Калонжи, Император Касаи

Кирилл Серебренитский:
Альбер Калонжи Дитунга, Император Южного Касаи: последний Бонапарт (I)

Журнал "МезоЕвразия", Ивано-Фрнковск, Украина.

1.

Касаи — это громадная река, вторая по значимости в Демократической Республике Конго, — после реки, давшей название этой стране; по ней наименована обширная территория, в колониальные времени — дистрикт Касаи. Река исходит с территории Анголы, вычерчивает южную границу Конго, пересекает всю страну, и впадает в реку Конго близ столицы Киншасы.
Нация, обитающая по берегам Касаи и в долинах этой реки — балуба. Это большой народ, 11 миллионов на 2000 год.

Демократическую Республику Конго земли, населённые луба, разрезают поперёк: с юго-запада к юго-востоку; сейчас их территория – департаменты Касаи, Лулуа, Луалаба, Восточное Касаи, Ломами, Верхнее Ломами, Танганьика, Верхняя Катанга и Маниема. Первые шесть департаментов — это и есть прежняя провинция Касаи, или Большой Касаи, — земля, которую конголезские диктаторы, — Мобуту, а затем Кабила, — постепенно дробили на всё более мелкие части.

Балуба — совсем юная нация; под это название, как под шаткую крышу, втиснуты разные этносы, которых лишь условно соединяет  общность происхождения. Только в самые последние десятилетия стало намечаться устремление к некоему единству.
Большая часть, около семи миллионов, — сосредоточены на юго-западе Конго: луба-касаи и лалуа (тоже названные по одноимённой реке). Луба-лалуа и луба-касаи издавна в натянутых отношениях. Языки у них значительно разнятся, и есть общий, межплеменной — кингвана, диалект суахили.
Прочие четыре миллиона – за пределами Касаи: это луба-шаба (2 миллиона), санга, каньок, хемба и прочие.
Западные балуба – христиане, почти в основном — католики; ещё в последней четверти XIX века Бельгия усиленно приобщала племена луба к Западной Церкви.

2.

 Империя Луба возникла около 1500 года. На троне четыре века пребывали Мулопве, — этот титул можно перевести, с натяжкой, как «Бог-Царь»: официальная идеология Империи, в значительной степени теократическая, зиждилась на том, что Императоры-Маги были посредниками на границе осязаемого мира, представляли интересы многообразного пантеона божеств в мире людей, и интересы людей — перед божествами.

На картах Империя Луба  обозначалась символически:  её внешние расплывчатые границы постоянно изменялись, а изнутри страна дробилась на сотни парцелл, — владений племён и кланов, во главе которых стояли килоло, — наследственные вожди, часто весьма условно подчинявшиеся Мулопве.

Был и второй полюс власти в Империи — тайное сообщество элиты луба: Бамбулийе; словно невидимый обруч, скреплявший целостность разнородного и разноязыкого государства: замкнутое, теневое, грозное объединение элитарных кланов; глава Бамбулийе, духовный глава балуба, был суровой тенью Мулопве и наблюдал за тем, насколько Император соответствует прокрустовым параметрам сочетания традиций, законов, мистических доктрин и политических требований. Одновременно Бамбулийе составляло нечто вроде духовной иерархии и даже подобие академии: все спиритуальные традиции Луба, вся культура Империи – сохранялась Бамбулийе.

Ещё с 1820х Империя Луба стала одним из основных рынков работорговли; значительная часть афроамериканцев США и Карибского региона выводит свою родословную от луба. Торговля подданными усердно наполняла казну Императора и неуклонно подтачивала его власть; как и в прочих империях Чёрной Африки вскоре работорговля стала разрушительным экономическим наркотиком, без которого государственность уже не могда существовать.

В начале 1870х империя Луба, уже весьма древняя (для скоротечной африканской государственности) стала шататься и крошиться от ветхости. С востока угрожали воинственные странники ньямвези, с севера – суданские арабы.
В 1874 году был убит старый император Илунга Кабале, и началась всеохватывающая гражданская война. С 1885 года земли балуба оказались в составе новой страны, которое именовалось – Свободное Государство Конго; это была сложная полуколониальная конструкция, и возглавил её длиннобородый монарх, живший очень далеко на севере — Леопольд II, король Бельгийцев.

3.

 Луба-касаи считают себя прямыми наследниками Империи; и уверены, что только они и есть – настоящие балуба. Их язык – уже давно обладающий письменностью (латинский алфавит), — это литературный, классический язык луба.
В 1960ом, когда в рёве митингов и в грохоте перестрелок родилось независимая страна Конго, буйная, новорожденная, жадно свирепо искавшая собственную государственную идентичность, — западные луба быстрее других втянулись в процесс творения государственности. Этой нации не нужно было торопливо выдумывать что-то новое; у балуба была собственная историческая государственность, и – ещё недавно.

 Альбер Калонжи (Albert Kalonji), последний и внезапный — после столетнего почти перерыва, — Император балуба, — родился в году, в селении Эмптинн (Hemptinne); рядом был большой город Лулуабур (Luluabourg), центр дистрикта Касаи. ( Сейчас Лулаубур это — город Кананга).

В Чёрной Африке, и особенно в Конго, всегда пренебрежительно отвергалось навязываемое колониальной бюрократией пристрастие к точному определению возраста, к твёрдым датам рождения и смерти. Не только биографы, но и сами исторические персонажи в интервью и мемуарах весьма вольно обращаются с исчислением своих лет, называя самые разные цифры.
По наиболее распостранённой версии, Альбер Калонжи в 1929 году, 6 июня. По крайней мере, сам он в преклонных годах настаивал именно на этой дате.
Он происходил наизнатнейшего клана луба — Bakwa Kalonji, его отец по наследству стоял во главе этого клана. При всех несомненных личных способностях этого африканского Бонапарта, его взлёт во многом объясняется тем, что за ним всегда стоял комплот сородичей, — сила, во многом решающая в то время и в той стране. В конце 1950х этот клан создал достаточно загадочную полуконспиративную – Mukalo, то есть – Великие Кало. С самого начала именно опора на Мукало позволила взлететь ввысь молодому политику.

4.

