Научи меня прощать. Книга вторая. Глава 17

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/10/28/28

Вано аккуратно припарковал машину возле нужного подъезда.

Наташа с трудом разлепила сомкнутые глаза. Она прикрыла их специально, ещё когда увидела мужа рядом с какой-то женщиной.

Что-то такое мелькнуло в памяти, совсем позабытое, полустёртое, как старые письма, написанные на истончившейся, пожелтевшей бумаге. Но вспомнить женщину
Наташа не смогла.

Да и какая разница, кто это… Важен другой факт – Игорь соврал ей, когда написал, что задерживается на работе. Теперь она своими глазами увидела, какая у него «работа»…

Голова болела так сильно, что яркое солнце и блестевший снег едва не ослепили её, когда она всё-таки открыла глаза.

Хотелось в полумрак. Сейчас она задёрнет в комнате плотные шторы и рухнет в постель. Всё остальное потом.

Мужчина с беспокойством посмотрел на Наташу, потом выскочил из машины, обежал, помог молодой женщине выбраться из салона.

- Спасибо, - Наташа поморщилась.

Морозный воздух отчего-то больше не нравился, наоборот, казалось, что она вышла из дома без одежды.

Почему же так холодно? Её колотил озноб.

- Вас проводить? – Вано сочувствующе посмотрел на трясущуюся Наташу.

- Нет, спасибо, вы и так мне очень помогли, - Наташа попыталась улыбнуться, но вышла только кривоватая гримаса, - простите, очень болит голова. Если честно, единственное, о чем я сейчас мечтаю – это оказаться в постели.

- Понимаю, - кивнул головой мужчина.

Наташа шагнула к подъезду.

- Наталья Евгеньевна!

Она обернулась, всё ещё прикрывая глаза от яркого солнца.

- Вы лекарства забыли, – Вано открыл дверцу «Волги» и потянулся к оставленному Наташей пакету.

- Ой, что-то я совсем плохо сейчас соображаю, - женщина, виновато покачав головой, забрала протянутый пакет, - ещё раз спасибо.

Она вошла в подъезд, не оглядываясь.

Мужчина постоял ещё немного возле машины, потом уселся на водительское сиденье,

также аккуратно вырулил со двора.

***

Войдя в квартиру и с трудом раздевшись, Наташа первым делом задернула шторы на окнах.

Наступивший полумрак сейчас нравился ей гораздо больше, чем яркий свет, даже если это был свет чудесного, морозного зимнего дня.

Сунув ноги в тапочки, она прошлепала на кухню и включила конфорку на плите.

От горящего синими язычками пламени исходило сухое, горячее тепло.
Наташа вытянула вперед руки, грея ледяные ладони над этим чудом цивилизации, как древние люди – над костром.

Поставив на огонь чайник, она принесла из прихожей пакет, принялась разбирать, сосредоточенно всматриваясь в названия на коробочках и пузырьках. Что-то вспомнив,  открыла навесной шкаф, где у неё стояла картонная коробка с лекарствами, достала оттуда ртутный градусник, машинально сунула его под мышку.

Пока закипала вода, Наташа успела разобрать купленные Вано лекарства, разложив их в коробке по местам.

Вытащив градусник, мельком взглянула на него. Увиденное несколько озадачило, поэтому Наташа посмотрела на ртутный столбик ещё раз.

Переливающаяся серебром палочка застыла на отметке тридцать девять и пять.
Вот это заболела…

Наташа взяла упаковку с жаропонижающим, достала одну таблетку. Фольга, покрывающая пластик, тихо хрустнула с характерным звуком.

С трудом проглотив таблетку, Наташа залила кипятком свежую заварку в заварочном чайнике.

Наверное, хорошо было бы что-нибудь съесть, хотя есть совсем не хотелось. Однако, пустой желудок отзывался на горечь выпитого лекарства болезненными спазмами, игнорировать это не стоило.

В холодильнике Наташа отыскала жестянку с гусиным паштетом, открыла, намазала паштет на ломтик батона.

