7 встреч с Лениным. 5

   Ну вот... Слава Тебе, Господи, приснился мне, наконец, Париж. Вздохнул я во сне облегчённо.
   Не то, чтобы я так уж шибко любил столицу Франции, нет... Просто Ленин мне надоел. Снится, понимаешь, снится. Сил моих больше нет. А тут - Париж. Хоть во сне, а всё приятно.
   Хорошо там, в Париже. Духами пахнет. Культура опять же, обходительность. Люди все сплошь на французском гуторят, мурлычут так, знаете, навроди Мирей Матье или Джо Дассена. Повсюду сплошь аккордеонисты играют. А один, слышу, играет особенно задушевно. И мелодия, слышу, знакомая. Запел тот аккордеонист и сразу я вспомнил что это "The End" Джима нашего, Моррисона.
   Смотрю - а играет и поёт Владимир наш, Ильич. Кепчёнку его, шестиклинку, носит в руках, собирая кто что подаст, супруга его верная, Надежда Константиновна Крупская. Обходит она честной люд и бормочет:
   - Мадам, месье, женема си пасижур!
   Подошла и ко мне. Я поздоровался. Крупская меня не узнала. А вот Ильич сразу признал. Сложил аккордеон, бодро звякнул мелочью в кармане и пригласил в ближайший кафешантан на рюмочку абсента.
   - Рад, очень рад, Нестор Иванович, повстречать на чужбине земляка. Расскажите как там, в России, в Москве?
   - Живы пока. Стоит матушка-Москва. Цены растут. Как в песне:
   Власти воруют, народ голодает,
   А шик мама Зузу бабулие,
   Но не унывает, народ напевает,
   А шик мама Зузу е.

Мама Зузу бабулие е
Мама Зузу джага джага е
Ур ля ля ур ля ля
А туки туки туки
Джага джага джага

   - Какая очаровательная песенка! Ваша?
   - Нет. "Запрещённые барабанщики".
   - А кто их запретил?
   - Кого?
   - Барабанщиков.
   - Никто. Это группа так называется.
   - О как... Группа... А я, знаете, тоже группу хочу собрать.
   - Какие проблемы?
   - Репертуара нет. Своего. Каверверсии на бульваре петь хорошо, да по кабакам. А с группой свои песни нужны. Не посодействуете?
   - Нет. Я теперь всё больше мьюзиклы пишу.
   - Да что Вы говорите! И как? Хорошо пишется?
   - Очень хорошо. Сейчас вот о корейском комсомоле сочиняю. Любовь там, морковь...
   - Морковь!
   Глаза Ильича затуманились.
   - Наденька-то моя, она такой морковный чаек заваривает!
   Может зайдёте в гости? Чайку попьём. Морковного.
   - Спасибо. Знаю я Ваш чай.
   Ленин озорно прищурился и прыснул.
   - А лихо мы тогда товарища индейца на луну запустили!
   - Да Вы, Владимир Ильич, не токмо индейца, Вы всю страну запустили тогда на луну.
   Ленин вздохнул. Я тоже.
   - Пойду я, пожалуй, Владимир Ильич. Погуляю. Сами понимаете - Париж, весна, шершеляфам. Когда ещё доведётся?
   - Прощайте, Нестор Иванович. Привет Москве!
   - С наступающим Вас!
   Грустный Ленин с супругой остались в кафе. Я ушёл. Вернее проснулся. Так и не погулял по Парижу толком. А жаль.