Повесть-сказка Спаси нас, Уша! Вторая часть

Дина Бакулина
Повесть-сказка"Спаси нас, Уша!"
Часть вторая
КРЫСЫ ЗАХВАТИЛИ
ДЕРЕВНЮ НЕМЫШКИНО!

Глава 1
Ошеломляющая новость. – Кого позовём на Совет?

Как только в окошко Ушиного домика проникли первые солнечные лучи, в открытую форточку просунулась голова ворона Вредины:
– Ка-а-ррр! Спите? Дрыхнете? А сами ничего не знаете! Ты только посмотри, Болтушка, на этих странных животных!
Ёж с котом мгновенно проснулись. Уша подбежал к окошку и распахнул его.
– Залетайте! – сказал он.
В домик друг за другом проворно залетели вороны.
– Говори поскорее, чего мы такого ещё не знаем? – с нетерпением спросил Уша. Полосатик молча смотрел на семью ворон – тоже ждал, что они расскажут.
– А может сначала позавтракаем, а? – предложил голодный Вредина. – Думаю, перед важными новостями полагается хорошенько перекусить.
– Согласен, – дружелюбно сказал Уша. И, хотя ему нетерпелось узнать последние новости, он быстро и ловко приготовил омлет для своих гостей:
– Налетайте!
– Ты, наверное, хотел сказать «налегайте», – с набитым ртом поправил Вредина.
– Я хотел сказать, что мы с Полосатиком уже, кажется, сто лет ждём ваших новостей! – нетерпеливо воскликнул Уша.
– Представляете? Коты ушли из деревни Немышкино! – выпалила Болтушка. Ей-то давно надоело молчать.
– Как ушли? Куда? – вскинулся Полосатик.
– В неизвестном направлении! – вскричал Вредина.
– Да, – подтвердила Болтушка, – Только это ещё не всё…
– А что ещё? – встревожился Уша.
– И люди тоже! – сказал Вредина.
– Что «тоже»? – одновременно спросили Уша и Полосатик.
– Люди тоже ушли из Немышкина, – пояснил Вредина.
– Но люди-то куда могли уйти? – с недоумением спросил Полосатик.
– Наверно туда же куда и коты. В другие деревни. К своим родственникам и друзьям, – предположила рассудительная Болтушка.
– Ну это уж слишком! – поразился Уша.
– Слишком… – грустно согласился Полосатик. – Значит моя хозяйка тоже куда-то ушла?
И впервые за всё это время он подумал о своей хозяйке с теплотой.
– Да почему же они все ушли из Немышкино? Я что-то не понимаю, – удивился Уша.
– Да потому что деревню захватили крысы! – перестав клевать омлет, в один голос произнесли Вредина и Болтушка.
– Ой! – вскрикнул Полосатик.
– Ой! – повторил вслед за другом Уша.
– Что же теперь делать? – прохрипел Полосатик. От этих ошеломляющих новостей у него пропал голос.
Потом все погрузились в молчание. Думали.
 
Первым нарушил затянувшееся молчание Вредина.
– Предлагаю собрать совет из самых неравнодушных зверей нашей Осиновой рощи, – сказал он.
– Совет – это когда все друг с другом советуются? – уточнила Болтушка.
– Конечно, – солидно пояснил Вредина. – Советуются, а потом вместе принимают решение, как быть дальше.
– Правильно, – сказал Уша, – надо собрать Совет!
– Кого позовём? – спросила Болтушка.
– Ну, во-первых, всех кто сейчас здесь, – вслух рассуждал Уша. – Полосатика, меня, и вас двоих.
– Ну это само собой, – кивнул Вредина, – а ещё кого?
– Я предлагаю позвать старого ежа Храпу, – предложила Болтушка.
– Храпа, конечно, ёж умный, но, к сожалению, глух, как тетерев, да и не молод уже, – с некоторым сочувствием возразил Вредина. – Вместо Храпы предлагаю позвать бобра Кулачка! А что? Он зверь серьёзный.
– Ну да, – вздохнула Болтушка, – даже слишком серьёзный. Мне кажется, он вообще не умеет улыбаться.
– Умеет, – заверил её Уша, – он просто стесняется улыбаться: когда Кулачок приоткрывает рот, у него зубы во все стороны торчат.
– Да ну! – всплеснула крыльями Болтушка. – А я и не знала. Вот бы посмотреть!
– Не отвлекайся! – сердито сказал Вредина. – Мы кажется сейчас о деле говорим.
– Получается, что соберёмся мы вчетвером, бобёр Кулачок, старый ёж Храпа… А ещё кто?
– А может нам лису Прятку в Совет пригласить? – предложил Вредина.
– Она же такая хитрюга! – засомневалась Болтушка.
– Хитрая, зато умная, – возразил Вредина.
– Ладно, – согласились Уша с Болтушкой. – Позовём Прятку.
– А паучка Петрушу? – неожиданно спросил Полосатик.
– А ты-то его откуда знаешь? – удивился Вредина. – Он же на болоте живёт.
– Я его лично ещё не знаю, я только портрет видел. Мне Уша показал.
– Правильно, – поддержал Уша. – Позовём Петрушу! Он проворный и рассудительный.
Итак, звери решили собраться в воскресенье после обеда в заброшенном домике у Сухой канавы. А созвать зверей и паучка Петрушу на Совет вызвались вороны Вредина и Болтушка.
 
Глава 2
Совет у Сухой канавы. «Крысохвосты» и «живые объекты»

И вот наступило воскресенье. Первыми в заброшенный домик у Сухой канавы пришли Уша с Полосатиком и целое утро делали в домике уборку. Потом к ежу и коту присоединился паучок Петруша. Он проворно убрал паутину с окон и в комнате стало светло. Затем пришёл бобёр Кулачок. Он деловито починил хромые стулья, табуретки и расшатавшееся, скрипучее кресло.
Потом явилась лиса Прятка. Она не стала наводить порядок в доме, а сразу уселась на единственное кресло и вздохнула: «Я сюда так долго шла… Я так устала!» А потом прилетели Вредина с Болтушкой. Они не помогали убираться, потому что к этому времени всё было уже убрано. Звери уселись за стол, и Уша объявил, что Совет начался.
– Мы с вами собрались, чтобы придумать, как избавить деревню Немышкино от крыс! – сказал он.
– Мне кажется, полностью избавиться от них невозможно, – возразила лиса Прятка. – Ты видел сколько их там? Нет? А я видела. Очень много!
– Слушай, Прятка, а между прочим, кое-кто из птиц заметил, как ты бедовала с крысой Нахалкой! А может, ты вообще с крысами дружишь?
– Ну-у, – отмахнулась лиса. – Уж это враньё! Не дружу я с крысами, – хотя бы потому, что они сами ни с кем не дружат. Кстати, они называют себя «крысохвостами», а остальных зверей – «живыми объектами»!
– Ну да? – изумлённо произнёс Полосатик. – Значит мы для крыс просто «живые объекты»?! А как же они людей называют?
– Не знаю, – пожала плечами Прятка. – Только они людей ещё больше ненавидят, чем зверей.
– Ну и ну! – восхитилась Болтушка. – И откуда только ты всё это знаешь, Прятка?
– Действительно, откуда? – хмуро переспросил бобёр Кулачок. – Даже подозрительно как-то.
– Хм, – ухмыльнулась лиса, – ничего подозрительного. Просто у меня есть знакомые птицы, вот они мне и рассказывают. Странно что вы, Болтушка и Вредина, ничего этого не знаете.
– Для того, чтобы слышать, о чём говорят крысы, нужно иметь возможность приблизится к ним. А мне кажется, Вредине с Болтушкой не так просто приближаться к крысохвостам! – наконец-то вмешался в беседу паучок Петруша. Он вообще был молчалив и предпочитал висеть на своей ниточке рядом с окошком – смотреть и слушать.
– Ну ладно, – сказал Уша.– теперь мы знаем, как крысы называют себя и как они называют нас… Но мы пока не знаем главного: как нам вернуть котов и людей в деревню!
– А зачем нам возвращать котов? – спросила Прятка. – Может, нам вообще не стоит связываться с крысохвостами? Ведь это не безопасно!
– Как зачем? – удивился Полосатик. – Во-первых, домашние коты нуждаются в людях. А во-вторых, людям нужны собственные дома. Им наверняка очень тесно и неуютно всё время ютится у своих друзей и родственников.
– Когда крысы окончательно устроятся в деревне, они совсем обнаглеют и захотят захватить весь лес! Тогда нам тоже придётся искать себе новое жилище, – поддержал Полосатика Уша.
– Это мы знаем, – согласился Вредина. – Давайте подумаем, сможем ли мы собрать армию и победить крыс?
– Какую ещё армию? – махнула лапой Прятка. – Как вы уговорите зверей сражаться за каких-то незнакомых домашних котов и людей? Можете мне поверить: далеко не все дикие звери любят людей, и уж тем более, домашних котов!
– Мяу! – обиженно вскричал Полосатик.
– Ну что же ты тогда предлагаешь? – спросил бобёр Кулачок.
– Нужно договориться с крысохвостами миром. Но для этого придётся выбрать парламентёров.
– Кого, кого? – переспросили звери.
– Парламентёры – это те, кто пойдёт на переговоры с крысами, – пояснила лиса. – Они заключат с ними мир от имени нашего Совета.
– Так давайте выберем этих пра… паларамен… тьфу ты, – парламентёров! – обрадовался Уша.
– А вы уверены, что крысы захотят с нами разговаривать? – усомнился Вредина.
– Захотят, – сказала Прятка, – они злые, но умные. Понимают, что со стороны леса для них может исходить какая-никакая опасность. Поэтому согласятся.
– Начнём выбирать? – деловито спросил Кулачок.
– У меня самоотвод, – сказал Полосатик.
– Как это? – спросили звери.
– Ну мне нельзя к ним идти. Я на крыс плохо реагирую. Вдруг сразу взъерошусь и прыгну на них, а они набросятся на меня и на этом переговоры закончатся!
– А мне можно, – сказал Уша. – Я не слишком спокойно отношусь к мышам, а крысы меня почему-то мало волнуют. Могу пойти.
– А можно я тоже с вами пойду? – неожиданно вызвался бобёр Кулачок.
– Можно, – хором ответили Вредина и Болтушка. У них-то не было никакого желания идти к крысам.
– А я постараюсь незаметно прицепиться к раме окошка и наблюдать за переговорами оттуда, – сказал Петруша, – хорошо?
– Хорошо, – согласились звери.
– А что же мы скажем крысам на переговорах? – вслух размышлял Уша.
– Мы предложим им разрешить людям и котам вернуться в свои дома…
– А они согласятся? – наивно спросил Полосатик.
– Не знаю, – сказала лиса. – Может и согласятся… Мы пригрозим крысам, что иначе начнем собирать против них армию лесных зверей.
– И мы в самом деле будем собирать армию? – спросил Петруша.
Петруше никто не ответил. Потому что никто пока не знал ответа.
– Я скажу знакомым птицам, чтобы они предупредили крыс о нашем приходе, – сказала лиса Прятка.
 