** В 1948ом Альбер Калонжи учился на университетских курсах Cadulac, в городке Кисанту (Kisantu ). Этот учебный центр, открытый под эгидой бельгийского Лувэнского университета, (название – аббревиатура: Centres agronomiques de l’universit; de Louvain au Congo), — в то время чрезвычайно престижное для конголезца учебное заведение.
В 1948 году Калонжи получил диплом агронома. С 1951 года он работал в Лулуабуре, в должности эксперта-экономиста местного суда (expert-comptable aupres du tribunal de Luluabourg).

В 1957ом, 28 лет от роду, — он был избран в Провинциальный Совет дистрикта Касаи. (Conseil provincial du Kasai).

Ещё один изящный штрих : в 1958ом Альбер Калонжи принял посвящение в Орден Розы и Креста. («…est accueilli au sein de l’ordre de la Rose-Croix», сухо сообщает энциклопедическая справка).
Это означало, что будущий Император был весьма сомнительным католиком, но его увлекал когнитивный европейский оккультизм. В половине ХХ века на разных континентах было достаточно много разного рода ассоциаций, манифестовавших себя под таким именем, так что сложно определить – какие именно розенкрейцеры приняли в свои ряды этого молодого политика. Но, вполне возможно, именно розенкрейцеры были одной из тайных линий, соединявших Калонжи с его покровителями в Европе. И, возможно, именно раннее пристрастие к средневековой, — рыцарственной, — розенкрейцерской эстетике подтолкнуло Калонжи к монархическому эксперименту, когда пришло время.

5.

 В октябре 1958 года в Бельгийском Конго возникла новая политическая группировка — Mouvement national congolais (MNC), — Национальное Конголезское Движение, — на то время – наиболее радикальная. Отчётливо обозначился с первых дней лидер Движения — Патрис Эмери Лумумба,тридцатитрёхлетний профессиональный политик, остро обаятельный, необычный уже тем, что был родом из нищей крестьянской семьи, из селения Оналуа, из племени батетеле, которое всегда пребывало в самом низу иерархии народов Конго.
Это был деятель опасный, авантюрный (на фоне пасторальной политической тишины Бельгийского Конго). В молодости он начал было делать карьеру в почтовом ведомстве, был отмечен, его намеревались перевести уже в административные структуры Министерства Колоний, — но вдруг Лумумба был арестован по уголовному обвинению, как похититель и растратчик, и полгода провёл в тюрьме.
После этого Лумумба, до того — карьерист, откровенно лояльный по отношению к Бельгии, — вдруг выявился как радикальный марксист. Уже в 1958ом прошли первые слухи о том, что это, каким-то образом, – человек Москвы. Как раз в это время СССР уже всерьёз начал пробовать свои силы в Африке. В том же 1958ом, Лумумба появился в Аккре, столице Ганы, — непосредственно перед созданием MNC. Эта бывшая британская колония уже больше года была независимым государством, и правительство возглавлял там премьер-министр Гваме Нкрума, известный философ, создатель собственной, цветасто-эклектичной версии неомарксизма, известной как коншиенсизм (consciencism); одновременно – теолог радикального христианства, панафриканист и – в то время, — адепт учения Ганди. Нкрума претендовал на роль идеолога становления новой Африки, и стягивал вокруг себя перспективных лидеров из разных стран.

5.

 Альбер Калонжи был соучредителем НКД, и уже на второй год стал вторым центром притяжения после Лумумбы. В 1958ом — они, Лумумба и Калонжи, соратники. Внешне они даже похожи немного, на мутных газетных фотографиях, — молодые, крепко-худощавые, скуластые, оба отмечены непременным символом интеллектуальной элиты того времени: носят очки, одинаково модные, — толстая оправа и форма – как крылья бабочки вразлёт (стиляжские, как их именовали в СССР).
Лумумба более величествен, высок, монументален; Калонжи, небольшой, тонкий и вёрткий, — в нём всегда сквозило, даже на официальных фотографиях, нечто егозливо-мальчишеское, несмотря на раннюю лысину. Может быть, поэтому он на шаг уступал всегда Лумумбе.
Уже через год оказалось, что два лидера Движения – это не просто соперники, это – для полюса идеологического противостояния. Лумумба не был похож на дискуссионных евросоциалистов, в основном книжников из школьных учителей: он быстро усвоил именно советский стиль «генеральной линии», для него политический противник – это был прежде всего личный враг.

Калонжи, – что отчётливо обозначилось позже, — также не был ни либералом, ни даже консерватором в европейском понимании. Его политическую направленность определить одним термином ещё сложнее: он скорее – традиционалист, хотя весьма своеобразный, и, прежде всего, политический авантюрист, своего рода африканский необонапартист.

** Операции по втягиванию Конго в сферу советского влияния 1959-60 годов – это до сих пор пространство даже не сумеречное, а – тёмное. Большая часть материалов по-прежнему – совершенно секретна.
Бельгийское Конго, как в то время казалось, – это был идеальный плацдарм для сотворения Советской Африки; громадная территория, — по обширности вторая, после Алжира, африканская держава; население – почти сплошь живущее ещё в мистическом африканском средневековье, дремотно углублённое в себя, отрезанное от мирового противостояния идеологий. Для советских рационалистов середины ХХ века, свято веривших в силу пропаганды мировой революции, – это было девственное человеческое сырьё, нетерпеливо ждущее, когда за него возьмутся опытные дирижёры прогресса.
И ещё – гигантские, ещё только предполагаемые, сырьевые ресурсы этой страны; это тоже много значило: нефть, золото, алмазы, цинк, марганец, кобальт, кадмий, редчайший танталит, и ещё много всего. Главное же: уран; в годы, когда все силы были сосредоточены на подготовке ядерного оружия, оно и было эпицентром противостояния; тогда считалось, что на юге Бельгийского Конго – около четверти всех мировых запасов урана; потом оказалось, что больше половины.
А протектором этой огромной страны была всего лишь Бельгия, — маленькое осторожное королевство, с шумным разномастным парламентом, с угодливым полусоциалистическим правительством. И Бельгия в это время уже явно отпускала от себя Конго – в отличие от прочих колониальных держав, — без обширной многолетней войны, почти что по доброй воле. В Москве это воспринималось как демонстрация бессилия.

6.

