деньги тому, кому по нашим расчётам были должны мы.
Наш главный бухгалтер ежедневно пила таблетки для снятия стресса, и после них в позе и со спокойствием Большого Сфинкса из Гизы реагировала, например, на вести о том, что в офисе отсутствуют оригиналы некоторых важных документов или о том, что на наш счёт зачислены какие-то огромные деньги с непонятным назначением платежа от никому неизвестных фирм. А рядовые сотрудницы дебета-кредита в течение всего дня, как коктейль на пляже, смаковали успокоительные отвары, с интересом рассматривая принесённые им сотрудниками договоры, счета, акты и накладные. Многие документы  были датированы прошлым кварталом, некоторые – первым полугодием, но попадались и их любимые - прошлогодние!

  В общем энергетика в офисе была необыкновенная! Мне нравилось это время.

Став недавно руководителем отдела, я перешёл из статуса «разгильдяя племени» в статус «вождя племени разгильдяев», отвечать теперь мне  приходилось не только за себя, а за весь отдел и не перед Серёгой, ушедшим на повышение, а перед шефом. Что было далеко не одно и то же!

Атмосфера в офисе накалялась каждый день, а может быть даже - каждый час. Владельцы Группы (в неё входили: «Компания», «Банк», «Фирма») любили заслушивать итоги уходящего года на общем корпоративе в торжественной обстановке. Времени оставалось мало. Понятно, что без наших результатов по Фирме, подсчитать, какое получилось «итого», было нельзя. Шефа «дёргали» из Компании, он – торопил финансистов и бухгалтерию, те - жаловались на отсутствие документов от нас (начальников отделов), а мы - ... А нам было не на кого жаловаться, и мы «отмазывались», как могли.

Наш главный бухгалтер («женщина с тяжёлой судьбой и с ещё более тяжёлым характером», как она сама себя называла) отказывалась вообще что-либо и кому-либо предоставлять, пока ей все отделы не принесут все нужные документы. Это был «тупик»: всё собрать было невозможно. «Интересно, что в такой ситуации дальше будут делать?» - подумал я и после очередной взбучки от шефа зашёл к Серёге.
- «Округлят» опять, - сказал он спокойно, выслушав мой вопрос. – Первый раз, что ли?
- Для меня – в первый, - ответил я.
- Ну, да. Короче, даже не заморачивайся! У нас самая маленькая прибыль. У Банка, конечно больше, но даже в сумме у нас и Банка – процентов семь, максимум – восемь. Основные 92 процента - у Компании.
- Прямо, как разговор в мужской бане: у кого больше, у кого меньше... Неужели такая разница?
-  На фоне её прибыли, нашу (да и Банка тоже!) вообще можно считать погрешностью в расчётах. – хмыкнув, продолжал Серёга. - И мы, и Банк, и Компания – все сейчас дадим примерные цифры. И кто  потом вспомнит (кому это надо?), что говорили на корпоративе?
- Если в этом году всё пойдёт на корпоративе, как в прошлом, то не все и про сам корпоратив вспомнят.
- Вот именно. И скажи, кто будет сравнивать то, что было сказано в самом его начале на торжественной части с тем, что мы в следующем году тихо и спокойно подадим в налоговую?
- Никто. Зачем тогда вся эта наша «возня»? – спросил я.
- А чтобы никто не расслаблялся. Кто рискнёт вслух сказать, что наши «копейки» никого из акционеров, по правде говоря, не интересуют? Ты бы на их месте рискнул?
- Я бы на их месте перевёл всё в «наличку» и ... – мечтательно начал я. – Нет. Не рискнул.
- И они также. Прибыль у Фирмы есть? Есть. Значит мы сами себя окупаем. Поднимут нам план по прибыли на следующий год процентов на пять, или десять. И всё. Так что не «парься»? Но и народ в отделе не расслабляй!

Став обладателем этой Страшной Тайны, я по-новому посмотрел на ситуацию и в глазах своих четырнадцати сотрудников стал выглядеть спокойно и уверенно, как и положено начальнику.

Глава 2

Едва я вернулся в свой небольшой кабинет, как мне позвонила супруга.

- Привет, Лёш! Ты сильно занят? Мне надо пять минут, - голос её был спокойным.
- Привет, Кир! Да нет. О чём ты? Не занят. Сейчас как раз иду из парилки в бассейн. Не нашёл своё полотенце, поэтому прикрываюсь тазиком. А у тебя всё хорошо? – затронутая у Серёги тема бани не отпускала меня.
- Всё хорошо. Мы с Мариной сейчас на нашей кухне. Вот она говорит тебе «Привет!».
- Значит, не всё хорошо. Только не говори, что Непутёвая специально из-за этого приехала. Что случилось?

Оказалось, что после недавней ссоры , и последовавшего за ней заключения мира (не без моего участия!), у Маринки с мужем Ромой произошёл «всплеск» в их отношениях и начался второй «медовый» месяц. Будучи не стеснёнными в средствах, они срочно выкупили тур на Мальдивы, куда должны были вылетать сегодня вечером.
- Я с ними третьим не поеду! Они там себя будут плохо вести, и я научусь у них чему-нибудь нехорошему, – сказал я. – И вообще, у меня новых плавок нет! Мне, что в прошлогодних по пляжу ходить?
- Лёша, им не с кем оставить Шерхана, - пропустила мои реплики мимо ушей супруга.

Вот оно что! Шерхан – кот Непутёвой, которого она купила совсем маленьким на выставке кошек, куда зашла года три назад с дочкой от первого брака Светой. По уверениям организаторов выставки, это был не просто котёнок, а самый настоящий представитель «сибирской» породы, что подтверждалось международным ветеринарным паспортом с фотографией животного и отметками о вакцинациях. Марина, свято верившая во всякие дипломы, сертификаты, свидетельства и прочее была удовлетворена и купила кота под радостный визг Светы. Там же им «впарили» кучу причиндалов, без которых жизнь животного, якобы, была немыслима: лотки, поилки, несколько видов кормов, наполнители для лотка, коврик, переноску (для котов!), ошейник, шлейку, обычный поводок, поводок-рулетку, противоблошиный ошейник, специальный шампунь для мытья, расчёски и что-то ещё «по мелочи». Продав всё перечисленное барахло, торговцы выполнили суточный план продаж и поэтому они любезно разрешили Марине вписать кличку кота в паспорт позже, дав ей время ещё подумать. Вечером того же дня в графе «Кличка» появилась запись: «Шерхан».
Попав в райские условия жизни, животное росло как на дрожжах и через полгода внешне выглядело, как взрослый кот. Как это часто бывает, интерес к нему со стороны ребёнка за это время сильно ослаб и Марина занималась Шерханом практически одна. Времени на его «выгул» ей постоянно не хватало и когда во время очередного визита на осмотр к ветеринару, там ей сказали, что можно снизить активность кота операцией по удалению ему атрибутов, определяющих  половую принадлежность, она согласилась.

С тех пор Шерхан, действительно перестал «метить» территорию, на улицу не рвался вообще, ограничиваясь созерцанием внешнего мира с подоконника через окно, и сполна принимал рекомендованные ветеринарами витамины, поедая дорогие корма, на которые не скупилась Непутёвая. Она таскала его на все рекомендованные осмотры и вакцинации к ветеринарам и даже на «кошачий маникюр» где ему подстригали когти. Он сам определял, можно его погладить или нет, даже Марине и Свете, через этот канал связи показывая своё недовольство, например, тем, что его сегодня купали.
Короче говоря, жизнь кота текла спокойно и неторопливо и, наверное, единственным его стрессом были гости, изредка приходившие к его хозяйкам. Самым частым гостем Марины была Кира, к ней зверь привык, не прятался, когда она приходила, и в целом относился нейтрально. Иногда даже разрешал почесать себя за ухом. А вот одноклассницы Светы ему не нравились: они шумели и даже ловили его, чтобы погладить против его воли. От них он прятался.

Во время отъездов Непутёвой в командировки или в отпуск , чтобы не травмировать психику Шерхана, его никуда не перевозили. Света раз в день после школы заезжала домой, меняла ему наполнитель в лотке, насыпала корм и ехала ночевать к бабушке, у которой внезапно обнаружилась аллергия на кошачьих. А во время редких случаев совместного времяпровождения отпусков обеими хозяйками кота, функцию его кормления выполняли Кира и Маринкина соседка, которым Непутёвая оставляла ключи.
 
В общем Шерхан имел все шансы установить рекорд долгожительства, пока не узнал на своей шкуре (и в прямом, и в переносном смысле), что в окружающем его мире есть не только «люди-женщины», а ещё есть «люди-мужчины». И я, не желая знать подробности личной жизни Непутёвой, предположу, что меня её кот видел вблизи, а не в  окно - в числе первых из «сильной половины человечества».

Познакомился я с Шерханом летом прошлого года. Его хозяйка тогда купила себе новый телевизор и хотела выкинуть «старый». Мужа у неё в тот период времени не было, и она не хотела пускать в квартиру, как потенциальных покупателей, всех подряд, оставаясь один-на-один с непонятными людьми.
- Вам не нужен? – спросила она, попивая чай у нас на кухне.
- Нам твои тараканы, набившиеся в телевизор не нужны! У нас своих хватает. Наши – породистые, жирные: мы эту породу давно выводим. А твои? Доходяги какие-нибудь.
- Фу, Лёш. Прекрати, - сказала Кира. – Может быть мне маме с папой на дачу его предложить? Там телевизор очень старый.
Едва тесть услышал, какой аппарат планируется выкинуть, он хотел сразу выезжать за ним. Причём он с тёщей был не в Москве, а как раз на той самой даче. Но Кира сказала ему, что в ближайшую пятницу мы всё-равно вечером к ним приедем, так что дёргаться не имеет смысла: мы заедем к Марине и сами его привезём.
- Уйдёт! Ох, уйдёт! – причитал тесть. – Лёша, а может ты сейчас за ним проедешь? Положишь в багажник, пусть там полежит денёк-другой.
- Папа! – одёрнула его дочь.
- Он в мой багажник не войдёт. Придётся на задние сиденья класть , - сказал я.
- Всё пап, до пятницы! – сказала Кира.
- Уйдёт! Ох, уйдёт... – причитала трубка, пока связь не прервалась.

В пятницу вечером, едва переступив порог квартиры Непутёвой, я его увидел. Он, будучи размером с хорошего поросёнка, вальяжно подошёл ко мне, обнюхал и пошёл в комнату. Телевизор стоял у стены в коридоре, обмотанный проводами. Я хотел взять его и нести вниз, где у незакрытой машины с наполовину сложенным задним сиденьем меня ждали Кира и Сашка. Но вдруг Маринка сказала:
- Лёш, у меня ещё на балконе палки всякие есть. После ремонта остались. Не посмотришь? Может тоже заберёшь, мне они мешают только.
- Разуваться не хочу. Покажи одну.
- Пройди так, на улице сухо.

«Палками» оказались вагонка и плинтусы. Они стоили денег. Я сказал это Непутёвой, но она отмахнулась и сказала:
- Забери. Я тебе только благодарна буду.
- Я сначала телевизор спущу, посмотрю, как там место: остаётся или нет.

Вернувшись в коридор, открыв входную дверь и подняв с пола телевизор, мне стало абсолютно не видно, что там передо мной. Повернувшись корпусом вместе с тяжёлым, как оказалось, предметом бытовой техники, «на четверть оборота» мне удалось увидеть под ногами мелькнувшее животное. То ли он хотел поиграть с болтающимися проводами, то ли не хотел расставаться с телевизором – не знаю. Он будто специально крутился у меня на пути.

Маринка гремела «палками» на балконе и прогнать его не могла, моё «кыш!» кот проигнорировал, а руки тем временем начали «затекать». И тогда балансируя на одной ноге, я второй ногой дал ему легкого пинка, отправив в Терру Инкогниту  за входной дверью, аккурат к мусоропроводу. Такого метода перемещения из сказки в реальность Шерхан раньше точно не встречал! Оказавшись за пределами своей «зоны комфорта» с новыми для него запахами, кот впал в панику, и стремясь как можно быстрее вернуться туда, где ему было хорошо, на огромной скорости ломанулся обратно домой. Он несся в дверной проём, который как свет в конце тоннеля был освещен ярче тусклой подсветки тамбура и, наверное, увидел меня с телевизором в руках чуть позже, чем было надо. Пытаясь избежать столкновения, кот изогнувшись стал грести передними лапами вбок, но после пересечения порога входной двери, он выскочил на керамическую плитку, маникюр не удержал его в вираже и он, впервые за всё время заорав, всей массой с разгона влетел мне в ноги...

Падая, я думал только об одном: тесть ждёт телевизор, поэтому выставил руки с ним вперёд и вверх. С грохотом рухнув на пол, я задел головой открытую внутрь входную дверь. И по моему лбу потекла теплая струйка.

Когда после звонка Непутёвой прибежали Кира и Сашка, Маринка в ванной уже смыла мне кровь со лба и приклеивала пластырь. Рассечение было небольшим, но измазан коридор кровью был капитально: как будто там разделывали кабана. Под «охи» и «ахи» девчонки забинтовали мне голову и я стал похож на матроса Балтики времён Революции. Кот всё это время где-то прятался.

Чтобы убедиться, что кровь остановилась и не протекает через бинт (ехать-то надо!) нужно было выждать немного времени. Я спросил у Маринки, где можно покурить и она (сама – заядлый курильщик) разрешила мне «коптить» прямо на кухне, поставив на стол пепельницу. Мы втроём расселись вокруг него на стулья, а Сашка стоял у окна, подпирая подоконник. Все молчали. Представив, как мы выглядим со стороны, я рассмеялся и поперхнулся сигаретным дымом. Марина налила воды в стакан и протянула его мне.

В это время из своего схрона вылез Шерхан и оставляя за собой кровавые следы, пришёл на кухню. Выглядело это зловеще. Непутёвая сорвалась за тряпкой, протёрла ему лапы и стала стирать следы на полу. Котяра подошёл ко мне, посмотрел в глаза, и, наверное, в знак примирения, ткнул своим лбом меня в ногу. От неожиданности я выронил сигарету и она упала ему на спину. Запахло палёным. Но, видимо, жар ещё не прошёл сквозь густую шерсть и кот снова поднял на меня глаза, пока не проявляя беспокойства. А скорее с любопытством: дескать, ты меня за спину сейчас трогал? Чего хотел? Моё дальнейшее поведение он вряд ли понял, но точно запомнил. Где-то на уровне подсознания у меня сработал рефлекс, что огонь надо тушить и я резко опрокинул на котяру стакан воды, который мне только что дала Маринка.

В этот раз Шерхан заорал сразу, он резко отпрыгнул от меня в сторону, боком врезался в дверцу кухонного ящика и, издавая какие-то скулящие звуки, пулей вылетел из кухни.

Казалось бы, всё: бедолага прошёл огонь и воду. За один вечер кот уже перенёс бездну эмоций, больше, чем за всю свою жизнь до этого. Ему точно уже хватит. Но нет. Судьба распорядилась иначе.

Нам, всем четверым, показалось, что когда он несся с кухни прочь, у него с загривка шёл дымок. А я не помнил, чтобы был звук «п-ш-ш», после вылитой на кота воды. Значит что? Значит, что тлеющая сигарета могла оставаться на нём или валялась где-то здесь. Быстрый осмотр кухни показал, что тут её нет, а  это значило, что нужно срочно искать животное.

Непутёвая сказала, что котяра любит прятаться под диваном в большой комнате, где он и был обнаружен. Дым от него не валил, а это было хорошо. Но вылезать Шерхан не хотел категорически, это было хуже. Используя найденные Маринкой «палки», мы вчетвером (Сашке очень нравилось наше времяпровождение!) пытались выгнать кота на оперативный простор. Но ни бильярдный стиль («тыканье»), ни хоккейный («выбивание») результат не давали. Прижавшись одним боком к стене, животное шипело и маникюром отбивалось от палок, явно не понимая причину такого радикального изменения отношения к нему со стороны известных ему хозяйки и Киры, и навсегда  невзлюбив новых действующих персонажей в его прежде комфортной жизни, в лице меня и Сашки.

Время шло, нам надо было ехать и тогда я взялся за одну боковую стойку дивана и рывком отодвинул один его край от стены. В образовавшейся щели стал виден кот. Увидев такое резкое изменение в своей обороне, он лёг на спину и шипел.

 Однозначно воспринимая теперь всех нас, как своих злейших врагов, при попытке Непутёвой взять его на руки, он их ей капитально расцарапал.
- Тащи воду, - сказал я Маринке. – Мы его здесь польём, главное - сигарету потушить, если она ещё сама не потухла.
Дыма я не видел, но котяра лежал на спине и что там сейчас – было неизвестно.

 Хозяйка (и кота, и квартиры) не поскупилась и через минуту-две принесла более, чем на половину наполненную водой кастрюлю. На вид, объём кухонной утвари составлял литра три-четыре.
- Хватит? – спросила она и протянула мне посудину.
- Да. Лей сама! Пока он не удрал!
Шерхан действительно заподозрил что-то неладное и, перестав шипеть, внимательно смотрел на кастрюлю.
- Куда?
- Лей в район шеи! Сигарета была там!

 Говорят, что у кошек развито предчувствие. У Маринкиного котяры оно точно было. Слегка тормознутое, но было. Уловив самое начало опрокидывания над ним кастрюли, он резко перевернулся лапами вниз и рванул из переставшего быть безопасным укрытия. Но первый «гребок» лап у него вновь проскользнул (теперь – на паркете) и пока он вносил корректировку в глубину выпуска наманикюренных когтей на него успел обрушится поток холодной воды.

Весь мокрый, ничего не понимая в причинах происходящего и не зная, к чему ещё готовиться, Шерхан молча забился под кровать в Маринкиной спальне и периодически жалобно оттуда мяукал.

Устранив риск возгорания, наша дружная семья, прихватила телевизор с «палками» и умчалась в наступающие сумерки, оставив оцарапанную Непутёвую с лужей под отодвинутым диваном, с капельками запёкшейся крови на полу в коридоре и с насквозь мокрым напуганным котом (степень адекватности которого теперь была под вопросом) под её кроватью в спальне.

 «Почему я его сразу не выкинула?» - подумала Марина (про телевизор).

Глава 3

Появление Романа в жизни её мамы (для Светы) и его хозяйки (для Шерхана) какое-то время оставалось незамеченным. Но букеты цветов, под которые из шкафов Марина доставала вазы, первой правильно трактовала, естественно, Света. Кот несколько раз попытался попробовать на вкус новые растения, ему даже что-то понравилось, но оно не стоило того, чтобы получать за это тряпкой от хозяйки.

Познакомившись летом, уже в октябре Рома и Марина расписались. (Быстро? Можно было ещё быстрее, но получалось ещё дороже). Где-то в этом интервале будущий муж хозяйки Шерхана посетил жилище своей избранницы первый раз. На кота он не среагировал вообще. Он не пытался его погладить, угостить каким-нибудь лакомством, а когда кот откровенно мешал ему пройти, крутясь под ногами,  то просто перешагивал через него. Похоже, что это устроило их обоих и потом никто из них не пытался нарушить сложившийся тип общения (скорее – «необщения»).

Сразу после свадьбы молодожёны уезжали в путешествие на Карибское море. Шерхана должна была по отработанной схеме кормить Света, но перед самой свадьбой она подхватила воспаление лёгких. Болезнь у неё проходила легко, но на всякий случай, на торжественную церемонию её решили не возить и, естественно, никакой речи о поездках в квартиру, чтобы кормить кота, даже идти не могло. Поэтому этот и последующие дни она провела у бабушки, которая, кстати и запретила Маринке отменять свадебное путешествие.

Кандидатов на спасение животного от голодной смерти, а квартиры - от загаживания, осталось двое: Кира и соседка Марины. Непутёвая решила начать со второй из них и набрала её номер.
- Привет! Выручишь молодую невесту? – бодро спросила Марина.
- Легко! Всё, кроме денег, - не менее бодро ответила соседка.
- За Шерханом надо одиннадцать дней присмотреть. Как всегда: корм и лоток. С меня - вкусный ананас!
- Нет проблем. Скажешь потом в какие точно даты.
-  А чего потом? Вот с ближайшего понедельника и плюс десять дней.
- Маринка, ты совсем со свадьбой там упарилась? Я же тебе говорила, что мы компанией стартуем послезавтра утром (в воскресенье) на машинах в Германию на Октоберфест! Обратно вернёмся дней через десять... Так, что извини, невеста.

Прежде, чем набрать телефон Киры, Маринка позвонила Роману. И второй раз предложила отменить путешествие.
- Мне уже не удобно просить Киру. Я её уговорила быть свидетельницей, она организацией свадьбы занимается, а я на неё ещё кота повешу?

Выслушав свою будущую жену, он сказал:
- Успокойся. Ничего отменять мы не будем. Если в понедельник Света будет чувствовать себя нормально, то мы летим. Это – раз. Во-вторых, никого просить не надо. Есть гостиницы для собак и кошек. Мы легко сдадим туда кота на одиннадцать дней.
- В гостиницу для котов?!
- Да. Ему там даже веселее будет с другими котами и кошками. Поверь мне.
- Не знаю...
- Отдыхай. Завтра – тяжёлый день.

Роман был «человеком дела». Сразу после разговора с Мариной, он посмотрел информацию про гостиницы для животных в Интернете, выбрал самую близкую к её дому и позвонил по указанному контактному номеру. Через несколько минут у него была вся необходимая информация. Вопрос решался и он знал как.

Свадьба прошла насыщенно и в воскресенье молодожёны, проспали полдня. Их самолёт вылетал днём в понедельник, время начинало поджимать и они приступили к сбору вещей. Такое событие не могло пройти незамеченным для Шерхана, который решил, что так с ним играют. Кот несколько раз укладывался в чемодан, таскал рассортированные вещи и всячески старался привлечь к себе внимание. Марина это трактовала, как его нежелание отпускать их в поездку, потому что без них котяра, якобы, будет сильно скучать. Сторонника порядка и продуманных расчётливых действий Романа это раздражало всё больше и больше, и он несколько раз, на полном серьёзе, предлагал сдать кота в гостиницу прямо сейчас. Марина такого допустить не могла и заступалась за животное. Так они чуть не поругались. В итоге кот довёл своего (теперь официального) хозяина и тот, взяв его за шкирку, закинул в ванную и закрыл в неё дверь. Потом Рома встретился взглядом с Мариной, вернулся и включил там свет.

Утро следующего дня было из них троих добрым только для Шерхана, который ещё не знал планов в отношении него. А молодожёны не выспались: Рома из-за шумных с непривычки хождений по квартире кота, а Марина – из-за того, что «боялась что-нибудь забыть и мысленно прокручивала в голове свой список вещей в поездку».
На самом деле - нет! Не из-за этого! А из-за того, что непонятно чем питаясь двое суток (в субботу – свадьба, а накануне молодожёны заказали доставку суши), у неё возникли проблемы с желудком. А общеизвестно, что принцессы - не пукают, тем более – принцессы не пукают, когда лежат в постели с принцем, и ещё тем более – принцессы не пукают, когда лежат в постели с принцем сразу после свадьбы, и совсем-совсем тем более – принцессы не пукают, когда лежат в постели с принцем сразу после свадьбы перед вылетом в свадебное путешествие на Карибы! В общем... В общем Роману не только кот спать не давал! Он просто не хотел смущать свою молодую жену. Тем более - перед вылетом на Карибы...

Чек-ин  в отеле у Шерхана был круглосуточно. Поэтому ждать время заселения было не нужно. Рома поторапливал Марину побыстрее сдать кота, чтобы успеть вернуться домой и спокойно, без суеты (как он любил) выехать в аэропорт. Позавтракав и набив спортивную сумку «вещами, с которыми ассоциируется у питомца дом», молодожёны положили сверху несколько пачек корма (на первый день), взяли его международный паспорт и достали переноску.

Кот обоснованно напрягся. Его утро переставало быть добрым. Вещь, которую достали, у него ассоциировалась только с неприятным: ему либо сначала было плохо, а потом его в ней куда-то везли (когда он наелся Светиных поделок из пластилина, например), либо его сначала в ней куда-то везли, а потом ему делали плохо (тот же маникюр, например). И котяра решил: надо скрываться. Его опыт подсказывал ему, что лучшим местом, по трудности его оттуда извлечения, было место на шкафу в спальне. (Несколько раз, по собственной дурости, он туда залезал и потом Маринка еле его доставала).

Не издавая лишних звуков, Шерхан увернулся от расставленных рук Непутёвой и пулей полетел в спальню. Используя щель между шкафом и стеной «в распор», он как профессиональный альпинист, покорил высоту и выглядывал оттуда, контролируя действия противника. Рома, оценив диспозицию, сходил на кухню за стулом, встал на него и попытался поймать котяру рукой, но был оцарапан. Время шло... Нецензурно выругавшись (что было ему не очень свойственно), свежеиспечённый муж лихорадочно думал, чем выпихнуть кота со шкафа.
- Дай я попробую, - Марина заняла место, слезшего со стула Романа.
И тут его осенило:
- У тебя «пшикалки» есть? – спросил он. – Ну, в смысле дезодорант какой-нибудь.
- Конечно. В ванной на моей полке стоит.

Рома быстро сходил в ванную. Среди кучи тюбиков, баночек и прочего он ничего нужного не   нашёл. Но зато на полочке под зеркалом над раковиной увидел рядом со своей пеной для бритья («в крайнем случае – возьму её» - подумал Рома) какой-то Маринкин баллончик. Чтобы убедиться, что это – действительно спрей, он снял крышку, удовлетворённо «угугнул» и поспешил обратно.