Глава 3
Друзья в лагере крысохвостов. – «На нас кто-то смотрит!» – «Возьмите себя в лапы!» – «Уважаемые крысы!» –
Крысохвосты выставляют условия.

О встрече с крысами пришлось договариваться достаточно долго: хвостатые захватчики ломались и делали вид, будто ужасно заняты. Наконец, удобный для обеих сторон день был найден. Встречу крысы назначили в том самом деревенском магазине, где Уша однажды повстречался с крысой Нахалкой.
Когда друзья вошли в Немышкино, деревня показалась им заброшенной и унылой. Хотя она обезлюдела совсем недавно, можно было подумать, что здесь уже много лет никто не живёт.
– Как быстро эти крысы всё порушили! – горестно вздохнул Уша.
Паучок-крестовик Петруша высунул голову из сумочки.
– Да, – громко сказал он, – здесь даже воздух другой стал.
Паучок очень тонко чувствовал запахи.
– Поосторожнее! – сказала лиса. – Крысы могут вас услышать и разозлиться. А нам ещё с ними переговоры вести.
Даже она побаивалась идти к крысам.
– Петруша, – вспомнил бобёр Кулачок, – ты же собирался наблюдать за переговорами с другой стороны окна. Может быть тебе уже пора вылезти из сумки!
– Пора, – согласился Петруша.
– Ну ты хотя бы животом к нам повернись, чтобы тебя не заметили, – посоветовала Прятка. – Твой крестик на спине сразу бросается в глаза.
– Знаю, знаю, – спокойно сказал Петруша. – Не первый день на свете живу. Вообще-то, когда мне нужно быть незаметным, я накрываю свою спинку сухим листиком.
И Петруша тут же уполз.
– Ой! – вздрогнул вдруг Уша. – Ой-ой-ой! На нас кто-то смотрит!
И задрожал от страха.
Действительно, из окна магазина на друзей пристально и зловеще смотрела крыса Нахалка.
– Мне-е то-о-же страшновато, – очень тихо протянул бобёр.
– Сейчас же прекратите панику! – строго сказала лиса. – Страх портит любое дело! Ну-ка быстренько, как говорят люди, взяли себя в руки, вернее, в лапы, – и вперёд!
И Прятка, как ни в чём не бывало, помахала Нахалке лапой.
– Тебе хорошо говорить, Прятка… Ты сильнее крыс! – сказал бобёр Кулачок, но заметно повеселел.
– Я сильнее только одной крысы или, в крайнем случае, трёх-четырёх, но с целым полчищем мне не справиться! К тому же, вы тоже вполне способны расправиться с парой-тройкой врагов.
От этих слов Прятки Уша заметно приободрился.
– Если вы, Кулачок с Ушей, хотите, чтобы мы с вами остались живы и здоровы, настройтесь, пожалуйста, на спокойный лад и ведите себя стойко, – строго сказала Прятка, открывая дверь в магазин.
 
Едва звери зашли вовнутрь, они нос к носу столкнулись с крысой-привратником. Приторно-любезным тоном она предложила друзьям пройти в зал. Вместо ужасного беспорядка, который звери ожидали увидеть, в зале царила идеальная чистота. На стенных полках стояли банки с вареньем, фасолью, горохом и овощами, а посередине стоял круглый стол. За столом сидели три крысы, в том числе и самая большая и противная из них – Нахалка. Посередине стола стояла хрустальная ваза, но вместо цветов из неё торчало несколько луковиц, развесивших во все стороны свои зелёные перья.
– Присаживайтесь, – любезным тоном предложила Нахалка. И, тотчас крыса-привратник вежливо указала Прятке, Уше и Кулачку на стулья. Звери расселись за столом и, никак не решаясь начать разговор, молча смотрели на крыс.
– Мне передали, что вы хотели со мной о чём-то поговорить, – нарушила молчание Нахалка.
– Э… гм… фр-р… – смущенно начал ёж.
– Ну, мы, того… да… эх… – продолжил Кулачок.
– Уважаемая Нахалка, – решительно сказала Прятка, – мы пришли попросить тебя об одном одолжении.
Тут Прятка так укоризненно посмотрела на Ушу, что тот выпалил:
– Мы хотим попросить тебя, чтобы ты убедила крыс помириться с котами и вернуть людей в их дома.
Крыса Нахалка немного помолчала, а потом, ухмыльнувшись, ехидно сказала:
– Предложение, конечно интересное, вот только… Зачем же мы в таком случае занимали деревню? И, кстати, какое дело лесным зверям до домашних котов и людей? С чего это вы за них хлопочете?!
Две другие крысы неприязненно смотрели на друзей и ждали ответа.
– Гм… хм… – сказал Кулачок. – Очень просто: потому что вас, крыс…
– Уважаемых крыс, – мягко поправила хитрая Прятка.
– Гм, хорошо, потому что вас, уважаемых крыс, скоро станет так много, что одной деревни вам уже не хватит. И тогда вы, крысы… гм… хм… уважаемые крысы, скорее всего, отправитесь искать новое жильё в нашем лесу… А у нас-то все до единого домики уже заняты!
– Ну ладно, такое опасение, допустим, можно понять, – сказала Нахалка, – ну а люди-то тут причём? О них вы с какой стати заботитесь?!
– Надеюсь, уважаемая Нахалка помнит, что согласно высшим законам Согласия Неба и Земли, присутствие людей необходимо! Ведь без людей наше звериное существование бессмысленно.
– Подумаешь, «закон Согласия»! А у нас, может быть, свой закон! Закон несогласия! – заносчиво воскликнула Нахалка, но потом, точно чего-то испугавшись, осеклась. – Да, я помню эти несправедливые законы Неба и Земли… – тут она поморщилась. – И мне очень жаль, что даже мы, могущественные крысы, не можем их отменить. Но мы ведь не собираемся уничтожать всех людей вообще… Мы только заставили их потесниться, уйти с нашей территории.
– С вашей? – одновременно выдохнули возмущённые ёж и бобёр.
– Тише, тише, – встревоженно посмотрев на друзей, шепнула Прятка.
– Впрочем, я понимаю, зачем вам нужно возвращение людей в Немышкино… – вслух рассуждала Нахалка. – Вы, верно, считаете, что они будут сдерживать нашу власть? Вы ведь именно так думаете?! А к людям подтянутся домашние коты, и нам снова придётся уйти в подполье? – недобро ухмыльнулась Нахалка. Две остальные крысы издали звуки, похожие одновременно и на грозное рычание, и на сердитое ворчание.
Друзья молчали, потому что на самом деле, этого они и хотели. Даже хитрая Прятка не нашлась, что ответить.
– А если мы не согласимся выполнить вашу нелепую просьбу? Вы что же – вооружитесь шишками и палками и… хе-хе!.. пойдёте на нас войной?! Да?
И тут Нахалка широко разинула большой безобразный рот с редкими острыми зубами и громко захохотала:
– Ха-а-а! Ха-а-а! О! Хо-го-го!
Остальные крысы присоединились к её безумному смеху.
– Мы… фр-р-р… э-э… – промямлил Уша.
– Так вот, что я вам на это скажу, мои дорогие, – успокоясь, произнесла Нахалка. – Вы будете удивлены, но мы как раз и собираемся помириться с людьми!
– Да-а?! – в изумлении вскрикнули Уша и Кулачок.
Паучок Петруша, который тихонько сидел на оконной раме, прикрывшись кленовым листом, несколько раз чихнул от удивления.
– В самом деле? – переспросила Прятка.
– Конечно! – заверила Нахалка. – И вообще вы совершенно напрасно так плохо думаете о нас, крысах. Мы даже рады, что вы к нам пришли. Потому что мы, крысохвосты, ратуем за сотрудничество со всеми живыми объектами!
Заметив, что друзья поморщились, Нахалка поправилась:
– Под живыми объектами я имею ввиду всех зверей нашего леса. Мы, крысы, исключительно за мир и дружбу! Особенно мы будем рады дружить именно с вами, смелые друзья! Правда же, Чула и Тука?
Две крысы, сидевшие рядом, согласно закивали головами.
– Так вот, – продолжала Нахалка, – вам необходимо заручиться нашей дружбой. Вы себе даже представить не можете, как важна для вас дружба с нами, крысами! Мы умны и могущественны! А для того, чтобы мы приняли вас в друзья, вам нужно всего лишь принять единственно правильную крысиную веру и поклониться нашим любимым, превосходным крысиным изваяниям. Вот и всё! А людей мы постепенно возвратим в деревню (не всех, конечно, а только послушных) и научим их заботиться о нас, как раньше они заботились о своих любимых домашних котах. Ну, а со временем, мы, крысы, настолько укрепимся, что сможем руководить людьми, и даже исправлять характер тех людей, которые остались непослушными.
Услышав такую речь Нахалки, Прятка, Уша и Кулачок некоторое время подавленно молчали.
– А коты? – наконец выйдя из оцепенения, спросил Уша.
– Ах да, конечно, коты!.. Чуть не забыла о них, – ухмыльнулась Нахалка. – О котах, разумеется, разговор особый. Котов мы объявим врагами деревни, леса и мира. С котами, как с самым ущербным видом живых объектов придётся распрощаться.
– Как распрощаться? – спросил Уша. Он так перенервничал, что уже устал бояться.
– Беспощадно, – спокойно сказала Нахалка. – Котов нужно будет истребить. С ними бесполезно договариваться! Это самые тупые и мерзкие живые объекты… Тьфу! Честно говоря, мне уже изрядно надоело говорить о котах. Итак, если у вас больше нет вопросов…
Друзьям нестерпимо хотелось домой, в лес, подальше от этой крысиной базы, но они были так ошарашены словами Нахалки, что всё никак не могли встать со своих стульев. Словно какая-то невидимая тяжесть давила на друзей из Немышкина леса и мешала им поскорее унести ноги.
– Что это за крысиные изваяния, которым нужно поклоняться? – спросил Кулачок.
– О! Это прекрасные, величественные изваяния главного правителя крыс, – да и всего мира в недалёком будущем. Пока у нас есть только одно такое изваяние, но со временем они будут установлены везде!
– Изваяния – это памятники? – уточнил Уша.
– Ну-у, можно и так сказать. Хотя, на самом деле, всё далеко не просто.
– А крысиная вера? – спросил Кулачок.
– О, это чудесная вера! – Это вера во всемогущество, величие и грацию всего крысиного рода!
Тут, не дожидаясь разрешения крыс, лесные звери, как по команде, поднялись со стульев.
– До свидания! – вежливо сказала Прятка, хотя от долгого нервного напряжения у неё дергалось правое веко. Но она была хитрой, выносливой и умела держать себя в руках.
– До свидания, – чуть поморщившись, но тоже любезным тоном ответила Нахалка. – До скорого свидания! – уточнила она. Крысы Чула и Тука закивали головами.
Уша огляделся по сторонам, пытаясь отыскать паучка Петрушу, но тот заблаговременно вылез из магазина и ждал друзей на улице.
 