 В первые дни 1959го Национальное Конголезское Движение впервые показало силу: Леопольдвилль, столица Конго, — охватило бурление демонстраций, больше похожих на восстание; 4 января в перестрелках в полицией погибло около 50 демонстрантов, а Лумумба попал в тюрьму, — с этого начался его путь народного героя.

В первые дни 1959го НКД впервые показало силу: Леопольдвилль, столица Конго, — охватило бурление демонстраций, больше похожих на восстание; 4 января в перестрелках в полицией погибло около 50 демонстрантов, а Лумумба попал в тюрьму.
Для Калонжи этот  год разворачивался вполне респектабельно. В 1959 году он взялся за работу консультанта по налогам (открыл свой «cabinet fiscal» в Лулуабуре). В это же году – новый шаг политической карьеры: он был избран в законодательный совета (Conseil de legislation).

1959 год, Конго; страна – условно, — ещё прежняя, ещё Congo Belge, и олицетворение верховной власти – 29летний Бодуэн, король Бельгийцев (Мвана Китоко, такой титул он носил в Конго): узколицый человек в модных тяжёлых очках, — просто идеальное олицетворение улыбчиво-скрытной, уклончиво-благоприличной Европы пятидесятых, невозмутимой и лёгкой, склонной к компромиссам, и давно уже усталой от викторианских усилий по преобразованию планеты.

Лето 1959го: в газетах всего мира стало повторяться словосочетание: Congo – Luluabourg, Лулуабур, — до той поры мало известный, глубинно-африканский город: там развернулись столкновения (а в конголезских источниках употребляется слово «война»), — между двумя многомиллионными родственными народами: лулуа и балуба.
В Лулуабуре было значительное белое население; привыкшие к многолетнему колониальному спокойствию (всего полтора десятилетия во Второй Мировой назад полыхала Европа, а Конго казалось последним мирным прибежищем). Теперь бельгийцы и прочие белые обитатели Лулуабура вдруг оказались в самом средоточии настоящей. достаточно жестокой, войны.
Лулуабур опустел, его покинули три четверти населения. Остановились заводы, вся экономика провинции была нарушена. Высадились королевские парашютисты. Но значительную часть города уже контролировали вооружённые группы Национального Конголезского движения.
Эти отряды были признаны наиболее опасными. Военный губернатор Вальтер Гансхофф ван дер Меерш (Meersch) потребовал их разоружения.
По приказу ван дер Меерша был арестован один из двух лидеров НКД, — Альбер Калонжи, балуба, — его обвинили в разжигании национальной ненависти. В те дни принц-агроном стал настоящим героем событий в Лулуабуре. Он лично спас балуба, осаждённых в церкви миссии Нотр Дам де Лулуабур, — по некоторым сообщениям, только его отважный напор спас этих людей от уничтожения. Он был арестован и сослан в селение Коле.
Второй лидер НКД, прибывший с севера, — Патрис Лумумба, — ареста избежал; руководителям балуба это показалось крайне подозрительным.

7.

 После нескольких столкновений, — убитые исчислялись, по крайней мере, сотнями, — начался отход балуба на восток, в земли, где этот народ составлял подавляющее большинство населения. После убийств на станции Чибамбула (Tshibambula), с сентября 1959 года, — огромный поток беженцев-балуба хлынул в сторону реки Санкуру-Лубилаш, Всю осень 1959го длился стихийный, тревожный, неуправляемый исход балуба. Основные регионы Касаи, — Luebo, Tshikapa, Ndekesha, Kazumba, Mweka, Kakenge, Ndemba, -были затоплены этим потоком. Территории, по которым отступали сотни тысяч беженцев, — вышли из под контроля какой-либо власти. Собственно, это и была уже – война.
После прекращения ареста Калонжи выехал в город Бакванга, — это была неофициальная столица балуба-касаи, и вокруг этого города стягивались беженцы. Возникло аморфное, неуправляемое, но опасное именно своей многочисленнойтью, объединение этих мигрантов, — Nkonga Muluba: ассоциация балуба, живущих на землях лулуа. В руководстве этого племенного объединения тоже возник Альбер Калонжи, что резко усилило его влияние.

8.

Осенью 1959 года в городке Чибата (Tshibata) съёхались стихийно возникшие в дни погромов лидеры балуба, — точнее, многие из них были уже полевыми командирами. Это был конгресс народа, — его созвали руководители самой сильной из национальных организаций, MSM, Mouvement solidaire Muluba. И там был высказан предельно радикальный проект: восстановление древнего королевства Луба. На трон Императора, — Мулопве, — был намечен только что ярко выявившийся политик, национальный герой, — Альбер Калонжи.
Спустя полвека (2010) в книге-интервью сам Калонжи говорил:
— Конгресс в Чибата был результатом бездействия комиссии Раэ у Ляк Mункамба. … Мысль о короле возникла задолго до того, она вертелась на языке у лулуа — вождь Каламба, у баконго – Каса-Вубу, балуба только подхватили её, сказав: «Он поедет в Брюссель, он встречался с королем Бельгийцев, он всегда отстаивает то, чего мы хотим, и он никогда нас не подводил. Он должен стать нашим королем.Так решил конгресс в Чибата. Никто не должен быть выше Калонжи…».

Эта внезапная, — бонапартова, — первая победа молодого политика уже расколола движение балуба. Некоторые влиятельные лидеры, Давид Одиа, Эмиль Мапумба, (в 1960ом заместитель Калонжи по НДК), Оноре Кадима (он же Кадима Tshiovo), — уже к началу 1959го твёрдо вознамерились остановить Калонжи. Против агронома встали почти все традиционные вожди балуба. Но в Чибата всё-таки одержал победу Альбер Калонжи и стоящий за ним клан Баква Калонжи.

9.

В декабре 1959 года Национальное Конголезское Движение раскололось, и достаточно болезненно. Возникла новая партия — НДК-Калонжи, Mouvement National Congolais-Kalonji.
В первые недели 1960го Альбер Калонжи оказался в самом средоточии внимания самых разных политических гигантов: и ведущих политиков Конго, и правительства Бельгии, и эмиссаров США, Франции, СССР. Казалось, этот лидер действительно может оттеснить Лумумбу и, таким образом, вырваться на авансцену, — в дни, когда решалось: кто возглавит новую громадную страну.