Марина, стоя на стуле, безрезультатно пыталась ласковыми словами подманить Шерхана. Тот спокойно сидел на шкафу, не видя для себя опасности в её действиях. А вот на появление Романа кот отреагировал насторожено.
- Дай я попробую, - сказал тот. – Сейчас ловить его будешь.
- А зачем тебе ... – начала Непутёвая уступив место мужу.
- Лови! – крикнул он ей и выпустил струю из баллончика в котяру.
- ... мой лак для волос? – договорила она, но было поздно.

Получив струю лака в свою лохматую морду, Шерхан заорал и прыгнул со шкафа. Но оценив перед этим манёвром высоту как большую, он не стал прыгать на пол, а видя такое знакомое ему лицо хозяйки, он и прыгнул на это лицо. После чего заорала Маринка...

В «кошачий отель» Рома и Марина не входили, а вбегали. Пока поймали кота, пока Непутёвая обработала царапины на лице, пока приехало такси... В общем времени оставалось мало, а выезжать в аэропорт Роман хотел только из дома и не согласился с предложением жены сразу взять чемоданы и после заселения Шерхана ехать оттуда в воздушную гавань Столицы.

На ресепшине, едва начали оформлять документы, выяснилось, что нужна справка о какой-то прививке для помещения кота в места «массового пребывания» животных, а также «свежая» справка об отсутствии блох и прочей «живности» в его шерсти. Ни того, ни другого у молодожён не было, но персонал гостиницы любезно предложил сделать прививку в их ветеринарном кабинете и там же провести осмотр шерсти кота с выдачей нужной справки. Естественно, не бесплатно.
- А почему у него волосы на морде слипшиеся? И глаза красные? – сразу заинтересовался специалист по прививкам.
- Плакал, наверное, оттого, что мы уезжаем,  - резко ответил Роман, посмотрев на часы.
- Бывает.

Без всякой любезности, к которой привык Шерхан в дорогих ветеринарных клиниках, куда его возила Марина, в этом ветеринарном кабинете, его повернули прямо в переноске «к лесу передом», прижали заднюю лапу и прежде, чем кот успел укусить того, кто его держал (сразу видно: работали специалисты!), вкололи препарат, дающий право на нахождение среди массы себе подобных. Осмотр на наличие блох, как оказалось, сделали пока вкалывали прививку. Естественно, никого не нашли и выдали две справки, которые тут же забрали едва Рома с Мариной вернулись на ресепшен.

 «Номер» Шерхана категории «люкс» (другие только что закончились) представлял собой стойку из оргстекла с тремя полками, расположенными одна над другой. Чтобы попасть на верхнюю, надо было подняться по лестнице с предыдущей. В целом, конструкция напоминала вышку для прыгунов в воду. Все лотки должны были быть поставлены на пол. Коврик разрешили постелить на полку и туда же можно было положить «любимую игрушку», про которую Роман читал в Интернете накануне, но забыл сказать Марине (и тому были причины!), когда собирали котяру.

Тот с обиженным видом, периодически принюхиваясь к странным незнакомым запахам, сидел в переноске и, наверное, думал, сколько теперь дней он не даст хозяйке себя гладить. А Роман как раз оплачивал его проживание в этом месте за эти дни и за любезно сделанные справки. Когда Шерхана вытряхнули из переноски, тот очень этому удивился, ведь это явно был не его дом. Ещё больше его удивили его лотки (он проверил их по запаху) и коврик, на котором он иногда лежал, всё же предпочитая диван.
- Ну, вот! Смотри – освоился! Обнюхал всё, молодец! Поехали! – торопил Марину муж.
- Как он тут будет? – едва не плача спросила она.
- Лучше нас! Поехали!
- Пока, Шерханчик, - всё-таки «хлюпнула» носом Непутёвая и поспешила за мужем.

В глазах провожающего их взглядом кота нарастал ужас.

Глава 4

Когда днём Кира мне сказала, что на новогодние праздники Непутёвая с мужем «неожиданно» улетает на Мальдивы, честно скажу, я, грешным делом, «посчитал чужие деньги». Ну, как «посчитал»? «Прикинул», скорее. Насколько мне было известно, отдых на этих утопающих в Океане островах, был дорогим даже в «несезон» летом, что тогда говорить про цены в «сезон» зимой, да ещё на новогоднюю ночь? И сколько ещё пришлось, по сути, заплатить «сверху», покупая тур не заранее, а когда у тебя «загорелось» кое-где? Не «горящий тур», а наоборот: когда все варианты уже «сгорели». «Много», - подумал я, решив таким образом подвести итог своим «расчётам», но вспомнил, что Непутёвая на дальние расстояния летает только бизнес-классом и рассмеялся. «Олигарх, блин!» - сказал я вслух, имея виду себя, и стал проверять входящую электронную почту на компьютере.

Примерно две недели назад (в середине декабря) стало известно, что акционеры хотят до Нового года выплатить бонус некоторым сотрудникам Группы. Мне повезло быть в их числе. Поскольку, любая премия - это хорошо, то эта была: «ну очень-очень-очень хорошо». То есть, большая. Мы с Кирой на эти деньги решили купить что-то крупное, дабы не растратить их по-мелочам. На дачу (под Москвой) нам, конечно не хватало, а вот машиноместо в гаражном комплексе (около нашего дома) – было нам «по зубам». И поскольку ситуация со стихийной  парковкой становилась всё хуже и хуже, мы решились на эту покупку. 

Едва узнав про премию, я через риэлтера (куда ж без него?) нашёл то, что хотел. Затем познакомился с продавцом, который выглядел вроде адекватно. Потом мы втроём быстро собрали требуемые документы и уже в середине прошлой недели всё было готово к подписанию. Всё, кроме денег. Каждый день меня «дёргали» риэлтер и продавец, я в свою очередь – пытался узнать хоть что-то у бухгалтеров. Была тишина. Продавец, опережая меня совсем чуть-чуть на пути к нервной истерике, позвонил мне в воскресенье и сказал, что если в понедельник сделки не будет, то её совсем не будет...

СМС из банка о зачислении премии на мой счёт пришла в середине дня в понедельник. В тот же день мы подписали договор, заложили деньги в банковскую ячейку и договорились во вторник утром встретиться у регпалаты, чтобы сдать документы на регистрацию. Народу было очень много и надо признать, что без наглости нашего посредника, мы бы сами вряд ли успели это сделать. А с ним, всего несколько раз едва не устроив драку с другими посетителями, мы успели уложиться до обеда. Теперь деньги лежали в банковской ячейке, а на руках у меня был один из двух ключей от неё и расписка регпалаты о приёме документов.

Для меня, не каждый день покупающего объекты недвижимости в Москве, всё это было «слегка волнительно», но я успокаивался, когда смотрел, как сильно нервничал продавец. Риэлтер честно нам сказал, что до Нового года мы не успеем ни за какие деньги, но если заплатить определённую сумму «кому надо», то всё зарегистрируют сразу после новогодних каникул, а не в конце января. Услышав, сколько надо дать «тому, кому надо», я сказал, что подожду. Продавец «дёргался» и предлагал согласиться и заплатить пополам. Но я был твёрд: «хочешь – плати, я не буду». В какой-то момент, мне показалось, что он уже был готов взять все расходы на себя, но «жаба» его победила: решил ждать столько, сколько надо.

Почти став владельцем машиноместа, я себя ощущал, конечно, не олигархом, но как минимум, крутым и когда позвонила Кира (была среда) с информацией о внезапном решении Непутёвой погреться с мужем на Мальдивах, у меня, примерно прикинувшего их расходы на поездку,  вырвался наружу тот неконтролируемый смех. «Крутизну» с меня сдуло. «Олигарх, блин!»   

Наверное, внезапный смех человека, который находится в помещении один и ни с кем по телефону при этом не разговаривает, не характеризует положительно его психическое состояние. А если он при этом ещё и сам с собой разговаривает... «Да-а-а. Накопилось. Ничего. Зато психов все боятся», - подумал я и твёрдо решил, что коль скоро у нас дома какое-то время будет кот, то буду его гладить. Потому что от этого, говорят, нервы успокаиваются.

До корпоратива, который был назначен на пятницу, оставались считанные дни (уже можно сказать – часы). Как ни странно, но у бухгалтерии к моему отделу вопросы, вроде как, закончились, и я рассчитывал провести эти дни (или часы) более-менее спокойно, принимая и передавая новогодние подарки.

 То есть никаких важных дел у меня до Нового года не было. Шеф «попудрил носик» (сходил в парикмахерскую, набрызгал на себя дорогого одеколона и отшлифовал до блеска ботинки), секретарь вызвала ему такси и наш предводитель с возбуждением Наташи Ростовой умчался на бал. Если точнее: на корпоратив в одну очень известную фирму, где работало много его бывших сослуживцев по МВД, которые ему и сделали приглашение.

Выждав минут десять, я собрался и поехал домой гладить Шерхана, предвкушая перед этим очередную серию развлечений под названием «найди место для своей машины». «Ничего - немного осталось, - говорил я себе. – Потерпи!».
С котом мы не виделись с той самой нашей первой встречи летом прошлого года, когда забирали у его хозяйки телевизор. Он стал старше в полтора раза и больше – примерно на столько же. Насколько он поумнел – предстояло узнать очень скоро.

Когда я вошёл в квартиру, Шерхан первый выбежал из кухни, чтобы посмотреть, кто пришёл и мы встретились с ним взглядом. Мне показалось, что я увидел в его глазах сначала - разочарование: он ждал Непутёвую, в крайнем случае – Рому или Свету, а потом – любопытство: «где я его видел?».
- Здорово, жиртрест! – сказал я. – Это надо было так отожраться!
- Привет, Лёш! Что-то случилось? Ты сегодня пораньше, - сказала моя супруга, выйдя из кухни.

Я хотел уточнить, что моё приветствие было адресовано не ей, а коту, но интуиция мне подсказала, что не надо: она и так это поняла.
- Привет! Всё нормально. Нам главное –  надо успеть до закрытия почты. Я всё узнал: кота можно отправить на Мальдивы из любого отделения Почты России! Но нужен индекс их острова. Тебе Маринка его не оставляла?

Кира сложила руки на груди и слегка наклонила голову в бок. Она пока молчала. А я повесил куртку на вешалку, которая почему-то стояла не на своём месте и продолжил, снимая ботинки:
- Ребята такому сюрпризу точно обрадуются! Прикинь: они входят в свою виллу с прозрачным полом, а там их любимый котяра ждёт. Вот радости будет!
Открылась дверь в Сашкину комнату и на пороге появился наш сын.
- Привет, пап, - сказал он. – А кота на почте в коробку упакуют?
- Саша, папа шутит. Никуда мы Шерхана посылать не будем, - сказала Кира Сашке громко и потом добавила мне значительно тише: - Лёш, хватит. Ты выпил, что ли?
- Здорово, Санёк! – я протянул сыну руку, недавно введя такой вид приветствия между нами, как обязательный. – Шучу. Конечно, шучу.
- Привет, пап, - он ответил на рукопожатие.
- Ну, у меня даже слов нет. Здорово! – всплеснула руками супруга, впервые лицезрев наш новый вид приветствия.
- У меня есть, - сказал я, взял её под локоток, провёл на кухню и шёпотом сказал: – Я под этим не подписываюсь!
- Под чем?
- Ты что Сашке сказала? «Мы никуда Шерхана посылать не будем»?! Я в себе не уверен!
- Иди, мой руки после улицы, - она подтолкнула меня в сторону ванной.

Глава 5

Помыв руки, я вернулся на кухню за подробностями той ситуации, когда несколько часов назад и одновременно за несколько часов до вылета самолёта Непутёвая сидела на этой самой кухне, а Рома с котом в переноске маялся внизу в машине. В этот раз события развивались не так, как осенью перед их свадебным путешествием, но какая-никакая закономерность уже прослеживалась. Оставалось только не наступать на те же грабли и скоро размещать своего питомца на время отъездов Марина и Роман будут в нормальном, а не в авральном режиме. Пока это у них не получалось.

Кандидаты номер один и номер два на должность кормящего-смотрящего за Шерханом, на время каникул разъезжались: Света  уезжала с классом - в Санкт-Петербург, а соседка Марины с той же компанией, что и в прошлый раз – в санаторий в  Белоруссию.

Казалось бы, в чём вопрос: надо сдать животное в уже проверенную гостиницу. Но тут, неожиданно для Романа «вылезли детали» поведения Шерхана в этом отеле во время первого пребывания и Маринкиных активных действий после прошлого приезда в отель за котом, то есть по возвращении в Москву.

«Настоящая» история в изложении «Непутёвой» начиналась так: «Звери в человеческом облике наслаждались муками несчастного котёнка, который, едва оставшись один, забился в уголок и тихонько оттуда мяукал». А на «подделанных» записях с камер видеонаблюдения, тот же самый период времени выглядел, как будто: «Персонал Гостиницы для животных не мог нормально работать с другими гостями, из-за жутких воплей, которые устроил здоровенный кот, после того как опрокинул и раскидал всё по своему номеру».

Дальше версии произошедшего различались ещё сильнее и вариант «Непутёвой» заканчивался тем, как она выносила на руках едва дышавшего, истощённого, облепленного блохами котёнка, чтобы срочно с ним ехать в ветеринарную клинику. А на «поддельном» видео, всё заканчивалось тем, что кто-то очень похожий на Марину, швыряет вазочку с искусственными цветами со стойки ресепшена в стену.

«Войну» с гостиницей начала Непутёвая. Сначала она разместила в социальных сетях своё видение событий, а потом «эти мошенники», якобы, подделали видео и разместили свою версию. Но это было не всё. Потом они внесли Марину и её кота в список «нежелательных» гостей и, несмотря на официальное отрицание его (списка) существования, разослали эту информацию другим гостиницам для животных.

В день вылета ребята объехали три гостиницы, но нигде «не было мест», а в последней Роме доверительно шепнули настоящую причину. Так на нашей кухне ближе к полудню появилась Марина, которую внизу ждал её муж и уставший от непривычно долгих для него поездок кот. До выезда в аэропорт у них оставалось совсем немного времени.

Получив от меня «добро» на временное пребывание Шерхана у нас в квартире, Маринка пулей сбегала вниз и они вдвоём с мужем принесли тяжеленую спортивную сумку и виновника всей этой суеты в переноске. Тот ёрзал и проявлял явные признаки беспокойства.

- Может он пить хочет? – спросила Кира подружку, которая, расстегнув «молнию» на спортивной сумке, хотела быстро провести ей инструктаж.
- Он не пить хочет! Быстро давай лоток и наполнитель!

Они успели. Но Шерхан был крайне не доволен. Его лоток для подобных мероприятий в его (!) квартире всегда находился в нише между коридором и кладовой (бельевой) и его там никто не видел, а здесь всё выставили в центре коридора. Наверное, он уже обдумывал, сколько раз он убежит от хозяйки, не дав себя погладить, но вдруг хозяева его потрепали по голове и куда-то ушли. Осталась только знакомая ему «человек-женщина» и детёныш «человека-мужчины», запах которого он уже где-то встречал.

Кира тоже задумчиво смотрела на лоток в центре коридора. То, что его надо было от туда куда-то убирать – даже сомнений не вызывало. Но куда? Она вспомнила, где он находился в квартире у Непутёвой, и со вздохом констатировала факт, что у нас такого места нет.

Кухня исключалась по санитарным и этическим нормам,  в ванной и туалете – не было места, остеклённый, но не утеплённый балкон - зимой был негуманным, комната Сашки и наша спальня – не подходили. Почему? Потому! Спим мы там.

Оставался коридор. В нём был встроенный шкаф (не подходит), у входной двери вдоль стены стояла тумбочка для обуви. А за ней была открытая вешалка. И Кира решила: тумбочку (на время!) переставить к Сашке в комнату, вешалку сдвинуть к двери и на её место вплотную к стене поставить на пол лоток с наполнителем.

Оставалось это реализовать. Ждать меня она не захотела и, оторвав Сашку от компьютера, вместе с ним быстро всё (!) сделала. Правда, сначала у них не двигалась вешалка: как будто её что-то держало, но вместе с Сашкой на «три-четыре» они дёрнули её посильнее, что-то хрустнуло и этот предмет мебели легко переехал на новое место. Что хрустнуло? Кира не знала! Повнимательнее осмотрев вешалку ещё раз, она ответ на этот вопрос снова не нашла и переключилась на другие дела, которых у неё было достаточно. 

Дальше было проще. Миски под корм и воду разместились на кухне вдоль стены. Коврик – там же. «Любимой игрушкой» оказалась резиновая утка с изгрызенным клювом и её положили на коврик. Переноска проветривалась на балконе. Короче говоря, всему нашлось своё место. Главное было - потом эти места найти.

Шерхан, похоже, не понимал, зачем чужие люди раскидали его вещи по своему дому и, наверняка, с долей мстительности ждал, когда вернутся его хозяева и «всыпят» им. А пока было время, он изучал этот дом, посетив несколько найденных им укромных мест.

Кира, увидев кота, неизвестно где нашедшего столько пыли, стала рукой с него её снимать. Но тут раздался звук открываемой двери, котяра вывернулся и первый побежал навстречу своим хозяевам (а кто ещё это мог быть?!), но увидел там меня...

По количеству неприятностей, доставленных ему человеком я, наверняка, был лидером. И наверное, в тот момент, меньше всего он рассчитывал увидеть именно меня. Но увидел! И узнал!!! Поэтому, кот  резко сменил курс на нашу комнату и там (как был - в пыли) запрыгнул на кровать. Я этого не видел, потому что ушёл мыть руки, а потом «угорал», слушая Киру о сегодняшних попытках Непутёвой пристроить животное.
- Надо ему на время «командировки» к нам, кодовое имя придумать, - сказал я.
- Это ещё зачем? У него же есть кличка, –  удивилась супруга.
- Не-ет! Это – разные вещи. Я как-то фильм про спецагентов смотрел, и им всем на время спецоперации присваивали кодовое имя. Да что там фильм?! Вот смотри: Джеймс Бонд – имя, а «агент 007» - кодовое имя. У нас: Шерхан – кличка (считай – имя), а кодовое имя - ...  Нет? Надо подумать.
- Ерунда всё это. Кстати, ты заметил, что я небольшую перестановку в коридоре сделала?
- Да. Хотел сразу спросить, но забыл: а зачем?
Кира рассказала мне, что она, где-то читала о том, что место для «соответствующих дел» у домашних питомцев должно (по-возможности) быть уединённым, а кроме этого угла у нас для лотка не было ни «более», ни даже «такого же» уединённого места. Я полностью с ней согласился, но решил уточнить:
- Кир, а он - в курсе, что его лоток теперь в том углу?
- Не знаю. Но он, мне кажется, его там уже заметил, - неуверенно ответила Кира.
- Надо точно ему его показать. Чтобы не было сомнений и неожиданных сюрпризов. Та-ак, где тут он? – спросил я, встал с табуретки и пошёл в комнату. 
- Лёш, подожди меня. Сейчас поставлю чайник и догоню тебя.

Она набирала в чайник воду, а я в это время заглянул в комнату, где ожидаемо увидел дремавшего на кровати Шерхана. Хорошо, что утром супруга застелила кровать пледом: котяра был весь в пыли. 
- Есть! – радостно крикнул я. – Кира, есть кодовое имя! «Пипидастр»!
Мне было слышно, что она вздохнула, затем с привычным громким щелчком включила наш электрический чайник и подойдя ко мне сказала: 
- Не подходит. В кличке должна быть шипящая буква: «Ш», «Щ», «Ч», «Ж».
- У меня есть один вариант на последнюю букву, но он тебе не понравится.

Затем минут пять мы с супругой изображали пантомимы, включив свет в коридоре. Мы поднимали лоток и ставили его обратно, тыкали в него пальцами, приносили его под нос коту и относили обратно, Кира даже взяла Шерхана на руки (мне он не дался) и усадила его туда. Котяра явно недоумевал от нашего интереса к тому, что он закопал в лоток и точно не понимал, что мы от него хотим. Наконец, это ему надоело и он залез под кровать, чтобы от него, наконец, отстали.

 Решив, что теперь кот знает, где ему уединяться, я накинул куртку и вышел на балкон покурить, а Кира заглянула в комнату к Сашке, позвала его пить чай и пошла на кухню разливать напиток в три чашки.

Через открытую дверь в комнату дунул холодный воздух, в соответствии с законами физики опустившись ближе к полу, где как раз сидел Шерхан. Если существует кошачий язык, то, наверняка, пару самых крепких словечек котяра в тот момент сказал. Он вылез из-под кровати, где ему стало некомфортно, и пришёл на кухню. Покосившись на зачем-то уложенный у стены его коврик, кот запрыгнул на табуретку и осмотрел стол на предмет чего-нибудь вкусненького. Кира, стоя спиной к нему нарезала хлеб, колбасу и сыр для бутербродов.

Кухонный стол в собранном виде у нас имел квадратную форму и стоял одной стороной впритык к стене. Три табуретки, располагались по трём оставшимся сторонам: моя – на дальней стороне от входа на кухню, Сашкина – на ближней, Кирина – на оставшейся боковой.

Наглое животное уселось на моё место. Наш сын, едва войдя на кухню, оценил обстановку, хмыкнул и сказал:
- Сейчас что-то будет.
Кира оглянулась, увидела кота и, не в силах удержаться, рассмеялась. Но потом «сделала всё, что могла»: махнула на него рукой, свободной от ножа и сказала:
- Шерхан, кыш. Брысь.
Тот прищурил глаза, как будто от яркого солнца и невозмутимо смотрел куда-то между ней и Сашкой. Кира переставляла на стол чашки с чаем и тарелки с нарезкой.
  В это время я докурил, закрыл балкон и пришёл на кухню.

Глава 6

В отечественном кинематографе, как и в голливудской продукции есть большое количество сцен, как «крутые парни», изрекая афоризмы, эффектно появляются в новом для них коллективе. Кто-то невозмутимо перекатывает спичку между уголков губ, кто-то ночью входит в бар в очках от солнца, кто-то скидывает чужие вещи с нар и занимает это самое чужое место, а кто-то сразу говорит: «Мне нужна твоя одежда».

Кот вряд ли смотрел эти фильмы, но он занял моё место, а я переезжать на коврик не хотел. И для того, чтобы раз и навсегда показать ему, кто в доме хозяин, лучшего случая было трудно представить.
- Опа! – сказал я и улыбаясь двинулся к нему.
- Лёша, не надо, - сказала Кира, оказавшаяся между мной и Шерханом. – Лёш, это всего лишь кот. Я сейчас его прогоню.
- Кир, да ты чего, серьёзно? Ничего плохого ему делать никто не будет. Я не буду его бить. Вот, смотри.
- Брысь, - сказал я коту махнув рукой. – Брысь! Уходи! Не хочет...

Кот в позе сфинкса смотрел в одну точку и слегка шевелил одним ухом. Я повернулся к раковине, взял стоявший около неё кувшин с водой и вылил на него примерно половину от того, что в нём было. Котяра заорал и вылетел с кухни.
- Он тебе этого не простит, - как-то по-голливудски зловеще, сказала Кира и пошла за удравшим котом.
- Посмотрим, - ответил я и сел есть бутерброды.

Вернувшаяся через минуту супруга сообщила, что «питомец» сидит под кроватью и тихо воет. Мы с Сашкой перестали жевать и прислушались. Действительно, раздавались какие-то странные звуки.
- Заболеет ещё, - сказала Кира и достала тряпку, чтобы убрать воду с пола на кухне. – Его бы полотенцем вытереть.
- А лучше помыть его всего тёплой водой, заодно всю пыль с него смыть, - сказал я, доедая бутерброд и забирая тряпку у супруги.
- Вряд ли он вам это даст сейчас с собой делать, - мудро сказал Сашка и ушёл в свою комнату.
- Слушай, а помнишь мы летом (не этим, а прошлым) с мужиками в футбол играли? - у меня появилась идея.
- Такое не забудешь: накупили тогда себе бутсы, щитки, форму на заказ сделали, сетку на ворота приобрели. Хорошо, что сами ворота не покупали. А через месяц разбежались. Как видишь – помню.
- Мы тогда из группы не вышли...
- Вы после последнего матча тогда вообще ходили не все. Это надо было так напиться! Хочешь сейчас с кем-то поиграть? Так зима вроде...
- Нет. У нас капитан команды из нашего дома, вроде, был.
- Лёш, он не был – он есть. Я их с женой недавно видела. И я тебе больше скажу: не просто из нашего дома и на три этажа над нами такая же «двушка».
- У тебя их телефона нет?
- Откуда? Не я с ними в футбол играла.
- Подожди, я быстро.

Чтобы подняться на три этажа вверх, мне показалось глупо вызывать лифт и преодолев это расстояние пешком, прежде, чем звонить в дверь мне пришлось немного отдышаться. На мою удачу, сосед был дома. Выслушав мою просьбу, он сказал: «Забирай обе! И можешь не возвращать: мне они не нужны». Мы обменялись поздравлениями с наступающим Праздником. И я вернулся домой с двумя сетками на футбольные ворота для мини-футбола. Ситуация за это время изменилась не принципиально: Кира на коленках пыталась выманить Шерхана из-под кровати. Я рассказал ей план, цель которого была: поймать кота в сетку.
- Ты хочешь его сетью поймать? – Кира показала пальцем на кровать, под которой сидел кот.
- Мы его не только ей поймаем, мы его в ней под душем и помоем, чтобы он нас всех не перецарапал.