Глава 4
«Перетрусили, как последние слабаки!» – Воинственный Петруша. – Коты в плену. – Долбоклювы

Друзья расходились по домам в подавленном настроении. Впрочем, какого ещё настроения можно ожидать после общения с крысами? Некоторое время они угрюмо молчали, смотря себе под ноги. Они мысленно «переваривали» неприятную беседу. И только, когда друзья вышли на поляну Сосновой рощи (ту самую, на которой Уша впервые встретился с Полосатиком), лиса Прятка поморщившись произнесла:
– Ну и противный же народец, эти крысы!
– Ты забыла добавить «уважаемые крысы» – ехидно поправил бобёр Кулачок.
– Это ещё что?! – резко остановившись, сказала лиса. – Ну ничего себе!
Вслед за Пряткой остановились и Уша с Кулачком (Паучок Петруша, разумеется, тоже остановился, ведь он сидел в сумочке ежа).
– Кто бы говорил! – продолжала возмущаться Прятка. – Сами перетрусили, как последние слабаки, а меня ещё и упрекаете. Как будто бы мне самой было приятно деликатничать с этими тварями!
– Да ладно, Прятка, не кипятись! – вздохнув сказал Кулачок.
Лиса ещё раз нервно взмахнула пушистым хвостом и добавила:
– Ну что ж, приходится смотреть правде в глаза: если мы не остановим крыс, то всем придёт конец – и котам, и людям, и нам с вами…
– Да как? Как их остановить-то?! – не выдержал Уша.
Тут паучок Петруша высунул голову из сумочки и произнёс:
– Да уж как-нибудь остановим!
Звери изумлённо посмотрели на маленького крестовика.
– Я думал ты спал, – сказал Кулачок.
– А я и спал, – ответил Петруша, – вернее, дремал. А пока я дремал, мне представлялись отличные планы наших действий.
– Хм, – сказала Прятка, – ну и ну! Если уж даже крохотный Петруша так воинственно настроен, то может, мы и вправду что-нибудь придумаем. А пока, давайте, разойдёмся по домам! Честно говоря, у меня после этих переговоров голова раскалывается!
– Да уж, – денёк выдался не простой, – мудро подвёл итог Петруша. И друзья отправились по своим домам.
 
Уша с удовольствием разрешил коту Полосатику жить в своём доме и спать в полюбившейся ему коробке. Кстати, про резиновый сапог (без пары), за который Уша сначала собирался так беспощадно бороться, все уже и думать забыли. Позабытый сапог валялся теперь во дворе Ушиного дома.
Утром, как только Уша с Полосатиком проснулись и позавтракали булочками с вареньем, в открытую форточку просунулась голова ворона Вредины.
– Кар-р! Ну что? – принюхавшись, вместо приветствия сказал Вредина, – булочки едите?
– Залетайте, Вредина с Болтушкой, – любезно предложил Уша (он знал, что по утрам они обычно летают вместе). – Угощайтесь!
– Угощение потом! Ближе к делу, – загадочно произнёс Вредина. – У нас есть для вас новость!
«Неужели крысохвосты уже перешли в наступление?! Так быстро?» – тревожно подумал Уша.
– Новость такая: домашние коты никуда не разбежались! – выпалила Болтушка.
– А где же они тогда? – спросил опешивший Полосатик.
– Все коты сидят в большом сарае! Или в нескольких сараях. Сараи скрыты за кустами и поэтому их трудно заметить. Кроме того, они изнутри обиты ватой и войлоком, поэтому вы не услышали мяуканья котов, – разъяснил Вредина.
– Так надо же срочно освободить моих друзей! – закричал Полосатик.
– Срочно не получится, – заметил Вредина.
– А может и вообще никогда не получится, – вздохнула Болтушка. – Потому что сарай охраняют страшные и очень странные вороны! У этих ворон почему-то крысиные хвосты!
– Так может это просто переодетые крысы? – предположил Полосатик.
– Ну да! – ухмыльнулся Вредина. – А клювы-то у них обычные, вороньи! И разве может крыса летать, – пусть даже она нацепит крылья! А эти – летают…
– Слушайте, вороны, а откуда это вы всё знаете? – удивился Уша.
– От Прятки. А она от воробьёв и прочей птичьей мелюзги. – пояснила Болтушка. – Это Пряткины друзья. Им как-то удалось проникнуть в Немышкино и кое-что разведать. Но теперь они боятся туда летать, потому что страшные вороны с крысиными хвостами заметили их и стали сбивать. Налетят, да как долбанут клювом! Потому-то они и зовут себя долбоклювами… Несколько воробьёв после такой разведки лежат в нашей лесной больнице!
– Да-а-а, вот только долбоклювов нам и не хватало, – сказал Уша, – как будто одних крыс мало!
– Ах да, ведь Прятка просила передать, что после ужина весь наш Совет снова собирается в заброшенном домике у Сухой канавы! – сообщил Вредина.
– Да, медлить нельзя! – согласился Уша.
 

Глава 5
Второй Совет. – Почему крысохвосты оставили котов в деревне? – Медведь, влюблённый в звёзды

Вечером друзья снова собрались у Сухой канавы.
Лиса Прятка открыла Совет:
– Давайте высказывать предложения – как освободить котов из сараев? – деловито распорядилась она. – Есть какие-нибудь идеи?
– Можно вопрос? – спросил кот Полосатик. – Никак не могу понять, почему крысы до сих пор держат котов в сарае?
– То есть, ты не понимаешь, почему жестокие крысохвосты их до сих пор не истребили, правильно?
– Правильно, – грустно вздохнув кивнул Полосатик. – Уж я-то прекрасно знаю, как крысы нас ненавидят!
– Думаю, они просто выжидают, когда у них соберётся весь «кошачий набор», – рассудительно заметил бобёр Кулачок.
– То есть, крысам не хватает лишь Полосатика? – встревожился Уша.
– Вообще-то мне страшно! – непроизвольно подрагивая, признался Полосатик.
– Мы тебя в обиду не дадим! – поддержал друга Уша. – Судя по всему, крысы не догадываются, что ты скрываешься у нас. Ведь прежде домашним котам как-то не приходило в голову уходить к лесным зверям.
– Ну хватит! – поторопил Вредина. – Давайте уже думать, как освободить котов!
– Мой милый Вредина сильно изменился. Теперь у него чудесный характер, – с гордостью сказала Болтушка.
– Конечно, изменишься тут, когда у нас под носом такие ужасные дела творятся! – пробурчал Вредина. – Раньше признаю, котов не любил, а теперь, на зло крысам, наоборот, полюбил! Вот так! К тому же, коты – теперь это ведь не просто коты…
– А кто? – с большим интересом спросил Полосатик.
– Теперь это символ свободы, что ли!..
– Правильно, – поддержала мужа Болтушка. – Свободы от крыс!
– Все это конечно очень интересно, – перебила Прятка. – Но может быть у кого-нибудь есть идея, как нам освободить эти… «символы свободы»?
– У меня есть идея! – сказал Уша.
– И у меня! – присоединился к ежу паучок Петруша.
Звери уставились на Ушу и паучка-крестовика.
– Пусть сначала Петруша скажет, – благородно уступил Уша первенство. Тем более, что у него пока не было времени обдумать свою идею
– Я могу собрать своих друзей-паучков! Ночью, когда крысы будут спать, мы проберёмся в деревню, откроем засовы и выпустим котов. Конечно, мы маленькие и нам не просто будет открыть засовы. Но, когда все вместе, то…
– Допустим, все крысы будут спать, – сказал Кулачок, – хотя это вряд ли! Мы же знаем, что у сарая выставлена крысиная охрана…
– А долбоклювы?! – добавил Вредина, – про них ты забыл, что ли?
– Заметят и склюют всех твоих друзей, – проворчала Болтушка. – Ты, наверно, забыл, Петруша, что долбоклювы, это такие же вороны, как мы, только хвосты у них крысиные.
– И они в сто раз свирепее нас! – добавил Вредина. – Только непонятно, как это они приняли веру крысохвостов?
– Точно не знаю, но кажется они все что-то поют и пляшут вокруг какого-то крысиного изваяния, – пожала плечами Прятка.
– Вместе с крысами? – уточнила Болтушка.
– Ну конечно, – ответила Прятка. – Вместе с крысами. Наверно поэтому у них и отрастают крысиные хвосты.
– Интересно, – задумчиво произнёс Петруша.
– Конечно интересно, но твой план, Петруша, нам, к сожалению, не подходит, – сказала Прятка. – Теперь ты говори, Уша.
– А я, – сказал Уша, – я честно говоря, не знаю, что предложить, поэтому предлагаю позвать в нашу команду медведя!
– Какого ещё медведя? – хором закричали Кулачок и Прятка.
– Обыкновенного медведя, – пояснил Уша, – который живёт в Еловой чаще. Медведя Рыку, вот кого!
– Дурацкий план! – махнула лапой Прятка. – Всем известно, что медведь Рыка живёт сам по себе. С чего бы он стал вступать в нашу команду?! Медведю, что коты, что крысы – всё равно. Рыка сроду не дружил ни с теми, ни с другими.
– А люди? – робко спросил Уша. – То, что крысы выжили из собственных домов даже людей ему тоже всё равно? Ведь наглое поведение крыс противоречит высшим законам Согласия Земли и Неба!
– Наверное, Рыке просто не захочется об этом думать, – пожала плечами Прятка. – Мне кажется, этот Рыка – ужасный эгоист.
– Ты так говоришь, потому что он тебя недолюбливает, – неожиданно вставил Кулачок.
– Может и недолюбливает, – признала Прятка, – потому что я умная. Может, даже поумнее его. Только, скорее всего это Рыке тоже всё равно.
– Если ты умная, тогда и придумай сама, как освободить котов! – рассердился Уша. – Он с симпатией относился к Рыке, несмотря на то, что характера его почти и не знал.
Немного подумав, Прятка сказала:
– Ладно, всё равно у нас больше нет никаких идей. Попробуем командировать к Рыке кого-нибудь.
– Чего-чего сделать? – переспросил Полосатик.
– Командировать! Это значит – отправить, – объяснила Прятка. – Нам надо отправить к Рыке, кого-нибудь из вас (со мной то он вряд ли разговаривать станет, мы с ним недавно повздорили). Да только вы не знаете, что голова Рыки давно уже забита одной-единственной идеей! Причём очень дурацкой!
– Какой?! – хором спросили звери.
– А!.. – с досадой махнула лапой лиса. – У нас, на другом конце Осиновой рощи, все давно знают, что Рыка безнадёжно влюблён!
Прятка замолчала – она ждала, когда звери начнут расспрашивать в кого влюблён медведь. Но звери тоже молчали и только вопросительно смотрели на лису. Тогда она начала объяснять, не дожидаясь расспросов:
– Представляете, этот огромный увалень Рыка влюбился… в звёзды! А точнее – в созвездие Большой Медведицы. Ну где такое видано? И выбить эту дурь из его головы нет никакой возможности. Целыми днями и ночами Рыка только охает и вздыхает по Большой Медведице. Как по-вашему, можно вести деловые переговоры с таким медведем?
И Прятка презрительно фыркнула.
Огорошенные звери молчали.
Наконец Уша сказал:
– А можно я всё-таки попробую сходить к нему?
– И я пойду с тобой! – вызвался Полосатик. Ему ужасно захотелось взглянуть на медведя, влюблённого в звёзды.
– Я бы с удовольствием пошёл с вами, но… у меня почему-то не хватает духу! – признался Кулачок.
– Ладно, друзья, попробуйте! – разрешила Прятка. – Я конечно, от всей души желаю вам успеха. Только, к сожалению, не слишком в него верю.
– Не расстраивай нас раньше времени, Прятка! – попросил Кулачок. – А вдруг у Уши с Полосатиком всё же получится договориться с Рыкой?
– А что? Чудеса иногда случаются, – философски заметил паучок Петруша.
Все снова посмотрели на Прятку.
– Раз нет другого выхода, попробовать нужно, – миролюбиво сказала она.
 

