Подсчёт инвалидности. Часть 1, 2, 4, 7, 8, 9

Итак, я инвалид сегодня в одиннадцатый раз. Ложиться на кровать приходится с помощью верёвок. Иначе в организме что-то взрывается, и я готов орать от боли.
Я понимаю, что орать можно. Но вдруг придут врачи и добьют.

Не надо даже надеяться, что писатель сумеет всем так же понравиться, как ныне уже покойный Владимир Яковлевич Тяптин. Бедный поэт умер раньше меня. Кажется, то ли надоел соперникам, то ли надоел редакторам, не знаю. Он всегда выглядел моложе меня.
Мы, ведь, с ним родились в один год, а именно, в 1940. Сомневаюсь, что поэт-песенник выстоял бы хотя бы половины моих тяжких инвалидностей из этих моих одиннадцати случаев.

Приходится признаться, что на меня идёт охота и очень прямая. Верёвки я на своём ложе уже не убираю. Так и висят. Только с их помощью я уже семь суток забираюсь в постель вечером. Утром таким же способом покидаю ложе.

Удивляюсь, что изменение здоровья вперёд не подвигается. Понятно, что весь организм взорван, самые неизведанные места в теле не дают покоя ночью.

Днём ещё можно что-то напечатать, но гулять по улицам уже не стоит.
К счастью для меня снег растаял. Хотя моя обувь не скользит, но, когда в ребро спереди впивается травмирующая штукована, мне уже ясно, что страдать придётся долго.
Четыре ночи сжимал шарфом грудь. Дышать становилось легче. Сейчас не сжимаю. Ребро спереди отпустило. Но появилась боль со стороны спины. Боль задела правую руку, и эту боль я не понимаю. От чего и почему?

Самое смешное, что находясь в еле живом состоянии, в садоогороде с трудом перевернул три бочки с водой. Ухитрился ещё и идти пешком километр.

В общем, чувствую, что опять выползу из этого случая без помощи врачей. Ем картошку. Это единственная надежда, хотя лекарства принимаю самые разные. Я не настолько упёртый, чтобы не верить лекарствам. Без помощи домашней аптеки сейчас лучше не жить. Не хочу последовать вслед за Тяптиным Владимиром Яковлевичем на кладбище.
Ведь,  он осиротил Удмуртию своим уходом, и я хотя бы как-то должен занять этот пост. Правда, песни я не пишу. У меня всё серьёзнее. Иначе кто бы стал меня за песни-то преследовать?

В общем, живу.


Часть 2

Наверно, ночью мне пришла мысль, что убить меня невозможно. Я это понял, когда до меня донеслась новость - Умер Президент России! Я поверил этой новости сразу и бесповоротно. Так должно было произойти. Ведь, я отличался от всех людей России своей живучестью. Я уже заранее знал, что переживу всех Президентов Мира.

Сам срок моей жизни мне неизвестен и, значит, он в данном веке не предусмотрен.
Вот и этот недуг сказочно отдаляется от меня. Я уже свободно жестикулирую обеими руками. Правда, я продолжаю вылезать с дивана по десять раз в сутки  только с помощью верёвок. Но что это за постоянные вставания с помощью верёвок и залезания на диван в лежачее положение в течение целой ночи?

Не есть ли это постоянное гимнастическое повторение для восстановления тела, чтобы избавиться от воспоминаний об инвалидности?

Я постоянно рвусь снова поднимать гантели. Правда, на этот раз нельзя это делать ни руками, ни телом, ни ногами. Инвалидность приобрела какую-то обширную форму боли тела. Понятно, что даже вечный двигатель надо постоянно смазывать.

Мысль купить арбуз мне подарила какая-то иноземная цивилизация. Правда, я уже покупал дыню и даже сварил варенье, но это не арбуз, это дыня. Дыня не имеет того качества, что арбуз. Арбуз чистит печень. О дыне мне никто ничего не сообщал. Я имею в виду иноземную цивилизацию.

В общем, за арбузом я побежал бы немедленно. Но я не могу воспользоваться велосипедом, потому что арбуз принести в руках я не решаюсь.  Я и к гантелям-то не прикасаюсь, потому что наклониться пока я тоже не могу.

Ожидание улучшения здоровья, конечно, нежелательно затянулось, но это временное отступление от того правила, когда я - неподвластный смерти.

Надо немного подождать.

Утром следующего дня, то ли от неприятной мысли, что ускользает возможность купить арбуз, то ли от неправильной попытки слезть с дивана, боли усилились. Рука правая перестала меня радовать. Наверно, я переспал. Была уже половина десятого утра.

