Cпас знамя полка

 
Василий Федорович Друшляков,   в августе 1941 года девятнадцатилетним юношей  отправился из Журавлевки Кагановичского района Краснодарского края в Курскую область, а затем – на фронт. Прошел эту страшную и жестокую войну от начала до конца: с первого  августа 1941 года по девятое мая 1945 года.    Сразу его направили в 48 авиа-эскадрилью стрелком. В октябре 1942 года  перевели  в шестое отделение гвардейской стрелковой бригады,  в составе которой воевал до октября 1943 года. После чего попал в 423 стрелковый полк 166 стрелковой дивизии шестой гвардейской армии первого Прибалтийского фронта. Кубанца назначили  заместителем командира взвода и  присвоили звание старшего сержанта.
Но одно из самых страшных событий и суровых испытаний  было еще впереди. Так сложилась судьба, что он попал во второе формирование печально известной 166 стрелковой дивизии, входившей в состав шестой гвардейской армии Западного фронта, которая приняла на себя удар фашистских войск группы «Центр», рвавшихся к Москве. Дивизию, попавшую в окружение немецких войск в октябре 1941 года, враг полностью уничтожил. Тогда из более 25 тысяч человек   удалось выжить только 517 бойцам.
Летом 1944 года трагическая история октября 1941 года практически повторилась.  Во время наступления  первого Прибалтийского фронта (с 23 июня) во взаимодействии с войсками третьего Белорусского фронта (в ходе Витебско-Оршанской операции), было разгромлено левое крыло немецкой группы армий «Центр».
Советские войска вышли на подступы к Полоцку. Шестая гвардейская армия четвертого июля во взаимодействии с соединениями пятой ударной армии освободила Полоцк и  разгромила полоцкую группировку немцев. Были созданы условия для наступления на Мемельск, Даугавпилс и Шяуляй.
28 июля 1944 года наши войска, развивая наступление, с боями занимали постепенно населенные пункты. Немецкие солдаты отчаянно бросались в бой.  Фашистские войска атаковали 166 стрелковую дивизию во время смены места дислокации. Не один час продолжался непрерывный кровопролитный бой. 
Ветеран рассказывал своим внукам:  «В то время я  был ответственный за хранение и перевозку штабных документов, а так же знамени полка. Враг наносил удары артиллерийскими орудиями и авиацией. Тут и там разрывались снаряды. Под шквальным огнем врага гибли мои боевые товарищи. И казалось, этому кошмару не будет конца. Помощи не было. Наши бойцы из последних сил старались сдерживать натиск превосходящих сил врага. Когда один из снарядов разорвался в нескольких метрах от меня, я чувствовал только дикую боль, которая жгла тело. Потерял сознание. Когда я пришел в себя, стояла тишина – никаких бомбежек, никаких выстрелов, никаких голосов, ни стонов. Ни единого звука! Стоял запах земли и жженого пороха. Вокруг были мертвые тела, разбитые повозки, техника, и разбросанные повсюду обгоревшие штабные документы. Боль была во всем теле. Кое-как перевязал раздробленное бедро куском ткани от своей гимнастерки. Ползая в грязи между мертвыми,  искал выживших. Шансов найти живых не было. Тогда я стал искать знамя нашего полка. Среди тел погибших я его нашел.  Я никак не мог допустить, чтобы знамя попало в грязные лапы фашистов. Обмотав знамя вокруг себя, я пытался выбраться к нашим по полям и оврагам, которые были пропитаны кровью советских солдат. С одной стороны немцы. С другой стороны румыны. Три дня, временами теряя сознание от потери крови и дикой боли, я из последних сил продолжал движение. Вслушиваясь в шум ветра, травы и листьев пытался расслышать родную речь, но слышал только немецкий говор. В это время вражеский снайпер заметил меня. Неумолимо он стрелял по мне, а я раненый и обессиливший единственный выживший после разгрома полка, полз через пшеничное поле. Тогда я еще не знал, что разгромлена практически вся дивизия. Снайперские пули все-таки настигли меня, перебив обе голени. Когда после одного из провалов в беспамятство я пришел в себя, -  вокруг были бойцы Советской армии. Это были немногие уцелевшие солдаты из других полков и дивизионов 166 дивизии. Каковы же были их восторг и ликование, когда они обнаружили под моей гимнастеркой знамя полностью разбитого 423 полка. Я оказался единственным выжившим из нашего полка».
 Василий Федорович находился на лечении в госпитале до конца октября 1944 года.  После госпиталя он продолжил воевать с немцами до Великой Победы.
У Василия Федоровича Друшлякова  много боевых наград, в том числе медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Но главное, он - кавалер орденов Славы третьей степени и   Красной звезды.
После войны  солдат   вернулся на Кубань, в  Журавлевку. Работал в колхозе «Красное знамя» до выхода на пенсию. Был членом КПСС. Его часто приглашали в школы района, чтобы он рассказывал учащимся о  войне.   Ему довелось увидеть столько жестокости и горя, что до самых последних дней, при воспоминании об этом    он   сильно волновался.                Бывало,  вдруг задумается, будто уйдет в прошлое,  а по щекам текут непрошеные слезы... Умер  ветеран, давший  бессмертие 423 стрелковому полку в 1989 году.