3. Здесь лечатся и выздоравливают

Выйдя из "девятки", я почувствовал острую необходимость где-то присесть и посидеть. Дошел до ближайшей скамейки. Немного переведя дух, я достал из конверта большой лист пленки с изображением срезов лёгких. На нескольких из них была отчётливо видна кольцевая тень, внутри которой была небольшая черная точка, словно отверстие от пули. "В S6 справа отмечается участок инфильтрации размером до 2,5 см, с полостью деструкции до 1 см..." - прочел я в описании.
Куда мне теперь? К себе в больницу? Или сразу к фтизиатру?
Подумав, я решил сразу поехать в тубдиспансер. Хоть направления у меня и не было, но я резонно посчитал, что с такими результатами на руках - точно не откажут в консультации.
Путь от "девятки" до тубдиспансера был не близкий. За окном маршрутки проплывали городские пейзажи, но они мне казались какими-то ненастоящими, чужими.
"Инфильтративный туберкулез с распадом... Как такое могло произойти со мной?.. Ещё неизвестно, есть ли бактериовыделение. Не заразил ли я кого-то из близких? И что теперь? Положат на несколько месяцев в стационар? А как же интернатура и магистратура? Дай Бог ещё чтобы только стационар! А если хирургия?". От бесконечных вопросов без ответа и потока мыслей кружилась голова.
За этими размышлениями я не заметил, как добрался до пункта назначения.
На территории тубдиспансера ходили люди в масках. Кто-то просто прогуливался, кто-то был занят какой-то работой. Двое мужчин несли огромную кастрюлю, вероятно, с супом. У ворот стояла шумная компания цыган, возбуждённо о чем-то говорящих на своем языке. Женщины в масках хлопотали около цветочной клумбы. Изредка в этом многообразии мелькали и фигуры в белых колпаках и однотипных серо-голубых фуфайках. Тех, кто приходил сюда за справками или на консультацию, людей из "здорового" мира - можно было выделить из толпы безошибочно. Они были беспокойны, постоянно озирались по сторонам и ютились в стороне от остальных.
Входя вовнутрь, я тоже послушно одел маску. У окошка регистратуры была небольшая очередь из нескольких человек. Какой-то парень лет 35, смуглый и нахальный, о чем-то на повышенных тонах спорил с регистратором. Регистратор несколько раз выходила, унося какие-то бумаги, приходила снова.
Наконец, вопрос с этим человеком был решен, и очередь задвигалась быстрее. Вскоре у окошечка оказался я.
- Здравствуйте. Меня к Вам направили... - Только и смог проговорить я и сунул в окошко файл со своими выписками и заключением КТ.
- А кто направляет? Не вижу здесь. - Внимательно посмотрев все бумаги, спросила регистратор, темноволосая женщина лет 40.
- Я только с компьютерной томографии. Сразу к Вам. Больше ничего нет.
- А Вы у нас раньше были?
- Нет, в первый раз.
- Вообще-то нужно направление от врача... Но подождите немного. Я покажу Ваши документы доктору.
Регистратор снова вышла из своей комнатушки и быстрым шагом пошла куда-то в коридор.
- Так, давайте заведем Вам карточку у нас. - Сказала девушка, вернувшись. - Скажите, где Вы сейчас проживаете?
Я назвал адрес.
- Хорошо. Идите к 9 кабинету, Ваша карточка будет у врача.
Регистратор была очень вежлива и производила приятное впечатление. Да и вообще, внутри поликлиники диспансера все выглядело не так уж плохо. Я пошел по длинному коридору с недавно сделанным свежим ремонтом, где у кабинетов сидели в ожидании люди. Самые разные люди. Молодые и старики, женщины и мужчины. Девятый кабинет находился в самом конце коридора, за поворотом. У кабинета стояла пожилая женщина в медицинском халате и тот самый смуглый парень в маске, которого я видел у регистратуры. Они о чем-то говорили на повышенных тонах. Я не успел уловить суть разговора. Женщина в халате вошла в кабинет, нервно захлопнув за собой дверь. Худой смуглый парень сел на скамейку для ожидающих, спустил маску на подбородок и надсадно закашлялся.
- Виктория Валерьевна! Здесь пришел Потапов! - Услышал я голос за дверью.
- Потапов? А что он тут делает? Он же бациллярный! Я направила его в стационар!
Я покосился на сидящего рядом на скамейке Потапова. Тот все кашлял.
"Бациллярный!". Суть этого слова была понятна без пояснений, но слышал я его впервые. Мне стало не по себе, что стою я вот здесь рядом с этим Потаповым, который "бациллярный". Хотя, какого черта? Может и я "бациллярный"? Чем я лучше него?.. Нет, не мог я ещё отнести себя к этой категории людей! Не мог примириться с этим!
- Детский сад какой-то! "Хочу, не хочу!" - Продолжил чей-то женский голос из-за двери кабинета. - Зови, пусть зайдет.
Дверь кабинета снова открылась и в ней показалась фигура той самой пожилой медсестры.
- Потапов! Зайдите!
Кашляющий худощавый пациент сутулясь пошел в кабинет. Дверь за ним захлопнулась.
Два женских голоса за дверью стали наперебой отчитывать Потапова и уговаривать лечь в больницу.
- Да пошли вы все! Я сдохну лучше! - Хриплым голосом завопил доведенный до отчаяния больной.