С 20 января по 20 февраля 1960 года длился знаменитый Круглый стол в Брюсселе, на котором окончательно решалась судьба Конго; председательствовал на заседаниях король Бодуэн. Калонжи, как перспективный партийный лидер, стал одним из главных действующих лиц этого Круглого Стола, и нарочито был любезен с королём, стараясь чаще рядом с ним фотографироваться.

Патрис Лумумба был арестован в январе, и 21 января приговорён к шести месяцам заключения, и калонжисты надеялись, что главный конкурент на Круглом Столе вообще нем появится; но 26 января Лумумба был, по приказу из Брюсселя, освобождён — для участия в переговорах.

10.

 В мае 1960го прошли парламентские выборы – в стране, которая формально всё ещё оставалась Бельгийским Конго. Это был настоящий прорыв для Национального Движения Конго, во главе которого стоял Патрис Лумумба; на севере Движение просто снесло всех соперников с дороги к власти, Стэнливилль отдал за Лумумбу 90 % голосов.

НДК-Лумуба захватило, на первый взгляд, не так уж много — 33 места в парламенте из 137. Но это на самом деле было решающее большинство, — потому что прочие 104 места разделили между собой мелкие, пёстрые, зыбкие, враждующие между собой группировки, которыми можно было достаточно легко манипулировать. Альянс Баконго (ABAKO), самый сильный на парламентском театре соперник НДК, получил 12 кресел, прочим – единицы.
Лумумба, пожертвовав на время радикальными лозунгами, спешно заключил союз с умеренно-консервативным АВАКО.

Пост премьер-министра в коалиционном правительстве занял Патрис Лумумба. А кресло Президента получил, по договорённости с Лумумбой, лидер Альянса Баконго , — это был пятидесятилетний Жозеф Каса-Вубу, бывший бухгалтер, — из народа ба-конго, давшего название государству; это был антипод Лмумубы – уклончивый и осторожный консерватор. И отчасти тоже сепаратист (в 1950х он выступал за восстановление средневековой Империи Конго; и были сообщения, что сам Каса-Вубу был намечен на трон Императора, несмотря на самое простонародное своё происхождение).

Каса-Вубу был избран Президентом 24 июня.
30 июня 1960 года была. Наконец, провозглашена независимость Конго.
В последние дни июня, когда формировалось правительтство, Жак Лумбала, государственный секретарь, — сделал Калонжи предложение от имени Лумумбы: сначала на должность посла в ООН, потом – министра сельского хозяйства. Калонжи принял это – как оскорбление, как вызов.
Из интервью Калонжи (2010):
— Это было просто скандальное предложение. Лучший способ меня удалить. Я чувствовал, что я заслужил нечто большее.Я сказал ему, что я больше политический деятель, чем агроном. Это означало, что я хотел пост политический. Но я позже сожалел, что отказался от этого последнего поста.
Вопрос: — Правительство, составилось, наконец, без вашего участия?
— Да. Это был обман, издевательство, насмешка. Лулуа танцевали и нас оскорбляли. Повсюду они пели «Lulua freres anganye» и вот, мы празднуем независимости с золой во рту».
Уже через месяц Альбер Калонжи, вытесненный из правительства Конго, возглавил своё государство.

11.

 Между тем, калонжистское НДК превратилось, по сути, в главную партию оппозиции. В июле 1960го председателем Сената Конго был избран Жозеф Илео (Joseph Il;o), из народа бангала, лидер влиятельной католической группы «Conscience africaine», верный союзник Калонжи. В центральном правительстве началось противостояние.
21 июля 1960го, когда парламент, через три недели после рождения нового государства, ушёл на вакации, — Калонжи вернулся в Баквангу.
Между тем, беженцы всё ещё продолжали продвигаться на восток. Калонжи снова ринулся им на помощь. Он обратился в ОНН, — за финансовой помощью. А также мобилизовал основные транспортные компании Касаи — M.A. S. (Messagerie Automobile du Sankuru), MERLICO и железнодорожную бельгийскую фирму BCK (Bas Congo Katanga). Эти фирмы согласились быстро перебросить отступающих по всем дорогам и по бездорожью беженцев балуба.
Основные группы беженцев были размещены в окрестностях города Бакванга, а также в Mwene-Ditu, Luputa, Ngandajika и в Lac Munkamba.

Интервью Калонжи (2010):
— Тем временем я спорил без устали, чтобы усилить, наконец, администрацию, найти политическое решение и остановить убийства, остающиеся безнаказанными и восстановить авторитет государства… Я заявлял, что если администрация дистрикта Касаи не прекратит волнения, мне ничего не останется кроме борьбы за независимость немедленно, и чего бы это ни стоило».

12.

 Летом 1960 года Премьер-министр Патрис Лумумба явно тянул время и уклонялся от разрешения ситуации в Касаи. Он только пообещал рассмотреть предложения по разделению Касаи на две провинции. Но бурлящие национальные группировки балуба требовали – совсем иного: автономии народа Луба, государства в государстве.
В середине августа 1960 Илео во главе группы сторонников решительно противостоял стремлению Лумумбы создать из Конго – унитарное государство. Лумумба явно решался на грандиозный красный эксперимент, увлекательной своей марксистской новизной, которая так призывно веяла в те годы с северо-востока, со стороны Москвы.
Калонжи, не менее восприимчивый и авантюрный, осознавал, что конкурировать с Лумумбой на той же идеологической шахматной доске он не сможет. Сын главы клана Калонжи вполне осознанно активизировал своё происхождение, своё имя; он задействовал почти забытые, глубинные африканские социальные механизмы, древние, словно выточенные из дерева и сшитые из кожи.

13.

