О временах и героях. Фамильные ценности. Глава 9

     В трудах и хлопотах проходили дни, заканчивалось лето, к концу подходил старательский сезон. Добыча Митрофана и Афанасия была хоть и не плохой, но не достаточной чтобы вернуться домой, оставалось одно: перезимовать в Закоряжье, а весной снова на прииск. Возвращались все трое, Митрофан с Афанасием на зимовку в Закоряжье, а Захар в Читу, - на вокзал. Он уезжал на родину, в Алтайский край. За четыре сезона он добыл достаточно золота, чтобы заново обзавестись хозяйством. Уезжал без своего двоюродного брата Михаила.   
 
     В Закоряжье товарищам предстояла долгая сибирская зима. С хозяйкой квартиры Марьей Николаевной они договорились и о столе, с уговором, что Афанасий будет помогать ей по хозяйству. Митрофан же пошёл работать в тележную мастерскую к Петру Ивановичу Кособукину.
   
      Мастерская Петра Ивановича была известна во всей округе. Его телеги и тарантасы пользовались большим спросом. Митрофану нравилось работать в его мастерской, работал он может быть и не совсем аккуратно, - но старательно. Пётр Иванович видел старания Митрофана, и не забывал их отметить:

   -  Это ничего, - натореешь... Годка три - четыре поработаешь, - а там оно пойдёт! - говорил он, глядя на очередное кривое, и почти квадратное колесо.
 
     Сам Пётр Иванович, шестидесятилетний мужик, в молодости тоже промышлял старательством. Добытые средства он потратил разумно, и с пользой; он обзавёлся мастерской, помог родственникам, пожертвовал на храм, и зажил честной, трудовой жизнью. В свободное время Пётр Иванович любил поговорить о жизни, о её путях, праведных и не праведных, - пофилософствовать.
 
   -  "Деньги это сила... А большие деньги, это большая сила, - говорил он. - Она может и убить человека, ежели он слабый да не разумный".   
 
      Рассказывал Пётр Иванович, как будучи ещё старателем, наблюдал, как распоряжались своей добычей некоторые старатели.   
      
   -  Вот работал в то время один старатель,- Алёшкой его звали. - Так вот, нашёл этот Алёшка самородок, - говорили что с телячью голову! Большие деньги получил за него... - Вот значить получил он деньги, и без того шибко умным не был, а тут и вовсе рассудок у него помутился. - Взял он значить, на эти деньги троих тигров, из залапарку... заказал мастерам железную телегу, да упряжь железную.
 
     Вот как всё было готово, запрёг он этих тигров в эту телегу, и начал ездить тут по округе с приятелями. - Ездил, всё показывал, - "Вот мол, я здесь и царь и Бог! -  и телега у меня железная, и тигры у меня вместо лошадей!" - Лошадями - то он тогда этих тигров кормил. - Ну вот дальше больше... загулеванил, закуролесил этот Алёшка... - Бывало насодют полную телегу баб, да ездиют, песни всякие орут... - Тут уж не до лошадей ему было, уж не до корму... - всё кнутом больше орудовал...   
   
      И вот значить озверели эти тигры, до невозможности! - от бескормицы, да от Алёшкиного кнута... - Поймали они его да и съели! да так что и костей не осталось! - А потом ещё недели две бегали с этой железной - то телегой... пока их опять в залапарк не определили... - Вот ведь на что человек деньги - то потратил! Думаю, ежели бы он это золото - то не нашёл, так может и пожил бы ещё сколько, - закончил рассказ Пётр Иванович.
 
     Шло время, заканчивалась зима. Весной по первому теплу, уже по знакомой дороге, наши старатели отправились на прииск, на уже знакомое место. Этот сезон был для них более удачным; Афанасию даже попался самородок, с напёрсток величиной! Удача окрыляла, и Митрофану опять начал сниться паровоз... Не покладая рук старатели работали весь сезон. Трудились не зря, в загашниках у каждого было примерно по полуфунта золота.