Глава 6
Что посоветовал Караська. – «Давайте-ка пирожки!» – «Она скоро появится!»

На следующий день Уша с Плосатиком отправились к медведю. Друзья вязли с собой рюкзачки с пирожками, а воды решили набрать в Караськином озере.
– Привет, Уша! – сразу же вынырнув из воды, сказал Караська. У него был очень хороший слух.
– Привет! – ответил Уша. – И, кстати, мы идём к Рыке.
– А я догадываюсь зачем! – улыбнулся Караська. – Вы хотите попросить его помочь вам в одном важном деле.
– Ну и ну! – удивился Уша. – Неужели уже весь лес знает?
– Нет, не весь и не всё, – успокоил Караська. – Но я ведь дружу с некоторыми птицами. Вот они мне кое-что и рассказали.
Караська с сочувствием посмотрел на своих друзей. Видимо, он сомневался в успехе этого похода. Сомнение карася тут же передалось Уше с Полосатиком. Караська это понял и решил подбодрить друзей:
– Уша, а я знаешь, что подумал?.. Если Рыка такой мечтатель то, может быть, ему понравятся твои песенки?
– Правда? Ты так думаешь? – воодушевился Уша. – Хорошо, я спою ему что-нибудь! Как увидим его, так я сразу запою!
Караська покачал головой:
– Нет, не надо начинать с пения… Надо сделать иначе… Уша, у тебя есть с собой расчёска?
– Есть! – сказал Уша. – Я же люблю причёсываться, поэтому расчёски у меня всегда с собой. И ножницы, кстати, тоже. Я храню их в одном чехольчике.
– Это очень хорошо, – сказал Караська. – Тогда, я, пожалуй, начал бы разговор с Рыкой примерно так: «Э-э-э… добрый день, Рыка!.. э-э-э… Если хочешь, я могу тебя причесать!»
– Здорово! – захлопал в ладоши Полосатик. – Какой ты умный, Караська!
И набрав полные бутылочки воды, друзья отправились дальше.
 
Ёж с котом добирались до Еловой чащи довольно долго. Полосатик, завидев в лесу какой-нибудь новый для него цветок, останавливался, чтобы его понюхать, и при этом непременно восклицал:
– А-ах! Вот так запах! Чудо!
Еды они взяли с собой, пожалуй, многовато, рюкзаки были страшно тяжелы, но выбрасывать вкусные пирожки, которые напекли лесные звери, было жалко.
– Ничего, – рассуждал Уша, – неизвестно сколько времени нам придётся провести у Рыки. Может ещё сто раз проголодаемся.
– Конечно, – соглашался Полосатик. – неизвестно, когда этот влюблённый медведь захочет с нами поговорить… Если, конечно, вообще захочет!
А между тем в лесу начинало темнеть. К тому же усталость от долгой ходьбы давала о себе знать…
– Да когда же она появится – эта еловая чаща?! – с досадой произнёс Полосатик.
– А она уже давно появилась, – отозвался Уша. – Мы сейчас по ней и идём.
– По-моему, самое время попробовать пирожки! – заметил кот.
Но как только Уша с Полосатиком откусили по кусочку пирожка, они услышали над собой грозный голос:
– Вам тут столовая, что ли?! Ишь, чавкают у меня под носом!
Друзья даже подпрыгнули на месте. Перед ними вырос огромный медведь. Подбоченившись и широко расставив ноги, он строго смотрел на них.
– О-ой! – пискнул Уша и непроизвольно сделал такое движение, как будто собрался спрятаться за спину кота. Но Полосатик, очевидно, собрался сделать то же самое. Поэтому друзья обняли друг друга, и слегка подогнув от страха коленки, уставились на медведя.
– Это же сам Ры-ры-ры-ка, – заикаясь сказал коту ёжик.
– Не «Ры-ры-ры-ка», а просто Рыка, – уже не так грозно поправил медведь. – А скажите-ка лучше, с чем это у вас пирожки?
– А вот… с ры-ры-рыбным паштетом, – промямлил Полосатик
– И с печёнкой! – радостно добавил Уша. Он понял, что аппетитный запах пирожков сделал Рыку добрее.
– Давайте сюда! – властно сказал медведь.
Друзья проворно снова развязали рюкзаки и угостили своего нового друга.
Рыка, с явным удовольствием прожевав пятнадцать пирожков, добродушно произнёс:
– Ладно. Теперь можете рассказывать, зачем пришли. Какое у вас ко мне дело?
– Фр-р-уф… – начал Уша. – Дело у нас к тебе, Рыка, не простое…
И друзья всё рассказали медведю.
– Гм, – перебил их Рыка, – если эти крысы… Тьфу ты! – никогда ещё не слышал такой ерунды! Если крысы считают себя главными на земле, то кто же тогда, по их мнению, люди?
– Людей они тоже собираются постепенно прибрать к лапам. Крысы считают, что люди будут им служить.
– Экая чушь! – рассердился медведь. – Но из ваших слов следует только одно…
– Что? – хором спросили Уша с Полосатиком.
– Что эти ваши крысы просто наивные дурачки! Чего их бояться, таких глупых? Да плюньте вы на ваших крыс…
– Они совсем не наши крысы! – возмущённо ответил Уша.
Но Рыка уже не слушал друзей. Погрузившись в свои думы, он смотрел на быстро темнеющее небо, с нетерпение ожидая появления звёзд. Потом, не обращая внимания на кота и ежа, мечтательно улыбаясь, медведь произнёс:
– Тише! ОНА скоро появится!
– Неужели это он Большую Медведицу ждёт? – шепнул кот ёжику.
– Конечно, – сказал Уша. – Влюбился в то, во что бессмысленно влюбляться, вот теперь и не соображает ничего. Не хочет соображать. Нет ему дела ни до нас, ни до крыс, ни до всего леса…
– Вспомни, что тебе посоветовал Караська! – зашептал Полосатик. – Самое время вспомнить его советы!
– Фр-р… уф-ф… Да он же какую-то чушь говорил… Что-то о моей расчёске и о моих песенках…
– Точно! Это значит, что для разговора с Рыкой нам могли бы пригодиться расчёска и песенки!
– Могли бы, могли бы, уф-ф-р-р, – проворчал Уша, – да вот не пригодились. Рыка сейчас саму Большую Медведицу ждёт! Какие уж тут песенки с расчёсками?!
 

Глава 7
Медвежий рёв в ночном лесу. –
«Но не колышутся лучики звёзд». – «Я очень люблю причёсываться!»