Прихватив незамысловатый бутерброд и свежезаваренный чай, отправилась в «свою» комнату.

Быстро постелила себе на диване, подтянув к нему табуретку, где оставила тарелку с бутербродом и кружку чая, улеглась, устало вытянув ноги, плотнее кутаясь в теплое одеяло.

Она отключила на мобильнике звук и положила его прямо на пол, рядом с диваном.

С трудом глотая, съела батон с паштетом, выпила чай, наслаждаясь горячей, терпкой жидкостью, а потом провалилась в тяжелый, болезненный сон без сновидений.

***

- Наташа, ты дома?

Её разбудил голос Игорька.

Дотянувшись до мобильника, Наташа щелкнула кнопкой.

Почти десять вечера. Она проспала почти десять часов.

Значит, её муженёк развлекался с этой дамочкой целый день.
Наташа чувствовала, что ей стало хуже. Температура вновь поднялась, её сильно лихорадило.

- Я здесь, - сказала она, хотя вряд ли бы Игорь услышал её. Слабый голос сейчас больше походил на шепот.

Горло больше не болело. Головная боль не прекратилась, чувствовала себя Наташа плохо.

Дверь резко открылась, вспыхнул свет.

Наташа охнула, инстинктивно прикрывая рукой глаза.

- Ты что это в темноте сидишь? – поинтересовался Игорь, посмотрев на жену.

- Выключи! – Наташа замахала рукой,- слишком ярко!

- Хорошо-хорошо, - согласился с ней Игорь, - уже выключаю.

Он хлопнул ладонью по плоской кнопке выключателя.

- Включи настольную лампу, - попросила Наташа и поёжилась, - только направь в сторону, отверни от меня.

Игорь удивленно повиновался и уставился на неё, ожидая объяснений.

- Я заболела, - сообщила Наташа будничным голосом, потом потянулась за градусником, лежащим на табуретке.

- Понятно, - Игорёк кивнул, направившись к выходу.

- Что тебе понятно? – задала вопрос Наташа, - ты не хочешь узнать, как я себя чувствую?

- А что тут узнавать, - пожал плечами муж, - если заболела, значит, в любом случае, чувствуешь себя не в своей тарелке.

Наташа взглянула на градусник. На этот раз было уже тридцать девять и девять.

- У меня почти сорок, - сказала она устало, - я пойду ложиться.

- В смысле? – Игорь даже опешил, - а как же ужин?

Наташе очень хотелось ответить ему, что ужин его ждёт там, откуда он только что пришел, но ничего говорить не стала. Ещё не хватало выяснять отношения с мужем, когда она в таком состоянии.

Она ничего не ответила. Просто повернулась, ушла в комнату, но дверь закрывать не стала – на всякий случай. Легла, закрыла глаза, чувствуя, как в висках пульсирует кровь.

Видимо, это что-то серьёзное, скорее всего вирус. Она много нервничала в последнее время, вот организм и не справляется.

Хотелось ещё чая. Или хотя бы воды.

- Игорь, - позвала она, - сделай мне чая, пожалуйста.

Однако, мужчина не отозвался.

Наташа подождала некоторое время, потом, сделав над собой усилие, встала, сама добралась до кухни. Налила в графин воды, отнесла его к себе в комнату, пристроив всё на тот же табурет, который так и стоял у дивана. Выпила воды, снова легла.

Около часа она провела в полузабытьи, а когда вынырнула из неё, опять измерила температуру. Градусник показал сорок и одну.

Теперь Наташа запаниковала. Липкий страх опутал всё тело, окутал всё её существо.

Она набрала номер скорой.

Ответили почти сразу.

- Скорая. Что у вас?

- Очень высокая температура, - сбивчиво принялась объяснять она, - жаропонижающее не помогает.

- Данные диктуйте и адрес, - было слышно, что женщина на том конце трубки очень устала.

Наташа продиктовала.

- Сейчас все на вызовах, ожидайте.

- Сколько ожидать? – задала Наташа логичный вопрос.