 В июне 1960 года Республика Конго содрогнулась от первого политического землетрясения, — и по стране пошла трещина: провинция Касаи начала отпадать от громады новорожденной Республики. Но и сама провинция не была монолитом в эти дни.
Уже с весны в Бакванге образовалось собственное правительство, опиравшееся на национальные устремления балуба. Оно пребывало практически в состоянии холодной войны – по отношению к центру в Леопольдвилле провинциальному правительству Касаи, в Лулулабуре. В июне вооружённые отряды НДК-Калонжи уже полностью взяли под контроль Баквангу и её ближайшие окрестности.
Новая политическая конструкция, с достаточно пока что неясным статусом, — Федеративное государство Южное Касаи — заявила о своей независимости от Бельгии, на опережение событий, — 14 июня 1960 года, за две недели до того, как заявила о суверенитете сама Республика Конго. Строго говоря, страна Касаи не отпала от Конго, а – наоборот: правительство Конго в долгой трудной войне завоевало эту страну, с помощью самых разнообразных внешних сил: США, Бельгии, Франции, СССР, Китая и ООН.
(Через месяц после Касаи, 11 июля, от новорожденного Конго оторвался ещё один огромный кусок: принц Моиз Чомбе провозгласил независимость отделение государства Катанга).

 Власти Касаи, впрочем, не стремился к открытым военным действиям. В августе региональное правительство попыталось даже предложить некий компромисс, хотя и своевольный.
8 августа провинциальное правительство в Бакванге объявило о статусном самоопределении: автономная провинция Сюд-Касаи, Южное Касаи, в составе конфедерации Конго. При этом Республика Конго не была конфедерацией, такой вариант ещё только обсуждался. Это было – не предложение, а уведомление. Столицу просто поставили в известность о новой автономии.
Но такой вариант совсем не привлекал самого Альбера Калонжи. Калонжи в эти дни был с визитом в южном дистрикте, в Катанге, и там.
В этот же день, 8 августа, он сделал собственное заявление: автономия – это уже не выход; в соответствии с положением ООН о самоопределении – создаётся суверенное государство: его название было совсем уже откровенным: Горнорудное Государство Южное Касаи, — ;tat minier du Sud-Kasa;.
Калонжи принял титул Chef Supr;me du Peuple Muluba et Protecteur Incontest; des Tribus Associ;es, — Верховный Глава Народа Мулуба и Неоспоримый Протектор Объединённых Племён; с 9 августа Альбер Калонжи приступил к обязанностям главы нового государства.

14.

Огромные запасы алмазов обещали этому новому государство – процветание, и сепаратистов исподволь поддерживала сильная алмазная корпорация — Societe internationale forestiere et miniere du Congo.
Правительство нового государства сформировал Жозеф Нгалула Мпандажила (Joseph Ngalula Mpandajila), тоже из «»Conscience africaine»; парламент – Ассамблею Провинции Касаи, — возглавил Бартоломэ Мукенге, упорный сторонник независимости страны балуба.
25 августа два новых государства — Республика Катанга и Горнорудное Государство Южное Касаи — подписали соглашение о широкой конфедерации, создании единой таможенной службы, обороне и об экономическом союзе. Но вот сил у горнорудного государства было – совсем мало: летом 1960го правительство с трудом набрало около 500 жандармов. Во главе этих импровизированных вооружённых сил был поставлен Фердинан Казади (Ferdinand Kazadi), министр Жандармерии (и он же — Министр информации).

15.

 К концу 1960 года на территории Конго действовало 6 провинциальных правительств и 6 парламентов, и каждый стремился к больше или меньшей независимости.
В первые дни сентября, — через два месяца независимости, — первое коалиционное правительство Конго рухнуло, причём — с грохотом.

Этот удар всполошил весь мир (за Кого к тому времени уже заворожено следили не только политики, не только дипломаты, но – миллионы читателей и зрителей, захваченные феерическими событиями по обе стороны экватора).
Мелодично рокочущее имя народного трибуна, поэта и премьер-министра Конго, — такое напористо африканское, — стало своего рода мантрой для всех сторонников красного преображения планеты и жёсткого подхлёстывания прогресса по Марксу. .

5 сентября 1960 года Президент Каса Вубу, — флегматичный пожилой толстяк, на которого уже перестали было обращать внимание, —  отстранил своим указом премьер-министра Лумумбу.
Это было воспринято, как переворот. Сам Патрис Лумумба, всегда вдохновенно-самоуверенный, явно был растерян.
Он заявил по радио, что считает указ незаконным и подчиняться ему не будет.
Через два дня Лумумбу поддержал левый парламент (три четверти голосов), затем, 8 сентября, указ президент аотверг Сенат. Но Каса Вубу, как оказалось, был преисполнен решимости, и его поддержали военные, что было главным фактором в те дни. 12 сентября Лумумба был арестован, и через несколько дней его отвезли в военный лагерь Тишвилль.
Одновременно войска ООН заняли командные позиции в столице, захватили радиостанции и аэропорт.
Дальше произошло нечто странное: 27 ноября Патрис Лумумба просто исчез, и почти полгода о нём не было известий.
В начале декабря Антуан Гизенга, молодой вице-премьер, захватил с верными отрядами НДК город Стэнливилль на востоке страны, — главный плацдарм неомарксистов. 12 декабря сторонник иЛумумбы создали своё временное правительство.  Стэнливилльскому правительству подчинялись в целом значительные территории: Северное Касаи, Киву, Северная Катанга, Восточная провинция, частично Экваториальная провинция. Часть подразделений l’Arm;e nationale congolaise (ANC) вышла из-под контроля бельгийских офицеров и поддержала Лумумбу.

16.

 Только в середине февраля 1961 года прошло сообщение: Патрис Лумумба погиб. По заявлению центрального правительства, премьер-министр бежал из камеры, пытался прорваться к своим – в Стэнливилль; оказался на территории сепаратистской Республики Катанга, и 12 февраля там его убили разъярённые жители одной из деревень.
Позже гибель Лумумбы расследовала комиссия ООН, журналисты и агенты КГБ. Версия Киншасы сразу была отметена. Наиболее крепко утвердился  советский сценарий трагедии: по приказу Каса Вубу, с одобрения эмиссаров из СШа и, якобы, с согласия самого короля Бодуэна, начальник Генерального Штаба полковник Мобуту тайно отправил связанного Лумумбу в Элизабетвилль, столицу Катанги, где премьера встретил лично его главный враг – принц Моиз Чомбе.
Несколько дней жандармы избивали и пытали Лумумбу и двух его сподвижников, привезённых с ним, — это были Нестер Окито и Морис Мполо. 17 января где-то в лесах Лумумба был расстрелян. Якобы сам Чрмбе и его премьер-министр Эварист Кимба Мутомбо присутствовали при казни.
(Что именно произошло и куда делся Лумумба – в целом, неясно до сих пор).