Супруга задумалась, но довольно быстро признала, что план-то хорош и ей даже пока не удалось найти к чему в нём придраться. От такой похвалы я даже засмущался. Мы сцепили канцелярскими скрепками сетки друг с другом. Получился такой приплюснутый мешок. Дно мы пропихнули в дверь, а «горло» направили к кровати. Чтобы «верх» не опускался на «низ», мы с Кирой встали по бокам и держали его в руках. Оставалось «выкурить» Шерхана из под кровати. Здесь мы не стали «изобретать велосипед» поскольку Кира вспомнила рассказ Марины, как Рома брызнул для этих же целей на всё того же кота её лаком для волос. Мы дали Сашке освежитель воздуха для туалета. Он по дивану прошёл к изголовью кровати, по команде свесился вниз, сказал «Привет!» (это была незапланированная импровизация) и пустил  струю в кота.

Начинавший мёрзнуть котяра, хотел и сам уже бежать на кухню, где было теплее. Но «движуха» рядом с его укрытием заставляла его переносить старт. А когда наш отпрыск свесился в проеме между полом и кроватью совсем рядом с ним, последние сомнения у него улетучились и он рванул, получив для ускорения струю в «мягкое место».

План удался «на все сто». Кот попал в ловушку. Не теряя время «на расцепку» сеток мы с Кирой помыли его в ванне тёплой водой и его специальным шампунем. Затем Кира высушила его феном и он был отпущен на свободу. Единственное «но» было в том, что расчесать Шерхана в сетке было невозможно и он превратился в лохматый шар со спутанными волосами. 

За всеми этими событиями мы, как-то упустили из виду тот факт, что кот, как минимум с момента его появления в нашей квартире (а это было примерно в полдень!) ничего не ел. А если учесть, что с ним объехали три гостиницы, и при этом зная, что в поездках на машине его старались не кормить перед дорогой (бывали очень неприятные инциденты), то становилось понятно, что питался котяра часов в девять утра и то – не капитально. Конечно в миске около коврика лежал сухой корм, но он видел, сколько в доме людей и не понимал, почему ему до сих пор не подогрели баночку с нормальным, его любимым кормом. После крайней неудачной попытки получить еду, которая закончилась тем, что его облили водой и он потом чуть «не дал дуба» от холода, Шерхан был готов поесть, чего-нибудь даже из не разогретой банки. Но вместо этого, его поймали и силой помыли. Выпущенный на «все четыре стороны» он голодный, но чистый решил поесть хотя бы корм из миски. Вот только самый злой из людей и «человек-женщина» были рядом с его едой и он украдкой выглядывал из темноты коридора, ожидая, когда они уйдут. Но когда его желудок проурчал от голода, кот решил, что терять ему нечего и рванул к миске.

Мы с Кирой на кухне обсуждали удачно проведённый эксперимент по мытью питомца и думали, как нам доработать технику этой процедуры. Супруга сокрушалась от того, что котик остался не расчёсанным. И в этот момент тот вылетел из темноты. «На ловца и зверь бежит», - сказала моя благоверная и подхватила его. Протянув руку она взяла расчёску, которая в ванной ей так и не пригодилась и начала расчёсывать котяру. Тот извивался, как уж, но не кусал её, и она спустя какое-то время смогла кое-как распутать его волосы. 
- Надо же, - сказала Кира. – Как некоторые коты не любят, когда их расчёсывают.
- Избалованный сильно, - сказал я.

Наконец Шерхан вырвался из рук моей супруги и принялся глотать сухой корм из миски. Я перед этим сделал себе пару бутербродов с паштетом из, якобы, утиной печени.  Кире он не понравился.  Но банка с её остатками (печени!) стояла передо мной на столе, и я предложил:
- А давай коту дадим? Если натуральный продукт – он съест, а если «химия» - точно есть не будет.
- Марина просила ему ничего со стола не давать, - неуверенно ответила супруга.
- Я чуть-чуть. Эй, кот! Кис-кис. Паштет будешь?

Шерхан, еле сдержавшийся во время причёсывания от применения зубов и когтей, услышав изменение тональности в голосе злого человека, весь сжался и повернул голову. Но к своему удивлению увидел не очередной сосуд с водой, а кусочек чего-то отдалённо напоминающего по запаху его любимые консервы. И чтобы эти люди поняли, что они на правильном пути, он за один укус проглотил его.
- Смотри! - сказал я Кире. – Паштет любит и даже откликается на него! И «Ш» там есть! Всё сходится! Нарекаю тебя кодовым именем «Паштет», зверь мой! Дорогая, ты не против? Если что – прямо сейчас переиграем.
- Уж точно лучше, чем «Пипидастр»! Пусть будет иногда Паштетом, только Марине не говори! Лёш, наверное надо ему баночку подогреть. Смотри, как он сухомятку точит!
 
Сбив аппетит сначала бутербродами с колбасой и сыром, а потом с паштетом из гусиной печени, я есть совершенно не хотел. Кот сожрал банку своих любимых и таких долгожданных консервов, снизил агрессию и млел на руках у Киры, которая чесала ему живот. Он даже дал себя почесать за ухом пришедшему на кухню Сашке. Я знал, что со мной такой номер не пройдёт: ко мне он явно испытывал особые чувства, но не мог не попробовать. Тем более, что сам себе обещал гладить кота каждый день, чтобы успокоить нервную систему. К большому удивлению всех домочадцев и, в первую очередь - меня самого, я смог погладить животное, не получив ссадин и царапин.

А потом эта наглая морда, посчитав, что усыпила нашу бдительность, втихую посеменила в комнату и пыталась улечься спать на нашей кровати. Но я шёл за ним, и едва он свернулся в бобину (очень большой клубок), мне вспомнился советский фильм, в котором главный герой – директор детского сада, очень похожий на главного злодея помогает найти золотой шлем, украденный на раскопках.

Процитировав: «А вам не кажется, деточка, что ваше место...» я за шкирку отнёс его обратно на кухню и довольно мягко опустил на его коврик.
- Ему здесь не нравится, - прокомментировала Кира.
- Мне тоже больше дом героя фильма Рокки в Майами нравится, но мы пока здесь живём. Спать в наших комнатах он не будет! – жёстко отрезал я.
И тут наш сын предложил интересный вариант:
- Пап, у вас в комнате старое кресло стоит. Ты говорил, что выкинешь его. Давай его Шерхану поставим, а потом выкинем?
- Лёш и ставить его надо не на кухню, а в угол коридора, - поддержала Кира.
- Не Шерхана, а Паштета, - машинально поправил я (сын захихикал в кулак). - А в коридоре у нас углы кончились. Чтобы там что-то поставить в угол, нужно сначала этот угол сделать.

Мы втроём подошли к лотку котяры в углу.
- Да нет, сюда кресло не войдёт. Если лоток – в угол, то оно будет выпирать и не даст открыться до конца двери в туалет, - сказал я.
- А если наоборот? В угол – кресло, а лоток – к его боку на пол? – предложила Кира.
- Куда? Под дверь в туалет? И перепрыгивать будем каждый раз? Над головой кота? Он от страха весь лоток сразу наполнит!
- Это же не надолго. На две недели. Давай попробуем? Первый вариант?
- Не пугай меня: ты говорила они улетают на одиннадцать дней. Какие две недели?
- На самом деле – двенадцать, если считать сегодняшний.
- А чего бы его не считать? Ладно, давай бодрить соседей снизу пока они не сильно уснули.

Как мы не старались, но поставив в угол лоток, кресло не удавалось разместить так, чтобы не блокировать дверь в туалет. Понимая бессмысленность дальнейших перестановок, я сказал:
- Вариант один: снять дверь в туалет. Будет OpenSpace, зато котику будет хорошо. Ну а мы, как пингвины из мультика – «сидим, улыбаемся и машем».
- Лёш, ну должен быть ещё вариант, - сказала Кира.
- Он есть! Давай унитаз выкинем, поставим в туалет кресло для кота, а нам всем лотки купим. Мы их подпишем (чтобы путаницы не было), поставим в ряд в коридоре и будем сидеть плечо к плечу, удивляя Паштета. Можно, конечно, один на троих купить, но споры будут:  чья очередь его мыть. А если гости придут? Та же Непутёвая? Ну этой-то мы сразу скажем, чтобы со своим приезжала. И тёще с тестем – то же. А, например, если к Сашке учительница придёт? Или девушка появится? Захочет кто-то в туалет сходить, а мы ему: «Лоток – там, в коридоре. Ищи мой – он подписан!»

И тут снова меня удивил наш сын. Наверное, ему не хотелось, чтобы его гости что-то подобное искали и в наступившей тишине он спросил:
- Пап, а если ручки у кресла снять? Оно тогда станет уже.
- В принципе, да, - я задумчиво потёр подбородок.
Кира победно снизу вверх посмотрела на меня, хлопнула ладошкой по плечу и сказала, повернувшись к Сашке:
- Молодец, сынок! Главное – не сдаваться. А выход есть всегда.

Открутив две ручки от кресла, мы убедились, что действительно стало лучше: дверь упиралась в боковину сиденья-подушки открывшись примерно на две-трети. Но это было больше половины и проём выглядел вполне широким. Коту постелили коврик и чтобы провести тест-драйв усадили в ставшее более узким кресло. Пока он обнюхивался и крутился, прикидывая как ему лечь или лучше сразу драпать (но куда?), я со словами «На старт! Внимание! Марш!» резко открыл дверь. Она врезалась в бок мягкой подушки, самортизировала и стала закрываться. Паштета чуть не получившего дверью по голове, откинуло в сторону, но он удержался, вцепившись во всё что мог когтями.
- Ну что? Здорово, - прокомментировала Кира.
- Или оставляем так, или коврик - на кухню, - подвёл я черту.
- Давай оставим. Только дверь так резко не открывай.

 Ночь прошла ужасно. Во-первых, я теперь никогда и никому не поверю, что благодаря подушечкам на лапах, коты ходят тихо. Это – не так! Во всяком случае, это не относилось к Паштету. Я слышал, наверное, каждый шаг, во время его ночных прогулок. Во-вторых, чего ему не спится ночью? Почему ему надо куда-то постоянно идти? Ну, ладно, если бы мы жили в деревенском доме и ночью он ходил бы ловить мышей. Охотничий инстинкт и всё такое. Можно понять. Но у нас, уж чего-чего, а мышей точно не было, а это животное если и охотилось, то только на свой сухой корм, который он ел, хрустя им на всю квартиру. «Чтобы он ночью спал – нельзя это ему давать делать днём!» - посетила меня мысль, вряд ли являясь сильно новой для тех, у кого хоть раз были коты.

В добавок к этому Паштет оказался, то ли сторонником ЗОЖ , то ли изощрённым садистом: он не ел много и сразу, а ел часто и по чуть-чуть. И когда кот, как солдат из роты Почётного Караула, чеканя каждый шаг, очередной раз пришёл на кухню перекусить парой-тройкой фигурок в виде куриных ножек (А зачем переедать? Минут через десять можно ещё раз прийти!), я не выдержал и тоже пошёл в место готовки и приёма пищи.
- Не обижай его, - сонным голосом сказала Кира.
- Обещаю, - ответил я, не уточняя, что именно.

Паштет точно слышал мои шаги, но свет на кухне зажегся для него явно неожиданно. Он с куском корма во рту вжался в пол и повернул голову в сторону моих шагов. Таким я его и увидел. Без лишних церемоний, молча, переставив миску с пола в один из верхних кухонных ящиков, мне пришла  в голову мысль с оказией посетить санузел. Ещё не привыкший к новому стилю вхождения внутрь туалета, я включил там свет, как всегда распахнул дверь и сделал шаг вперёд.

Почему только один шаг? А потому, что больше не успел. Дверь, точно также, как на недавнем тест-драйве открылась не до конца, слегка отпружинила от боковины сиденья кресла и когда она своим ребром была напротив меня – я как раз в это время шагнул вперёд.

Звук был, как будто ударили в колокол (во всяком случае – у меня в ушах). Основной контакт пришёлся на колено, поменьше – около плеча и ещё меньше – на лоб (всё  – справа). Я, как мячик от стены, отлетел от злополучной двери, едва не упав. Выругавшись мной из морозилки был извлечён ледяной пакет с овощами и приложен к коленке. Паштет куда-то «свинтил».

Таким меня застала Кира, вошедшая на кухню, завязывая на ходу пояс своего халата.
- Что тут у вас происходит? – сонно спросила она. – А где Шерхан?
- Всё нормально. Я вот в туалет почти сходил. Входная дверь не хлопала, значит Паштет дома.

 Она налила себе воды и маленькими глотками пила, стоя рядом с раковиной. Бросив взгляд сначала на моё колено, а потом на лоб, супруга спросила надо меня забинтовывать или нет, а когда я сказал, что не надо, чмокнула меня в левую щёку пошла в комнату «досматривать сны».

Посидев, охлаждая ногу, несколько минут я засунул овощи обратно в морозилку, аккуратно открыв дверь посетил-таки туалет и тоже пошёл спать. Кота в кресле не было, зато в углу в лотке кто-то шевелился. Интересно, кто там мог быть? Юркнув (а в альтернативном варианте – кряхтя, как дед старый) я улёгся и на какое-то время уснул.

Но поспать мне снова не удалось: в углу у котяры началась какая-то активность. Я пытался по звуку определить, что же такое он там делает, но безуспешно. Воспалённый от недосыпа мозг даже выкинул вариант, что может быть и правда он мышь нашёл? Как у меня бывает, начав ночью о чём-то думать, потом долго не могу уснуть. Надо было расставить точки над «Ё». Я встал, взял телефон и включив на нём фонарик подошёл к лотку. В луче света я увидел два больших глаза. Посветив вокруг, ничего кроме наполнителя в лотке не увидел и хотел идти спать, но спать вообще не хотелось.

Я надел спортивные брюки, куртку на голый торс и в тапочках на босу ногу вышел из квартиры, чтобы покурить. Для этих целей между нашим и этажом ниже около мусоропровода на площадке была специальная баночка. Я спустился к ней на один пролёт вниз и закурил. Решив, что сразу как только приду домой - лягу спать, мне стало интересно, а сколько сейчас вообще времени. На телефоне, который я машинально взял с собой горели цифры «04:04». Коленка «ныла» и мне захотелось посмотреть, что там с ней. Я хотел задрать брючину, но на ней снизу была резинка, которая ну никак не хотела растягиваться. Понимая, что спускать штаны сверху до коленей здесь и сейчас не стоит, я посильнее потянул брючину за резинку вверх. И мне удалось загнать её под коленку за икроножную мышцу. После чего она (резинка) встала там намертво.

Зачем я стал вообще это делать на лестнице в подъезде, а не в квартире? Не знаю. Я уже собирался затушить сигарету и идти домой, как вдруг загудели электромоторы лифта, Я не придал этому никакого значения. Зато этому придали значение наши соседи снизу из квартиры под нами. Муж и жена, живущие там, ждали с корпоратива свою дочь и достигнув пика нервного напряжения выглядывали из квартиры при каждом движении лифта. В качестве своего соседа сверху они меня не идентифицировали, зато увидев меня в не самом презентабельном виде, подумали обо мне явно что-то плохое. Она охнула и приложив руку к сердцу начала очень фальшиво «оседать» у него на руках. Он грозно меня спросил, то ли удерживая жену, то ли прячась за ней:
- Что ты здесь делаешь, алкаш?
- Живу я здесь, клоуны. Над вами, если что. Покурить вышел. А вы чего шумите? Людям спать не даёте! – тихо ответил им я, затушил сигарету и пошёл домой. 

Максимально тихо закрыв за собой дверь, я снял куртку и протянул её «петелькой» вверх в  сторону крючков на коридорной вешалке, но за что-то (в темноте квартиры после света снаружи было не видно за что) зацепился и аккуратно потянул куртку назад к себе. Она пошла туго и мне пришлось приложить больше сил...

Короче говоря, вешалка со всеми ящиками и с кучей барахла отошла сверху от стены и опрокинулась на меня, после моего решительного рывка. Сказать, что получилось громко – ничего не сказать. Для «четырёх с небольшим утра» - вообще, самое то! Я лежал под барахлом на полу и часто, но не глубоко дышал. Кира и Сашка подбежали ко мне и боялись трогать, чтобы не сделать хуже:
- Пап, ты как?
- Лёша, где болит?

Наконец мне удалось набрать воздуха в этом спазме от смеха и мой ржач разлетелся по округе.
- Идиот! – Кира хлопнула меня по плечу.
- Пап, потише: ночь ещё, – мой сын вырос за один вечер?

В дверь протяжно позвонили. Я засуетился выбираясь из-под завала:
- Я знаю, кто это! Это – ко мне, не трогайте, я сам открою.
- Лёш, ты хоть что-нибудь накинь, - сказала Кира.
- Так лучше будет!

Я распахнул входную дверь.  Там, ожидаемо, были соседи снизу: больше никто бы не успел так быстро проснуться и хоть что-то надеть.
- И чего вам не спится? Что вы тут всё бродите и бродите? – максимально неприветливо сказал я соседям снизу.
- Нам не спится? Вот это наглость! Это Вы совсем с ума сошли!
- Не ори! Люди спят. В «новостях» сказали, что зимняя гроза может быть. Вот она и была. А что бывает при грозе? Правильно – гром! Я думаю, что больше сегодня не будет. Понятно?

Но им было непонятно и они постоянно говорили про сошедших с ума (наверное, ужастик дома  смотрели). Тогда в непродолжительном монологе я уместил рекомендацию подбирать слова при общении с посторонними людьми, а также выразил им своё мнение относительно их мнения о происходящем. Для лучшего понимания ситуации, я показал пальцем на кнопку звонка и сказал шёпотом мужу горластой тётки, наклонившись к его уху: «Если нажмёшь, то я тебе сломаю палец» и закрыл дверь.

Мы с супругой объединив силы, стянули с меня спортивные штаны и несмотря на полное отсутствие желания спать, я провалился в крепкий сон, едва коснувшись головой подушки. Разгребать завал решили утром. Остаток ночи... Вернее: то время, которое осталось от ночи, мы спали.

Глава 7

Будильник прозвенел ровно в семь часов. Я понял, что значит фраза «разлепил глаза». Кира уже хлопотала на кухне. После ухода соседей снизу (это было совсем недавно), к нам, на удивление, никто больше не пришёл. Прихрамывая, я пришёл на запах кофе и сел на Сашкино место. Колено слегка распухло.
- Привет, - сказал я.
 Супруга повернулась ко мне и посмотрев на мой лоб и плечо, подошла чтобы разглядеть наливавшуюся гематому на ноге.
- Привет. Как ты на работу поедешь? Я не знаю. Иди в зеркало посмотрись.
Проходя около кресла, я увидел интересную картину. Паштет как-то умудрился скрутиться и спал в моей меховой шапке, которая лежала на полу около кресла. Это была «шапка-обманка» из норки. Я её не надевал уже несколько лет, обходясь шерстяными вязанными изделиями: зимы были не очень холодными. Неиспользуемый мной по назначению головной убор пылился на самой верхней полке вешалки и после её падения шапка, наверное, откатилась в сторону, где была обнаружена котом, который придумал ей другое использование. Спать в ней ему точно было тепло и мягко.
- Ты это видела? – спросил я Киру.
- Молодец! Ты всё-равно её не носишь, – оценила она, подойдя ко мне, и ткнув меня кулаком в бок добавила. – Иди умывайся, всё стынет.

В зеркале на меня смотрело не выспавшееся лицо со слегка посиневшей шишкой на лбу. «Опять!» - подумал я. – «Шеф точно без внимания это не оставит». Умывшись, побрившись и причесавшись тот, который был в зеркале, стал выглядеть уже где-то на «слабую троечку».

Со словами «Графиня, можно я сегодня откушаю без фрака?» я в трусах и тапочках заглянул на кухню.
- Иди, ешь! Остыло всё уже!
- Как там Непутёвая? Долетела? – спросил я, поглощая яичницу.
- Да. Прислала СМС-ку, всё нормально, они уже заселились. Спрашивала, как у нас тут Шерхан? Я написала, что всё хорошо.
- Какой Шерхан? Напиши ей, что теперь он – Паштет. С сегодняшнего дня у него курс молодого бойца.
 - Я лучше не буду это делать. Пусть отдыхают.
- А как моя любимая тёща среагировала на то, что мы не втроём, а вчетвером к ним на Новый год приедем? Роет рвы? Подводит ток к вольеру для Паштета? В доме она его точно не оставит на ночь...
- Бли-ин! – сказала Кира.
Я посмотрел на неё:
- Ты что, не предупредила мою любимую тёщу о том, что Новый год мы встретим в компании с ещё более зловредным живым организмом, чем она?
- Лёш, я замоталась вчера. Столько всего было, что я забыла. Я сегодня точно ей позвоню!
- А может быть она скажет «Пошли вы...»? Ты, главное, её подведи к такому ответу. Что ещё она не любит? Змей? Скажи, что мы с котом и с трёхметровой коброй приедем. Нет, кобра ей – как своя... Надо подумать, ещё есть шанс провести Праздник дома! Паштет нам её здесь с лихвой заменит!
- Всё, Лёш, прекрати так про мою маму!

Кира, используя свой «волшебный» набор со всякими женскими «штучками», уже в который раз за уходящий год закрасила мне лоб и той морде, которая теперь отражалась в зеркале можно было поставить даже «четвёрку с минусом».
 
Я собрался на работу и когда открыл дверь, на пол упал листочек бумаги, явно воткнутый снаружи между дверью и дверной коробкой. Внутри был текст: «Дорогие соседи! Полночи меня мучила пьяная икота. Я не знал как от неё избавиться. Вы меня вылечили! Спасибо вам! Ваш сосед.»

Приехав на работу вовремя, уже через полчаса после начала рабочего дня до меня долетела новость, что сегодня до обеда шеф «работает с документами» дома. Я вспомнил, что вчера вечером он поехал на корпоратив к своим бывшим сослуживцам и предположил, что «работать с документами» он будет весь день. А это значит, что как минимум, сегодня у меня есть все шансы не стать объектом для его колких шуточек относительно моих «украшений» на лбу.

Купив в автомате кофе в одноразовом стаканчике, я, помешивая его ложечкой, пошёл в кабинет к Серёге. Его новое рабочее место было значительно больше и выглядело на порядок солиднее того, где он обитал ранее (а я обитаю сейчас). Будь на месте шеф, мне даже мысль не пришла в голову так вальяжно шататься по офису, а сейчас старшим был Серёга и можно было слегка расслабиться. Я постучал в дверь и заглянув в кабинет спросил: «Разрешите, «и.о. царя»? Он поднял на меня взгляд и молча показал рукой на стулья вокруг стола для совещаний.

Около него склонившись над столом с кипой бумаг в руках стояла Наталья. Присмотревшись, я увидел, что она вся красная. А Серёга, наоборот, какой-то бледный.
- Это тоже переделаешь, как то, что мы только что обсудили и срочно неси мне. Поняла?
- Хорошо. Сергей, может кофе сделать?
- Какой кофе? Это надо было ещё вчера в «голову» отправить. Давай побыстрее!

Секретарь шефа вылетела из кабинета.
- Суров! – сказал я.
- ....(цензура) – выругался Серёга. – Шеф вчера бумаги в «голову» отправил, похоже даже не прочитав их. Там сегодня посмотрели и ... (цензура). Звонят сюда – его нет. Ищут на мобильном – не доступен. Завтра Тихонову речь толкать, а тут .... (цензура). Я шефу звоню – не доступен. Наталья дозвонилась его жене, она дала ему трубку, а он там «в дрова» пьян. Орёт, что увольняется и уходит работать к корешам. Его телефон жена у него отобрала, выключила и спрятала. Чтобы он никуда сегодня не позвонил.
- А обычного телефона нет? Стационарного? С него не позвонит?
- Уже нет. Жена сказала, что он его со злости разбил, когда не смог диск крутить. Теперь с него никто не позвонит. Ты сам-то чего хотел? И что у тебя опять со лбом?
- Уже ничего не хочу. А! Вот кофе тебе принёс. Сахар уже размешал. Будешь?
- Давай. Со лбом чего?
- Если кратко – врезался в дверь. Как думаешь, про увольнение это он серьёзно?
- Он может. Но я слышал, что его в начале года в «голову» забирают. Только – никому!

Вошла Наталья. Теперь красными у неё были глаза. Она положила перед Серёгой два листа бумаги. Он что-то в них проверил и размашисто подписал.
- Отправляй. Срочно, - он поднял трубку телефона и набрал короткий внутренний номер.

Наталья взяла документы, пошла к выходу и шмыгнув носом тихо сказала:
- Вообще-то я могла соединить.
- Я тоже пойду? – спросил я.

Серёга рукой показал «иди» и громко ответил по телефону:
- Всё готово. Документы уже у вас.

Я не просто так стал догонять секретаря. Дело в том, что кто-то из её знакомых или родственников возил из Китая на продажу всякую пиротехнику: петарды, салюты, хлопушки и тому подобное. В прошлом году весь наш офис у него накупил этого барахла по каким-то смешным ценам. Было, конечно, одно маленькое «но»: понять, как это попадало в нашу страну по документам было нельзя, потому что этих самых документов, говорят, что не было. Как не было на коробках никаких голограмм, марок, печатей, номеров сертификации. А когда кто-то особенно дотошный, через штрих-код стал выяснять, как и откуда это к нам попало, то неожиданно, для себя выяснил, что пред ним не коробка с салютом, а сухие макароны быстрого приготовления.

- Наташ, а твоего пиромана не посадили ещё? Он в этом году петарды может «подогнать»? – спросил я, догнав секретаря.
- Спохватился! Тут сколько дней осталось-то? Все наши давно закупились.
-  Как видишь – не все. Ладно тебе! Вышли прайс по почте.
- Там чего-то нет уже, на что-то цена изменилась. У меня «на бумаге» есть с пометками. Если хочешь – пошли, посмотришь, пока я документы твоего друга, а моего - «большого начальника» буду отправлять.