- Потапов, Вы понимаете что у Вас в мокроте палочки! Вам лечиться нужно! Будете бегать - я подам на комиссию, чтобы Вас привлекли к лечению через суд! - Настаивал чей-то молодой женский голос.
- Суд? Да валяйте! - Дерзил Потапов. - Напугали! Видал я этих судов за всю жизнь... А лечиться я не отказываюсь! Давайте мне таблетки, я буду лечиться! А на койку - не лягу! Мне пое..ть!
Наступила пауза. Только слышно было как за дверью шуршат бумаги.
- Ну и чёрт с Вами, Потапов!.. Мария Ивановна, напишите ему направление в ДОТ-кабинет!... Идите прочь, Потапов!
Я взглянул на дверь кабинета номер 9. Рядом с ним была голубенькая табличка: "Врач-фтизиатр Есаулец Виктория Валерьевна".
Из кабинета вышел пациент в сопровождении медсестры и они пошли куда-то по коридору.
Я подождал ещё несколько минут и постучал в дверь.
- Да! - Раздался голос за дверью.
Я осторожно вошёл.
За письменным столом посреди светлого кабинета с салатовыми стенами сидела мощного телосложения крашенная блондинка лет 45. Она с аппетитом доедала кусок пирога с вареньем.
- Невозможно доктору перекусить... - С досадой проворчала она. - Ну что у Вас там? Заходите уже!
Я вошёл в кабинет и по привычке направился прямо к столу врача.
- Нет, нет! Садитесь вон туда! - Пресекла сразу мое движение врач и указала на одинокий стул, стоящий сбоку у входной двери. - Как Ваша фамилия?
- Осетинский.
- Так так... Ага, Осетинский. Виталий Владимирович, верно?
- Так точно.
Врач открыла чистую "карточку" и что-то стала писать.
- Вы у нас курите?
- Нет..
- Наркотики когда-либо употребляли?
- Тоже нет.
- Это очень хорошо! - Улыбнулась врач. - А под следствием или в заключении были?
- Нет, не был. - Вздохнул я.
- Отлично! Какие-то жалобы у Вас сейчас есть?
- Абсолютно никаких.
- Это тоже чудесно! - Задорно приговаривала врач. - Ну, подойдите поближе, я Вас послушаю.
Виктория Валерьевна одела болтающийся на шее респиратор и вооружилась фонендоскопом. Я подошёл ближе. Доктор вышла из-за стола.
- Поднимите рубашку! Так. Дышите!... Спокойно дышите, как обычно... Опускайте рубашку, садитесь... И тут у нас тоже ничего. Все як належить!
Эти фразы врача подействовали на меня успокаивающе. "Может сейчас мне скажут, что никакого туберкулеза у меня нет и отпустят домой?" - Мелькнула наивная надежда.
- Ну что же, Виталий Владимирович! - Подытожила Есаулец. - У меня практически нет сомнений, что у Вас туберкулез!
Эта фраза прозвучала оглушительно после таких убаюкивающих "хорошо ", "отлично", "як належить " (укр. "как полагается").
- Вы... так думаете? - Произнес я и услышал как дрогнул голос.
- Да практически уверена! - Резко и с вызовом посмотрела на меня врач. - Извольте взглянуть сами на свой снимок! Вот у Вас уже и дырка имеется!
От этой фразы голова совсем закружилась, ноги наполнились тяжестью. Я готов был к словам "полость", "деструкция", "каверна", "распад" на худой конец. Но слово "дырка" звучало из уст врача как-то особенно резко и устрашающе. Позже к этому жаргону привыкаешь и сам нередко используешь его. Но услышать в свой адрес впервые, что у тебя в лёгких "дырка" - это шокирует.
- Но. - Продолжила назидательно Виктория Валерьевна. - Я обязана назначить Вам лечение антибиотиками на несколько дней, для исключения пневмонии. Надежды на это мало. Но проверить мы обязательно должны. Поэтому поезжайте пока к себе в терапию по месту жительства, пролечитесь ещё 10 дней, а после - придёте к нам.
- А потом?.. Изониазид... Рифампицин... Пиразинамид... Этамбутол...?
- Абсолютно верно!.. Будем надеяться, что это поможет!
- Ну что же... Тогда разрешите идти? И до встречи!
Врач подошла ближе и внимательно на меня посмотрела, а затем совсем по-дружески положила руку мне на плечо.
- Ну! И что Вы так расстроились, юноша? Здесь лечатся! И выздоравливают!
- Спасибо!.. Я знаю. - Улыбнулся я в ответ. - До свидания!
Казалось, диагноз ТБ был всячески мною обдуман и принят. Но быть полностью готовым к этому все-равно оказалось невозможно. Едва я вышел за территорию тубдиспансера, в душе заскребли кошки. Слезы сами хлынули из глаз. Стало вдруг ужасно жаль себя. Стыдясь этой слабости, я свернул с дороги, ведущей от тубдиспансера в город, скрывшись от посторонних глаз. За углом больничного забора стоял большой бетонный блок. Я присел на него и дал себе время успокоиться.
"Здесь лечатся! И выздоравливают!" - Вспомнил я последнюю фразу врача и схватился за нее, как за соломинку. Это было главное. Это не навсегда. Это пройдет.

Продолжение: http://proza.ru/2023/11/05/787