К февралю 1961го правительство в Стэнливилле признала 21 страна: СССР, КНР, все страны Соцлагеря, все страны, ориентированные так или иначе на Москву и на Пекин. По всей планете шла Холодная Война, и Конго превратилось в театр вполне горячих военных действий.

17.

 Если всмотреться, то осенью 1960 года в Конго выявлялась, конечно, в самых общих чертах, — зловещая чёрная пародия на Гражданскую войну в России.

(Например, некий аналог с Гражданской войной в России уловил Владимир Абаринов, современный журналист, историк по образованию; в статье о наёмниках, подготовленной для радио «Свобода», он писал: «Между тем, в столицу Катанги Элизабетвилль, как когда-то русские офицеры на Дон, стекались со всей страны бельгийские офицеры, недовольные планами африканизации конголезских вооруженных сил, где дотоле ни один африканец не имел шанса дослужиться до офицерского чина. Чомбе охотно принимал их на службу»).

Первые месяцы бытия молодой страны, в столице – почти социалистическое правительство, которое торопливо и грубо подчиняют себе молодые марксисты; но – с мальчишеской отвагой сопротивляется мятежный юг. Сразу две южные провинции решительно объявили себя государствами: в одной тридцатилетний агроном провозглашён королём, в другой – сорокалетний принц стал президентом. И ещё четыре провинциальных правительства грозят отделиться, и все огромная территория – спешно расчерчивается невидимыми границами, которые меняются еженедельно. И уже неисчислимые полевые командиры, внезапно возникшие словно из страшного сна, делят между собой – дистрикты, городки, селения, джунгли.
В столице и на бушующем юге – интервенция, высаживаются батальоны белых парашютистов (войска ООН – наследники Антанты).
Только на этот раз: победили белые.
Уже на горизонте исподволь возник Мобуту — ещё один местный Бонапарт: молодой, худощавый, предельно штатский, журналист (впрочем, недолго служивший в полиции) в роговых очках, таких же, как у короля Бодуэна; правда, он не одерживал никаких побед над врагами, и даже не участвовал никогда в военных действиях лично, но, в результате зигзагообразной интриги, внезапно превратился в полковника и начальника Генепрального штаба, с 1961го он уже – Главнокомандующий (в 1965ом он станет военным диктатором, и, в общем, будет успешнее самого Бонапарта: никаких победоносных завоеваний у него не будет, но в кресле диктатора он продержится треть столетия.

18.

Уже в1960ом в СССР был наскоро сделан документальный фильм – «К событиям в Конго» (позже – «Конго в борьбе»; выпустила его Центральная студия документальных фильмов, создал его мастистый режиссёр-документалист Леонил Васильевич Варламов, лауреат пяти Сталинских премий. Помимо прочего, на советских экранах промелькнул в этом фильме «бельгийский ставленник в провинции Касаи Альбер Калонжи». Весьма важный акт: принц-агроном был обозначен в качестве персонального врага СССР — вполне официально, и врагом он в тот год был настолько значимым, что о нём сообщили всему населению Союза.

19.

 12 апреля 1961 года Южное Касаи превратилось – в монархию: Собрание вождей, — Une assemblee de notables, — приняло постановление об учреждении монархии.
(Это была сенсация – для эпохи, когда, казалось, социальный прогресс необратим, монархии обречены, — эту идеологему яростно утверждали две ведущие державы планеты, США и СССР, — и монархии шатались и рушились по всему миру.
Ещё совсем недавно, в результате Второй Мировой войны, прошла волна, сокрушившая монархии в Европе: с 1943 по 1947го восемь королевских престолов было опрокинуто в Европе; два – в Азии. Незадолго до описываемых событий началось крушение монархий в Африке и Аравии: в 1953ем изгнан король Египта и Судана, в 1957ом пало королевство Тунис, в 1958ом королевство Ирак, в 1960ом прекратило существование королевство Руанда, соседняя и родственная Конго страна, тоже колония Бельгии).

Был восстановлен древний титул – Мулопве, который обычно переводится как – Император. И Южное Касаи оказалось – Империей, хотя и сохранило своё название. Первым Мулопве был избран отец Альбера Калонжи, глава клана Ма Кало. Он сразу же отрёкся в пользу сына, и президент принял имя — Мулопве Альбер I Калонжи Дитунга.
Имя это — «король Альбер I» — было для конголезцев достаточно привычным: ещё недавно на троне Бельгии и, соответственно Бельгийского Конго, пребывал бельгийский король с таким же именем.
Страна носила и второе название, тоже официальное, — оно употреблялось реже, — Федеральное Королевство Южного Касаи (Royaume federe du Sud-Kasai). Из-за этого возникло постоянно встречающееся, — даже конголезские источники путаются, — противоречие статуса страны и титула её главы: Мулопве почти всегда переводится как «Император» — то есть наследник трона Империи Луба, Император народа балуба; но страна, которую он возглавил — это не Империя, а Королевство.

20.

19 июня 1961го между властями Леопольдвилля (Каса-Вубу) и Стэнливилля (Лумумбы) подписана договоренность о созыве сессии для переговоров в университетском городке Лованиум (близ Леопольдвиля). Это событие вошло в историю как Университетская сессия. В переговорах приняли участие посланцы Калонжи.
16 июля Альбер сложил с себя, — временно, — статус монарха, но титул Мулопве сохранил, так что отречение мало кто заметил. Официально Альбер Калонжи занимал параллельные должности: глава государства — chef d’Etat du Sud-Kasai, и Император народа балуба.
Был распущен парламент, законодательную власть перехватила Ассамблея Нотаблей, — Бамбулийе ( загадочное сообщество, традиционная преемственность которого восходила к добельгийским временам). И – соответственно, — начало волнами нарастать сопротивление, всё более – прогрессистское, красное. Оппозиция обвинила Калонжи в покушении на демократию и в угрозе националистического диктата аристократических кланов балуба-касаи.

21.