– Смотри, Уша! Звёзды! – вдруг зачарованно произнёс Полосатик. – Такие красивые! Они похожи на светящиеся лесные цветы.
– Звёзды… цветы… уф… ф-р-р… – пробурчал себе под нос Уша. От расстройства у него временно испортился характер. – А где сам-то Рыка? Глядите-ка, удрал медведь куда-то!.. Как же так? Большая Медведица на небо выйдет, а нашего глупого Рыки и нет!
– Есть Рыка! – сказал Полосатик. – Вон он – на свою берлогу взгромоздился и стоит, видишь?
– Вижу, – прошептал Уша. – Что это он собирается делать? Звёзды лапами ловить собрался, что ли?
А звёзды уже рассыпались по всему небу, и круглая яркая луна мягким светом освещала Еловую чащу. Медведь встал на задние лапы и, вытянув свою косматую морду к небу (а точнее – к созвездию Большой Медведицы), громко и протяжно заревел. Рёв Рыки был настолько громким и печальным, что Уше и Полосатику стало немного не по себе.
Наверное, этим рёвом, похожим на горькое рыдание, Рыка хотел рассказать звёздам о своей безнадёжной любви. Но прекрасным звёздам было, кажется, всё равно. Они вовсе не хотели знать, какие чувства испытывает к ним косматый лесной медведь. Во всяком случае, пока Рыка ревел, ни одна из звёзд не сдвинулась со своего места, не погасла и не вспыхнула ярче.
– Интересно, когда он перестанет выть? – закрываясь лапами, спросил Уша.
– Утром, наверное, – недовольно поморщившись, предположил Полосатик.
– Ох, фр-р… бр-р… А потом спать уляжется?! А мы поплетёмся домой, не солоно хлебавши? Так что ли?!
– Нет, – решительно сказал Полосатик, – мы поплетёмся домой, только когда он согласится нам помочь.
– Не согласится! – отрезал Уша.
– Ну пусть хоть немножко поможет… – настаивал Полосатик.
И вдруг кота осенило.
– Придумал! – хлопнув себя по лбу, сказал он. – Уша, сочиняй скорее «Песенку влюблённого медведя»! Мы подарим её Рыке, чтобы он перестал реветь, а начал вместо этого петь! А то что же он ревёт бессловесно?
– Хм, ф-р-р… – немного воодушевился Уша. – А что, это идея!
Кот посоветовал:
– Когда будешь сочинять, представь себе, что ты – это не ты, а Рыка!
– Да я уже представил, – ответил ёж. – Вот слушай:
 
Я большой и сильный Рыка,
Обращаюсь к звёздам рыком!
«Ры-ры-ры!» – рычу я звёздам,
Слушайте меня серьёзно!
Или рассержусь я крепко…
И…
 
Уша задумался.
– …Запущу в вас тухлой репкой! – выпалил Полосатик. – Здорово получилось, правда?
– Неплохо, – пожал плечами Уша. – Только вдруг тухлая репка Рыке не понравится? Ладно, Полосатик, давай ещё одну песенку придумаем. Про запас. Сейчас, сейчас… фр-р… ух… фр-р… А, вот:
 
О, Медведица Большая,
Очень я тебя люблю
Всё страдаю и страдаю
Даже по ночам не сплю!
 
– Лучше бы уж спал! – добавил Полосатик. – А то у меня уже от этого рева уши болят!
– А вот послушай, что у меня ещё сочинилось!
 
О, Медведица Большая,
Твои семь прекрасных звёзд
Эту полночь украшают
Как жемчужный чудо-мост…
 
– Знаешь, а мне даже жалко его стало, – вздохнул Уша.
– Ещё бы! Небось, каждую ночь так надрывается! – согласился Полосатик.
– Вот, уф… фр-р-р… уф… послушай-ка, Полосатик, – торжественно объявил Уша:
 
Посвящается Большой Медведице:
Каждую ночь я к тебе выхожу,
Жду от тебя привета,
Ночь напролёт я печально рычу
До наступленья рассвета.
Но не колышутся лучики звёзд, –
Хоть бы разок улыбнулись!
Хоть бы однажды на грустный мой зов
Звёздочки встрепенулись!
 
– Вот это да! – восхищенно вздохнул Полосатик. – Пусть это будет главной песенкой влюблённого Рыки!
– Теперь надо записать, – сказал Уша, – а то забудем!
Друзья тотчас записали в блокнот все песенки влюблённого Медведя и, несмотря на его затихающий, но ещё слышный рёв, улеглись спать на том же пригорке, на котором недавно ели пирожки.
И Рыка тоже очень устал и поэтому ревел всё тише и тише, а потом совсем затих и тоже завалился спать.
 
Утром Рыка сам разбудил друзей и предложил Уше с Полосатиком сначала вместе позавтракать, а потом, не мешкая, топать домой, в Осиновую рощу.
Рыка разложил на пригорке скатерть, поставил на неё чашечки с жидким мёдом, который он пил вместо чая, и розетки с ягодами. Есть оставшиеся пирожки Рыка на этот раз отказался:
– Я этими пирожками вчера объелся, а вам они на обратную дорогу пригодятся.
С утра пораньше Рыка выглядел совсем иначе, чем минувшей ночью. Сейчас он казался друзьям вполне спокойным и уравновешенным медведем.
– Ну что, Рыка, – осмелев спросил Уша, – может быть ты всё-таки поможешь нам выгнать крыс из Немышкино?
– И вернуть котов! – добавил Полосатик. – И людей тоже.
– Не-а, не помогу, – сказал Рыка. – Вы, кажется, ребята неплохие, но… сами понимаете, дел очень много!
– Жалко! – сказал Полосатик. – Зря мы, наверное, для тебя всю ночь песенки сочиняли. Вернее, это Уша их сочинял, а я слушал. И записывать помогал.
– Для меня?! – удивился Рыка. – Какие песенки?
– Обыкновенные, – сердито сказал Уша. – Вообще-то ты, Рыка, сильно нас разочаровал. Мы надеялись, а ты… Если бы я только знал, что ты такой упрямый и… очень упрямый! – Уша хотел было назвать медведя эгоистом, но передумал и вместо этого два раза назвал упрямым. – У меня наверняка бы ни одна песенка для тебя не сложилась!
– А можно мне послушать, что ты там насочинял? – любопытство так и распирало Рыку.
– Ладно уж, – вздохнул Уша, доставая из рюкзачка блокнот. – зря, что ли, мы всю ночь трудились?
Он полистал блокнотик, встал на пригорок и торжественно произнёс:
– Главная песенка медведя Рыки, посвящёная Большой Медведице!.. Предупреждаю! Песенка будет состоять из двух частей:

Первая часть:
О, Медведица Большая,
Твои семь прекрасных звёзд
Эту полночь украшают
Как жемчужный чудо-мост!
 
Вторая часть:
Каждую ночь я к тебе выхожу,
Жду от тебя привета,
Ночь напролёт я печально рычу
До наступленья рассвета.
Но не колышутся лучики звёзд, –
Хоть бы разок улыбнулись!
Хоть бы однажды на грустный мой зов
Звёздочки встрепенулись!
 
– Ух, как мне понравилось! – взволнованно произнёс Рыка. А потом вдруг загрустил.
– Ты чего? – переглянувшись, спросили Уша с Полосатиком.
– Вы и представить не можете, как мне нужна эта песенка!
– Так пой, если нравится, – разрешил Уша.
– Не-ет… – горестно протянул Рыка. – Она ведь не моя, а твоя!
– Ну и что? – сказал Уша. – А я тебе её дарю!
– Как?! – привстал на лапы Рыка. – Что, правда даришь?! И тебе не жалко?!
– Нисколько! – ответил Уша. – Я ведь для тебя её и писал.
Рыка вопросительно посмотрел на Полосатика, – тот, подтверждая слова Уши, кивнул.
– Вот спасибо-то!.. – расчувствовался медведь. – Какой прекрасный подарок!
– Только можно дать тебе один совет, Рыка? – спросил Полосатик.
– Конечно.
– Ты её не пой целую ночь напролет, а пой только два или три раза. Потому что во всём нужна мера!
Рыка немного подумал, а потом сказал:
– Пожалуй так я и буду делать. Ведь когда я рычу всю ночь, то очень устаю! А как вы думаете, Большой Медведице понравится эта новая песенка?
Уша пожал плечами и фыркнул, а Полосатик сказал Рыке:
– Разумеется понравится. Но, если ты собираешься распевать такую красивую песенку, то тебе не мешало бы сначала как следует причесаться.
– Хм, фр-р!.. Кажется это очень хороший совет, – улыбаясь сказал Уша. – Ты любишь причёсываться?
– Очень! – неожиданно ответил Рыка.
«Хм, пожалуй, он совсем не плохой медведь!..» – подумал Уша, торжественно достал из рюкзачка расчёску и ножницы и сказал:
– А я как раз очень люблю причёсывать зверей. И тебе Рыка, я могу сделать красивую стрижку!
И Уша проворно приступил к одному из своих любимых дел.
А потом случилось чудо: красиво причёсанный обладатель новой песенки, медведь Рыка, добродушно улыбаясь, сказал:
– Знаете, ребята, вы так порадовали меня своим приходом в мой Ельник, что я, пожалуй, согласен сходить в деревню Немышкино. К тому же мне и самому стало любопытно, что там творится.
– Ура-а-а! – закричали Уша с Полосатиком.
– Когда же, когда ты туда отправишься? – нетерпеливо спросил Уша.
– Завтра! – ответил Рыка. – Вот прямо завтра и отправлюсь.
– А ты… ты случайно не перепутаешь? – осторожно спросил Полосатик. – Ну… вдруг забудешь или ещё что-нибудь…
– Нет, – сказал Рыка. – Я, может, немного и эгоист, как совсем даже несправедливо утверждают некоторые звери… но зато слово своё привык держать!
– А как ты собираешься проникнуть в деревню? И как ты объяснишь крысам свой приход? – задумался Полосатик.
– Подумаешь, хитрость! – усмехнулся Рыка. – Скажу, что гулял по Немышкиному лесу и случайно набрёл на деревню. Как вы думаете, это хороший план?
– Наверное, хороший, – согласился Уша. – Нападать на тебя первыми крысы скорее всего побоятся. А раз воинственного настроения у тебя пока что нет, то крысы это почувствуют и, наверное, не станут задираться.
– Придётся вас разочаровать, ребята: воинственное настроение у меня не появится никогда! – с добродушной улыбкой сказал Рыка.
Уша с Полосатиком переглянулись. У них наоборот: как только речь заходила о крысах, так настроение тотчас становилось ужасно воинственным. Сразу хотелось почувствовать в лапах какой-нибудь тяжёлый предмет, чтобы им можно было лупить крыс!
 

