Ева часть 9 окончание

— Почему я должна прятаться? Скрываться? — думала Ева, — Я им нужна.  Они меня ищут. Не проще ли самой понаблюдать за ними. Даже без личины. Я старая, узнать меня сложно. Не к каждой же старухе они приглядываются? Им и в голову не придёт, что я рядом. А мне шанс вернуть молодость и начать новую, свою, без всякого колдовства жизнь.
Поблагодарив Алевтину Ивановну за приют, объяснив, что ей необходимо в соседний район, Ева, собрав свои нехитрые пожитки, отбыла восвояси.
Словно по наитию, нашла она квартиру Селины. Как давно она не видела свою мать, которая отдав Еву на обучение Ингрид, сразу поменяла место жительства. Сидя на лавочке возле детской площадки, Ева ждала появления мамы, которая появилась лишь поздно вечером после работы. Хоть она и колдунья, но в этом мире обязана работать, чтобы не вызвать подозрение. Селина, словно почувствовав, не зря же она была ведьмой, присутствие чего – то необычного, перед парадной стала оглядываться по сторонам. Её взгляд, цепко охватив всё вокруг, равнодушно скользнул по Еве. Ева использовала колдовство, чтобы мать не узнала её. Боже, какая же Селина красивая. Она ничуть не изменилась за эти десять лет: ведьмы рано взрослеют, но и стареют медленно. Сердце Евы сжалось, дыхание перехватило, ей хотелось со всех ног броситься к матери, обнять её. Чудом сдержав себя, Ева медленно поднялась со скамейки и тоже вошла в подъезд. С трудом, поднявшись на четвёртый этаж «хрущевки», Ева подошла к квартире матери. Прислонившись лбом к двери, почувствовала родной запах. Как же она любит эту женщину. Пусть у той нет материнских чувств и ей не нужна дочь, но дочери – то она необходима. Эта женщина дала ей жизнь, вскормила, вынянчила. Труд матери велик, только это не замечают.
Ева сквозь двери вошла в прихожую. У неё начали проявляться сильнейшие колдовские качества, которые просто разрывали её изнутри. Сила рвалась наружу, но Ева не могла определить суть: добро это или зло. Она не хотела быть колдуньей, как мать. Ей хотелось простого человеческого счастья: иметь любящего мужа, семью, детей, любимую работу. Но сейчас ей необходимо было вернуть свой облик. О том, что к Ингрид вернётся старость, её не волновало. Зло всегда остаётся злом, какой бы облик оно не приняло. Ева понимала, что остановить действо колдуний, она не в силах: добро всегда соседствует со злом, в противовес ему. Зло на земле искоренить невозможно: люди разные и ситуации бывают неоднозначные, при которых даже самый спокойный уравновешенный человек может потерять контроль над собой.
Звонок в дверь. К Селине пришла соседка:
— Милочка, как хорошо, что вы дома. Знаю, что гадаете. Не откажите. Очень прошу.
— Проходите, — нехотя процедила Селя, проведя соседку на кухню, а не в комнату посетителей.  Она не любила незваных гостей, — Слушаю вас.
— Беда у меня, — всхлипнула женщина, присаживаясь на табурет, — Дочь связалась с женатым, в отцы ей годится. Ничего слушать не хочет. Помогите.
— Чем же я могу помочь? Разве карты разложить.
— Говорят, вы всё можете…
— Сплетни, — нахмурилась Селина, — Картами балуюсь и только.
— Я заплачу. Сколько скажете, — но, увидев недовольное лицо Сели, осеклась, — Ну, хотя бы погадайте.
Селина разложила колоду. Пряча змеиную усмешку, глядя на карты, произнесла:
— Она любит его. Как можно противиться?
— У него сын чуть помладше. Две дочки – погодки в школу ходят…
— Любовь сильнее, — Смотрите, — ярко накрашенным ногтем Селина показала расклад, — Чёрт, —сквозь зубы прошептала она. Карты на глазах меняли масть, — Ева, — прошептала она, смахивая карты со стола, — Не гадается сегодня. Не мой день. Извините.
— Но, вы поможете? Правда? — со слезами в голосе молила соседка.
— Возможно, но не сегодня, — холодно произнесла Селина, выпроваживая ту на лестничную площадку.
Закрыв дверь, стоя в прихожей, произнесла:
— Ева! Знаю, ты здесь. Чувствую.
Тишина.
— Зачем пришла? — молчание, — Мы сильнее. Нас много. Ты одна. Тебе не одолеть нас. Молодость не вернуть, — Селина говорила первое, что взбрело в голову, в ответ безмолвие.
Поняв, что разговорить Еву не удастся, Селина прошла в комнату. Зажгла свечи. Села, уставив взгляд в хрустальный шар. Перед глазами поплыли картинки: Ева совсем крошка. Тянет к ней руки, обнимает, Селине душно, воздуха не хватает, в глазах темно…
Очнулась Селя в кровати с мокрым полотенцем на голове.
— Ты должна умереть! Мы убьём тебя! Не допустим до добрых дел! Твоя участь решена. Отыщем, какой бы ты облик не приняла. Нет тебе места на земле, — сказала она в пустоту, — От нас не скроешься!
Ева стояла рядом, по щекам у неё текли слёзы, ей было тяжело и горько, безумно жаль, не себя – мать.
Правильно сказано: «…и зверя нет страшней, чем человек».
Медленно вышла из квартиры и побрела прочь. Здесь ей делать нечего.
Стоя на пешеходном переходе, дожидаясь зелёного света, она обратила внимание на мальчонку лет пяти. Одной рукой он прижимал к себе маленького котёнка, другой держался за папу.
Котёнок вырвался, бросился на дорогу, мальчишка за ним. Ева успела схватить его за руку, не удержалась, упала.
Под колёсами машины лежала молодая девушка, рядом сидел испуганный котёнок.
Старухи нигде не было.