- Не знаю, - честно призналась женщина в трубке, - может быть час, а может быть и два. Вызовов очень много и все сложные. Как машина освободится, приедут медики.

- А если я не могу ждать? – Наташа снова почувствовала панику. Такой высокой температуры у неё ещё никогда не было.

- Если не можете ждать, звоните в платную. Эти точно через пять минут примчатся. Только нам перезвоните потом, чтобы мы знали - отменять ваш вызов или оставлять.
Нажав на «отбой», Наташа откинулась на подушку.

Всё тело горело, голова кружилась. Наташа понимала, что это в большей мере из-за страха, но ничего не могла с собой поделать. Впервые в жизни ей было так страшно.

Как у любого живого существа, её инстинкт самосохранения сейчас вопил и кричал, отметая все доводы разума или логических умозаключений.

Врач скорой была права: если вызовов много, она может прождать врачей несколько часов. Не терапевта же из поликлиники вызывать, в самом деле? Да и как его сейчас вызвать?

- Игорь! – снова позвала она. Ответом была тишина.

Что делать-то?

Наташа едва не расплакалась от беспомощности, а потом вспомнила про телефон.

Дожила… Звонить мужу в соседнюю комнату, чтобы он, наконец, вспомнил о её существовании – это было чем-то запредельным.

Она набрала номер Игоря. Наташе было слышно, как в соседней комнате запищал вызов мобильника.

Игорь трубку брать не стал, догадался, что жена его зовёт, появился на пороге комнаты.

- Что случилось? – спросил он буднично.

- Ты надо мной издеваешься? – Наташа уже плакала, - мне плохо! Не дошло до тебя?! Поищи телефон платной скорой, вызови врачей.

- Платной? – Игорь озадаченно почесал затылок, - зачем платную-то вызывать? Есть же обычная скорая, сейчас позвоню. Да не плачь ты, что ты, как маленькая?

- Игорь, у меня никогда не было такой высоченной температуры, она ничем не сбивается, никакими таблетками, я не знаю, что делать! Ты можешь вызвать скорую, в конце концов?! В обычную я уже звонила, все машины на вызовах, они приедут хорошо, если через два часа, я просто боюсь, понимаешь?!

- Почему через два? Они обязаны сразу приезжать!

Наташа даже застонала. От лихорадки, от состояния панической атаки, от упрямства Игорька…

- Игорь, вызовы бывают разные. Бывают экстренные, а бывают неотложные. Мой случай - не экстренный, поэтому ко мне пошлют обычную бригаду, а такие приезжают в течение двух часов. Если вызовов много, как сейчас, то могут приехать и через четыре часа, и через пять. Мне сказали просто ждать, а если ждать нет возможности – вызывать платную скорую.

- Но ведь это дорого, наверное? – Игорь всё ещё раздумывал.

Наташа округлила глаза.

- Ты сейчас серьёзно?!

Она почувствовала, что рыдает.

На данный момент ей было всё равно, что там делал Игорь  весь день, с кем он был, любит он её уже или нет… Осталась только одна мысль – ей нужна помощь.

- Хорошо, хорошо, не кричи, - Игорь, увидев отчаянное, какое-то отрешенное лицо жены, даже испугался. - Я сейчас всё узнаю, позвоню, всё будет хорошо, не паникуй!

Он скрылся в своей комнате.

Наташа снова опустилась на постель, стараясь не смотреть на свет настольной лампы. Боже мой, а если это менингит?

Новая волна паники была ещё сильнее. В голове проносились десятки страшных диагнозов и картинок. Наташа никогда не была параноиком, видимо, всё это было просто результатом сильного жара, настолько сильного, что мозг начал играть с ней в собственную игру, нарочно извлекая из памяти и подсовывая ей всякие медицинские ужасы.

Так… Что ей известно про высокую температуру? Риск обезвоживания, повышение вязкости крови, что может привести к нарушению работы внутренних органов…
Нет-нет-нет! Ей просто нужно перестать об этом думать!