В приёмной Наталья запустила МФУ  и, пока аппарат прогревался, неожиданно спросила:
- Кофе сделать тебе?
- Наташ, прости, но я женатый, - ответил я, опустив голову и приложив руку к сердцу.
- Вот дурной! Не хочешь – не надо. Что у тебя со лбом?
- Конечно, сделай! Он у тебя вкусный. Начальство, что попало - не будет пить. Лбом в дверь попал.
- Когда он станет начальником, мне придётся уйти: мы с ним не сработаемся, - сказала секретарь, как будто продолжая давно начатый разговор.

При этом она умудрялась одновременно сканировать и отправлять документы и наливала ароматный напиток в маленькую фарфоровую чашечку. Потом положила на блюдце ложку, два кусочка сахара, поставила на него дымящуюся ёмкость и водрузила передо мной, не пролив ни капли и ничего не уронив на пол.
- Я здесь с самого открытия фирмы. Обидно.
- С чего ты взяла, что Серёга скоро будет здесь начальником? А шеф куда?
Она посмотрела на меня и грустно сказала:
- Мне, по секрету, кое-что девочки сказали, которые Тихонову «шпаргалки» для его выступления завтра на торжественной части готовят. Только очень тебя прошу: не говори Сергею.
- Что «кое-что»? Что «не говорить»?

Она, как бы, встрепенулась и продолжила своим обычным, слегка ворчливым голосом:
- Ну, ты выбрал что-нибудь? Будешь тут полдня сидеть?!

Я выбрал несколько «батарей», «свечей», «огней» и кучу больших хлопушек. Наталья подсчитала «итого», которое мной было одобрено и пообещала перезвонить. Постоянно думая, про новость, которую мне с интервалом в несколько минут «по-секрету» сказали два источника, я вернулся в свой кабинет. Наблюдая сквозь стеклянные стены за офисом можно было подумать, что все заняты исключительно работой: люди постоянно куда-то спешили, что-то обсуждали друг с другом, громко обещая перезвонить, у всех были озабоченные лица. Это был такой муравейник, где все куда-то спешат, что-то несут, что-то делают. Но я знал, что почти все заняты заказом шампанского и икры, покупкой искусственных ёлок и новомодных тюбингов, заказом подарков и встречей с курьерами.

В автошколе нас учили: не хочешь попасть в аварию – двигайся со скоростью потока. И я ринулся в глубь муравейника... Вечером в багажнике моей машины чего только не было. 

Глава 8

Едва я с пакетами вошёл в квартиру после работы, Кира, и Сашка наперебой стали мне рассказывать про Паштета, вернее о том, что он натворил. Впервые правило Киры: «Сначала – ужин, потом – плохие новости» было нарушено. Причём нарушено, ей самой. Выслушав их обоих до конца, я примерно так себе представил их сегодняшний день глазами кота:
«Было ещё темно, но уже не тихо, когда злой человек ушёл, а хорошая «человек-женщина» подогрела коту его баночку и высыпала тёплую вкусную еду в его лоток, а сама пришла к куче тряпок, которую они сами накидали, когда было темно и тихо. Она брала то одну, то другую тряпку, и кидала их на диван. Кот понял, что это игра, а тряпки – игрушки. Он быстро всё съел и побежал играть. Ему понравилось и он одни игрушки приносил ей обратно, другие просто стаскивал на пол, а третьи прятал от неё под диваном. Некоторые тряпки оказались тяжёлые, он не мог их даже подвинуть, поэтому прятал в них те, что были полегче. Или прятался в них сам. Несколько игрушек ему удалось перетащить туда, где люди делали тёплую еду. Он спрятал их, чтобы хорошая «человек-женщина» не сразу их нашла. А она всегда радовалась, когда находила то, что он прятал. Только громко, а иногда – очень громко. А потом ему удалось из одной тряпки сделать две. Но на этом играть с ним перестали. 

Его отнесли и оставили в закрытой маленькой комнате, где люди, не умея вылизывать себя языком, брызгались водой. Туда пришёл детёныш «человека-мужчины». Он пытался обрызгать кота, но у того получалось уворачиваться, ведь он умел быстро прыгать с места на место: с полок - на пол, с пола - на полки, и даже с полок – на полки. А когда ему удалось сбить с полочек всё лишнее, что мешало ему как следует оттолкнуться, и он стал очень быстр, то пришла хорошая «человек-женщина» и очень громко радовалась. Но, почему-то выгнала из маленькой комнаты и его, и детёныша.
Потом он остался один: сначала ушёл детёныш, потом «человек-женщина». Кот зашёл в комнату, где пахло детёнышем и лёг на его кровать, чтобы немного отдохнуть. Но там было много пыли, она попала ему в нос и он чихнул. Потом еще раз чихнул. А потом сильно чихнул и понял, что пока на лоток можно не бежать. Он понял, что сделал. И решил закопать, как обычно, то что из него вышло. Но у него не получилось, он только испачкал лапы. Потом кот увидел то, на что люди кладут голову, когда спят и за уголок потащил это, чтобы накрыть следы своего пребывания на кровати детёныша. Он не хотел, чтобы об этом узнали люди. Но у него не получалось, он тянул из-зо всех сил, очень старался. Вдруг раздался резкий звук и на него посыпались пушистые листики. Их было очень много и хватило чтобы он лапами засыпал ими то, что из него вышло. Он даже сделал сверху горку. Стало совсем незаметно. Кот не хотел, что-то пропустить из интересного в этой комнате и он прыгнул на стол. Но его лапы были испачканы в том, что из него вышло, он не смог сразу остановиться и сбил что-то со стола вниз. Он посмотрел, что там упало и понял, что это та штука, которая светится и в которую люди любят долго смотреть.

 Потом кот пошёл туда, где было холодно, когда открывался проход в чужой страшный мир, и куда ушли все люди. Он нашёл целую кучу штук, которые люди надевали себе на лапы и вытащил их все, определяя по запаху, какой человек, какую штуку надевает. Он хотел, чтобы люди тоже по запаху определяли, что он эти штуки видел и оставил в некоторых свой след. Теперь к лотку можно было долго не ходить. А потом он увидел, что на некоторых штуках были очень интересные верёвочки. Кот решил, что они вкусные и попробовал их пожевать. Сначала одну, потом – другую. Если верёвочек не было, он пробовал жевать саму штуку. Он попробовал почти все. Но вкусную так и не нашёл. Тогда он снова пошёл туда, где делали еду тёплой. Но увидел, что за ним остаются его следы. Ему это показалось весёлым, он разогнался, вжал когти, чтобы не мешались и проехал на лапах. Следы стали ещё веселее. Но тут вернулась «человек-женщина». Она принесла что-то вкусное, судя по запаху и кот решил, что сейчас ему всё самое вкусное отдадут. Она очень обрадовалась, увидев кота. А потом продолжала радоваться и радоваться, когда ходила по тем местам, где он сегодня уже был. Кот понял, что она забыла дать ему какую-нибудь «вкусняшку» и достал её сам. Он всего несколько раз откусил от неё кусочки. Но потом почувствовал запах другой вкусняшки, и стал есть её, бросив первую. Хорошая «человек-женщина» в это время сильно радовалась в комнате, где пахло детёнышем, а потом увидела, что кот сам достал себе еду и побежала к нему, чтобы дать ему что-нибудь ещё более вкусное. Кот убежал от неё под кровать, чтобы она не заставила его есть всё что принесла и спокойно доедал вкусняшку. А потом пришёл детёныш и нашёл то, что не нашла хорошая «человек-женщина». Всё таки кот хорошо закопал это под пушистыми листиками! Как они радовались вместе! Кот чуть не оглох».
По итогам проведённого «оперативного совещания» было принято решение: пока Паштета не убивать и даже не выкидывать с балкона (а сын-то оказался кровожадным!), а для начала максимально ограничить его перемещение. Сашке было сказано закрывать дверь к себе в комнату, даже если он из неё выходит совсем ненадолго. Всю обувь в коридоре – убрать по ящикам. А питомца наказывать за проступки незамедлительно, сразу после выявления этих фактов. И ещё: обязательно надевать на него ошейник и поводок (их нашли в спортивной сумке, которую принёс Роман) и закреплять его, например, за ручку двери в туалет, если питомец остаётся дома один. Контрольный замер показал, что длины поводка, более чем хватает, чтобы котяра мог сходить по своим делам в лоток.

  На ужине Кира рассказала про разговор с тёщей. Тамара Борисовна тяжёлой минутой молчания встретила новость о нашем приезде к ним вчетвером.
- А вы не можете его с кем-нибудь оставить? Ты же понимаешь, что он мне здесь не нужен?
- Мам, не можем. Я Маринке обещала за ним приглядеть.
- Ну, если самой Маринке, то да! Конечно. Приезжайте с котами, собаками, хомячками... Кенгуру вам никто не оставлял? Да можете хоть весь театр зверей имени Дурова сюда привезти!

Тёща бросила трубку. Кира положила свой аппарат на стол и ждала. Менее, чем через пять минут раздался звонок.
- Горошек на салат не покупай. У меня есть. Хлеба купи, у нас могут свежий не завести, - сказала Тамара Борисовна.

И они продуктивно минут за десять обсудили, что будут готовить на праздничный стол.
- То есть «соскочить» не удалось, - подвёл итог я. – Ты посмотри, что я там в пакетах принёс. Наверное, что-то в холодильник надо убрать. А я пойду вешалку к стене прикреплю, пока ей кого-нибудь снова не зашибло. Хотя я знаю тут одного, кого стоило бы долбануть разок-другой.

На шуршание пакетов (наверное, знакомый ему звук) на кухню прибежал Паштет. И я в коридоре, вооружившись шуруповёртом, фильтровал реплики Киры, кому они адресованы (мне или коту): «Положи на место!», «Зачем ты это купил, у нас же есть?», «Отстань, говорю», «Господи! А это что?» , «Сколько раз тебе говорить?» и другие.
Прикрутив вешалку, я, как и планировал, пришёл на кухню, на ежедневную процедуру «гладим кота». Взял его на руки и сел с ним на табуретку. Пока он вёл себя нормально. Но едва проведя рукой по его голове, я почувствовал боль от когтей его задних лап, которыми он со всей силы оттолкнулся от меня и вырвался на свободу.
Вторая попытка взять его на руки, встретила отпор с его стороны в виде грозного шипения.

- Лёша, он не хочет. Он тебя сейчас поцарапает, - сказала Кира. – У тебя итак на лбу отметина есть, он еще может наделать. А у тебя завтра – корпоратив. Не отменили его?
- Нет, всё по плану. А ты его кормила уже?
- Утром. Вечером ещё нет.
- Это хорошо.

Мне были неизвестны методы дрессуры, которые использовали при укрощении львов и тигров в цирке два популярных брата, постоянно мелькавших на экране или известный артист у которого был целый театр кошек его имени. Я чётко помнил одну вещь: после каждого правильного действия животное получало что-то съестное. Для тигров ещё применяли хлыст, но я решил начать без него. Подогрев открытую банку (Именно в такой последовательности! Сначала- открыл, потом подогрел!) я сел на табуретку, поставил миску Паштета у себя около ног и держа банку в одной руке а ложку в другой позвал кота:
- Паштет! Кис-кис!

Кира улыбалась и стоя у окна с интересом смотрела за моими действиями. В темном коридоре несколько раз блеснули глаза кота. Значит он тоже наблюдал. Да и запах котяра не мог не почувствовать. Я ждал.

Наконец он появился на кухне и остановился на безопасном расстоянии.  Он явно не понимал, что происходит и смотрел то на меня, то на Киру, то на свою миску.
- Кис-кис! – повторил я и набрав ложкой корм положил его в миску.
Кот помялся, повёл носом и отвёл взгляд в сторону.
- Кис-кис!

Я положил вторую ложку корма в миску. Мне Паштет явно не доверял, но может быть присутствие Киры его как-то успокоило или просто голод дал о себе знать, и он медленно двинулся к миске.
- Кис-кис!

В этот  раз в миске ничего не прибавилось. Кот приблизился к еде, но я достать его ещё не мог.
- Кис-кис!

Ещё одна ложка в его миске. Хвост кота медленно двигается из стороны в сторону. Он делает ещё шаг. Уже можно достать еду. Одно ухо шевелится.
- Кис-кис!

Ещё ложка в миске. Ещё шаг, второй и он начинает жадно есть.
- Молодец! - говорю я, протягивая руку, чтобы его погладить.

Кот замирает, перестаёт жевать и рычит.
- Молодец!

Рука убирается и в миске ещё ложка еды. Кот продолжает есть. Рука с ложкой еды появляется снова и «случайно» касается морды кота. Тот ест. Ещё ложка еды в миске. Рука без ложки гладит его по голове. Кот ест. Остатки еды пересыпаются в его миску. Паштет жадно глотает пищу, а я его глажу.
- Браво! – Кира похлопала в ладоши.

Но кот оказался настоящим современным бизнесменом: при моей попытке его ещё раз погладить (прошло всего где-то полчаса), он вновь зарычал. Не уплачено!

На ночь Паштету положили около кресла мою шапку и вынесли миску с водой и сухим кормом из кухни, разместив их под креслом. Двери во все помещения, кроме нашей комнаты были закрыты. Мы легли спать. Когда утром зазвонил будильник, мне не верилось в это чудо: я спал всю ночь!

Глава 9

Вечером должен был быть корпоратив. Кира несколько раз попросила меня взять на обратном пути такси. И, провожая, как на войну, поцеловала перед моим уходом.
Прекрасно добравшись до офиса на метро, я даже задумался, нужно ли нам машиноместо или ездить на работу общественным транспортом. Но такое у меня уже было. Я знал, что это пройдёт. И если сейчас я его не куплю, то неизвестно, когда будет второй шанс и будет ли он вообще. Отметив зеленым кружком дату на календаре, я пересчитал красные и задумался: «А когда у меня было так мало опозданий?». И сам себе ответил: «Да никогда!».

Купив в автомате кофе, я загрузил Интернет и стал читать новости, начав с прогноза погоды. В этом году снега практически не было, а оттепель с дождями уничтожила то немногое, что успело улечься на землю. На новогоднюю ночь, синоптики осторожно говорили про минус один градус.

После аккуратного стука открылась дверь моего кабинета и голова моего (я же начальник! Значит – «моего») подчинённого Сашки спросила разрешения войти.
- Давай, - разрешил я.
- Лёша, я хочу поздравить тебя с Новым годом! А это – вот. Подарок от меня.
Он поставил мне на стол пакет, в котором угадывалась какая-то бутылка.
- Санёк, ты сбрендил? Забери! У нас этого нет! Нет такой традиции начальника поздравлять! Ни непосредственного, ни шефа.
- А я не по традиции. Я сам решил. Всё. Я пойду? – не дождавшись моего ответа, он ушёл. 

Что тут сказать? Приятно было. Если это – лесть, подхлимаж... Всё равно приятно. Плохо было то, что стены кабинета были стеклянные и это могли увидеть другие сотрудники. Минутку! А что тут плохого?

Я убрал пакет (внутри оказался виски) в ящик стола и продолжил чтение. Минут через пять ко мне зашёл Серёга. Он был бодр, как всегда. Спросил про мои планы на Новый год, про регистрацию машиноместа (я у него «отпрашивался» для поездки в регпалату), даже поинтересовался в каком классе сейчас учится мой сын. Я в ответ спросил про его планы и узнал что он завтра вечером вылетает на испанский остров Тенерифе с какой-то своей очередной пассией. Тут по офису, как будто прошла воздушная волна. Женька (ещё один из моих сотрудников) приоткрыл дверь, сказал: «Здорово, мужики. Шеф приехал», после чего аккуратно закрыл дверь и ушёл на своё рабочее место. Серёга хитро улыбнулся, взял листочек бумаги у меня на столе, достал из внутреннего кармана свою фирменную авторучку, что-то написал на нём и перевернув текстом вниз сказал:
- Кого он первым вызовет: тебя или меня? Ставка – кофе.
- Тебя, конечно.

Максимум через минут, зазвонил мой телефон и Наталья в трубке сказала:
- Алексей, доброе утро. Зайди, пожалуйста, к Олегу Владимировичу.

 Серёга вздохнул и сказал:
- Жалко. Я всё-таки ещё немного надеялся. С тебя – кофе.

Он перевернул свою бумажку, там печатными буквами было написано «ТЕБЯ» и добавил:
- Лёха, делай так, как тебе будет удобно. Всё обдумай! Никаких обид! «Мы уже выросли из коротких штанишек». Классная фраза? Сам только недавно вычитал, - он хлопнул меня по плечу и бодро пошёл на выход из кабинета.
- ... (цензура), Серёга, что происходит? Ты мог предупредить, если знал?
- Да ничего я не знал! Просто прикинул, что бы я делал на его месте? Иди, он ждать не любит.

В приёмной Наталья проворчала: «Что так долго?» и добавила «Удачи!». Шеф стоял у окна и пил из фарфоровой чашечки кофе. Выглядел он бодрячком, я бы никогда не подумал, что он накануне был пьян «в дрова».
- Доброе утро! – сказал я.
- Здравствуй! – он повернулся ко мне и замолчал на какое-то время, глядя на мой лоб, а потом продолжил.
– Алексей, я буду краток: меня переводят в головную Компанию. С первого рабочего дня в следующем году я назначен начальником нового департамента. В нём будет три управления, начальником одного из которых я предлагаю стать тебе. Работа - та же, масштаб – значительно больше. Оклад – согласно штатного расписания. В твоём случае - это более, чем в два раза выше. Точная сумма будет указана в контракте. Что скажешь?
- Не ожидал. Сколько времени у меня есть, чтобы подумать?
- Его, в принципе, нет. От меня в Отделе кадров головной структуры ждут фамилии и должности, им ещё нужно время, чтобы контракты подготовить, а подписание – завтра у них в десять ноль-ноль. Ладно! Даю тебе час.

Мне пришла СМС от Серёги: «Срочно вызвал Тихонов. Еду в штаб».
- А здесь что будет?
- Как было – так и останется. Мне разрешили с собой только двух человек взять, чтобы здесь сбоев не было. Кто тут будет руководитель – не знаю. Нам надо будет срочно там штат набирать. Всё, жду через час. Заходи без звонка.
- А кто второй?

Узнав фамилию, я вернулся к себе, надел куртку и пошёл на улицу, чтобы одновременно, и покурить, и проветриться. Мне всё стало понятно, решение я принял и просто тянул время, которого у меня было ещё много.
- Алексей! Подожди! – окликнул меня кто-то. Это был Женька. – Хорошо, что успел... Слушай, моя путёвки «горящие» нашла. Сразу после Рождества на одиннадцать дней. Там такие скидки!!! Подпишешь заявление на отпуск сразу после новогодних каникул?

Он протянул мне бумагу и авторучку.
- Знакомое число: «одиннадцать», - пробубнил я. – На Мальдивы?
- Нет!!! Ты что?!
- На Тенерифе? – приложив заявление к стеклянной стене чужого кабинета, я поставил на нём свой автограф.
- Какие «Тенерифы»? В Египет! Шарм-эль-Шейх. Пять звёзд!!!
- А кота нашли куда пристроить?
- Какого кота? У нас нет кота.
- Счастливчик! – я отдал ему бумагу и ручку.
На улице шёл мелкий дождь со снегом, не предполагающий длительные прогулки. Я ещё раз прокрутил в голове ситуацию. «Шефу» сделали предложение, от которого он не может отказаться. Ему разрешили взять двух «своих» людей, но, наверняка, запретили брать Серёгу, чтобы не было сбоев в работе фирмы. Он выбрал своего бывшего сослуживца и меня. Почему? Потому, что больше у него «своих» людей нет. Да и я – какой я ему «свой»? Такой рывок по карьерной лестнице (из главного специалиста в «дочке» - в начальника Управления в «голове» за полгода) даже в самом сладком сне не увидишь. Вот только я к нему не готов. При таком резком взлёте – «перья обгорят». А ещё теперь я знал причину своей большой премии: меня «покупали». Ну-ну.

Бросив куртку на кресло в своём кабинете, я пошёл к «шефу». По пути мне снова попался Женька, который только, что через Наталью подписал у генерального своё заявление и нёс его нашей «кадровичке».
- Я думал ты уехал куда-то. Будешь ещё у себя?
- Конечно. А что ты хотел?
- Ещё одну бумагу подписать.

В приёмной наклонившись к Наталье я спросил её шёпотом:
- А ты с ним в «голову» хочешь перейти?
- Да. Конечно. А ты можешь это сделать?
- Нет. Но я могу «похлопотать».
- «Похлопочи», Лёш.
- Мне сказали, заходить без звонка, - громко сказал я, выпрямляясь.
- Да. Олег Владимирович меня предупреждал.
Разговор прошёл, на удивление, гладко. Шеф выслушал меня, глядя в стол перед собой, сказал, что ожидал такой поворот событий и выразил надежду на дальнейшее конструктивное взаимодействие между мной и ним в новом статусе.
- Возьмите с собой Наталью, - беспрецедентно нагло дал я ему совет. – Она Вам десятерых заменит.

Он спокойно, без криков это перенёс, встал, с задумчивым видом подошёл к столу для переговоров и, сев на один из стоявших вокруг него стульев, сказал:
- Наверное, ты прав. Я уже думал об этом. У меня к тебе тоже откровенный вопрос: почему у тебя разбитое лицо перед каждым большим изменением в моей карьере? Предчувствие или ты сигналы какие-то из Космоса получаешь? Я уже не знаю, как это объяснить.
- Совпадение. Я могу идти?
- Иди. И попроси Наташу зайти, - сказал «шеф», которому было лень встать и пройти несколько шагов до телефона на его столе.

Сначала ко мне пришёл Женька. Никакой бумаги ему, естественно, подписывать было не надо. Он поставил на пол около моего стола пакет и сказал:
- Тебе от меня и жены. С Новым годом! И всё такое! Тут бутылочка шампанского.
- Жека, забери! Я тебе отпуск теперь вообще не подпишу!
- У меня следующий не скоро. А там – посмотрим. Всё. Я исчез!

А потом... Потом офис был парализован. Потому, что через весь OpenSpace, мимо кабинетов руководителей со стеклянными стенами и дверьми, с тортом в руке к двери моего кабинета подошла Наталья. Она постучала, спросила разрешения войти, не закрывая за собой дверь, поставила торт мне на стол и негромко сказала:
- Спасибо тебе, Лёш. Я – твой должник. Дай я тебя обниму.
- Позвал? – спросил я, вставая, хотя всё было и так ясно.
- Да.

Потом был корпоратив. Ежегодно это событие было самым ярким мероприятием в жизни коллектива нашей фирмы и точно входило в число самых запоминающихся для сотрудников Банка и Компании. Событиях, которые там происходили за один вечер, потом весь следующий год смаковались и обсуждались. Но это – уже другая история.

Глава 10

Следующий после корпоратива день был, как бы, рабочим. С одной стороны – это была суббота, с другой – выходной день куда-то там перенесли на январь и суббота стала «чёрной». Но и рядовые сотрудники и начальство «расслаблялись» на корпоративе далеко за полночь и было непонятно, кто из них мог бы на следующий день дать какой-нибудь приказ, и кто бы его выполнял. И вообще, стоило ли его выполнять или лучше подумать потом, как говорят, на трезвую голову?

Совсем отменить рабочий день – означало взять на себя большую ответственность (а кому это надо?), поэтому поступили мудро: решили в каждом отделе назначить «дежурного», чтобы он сидел в офисе и «если что» мог хоть что-то сделать, сократили рабочий день до 12:00 и сказали всем не отключать до этого времени мобильные телефоны.

В моём отделе даже жребий (кому дежурить) кидать не пришлось: добровольно вызвался Женька и у всех остальных вместе с началом корпоратива наступили новогодние каникулы. 

Выспавшись, я утром первым делом достал свою «шайтан-машину», купленную под видом алкотестера и «продулся» в неё. На табло были бодрые «нули». Я доложил Кире, что за весь корпоратив мной хоть немного, но всё-таки были выпиты алкогольсодержащие напитки, что моё самочувствие оценивалось мной самим, как «нормальное», но мне «не хочется рисковать» и лучше ехать к тёще после обеда. На самом деле я выпил меньше бокала сухого вина и ещё вчера перед сном подув в алкотестер, я видел на нём «нули». Мы могли ехать хоть утром, но спешить навстречу с тёщей было не в моих правилах. Кира, похоже, что-то подозревала, но ничего мне не говорила.

Я включил на кухне телевизор и с интересом смотрел передачу про Звёздный городок и космонавтов. Без лишней суеты набивая пакеты продуктами и отгоняя от них Паштета, который хотел участвовать в этом процессе более активно (дегустатором), чем ему пока удавалось (наблюдателем), супруга вдруг «ойкнула» и окликнула меня.
- Смотри, Лёш! Вот обидно, - она протянула мне банку прибалтийских шпрот.