Глава 8
Благотворное воздействие песенки. – Тревога Рыки. – «Суп с котами». – Резиновые улыбки крыс

На следующую ночь, вместо своего обычного истошного рёва, Рыка попробовал спеть «Песенку влюблённого Медведя». Спел и остался этим очень доволен. Рыке показалось, что его пение понравилось и Большой Медведице, что звёзды после этого заблестели особенно ярко. Да и самого Рыку, песенка Уши (в отличии от собственного яростного воя) успокаивала. Наверно поэтому, с воодушевлением пропев её всего пять раз, Рыка преспокойно отправился в свою берлогу и уснул. Причём спал, против обыкновения, крепко-прекрепко.
Выспавшись, Рыка с раннего утра принялся готовиться к походу в деревню Немышкино. Медведю уже давно хотелось пройтись по душистому, цветущему, поющему на все птичьи лады Немышкину лесу, так что в глубине души он был благодарен ежу с котом не только за чудесную песенку, за красивую стрижку и вкусные пирожки, но и за то, что новые друзья пробудили в Рыке забытый им зов летнего леса.
Рыка выходил из Еловой чащи налегке. Он знал, что летний лес полон свеженькими сыроежками, по которым он тоже соскучился. Да и ягод в лесу теперь предостаточно. Рыка миновал Еловую чащу, потом перешёл вброд тёплое маленькое озёрко. Войдя в озёрко, Рыка подождал пока встревоженная вода успокоится, и решил полюбоваться своим отражением. Посмотрел и остался не слишком доволен: «Эх-хе-хе, какие толстые бока отрастил!» Но, едва выйдя из воды, он тотчас забыл эту неприятную мысль и потопал дальше.
Вороны Вредина и Болтушка, которые первыми заметили Рыку, почти всю дорогу сопровождали его. Они старались делать это тактично: летели то позади, то впереди медведя, изредка почтительно покаркивая. Рыка сразу понял, что эти дерзкие вороны – не враги, а друзья. Было ясно, что они отлично знают, куда Рыка направляется.
Когда медведь вышел на околицу Немышкина, дружелюбных ворон рядом уже не было. Вредина с Болтушкой боялись, что, обнаружив присутствие чужих, злые долбоклювы мгновенно собьют их.
Рыка остановился, повертел головой, принюхался. Деревня, в которой ему никогда не доводилось бывать, пахла как-то тревожно. Хотя она казалась заброшенной и безлюдной, но в её воздухе витало что-то не слишком приятное… Что-то чужое затаилось в деревне – такое, чего не видишь, не понимаешь, но смутно чувствуешь.
Рыка даже подумал: «А не повернуть ли мне назад?» Он ещё немного потоптался на месте, потом тихо, почти про себя, не грозно, протяжно рыкнув: «Р-ры-ы-ы…» – вошёл в деревню.
 
Крысиная охрана в лице крупных крыс и долбоклювов уже давно заметила приближение Рыки и доложила Нахалке. Та быстренько собрала заседание своего штаба, куда входили уже знакомые нашим друзьям молчаливые крысы Чула и Тука и ещё семь главных штабных крыс.
На этом экстренном, то есть очень срочном заседании было решено встретить непрошеного гостя, медведя из Еловой чащи, по первому разряду.
– Крысы, вам не стоит делать резких движений, произносить необдуманных слов! Постарайтесь всячески угождать этому толстому увальню, чтобы привлечь его на свою сторону. Такой большой и грозный союзник, как медведь, на первых порах нам совсем не повредит, – наставляла крыс Нахалка.
– А потом? – спросила самая любопытная из штабных крыс – Болбада.
– А потом… суп с котом! – оскалившись, пошутила Нахалка. – Вернее с котами!
Крысы покатились со смеху:
– Гы-га-га!.. Хе-хе!.. Суп с котами! Гы-а-а-гы-а!
Подобные злые шутки про котов им очень нравились.
– Потом, когда медведь станет нашим до мозга костей, он будет нам совсем не опасен, и мы без труда избавимся от него. Хотя… зачем нам избавляться от ПОСЛУШНОГО медведя, если можно его использовать?! – вслух рассуждала Нахалка. – Чем больше территорий мы будем занимать, тем больше сильных слуг нам понадобится.
Крысы согласно закивали. Они не сомневались в остром чутье и практичном уме Нахалки.
– Итак, за дело, крысохвосты! – воскликнула она. – Рассусоливать некогда!
Тут в окно просунулась голова крысы-охранника:
– Чужак уже рядом с магазином!
Нахалка кивнула.
– Штабные крысы, а ну-ка быстренько натянули на морды улыбочки и… Все на встречу «дорогого гостя»!
Штабные крысы с застывшими на мордах бессмысленными улыбками высыпали на крыльцо магазина.
В это время Рыка преспокойно топтался на одном месте, поводя носом в разные стороны. Он неторопливо раздумывал: стоит ли ему заходить в этот магазин, пахнущий не только вкусными продуктами, но и чем-то другим, неприятным? Заметив дружно высыпавших на крыльцо крыс (они точно выросли из-под земли), Рыка поднялся на задние лапы и на всякий случай предупредительно рыкнул. Резиновая улыбка крыс стала ещё шире, а одна из них, самая крупная, вышла вперёд и приветственно взмахнув правой лапой низко поклонилась. Это была сама Нахалка. Остальные крысы, сделали то же самое. Рыка удивлённо захлопал глазами, снова встал на четыре лапы и подумал: «Так уважительно меня ещё никто не встречал! Гм… может быть, они приняли меня за кого-то другого?»
– Добрый день, – приветливо сказал медведь. – Меня зовут Рыка. Э-э-э… Вообще-то я живу в Еловой чаще, а сюда пришёл… э-э-э… просто посмотреть…
Рыка не то чтобы услышал, а почувствовал, как крысы облегчённо вздохнули. Их одинаковые, растянутые, точно они были резиновыми, улыбки на мгновение дрогнули или совсем исчезли, а блестящие маленькие глазки сверкнули недружелюбно. От такой внезапной перемены в облике крыс Рыке стало не по себе, и тревожная мысль пронеслась в его голове: «А может зря я сюда пришёл?!»
– Как хорошо, что вы, уважаемый Рыка, нашли время заглянуть в наш скромный уголок, – задушевным тоном произнесла Нахалка. – Надеюсь, у вас не будет повода, пожалеть об этом.
Тут она повернулась к остальным крысам и так злобно оскалилась, что те снова быстренько натянули на лица слащавые «резиновые» улыбки и отобразили на мордах почтение.
– Так-то лучше! – строго сказала Нахалка и снова повернулась к озадаченному Рыке. При всей своей простоте и бесхитросности медведь не был глуп (если только не брать во внимание его безнадёжную любовь к Большой Медведице). Он сразу же понял, что крысы существа совсем не простые и, скорее всего, не такие уж безобидные. Но медведь ясно видел и то, что у крыс нет намерения портить с ним отношения. И ему самому вдруг захотелось поближе познакомиться с этими непонятными существами.
 

Глава 9
Добро пожаловать в деревню крысохвостов! – Угощение для дорогого гостя. – «Туки, чулы и болбады, не жалейте мармелада!»

Рыка с любопытством смотрел на улыбающихся ему крыс и думал: «Хорошо бы чего-нибудь поесть!»
Точно прочитав его мысли Нахалка воскликнула:
– А вы, уважаемый Рыка, наверное, успели проголодаться?
– Ну-у… вообще-то… – задумался Рыка. – Да!
– Как это чудесно! – всплеснула лапами Нахалка. – У нас как раз припасено прямо-таки изысканное угощение. Эй, туки, распорядитесь-ка насчёт ужина!
После этих слов три штабные крысы быстренько убрались с крыльца и проскользнули внутрь магазина-штаба.
– А вам, чулы и болбады, нужно особое приглашение?! Быстренько на дальний склад! За мармеладом для уважаемого Рыки!
При этих словах остальные шесть крыс тоже куда-то засеменили. Теперь на крыльце осталась одна Нахалка. Рыка стоял напротив неё и думал: «Странно!.. У этих крыс, кажется, одинаковые имена… А может, это не имена, а должности?» Рыке захотелось расспросить про тук, чул и болбад, но вместо этого он сказал:
– Кажется, здесь раньше жили люди? Я не ошибаюсь?.. И, наверное, вместе с людьми жили… э-э-э… коты?
Нахалка вздрогнула. Её широкая улыбка мгновенно слетела с лица, а выражение маленьких глаз стало колючим и неприязненным. Однако она быстро опомнилась и спокойно ответила:
– Раньше, да, жили. Но теперь это совсем другая деревня. Наша! Название Немышкино тоже устарело. Не соответствует. Придётся менять. Добро пожаловать в Деревню Крысохвостов!
И, распахнув дверь в магазин-штаб, Нахалка жестом пригласила Рыку следовать за ней.
 