  -   "Ежели так пойдёт, да ещё ежели подфартит то..." - и опять перед мысленным взором Митрофана возникала тёмная громада паровоза...
 
     Зимовать старатели снова пошли в Закоряжье, Пётр Иванович по доброму встретил Митрофана, он ценил его как прилежного работника. Хозяйка квартиры Марья Николаевна, - тридцатилетняя вдова, имеющая двоих детей, была очень рада возвращению постояльцев. И снова начались неспешные деревенские будни, Митрофан работал в мастерской, а Афанасий на подворье Марьи Николаевны. Работы у него было немало, но и свободного времени хватало, и тогда он развлекал хозяйку игрой на балалайке.   
 
      Всё было бы хорошо, но последнее время Митрофан стал замечать что отношения между Афанасием и Марьей Николаевной становятся какими - то особенными... и это его настораживало... А весной, по округлившемуся животу Марьи Николаевны Митрофан понял, что следующий сезон ему придётся работать без Афанасия, верного своего товарища. Он не осуждал друга, наоборот был рад за него, что для него нашлась добрая и порядочная женщина.
   
     Чутьё не обмануло Митрофана. Когда пришло время собираться на промысел, Афанасий, на вопрос Митрофана только и мог сказать, опустив глаза:            

   -   Извиняй брат, не отпускает меня Марья Николаевна...
   
     И отправился Митрофан на промысел один, а точнее с конём Чалкой.      

     Вот и знакомые места, прошлогоднее кострище, развалившийся их шалаш. Но что это? Не далеко, саженях в ста, работает старатель... Поодаль стоит его шалаш...

  -   Бог в помощь! - приветствовал Митрофан старателя.

   -   Здоровеньки булы! - отозвался тот.

   -   Работал я здесь в прошлом годе, - вот и шалаш мой стоит...- пояснил Митрофан.

  -   Миста хватэ, я нэ помишаю, - примирительно отвечал незнакомец.   
 
     Так началось знакомство Митрофана с пришлым старателем, которого звали Степаном. Это был черноволосый и чернобородый мужик, лет тридцати с небольшим. Родом он был из Малороссии, - с Черкащщины, говорил на ярко выраженном южнорусском наречии.
 
     И вот стали работать Митрофан со Степаном по соседству, где надо помогали друг другу, по вечерам сидели у костра, пили чай, рассказывали свои порой не весёлые истории. Степан рассказал свою непростую историю, как он оказался в этом неприветливом холодном краю.   
 
   -   Приехал Степан сюда к больному брату, который здесь в остроге отбывал двадцатилетний срок. Живым брата, он не застал, брат умер от чахотки, незадолго до его приезда. Домой вернуться Степан не мог, - денег на  обратную дорогу не было. Пришлось зимовать в посёлке на Витиме, а весной с двумя товарищами подался на прииски.

   -   Два лита мы робылы на Витими, - рассказывал Степан. Миста там хороши, золота багато. Набрав я ёго тады, примено с фунт... ну, думаю, пора добыратыся до дому, - до Черкашщины. Ну, значить, добрався я до зализнои дорози, до станции став чекаты пойизду. А той пойизд тики через два дни. Ну шо, сижу, чекаю пойизду...
 
      И тут появився коло мэнэ одын товарыщ... разговорылыся мы значить... Говорю ёму, шо так и так... ось два лита робыв на прииски, тэпэр значить до дому, - доЧеркашщины. Ну, появылася тут и горилка, и закуска. Пэрэпыв я тоды, та и заснув...
   
     Просыпаюся я значить... нэма ни того товарыщу, ни моеи котомки, ни одёжи, ни золота... Ничёго! Ну шо тут робыты! Став шукаты якусь роботу... Узялы там мэнэ в истопникы. Так я и прозимував на тий станции, а по висни - сюды... Я у прошлы сэзон нэдалэче робыв.
 
