Толмачёвские партизанки Родины 2

                Толмачёвские партизанки «Родины» 2

     Вере Яковлевне Егоровой, 1926 года рождения, в начале войны было 15 лет. Родилась в многодетной семье. У мамы Веры Татьяны Ивановны было 14 детей, она не работала. Отец трудился рабочим в колхозе. Семья жила очень бедно, из 14 детей осталось в живых восемь, остальные умерли.         
     Когда Толмачёво заняли немцы, старшие братья Веры ушли в партизаны. Имела ли Вера связь с партизанским отрядом, неизвестно. Но под подозрение оккупантов попала. Её арестовали, видимо, в начале 1944 года в Толмачёво. Во время допроса немец кричал: «Партизанам помогаешь?!» А Вера в мыслях презрительно обзывала фашистов поганцами: «Так неужто вам, поганцам незваным, помогать буду, коль братья мои в партизаны ушли?! <...> Коль ты в дом наш грабить лезешь, неужто потакать мы будем тебе?» [29,30]
     Хотя Вера с детства была приучена к тяжёлому труду, в концлагере Эррувиль она старалась увильнуть от работы в шахте. Мысленно с презрением высказывалась о глупости фашиста: «...вывез нас за тыщу верст от дома, аж в рудники французские, опять же дурак — надеялся, таскать железо ему будем из-под земли, на танки, да на пушки, чтоб пушки те братьев моих расстреливали <...> дурак, фашист, на что надеялся?..» [29,30]
     В отряде Вера числилась в санитарной группе. Помимо ухода за раненными бойцами, выполняла по поручению командира любую другую работу: занималась стиркой, помогала с готовкой пищи, осуществляла охрану территории партизанского лагеря...
     В день прихода на территорию партизан англо-американских войск, Вера радовалась окончанию войны и вместе со всеми пустилась в пляс. Во время этого безудержного всеобщего веселья она заметила, что даже погода благоприятствовала их ликованию и обратилась к Надежде Лисовец: «А ветер-то тю-тю!»   
   - Ветер? Какой ветер?
     Точно... Только что выжимал из деревьев стон и треск, и вдруг, вот так, враз, выдохся. И деревья замерли, словно в удивлении, оглушенные радостью людей. [29,30]
     Как и другие партизанки «Родины», она получила два Удостоверения. Первое — Удостоверение, выданное 10.5.44 г. Региональным штабом Bar-le-Duc FFI FTPF с названием: VOLONTAIRE ENGAGE (преданный доброволец). Второе, — 12 октября 1944 г. — Штабом советских партизанских отрядов на востоке Франции.
     Потом в составе женской команды она участвовала в дружеских поединках по волейболу между женской и мужской командами маки в пригороде Парижа.
     По возвращении домой Вера узнала, что её отец, рядовой 198, 1029 СД пропал без вести, а брат Сергей, воевавший в партизанском отряде, погиб геройской смертью летом 1944 года... [109,110]
     Вера пошла работать дояркой в колхоз «Новое время», находившийся на правом берегу реки Луги в 44 км южнее Толмачёво в деревне Торошковичи, здесь она жила длительное время; сюда в 1967-ом году к ней приезжали подруги из отряда «Родина» Нина Алексеева, Александра Владимирова, Софья Байкова и Аня Михайлова.
     Колхоз, в котором трудилась Вера, числился в передовых, в конце 1950-ых годов стал миллионером, участвовал в различных выставках, достижения колхоза были представлены на ВДНХ в Москве. По обмену опытом в колхоз приезжали различные делегации, в том числе из социалистических стран. В 1965 году колхоз был реорганизован в совхоз с одноимённым названием. В 1968 году в деревню Торошковичи провели электричество. [111]
     Вера Яковлевна была трудолюбивой, аккуратной, свой дом содержала в чистоте. В коллективе совхоза пользовалась уважением. Поначалу она жила в небольшом доме в деревне. Вокруг дома посадила и вырастила фруктовый сад. Со временем совхоз предоставил ей однокомнатную квартиру в пятиэтажном доме в агрогородке. (11*)
     Она была невысокого роста, приятной наружности, красиво одевалась. На многих фотографиях простое и открытое лицо Веры освещается улыбкой. По натуре была неунывающим, общительным человеком. По свидетельству племянницы Вера Яковлевна любила праздники, застолья, но спиртным не увлекалась. В зависимости от внутреннего настроя она бывала разной: могла быть мягкой и жёсткой, сердитой и доброй. Иногда бывала суровой и даже властной.
     Вышла замуж за работника совхоза Георгия Ефимова, но семья не сложилась, вероятно, из-за того, что не было детей. Скорее всего, — сказались последствия тяжёлых испытаний военного времени. Детей любила, частенько приезжала к племяннице в гости и нянчилась с её сыном.