Пришлось порадовать себя стремительно приготовленной овсянкой с тушёной говядиной. Жидкая каша проникла в те области, где загустела кровь, и мне стало легче воспринимать свою сложность положения при нелепом сохранении своей инвалидности.

Часть 3

Сегодня проснулся в десять часов тридцать минут. Всю ночь искал более приятную позу лежания на спине. Любой поворот вправо-влево на три-пять градусов вызывал неудобства.
Утром эти неудобства появились после взгляда на часы. Так поздно я давно уже не просыпался. Наверно, я заснул только утром. Верёвками воспользовался только чуть-чуть.
Покушал  овсяной жидкой каши. Выпил жидкое кофе. Кофейным напитком можно назвать только в одном случае, если посмеяться. Но кусочек чёрного хлеба с солидным куском сыра, это уже не смешно.

Здоровье всё ещё на старом уровне. А прошло уже восемь суток. Месяц в ноябре мне покажется размером с бесконечным сроком. Никто не звонит по телефону. Будто вокруг моей квартиры вырос лес и заросли тропинки.

Спасает только Интернет. Здесь кипит жизнь. Жизнь давно уже перешла в виртуальную плоскость. Нормальная жизнь сегодня только в Украине. Вид крови здесь изгонит из головы любые бредовые мысли о равенстве наций.

Каждому кажется, что сильнее его никого на свете нет. Но только до первой раны и истока крови. Это уже возвращение в реальность. Просто больной человек без амбиций и без желаний воевать.

Сдача в плен российской армии не говорит, что это - не враг. Враг может затаиться, притворится другом.

Но пожары в России постоянно напоминают, что это совсем не такие приятные случайности.
Я помню ещё то время, когда я жил месяц на территории Украины в годы Брежнева.
Благодатный край, всё растёт само собой!
Фрукты экзотические! Яблоки имеют вкус совсем другой, чем у меня дома. Дома яблоки грубее и по вкусу, и по соку. И ночью в комнате не холодно. Не надо топить печку даже летом.

Что это я распелся-то? Да, живём которую неделю уже без президента. Ничего не изменилось, потому что опыт смерти  наших Генсеков и Президентов у наших Власть имущих есть, так что, всё отлажено.


Часть 4

Роман очень похож на летопись. Будто я слежу за своей жизнью день за днём или от случая до случая.
Правда, я стал этим заниматься, чтобы выделить это время жизни в новую квадратуру необычного жития. Вдруг кому-нибудь понравилось жить именно в это время! Мне, честно говоря, просто так. Я, как бы, говоря, не работаю.

Как можно считать работой писательство? Это только хобби, больше ничего.
Пенсия капает. Минуты тикают. Космонавты летают. Я с ними где-то рядом. Я, ведь, тоже летаю!
Давно уже я заметил, что миры все прочно переплелись в большой веник. Все мы слушаем друг друга, но не понимаем наши многочисленные языки.

Понять сложно, потому что вариантов языков много, а жизнь наша коротка.
Блогеры чешут языками, не оценивая свою ценность. Они просто льют фимиам на души сомневающихся в чём либо в этой жизни. Нет уверенности в завтрашнем днем. У меня её тоже бы не было.

Но я привык постоянно терять, поэтому знаю точно: жизнь продолжается даже без лишних денег. Попить молока всегда найдётся, хлеба кусок всегда можно выклянчить, а улыбки или слёзы всегда возникнут, если захотеть.

Но, получилось так, что воевать приходится. Здесь свернуть в какой-нибудь тупик не получится. Американцы имеют преимущество в деньгах. Их доллар носится по всему свету. Наш рубль не выходит за пределы наших границ.

Можно, конечно, выехать с полными карманами этой капусты, но надо сшить карманы, как галифе, и чтобы они тащились позади владельца этого клада на тележках! Ведь, не известно, когда доллар будет равен рублю!

Если, конечно, будет!

Я помню, как владел долларами в количестве двух тысяч. Уже тогда хватило купить  большую комнату. Жить приходилось скандально. Все владельцы двух других комнат вели себя, как нищие. Я выглядел каким-то бизнесменом. У меня было много вишнёвки в своём деревянном доме.
Я мог угощать этих голодранцев, когда захочу.

Но я не выдержал этот вариант жизни. Отремонтировав комнату до блеска, я продал её с добавленной стоимостью, и купил полновесную квартиру с душем и газовой плитой. Сама комната была размером двадцать метров, кухня, конечно, маленькая,
душ едва добирался до двух квадратных метров, коридор заканчивался через четыре больших шага. Но квартира была удобная и в центре города.

Квартира ушла к дочери моей жены-цыганки. Все труды мои пропали. Я, ведь, мог не возиться с этим бизнесом, если бы знал, что мой дом снесут незамедлительно.