      Однажды  Митрофан спросил Степана, - за что же судили его брата? Взор   Степана затуманился...

   -  Та ни за шо, - сказал он после некоторого раздумья, при этом широко разведя руками.

   -   Брат мий у пана служив, - начал он свой рассказ. А той пан болив якийсь хворобою, - якийсь закордонською, тьфу ты... Забув як вона называеться. Так ось, болив той пан болив, и пойихав вин к дохтору... А той дохтор пропысав ёму карасиновые ванны... Ну, ось помыеться той пан карасином, и лэжить на сонци, - обсыхае. И захотилося пану папиросу покурыты, а вогню нэмае... Вот вин клыче:
 
  -  " Пэтро! прынэси - ка ты мэни вогню! - папиросу пидкурыты!"

   -   Ну, брат  ыносэ ёому вогню, - "пожалуйте, - каже - пан Мусий."

  -   А пан Мусий спыхнув як порох, та и побиг до конюшни! де солома була... Ну, шоб вогонь затушиты... А та солома суха була, та и загорила! А вид нэй и конюшня загорила, и пан Мусий... и ёго дом... - тут Степан замолчал...   

   -   А брат - то что? - спросил Митрофан.

  -    А шо брат, - развёл руками Степан. Дуже забоявся брат... Ныколы вин нэ бачив як людына горыть. Дуже забоявся, та и побиг до лису... Ну, там ёго и арештувалы...  и сюды, у Сибир... А за шо? - Нэ понятно... - закончил рассказ Степан.   
   
     Тем временем газеты сообщали что между Россией и Германией идёт война, но это как - то не очень волновало старателей. Война была где - то там, далеко, она не касалась их, и они жили своей не лёгкой, хлопотной, но мирной жизнью. Но однажды всё поменялось...   
 
     В разгар сезона, Степан пошёл в свой посёлок за провиантом, вернулся встревоженный и хмурый. С собой он принёс газету, в которой писали что в этих краях будут формироваться сибирские полки, которые будут посланы на германский фронт, и что уже в это время идёт мобилизация.

   -   Зараз здесь находиться опасно... Уходить трэба! - возбуждённо говори Степан.
 
   -   Да куда ж уходить - то? - спросил не на шутку встревоженный Митрофан.      
 
   -   На Витим трэба уходить! К тунгусам! Там нас нихто не знайдэ! - отвеча Степан. - Я на Витиме був, ти места знаю... Золото там е! Там и будэмо робыты...
 
    Что ж, уходить так уходить. Степан уже был собран, всё что нужно было взять   с сбой он взял. А Митрофану нужно было зайти в Закоряжъе, взять нужные вещи и попрощаться с другом Афанасием, он не надеялся что Афанасий пойдёт с ними.
   
     Степан согласился идти в Закоряжье, - всё равно было по пути. Погрузив вещи на Чалку товарищи отправились в Закоряжье. Надолго там задерживаться не стали, пополнили запасы, попрощались с Афанасием и двинулись на Витим. Как и предполагал  Митрофан, Афанасий не пошёл с ними, у них с Марьей Николаевной   родилась дочка,  ей не было ещё и месяца.

     Шли скрытно, по правому берегу Витима, с каждым днём уходя всё дальше на север, к небольшому городишку Дубилово. Только к середине июля старатели достигли этого небольшого деревянного городка, центральная часть которого состояла изкупеческих домов, складов, лабазов и факторий. Вот здесь и предстояло жить Митрофану со Степаном, скрываться от войны и заниматься старательством.
 
     Отдохнув в постоялом  дворе и пополнив запасы, старатели отправились на прииск. Степан бывал здесь, и знал прибыльные места. Вот на одно такое место и отправились старатели. Находилось оно верстах в двадцати пяти к западу от Дубилова. 


Далее: http://proza.ru/2023/11/04/1551