 . Лумумба старался маневрировать, и поначалу, строго говоря, не выступил против отделения Касаи. Он сумел привлечь нескольких союзников внутри мятежной Империи; прежде всего – это был Грегуар Каманга, председатель партии КОАКА (Коалиция Касаи). Эта партия в основном объединяла племена лулуа, второго по численности народа Касаи, а также – малые народы (бапенде, бачоке, балуалуа, башилели, бакуба, бакега, басала, ба-бинджи, мпазу, вена, мпуту); они опасались националистического диктата балуба. Их поддержали отряды народа басонге, у которого тоже были свои формирования. Внутри Южного Касаи началась этническая война. Коалиция которая пошла на союз с далёким Лумумбой – только ради свержения Мулопве.
К ней примкнули радикальные сепаратистские группировки: Объединение конголезских националистов Касаи (лулуа), — во главе которых стоял Альфонс Илунг; Возрождение конголезцев, (националисты Киву, лидер Эдмонд Рудахиндва); Федерация племени бангала (лидер – Антуан Нгвенза), и даже Альбер Дельво, мулат, сын бельгийца, и возглавлял группировку UKA (Союз жителей Кванго ради независимости); он стремился создать своё государство – Кванго; это был упорный антикоммунист, личный враг Лумумбы.

22.

 Всю осень, с сентября 1961 года, четыре месяца, шли тяжёлые бои. Войск центрального правительства действовали предельно жестоко. После ряда поражений, ослабло сопротивление в Катанге. Моиз Чомбе в декабре подписал соглашение в Китоне, — в основном под давлением Великобритании и Франции. По этому договору Катанга на определённых условиях оставалась в составе страны и признавало правительство в Леопольдвилле.
Но через несколько дней это соглашение было, по сути, разорвано; катангское правительство в Элизабетвилле заявило, что президент Чомбе не имел права подписывать единолично, без консультаций с кабинетом министров и парламентом, такой капитулянтский акт. Видимо, это была интрига самого Чомбе. Переговоры, чрезвычайно зыбкие возобновились только в феврале 1962 года. Но в Касаи чрезвычайно тягостно отозвалось декабрьское отступление Катанги с позиции безусловной независимости.
В последние дни 1961 года имперские войска Южного Касаи, — собственно, слабо вооружённые разрозненные отряды ополчения балуба, — были окончательно разгромлены, и 30 декабря 1961 года арестован сам Император Альбер. Страна продержалась восемь с половиной месяцев.


 В сентябре 1962 года Император бежал из заключения. Он опять возник в Бакванге, и 7 сентября 1962 года было объявлено: Государство Южное Касаи восстановлено, снова у власти – национальное правительство.
На этот раз Мулопве продержался у власти всего три недели. Жозеф Нгалула, вице-президент Южного Касаи и глава правительства, совершил военный переворот, низложенный Император отправился в изгнание, в Испанию. Впрочем, там он пробыл год с небольшим.

24.

 В изгнании низложенный Император Альбер пробыл не так уж долго, полтора года.
В июне 1964 года Президент Жозеф Каса Вубу предпринял нечто неожиданное: в Конго был вызван Моиз Капенда Чомбе, изгнанный диктатор Республики Катанга, — до того времени главный враг центрального правительства, на протяжении четырёх первых лет существования страны – эпическое олицетворение зла, разрушительных тенденций, трибализма и воинственного сепаратизма для официальной пропаганды.
По-крестьянски хитроумный Президент предложил диктатору Катанги пост премьер-министра Конго и самые обширные полномочия.

10 июля 1964 года Моиз Чомбе представил Президенту и парламенту новое правительство. Кресло министра сельского хозяйства, (le ministre de l’Agriculture) занял другой бывший диктатор, — Альбер Калонжи Дитунга Мулопве.
(Вероятно, это единственный пример в истории: низложенный Император – в скромном кресле аграрного министра).

Став министром, Калонжи по горячим следам в 1964 году опубликовал книгу, своего рода мемуарный манифест, названный патетически — «Ma lutte, au Kasai, pour la Verite au service de la Justice» («Моя борьба в Касаи за Правду на службе Справедливости»).

На протяжении года под руководством правительства Чомбе было разгромлено восточное восстание, был освобождён красный Стэнливилль. После этого Каса Вубу начал вытеснять опасного премьера-диктатора. 13 октября 1965го Чомбе вынужден был уйти в отставку, следующее правительство возглавил Эварист Кимба Мутомбо (Evariste Kimba Mutombo), заметный лишь одним – безусловной преданностью Президенту. Это была фатальная ошибка Каса Вубу.
24 ноября 1965 года произошёл новый военный переворот, к власти пришел молодой бригадный генерал Жозеф-Дезире Мобуту (Joseph-Desir; Mobutu).

25.

 Уже через три месяца, в феврале 1966 года, диктатор Мобуту развернул крестовый поход против сепаратизма. Он заявил, что огромные и практически не работоспособные административные структуры в регионах поглощают средства, непосильные для федерального бюджета, и, кроме того, — эти национально-провинциальные правительства, парламенты, бюрократические аппараты и микро-армии под видом жандармерий – являются неизбывной угрозой целостности республики Конго.

В марте 1966 года диктатор предложил разделить страну на четырнадцать новых провинций. В апреле упразднены были, за счёт слияния, две провинции, затем ещё три; осталось – девять. В мае 1967 года все остатки автномий были уничтожены, провинции упразднены. Новая Конституция превратила Конго у строго унитарное государство.

Земля Касаи тоже превратилась в территорию, жёстко подчинённую центральному правительству. В 1967ом территория бывшей империи была разделена на департаменты Восточное Касаи (Kasai-Oriental) и Западное Касаи (Kasai-Occidental). В восточную часть была включена грозная ещё недавно земля Бакванга. Позже возникли другие департаменты, названные, чаще всего, по крупнейшим рекам.