Я взял банку, перевёл на неё с телевизора взгляд и сказал:
- Итак! Это – шпроты. Что в них обидного? Их там в банке много, им тесно. Это - факт? Нет! Это - бред! Им уже всё равно. А-а-а! Понял. Они тебе как бы намекают, что у нас в квартире тесно? – я протянул ей банку обратно и продолжил. - Ерунда, Кира, не обращай внимания! Это кажется из-за того, что у нас сейчас Паштет в квартире, вот когда мы его сбагрим обратно, сразу будет казаться просторнее. Я что-то слышал про этот эффект: «Купи козу – продай козу». И кресло ещё выкинем! Да у нас, как на городском катке ночью будет!
– Я тебе показывала, что банка вздулась, - улыбалась Кира.
- И чего? Она рванёт? Помнишь, как тёща, желая нанести мне увечья, как-то  подсунула нам банку огурцов, у которой вышибло крышку? Хорошо, что это было ночью и рядом никого не было!
- Не рванёт, конечно, но её может распереть и всё вытечет. А уж есть её содержимое - точно не стоит. Придётся выкинуть.
 - Погоди! А до дачи с тёщей банка не доедет? Сделали бы Тамаре Борисовне персональную тарелку на праздничный стол. Главное – тестя предупредить: мне его жалко.
- Лёша, перестань.
- Ладно. А если её (Банку! Не тёщу!) на петарды положить и поджечь фитиль? Салют будет ого-го!
- Какие петарды? Ты опять их купил? И где они?
- В машине, в багажнике лежат. Совсем немного.
- Ну, Лёша-а-а! Ты же знаешь, как мама к ним относится.
- А ты знаешь, как их любит наш сын!
- Точно не много купил?
- Когда я тебе врал?
- Понятно. Значит - много.

После этой беседы, супруга внимательно посмотрела на меня и сказала:
- Слушай, а нам не пора ехать? Ты, кажется, уже абсолютно трезв.
-  Внешность бывает обманчива. Вот заставят меня дуть в «трубочку», а там – пять промилле. И всё! Давай ещё немного подождём, чай пока ещё раз попьём и поехали.
Кира молча выдернула из зубов Паштета пакет с колбасой, который он только что, наконец-то, вытащил из большого пакета, положила его добычу обратно и, покрутив в руке вздутую банку, спросила меня:
- Выкидываю?
- Давай, хотя бы вскроем и посмотрим, что там.

Я открыл банку и понюхал содержимое. Ничего подозрительного не уловив, протянул её супруге. Та тоже ничего не почувствовала. И тогда я предложил дать попробовать шпроты коту, как наименее ценному члену экипажа. Кира сильно сомневалась, что это стоит делать вообще, а перед поездкой – тем более, а кот уже крутился около меня, посматривая на открытую банку и заглядывая мне в глаза.

Моя благоверная разлила чай по чашкам и пошла за Сашкой. А я решил-таки дать одну рыбку питомцу на дегустацию, считая, что от одной – точно ничего не будет. Достав вилку, легко ей перекинул шпроту в миску коту и приготовился ждать. Но котяра слупил её, как говорится, влёт и заурчал, выпрашивая добавку. Я кинул ему вторую рыбку и он её тоже проглотил, не сильно разжёвывая. Было видно, что шпроты ему очень нравятся и кот получил от меня третий «хвост». Пришло время и мне оценить качество продукта. Я отломил и съел маленький кусочек. Оказалось вкусно!

Вернулась Кира, которая увидев нас с котом жующими, покачала головой, рекомендовала мне «хотя бы с хлебом это есть» и наотрез отказалась сама участвовать в поедании шпрот «сомнительного качества». Она пошла переодеваться и попросила меня сильно не затягивать процесс по времени, а также не увлекаться количеством съеденного. Я действительно добавил в рацион хлеб и ещё не остывший чай и съел где-то пару утрамбованных в банку рыбин, на чём решил остановиться. Паштет останавливаться не хотел и, похоже, был готов «освоить» всю банку.
 
Потом пришёл Сашка. Он попробовал прибалтийский продукт, но ему вообще не понравилось. Наш сын залпом выпил чай и тоже пошёл переодеваться, начав свой обычный процесс ворчания, что мы едем «в дыру», где даже нормального Интернета нет. Это было каждый раз, когда он с нами ехал к бабушке и дедушке, но мы супругой уже привыкли к этому и не реагировали.

Когда в банке оставалось менее половины от того, что было, я решил, что, Паштету хватит, под укоризненным взглядом животного положил банку в целлофановый пакет и выкинул его (пакет!) в мусоропровод.

Кира выставила наполненные едой, напитками и вещами пакеты в коридор, потом туда добавилась сумка с едой, наполнителем для лотка и остальным барахлом Паштета, сам кот в переноске, отдельно был пакет с ноутбуком, «зарядками» для него и телефонов, пакет с подарками тёще и  тестю, пакет с игрушками на новогоднюю ёлку, вода в дорогу и моя «барсетка» с ключами и документами на машину.

Кира, не знала о том, что багажник машины уже был где-то на треть набит пиротехникой и новомодными тюбингами и не волновалась на тему, как всё это впихнуть в наше транспортное средство. У меня же причин для беспокойства было предостаточно и я хотел, хотя бы часть петард спрятать под полом багажника, в нише рядом с «запаской», а домкрат вообще вынуть из его «нычки» и положить в багажник – на его место могли хлопушки войти. Быстро переодевшись, я взял часть пакетов и сказал:
- Пойду отнесу эти, иначе за один заход всё не возьмём. Отнесу и вернусь за вами.
- Подожди, я с тобой. Я тоже несколько пакетов возьму. И сразу уложу их в багажнике, как надо, а не как влезло.
- Хорошо. Догоняй. Я справа при выходе из подъезда припарковался.
- Лёш! Подожди две минуты! Тебя, то не растормошишь, то потом не остановишь. Вместе пойдём, чтобы мне не искать, где-то там справа и тебя, и машину.

Когда мы, обвешанные пакетами, на лифте поехали вниз, Кира, как-то плотоядно улыбаясь, спросила:
- Ну, что? Не удалось петарды спрятать?
- Я и не собирался. Чего там прятать?
- Сейчас увидим.

Это был провал. Кира сказала, что она догадалась о большом количестве петард по моему лицу, когда мы обсуждали вздутую банку рижских шпрот. Когда я пару минут назад стал суетиться, чтобы первому и одному быть у машины, ей стало понятно, что от неё ещё что-то скрывают. Но про петарды в багажнике она уже знала, значит от неё хотят скрыть их количество.
- И я бы не стала мешать тебе вновь выкрутиться, если бы ты не обидел меня, - сказала моя супруга, когда мы уже вышли из лифта и двигались по улице.
- Когда? – искренне удивился я.
- Не тогда, когда ты мне врал о своём самочувствии, якобы, много вчера выпил. Нет. Когда ты вчера пришёл от тебя не пахло ни алкоголем, ни женскими духами. Ты не хотел рано ехать на дачу. Это понятно. А вот когда ты считал меня полной дурой, рассказывая про «пять промилле» - стало обидно. Я ещё вчера всё в Интернете нашла: пять промилле – это смертельная доза.
- Прости. Я не считаю тебя такой, как ты сказала.
- Хитрец, – оценила Кира. – Ты слово «дура» вслух ни в каком контексте не сказал.  Ладно. Открывай.

Мы стояли у машины. Я не стал цитировать ни «ты действительно этого хочешь?», ни «сто рублей и я не открываю этот ящик», а вместо этого предложил ей поставить пакеты около заднего колеса и идти домой. Она, ожидаемо, отказалась и я открыл багажник.

Сказав несколько непечатных слов, Кира показала пальцем внутрь и спросила:
- А это что?
- Тюбинги. С горок кататься, - не очень бодро ответил я. – Но  ещё, конечно, снег для этого нужен.

Глава 11

Наш японский седан мне всегда казался довольно вместительной машиной. Но в день выезда на дачу к тёще у меня появились сомнения в этом. В багажник, благодаря Кириному таланту впихнуть то, что не может быть впихнуто, влезло почти всё. Она могла смело заявиться в состав сборной России по тетрису, просто отправив две фотографии: первая - вещи около пустого багажника и вторая - полный багажник и ни одной вещи снаружи. Но даже эта уникальная способность супруги не позволила ей засунуть в него часть барахла, которую разместили на заднем сиденье.

Кота в переноске супруга взяла себе на колени, Сашка разместился на свободной половине заднего дивана за ней. И мы поехали. Дорога до тёщиной дачи у нас обычно занимала от двух до трёх часов. Бензин я залил заблаговременно ещё в четверг и не планировал останавливаться.

Суету Паштет начал сразу. Он никак не хотел просто лечь и поспать (лично я бы так и сделал), а вместо этого крутился в переноске, периодически завывая. Увеличив громкость звука радиоприёмника, я, наверное, оскорбил его, недооценив его вокальные данные – он тоже увеличил громкость. В итоге Кира попросила меня вообще выключить музыку в машине, если я не хочу привезти её маме дочь с седыми волосами и нервным тиком.

В отличие от меня, кот свою «музыку» не выключил. Тогда супруга изогнувшись передала переноску Сашке и попросила поставить её где-нибудь сзади. Едва он это сделал, вопли Паштета превысили по громкости свой предыдущий максимум.      
- Мы так все седые приедем, - сказал я. – Чего он хочет?
- Пап, а давай его выпустим. Может он хочет в окно смотреть?

Я мельком глянул на Киру.
- Я видела, что в некоторых машинах кошки сидят за задним стеклом на полочке. Давай попробуем, - сказала она.

Раздался треск «липучек» на переноске, послышалась какая-то возня сзади и между мной и супругой появилась голова Паштета. Он остановился на мгновение, осмотрелся и полез вперёд. То ли ему мешало покачивание машины, то ли он просто был неуклюжий, но на пути котяра снёс бутылку с водой из подлокотника между сиденьями и запутался задней лапой в проводе «анти-радара». Продолжая завывать, он закинул передние лапы на панель под ветровым стеклом в народе называемой «торпедо», лёг пузом на магнитолу и, встав «на цыпочки», вытянул голову. Вот это был монстр! Кот оказался таким здоровым! Ему было всё видно в ветровом стекле.

Кира наклонилась, чтобы поднять катающуюся у неё в ногах пластиковую бутылку. Но из-за зимней одежды ей не хватило длины ремня безопасности и она его сняла.
Дёргая задней лапой, чтобы скинуть с неё провод, кот в итоге оторвал присоски вместе с «анти-радаром» от стекла и тот улетел вниз, аккурат к педалям. Надо было срочно останавливаться, чтобы вытащить его оттуда.

В это время мы подъехали к перекрёстку. Зелёная стрелка «направо» (нам туда и было надо) в боковой секции светофора моргнула, но я решил «закончить манёвр» и остановиться не перед светофором, а сразу после поворота. В общем не стал тормозить и завернул одновременно с тем, как стрелка погасла второй раз.

Тут же раздалось «кря-кря» и механический голос из патрульной машины ДПС, оказавшейся сзади приказал мне принять вправо и остановиться. От получившегося резким поворота, котяру занесло и он завалился влево, умудрившись задеть рычаг включения «дворников». Киру качнуло и она, едва отловив бутылку и выпрямляясь, стукнулась о «бардачок».

Остановившись, я взял барсетку и открыл дверь, чтобы выйти навстречу возмездию за нарушение ПДД. Но, опережая меня, из машины ломанулся Паштет. Он выпрыгнул наружу и тут же рухнул в грязь московских улиц, как подкошенный. Причиной был провод на его лапе, одним концом всё ещё воткнутый в прикуриватель. Я машинально выдернул его и кот со второй попытки ломанулся, волоча за собой штекер и «анти-радар» через два потока машин на противоположную сторону дороги. Послышались визги тормозов и «бибикания» клаксонов. Но каким-то образом никто не побил машины, а кот остался жив и на газоне с противоположной стороны улицы уселся в позе, исключающей её двойное толкование.
- Везучий, бродяга, - прокомментировал подошедший ко мне старший лейтенант ДПС и представился.
- Командир, вот документы, я сейчас его поймаю и вернусь, - я сунул офицеру книжечку с документами и стал высматривать зазор между проезжающими машинами, чтобы перебежать дорогу.
- Куда??? Стоять!!! – закричал блюститель порядка. – Дай я дорогу сначала перекрою.

Он поднял жезл и выйдя со мной на середину проезжей части дал мне перейти  дорогу до конца. После чего возобновил движение транспорта и стал с интересом с разделительной полосы наблюдать за дальнейшими событиями, заложив обе руки с жезлом за спину.

По мере приближения к Паштету у меня росло сомнение в том, что мне удастся его отловить. Сделав свои дела, он отбежал от меня на пару метров и внимательно наблюдал, что я буду делать дальше.

- За провод лови! – донёсся до меня крик ДПСника, сквозь шум от потока машин.
Я медленно двигался к беглецу, а потом резко наступил на оказавшийся близким ко мне штекер для прикуривателя. Дальнейшее было делом техники. Взяв грязного котяру на руки, откуда он, кстати, не спешил убегать, я подошёл к краю дороги. Старший лейтенант любезно перекрыл нам движение и пока я закинул кота внутрь нашей машины и подошёл к нему, успел остановить какой-то грузовик и общался с его водителем.
- Пройдите к старшему в машине, - он кивком показал мне на машину ДПС.
 
Я подошёл к огромному Форд Краун Виктория и открыл дверь:
- Здрасьте. Мои документы у вас?
- Присядьте в машину, - ответил мне капитан в огромном бушлате (или огромный капитан в бушлате). Короче, он в бушлате был реально огромен.
 
Недавно у меня уже был очень похожий случай остановки за такой же поворот на, якобы, запрещающий сигнал светофора. Теперь я знал, что за это с первого раза не лишали прав и был более-менее спокоен. Более того, мне вспомнилось, что «стрелка» должна по какому-то ГОСТу вроде как «моргать» три раза. Перед тем, как сесть в машину я осмотрелся и, увидев более десятка камер на столбах и стенах,  стал ещё более спокоен. 

Капитан сразу сказал мне, что я повернул на запрещающий сигнал светофора, чем грубо нарушил требования ПДД и ко мне должны быть применены меры административного воздействия. У меня было другое мнение о произошедшем и мне было всё равно, сколько протоколов будет выписано (но в каждом будет написано моё «не согласен» и «прошу рассмотреть видео с камер с места моей остановки»). И вообще, я еду к тёще, соответственно, абсолютно никуда не спешу и меня совсем не беспокоит, сколько в итоге на оформление бумаг уйдёт времени. Изложив это капитану, я сел поудобнее и приготовился ждать.
- Вы как-то странно себя ведёте, - сказал офицер. – Накануне алкоголь употребляли?
- Я – нет. А в чём странность?
- Нервничаете. «Дворники» в повороте зачем-то включили... А что у вас на лбу? – он пристально смотрел на меня.

Я понимал, что он меня провоцирует и тоже «пошёл в атаку»:
- Нервничаю, от того, что жена с сыном в машине мёрзнут. «Дворники» включил случайно. Штрафа в ПДД за это нет. А на лбу – татуировку свёл, вот следы и остались. Про это тоже в ПДД ничего нет. Пойду заведу машину и включу печку: здесь, похоже, надолго. А вы, если хотите меня «продуть» - тормозите пока двух понятых, я «дуну» без проблем.

Открыв дверь машины ДПС, я вылез наружу, но тут капитан меня окликнул:
- Товарищ водитель!
- Что?
- Документы свои возьмите и больше не нарушайте. Счастливого пути!

Дальнейший маршрут мы проделали рутинно, если не считать вторую «техническую остановку». Никто больше нас не тормозил. Кота засунули обратно в переноску, пока он своими грязными лапами не извозил весь салон машины. Он там относительно тихо сидел, а мы даже негромко радио включили. Теперь, зная, что означают завывания Паштета, можно было ехать вполне нормально.

Вторую остановку «по требованию» мы сделали уже свернув с трассы. Ехать оставалось немного и можно было заставить Паштета потерпеть. Но рисковать (вдруг не дотерпит?) не хотелось, как не хотелось, чтобы он снёс тёщу или тестя, вылетая из машины в первые минуты «знакомства». 

Я остановился на обочине около какого-то колхозного поля и включил «аварийку». Снег весь растаял, было пасмурно и вообще - как-то угрюмо. Я закурил, в открытое окно. Мимо проносились редкие машины. Провод с лапы у кота давно был снят, и чтобы потом не ловить его в полях Подмосковья, на него, поверх подсохшей московской грязи, надели новомодную шлейку. (Вторая причина была в том, чтобы «выпендриться» перед Кириными родителями по приезду.) Затем пристегнули к шлейке «крутой» поводок-рулетку. Всё! Теперь было не стыдно и по набережной в какой-нибудь Ницце пройтись. Но мы туда пока не ехали.

  Подержать поводок вызвался Сашка, он даже вылез из машины, но Кира ему это не доверила. Котяра всё больше волновался и когда его выпустили, сразу побежал по грязи вглубь поля. Зачем? Это было непонятно: ни кустов, ни деревьев там не было. Укрыться ему было негде. Кира, стоя снаружи около пассажирской двери, двумя руками крепко держала рукоятку поводка-рулетки. Она ожидала рывок и даже немного расставила ноги. Для неё всё прошло нормально, для Паштета – нет. Отмотав все пять метров длины поводка, он был резко остановлен и боком рухнул  в грязь.
Что-то понюхав в земле, кот «сделал свои дела» и двинулся обратно к машине. Сашка снова стал просить «джойстик управления котом» и Кира, не увидев в этом ничего плохого, дала его нашему сыну, а сама отвернулась и полезла в пакет за салфетками, чтобы ими протереть лапы коту.

В полях, тем более – в колхозных, жизнь зимой не прекращается. Там круглый год можно встретить, например, полевую мышь. Вот её (а скорее – их) Паштет и встретил. На уровне инстинктов он знал, что должен их поймать, чем очень активно и занялся.

Когда Сашка брал у мамы поводок-рулетку ему было неудобно спросить у неё назначение немногочисленных кнопок на ней. Он знал, что разберётся сам и не хуже, чем она. И наш сын, не глядя, чем там занят кот, и не обратив внимание на то, что поводок стал снова быстро разматываться, обхватил покрепче рукоятку и нажал какую-то кнопку.

В это самое время котяра «во всю дурь» гнался за очередной мышью, но заблокированный Сашкой поводок и шлейка его опять резко остановили и он снова упал в грязь. Кот, видимо, понял что пойман (или просто устав от непривычной физической нагрузки), лёжа на брюхе в полях Подмосковья, положил голову на передние лапы.

Наш сын был не готов к рывку такой силы и когда поводок резко заблокировался, он не удержал равновесие и тоже упал в колхозное поле. Это боковым зрением заметила Кира. С салфетками в руках, она повернулась и увидела, что Сашка лежит на животе в пашне, а впереди него развалился  в грязи Паштет.
- Денёк-то, как активно проходит! – сказала моя супруга.

Глава 12

- Что ты говоришь? – спросил я из машины, пропустив активную фазу развития событий.
- Я говорю, посмотри. Тебе понравится. А уж как это понравится маме! Даже представить боюсь.

Тамара Борисовна очень трепетно относилась к расходу воды на даче. Человечество вовсю осваивало Космос, изобрело микросхемы, «приручило» атом и много чего ещё. Но более, чем полвека, не могло провести канализацию по той улице, где был дом тёщи. Это не был новый посёлок на месте вырубленного леса или пашни бывшего колхоза. Нет. Там жили люди, причём давно. Они много лет писали письма в разные инстанции и «дёргали» депутатов различных уровней. Но получали «отписки» и со временем смирились, накупив септиков или вырыв ямы, которые периодически откачивали, вызывая (за свой счёт!) специальные машины со специфическим запахом. До Столицы было «рукой подать», до Космоса - чуть подальше, в Месопотамии водопровод и канализация появились примерно в 4000 годах до н.э., у тёщи на даче из этих двух, не самых новых изобретений Человечества, пока был только водопровод...

Воспринимая каждый вызов «специальной» машины, как удар по бюджету (что в принципе, так и было) и брошенный лично ей вызов, Тамара Борисовна всячески экономила расход воды. Тот вид, который был у половины членов нашего экипажа означал необходимость принятия душа, а значит настроение тёщи будет испорчено на несколько дней.   

Кое-как удалив грязь с Сашки и Паштета, мы приближались к конечной точке нашего маршрута. Среди прочей рекламы вдоль дороги я случайно увидел «Откачка ям и септиков!» и притормозив, попросил Киру записать номер телефона.

 Встреча прошла лучше, чем я ожидал. Тесть рубил во дворе ветки какого-то спиленного фруктового дерева, но увидев как мы свернули к его воротам, воткнул топор в пень и пошёл к нам. Мы с Кирой вылезли из машины и громко поздоровались через забор.
- Здравствуйте! - ответил он, открывая одну створку ворот.
Пожав мне руку и схватив в охапку дочь, Виктор Анатольевич спросил, как мы доехали. Кира пищала в его объятиях и ответить не могла. Поэтому ответил я:
- Нормально. Машину можно загонять?
- Загоняй, не оставлять же её снаружи, - тесть махнул подбородком в сторону закрытой створки и спросил. - А где вы моего внука потеряли?
- Санёк! Выходи, - крикнул я, открывая вторую половину ворот.
Кира, красная, как после бани, вырвалась из объятий:
- Пап, ну каждый раз: одно и то же!
- Цыц! Сейчас в угол поставлю.
Сашка, смущаясь и понурив голову уже стоял возле машины.
- Вот!!! Вот, кто молодец! – показывая на него раскрытой ладонью радостно и очень громко сказал тесть. – Сразу видно, что человек не за компьютерными игрушками целый  день сидит, а познаёт реальный мир!

Он подошёл к внуку и обнял его:
- Здравствуй, внучок!
- Деда, здравствуй, но я грязный.
- Ну и что, что грязный?
- Конечно, «ну и что»!  Не тебе же стирать! – раздался у меня за спиной такой знакомый голос.

Тамара Борисовна в тапочках и в расстёгнутом старом пуховике поверх халата «в цветочек», уперев руки в бока, стояла на крыльце. Это был эталон! Такое надо отливать в бронзе и размещать (в цвете!) во всех учебниках по семейным отношениям в главе «Тёща».

Я засмеялся (Чего врать? Я – заржал!) во весь голос. Тесть бросил в мою сторону взгляд, посмотрел на свою жену и слегка посмеялся. Кира, отвернувшись в сторону, хихикала, прикрыв рот кулачком.

Перестав смеяться, мы поздоровались. Тёща спустилась с крыльца и пошла к машине.
 - Ну, где он? Саша, на кого ты похож? Витя, ты машину вызвал? Яму скоро перельёт! А тут внука надо отмывать, –  задавала она вопросы на каждый шаг ноги.
- Вызову, - буркнул тесть.
- Можно я вызову? – спросил я. – Кира, дай телефончик.
Тёща замерла и с недоверием посмотрела на меня.
- Ну, вызови.

Я набрал продиктованный Кирой телефон и когда там ответили, сказал, что машина нужна сейчас. Тесть подсказал мне адрес и мне пришлось подтвердить названную на том конце провода стоимость, не зная, завышена она или нет.
Мы все собрались у задней двери машины, Кира взяла поводок-рулетку, а я вытряхнул из переноски Паштета. Вид у него, конечно, был не самый презентабельный. Тамара Борисовна, посмотрев на животное, вынесла вердикт:
- Обычный кот. Зачем таких покупать? У нас их по деревне уйма бегает. Делать твоей Маринке нечего. Сколько она за него заплатила? Небось половину моей пенсии отдела?
- Я не знаю, - сказала Кира, решив не травмировать лишний раз психику своей мамы.
- И как его зовут?
- Паштет, - сказал я.
- Шерхан, - сказала Кира.
- Ладно. Время покажет, кто он. Когда будет машина?  – спросили уже меня.
- В течение получаса, - бодро ответил я, «щёлкнув» каблуками.
- Хорошо. Кира, пошли я тебе дам таз и старое полотенце. Мой его над тазом, а воду из таза потом на улицу выльешь. Но сначала моется ребёнок. Так, Саша! Идём в дом, я тебе дам хорошее полотенце. Только много воды не лей. Что там твой папа вызвал? Неизвестно. Может ещё никто не приедет. А вы – загоняйте и разгружайте машину. Да! Алексей, курить прошу только за домом. Я там баночку тебе поставила. И не тратьте время впустую! Вам ещё за ёлкой идти. Завтра уже Новый год, а у нас ёлки нет, - поставив задачи, она пошла в дом.
- Слушаюсь, мой генерал! – сказал я.

Но на меня только посмотрели, даже не удостоив каким-либо ответом.
План действий пришлось сразу корректировать. Тесть сказал, что пока загонять нашу машину не имеет никакого смысла, поскольку во двор должна была заехать «специальная» машина, иначе она не дотянется «кишкой» до ямы. Поэтому я переставил наше транспортное средство немного вперёд по улице и, закурив, остался с внешней стороны забора.
- Иди сюда, - весело позвал Анатольевич. – Что ты там, как бедный родственник?
- Я курю.
- Здесь покуришь. «Бычок» только здесь не бросай.

Мы неплохо поговорили про наших женщин, про кота и даже про космонавтику. Потом приехал «спецтранспорт», сделал своё дело и получив расчёт уехал. Когда я загонял машину багажником вперёд, появилась Тамара Борисовна.
- Алексей, твой ребёнок давно помылся. Кира ждёт тебя, чтобы мыть вашего кота. А вы тут лясы точите. Ни одного пакета в дом не перенесли.
- Покажи, что переносить и иди, - сказал тесть

Получив таз и рваную тряпку, которая, если и была полотенцем, то очень давно, а недавно её явно не могли поделить две взрослые гориллы, мы с Кирой задумались: как удержать Паштета в тазу. Решения этой головоломке мы не видели и решили действовать по обстоятельствам. Кот вообще недоумевал, что мы здесь до сих пор делаем, где его любимый корм и почему на него опять надели ошейник вместо шлейки?
Купание превратилось в мучение и для нас, и для котяры.  Едва мы его усаживали в таз, он лапами выбивал его. Примерно после третьей попытки, я сказал Кире очевидное: таз – лишнее звено в нашей операции, надо мыть без него, а в конце – нальём в него воды и я выйду её вылить, чтобы тёща была довольна. Ещё примерно после пяти попыток, кот понял, что опираясь на скользкий борт ванной он соскальзывает и чтобы выбраться надо действовать прыжком. Мы ещё через несколько попыток поняли, что скоро кот разнесёт все полки и надо делать коротким поводок... У этой «гонки вооружений» было не видно ни конца, ни края!