Наташа в изнеможении опустилась на постель.

Снова начался озноб, но теперь её ещё колотило от нервного напряжения.

- Всё, вызвал, - в двери показался силуэт мужа, - сказали, что будут минут через пятнадцать.

- Хорошо, - Наташа выдохнула с облегчением, – спасибо.

- Ты как? – спросил Игорь.

- Плохо, - Наташа пожала плечами, глотая воду из стакана, который она принесла из кухни вместе с графином. – Убери табурет, пожалуйста. Поставь всё на стол. Он, наверное, будет мешать.

Игорь молча подчинился.

Минут через десять в дверь позвонили.

Игорь кинулся открывать.

Врачей было двое, оба мужчины. Один, постарше, держал в руках большой, синий пластиковый ящик с красным крестом. Оба были одеты в форменные, белые медицинские костюмы поверх основной одежды.

- Здравствуйте? Куда нам? – спросил Игоря тот, что был моложе.

- В комнату проходите, - Игорь пошел вперед, показывая, где именно находится жена.

Наташа слышала, как открывалась дверь, но жар совсем измучил её.

Врачи вошли к ней, огляделись. Один из них привычным жестом подхватил пустой табурет, поставил у дивана.

Тот, что был старше, присел у постели.

- Рассказывайте, что случилось.

- Я заболела, - зашептала Наташа, - у меня жар… сильный… не могу его сбить, таблетки не помогают…

- Ещё симптомы какие-нибудь есть? – спросил врач, беря Наташу за руку и нащупывая пульс.

- Горло немного першило, когда на работе была, и всё. Сейчас ничего не болит, насморка нет, только температура.

Врач снял с шеи стетоскоп, долго что-то выслушивал в Наташиной груди и спине, потом холодными, жесткими пальцами прощупал шею, слегка нажал за ушами. Сунул женщине под мышку электронный градусник, который пискнул звонко и неприятно.

- Да, температура высокая, - задумчиво произнес он, забрав его через пару минут и посмотрев на окошко термометра, а потом спросил, - можете наклонить голову вперёд так, чтобы подбородком коснуться груди?

Наташа озадаченно посмотрела на врача, но сделала, как велели.

- Отлично, - кивнул врач, - значит, менингит исключаем… Скорее всего, какая-то вирусная инфекция, вашему организму нужно помочь.

Он обернулся к помощнику.

- Так, давай капельницу, стандартный набор.

- И витамины? - спросил тот, открывая ящик, битком набитый шприцами, какими-то ампулами, флаконами… Молодой человек выудил из его недр одноразовую капельницу.

- Витамины обязательно, - кивнул врач.

- Стойка нужна, - сообщил помощник.

- А почему ты ещё здесь? – нахмурился мужчина.

Молодой человек пулей вылетел из комнаты. Казалось, он отсутствовал всего минуту.

- Жаропонижающее давно пили? – поинтересовался мужчина.

- Дважды… Последний раз часа четыре назад… Но температура не снижается… Совсем… Раньше такого никогда не было…

- Где у вас ванная? – спросил врач у Игоря. Тот показал.

***

У дивана стояла обычная металлическая стойка для капельниц, на колесиках, которые используют в больницах.

Оба врача сидели тут же: один на табурете, другой – на стуле, который Игорёк специально принёс из кухни.

Наташа смотрела, как падают капли в маленьком пластиковом цилиндре, постепенно уменьшается жидкость в стеклянном флаконе с физраствором, куда были добавлены какие-то лекарства.

«И витамины», - подумалось ей почему-то.

Сначала жидкость капала очень-очень медленно, Наташа наблюдала, как формируется капля – едва заметно набухает, увеличивается в размерах, а потом срывается вниз, в гибкую, блестящую, прозрачную трубочку, втекая через иглу в её вену. Потом молодой врач что-то подкрутил и закапало быстрее...

Прошло около часа. Врачи сидели, тихонько о чем-то переговариваясь, внимательно посматривая на Наташу, а она чувствовала, как отступает озноб.