Часть 5

Девятый день жизни, скажу прямо, не очень хорошей, начался с привычной боли по всему боку моего тела. Лежать удобно не получалось. Желание иметь облегчение с утра не состоялось. Понятно, что купить арбуз не только не удалось вчера, но и сегодня с утра в магазин не тянуло.

Молоко закончилось, чёрный хлеб сжевал ещё вечером. Булка спасла утром. Завтрак получился вполне справный. Без мёда, конечно, без варенья. Я уже боюсь переедать, потому что не знаю, как облегчить утренние часы. Верёвки замучили. Как ни поднимайся, а боли избежать не удаётся. Ведь, чу3вствую, что пустяк какой-нибудь мешает жить с удовольствием, а без медицины СССР жить стало муторно.
Этот капитализм переняли у Америки себе на горе.
Показали, как живут пенсионеры в Германии. То ли пошутили, то ли показали передовой отряд пенсионеров, но я не поверил.

Вся Советская система рухнула в одночасье! Даже этот капитализм России забрезжил лёгким сиянием. Для оплаты улучшения здоровья в виде арбуза деньги же есть!

Просто надо поискать лоток, где арбуз согласятся разрезать пополам, а то и на четверти.
Можно, конечно, дважды сходить. Вот, два раза сходить за полным арбузом силы хватит.
Кстати, пишу вполне терпимо, бок не беспокоит. Но это когда сижу. Вставать не хочется. Лень на меня не похожа. Да и шевелиться тоже не стоит, пока не допишу главу. Либо я отшиб лёгкое при падении на лёд либо меня обстреляли с двух сторон!
Сначала страшно болело ребро спереди. Со спиной я ничего не заметил. А через четверо суток ребро спереди затянуло, и началась боль со спины.
Сколько об этом ни думай, а велосипед остался в квартире, и отвезти его в гараж
едва ли получится.
У меня уже был подобный случай. Месяц прошёл, и вдруг в одно мгновение всё закончилось! Может быть, меня травят? Сегодня столько американцы создали ядов, что и не мудрено! Наши скрытно так хорошо дружат с немцами! Ведь, это именно немцы работают сегодня на Америку! Сколько их сегодня живёт в этом враждебном для нас Государстве?

Уже опять не знаю, прилечь ещё раз или не стоит это делать?


Часть 6

Я не сильно удивился, что Путин В.В. появляется перед ведущими политиками всех стран в цветущем виде. Что делать, если в данное время нет денег на Выборы.
Самое странное дело, что идеальная копия президента совершенно не чувствует своей вины за не совпавшие возможности планов России.

Пока, по крайней мере, не совпадает ничего! Что будет дальше, пока не ясно.
Я уже подозреваю, что здоровье моё застряло точно так же, как эти неясные дали моей Родины. Будет война переходить в более страшную фазу или обойдёмся малыми потерями?
Слопал таблетку. Уже не так страдаю. Пишу, потому что, нет сна. За сон я не буду платить ни рубля в Аптеку. После искусственного сна могу потерять умение писать стихи.
Стихи писать, всё же, сложнее, чем прозу. Намертво забыл посёлок, по которому ездил и буду ездить в садоогород.
Вспомнил! Ну, конечно, Хохряки! А вспоминал на диване полдня!

Вот и думай, что мир не действует вредно на мозг!

Есть подозрение, что с этой Украиной нам придётся не столько пировать с их горилкой, сколько вспоминать о их сале.

Понятно, что наш хлеб мгновенно стал стоить, как пряники. Европа стремительно ворует зерно из закромов Украины. Придётся кормить Украину, если надо дружить.

Как же трудно дожить до золотого века! Нострадамус обещал  2025 год! А до него, как раз прыгнуть хочется уже сегодня. А получится?

Смешные украинцы! Думают, что Зеленский так же талантливо управляет Государством, как у него это получается на сцене. Точно так же ворует доллары, как воровали до него все Президенты Залежной!

Часть 7

Сходил в гараж. Воду пришлось выливать из таза, из большого алюминиевого ящика и из котелка. Ещё чудо, что я решился съездить! Воду выливал по частям. Силы не только мало, но и нельзя было надсадить себя. Боли могли проснуться в любой момент.
Но обошлось. Домой шёл окрылённый. Воды, конечно, вылилось на машину и на пол много. Я бы раньше этого дня всё-равно не смог бы сходить.

Теперь осталось сходить в садо-огород. Там надо топором разрубить ветки. Работа для внутренних органов только не сегодня. Любое сотрясение груди отдастся и в лёгких, и в печени. Ещё может и по рёбрам боль отразиться.