В этот момент в ванную заглянул тесть и спросил:
- Лёша, я то, что ты показал перенёс. Что ещё отнести?... А зачем вы кота мучаете? Надо прищепку на него надеть.
- Как?!

 Оказалось, что во время службы в каком-то гарнизоне в Азии у них был котёнок, который не хотел мыться. Совсем не хотел. А там – жара за сорок! И кто-то из местных показал им фокус: на холку котёнку прицепили обычную бельевую прищепку, тот перестал вырываться и его помыли. А со временем он привык к водным процедурам и мылся без прищепки.
- Вот так надо, - сказал Анатольевич, выбрал на полке прищепку с самой сильной пружиной и прицепил её Паштету на холку.

Тот выпучил глаза и замер. Кира обрадовалась, включила душ и направила струю на кота. Тесть не стал строить из себя великого мага или укротителя котов и сказал, что сам не знает, почему так происходит, но это как-то связано с нервными окончаниями и тем, что так кошки переносят за холку своих котят, когда они ещё маленькие.

Вымытый и высушенный феном Паштет был завёрнут в рваное полотенце и доставлен на второй этаж, где нам предстояло провести несколько праздничных дней. Дом тёщи был построен в те времена, когда иметь домик в Подмосковье площадью менее ста пятидесяти «квадратов» считалось удачей, а не «лузерством». Он был сделан из красного кирпича и оштукатурен. Вход осуществлялся через пристроенную к основному строению, остеклённую маленькими стеклами деревянную веранду. Налево из веранды был вход в дом. Холл, так сказать. Из него шла лестница наверх, слева - кухня, справа – «средняя» комната, прямо – коридор. Из коридора слева - туалет и ванная, справа – «маленькая» комната, прямо – «большая» комната. На втором мансардном этаже было одно большое утеплённое помещение, не имеющее дверей, зато с трубами от газового котла и вентиляции, которые выходили из пола и уходили вверх через крышу. Радиаторы отопления находились на обоих этажах. В общем это был хороший маленький домик для двух пенсионеров.

Человек, попавший в него первый раз, мог бы подумать, что здесь находится перевалочный лагерь для диверсионного отряда человек на пятнадцать-двадцать: такое количество диванов на такой площади встретишь не часто. Диваны в состоянии «видавший виды» были на веранде, в «маленькой» и «средней» комнате, два - в «большой» и три(!) на втором этаже.

Наверное, с точки зрения психиатров, это было не совсем нормально, но у тестя с тёщей, помотавшихся по местам его службы в разных уголках ещё той страны, диван был чем-то вроде символа дома, стабильности и может быть чего-то ещё. Выкинуть этот предмет мебели для них было то же самое, как Ивану Грозному выкинуть Шапку Мономаха. Они при каждом очередном переезде всегда брали с собой все имеющиеся диваны и, как многие жители СССР, не упускали случая купить новый. Конечно, большую часть из тех восьми экземпляров, которые сейчас были на даче они купили уже «осев» в Москве, но среди оставшихся были те, что повидали многое. А ещё у родителей Киры была квартира внутри МКАДа, где они тоже не на полу спали... Но про это психиатрам  точно не стоило говорить.

В конце декабря на втором этаже бывало довольно свежо. Но это – в нормальные зимы. А та, которая выдалась в этом, позволяла вполне комфортно там спать. Поэтому тёща распределяя места дислокации, отправила нас с Кирой и котом – наверх, а Сашку – в «среднюю» комнату. Всё это было сделано в безапелляционной форме, но в конце нас как бы спросили: «Если вы не против». Мне было всё равно.
На улице начало смеркаться и мы с Анатольевичем, взяв топор, поспешили в лес за ёлкой. Остатки  разгрузочных работ моя супруга взяла на себя. Сашку, который хотел идти с нами, решили не брать, оставив в помощь маме. Лес был за соседней параллельной улицей. Едва мы в него зашли, тесть меня окликнул и достал из недр камуфлированного бушлата «чекушку», два пластиковых стаканчика и мандарин.
- У меня традиция такая: перед боевой операцией, - сказал он. – Будешь?
В прошлом он был военным лётчиком, а у них, насколько я знал, полно всяких традиций и примет. Почему то, что нас ждало относилось к «боевой операции» уточнять мне не хотелось и отказываться было неудобно.
- Раз традиция, то буду, - ответил я.

Выпив и закусив ароматным фруктом, во всё более сгущавшихся сумерках мы пошли в лес. Мне это место было не знакомо, отсутствие снега и, соответственно следов, по которым можно вернуться обратно, всколыхнули у меня нехорошие предчувствия и я, остановившись у первого попавшегося дерева-ёлки, крикнул удаляющемуся уже почти в темноту тестю, который был к тому же едва виден в своём камуфляже:
- Анатольевич! Подожди! Давай эту?
С хрустом веток из темноты материализовался тесть.
- Не ори! Сейчас рейды, - он посмотрел на ёлку. - Да ты чего? Нас Тома за такую ёлку пополам за минуту распилит.
- Уже темно, - отметил я очевидный факт.
- Жди здесь, я – на полянку. Она здесь рядом. С краю там вроде хорошие ёлки росли. Всё! Я мигом!

Под треск веток, который не каждый кабан может издавать бегая по лесу, отец Киры исчез в окончательно наступившей темноте. Я осмотрелся. В той стороне, откуда (примерно) мы пришли,  виделось тусклое свечение, вроде как, фонарей уличного освещения.

Стояла абсолютная тишина. Я закурил. Минут через десять у меня начало возникать нехорошее предчувствие и начали мёрзнуть ноги. Когда прошло минут двадцать с момента старта Анатольевича в темноту, я достал мобильный телефон и набрал его номер. Никто не отвечал. Я включил фонарик на телефоне и помахал им в темноту. Тоже никакого результата. Тогда я свистнул. Где-то далеко и справа от того направления в котором ушёл тесть, послышался ответный сигнал. Выждав паузу, я свистнул ещё раз. Ответа не было. От безделья и (чего скрывать?) волнения пришлось снова закурить. Спустя какое-то время, я  снова нарушил тишину. В этот раз мне ответили гораздо ближе, но уже слева. Мне даже показалось, что оттуда доносятся какие-то звуки. И в это время зазвонил мой телефон. Это была Кира. В тишине её голос разносился по лесу.
- Лёша, вы где?
- В лесу.
- У вас всё хорошо?
- У нас всё ... (цензура!) – сказал тесть, вываливаясь из темноты и волоча за собой за ствол ёлку.
- Да, скоро будем дома, - более корректно ответил я.
- А зачем ты папе звонил? Он свой телефон дома оставил. Вы что, не вместе?
- Вместе мы! Вместе! – сказал наклонившись к телефону Анатольевич. – Всё, дочка! До встречи.

Я отключил звонок. Тесть тяжело дышал.
- Вот меня в лесу «крутануло»! Хорошо, что ты свистнуть догадался. Не видно ... (цензура!). И ёлка ещё эта! Посвети на неё – как она?
Я направил луч на его трофей. Даже при таком плохом освещении, которое давал телефонный фонарик, было видно, что ёлка сильно ободрана.
- ... (цензура!). Давай твою возьмём, - сказал тесть. – Посвети.
Он за несколько ударов топором срубил дерево. Аккумулятор в телефоне «садился» и надо было выходить из леса.
- Давай обе возьмём, - предложил я. – Всё равно уже срубили. Положим вторую на первую и волоком. Возьмёмся с двух сторон от ствола.
- Давай.

Дойдя до поворота на улицу с их домом, тесть оглянулся и выругался. По следу, который мы оставляли на грязной дороге, только слепой мог не заметить: что, откуда и куда тащили. Пришлось одну (нижнюю) ёлку прислонить к забору какого-то дома с неосвещёнными окнами, а вторую я помог закинуть Анатольевичу на спину. И мы пошли домой. Мне тесть запретил её нести из-за смолы, которой я бы испачкал куртку.

Нашу добычу женщины, стоя на крыльце в накинутых на плечи куртках, оценили слегка по-разному: «неужели в лесу все нормальные ёлки закончились?» и «какая классная!». Но, когда я проболтался, что их было две, а вторая стоит у забора тут недалеко, они тут же зашли в дом, переобулись и пошли смотреть, что мы выкинули.
- Наверняка, хорошую ёлку выкинули, а не поймёшь какую принесли, -  ворчала Тамара Борисовна и первая решительно устремилась на улицу.
Кира почти бегом отправилась за ней. Тесть хитро на меня посмотрел и сказал, доставая ещё одну «чекушку», те же два пластиковых стаканчика и мандаринку:
- Минут пять у нас есть. За успешное окончание боевой операции. Подержи.
Меня он даже не спрашивал, буду я или не буду. После того, как мы выпили и закусили, Анатольевич убрал в карман шкурку от мандаринки, стаканы и пустую бутылочку.  Мы вышли на улицу, я закурил. Женщины быстро приближались, что-то активно обсуждая. Мимо нас тёща пронеслась не снижая скорости. Кира, наоборот, остановилась.
- Тома! Нести вторую или нет? – спросил тесть свою жену, когда та была уже на крыльце.
- Глупая шутка! Во что вы превратили ёлку? Это просто ужас! Разыграть нас решили? «Сходите, посмотрите». На что там смотреть?
 
Она фыркнула и вошла в дом, сильно хлопнув дверью.

Глава 13

Тёща не любила шутки. Но только те, которые были над ней. А вот посмеяться над другим – она была всегда рада.

Ещё до похода в лес, когда мы с тестем ждали на улице «специальную машину», он мне сказал:
- Хорошо, что вы приехали. Хоть посмеюсь немного с вами. Я иногда не могу без смеха смотреть как ты над Томой шутишь. Но, сам понимаешь, я всегда на её стороне. В этот раз ничего не задумал? Что за коробки у тебя в багажнике?
- Нет. Это, как раз, обычные петарды, хлопушки и всё такое. Розыгрыш можно устроить, но без поддержки мне не обойтись.
- Исключено! Я не буду в нём участвовать! Мне с ней жить! Вы уедете, а мне тут оставаться. Нет! И ещё раз – нет!
- А если не помогать, а просто не мешать? В случае провала Ваше участие будет не доказать.
- Это как?

Я рассказал ему свою идею. Он задумался и сказал:
- Она не «поведётся» на это. А с Кирой ты говорил?
- Если не поведётся – сворачиваемся. А Вы меня и выведете на «чистую воду». С Кирой говорить можно, но только после Вашего согласия...
И вот мы втроём стоим у входа в дом. После эффектного тёщиного покидания сцены с хлопаньем двери, мы переглянулись с тестем и он сказал:
- Если Кира с нами, то я согласен. Тряхну стариной, как говорится.
- Что вы задумали? – напряглась моя супруга.

Я рассказал ей план.
- Никакой инициативы с нашей стороны! Никакого принуждения к действиям. Если она пропустит это мимо ушей - значит ничего не будет, - в завершение сказал я.
- Она не пропустит, - покачал головой тесть. – Давай, дочка, соглашайся. Я, вон, на старости лет лезу в авантюру.
- Чем от вас попахивает, авантюристы?
- Это – мандаринки, - сказал я.
- Ну-ну. Ладно попробуйте. Я мешать не буду. Но если не пойдёт, то сразу «стоп»! – сказала Кира и добавила.  – А если пойдёт, то не скоро, Лёш, ты сюда снова приедешь. 

Тамара Борисовна очень любила хвастаться. Многие это любят, но делают по разному. Например, когда в этом учебном году Сашка вышел на городской уровень олимпиады по математике, Кира сказала Непутёвой:
- Сашка-то наш молодец какой: вышел на городской уровень олимпиады.

Ту же новость тёща сказала соседке так:
- Наконец-то мой вклад в подготовку внука к олимпиадам был оценён по достоинству. Мои старания хоть в этом году не прошли даром и он вышел на городской уровень олимпиады.

На эту черту характера Тамары Борисовны и была сделана моя ставка в её розыгрыше.
Кира пошла в дом. Мы с Анатольевичем обрубили нижний ряд веток на ёлке, отнесли их к мангалу за домом, там же съели ещё один мандарин, подвинули диван в «большой» комнате, освободив дальний угол, тёща там протерла, положила тряпку, на которую водрузили ведро с песком и наконец воткнули в него ёлку. Странно, но смотрелась она даже лучше, чем в лесу в свете фонарика. По дому стал распространяться запах хвои.
- Наряжать будете после ужина. Ужин через пять минут, - дала команду хозяйка дома. – А пока мойте руки.
- Лёша, поднимись наверх, - позвала меня Кира со второго этажа.

Вопрос был, естественно, про кота. Его коврик моя супруга постелила на пол, на нём расставила плошки с сухим кормом и водой. Лоток с наполнителем красовался рядом. А чтобы он никуда не удрал, ему надели ошейник с поводком и привязали к деревянной балке. Казалось бы: живи да радуйся. Но Паштет не хотел радоваться, во всяком случае - на втором этаже. Сначала ему было достаточно приключений: его мыли, потом его высушили феном и расчесали, затем, наконец-то, покормили его любимой едой из баночки, потом в доме было тихо и он подремал. Но сейчас вся «движуха» была внизу (он её слышал!), а его туда не пускали. И он стал орать!
- Он не даст нам спокойно поесть, - подвела итог Кира.
- Значит, его надо отвязать. Дома-то он не орёт, когда на свободе.
- А если он убежит на улицу?
- Как? Двери закрыты. И на веранду, и с веранды на улицу.
- Когда ты пойдёшь курить, например!
- Я буду внимателен: прежде, чем открыть вторую дверь, закрою первую. Как в тюрьмах, ты наверняка, в кино видела. Но на всякий случай – напиши номер телефона (можешь мой) на бумажке в его ошейнике.
- Лёша!!!
- «Такова жизнь, детка!» - процитировал я кого-то из Голливуда.
- Не называй меня так! Ты знаешь – мне это не нравится.
- Хорошо. Но телефончик всё же напиши. Я пойду руки мыть? И тебе советую. «Здесь вам не тут» - могут и ужина лишить. А уже минуты четыре из пяти прошло.
- Алексей! Здесь хорошая слышимость, - раздался тёщин голос.
- Иди. Я тебя догоню, - сказала Кира.

Ужинали на кухне. Когда я помыл руки и пришёл, тесть и Сашка уже сидели за столом, а хозяйка накладывала по тарелкам дымящуюся картошку. На столе стояло блюдо с зажаренной очень крупной курицей.
- Куда позволите? - спросил я.
- Вот моё место, - тёща показала ложкой. – Остальные два – ваши с Кирой. Без меня разберётесь? Давай тарелку, я картошку положу.
- Бройлер? – я решил «блеснуть» широтой своих знаний и показал рукой на блюдо в центре стола.
- Да. Индейка. Держи, - хозяйка протянула мне тарелку. - Садись, чего стоишь?

Я сел на тот стул, который был подальше от Тамары Борисовны.  По лестнице быстро спустилась Кира и побежала в ванную. Следом тихо спускался Паштет. Тёща села на «своё» место и дала команду накладывать индейку. Я просканировал стол и увидел, что рюмок нет. Тесть, сидевший  напротив меня пожал плечами когда встретил мой взгляд.
- Пап, а они тоже Интернет провели, - радостно сказал Сашка, что объяснило, куда он пропал на предыдущие пару часов.
- Ничего себе! А какой? – сказала пришедшая Кира.
- Сама себе картошку положишь? – тихо спросила её хозяйка.
- Конечно.

Наш с Кирой сын звонким голосом рассказывал маме особенности подключения к Сети здесь на даче, сравнивая их с Интернетом в нашей квартире. Тесть вздохнул и положил себе в рот кусочек картошки.
- Ну это же просто невозможно! – взорвалась тёща. – Повздыхай мне тут! Ты итак уже где-то «накидался». И куда пропали полпакета мандаринов, которые я на новогодний стол купила? Шкурок нигде нет. Ты их целиком глотал? Или ты в лесу ими белок угощал?

Тестя надо было спасать и я сказал:
- Кир, а что надо все шкурки, фантики и всё-такое предъявлять?
- Ничего никому предъявлять не надо, Алексей! Не ёрничай,– сказала тёща.
- Так может выпьем граммов по семьдесят за встречу, за Интернет?
- За ёлку, - добавил тесть.
- Кира, чего ты молчишь? – спросила тёща свою дочь.
- Наверное, можно и выпить немного. Под такую шикарную закуску, - ответила моя благоверная, обведя взглядом стол.
- Ну, раз ты считаешь, что можно...  Витя, не сиди! Доставай рюмки! Алексей, там на дверце в холодильнике посмотри.

Едва мы выпили и начали закусывать, как раздался стук в дверь. Не звонок (кнопка была около калитки), а именно стук. Мы переглянулись. Тесть встал и хотел выйти из-за стола, но ему было неудобно: сначала нужно было выйти Сашке.
- Сидите, - сказал я. – Мне проще вылезти.
 
За дверью оказалась какая-то женщина. Мы поздоровались.
- Мне Тома нужна. А вы кто? – спросила она.
- Привет, Наташ! – громко сказала тёща. – Это – зять. Проходи сюда. Ко мне тут дети с внуком приехали. Ужинаем. Будешь с нами?
- Нет. Топать не хочу – на улице грязь такая. Выйди на минуточку.
- Соседка, - шёпотом сказал нам тесть.

Тёща, кряхтя, встала и подошла к ней.
- Тома, в посёлке наркоманы! – громким шёпотом сказала соседка.
- Да? Раньше у нас только дебилы попадались, - не думая переходить на шёпот, ответила Тамара Борисовна.
- Я тебе серьёзно говорю. Они срубили в лесу ёлку, чтобы продать её и купить себе «дозу», но что-то у них сорвалось.
- А почему наркоманы?
- Потому, что они её волоком тащили! Там две пары следов! Что два мужика не могли нормально одну ёлку нести?
- Действительно!
- Точно наркоманы! Наверное, у них «ломка» была, а сил не было – вот и волочили её по грязи. Кто нормальный бы так делал?
- Нормальный – никто!
- Но это не всё!
- Да-а?
- Да! Потом они решили ограбить дом Черноземцевых, положили ёлку на забор, чтобы по ней залезть на участок, но кто-то их вспугнул и они убежали!
- Вот это сюжет!
- Я уже пару соседей обошла, мы хотим засаду сделать. Когда наркоманы за ёлкой вернутся или попытаются к Черноземцевым залезть, мы милицию вызовем. У нас и телефон участкового есть. Хорошо, что к тебе зять приехал. Крепкий такой! То, что надо. И Витя может помочь.
- В засаде сидеть?
- Да нет, Тома! Наблюдать посменно будем мы, женщины. А когда наркоманы придут мы всех обзвоним и наши мужики их скрутят.
- Я думаю, что они только рады будут помочь, - громко сказала тёща. – Да, Витя? Лёша, ты как? Поможешь этих неудачников поймать?
- Помогу, - крикнул я.
- Но раз от нас два мужика, то мы с Кирой не дежурим в наблюдении. Справедливо? – спросила тёща.
- Конечно! Пусть твои мужики будут готовы. Я на твой номер позвоню.
- Договорились.
- Слушай, Тома...
- Что?
- А у вас ёлка есть?
- Да, вон в доме стоит. А ты что, подумала что они нам её несли?
- Тома, ты не обижайся! Но кто-то же заказал им её. И бросили ёлку на повороте на нашу улицу...
- А ну! Проходи!
- Тома не надо.
- Иди сюда, говорю!

Тёща за руку втащила соседку в комнату, включила свет и показав на символ Нового года рукой спросила:
- Видишь? У нас есть. Зачем нам две ёлки?
 
 Соседка, пятясь к двери, сыпала извинения и напоминала о нашей с тестем боевой готовности. Анатольевич быстро разлил по рюмкам. Раздался хлопок двери на веранде, потом – входной двери и в кухню, пыхтя, как чайник перед закипанием, вошла тёща. Мы втроём засмеялись. Неожиданно пар из Тамары Борисовны вышел, она подошла к столу, подняла рюмку, сказала: «за ёлку» и стоя залпом выпила. Мы «чокнулись» и тоже осушили свою посуду.

Глава 14

Паштет времени даром не терял. Он не пошёл туда, где было светло и где были люди. Кота потянуло туда, где людей не было, а видел-то он всё нормально и без света. Попробовав на вкус мокрое дерево (ему не понравилось), он стал исследовать пространство под диванами и вдруг стало светло. Котяра хотел перебежать под другой диван, наверное, надеясь, что с ним поиграют и вдруг почувствовал, что застрял. Свет потух. А потом хлопнули двери. Ни вперёд, ни назад он подвинуться не мог. От обиды кот заорал.

Сашка убежал в «свою» комнату, где стоял подключенный «как надо» компьютер и моргал огоньками Wi-Fi роутер. Мы вчетвером продолжали ужин. Тесть раскраснелся и, захмелев, балагурил. Тёща – наоборот: была мрачнее тучи и молчала, что-то обдумывая. Причём её мысли были настолько важными, что она не пресекала наполнение Анатольевичем наших рюмок по мере их опустошения и даже пару раз с нами выпила сама.

- Что это? – вдруг спросила она, приложив указательный палец к губам.
- Я знаю, кто это! – радостно сказал я.
Кира, вздохнув, встала и пошла на вопли кота. Я поспешил за ней. Мы быстро нашли источник шума и наклонились, чтобы оценить масштаб проблемы.
- Значит договорились: «1» - она нас слышит, «0» - она нас не слышит, - шепотом сказал я.
- Хорошо, - сказала Кира.

Приподняв край тяжеленого дивана мы выпустили Паштета на свободу. Кира принесла целый пакет с ёлочными игрушками. Анатольевич достал откуда-то гирлянду, перемотанную изолентой в нескольких местах. Но перед началом процесса украшения ёлки, я сказал, что пойду покурю, чтобы потом не прерываться. Кот крутился на кухне под ногами тёщи.
- Лёш, я пойду прилягу. Что-то голова заболела, - сказала мне Кира и пошла на второй этаж.
- Отдохни, конечно. Я покурить выйду.
- С тобой всё в порядке? – спросила её Тамара Борисовна.
- Да, мам. Сейчас полчасика полежу и помогу нашим мужчинам ёлку украсить.
- Алексей, можешь курить на веранде – там меньше дует. Вот, возьми баночку под пепел.

Наверное в моих глазах было настолько много недоверия, что тёща повторила: «бери!».
- Мне с тобой поговорить надо. Пошли?
- «Что же она попросит взамен? За право курить не просто на крыльце, а на веранде?» - Крутилось у меня в голове.

Накинув куртки мы вышли на веранду и хозяйка дома сказала:
- Я начну с конца: ту, вторую ёлку надо украсть! Я весь вечер об этом думала. Это – единственный вариант.
- Зачем???
- Во-первых, на ней ваши отпечатки пальцев. Во-вторых, если сегодня ночью ничего не произойдёт, то все подумают, что это не наркоманы, а кто-то из своих, из поселковых и начнут поиск заново. А тут и искать особо нечего. Потому, что (и это, в-третьих), где кроме нас, сейчас на нашей улице два мужика в доме? Нигде! Я-то знаю! Всё! Ловушка захлопнулась! А потом захотят сверить следы с отпечатками обуви. И тогда - точно всё! 

Предельно спокойно я сказал тёще, что отпечатки пальцев на ёлке оставить очень сложно, и вообще уже полчаса с неба сыпется то ли дождь, то ли снег, так что там уже ничего нет. Наркоманы могли другое дерево срубить, или ещё как-то деньги найти (отняли у случайного прохожего, например), а мужики в стаях разной численности могли водиться где угодно, например, на следующей после нашей улице.
Мы вернулись в тёплый дом. Я, крикнув снизу, поинтересовался здоровьем супруги, услышал, что всё нормально и пошёл в комнату где были ёлка и тесть. Тёща сказала, что ей нам помогать некогда и приступила к приготовлению пирога с названием «Шарлотка».

Тесть моргнул мне глазом и спросил в полной тишине:
- Так в каком он сейчас отряде?
- В третьем. Потише говори, чтобы нас не услышали, - сказал я таким «шёпотом», чтобы нас услышали.

Тут же мне пришла СМСка: «1. Сам говори тише».
- А медкомиссию он уже прошёл?
-  Здесь проблем нет. Зафиксировали небольшое ожирение, но там скинуть надо всего полкило. Это не проблема. Так, давай сюда гирлянду проведём. Тут уже много красных.
- Давай ты с этой стороны заводи провод, а я на табуретку поднимусь. А в чём проблема?
- В имени была, прикинь! Держи вот здесь. Он по документам – «Шерхан».
- И что? Подавай сюда. Вот. Так. Нормально?
- Как что? Он должен быть чисто русским котом. Ну вот – Гагарин. Сразу понятно, что русский. Или Белка и Стрелка. Русские. Так, давай сюда. Нормально?
- Да. А что «Шерхан»?
- Шерхан. Первый слог Шер. Ты знаешь кто это?
- Певица вроде. Сюда зелёный?
- Да. Шер – певица, армянского происхождения. Полное имя – Шерелин Саркисян. А второй слог – вообще «хан». Это древнемонгольский титул. А в целом- Шерхан.
- Это из сказки про Маугли?
- Да, но только это – не русская сказка. Её Киплинг написал, а он англичанин. Когда майор из той самой структуры (ну я тебе говорил) приезжал, то он сразу сказал: никаких шерханов. Давайте простое, всем понятное имя. Если будет немного прикольное – вообще здорово. А документы поменять для них, сам понимаешь, - плёвое дело. Они вон шпионов готовят. А тут кот. Так. Вроде всё.
- Нет. Давай вот эту - сюда. Так лучше? Жалко, что Томе нельзя рассказать.
- Виктор Анатольевич! Мы же договаривались!
- Да понял я. Понял. И зови меня по имени... Нет. Зови Анатольевич! Лады?
- Договорились. Включаем?