- Ну, что? Как вы себя чувствуете? –врач в очередной раз всмотрелся в лицо молодой женщины.

- Мне лучше, - прошептала та с облегчением, - кажется, температура стала меньше.

- Сейчас проверим, - врач тут же сунул ей термометр.

Наташа снова поморщилась от его электронного писка, но должна была признать, что штука удобная – и разбить нельзя, и температуру измеряет значительно быстрее.
У них в клинике тоже были такие термометры, но дома она всегда пользовалась старым, ртутным градусником.

Тридцать девять и две.

Мужчина довольно кивнул.

- Ну, вот, видите, всё будет хорошо. Это просто  вирус. Довольно агрессивный, а организм у разных людей реагирует по-разному.

Он достал мобильный телефон, набрал номер.

- Диспетчер? Мы на вызове, - мужчина назвал адрес, -  вы уже не нужны, можете отменять, но вызов фиксируйте и врача завтра с утра из поликлиники. Да, картина одинаковая. Нет, ваши точно не нужны, интоксикацию мы сняли, всё нормально. Нет, мы предупредим, чтобы звонили. Конечно. Спасибо, до связи.

Врач встал. Помощник принялся аккуратно собирать ящик, складывая вскрытые, использованные ампулы на тарелку из-под бутерброда на столе.

- Я написал, что мы вам кололи, - кивнул он на исписанный листок бумаги, оставленный им на письменном столе, - покажете лечащему врачу, который придет с утра. Если вдруг вам снова станет хуже – звоните в скорую, они звонок будут рассматривать уже как экстренный, приедут быстро. Но я уверен, что до этого не дойдёт. Теперь вам нужен покой, много жидкости, витамины, хорошее питание -  вы быстро встанете на ноги.

- Я, наверное, излишне паниковала, - смутилась Наташа и нервно сжала в пальцах одеяло.

- Если бы у меня вдруг поднялась такая температура, я бы тоже сильно нервничал, - улыбнулся ей врач, - ничуть не меньше вашего. Выздоравливайте!

Его помощник уже ушёл, разобрав и унеся с собой металлическую стойку.

- Спасибо, что быстро приехали, - поблагодарила Наташа, одновременно понимая, что решающую роль в этом вопросе всё же сыграли деньги.

- Это наша работа, - кивнул мужчина и снова повторил, - поправляйтесь.

Он вышел, а Наташа блаженно откинулась на подушку.

Захотелось спать.

В коридоре что-то возмущенно говорил Игорь, кажется, даже повышал голос, но Наташе было всё равно. Она подозревала, что сумма, которую тому пришлось сейчас заплатить, была не маленькая.

Она успокоилась, и это спокойствие стоило заплаченных денег. Правда, так считала только она, Игорёк, судя по разговору с врачом на повышенных тонах, был другого мнения.

Но с этим она будет разбираться потом…

***

- Илюша, как ты это себе представляешь? – Даша бросила быстрый взгляд на мужа.

- Что именно? – переспросил тот.

- Ну, ты сказал: «…стоит поговорить с сыном и объяснить ему, почему ты не желаешь его сближения с новоприобретенной бабушкой». Как это сделать? Ведь не могу же я рассказать ему того, что произошло на самом деле? Да и не хочу, если честно.

- Почему? – Илья посмотрел на жену пристально.

- Я просто не знаю, что сказать, – вздохнула Даша. – Сынок, тут такое дело… Твой дед когда-то продал твою мать бывшему мужу, который был мерзавцем, каких поискать, а твоя бабушка этот факт продажи поддержала. Так, что ли?

- Не такими словами, конечно, - ответил мужчина, - но и скрывать это от Генки я тоже не вижу смысла.

- Илюша, нашему сыну всего девять!

- Уже десять без пары недель, - поправил жену Илья.

- Всё равно, - Даша пожала плечами, - это было очень давно, ещё до знакомства с тобой. Я не хочу ворошить прошлое. Но и подпускать свою мать к нашему сыну я тоже не хочу.