     В 1980 году Вера Яковлевна присутствовала на премьере спектакля «В лесу под Верденом» Московского театра драмы… (Иллюстрация к главе 1/2)
     О Вере Яковлевне Егоровой упоминается в статье Л.В. Какуриной в газете «Лужская правда» [24] и в краеведческом сборнике «Большие Торошковичи (Сенявины): 500 лет в истории России». [112]
     Вскоре после выхода Веры Яковлевны на пенсию, заболел и стал нуждаться в уходе её брат Коля. Она продала квартиру в Торошковичах и переехала к нему в дом в Толмачёво (поселок Плоское). Со временем Веру забрала к себе сестра Софья Яковлевна. (12*)
     Орденом Отечественной войны II степени награждена 24 апреля 1995 г.
     Не дожила полтора месяца до 79 лет, похоронена в Толмачёво.
     Галя Демьянова — самая младшая в отряде «Родина», родилась в 1928-ом году. В концлагерь Эррувиль попала в 15 лет.
     Её отец Демьянов Алексей Иванович — офицер царской армии, воевал в Первую мировую войну, кавалер Георгиевского креста. Пользовался уважением сельчан и был избран председателем колхоза. Мать Демьянова Вера Павловна трудилась в этом же колхозе, ухаживала за скотиной. В семье помимо Галины было ещё два брата. [3]
     Не зря существует мнение, что всё в человеке начинается с семьи, с отчего дома.
Родители трудились от зари до зари, и девочка старалась походить на них, росла добросовестной и трудолюбивой. С детских лет серьёзно относилась к своим обязанностям, она была из тех, на кого можно было с уверенностью положиться — не подведёт. Учёба давалась ей легко. Способности в сочетании со старательностью вывели её в ряды лучших учеников класса. Сохранилась Похвальная Грамота, вручённая Галине Демьяновой, ученице 4 класса школы деревни Дубки в мае 1940 года. (13*) На Похвальной Грамоте изображены портреты вождей Советского государства — Ленина и Сталина. То, что Галя смогла сберечь Грамоту в период оккупации, свидетельствует о её бесстрашии, — такой документ, будь он обнаружен фашистами, мог явиться свидетельством поддержки советского строя и неприятия оккупационного режима.
     В мае 1941 года Галя закончила 6-ой класс, и в этом же месяце ей исполнилось 13 лет. Особо хорошо давался ей иностранный язык.
     Были мечты, планы, связанные с продолжением учёбы. Все планы рухнули в одночасье 22 июня 1941 года.
     С первых месяцев оккупации в Ленинградской области развернулось партизанское движение, которое набрало особо большого размаха в 1943 году. С сентября 1941 года возглавлял партизанские формирования Штаб партизанского движения Ленинградского областного комитета ВКП(б). Штаб направлял в разные районы области партизанские отряды и бригады. В эти формирования вливалось местное население...
     Семнадцатилетний старший брат Гали с приходом оккупантов ушёл в партизаны. Через него девочка знала, где располагался партизанский отряд, и начала выполнять некоторые поручения командира отряда. Фиксировала расположение вражеских постов, охраны железнодорожного моста, запоминала местоположения строений, где размещались гитлеровцы, прочую нужную для партизан информацию. Периодически отправлялась в лес, к месту партизанского лагеря и передавала сведения в отряд.
     Родители догадывались, чем занимается дочь, по сути — ещё ребёнок. Но не приставали с расспросами и не отговаривали девочку от опасных занятий, хотя прекрасно осознавали грозящую ей опасность. Гитлеровцы без разбору хватали людей, подозреваемых в связях с партизанами, жестоко допрашивали в застенках комендатуры. Частенько арестованные исчезали, и никто не знал об их дальнейшей участи…
     Со временем сначала мать, а потом и отец начали «провожать» дочку мимо немецких часовых «до речки», «через лес». Летом ходили под видом сбора ягод и грибов, зимой — как бы за хворостом. [14]
     Партизанский отряд находился у Чёрной речки (14*), в 7 км восточнее деревни Жельцы. В 1978 году в письме к Роману Алексеевичу Ерохину Галина Алексеевна напишет: «Были у меня в отряде (у Чёрной Речки) два хороших друга: Коля Кручинин и Володя Трусов (сейчас их нет в живых). Смелые были ребята. Они-то и научили меня стрелять из пистолета и бросать лимонки». (15*)
     В январе 1944 года, незадолго до освобождения Лужского района, Галю арестовали, кто-то оказался предателем. За ней, пятнадцатилетней девочкой, пришли четверо здоровых мужиков: гестаповцы во главе с офицером. Гитлеровцы обыскали весь дом, перерыли все шкафы, но так ничего и не нашли… Но всё же, под конвоем забрали в гестапо.