Нахалка предложила медведю сеть на особый стул напротив её кресла. Одинаковые стулья младших крыс, позолоченный стул Рыки и кресло Нахалки располагались вокруг круглого стола. Стол был покрыт серой скатертью, а посередине стояла стеклянная ваза, из которой во все стороны торчали длинные пучки зелёного лука. «Вместо цветов – лук…» – удивлённо подумал Рыка, оглядывая комнату. На всех четырёх стенах, даже над входной дверью и единственным окном располагались полки с разнообразными продуктами и предметами обихода. Крупы в пакетиках и коробочках, спички, кружки, блюдца, кастрюли – чего там только не было!.. «Ну и неплохо же устроились эти крысохвосты, – подумал Рыка, – интересно, почему люди позволили крысам отнять у них всё это? Продукты, чашки и даже дома? Не понимаю».
Медвежьи раздумья прервал приторно-любезный голос Нахалки.
– Надеюсь, уважаемый Рыка, вы не успеете соскучится, пока наши кухарки готовят вам праздничный ужин?
Остальные крысы молча ёрзали на своих стульях и сверлили гостя глазами. На самом деле, их сейчас занимал вовсе не этот медведь-увалень, с которым Нахалка заставляет их быть любезными. Крыс занимал предстоящий ужин, в котором наверняка будут яйца, колбаса и сало, – любимые крысиные лакомства.
– Праздничный ужин? – переспросил Рыка. – А какой сегодня праздник?
– Какой тупой медведь! – тихо шепнула на ухо одной из тук одна из болбад.
– Ваш приход, уважаемый Рыка! – вскричала Нахалка, широко распахнув лапы, как бы желая кого-то обнять. – Ваш приход – вот лучший праздник для всех нас!
– А-а-а понятно, – протянул недогадливый гость. А потом неожиданно для себя выпалил: – А почему люди оставили деревню и всё своё имущество?
А про себя подумал: «Неужели люди вас испугались?»
Крысы беспокойно зашевелились. Вопрос непрошеного гостя был слишком прямым и бестактным. Нахалка же, не моргнув глазом, ответила:
– Разумеется, мы не выгоняли людей из деревни. Они ушли сами. Когда мы захва… то есть распространились в этой деревне, людям отчего-то стало не комфортно. И они ушли.
– Вот так просто взяли и ушли из своих домов? – переспросил Рыка.
– Смылись! – радостно оскалясь, ответила предводительница крыс. – Ничего страшного. Со временем… э-э-э… бывшие хозяева этой деревни понастроят себе новые дома. Но… хе-хи-хе – уже где-нибудь в другом месте!
 И она подмигнула остальным крысам.
«Сдаётся мне, – люди ушли потому что…» – мелькнуло в голове у медведя, но додумать эту мысль он не успел: в эту секунду крыса-официант с грохотом поставила перед ним большую тарелку, в которой вместо еды лежали бумажная салфетка, вилка и нож. Рыка посмотрел на стол – перед остальными крысами лежали такие же столовые приборы. «Гм… Надеюсь они не собираются кормить меня салфетками? Не так-то просто понять, что у них на уме…» Но тут официант взгромоздил на стол большой слоёный ягодно-медовый пирог от которого так приятно пахло, что у Рыки потекли слюнки. Штабные крысы, наоборот, разочарованно поморщились. Совсем не такого угощения они ожидали! Всё же крысохвосты быстренько вытащили из тарелок салфетки и вилки и, жадно урча, стали накладывать себе кусочки пирога. И тут Нахалка резко стукнула кулаком по столу. Крысы замерли с протянутыми к пирогу вилками.
– Сначала наш гость! – сказала Нахалка. – Славному медведю – лучший кусок!
И она сама положила на тарелку Рыки усыпанный ягодами и сахарной пудрой большой кусок пирога.
– М-м-м!.. До чего же вкусно!.. – проворно уминая свою порцию, промычал медведь.
Крысы, сверкая маленькими злыми глазками, сосредоточенно принялись за еду. Одна Нахалка ничего не ела, – она зорко смотрела на гостя.
– Если у вас, Рыка, возникли к нам какие-нибудь вопросы, спрашивайте, не стесняйтесь. К тому же, как известно, главные дела, лучше всего решать именно в непринуждённой обстановке. Не правда ли, друзья? Эй, вы, чулы, туки и болбады, – я к вам обращаюсь!
Крысы торопливо закивали серыми мордами.
– Чулы, туки и болбады, это, наверное, какие-то звания? – спросил Рыка.
– Это имена, – ответила Нахалка. – В штабе, как вы видите, всего девять крыс, – три тройки. У каждой тройки одинаковые имена: три чулы, три туки и три болбады. Если нужно обратиться к кому-то лично, мы используем номер от одного до трёх, вот и всё. У остальных крыс нет имён, мы называем их по должностям. Крыса-привратник, крыса-официант, крыса-охранник. Вот видите, Рыка, мы с вами познакомились совсем недавно, а у нас уже нет от вас никаких секретов.
– А если охранников, например, два?
– Тогда им тоже присваиваются номера – охранник один, два и так далее…
– Гм, интересно… – задумчиво произнёс Рыка.
– Да, – согласилась Нахалка, – у нас интересно! Вот видите, Рыка, как я откровенна с вами. Это потому, что вы очень симпатичны мне и моим подчинённым. Нам было бы приятно дружить с таким умным и… красивым существом, как вы.
Нахалка вовсе не собиралась называть Рыку красивым, ей казалось, что это слово не подходило к обыкновенному бурому медведю. Но ничего другого в тот момент ей просто не пришло в голову.
И Рыку такая своеобразная похвала заставила задуматься. Он вдруг вспомнил слова мамы-медведицы, которая сейчас уже жила на Далёком Небе: «Ты простоват Рыка. Не глуп, но простоват. Тебе бы следовало быть чуточку похитрее». «Умным меня ещё, пожалуй, никто не называл, хотя… «не глуп» и «умён», может не такая уж и большая разница. Но я совсем не красив…» – огорчённо думал он, глядя в глаза любезно улыбающейся Нахалке. «Если бы я был красив, мне бы обязательно кто-нибудь сказал об этом раньше».
А потом Рыка вспомнил, что Нахалка отправляла крыс за мармеладом, а вместо этого на стол подали пирог; а потом вспомнил свою маму-медведицу, которая сейчас на Далеком Небе; вспомнил ежа Ушу и кота Полосатика, которые подарили ему чудесную песенку. И Рыке ужасно захотелось, чтобы Уша и Полосатик были сейчас рядом с ним, а ещё лучше, если бы он, Рыка, был сейчас у себя дома в Ельнике или на Грибной поляне… Да где угодно, только не в этой, захваченной улыбающимися крысами деревне! Ведь, несмотря на исключительно любезный приём и на самый вкусный пирог, какой только можно себе представить, рядом с крысами медведь чувствовал беспросветное одиночество!
 



Глава 10
Экскурсия по деревне. – Лук, грибы и подозрительные сараи. – Земля начинает качаться, а крысы жужжат, как пчёлы. –
Рыка провалился в сон

– Может быть, уважаемому Рыке хочется вздремнуть после сытного угощения? – любезно поинтересовалась Нахалка.
– Нет! – буркнул гость. – Спасибо.
Ему совершенно не хотелось спать. Смутная тревога, поселившаяся в Рыке с тех пор, как он переступил границу захваченной крысами деревни, не оставляла его ни на минуту. Он думал сейчас только об одном: зачем он сюда пришёл?! Зачем он сидит сейчас и мирно беседует с этими чужими и неприятными ему крысами? Неужели всё это ради каких-то незнакомых котов? Или ради добровольно покинувших Немышкино людей? Но не могли же люди, вооружённые лопатами, топорами, граблями, – да мало ли ещё чем, – вот так, за здорово живёшь, испугаться обыкновенных крыс!
«Вспомнил! – наконец осенило Рыку. – Я ведь пришёл сюда только потому, что об этом меня просили Уша с Полосатиком. Потому что я обещал им сюда прийти. Но если я уже сдержал своё обещание, наверное, мне пора уходить? Верно! Ура!» Он даже привстал со своего стула и выразительно посмотрел на входную дверь, но тут Нахалка сказала:
– Уважаемый Рыка, не откажите в любезности: мы хотим провести для вас небольшую экскурсию по нашей деревне!
И она метнула косой колючий взгляд на своих подчинённых, давно уставших улыбаться. Крысы живо встрепенулись и заговорили елейными голосками:
– Пожалуйста, уважаемый Рыка!.. Мы так хотим показать вам деревню!.. Не откажите в любезности!..
Медведь угрюмо молчал и с досадой думал: «От этих крыс не отвяжешься!» А крысы всё бубнили одновременно и вразнобой, и кажется, вовсе не собирались умолкнуть:
– Не откажите!.. Посетите!.. Просим!.. Ну, пожалуйста!..
И гость заставил себя ответить:
– Хорошо, с удовольствием!
 
Впереди шли три болбады, за ними – Нахалка с Рыкой, три туки куда-то подевались, три чулы замыкали ряд. Впрочем, для Рыки все эти чулы, туки и болбады, как и крысы-охранники – были на одно лицо. Единственной крысой, которую не спутаешь ни с кем, была Нахалка: более крупная, чем её подчинённые, и морда у неё толще; к тому же на спине у Нахалки темнело чёрное пятно, похожее на жирную кляксу.
«Избы, как избы, только брошенные и печальные», – проходя по деревне в сопровождении (а ему казалось, что под конвоем) штабных крыс, думал Рыка. «Непонятно, что именно они хотят мне показать! Пока ничего интересного. Ну лук повсюду понатыркан… Не знал я, что крысы так любят лук!.. Грибы какие-то незнакомые… Поганки или съедобные – не разобрать. Немного на шампиньоны смахивают… Их что, специально разводят? Но куда же они меня ведут?»
Между тем идущие впереди болбады свернули с основной тропинки и теперь, вместо домов за густыми кустарниками показалась череда однообразных сараев. Одни сараи стояли ближе к дороге, другие поодаль от неё.
Вдруг молчание нарушил недовольный голос Нахалки:
– Эй, болбады, я что-то не поняла: почему вы повели нас длинной дорогой?
Вместе с Нахалкой остановилась и вся процессия.
– На короткой дороге всё перерыто, – робко кланяясь, пояснила одна из болбад. – Там ведутся канализационные работы.
– Как не вовремя! – сердито фыркнула Нахалка, кивнула головой, и процессия снова двинулась вперёд.
Тут Рыка споткнулся о камень и приостановился у одного из сараев, рядом с которым рос кустарник с незнакомыми ему цветами. Он машинально потянулся носом к одному из цветков и вдруг заметил, как сквозь щель забитого досками окошка сарая, промелькнуло не то ухо, не то хвост пушистого полосатого зверька. «Кот! В сарае коты!» – пронеслось в голове у медведя. Он отпрянул от цветка и оглянулся на крыс. Те во все глаза пялились на него.
– Споткнулся вот… О камень треснулся! – сказал Рыка и попрыгал на одной лапе.
– А!.. – облегчённо вздохнула Нахалка. – Надо быть осторожнее!
И жестом предложила медведю идти дальше.
Рыка понял, как важно запомнить путь к сараям, и начал незаметно принюхиваться, всматриваться – вдруг заметит ещё что-нибудь важное.
«Не понимаю почему коты не мяукают… Насколько я знаю, некоторые из них любят так истошно орать по ночам, что вся округа просыпается. А эти коты молчат, словно языки прикусили…»
Между тем, экскурсионный конвой вновь куда-то быстро свернул, потом ещё и ещё раз… Дорога петляла и петляла – без конца. Постепенно крысы так разогнались, что Рыка едва поспевал за ними. «Ведут меня в какое-то тайное место, – догадался он. – Не хотят, чтобы я запомнил дорогу…»
Наконец крысы остановились перед обыкновенной канавой по сторонам которой росли негустые кусты.
«Ну и что же? – недоумевал Рыка. – Неужели стоило сюда так нестись?»
Вдруг крысы резко развернулись, так что канава и кусты оказались у них за спиной. Подумав, Рыка сделал тоже самое. Вот теперь он действительно увидел нечто необычное! На раскинувшейся перед ним лысой (на ней почти не было травы), очень унылой по виду площадке стояло нечто похожее на памятник. Формы этого «нечто» были размыты, но, если присмотреться получше, можно было различить фигуру огромной тощей многомордой и многорукой крысы. «Елки-палки! – поразился Рыка. – Это же надо, до чего гадкий памятник!» Ему было не просто неприятно, а даже как-то больно смотреть на памятник. Крысы же, разглядывая изваяние, совершенно преобразились. Глаза их затуманились, рты растянулись уже не в угодливой, а в глупой, счастливой улыбке, обнажая острые жёлтые зубы. И вдруг крысы начали плавно размахивать лапами, пританцовывать, раскачиваться из стороны в сторону и… жужжать:
– Жж– жу-жж-жж– жу-у-у…
А потом они откуда-то достали спички и принялись поджигать растущие меж кустами грибы.
«Они что, спятили все разом?!» – неприязненно поводя плечом, думал Рыка. Голова его вдруг стала тяжёлой и сонной… Медведю показалось, что он погружается в вязкий и густой туман… что танцующие крысы – это только сгустки тумана… и горящие грибы светятся, точно болотные огоньки… Но разве грибы-ы мо-огут го-о-оре-еть?..
Земля под ногами Рыки начала раскачиваться, и невозможно стало устоять на ногах… Он потерял равновесие, упал и тут же провалился в сон. Во сне Рыка снова качался и куда-то плыл, и кто-то кричал или шептал ему в ухо:
– Съешь грибочек, дурень! Грибо-о-очек! Ещё съешь! Туки, запихивайте гриб ему в глотку, быстренько, быстренько!
А потом Рыке приснилось, что он жуёт что-то очень мерзкое и изо всех сил пытается выплюнуть эту гадость, но сделать это не так-то просто, потому что чьи-то холодные цепкие лапы старательно сжимают его пасть.
 