Мы включили гирлянду. Получилось вроде неплохо.
- А как напарника его зовут? Их же двое в отряде?

Я опешил. Это мы не обсуждали. Надо быстро придумать второе имя. Пауза затягивалась и я ляпнул:
- Да, их двое. Второй – Уксус.
- Нормально. Паштет и Уксус.
- Надо женщинам показать. Прежде, чем шарики будем вешать.

На кухне заработал миксер и мне пришла СМСка: «0». Я сказал тестю, что позову их обеих и что заодно быстро перекурю. Подойдя к лестнице на второй этаж, я позвал Киру и когда её голова появилась наверху, попросил её пройти посмотреть, нормально или нет мы повесили гирлянду. Спускаясь по лестнице Кира платочком промокнула глаза и спрятала его в карман джинсов.

Я заглянул на кухню и сказал:
- Тамара Борисовна, посмотрите, как мы гирлянду повесили.
- Как повесили, так повесили. Что мне там смотреть? Мне пирог надо готовить.

Первый этап был пройден. Зерно сомнений было посажено. Следующим шагом должно было быть подключение «тяжёлой артиллерии» - нужно было документально подтвердить хоть что-то из сказанного. Я курил на веранде и оттуда отправил СМС Кире: «набери меня, ничего не говори в ответ и не отключайся».

Раздался звонок моего мобильного. Я не сразу ответил, а когда ответил, то говорил тихо: акустика между верандой и кухней была отличной.

«Да... Да я знаю... Из первого отряда?... Он ещё 28-го числа выбыл.... Центрифугу (маленькую) он прошёл... давно – его хозяева до отъезда возили... точную дату не знаю...  Большую - нет... когда? ... я не знаю... самое раннее второго... в Звёздный городок?... нет не был... Высылайте... Нет не дома...Адрес? Минуту...

Я открыл дверь и отведя телефон в сторону от лица спросил тёщу громким шёпотом: «Какой здесь адрес?». Она назвала. Поблагодарив её и закрыв дверь, мне оставалось повторить услышанное в трубку и можно было отключаться. Сразу вернуться в дом у меня не получилось: нужно было занести адрес в «контакты» - они ещё были должны пригодиться.

Проходя мимо кухни где тёща сердито сопела, выливая тесто в специальную форму для выпечки, я помахал ей рукой с телефоном и сказал:
- С работы звонили.
- Я так и подумала.

Когда я пришёл в «большую» комнату, Кира и её папа уже развесили шарики по ёлке. И супруга, стоя на табуретке, украшала новогоднее дерево мишурой и «дождиком». Паштет спокойно, даже подрёмывая, просидел на диване  первую часть этого процесса, но мишура и «дождик» вызвали у него интерес. Он подошёл к дереву, схватил зубами кончик блестящей мишуры и дёрнул её. Кира закричала, ёлка пошатнулась, кот ринулся под диван. Но всё обошлось: никто не упал и ничего не упало. Анатольевич куда-то сходил, принёс моток синтетической верёвки и мы закрепили ствол дерева, сделав растяжки. На крик Киры пришла из кухни тёща. Она осмотрела ёлку и сказала:
- Я ожидала худшего. Заканчивайте, уже десятый час.
- Надо ложиться спать, - поддержал я. – Мне ещё по работе надо кое-что сделать.
Тёща кинула на меня взгляд и пошла обратно на кухню, бросив через плечо:
- Витя, пошли со мной.

Родители Киры надели свои пуховик и бушлат и вышли на улицу. Мы с Кирой и пойманным Паштетом зашли к Сашке пожелать ему «спокойной ночи», я попросил его написать мне пароль для выхода в Интернет и мы поднялись на второй этаж. Кира уже застелила один из диванов и можно было ложиться спать. Кот, похоже, устал за день и переносил его перемещение довольно смирно. Он был помещён Кирой на свой коврик на полу, но, фыркая от возмущения, демонстративно перебрался на один из двух свободных диванов. Я прицепил его поводок к деревянной балке поближе к его новому месту дислокации и достал ноутбук. Нужно было кое что подготовить. Да и работающая духовка на кухне, как-то напрягала. Тёщи с тестем всё еще не было. Подключившись к Сети, я минут через десять уже выписывал нужные мне адрес и телефон.

В это время вернулись родители Киры. Анатольевич закрыл на задвижку входную дверь и ушёл в комнату с ёлкой, тёща сразу подбежала к духовке, открыла дверцу, но посмотрев на свой пирог уже спокойно её закрыла  и снизу спросила:
- Алексей, вы там ещё не спите? Можешь спуститься?
- Иду.
- Вот и всё! – сказала мне шёпотом Кира. - Она всё поняла. Что сейчас будет?!
- Ничего. Она бы не звала меня шёпотом.

Я спустился вниз и присел на табуретку на кухне.
- Ты не передумал по моей просьбе? По ёлке.
Она опять говорила шёпотом. От кого она скрывается? Ей наверняка известно, что Кира всё слышит. Не от Сашки же – ему всё это «по-барабану». Значит от Анатольевича. Почему?
- Нет. Я же всё объяснил, - сказал я.
- Витя тоже отказался. Он даже запретил мне тебя об этом просить. Но я всё-таки надеялась на твоё благоразумие. Что же, нет – так нет. Значит, завтра нас ждёт очень интересный день.
- Всё будет хорошо.
- Ну-ну. А больше ты ничего мне рассказать не хочешь?
- Пока нет. Может быть позже.
- Ну тогда – спокойной ночи!
- Спокойной ночи!

Глава 15

Ночью я проснулся от того, что меня трясла Кира:
- Лёша! Вставай! Тревога, они пришли!
- Кира, спи. Как пришли, так и уйдут. Они - такие. Туда-сюда, туда-сюда...

Я снова уснул.
- Лёша! Подъём! Наркоманы пришли за ёлкой.
- Хоть за пальмой... Ляг на другой бок и спи...
- Лё-ё-ёша-а-а! Ёлку забирают! Вставай!
- Пусть забирают, мы завтра другую принесём. Их там в лесу много.

Наконец я перешёл из лежачего положения в сидячее:
- Кто там мог прийти? Мы – здесь.
- Я не знаю, вон папа уже выходит. Вставай, Лёш!

Анатольевич, подгоняемый тёщей, действительно, уже пытался внизу засунуть голую ногу в сапог. Я понял, как в разы повысить мобильность нашей Армии: нужно солдат призывать с жёнами. А пока – надел футболку, брюки и побежал вниз. Тесть, уже в куртке, выбежал на улицу.
- Не лезь на рожон! Дождись меня! – крикнул я ему в спину.

Тёща путалась под ногами, снимая с вешалки свой пуховик. Сверху сбегала по лестнице Кира.  Обувшись, на ходу надевая куртку, я выбежал в холодный воздух ночи. Увидел лопату, торчавшую в куче песка, прихватил её, на всякий случай, с собой и ускорился. Шёл небольшой снег, уже припорошивший землю.

Около дома, как оказалось, принадлежащего неким Черноземцевым была «движуха». Несмотря на горящее уличное освещение, там мелькали лучи фонарей и было человек пять. Тесть «оторвался» прилично и я припустил бегом. Из дома между мной и эпицентром событий выбежала женщина с топором в руке и быстро направилась к месту брошенной мной и Анатольевичем ёлки. За мной по улице бежала тёща, за ней – Кира.
Когда я, запыхавшись, прибежал в толпу, то быстро понял, что никого пока «дубасить» лопатой не надо. На краю дороги с трудом стояли два пьяных мужика (один значительно моложе другого) в расстёгнутых куртках поверх формы железнодорожников. Их взяли в полукруг две женщины (одна – Наташа, а вторая та – с топором, чуть меня опередившая), которые не умолкая, верещали про «проклятых наркоманов» и два мужика пенсионного возраста, явно – местные, с которыми поздоровался за руку прибежавший Анатольевич.

- Ну, что? Кто старший? Докладывайте! – не знаю почему и зачем, сказал я.
- Вот они! – подошла ко мне, Наталья. - Я их как только увидела в окно, то сразу поняла – они!
- Нам Наташа позвонила, как мы договаривались, вот мы с Николаевичем и пришли – сказал один из местных аборигенов. 

Прибежала тёща и с удивлением смотрела, как я принимаю доклады.
- Дальше, - сказал я.
- Мне тоже Наташа позвонила. Я топор взяла. Вдруг понадобится.

Я обвёл взглядом тестя с тёщей и подбежавшую Киру.
- Так, с вами мне всё ясно, - и спросил окружённых железнодорожников. - А вы что скажете?
- Да это какие-то сумасшедшие! Мы Коляна домой доставили и домой пошли... – ответил тот, что помоложе.
- А Вы сами-то кто такой? – спросил менее трезвый, но более старший по возрасту «задержанный».

На меня посмотрели все.
- Я заместитель начальника общественного совета при администрации городского поселения по вопросам общественного порядка и делам молодёжи. К нам поступил сигнал и мы сразу отреагировали. Правильно я говорю? Был сигнал, гражданочка?
 
Я показал рукой ладонью вверх на Наталью.
- Был! – ответила она. – Конечно, был. Я когда к Томе зашла...
- Детали не нужны. Вы подтверждаете? – я показал ладонью сначала на тёщу, потом – на тестя.
- Да, - ответила тёща.
- Подтверждаю, - сказал тесть.
- Рассказывайте, как вы здесь оказались? – строго спросил я «задержанных».
Из их рассказа стало ясно, что они – тесть и  зять (прямо, как я с Анатольевичем). Старший -машинист электропоезда, младший – его напарник, помощник машиниста. Отработав последнюю смену в этом году, они вместе с каким-то Коляном «сообразили на троих» в кафе около железнодорожной станции. «Сообразили» так, что сам идти Колян не мог. И они взяли такси, прямо там у станции. Сначала должны были завезти «слабое звено», а потом таксист должен был отвезти домой их (они с семьями жили в одном доме, но с отдельными входами). Но Коляну в машине стало плохо и таксист – ... (цензура) дальше их везти отказался. Они дотащили Коляна до двери его дома и пошли домой пешком. Проходя мимо «ничейной» ёлки, железнодорожники, зная, что их ждут  дома «разборки», решили что надо её взять и дома сказать, что всё это время они не пили, а искали её (ёлку). И когда они стали вытаскивать трофей на дорогу повыскакивали «эти сумасшедшие».

Всё было ясно. Я спросил:
- Где проживаете?

Они назвали какой-то адрес, который мне, как «заместителю начальника..», наверное, полагалось знать. Я сделал вид, что задумался. Тётка, которая была с топором, стала перечислять имена каких-то людей, которых она знала на той улице и наконец ей удалось найти общих знакомых с железнодорожниками. Пока она болтала, тёща, повернувшись, как будто на что-то смотрит за моей спиной, сквозь зубы тихо сказала: «это рядом». 
- Ладно, - сказал я командным голосом. – Мы все знаем, что это тут недалеко. Можно, конечно, вызвать полицию и оформить вас за нахождение в общественном месте в нетрезвом виде.
- Не надо, - сказал «молодой» железнодорожник.
- Но нам тоже в конце года не нужно показатели портить, - продолжал я. – Поэтому, рысью домой! И больше не шляйтесь в таком виде по улицам! Ясно?
- Ясно. Спасибо!
- А с ёлкой что делать? – вдруг спросила Наташа.
Тёща посмотрела на меня, я - на неё.
- Как что? Это – незаконная вырубка. Но дерево обратно не посадишь, а у нас – показатели. Пускай забирают и домой. Все свободны.

Я повернулся и первым пошёл домой, уши уже замёрзли, да и ноги тоже.
- Какой ты у меня, оказывается, большой начальник, - сказала улыбаясь Кира, оперевшись на мою согнутую в локте руку.

Я оглянулся. За нами шли родители Киры. Анатольевич растирал рукой уши. Тётка с топором, свернула с дороги к себе домой. Железнодорожники быстро (с учётом их состояния) уносили ёлку. Ни местных мужиков, ни Натальи уже не было видно.
Когда я проснулся утром, Киры рядом уже не было. Паштет лежал на другом диване, положив морду на лапы и прищурившись молча (!) смотрел куда-то перед собой. Одевшись, я спустился вниз и прошёл на кухню. Кира с отцом пили кофе и о чём-то тихо разговаривали. Мы поздоровались, я сходил умыться и почистить зубы и снова пришёл на кухню. Сверху раздалось пока не громкое, но уже требовательное мяукание.
- Иду уже! Иду, - сказала Кира.

Она поставила мне чашку с кофе, взяла банку подогретого корма и пошла наверх к коту.
- А где Тамара Борисовна? – спросил я.
- К соседке ушла. Как там твоя должность называется? Как ни пытался утром вспомнить – так и не смог. Бери пирог, ешь, - тесть поднял салфетку под которой на тарелке была «шарлотка».
- Да я сам теперь не вспомню. Пытала вчера?
- А то! Как ты и сказал, мне удалось отбиться только тем, что у меня допуск к Гостайне был, а у неё нет. Хотя причём здесь «был»? Он либо есть, либо его нет. Но пока прокатило. Какие планы на сегодня?
- Мне надо в ваш торговый центр сходить. Я вчера посмотрел, он сегодня работает до 18:00.
- Да какой там! Часа в два всё закроют, а некоторые магазины вообще не будут даже открывать. А чего тебе там надо?
- Распечатать несколько листов бумаги и купить большой конверт.
- Это там есть. Хочешь я схожу?
- Слушай, Анатольевич, а у тебя нет здесь знакомых с чёрной «Волгой» и «чёрными» военными номерами? Короче, мне нужно сделать как бы доставку пакета документов из Госкосмоса. В идеале, конечно, машину бы спецсвязи найти. Но даже не мечтаю об этом. И водитель нужен, которого Тамара Борисовна в лицо не знает. Если в военной форме – просто супер будет.

Он задумался.
- Дай позвоню. Это ведь не надолго всё нужно?
- Нет. Приехал, отдал конверт, козырнул, уехал.

Тесть пошёл в «большую» комнату, где лежал его мобильный телефон, сделал несколько звонков и вернувшись сказал:
- Значит так. Есть «Волга», но не чёрная, а серая. Её хозяин уже пьян, но у него есть  сын, который трезвый и готов сесть за руль. Военной формы у него нет, но он работает в охране и у него есть чёрный костюм, галстук и белая рубашка. Он готов хоть сейчас переодеться и выехать, но хочет за это бутылку коньяка. Номера на машине обычные, но у него есть друг у которого на стене в гараже висят разные, в том числе военные номера. Друг может дать их на прокат, но хочет за это бутылку водки.

- Просто супер! Соглашаемся и расходимся: я – печатать документы, ты - насчёт машины. Потом пересечёмся, я отдам бутылки и бумаги и возвращаемся ждать доставку.
- Нет. Пойду я. Один. Распечатаю бумажки, куплю конверт и запечатаю в нём документы. Это всё - в торговом центре. Коньяк с водкой - куплю там же. Туда же подъедет машина. Отдам конверт с  бумагами и бутылки. Ты будешь у неё на виду. Значит сделать бумаги сам не мог. Всё. Но нужна легенда.
- Какая?
- Куда я «попёрся»?
- Давай в аптеку! Я Паштету на праздничный стол капли валерьянки купил. Они у меня в бардачке лежат. Про них никто не знает...
- Лёша, уже кое-кто знает! Я, например, – сказала Кира на втором этаже.
- Блин!  - я обхватил голову руками.

Тесть рассмеялся. Кира спускалась по лестнице с листочком бумаги:
- Пап, если в торговый пойдёшь, купи мне вот эти таблетки. Голова второй день болит.
Вопрос с «легендой» решился сам собой. Тесть взял принесённые мной «флэшку» и деньги и  ушёл.

Я курил на крыльце, стряхивая пепел в выданную мне баночку. Кира стояла рядом. На часах стрелки показывали начало одиннадцатого. Погода была пасмурной. То начинался, то прекращался мелкий снег. Пришла какая-то возбуждённая Тамара Борисовна. Мы поздоровались. Она хотела что-то сказать, задержав взгляд на баночке в моих руках и даже набрала воздух, но выдохнула и сказала:
- Алексей, пожалуйста, ты как докуришь, заходи сразу в дом, будь добр!
- Мам, что случилось? – спросила Кира.
- Где мне красную скатерть взять? Ума не приложу! У вас нет?

Она импульсивно зашла в дом. Кира устремилась за ней. Естественно, я сразу затушил сигарету и тоже прошёл в дом. Там уже было не так тихо!
- Они в одиннадцать придут!!! Понимаешь? – фактически кричала тёща на кухне.

Я аккуратно выглянул.
- А вот и мистер Зорро! Который, как известно, появляется из ниоткуда. Но главное, что он всегда помогает народу в трудные времена! Где Ваша маска?
- Что случилось? – спросил я.
- Что случилось? А ничего, пока не случилось! Про появление честного и справедливого чиновника в Администрации уже весь посёлок знает. А он меня спрашивает «что случилось?» Я думаю, что и сам Глава администрации уже знает, что по ночам его тайный заместитель вершит честный и справедливый суд. Пьяных в полицию не сдаёт. Ёлка нужна? Пожалуйста! В полиции тоже, наверное, сейчас обалдевают, что есть целый заместитель Главы по вопросам общественного порядка. Действует тихо и незаметно, как партизан. Никто его раньше не видел, а он есть! А живёт он у Тамары с Витей! Что дальше? Правильно! Все – к Тамаре. Пусть герой поспит немного: устал небось в трудах своих праведных. А к одиннадцати приходим. Все. Расскажем ему о своих проблемах!

Тёща налила себе воды из крана и залпом осушила чашку.
- Это Наташка растрепала? – спросила Кира.
- А кто ещё? - Вопросом на вопрос ответила тёща и спросила меня. - Что теперь делать будешь?
- Всё будет хорошо. Будут вопросы – отвечу. Но я уверен, что их не будет много.
- Тебе что стол готовить со скатертью и графином, чтобы встречи с населением проводить?
- Нет, - я засмеялся. – Если кто-то придёт, я на улице с ним поговорю. Пойду побреюсь, утром не брился, так к вечеру щетина вылезет.
- Ты давай там побыстрее, к одиннадцати люди придут, - напомнила Тамара Борисовна.
- Лёша, точно всё нормально будет? – спросила Кира.

Ответив супруге утвердительно, я пошел в ванную удалять растительность на лице. Вдруг прозвенел дверной звонок. Через несколько минут в ванную постучали. С остатками пены на лице, открыв дверь я увидел растерянную тёщу.
- Алексей, тебе конверт из Госкосмоса на машине доставили. Сказали вручить лично в руки.
- О, молодцы! Быстро в этот раз. Спасибо. Положите куда-нибудь сюда, пожалуйста.
Закончив водные процедуры, я с конвертом поднялся на верх, вскрыл его, поставил на вложенных документах произвольную размашистую подпись (главное: на всех получилось одинаково), побрызгал лицо одеколоном и спустился вниз. В «большой» комнате работал телевизор и слышались голоса Тамары Борисовны и Киры. Я решил покурить (предыдущий раз мне это не дали) надел куртку и вышел на крыльцо. Документы мне пришлось, как бы «забыть» на столе на кухне в углу стола.

А там были три листа, якобы, на «бланках» госкорпорации:
- письмо о переводе 30 декабря ... года кота Паштета из Третьего резервного отряда в Первый основной отряд  животных-космонавтов и назначения его напарником кота Уксуса;
- приглашение-пропуск на третье января ... года в Звёздный городок кота Паштета и одного сопровождающего для проведения испытаний воздействия штатных величин перегрузок на участках выведения и спуска космического корабля «Союз-ТМА»;
- направление на испытание  третьего января ... года кота Паштета из Первого отряда животных-космонавтов на центрифуге ЦФ-18 с целью проведения физиологических исследований и тренировок перед полётом в Космос в условиях регулируемых по величине и направлению перегрузок и изменяемого микроклимата (давление, температура, влажность и газовый состав) в кабине, с максимальным размером перегрузок – 4 (четыре) единицы.

Конверт я положил сверху этих «документов». Стоя на крыльце, я увидел, как в калитку зашёл Анатольевич. Он бодро зашагал к дому, но вдруг раздался скрип тормозов и напротив ворот остановился полицейский УАЗик. Тесть остановился и смотрел, как из него вылезает, в расстёгнутом бушлате сотрудник правоохранительных органов, надевая на ходу шапку с кокардой. Под мышкой у него была папка.
- Здорово! – крикнул тесть, - Ты к нам?
- Здорово, Анатольевич! А к кому ещё? – ответил тот.

Полицейский отодвинул немного створку ворот и протиснулся в образовавшуюся щель. Обратно ворота он не поставил, а сразу пошёл к крыльцу. По пути он достал телефон и сфотографировал номера нашей машины. Перед крыльцом тесть и полицейский встретились, пожали друг другу руки и молча подошли ко мне.
- Здравствуйте! – сказал сотрудник. – Вы - Алексей?
- Здравствуйте, товарищ лейтенант! Да, – ответил я.
- Я участковый инспектор. Хотел бы с Вами поговорить.
- Давайте.
- В дом не пригласите?
- Не я тут хозяин.
- Заходите, конечно. На кухне удобно будет? Или в зал? Где лучше? – суетился тесть.
- Мне всё-равно, - сказал офицер. – Главное, чтобы столик был, на нём протокол оформлять будем.

«С порога протоколом пугает. Ничего, посмотрим ещё», - подумал я. Мы втроём, вошли в дом. Лейтенант сняв шапку, сел за стол. Он был небрит, и вообще весь какой-то мятый. Я взял «документы из Госкосмоса» с конвертом и отнёс их в комнату с ёлкой, где женщины смотрели телевизор. Паштет брюхом вверх лежал на руках у тёщи и та почёсывала ему живот.
- Ого! – вырвалось у меня.
- Сама в шоке! – сказала мне Кира.

 Я бросил бумаги на край дивана и вернулся на кухню.
- Для начала, могу я посмотреть Ваши документы?  - спросил участковый.
- А я Ваши?
- Лёш, ты чего? Это же Мишка, наш  участковый. Я его знаю, - сказал тесть.
- А я тогда – Лёшка, твой зять. Меня ты тоже знаешь. Обойдёмся без документов?

Лейтенант хмыкнул и сказал:
- Гражданин прав. Пожалуйста.

Он мне показал удостоверение, после чего пришлось сходить наверх за барсеткой, чтобы дать ему паспорт. Участковый достал из папки лист бумаги и выписал мои данные. Потом был долгий разговор, в котором лейтенант пытался представить мои действия, как мошеннические и задавал вопросы соответствующе, я долго на них отвечал подбирая каждое слово перед ответом, а потом сам спросил:
- А вообще хищение-то хотя бы было? Есть пострадавший с заявлением?
- Пока не установлено. Разбираемся. Не переживайте. А представляться чужой должностью на моей «земле» не надо. Не допущу я этого.
- Не чужой, а заведомо несуществующей! А это – две разные вещи. Я раньше на детских утренниках вообще под Деда Мороза «косил» и ничего, не привлекли.

В общем, мы с лейтенантом друг другу не понравились. Но не имея оснований меня ни задержать, ни хотя бы оштрафовать, он ушёл. Видел бы он «документы из Госкосмоса», которые лежали в соседней комнате...

Ожидаемые тёщей толпы «ходоков» в 11:00 не пришли. А где-то минут через десять пришла Наташа. Она была одна. Мы поздоровались. Услышав её голос, тёща избавившись от Паштета, быстро пришла в коридор.
- Ты чего гостью на пороге держишь, Алексей? Заходи, Наташа. Чай с пирогом будешь?
- Нет, спасибо. Тома, а я-то обрадовалась, что теперь «свой» человек в Администрации будет. Жалко. Вы бы, Алексей, там порядок точно навели. Вон как эта пьянь Вас слушалась.
- Угу, - поддержал я разговор и не стал говорить соседке, что она сама, как солдат-новобранец была готова выполнять приказы, не особо задумываясь: «зачем?».
- Ну, ладно, я пойду. С Наступающим Вас! Здоровья!
- И Вас тоже!
  Закрыв за ней дверь, я спросил тёщу:
- А зачем она приходила?
- Она сказала «приду», вот и пришла.
- А зачем?
- Так если бы она не пришла, я бы сказала «обещала прийти, а сама не пришла».
- Логично.

Глава 16

Обычно время днём 31 декабря каждый год у меня всегда тянется очень долго (не знаю, почему). Кира с тёщей начали готовить салаты на праздничный стол. Я предложил им свою помощь, но они от неё почему-то отказались. Тамара Борисовна, у которой настроение вернулось в норму на уровень «стабильно ворчливое» сказала, что будет лучше, если я не буду путаться у них под ногами, а, например, выгуляю Паштета.

Дескать, снег пока не растаял и прикрыл грязь, а значит кот останется чистым и его не надо будет мыть и лить воду, которая наполняет яму. Но потом она, видимо, вспомнила, что вчера спецмашина её откачала, тёщу накрыла волна умиротворения и она добавила, что если животное чуть-чуть испачкается, то можно его быстро помыть.