     Вера Павловна, мама Гали с тех пор не единожды слышала, что люди видели её дочь повешенной…, расстрелянной... И она, считая дочь погибшей, ставила в церкви свечи за упокой... [71]
     Но девочку не расстреляли и не повесили. Были допросы в Лужском гестапо, которые 15-летняя Галина мужественно вынесла. После допросов вместе с другими узницами девочку отправили в пересыльные лагеря Пскова и Моглино. В этих лагерях содержались советские военнопленные и мирные граждане в чём-либо провинившиеся перед новой властью. Суровым испытанием стало заточение в концлагере Равенсбрюк в Германии, где Галя «всё время чувствовала, как за спиной дымят трубы крематория...»  [39]. На всех этапах пребывания в фашистской неволе условия были жесточайшими: постоянные издевательства, унижения, полуголодное существование, трехъярусные нары, вшивое тряпьё…
     Через месяц, отобрав самых здоровых узниц, в товарных вагонах их отправили дальше на запад, на восток Франции, на каторжные работы в железорудной шахте. Везли несколько дней, словно скот, в закрытых вагонах, битком забитых узницами. Во время пути почти не кормили. Не выдержав пути, некоторые умирали, их трупы не выносили… [85]
     Их разместили в концлагере Эррувиль в бывших казармах линии Мажино. Ежедневный изнурительный труд в шахте в городке Тиле. Подъем в 4 утра, несколько километров до железнодорожной станции пешком. Эти километры спали на ходу, поддерживая друг друга, чтобы не упасть. Упавших пристреливали. На станции садились в вагоны и минут 20 ехали до Тиля. Следовали колонной по спящим улицам городка и на 12 часов уходили в шахту. Для жителей небольшого городка это было явлением необычным: до прибытия советских узниц ни одна женщина не работала в шахте.
     В лагере Галю невзлюбил надзиратель по кличке Упырь, ходивший с кожаной плёткой в поисках жертвы. Однажды он пришёл в барак, подошёл к девочке, начал на неё орать и замахнулся плёткой. И вдруг неожиданно между ними встала Надежда Лисовец. Ухватила за его спиной плётку: «...Не тронь девчонку!» Надзиратель опешил... и не посмел ударить… Загудел барак. Со всех полок начали спрыгивать девушки и окружили Упыря. Пришлось ему отступить и уйти. [29, 30] Так Галя нашла поддержку и уже не чувствовала себя такой одинокой и беззащитной. С тех пор она старалась держаться поближе к своей заступнице Надежде Лисовец…
     Первого мая в Эррувиле, Галинка (так ласково называли её девушки) надела пионерский галстук из чьей-то кофточки, поддержав акцию протеста.
     Как же она, 15-летняя девочка, не побоялась бежать из этого ада? Ведь она знала, что иногда заключённые, решавшиеся на отчаянный побег из неволи, погибали от пуль охраны. На этот вопрос Галина Алексеевна отвечала своей дочери так: В лагере было очень тяжело, голодно, а работа в шахте такая трудная, изнурительная, что она всё равно долго бы не продержалась. Либо умерла бы от истощения, либо от пули охранника... [85]
     О побеге Надежда Лисовец объявила в самый последний момент, боясь предательства и провала…
     В 1978 году в письме к Роману Алексеевичу Ерохину Галина Демьянова вспоминала о побеге и о том, как она уговорила бежать и привела с собой в лес несколько сербов. «Мне разрешили взять верных людей. <...> Мне было странно, что они, взрослые мужчины, слушались меня, девчонку, и делали, и шли, куда велела я. А в лесу, пока ждали проводницу, они не роптали. Держались кучкой около меня». Галина Алексеевна с горечью вспоминала, что позже, в отряде, в одном из боёв погиб серб Петко. (15*)
     В книге Клода Коллина приведены сведения об организации в районе деятельности I.R. 25 четырёх партизанских отрядов: отряд советских мужчин, отряд советских женщин, отряд поляков и отряд французов. Со ссылкой на документ Главной разведки от 14 сентября 1944 года указывается, что после освобождения иностранцы, состоящие в F.T.P., собраны в казармах Сен-Миель. В этих отрядах находилось 289 россиян (советских), в том числе 35 женщин, 34 югослава, 45 поляков». [50]
     70 километров пути от концлагеря к партизанам истощённые полуголодным существованием и непосильной работой девушки преодолели тяжело. В пути Надежда Лисовец подбадривала Галю: «А ты убей, убей усталость. Не думай о ней, думай о чем-нибудь другом. О доме, родных вспоминай. Дом, родной дом... Как далек он сейчас! И сколько ж к нему еще идти? Год, два? Дойдешь ли? Сегодня — первый шаг. От неволи к свободе...». Вырвавшись из ненавистного рабства, они были счастливы, хотя стёртые ноги горели огнём…