Глава 11
Луковый мармелад и луковое варенье. –
Что застряло у медведя в зубах? –
Прыжок через закрытое окно. – Долбоклювы. – Болезнь Рыки

Рыка проснулся в холодном поту и с трудом приоткрыл один глаз. Второй залип и никак не хотел открываться. Но крысы даже не заметили, что Рыка уже не спит: они сгрудились вокруг стола в углу комнаты и что-то оживлённо обсуждали. Медведь не знал каким образом он очутился в этой комнате, но сразу же вспомнил лысую поляну, ужасное крысиное изваяние, танцующих и жужжащих крыс и жжёные грибы. От чада этих грибов его, кажется, и замутило… Рыка снова прикрыл глаза и притворился спящим: хотелось понять о чём говорят крысы.
– Сколько грибов вы скормили медведю, туки? – спрашивала Нахалка.
Три крысы наперебой заговорили:
– Три! Два с половиной! Почти три!
– Что это значит два с половиной – три? – яростно зашипела Нахалка. – Меня интересует точное количество! Ты, говори! Быстро!
И она ткнула когтем в одну из болбад.
– Туки попытались скормить медведю три гриба, но половину гриба он выплюнул, а два с половиной всё-таки съел, – деловито пояснила болбада.
Нахалка тревожно оглянулась, пристально посмотрев на притворяющегося спящим Рыку. Остальные крысы тоже уставились на него.
– Так… Судя по его виду, медведь очухается… примерно… – Нахалка посмотрела на настенные часы. – Примерно через тридцать – тридцать пять минут.
– И что нам тогда с ним делать? – спросила одна из чул.
– Мы отведём его к штабу, накормим луковым вареньем, дадим с собой луковый мармелад и отпустим домой.
– Может быть, не стоит отдавать этому обжоре наш любимый луковый мармелад? – робко спросила одна из тук.
– Стоит ли горевать? Хоть он и вкусен, зато ядовит! – презрительно фыркнула Нахалка.
– Но ты же знаешь, Нахалка, на нас крыс он почти не действует! – робко возразила тука.
– Вас вообще ничего не берёт, – сердито фыркнула предводительница. – Кроме кнута!
– А обрабатывать? Нахалка, когда мы будем обрабатывать медведя? Привлекать его в нашу превосходную крысиную веру? – спросила одна из чул.
– В следующий раз, – отрезала Нахалка. – На сегодня с него хватит. Да и с меня тоже. Мы немного перестарались: этот тупой медведь чуть не помер. Да ещё где?! Рядом с нашим священным Крысиным изваянием!
– У-у-у! – точно волки взвыли крысы. – Мерзкий медведь чуть не осквернил наше святое место!
– Это вы, чуть не осквернили святое место, притащив к нему непосвящённого болвана! – Нахалка стукнула кулаком по столу. – Напрасно я вас послушалась, глупые крысы!
Крысы робко, но укоризненно посмотрели на свою предводительницу: ведь это она приказала привести чужака к изваянию. Конечно, Нахалка лгала: она никогда никого не слушалась и всё решала сама. Но предводительница крысохвостов была лжива, что называется, с головы до лап и поклонялась любой лжи, особенно своей собственной.
– Мы думали… – заверещали, оправдываясь, крысы. – Думали, что он такой крупный, и ему не станет плохо от приятного запаха наших любимых грибочков…
– Вы думали! – усмехнулась Нахалка, – вам вредно думать, крысы! Лучше, не думая, занимайтесь своими делами!
Тут одна из крыс-чул, посмотрев на настенные часы, предупредила:
– По нашим подсчётам медведь придёт в сознание уже через пятнадцать минут.
– Через пять минут всем покинуть комнату! – приказала Нахалка. – Пусть медведь проснётся без нас.
– А если он не вернётся? Если он уйдёт с концами, а? – спросила одна из крыс–тук.
– Как это не вернётся?! – возмутилась Нахалка. – Вернётся, как миленький! Попробовав нашего лукового варенья, медведь станет совсем ручным. Почему мне приходится объяснять такие простые вещи?! Он не только вернется сам, – он ещё всех мелких зверей-дурачков из Немышкина леса сюда притащит.
– А почему мы не стали посвящать в нашу веру этих зверей? – наивно спросила одна из крыс-тук.
– Туки – самые глупые крысы! – вскричала раздражённая Нахалка. – Зачем нам эти мелкие, бестолковые лесные зверьки?! Медведь – он по крайней мере огромный, как гора, и сильный. Он нам пригодится. А от ежа, бобра, лисы… и кто там ещё слоняется по лесу?.. не может быть никакой пользы! Зато эта мелюзга расскажет нам, где спрятался единственный, успевший удрать из деревни, кот. А может быть, они приведут его в деревню!
При этих словах крысы противно захихикали и стали хищно потирать серые лапы.
– После этого мы соберём всех котов в кучу и навсегда избавимся от них. А со временем мы избавимся и от остальных живых объектов. Однако время-то бежит… Медведь скоро проснётся! Выходим из комнаты, крысы! Быстренько, быстренько…
 
Несмотря на охватившее его волнение и страх перед коварными крысами, Рыка постарался собраться с мыслями. У него больше не было сомнений: крысы – опасные, злобные существа. Они собрались поработить или уничтожить всех зверей! Хвостатые захватчики деревни Немышкино сделают всё, чтобы люди никогда не вернулись сюда. Сейчас крысы собираются накормить его гостя каким-то странным луковым вареньем… Рыка помнил слова Нахалки: поев лукового варенья, он станет ручным медведем и сам захочет вернуться к крысам. Нет, не бывать тому! Он ни за что не станет служить крысохвостам, поклоняющимся ещё более гадкому, чем они сами, многолапому и многомордому крысиному изваянию.
Неожиданно язык Рыки наткнулся на кусочек гриба, застрявший в одном из его зубов. Рыка аккуратно подцепил находку когтем и положил за ухо. Ведь это из-за случайно не попавшего в желудок кусочка гриба Рыка проснулся раньше, чем рассчитывали крысы, и смог услышать их разговор.
Медведь осторожно поднялся с кровати, (к счастью она была прочной и не скрипела), на цыпочках подошёл к маленькому окошку… «Пожалуй, я в него не пролезу», – с досадой подумал он. Во дворе стояли четыре крысы-охранника. Они сгрудились в кучу и что-то рассматривали, – похоже, мёртвого жука. Вдруг Рыка не столько услышал, сколько почувствовал: штабные крысы возвращаются в комнату! Медведь быстро попятился к противоположной стене, истошно зарычал и изо всех сил вломился в закрытое окно. Стекло с рамой тут же вылетели во двор, деревянная стена дома затрещала… Рыка лапами и боками проломил окружающую окно стену. Острые куски сломанных досок до крови расцарапали его, но он, не замечая боли, со всех лап пронёсся по двору. Крысы-охранники в ужасе метнулись в разные стороны. Из зияющей дыры, злобно щёлкая зубами, выглядывали штабные крысы. Нахалка спешно отдавала какие-то приказания долбоклювам. И вот крысо-вороны, подхватив цепкими лапами придорожные булыжники, закружились над убегающим, истошно вопящим и истекающим кровью Рыкой. Но никто не обучал долбоклювов прицельному метанию, поэтому в медведя попадали лишь редкие камни. Вскоре злые птицы устали и уселись отдыхать на полянке. Рыка же нёсся, куда глаза глядят, громко рыча от боли и гнева. На этот истошный рёв, навстречу ему уже летели вороны Вредина и Болтушка, со всех ног бежали ёж Уша, кот Полосатик, бобёр Кулачок; осторожно оглядываясь, семенила лиса Прятка; медленно (он не умел двигаться быстро) полз из своей болотной заводи паучок Петруша.
Рыка бежал по Немышкину лесу и ревел. Кровь тонкими струйками стекала по его лохматой шкуре, в глазах мельтешили назойливые чёрные мушки, а лапы отяжелели так, точно были налиты свинцом. Рано или поздно, но ему пришлось остановиться. Он встал, покачался всем телом в разные стороны, а потом без чувств повалился на росистую траву. Так он и лежал на пузе, не чувствуя прохладной росы, не слыша взволнованных криков, склонившихся над ним товарищей.