- Дорогая, придётся выбирать… Конечно, я не представляю, чтобы бабушка сама ему всё рассказала, - Илья задумался на минуту, забыв о пельменях, дымящихся сытным парком в его тарелке, - я бы рассказал всё без утайки, но и без подробностей, которые мальчику знать ни к чему.

- Наверное, - Даша в сомнении покачала головой, - ты думаешь, будет лучше, если я расскажу всё сама?

- Да, - кивнул муж задумчиво, - я думаю, что твоя мать раскаивается в том, что когда-то произошло между вами. Она ведь просила у тебя прощения. Мне кажется, она делала это искренне.

- Илья, а как простить то, что сделали они с отцом? Ты так говоришь, словно и бывшего мужа я должна простить, несмотря на то, что он творил жуткие вещи.

- Дашуля, я такого не говорил, - мужчина поднялся со стула и обнял жену, - для того, чтобы заслужить прощение, необходимо раскаяться. Человек должен сам осознать, что он поступал плохо, подло, страшно, словом, недопустимо. Если нет раскаяния, то какое может быть прощение?

Женщина вздохнула.

- Твоя мать изменилась, - продолжил мужчина, крепко прижимая к себе Дашу, - я понимаю, что у вас с ней никогда уже не будет теплых отношений, как у настоящих родственников, таких, какими вы могли бы стать. Но по-человечески её жаль. Прошло много лет, а самое главное – твоя мать просит тебя простить её. Не думаю, что такие слова дались ей легко.

- Тебя Игорь подговорил? – вдруг спросила Даша, отстраняясь от мужа.

- Не выдумывай, - Илья снова сел за стол и взялся за вилку, - никто меня не подговаривал. Я полагал, что за время, проведённое вместе, ты давно должна была понять, что я не живу чужим мнением, у меня на всё есть своё. Так получилось, что в этот раз моя точка зрения совпадает с точкой зрения твоего брата. Только и всего.

- Возможно, - согласилась Даша, но сомнения одолевали. -  Ты не думал о том, что эта женщина просто притворяется?

Илья взглянул на неё внимательно.

- Притворяется? – переспросил он удивленно, - но зачем?

- Притворяется, потому что сейчас ей это выгодно, - пояснила Даша, подкладывая ему на тарелку ещё одну ложку соуса, - она всегда так делала. Сначала я этого не понимала, потом у меня было много возможности наблюдать за тем, как она уживается с моим отцом. Тот ведь тоже недалеко ушел от Юрия, хотя руки не распускал. Мне казалось сначала, что мать – несчастная, забитая, даже сломанная. Только в дальнейшем я убедилась, что это вовсе не так. У отца авторитарный характер, но недаром говорят, что муж – голова, а жена – шея. Куда повернёт, туда голова и смотрит. Моя мать умело руководила отцом, просто напуская на себя вид покорной жены, преданно заглядывающей господину в глаза. Кстати, знаешь, что я тогда заметила?

- Что? – Илье стало интересно.

- На людях мать вела себя именно так. Даже при нас, при детях, она лебезила, угождала и делала вид, что она – рабыня, а отец – сущее божество, её хозяин. Отцу льстило такое поведение. Только на самом деле всё было совсем не так.

- Правда? – спросил Илья с любопытством.

Он встал, чтобы поставить свою тарелку в раковину. Пельмени он съел, и сейчас был сыт, благодушен и доволен жизнью.

- Игорь ничего этого не видел, потому что реже бывал дома. У него всегда были дела: школа, кружки, секции, учеба, вечеринки… А я всё своё свободное время проводила дома. И наблюдала. Так вот, когда родители оставались наедине и думали, что их никто не видит, картинка менялась на прямо противоположную.

- Это как? – Илья даже повернулся к жене, настолько был удивлен услышанным.