Я покорно согласился. Взял «крутой» поводок-рулетку, нашёл Паштета в большой комнате за поеданием «дождика» волнами опускающегося от верхушки ёлки до пола и защелкнул карабин на его ошейнике. «Пошли гулять» - сказал я коту. Но перед тем, как уйти из комнаты, я сложил «документы Госкосмоса», лежавшие на краю одного из диванов, в стопку и положил сверху конверт под небольшим углом. Запомнив, какой получился угол, мы с котярой пошли в коридор. На кухне сидел Анатольевич и рассказывал, что-то смешное женщинам.
- Пойду салатник принесу, - сказала тёща.
- Давай я схожу, мам, - предложила Кира.
- Я сама. Режь пока.

Тесть продолжил рассказывать Кире какую-то историю. Я обулся, надел куртку и опёрся плечом о дверной косяк. Потом слушал Анатольевича «в пол уха» и вежливо ждал, когда он закончит, чтобы перекинуться парой слов с супругой. Справа через коридор мне был виден самый край дивана, но место, где лежали бумаги, с той точки, где я стоял, не просмаривались. Повернув голову в сторону кухни я боковым зрением, на всякий случай, следил за ситуацией в комнате. И мои ожидания были вознаграждены: тёща всё-таки выглянула из комнаты в коридор. Её голова была видна где-то секунду и потом снова исчезла. «Читает. Отлично!» - подумал я.
 
Кот, не понимая причин заминки, начал проявлять беспокойство. Хорошо, что в это время тесть закончил свой рассказ и вместе с дочкой рассмеялся.
- А ты куда собрался? – спросил меня Анатольевич.
- Мы с ним погулять во двор идём.

Я наклонился к уху Киры и сказал ей шёпотом:
- Вбрось ей, что нам надо второго уехать, что у меня дела третьего.

Кира кивнула и обычным голосом сказала:
- Постарайтесь сильно в грязи не извозиться. Мыть его совсем не хочется.
 
Со стороны комнаты послышались шаги. Тёща с каким-то отрешённым взглядом шла, шаркая тапками, к кухне, но свернула с пути и включив свет зашла в туалет.
- Я к тебе сейчас выйду, - сказал мне тесть. - Ты ведь петарды привёз?
- Привёз немного.
- А во что ты их будешь втыкать? Снега то нет! Чтобы ночью этим не заниматься, мы сейчас с тобой стартовую площадку сделаем.
- Кстати, Кир, - сказал я. – Там в комнате я документы бросил, когда «полисмен» приходил. Ты их отнеси наверх, пожалуйста.
- Хорошо.

  Мы с Паштетом вышли на улицу. Кот прищурился от лёгкого, но холодного ветра и прислонился боком ко мне. Тёща, когда описывала достоинства прогулки на свежем воздухе, говорила: «кот попрыгает в снегу, поиграет с ним, половит ртом снежинки – они это любят». Ничего из перечисленного этот котяра делать не хотел. Он хотел обратно домой и недвусмысленно повернулся мордой к двери с крыльца на веранду. Звук открывшейся другой двери (на веранду из дома) мы слышали оба. Не сложно было просчитать, что сейчас будет, и я отступил на шаг, одновременно потянув поводок, чтобы убрать Паштета с  опасной траектории движения двери, на которой он находился. Но, наверное, кот воспринял моё движение не в ту сторону и натянутый поводок, как попытку заставить его гулять на холоде и он прижался к двери, грозно мяукая.

Выйдя на крыльцо, тесть отправил Паштета играть со снегом и ловить ртом утрамбованные снежинки. Потом он (тесть) закрыл дверь и заговорщически мне подмигнув, протянул мандаринку. За его спиной в проделанной до грунта борозде копошился кот и кашляя выплёвывал снег.

Анатольевич молча показал пальцем направление за его спину и, не глядя под ноги, сделал шаг назад. Он чётко попал каблуком сапога на хвост кота, который заорал и вцепился зубами и когтями в ногу тестя в районе колена. Тесть стиснув зубы, застонал, схватил питомца двумя руками и отшвырнул его броском профессионального гандболиста. Бросок был сильный, но кот – тяжёлый, поэтому он по баллистической траектории пролетел метра три и оставшиеся пару метров до срабатывания ограничителя на поводке проскользил по снегу, крутясь как уж на сковородке, чтобы побыстрее встать на лапы. За ним среди белого снега оставалась тёмная борозда.
- Вот ... (цензура!) – сказал Анатольевич, до крови укусил.
- Надо обработать. Пошли в дом.

Когда мы менее, через пять минут (а тесть – вообще через пару) вернулись домой, Кира протирая руки полотенцем вышла к нам со словами:
- Забыли что-то?
- Нагулялись уже, - ответил я ей и протянул мандаринку.

Сашка сидел за столом на кухне и играл в игрушку на телефоне. Оказалось, что бабушке срочно потребовался интернет. Кира, оставшись одна, начинала «зашиваться», а когда она увидела одного из нас с кровью, а кота как будто за бульдозером по перепаханному полю таскали, то её настроение совсем «ушло в минус».
- Мы сами всё сделаем! - сказал я.
- Если что – сразу зови.

Максимум через двадцать минут, всё было приведено в первоначальное состояние. Зелёное колено тестя было не видно из-под брюк. Зато Паштет щеголял вымытой и высушенной феном шерстью. В этот раз на него плохо действовала прищепка, поэтому на него прицепили вторую (не снимая первую), потом – третью... Единственное, что нам не удалось сделать – так это расчесать питомца. Что-то мы делали не так и, вытерпев не больше минуты, кот стал так орать и вырываться, что мы, опасаясь за его психику и свои руки, отпустили его.

Гордясь собой, мы (втроём) пришли на кухню. Сашки там уже не было. Зато там были Кира, Тамара Борисовна, наэлектризованный воздух и гнетущая тишина. Я гордо доложил, что кот вымыт, а тесть получил первоочередную медицинскую помощь и завершил речь словами:
- А сейчас мы отправляемся делать стартовую площадку для салюта.
- Нет. Это просто невозможно! – вдруг сказала тёща. – Все делают вид, что ничего не происходит. А на самом деле меня просто игнорируют. Почему мне ничего не говорят? Мне же интересно! Я тоже должна всё знать. Тут такие события происходят. Скоро в учебниках будут печатать. А я – сбоку. Допуска к Гостайне не только у меня нет. У Киры тоже его нет. Но вы вместе! В общем так: либо мне тоже всё рассказывают, либо встречайте Новый год без меня, я в «маленькой» комнате подниму рюмочку и лягу спать. А вы – входите в Историю.

- Тамара Борисовна. То, что Вы хотите знать – может быть лишней для Вас информацией. Она может Вам навредить. Понимаете? – чётко проговаривая каждое слово сказал я.
- Алексей! Я сама разберусь: лишняя она или нет. Я обещаю молчать. А навредить мне могла свинина в плове, который я сделала в одной из южных республик СССР, где Витя служил.
- Тома, может не стоит? Я бы тебе не советовал. Если что-то глобальное произойдёт – ты это итак узнаешь, - сказал Анатольевич.
- Витя, если бы я не делала всё, что ты мне советовал не делать, мы бы сейчас Новый год встречали в каком-нибудь ауле в другой стране, а не на даче в Подмосковье.
- Мам... – начала Кира.
- Что вы какой-то утренник для начальных классов устроили? Не надо меня отговаривать. Я –взрослый человек и прекрасно понимаю ответственность за допуск к секретной информации. Дочка, не обижайся, но отговаривать меня не надо.
- Ну. Если Вы уверены, то начнём? – сказал я и присел за стол на кухне.
- Да, - азартно ответила тёща.
- На самом деле всё просто. В гонке освоения Космоса между нашей страной и США выпал такой элемент, как полёт в Космос котов и кошек. Человек был, собаки были, растения всякие на орбиту отправляли. А котов или кошек нет. Провели исследования и выяснили, что кошки намного хуже переносят невесомость, чем коты. Допустить провал – нельзя. Поэтому решили, что отправлять будут только котов. Но сейчас толерантность и всё такое. Европейцы точно поднимут визг, что ущемлены права кошек или что-то ещё из этой темы. Поэтому решили создать отряды по два кота в каждом: один кот - обычный, а другой – без «бубенчиков». Понимаете?
- Мне не пять лет!  - ответила тёща. 
- Набрали десять отрядов. Всё секретно. Брали только из русских пород, никаких сиамских, египетских и подобных. Паштет, кстати, сибирской породы. Искали только с подтверждением родства и с документами. Запросили все крупные сети зоомагазинов, питомники и кошачьи выставки. Вышли на владельцев и запросили документы. Всё - под видом отбора на чемпионат России. Отсеяли всех, кто без прививок, а тем, кто остался предложили пройти медкомиссию. У Паштета всё в норме, кроме «перевеса» на 488 грамм. Но это – не критично, такой вес в Звёздном городке сгоняют у котов за несколько дней. Зато по всем остальным показателям он попал в число лучших. Вылезла ещё проблемка с кличкой: по документам он до сих пор Шерхан. Вопрос будут решать через самые серьёзные структуры. Короче, это не проблема. Рассказать или не тратить время?
- Не трать.

- Обязательными и самыми важными испытаниями являются две центрифуги: большая и маленькая. На маленькую его свозила Маринка до отъезда в отпуск. Он её, кстати, прошёл отлично. Осталась большая. Она у него должна была быть в двадцатых числах января. То есть Марина успевала вернуться и спокойно улетела отдыхать до восьмого числа. Из десяти отрядов полетят только два: первый и второй. Паштет был в третьем, но на днях отсеялся кот из первого. А у них при замене меняют всю пару. Поэтому Паштет и его напарник Уксус уже несколько дней, как зачислены в первый отряд.
- А когда они летят?
- В феврале, дата засекречена. В марте нельзя – у котов гормональный всплеск. Но пока Паштета третьего числа вызвали на большую центрифугу в Звёздный городок. Поэтому нам придётся уехать второго. Понятное дело, что это всё – секретно.
Кира платочком тёрла нос (так она часто делала, когда прятала улыбку), тесть сидел с открытым ртом (он впервые видел картину целиком), у тёщи глаза горели от обилия информации.
- Есть ещё один момент, - сказал я. – Государство всегда поддерживало эту отрасль и самих космонавтов. В Звёздном городке, как сказала Марина, есть что-то типа Службы поддержки. Там космонавты и члены их семей могут оставить свои просьбы, пожелания. Кто-то просит квартиру побольше, кто-то дачу и  так далее. Она туда не обращалась, ей вроде ничего не надо. А я, если получится, попрошу вам канализацию провести. Сколько можно машину вызывать? Да, Тамара Борисовна?
- Алексей тебя тогда точно главой Администрации здесь изберут. Или при жизни памятник в бронзе отольют. Постарайся, пожалуйста.

Я сказал, что на должность Главы я пока не пойду (на работу из дома далеко ездить) и памятники я не люблю (на них птицы гадят, и после этого они плохо выглядят), а вот если улицу в честь меня переименуют – было бы здорово. Кира мне показала кулак и я добавил, что этот вопрос нужно будет ещё раз обсудить после проведения канализации и никак не раньше. Тёща молча кивнула и  задумалась.
Тесть, украдкой, подавал мне знаки, среди которых часто повторялся тот, где Анатольевич щёлкал себя пальцем по шее в районе воротника. И я, не совсем уверенный, что правильно его понял, тем не менее сказал:
- Теперь можно было бы и выпить за кота.

Тесть постучал себя кулаком по лбу и закатил глаза. Похоже, что я не правильно истолковал остальные знаки. Кира спросила, видел ли я, сколько сейчас времени (а было около двух), и знаю ли я, кто пьёт средь бела дня за котов. После этого моя супруга собиралась выйти из кухни. Как вдруг тёща сказала:
- Алексей, а я тебя поддержу. За кота - так за кота. У меня, в самом деле, как камень с души свалился. Сейчас, я – мигом. Кира, ты не с нами?
- Я – в туалет. Сейчас вернусь, - «шёпотом» сказала её дочь.

Тамара Борисовна достала из холодильника неполные банки с огурцами и болгарским перцем, а также упаковки нарезанной колбасы и сыра.
- Подай рюмки и вилки - сказала она мне.

Тесть заёрзал:
 - Наверное обойдёмся без тарелок. Чтобы меньше посуды потом мыть. Да, Тома?
- Ты же, вроде, не хотел поддержать зятя?
Обведя взглядом стол, тёща водрузила в его центр бутылку с надписью на этикетке «Столичная», поставила на угол стопку из четырёх тарелок и резюмировала:
- По-походному получилось. Но пойдет. Да, Алексей?
- Вполне. Даже здорово! – ответил я.
- Ничего себе «пойдёт»! - восхищался Анатольевич. – Отлично!

Вернулась Кира и мы выпили «за кота». Потом – по чуть-чуть «за Космос». Затем – совсем по чуть-чуть «за взаимопонимание». После этого тёща сказала, что ей хватит, накинула пуховик и вышла на крыльцо «немного проветриться». Кира хотела тоже уйти вслед за ней, но тесть снова налил по «чуть-чуть» и мы, как заговорщики, втроём выпили «за нашу операцию». Я тоже хотел «подышать» и покурить на улице, но Анатольевич переживал, что у нас отберут эту волшебную скатерть-самобранку (так он назвал накрытый стол) пока я буду туда-сюда ходить и разлил остатки из бутылки нам на двоих.

После такого скоротечного блица я захмелел и решил, пока меня не отлили из бронзы или ещё  из чего-нибудь, срочно выйти на улицу, а заодно достать из «бардачка» валерьянку, чтобы попробовать на Паштете, как он на неё отреагирует. Тесть сказал, что он будет участвовать. Я взял ключи от машины, тесть – два кусочка хлеба (зачем?). И мы вышли на крыльцо. Наши женщины прекратили какой-то разговор и тёща сказала:
- А вот и они. «Двое из ларца, одинаковых с лица.» Вы куда собрались?
- Лёш, зачем тебе ключи от машины? – с тревогой в голосе спросила Кира, увидев связку у меня в руках.
- А тебе зачем хлеб? Ты кого кормить им собрался? Надеюсь, не в лес пойдёшь белочек искать? – поинтересовалась Тамара Борисовна у своего мужа.
- Это – риторические вопросы? Или на них нужно отвечать? – спросил я, заметив что язык меня плохо слушается.
- Да! Риторические они или нет? – поддержал меня в разговоре Анатольевич, слегка сам качнувшись.
- Ну, уж ответьте, пожалуйста!

Я сказал, что мы хотим чуть-чуть угостить кота валерьянкой, и если ему понравится, то дать ему ещё под бой курантов. А если не понравится, то больше на это не тратить время.
- Всё равно ведь не угомонятся, - сказала тёща Кире. – Может быть ключи от машины тебе у себя оставить?
- Тамара Борисовна!!! – мы с супругой в один голос выразили своё возмущение.
- Ладно-ладно. Я бы забрала. Пошли дальше готовить?
- Угу.

На «военном совете» мы с тестем, стоя за домом у мангала (там меньше дул ветер), решали, где проводить эксперимент: дома или на улице. У каждого из вариантов были «плюсы» и «минусы. Для активизации работы мозга тесть достал свой «фирменный» набор с мандаринкой. Выпив и закусив, я поинтересовался:
- Анатольевич, тебя не вычислят опять, что ты полпакета мандаринов куда-то дел?
- В этот раз нет. Я купил целый пакет, когда утром в торговый центр ходил. Тома о нём вообще не знает.

В итоге - решили на улице. Паштет был мной найден на диване в комнате с ёлкой, где он изволил дремать. К его искреннему удивлению, его снова пристегнули за ошейник к поводку и на руках куда-то понесли.
 
 Оказавшись опять на холоде, он увидел тестя, который недавно ему наступил на хвост. Вероятно, кот оценил ситуацию, как ничего хорошего ему не предвещающую и решил бежать обратно в дом. А для этого ему надо было сначала вырваться из рук и он стал крутиться. В этот момент тесть сунул ему в морду кусок хлеба пропитанный валерьянкой. Выпустив когти, котяра рванулся и порвав мне рукав на куртке, оказался на свободе, упав на землю. Дверь в дом была закрыта и он вжавшись в неё задом повернулся к нам мордой и стал грозно шипеть. Тесть положил перед его мордой кусок хлеба и мы с интересом ждали, что будет дальше. А дальше у кота было дежавю. Дверь резко распахнулась и на крыльцо выглянула тёща с вопросом:
- Как тут у вас дела? Ест?
- Пока не очень, - ответил я, увидев в этот раз с другой стороны двери, как можно ей (дверью) скидывать кота с крыльца.
- Ну и не мучайте его. Идите в дом! - сказала тёща, сделав для котяры больше, чем ей было известно и вернулась в дом.

Мы тоже вернулись в дом. Решив с тестем немного погреться и всё-таки сделать площадку для запуска петард, мы стали разуваться. Паштет пошёл на вкусные запахи на кухню и наши женщины, увидев его, заголосили, требуя чтобы мы срочно несли его мыться, пока он грязью не извозил весь дом.

В продолжение дежавю, кота отнесли в ванную, поставили в неё, сразу прицепили на холку три  прищепки и пустили в него струю воды. Мне кажется, что в этот момент питомец думал: сколько ещё раз его вынесут на холод, дверью вышвырнут с крыльца и потом понесут мыться. И главное: за что ему такие мучения?

Без лишней обходительности, кота помыли и высушили феном. Расчёсывать его мы с тестем даже не пытались, а сразу отпустили Паштета свободно бегать по дому и пошли доложить, что кот вымыт и высушен. 
- А зачем вы его всего мыли? – спросила Кира. – У него же только лапы были грязные?
Мы с Анатольевичем переглянулись и я сказал:
- Да нет! Он там весь грязный был.
Женщины рассмеялись.

Потом мы ждали. Сначала мы ждали вечер, а женщины готовили еду. Потом мы перенесли кучу еды из кухни и ждали, когда можно будет её есть. Потом ели, пили, и ждали речь Президента. Потом слушали речь Президента и ждали двенадцатый удар курантов. Потом вышли на улицу, запускали салюты, петарды, хлопушки и ждали когда дойдёт очередь до самой большой коробки салютов. Потом подожгли фитиль у самой большой коробки салютов и ждали последний самый красивый залп. Потом смотрели салюты других людей и ждали когда у них закончатся петарды, чтобы сказать, что наш салют был самый «крутой». Потом мы поняли, что салюты будут пускать всю ночь и ждали когда в салютах будет хоть какая-нибудь пауза, чтобы вернуться домой. А дома мы, убирали продукты в холодильник, чтобы они не испортились и ждали, когда же наконец раздастся команда: «Всё. С остальным ничего не будет». И тогда можно было больше ничего не ждать, а лечь спать после такого хлопотного дня.

Первого числа мы сделали шашлык, я «проветрился» на тёщином компоте и днём второго января мы выехали домой. Провожая нас тёща не скрывала слёз (такое было впервые) и даже тесть украдкой смахнул слезу. Они звали нас в гости на Рождество. Мы пообещали подумать.

По дороге домой Кира меня спросила:
- Неужели ты всё это с котами-космонавтами затеял и провернул, только ради того, чтобы уехать с дачи родителей сегодня, а не завтра?
- Да. Но не только, - ответил я. - Мне ещё интересно, что будет, когда она всё-таки проболтается. И сколько она вообще продержится.
- А что ты ей будешь говорить, когда февраль наступит?
- Если вдруг она продержится до февраля (что вряд ли), скажу, что перенесли на апрель.

Третьего января тёща позвонила Кире, чтобы узнать, как Паштет прошёл большую центрифугу и «между делом» поинтересовалась, оставил я заявку в Службе поддержки или нет. Кира проинструктированная мной по этому вопросу, сказала, что да. Что я заполнил бланк, но не дождался сотрудника Службы с обеда и бросил заявку в специальный ящик для приёма корреспонденции. Тёща посетовала, что надо было дождаться, что теперь мою заявку потеряют и расстроенная отключилась.

Передача кота его загорелой и отдохнувшей хозяйке проходила на нашей кухне в неформальной обстановке восьмого января. Мне была вручена литровая бутылка виски, Кире - какой-то косметический набор, а Сашке – коробка шоколада. Всё, судя по этикеткам, было куплено в Duty Free. Я, проинструктированный супругой, не называл кота Паштетом, но и звать его Шерханом у меня язык не поворачивался. Выручил Сашка: получив большую коробку с шоколадом, он по-детски радовался и, поблагодарив тётю Марину, сказал, что подружился с Паштетом и что Паштет – классный кот. Пришлось открыть хозяйке наш небольшой секрет. Но она была в таком хорошем настроении и так сама радовалась встрече со своим питомцем, что даже сказала:
- Может оставить ему новое имя?
- Спроси Романа, - сказал я, зная, как тому «фиолетово» по любому вопросу, касающемуся их кота, и он ради прикола выберет имя «Паштет». – Он плохого не посоветует!

Эпилог

В середине февраля: в дома по улице, где была дача тёщи, пришли сотрудники водоканала с опросом нужно или нет жителям этого конкретного дома подключение к центральной канализации. Желающим раздали бланки заявлений. Сами работы были назначены на конец марта.

Тамара Борисовна, помня о переименовании улицы, решила начать сбор подписей соседей. Чтобы убедить тех, кто вдруг засомневается в заслугах её зятя в вопросе подключения к канализации, она начала звонить куда-то в Звёздный городок по телефонам, найденным в Интернете и спрашивать, где и когда можно получить справку о зачислении кота Паштета в отряд котов-космонавтов номер один. Где-то после её вопроса бросали трубку, где-то говорили, что такие справки с этого года больше не выдают, а где-то переводили её звонок на другого сотрудника и просили ему ещё раз всё рассказать. Наконец её соединили с каким-то мужчиной, который решил её вопрос. Выслушав тёщу он спросил: 
- Кот Паштет? Сейчас я посмотрю по журналу. Минутку. Та-ак. Что-то я такого не вижу в отрядах котов-космонавтов. Вы ничего не путаете?
- Нет. У него напарник Уксус! С бубенчиками. Наш - без, а этот с ними – растерялась тёща.
- Хорошо. Посмотрим. Минуту. Уксус с бубенчиками. А Паштет значит без них. Та-ак. Ищем... А с какими бубенчиками?
- Ну вы что? Которые котам удаляют, чтобы их на кошек не тянуло.
- А-а-а теперь понял. Вот в чём дело. Запомните, гражданка: бубенчики – это у обычных котов, а у котов-космонавтов – бубенцы! Ещё раз смотрим. Есть! Вот они! Паштет без бубенцов и Уксус с бубенцами! Звучит-то как! Просто песня! И что Вы хотите?
- Мне справка нужна.
- Всего-то? Сделаем. А куда? От этого их форма зависит. А кто Вас ко мне отправил? Не помните случайно?
- Девушка какая-то. Я не запомнила. А справка нужна в Администрацию и в комиссию по переименованию улиц.
- Девушка... Жаль, что не запомнили... Ладно. Так Вам две справки нужны? Два экземпляра?
- Да, два.
- Понятно. Я тут  отметку поставил, что два. Больше ничего в справке не указываем?
- Ой, я не знаю. А что ещё обычно указывают?
- Это – по разному. Тут ведь как? Кому-то одно нужно, а кому-то другое. Я вот всегда записываю. Вы не записываете? Может записали или помните, кто вас с той девушкой соединил? Посмотрите пока, а я зачитаю что у меня получилось. Хорошо? Вы готовы?
- Да.
- Справка. Настоящим подтверждается, что кот Паштет (без бубенцов)  и кот Уксус (с бубенцами) входят в отряд котов-космонавтов. Число. Подпись.
- Номер один.
- Что номер один?
- Отряд номер один.
- Уже добавил. Без проблем. Что-то ещё?

Тамара Борисовна волновалась: справка была почти готова. Какой хороший сотрудник ей достался! Спокойный, вежливый, всё записывает. Вот повезло!
- Может добавить про медкомиссию и центрифуги? Он их у вас проходил. На большую центрифугу Паштета зять возил.
- К нам?
- Да. В Звёздный городок. Он там у вас и написал заявление на канализацию в нашем посёлке.
- И вы хотите в честь зятя улицу переименовать?
- Да!
 - За канализацию?
- Да!
- А канализация уже есть?
- Нет, только заявления сдали.
- Зятю?
- Нет. В Водоканал. Их много тогда приехало, в форме.
- И то хорошо... Зятя Алексеем зовут, а Ваша дочь Кира?
- Да. А откуда Вы знаете?
- Работа у меня такая, Тамара Борисовна. Ничего по девушке не нашли или может быть вспомнили?
- Вот, у меня записано, что перед ней я разговаривала с какой-то Настей.
- Отлично! Этого достаточно. Большое Вам спасибо!
- А что со справкой? – спросила Тамара Борисовна.
- А справку Вам Алексей привезёт, я с ним сейчас свяжусь.
- Я хотела сюрприз ему сделать.
- Сюрприз я ему сам сейчас сделаю. А вы пока ничего не собирайте. Хорошо?
- Хорошо.
- До свидания!

Заместитель начальника Службы безопасности крупной Госкорпорации откинулся на спинку своего кресла и смотрел в монитор на сведения, полученные из базы данных по номеру телефона Тамары Борисовны. Он и сам раньше любил пошутить над своей тёщей, но шутить с Госкорпорацией – было уже слишком. А ещё надо было найти того бездельника, которому нечего делать и он переключил несчастную пенсионерку на него. 

Вздохнув, Заместитель набрал на телефоне номер «мужа дочери» из базы данных и когда я ему ответил сказал:
- Здравствуйте, Алексей! Вы приглашаетесь на получасовое увлекательное вращение в центрифуге ЦФ-18 с котами. Кто из вас будет с бубенцами, а кто без них – мы ещё не решили...

*****
2023 год