     После формирования женского партизанского отряда Галина Демьянова была зачислена в санитарную группу. А через неделю ей исполнилось 16 лет…
     Галя охотно выполняла любые поручения командира отряда.
     Хоть и не без опасения, Надежда Лисовец привлекала её при ночной охране партизанского лагеря часовой. Командир опасалась, что Галинка может ночью испугаться любого неожиданного шороха, от страха — непроизвольно завизжать. Был случай, — Галя пошла к ручью мыть котелки и встретила кабаниху с поросятами. Испугалась, наделала крику…
     В то же время, Галя могла проявлять чудеса бесстрашия. В партизанском отряде приходилось добывать не только оружие, но и пропитание. Периодически помогали местные крестьяне, иногда удавалось осуществить нападение на немецкий обоз с провиантом. Но кушать нужно было всем и ежедневно. При необходимости, Галя в сопровождении поляка Болеслава смело шла на добычу продуктов в городок, наполненный немецкими патрулями. Болик (так называла его Галя) состоял в соседнем польском партизанском отряде. Он немного знал французский язык. Парочка, прогуливающаяся по улицам городка с корзинкой не вызывала никакого подозрения. Единственная опасность — собаки-овчарки, которые могли учуять запах леса… Галя с Боликом беспрепятственно заходили в кафе, к ним подходил хозяин… Мило улыбаясь, симпатичная юная блондинка приоткрывала салфетку в корзинке,… а на дне лежали... гранаты. Хозяин мгновенно понимал, что перед ним маки, укладывал сверху провиант, и, любезно попрощавшись, парочка уходила... [3]
     Случаи из партизанской жизни свидетельствуют о том, что Галина Демьянова в некоторых обстоятельствах была решительным, бескомпромиссным человеком, умеющим отстоять свою точку зрения.
     В нескольких километрах от партизанского лагеря располагалась ферма, находящаяся в собственности немцев-колонистов. По ночам партизанки промышляли на полях фермы картошкой. А однажды Леля Кабановская привела в лагерь корову, которую умудрилась увести с фермы. Жаловалась, что корова бестолковая и не понимает русских кличек Бурёнушка, Звёздочка… На вопрос командира отряда Леля ответила, что корову можно пустить на мясо…
     И вдруг неожиданно застенчивая Галинка, вырвав верёвку из рук Лели, закричала: «Я тебе дам — "мясо"! Это корова. Ко-ро-ва! Отойди!» Она гладила корову по шее, называла партизаночкой: «Джульетта молочко нам будет давать, правда?»... А потом послышались такие домашние, знакомые многим партизанкам из сельской местности, забытые звуки дзиньканья молочных струек по днищу ведра. Это Галинка Демьянова доила корову… Командир Надежда Лисовец и все остальные партизанки согласились с таким решением юной Гали... Девочка полюбила корову, ухаживала за ней, кормила свежей травкой. [29, 30] По завершении боевых действий корова была подарена французским фермерам...
      Галя Демьянова была красива, это была чисто русская, славянская красота. Белокурая, нежная, хрупкая, большеглазая, с правильными чертами лица. Она нравилась многим парням, но не заводила никаких близких отношений. Только дружеские и деловые.  Позже она рассказывала своей дочери, что на случай посягательств при ней всегда был подаренный кем-то из маки кинжал. Но вряд ли он был когда-либо востребован, т. к. нравственность юной Галинки была настолько высока, что никому из парней не приходила мысль о каких-либо неблаговидных замыслах. (13*)
     Галинка принимала участие в дружеских поединках с соседним мужским отрядом маки. Благодаря сохранившемся в её архиве фотографиям запечатлены моменты этих игр, некоторые представлены в интернете.   
     Долгожданная встреча с Родиной произошла в августе 1945 года.
     В июне 1947 года Галя вышла замуж за Богданова Ивана Осиповича, работавшего водителем в Жельцах. Иван Осипович прошёл всю войну и по совпадению освобождал Равенсбрюк. Услышав от жены детали о её пребывании в этом концлагере, он, солдат, видевший все стороны войны, приходил в оторопь от осознания ужасов, через которые довелось пройти 15-летней девушке. (13*)
     С мужем Галина Алексеевна прожила 50 лет, родила и воспитала двух сыновей и дочь. Пока дети росли, их мама не работала. Потом до пенсии работала в церковном приходе…
     На встречу с боевыми подругами в Минск ездила один раз: в марте 1965 года (Иллюстрация к Главе 1/1). Иногда встречалась с подругами, жившими или приезжавшими в Толмачёво…
     Орденом Отечественной войны II степени награждена 24 апреля 1993 года.