- А вот так! В спальне командовал совсем не отец. Конечно, я не подглядывала и не подслушивала специально, меня воспитывали в строгих правилах. Но если мне нельзя пожаловаться на плохой слух, кто тут виноват? Я слышала, как мать наедине командовала отцом, как генерал рядовым. Гоняла его «и в хвост, и в гриву». Однако, это знание их маленьких «тайн мадридского двора» было для меня бесполезно – по поводу нас с Игорем родители всегда имели одинаковое мнение и выступали единым фронтом. Поэтому я не доверяю этой женщине даже сейчас, когда она, как ты говоришь, раскаялась. Она всю свою жизнь прожила во лжи и притворстве!

- Мда… - Илья даже развёл руками, - век живи - век учись… Ты никогда не рассказывала мне о том, как жила с родителями.

- Зачем? – отмахнулась Даша, - это было не слишком счастливое время, не хочу его вспоминать. Сейчас просто к разговору пришлось. Неприятные воспоминания…

***

Разговор с Генкой произошел раньше, чем планировала Даша.

Сын вернулся с очередной тренировки хмурый и задумчивый, позже обычного.

Они с Ильёй разрешали сыну немного задержаться, потому что мальчишки частенько возвращались домой пешком, а деньги экономили. Илья такую экономию одобрял, говорил, что «и ногам польза, и кошельку не вред».

Вернувшись домой, Генка с Дашей почти не разговаривал, на вопросы отвечал односложно, всем своим видом показывая, что его раздражают привычные вопросы о том, как дела в спортшколе.

Когда, наконец, она решила напрямую спросить у сына, что произошло, тот  заговорил сам.

- Мама, скажи, а почему ты не общаешься с бабушкой? Она хорошая.

Даша на несколько секунд «зависла», наливая суп в тарелку сына.

- Хорошая? – переспросила она осторожно, - почему ты так решил? Ведь ты её совсем не знаешь?

- Ну, я же видел её у дяди Игоря и потом… - сын не договорил, осекшись, испуганно замолчал.

- Что потом? – Даша напряглась.

- Она приходила ко мне, - признался Генка и шмыгнул носом, - несколько раз.

- Куда приходила? – не поняла Даша, но сказанное сыном её насторожило.

- С тренировки встречала, - Генка виновато опустил голову, - прости, что я сразу ничего не сказал – тебе и папе. Бабушка просила не говорить, всё равно мы были вместе совсем недолго, только по дороге домой. Сегодня ещё посидели  в кафе. Она купила мне пирожок с мясом,  мороженое и сок. Это же не запрещено?

- Сегодня тоже? – Даша вздохнула и уселась напротив сына.

Больше разговор откладывать было нельзя.

Генка кивнул.

- Мам, ты извини, я пока есть не хочу.

- Понятно, - Даша кивнула, - куда уж хотеть после пирожка и мороженого.

- Мне было её жаль, - Генка насупился, - мне она показалась доброй.

- Гена… - начала Даша, волнуясь, - ты уже взрослый мальчик, поэтому и разговор у нас будет взрослым. Хорошо?

Сын кивнул и с любопытством уставился на Дашу.

Даша мысленно сжалась, как пружина. Сыну будет только десять, как ему объяснить весь этот кошмар, который творился в её прошлом…

- Для начала, я задам тебе вопрос, договорились?

Генка кивнул.

- Ты мне сказал, что бабушка хорошая и добрая. Почему ты сделал такие выводы?
Мальчик задумался.

- Она подарок мне подарила хороший, ещё тогда, когда мы у дяди Игоря в гостях были. Потом стала меня встречать, провожать до дома. Это ведь время, правда? Значит, она готова тратить его на меня. Папа же всё время повторяет, что время – самая дорогая в этом мире вещь. Я, правда, не совсем это понимаю…

- Ты правильно понял папу, - Даша протянула руку и пригладила на голове сына торчащий вихор. – Хорошо, что ещё?

- Ей не жаль на меня денег, она же пенсионерка? Вот у Серёги бабушка – тоже на пенсии, но ничегошеньки ему не покупает. Говорит, что с такой пенсией, как у неё, можно зубы на полку класть. Правда, Серёга на неё не обижается, - тут же добавил Генка поспешно, - дело же не в деньгах…

- Таааак, - протянула Даша одобрительно, -  а в чем тогда дело?