Я всё ещё не могу поднимать гантели любого веса. А прошло уже пятнадцать дней ноября!
Самое смешное не это. Уже эти же пятнадцать дней живёт бедная Россия без Президента!
Один серьёзный чиновник взял на себя руководство страной. Но он такой старый, как Путин. Двойник пытается мелькать в телевизоре. Ему дали много денег за смелое появление в обществе. Но это для него очень рискованно.

Охрана, конечно, усилена. Все стремятся зарабатывать, как умеют. Особенно расширился детский труд в рекламе. Реклама превратилась в какой-то кошмар. Ложь на каждом шагу. Но я уже лежу в кровати без лишних мучений. Думаю, что за ноябрь мои страдания не проникнут. Но поднимать гантели придётся не спешить.

Вся эта опасность от определённых врагов меня напрягает. Не приходится надеяться, что врагов у меня нет. Особенно надо бояться тех, кто является родственником. Эти опаснее даже случайных встреч с бандитами.

Часть 8

Прошло девятнадцать дней. Здоровье улучшилось, но не до ста процентов. Неужели всё не исправимо?
Не могу надеяться, потому что такого результата я не ожидал! Внутри организма что-то творится не понятное. Питаться надо правильно. Но кто подскажет, как?

В моём возрасте либо надо умирать либо терпеть. Терпеть не хочется, но другого варианта не предвидится. Всего-то было падение, но каков результат? У дочери А.С.Пушкина было всего падение. Умерла. А я уже девятнадцать дней жду полное выздоровление.
А получится? Есть подозрение, что в моей квартире мне восстановиться не дадут.
Наследники не дремлют. Всем кажется, что я сплю на рублях, а не на матрасе.
странные люди! На пенсию можно хорошо жить только при одном случае: если покупать только испорченные продукты.

Что такое испорченные продукты? Купил баночку икры баклажанной. Глотаю и чувствую, что что-то не то? Но всё-равно, ем! Позднее ощущаю, икра не так радостно в желудке плавает! Чувствую неприятности! Когда начнётся понос? Это будет лучший поворот!

Ну, да ладно! Люди не так ещё болеют. У мамы вообще половина тела отнялась, когда дело повернулось к смерти. Я ещё благополучно тащу домой два пакета еды на три дня. Руки не болят, уже хорошо. В последний раз сходил через четыре дня. Не езжу на велосипеде, аппетита и нет. После поедания икры из кабачков что там в унитаз-то выпадет?
Но до весны придётся жить. Нельзя покидать страну, подобно Путину. Тому уже надоели его дворцы. У меня дворцов нет, а хочется! Но нищета привычнее любой жилой площади, которую нечем заполнить, кроме мусора. Осталась последняя надежда на мой плохонький компьютер.

В нём пульсирует жизнь!

Вот, написал ещё одно откровение, и вдруг почувствовал странное облегчение!
А, ведь, ничего не болит!
Но это только если не поднимать мои гантели. Кстати, их приходится поднимать всё время, насколько я помню, после восемнадцати лет. Без этих упражнений я мгновенно могу похудеть до неприятного состояния.
Без велосипеда тоже нельзя. Велосипед летом, гантели зимой!


Часть 9

Уже и ноябрь прошёл. Уже третье декабря. Война уже где-то там. Следить за войной всё труднее. Есть у нас Президент или нет? Иногда подозреваю, что и Думцам это неизвестно. Путин так красиво организовал своих двойников, что убийцам просто непонятно, в кого стрелять.

Я уже второй раз поднял шестикилограммовые гантели десять раз. Больше не решаюсь. Затяжная болезнь! Но качество упражнений позволяет надеяться к лету на высокий результат.

В садоогороде отрезали провода электрические. Света нет, обедать возможности нет. Голод терпеть невозможно. Я быстро устаю, когда нет обеда. Термоса у меня
нет, как в  Советском Союзе. Мы тогда дружили с Китаем лучше, чем сегодня.
Или Китай разучился делать термосы?

Я полностью перестал рисовать. Смысл исчез. В СССР я работал в Художественном Фонде. Надеялся! Но надежды кончились. Союз Художников распался. Строительство Коммунизма закончилось. Так что, рисовать передовиков, как и портреты Ленина-Сталина стало не надо.
Да я и художников не вижу. То ли все занялись сваркой, то ли ушли в Бизнес.

Сам я пишу стихи и прозу. Это не утомляет.

Жалко, что нет света в доме садо-огородном. Смысл ездить за город исчез. Желания восстановить свет для меня у электриков отсутствует. Наверно, какой-нибудь мой личный враг распорядился свет не давать. Я уже везде и всем надоел!

Часть 10