     Пять девушек из Толмачёвского сельского поселения… Их объединяло многое. Прежде всего — это любовь к своей земле, своей стране. Все пятеро возвратились на Родину, хотя могли бы при желании остаться в тёплой, уютной Франции, которая сравнительно меньше пострадала от войны. Они были юными и привлекательными, наверняка нравились молодым французам… Могли бы... Однако, они рвались домой, в опустошённую, искалеченную войной страну, но такую любимую и желанную! Нелёгкой была послевоенная жизнь на Родине, но своим трудом они её преобразили, с каждым годом меняя облик страны. Свои судьбы они построили в родной сторонке, здесь возвели новые дома взамен разрушенных войной, здесь родились и выросли их дети...
 
     Заключённые во имя мужества, сёстры с одними идеалами, — назвал узниц Эррувиля французский музыкант Николя Грициани. Эти идеалы — любовь и преданность, сила духа и непримиримость к несправедливости и злу.
     В своём последнем интервью 98-летняя Александра Сергеевна Парамонова, обращаясь к будущим поколениям, выразила мысли всех партизанок «Родины». Она завещала грядущим поколениям России любить людей, защищать свою землю, страну, какой бы она ни была. Она дороже всего на свете. Хоть хорошей, хоть плохой, но любить её нужно до конца жизни… [48]

 ______________________________ 
 
(11*) Информация о жизни и работе Веры Яковлевны Егоровой в совхозе «Новый путь» получена от краеведа деревни Торошковичи, члена общества краеведов Лужского района Тихомировой Евгении Григорьевны.

(12*) Сведения о послевоенном периоде жизни Веры Егоровой получены от руководителя школьного музея Толмачёвсой СОШ Ивановой Ирины Петровны.

(13*) Информация получена от Галины Ярослвской, дочери  Г. А. Демьяновой (Богдановой).

 (14*) Чёрная речка — приток реки Оредеж. Протекает в южном и юго-западном направлении по территории Толмачёвского городского поселения.

(15*) Черновик письма 1978 года Г. А. Демьяновой (Богдановой) Р. А. Ерохину находится у её дочери Г. И. Ярославской.

 ______________________________

     Благодарю всех, кто оказал помощь при написании этого произведения:

      Директора французского архива департамента Мёрт-и-Мозель (Directrice des archives dеpartementales de Meurthe-et-Moselle) за присланные материалы из книги Клода Коллина (Claude Collin. L'еtе des partisans : Les FTP et l'organisation de la Rеsistance en Meuse).

     Руководителя школьного музея посёлка Толмачёво Иванову И.П. за фото-материалы и документы из фонда музея, а также за сведения о толмачёвских партизанках «Родины».

      Родственниц партизанок отряда «Родина» Г.И. Ярославскую и Л.И. Грабовскую за статьи, фотографии и сведения, которые использованы при написании и иллюстрировании произведения.

       Белорусского краеведа Е.А. Коптилина за материалы по истории женского отряда и помощь при изучении советских источников, начиная с 1959 года.

      Независимого исследователя истории отряда «Родина», гражданина Франции Рене Барки за помощь и поддержку.

                Продолжение (Список источников): http://proza.ru/2023/11/06/1453