- Наверное, в том, что Серёгина бабушка его любит, а он любит её, - Генка вопросительно посмотрел на Дашу, - так ведь?

- Хорошо, - Даша кивнула и задала следующий вопрос, -  ты считаешь, что твоя бабушка тоже тебя любит?

- Не знаю, - честно ответил мальчик и пожал плечами, - мы  только познакомились. Ты всегда говорила мне, что дедушка с бабушкой живут далеко, они очень заняты, поэтому не приезжают к нам в гости.

- Гена, скажи, а тебе не показалось странным, что бабушка просила не говорить нам с папой про ваши встречи?

- Показалось, - Генка кивнул, - но я думаю, что это из-за того, что она тебя когда-то очень сильно обидела, да?

Даша вздрогнула.

- Почему ты так решил?

- Она сама так сказала, -  просто ответил мальчик и посмотрел на Дашу, - это правда?

Даша помолчала. Нужно было собраться с мыслями.

- Правда, - ответила она, наконец, - поэтому я не хотела бы, чтобы ты виделся с бабушкой без меня или папы.

- Ты её так и не простила, - вздохнул сын.

Вздох получился таким тяжелым, что Даша поёжилась.

- Есть вещи, Гена, которые очень сложно простить, понимаешь?

- Например, предательство? – мальчик пытливо заглянул ей в глаза, - я сам никогда бы не простил предательства!

- Да, - согласилась с ним Даша, - предательство простить почти невозможно…

- Разве бабушка тебя предавала? – Гена был любопытен и расстроен одновременно, - или ты не хочешь мне этого говорить?

- Ты прав, сын, пока я говорить на эту тему не хочу, - Даша тоже вздохнула, - но ты должен понять, что мне сложно общаться с  бабушкой. Когда-то давно она и твой дед совершили нехороший поступок. У нас были непростые отношения в прошлом, я очень давно уехала из дома сюда, к твоему папе. Я расскажу тебе об этом чуть позже, возможно, не всё… Но я расскажу о том, почему мы с бабушкой так…

- Не любите друг друга? – тут же переспросил мальчик.

Значит, вот как это выглядит со стороны… Мы не любим друг друга.

Дашино дыхание сбилось, почему-то захотелось плакать. Но она пересилила себя и улыбнулась сыну.

- Наверное, так, - сказала она, снова погладив Генку по голове, - тебе пора в парикмахерскую.

Мальчик скорчил рожицу.

- Не хочу быть прилизанным, как Сенька-отличник!

- Разве быть отличником так уж плохо? – Даша снова улыбнулась.

- Не знаю, не пробовал, – тут же отмахнулся сын, - но ты не договорила.

Он оказался упрямым, её мальчик…

- Мы не любим друг друга, - повторила она за ним. - К сожалению, так тоже случается, даже между самыми близкими людьми.

- Мне казалось, что все родители должны любить своих детей и наоборот. 

Эти бесхитростные слова заставили Дашу проглотить подступивший к горлу ком.

- Иногда, Гена, очень редко, - подчеркнула она, - в жизни происходят события, которые разводят людей в разные стороны, даже близких. Это, как путешествие в лодке.  Если лодка тонет, бывает так, что люди плывут не в одну сторону, а к противоположным берегам.

- Но вы ведь снова встретились? – сын соображал быстро, - если вы с бабушкой приплыли на разные берега, сейчас вы снова на одном, правильно?

- Возможно, что мы снова окажемся на одном берегу, благодаря тебе, -  сказала Даша, - но пока это всё, хорошо? Давай договоримся, что о твоих встречах с бабушкой я должна знать. Причем, заранее.

Она слегка нахмурилась.

- Я поговорю с бабушкой, - серьёзно сказал Генка и по-детски прижался к Даше лохматой головой.

Даша обняла сына…

Продолжение здесь: http://proza.ru/2023/11/13/63