В 1966 году Мобуту приказал переименовать столицу: с этого времени Леопольдвилль носит африканское имя – Киншаса; в 1971ом страна, по желанию диктатора, приняла новое название — Республика Заир; 1972ом сам генерал Жозеф-Дезире Мобуту переименовался: отныне он стал — Мобу;ту Сесе Секо Куку Нгбенду ва за Банга («Воин, идущий от победы к победе, и сжигающий всех, кто пытается его остановить» — примерно так (на его родном языке — нгбанди).
Президент Жозеф Каса Вубу умер в ссылке, в своей родной деревне, в нищете, в марте 1969го; бывший премьер, Эварист Кимба Мутомбо, попал в концлагерь и был убит по приказу диктатора в июне 1966го; Моиз Чомбе – был приговорён к смертной казни, бежал, оказался в тюрьме в Марокко и умер от инфаркта в январе 1969го.

И многие исторические фигуры Конго, громоподобные в 1960х, сгинули в ближайшие годы.

26.

Альбер Калонжи Дитунга Мулопве в этом отношении оказался – безусловным победителем: жизнь низложенного Императора длилась долго, и, что самое удивительное – длится до сих пор. Спокойная, почти безмолвная частная жизнь вне политики, вне Большой Истории.

После недолгого изгнания Калонжи, с разрешения Мобуту, обосновался в Киншасе и, как бывший министр, получил кресло сенатора, — но разумно на протяжении многих лет оставался в совершенном политическом безмолвии. Разве что – бывший Император усердно содействовал утверждению в Заире и в других странах Срединной Африки – организации, к которой принадлежал смолоду: Ордена Розы и Креста.

В 1980ом Калонжи даже обозначил предельную свою лояльность по отношению к Мобуту Сесе Секо: он вступил в единственную партию Заира – Народное движение Революции (Mouvement populaire de la Revolution), которое возглавлял, разумеется, сам Мобуту. Бывший Император был избран членом Центрального Комитета правящей партии, и занимал эту символическую должность до 24 апреля 1990 года.
Режим Мобуту рухнул в мае 1997 года; престарелый диктатор бежал в Марокко, и уже в сентябре того же года скончался в Рабате от онкологического заболевания.
Власть в стране захватил повстанческий Альянс Демократических Сил за Освобождение Конго. Пост Президента занял другой старик – Лоран-Дезире Кабила, 58летний партизанский командир, бывший сподвижник Лумумбы, тридцать пять лет непрерывно просидевший на своих базах в глубине лесов на востоке страны.

Немедленно покойный Лумумба превратился в олицетворённую святыню новой идеологии; все, кто так или иначе был причастен к гибели красного премьера, оказались в опасности. Альбер Калонжи Дитунга, которого тоже обвиняли в заговоре против Лумумбы, эмигрировал в третий раз. Ему оказало содействие правительство Бельгии. До конца 1997го бывший Император жил в этой стране, затем натурализовался в Великом Герцогстве Люксембург, и обосновался там прочно.

27.

 В январе 2001го Президент-партизан был убит; его преемником стремительно стал бригадный генерал Жозеф Кабила Кабанге, его старший сын. За сорок лет истории Республики это был всего лишь четвёртый Президент. Тоже, в общих очертаниях, диктатура, но – в духе XXI столетия: осторожная, оглядчивая, тщательно оберегающая демократические атрибуты. В 2006ом, затем в 2011ом генерал Кабила прошёл сквозь выборы, как независимый кандидат, и оба раза у него были достаточно сильные противники.

 Через несколько лет бывший Император снова стал напоминать о себе; несмотря на более чем преклонный возраст (редкость  для Африки).
В 2005 год вышла вторая книга Императора: «Congo 1960. La S;cession du Sud-Kasa;. La v;rit; du Mulopwe». («Конго 1960. Отпадение Южного Касаи. Правда о Мулопве»).
Во многих исследованиях широко использовались интервью с бывшим Императором. В 2010ом, например, в издательстве «La Kasai» выпущена была книга «La v;rit; sur le Sud-Kasa;» — пространное интервью с Мулопве; автор — Бруно Касонга Ндунга Муле (Bruno Kasonga Ndunga Mule).

28.

 В декабре 2011го на выборах действующему президенту противостоял доктор Этьен Чисекеди ва Малумба, (;tienne Tshisekedi wa Mulumba), лидер партии L’Union pour la d;mocratie et le progr;s social (UDPS) — почти восьмидесятилетний старик добродушно улыбчивый, по-деревенски уютный с виду, — решительный и жёсткий политик с весьма бурной биографией: он уже трижды возглавлял правительство во времена Мобуту: в 1991ом, в 1993ем, и последний раз – перед самым бегством Мобуту, в апреле 1997го, всего неделю.

В декабре 2011го дедушка Чисекеди снова поднялся неожиданно – на кипящих волнах оппозиции; вокруг него стянулись все противники диктатуры. По официальным данным Жозеф Кабила набрал 49 % голосов, Чисекеди – 32 %; за лумумбистского президента проголосовали глубинные регионы, за либерального оппозиционера – большие города, а столица, Киншаса, предоставила ему победное большинство голосов .
После выборов пророкотали по всем городам серьёзные волнения, в столицу вступили верные Президенту войска. Оппозиция объявила выборы фиктивными, и UDPS заявила, что на самом деле доктор Этьен Чисекеди – законно избранный, легитимный, в соответствии с конституцией 2004 года, Президент Демократической Республики Конго. Офис Чисекеди в Киншасе превратился в резиденцию теневого правительства.
И Жозеф Кабила решил на этот раз не предпринимать никаких резких действий в стиле Мобуту.

Чисекеди — тоже выходец из времён провозглашения независимости: прошло полвека, но в Конго эпоха Лумумбы, Чомбе и Калонжи всё ещё длится.Политическая его карьера началоась – при помощи Калонжи: в 1961ом 29летний доктор права Этьен Чисекеди, луба по национальности, был министром юстиции в правительстве Горнорудного Государства Южное Касаи.
Поклонники Лумумбы, — а культ его сейчас превратился в своего рода религию в Конго, — неоднократно обвиняли Чисекеди в причастности к убийству красного премьера, и требовали отдать старого оппозиционера под трибунал.
(Известно, что к Калонжи он относился иронически и именовал его – «королева»).

29.

 Престарелый Альбер Калонжи при случае отзывался о сыне своего врага вполне одобрительно. Например, в интервью « JMK Today, Demain le Congo » от 12 июля 2010 года он сказал: «… le pr;sident Kabila est un tr;s bon pr;sident. Il y a la paix, il n’y a pas de tueries, comme Mobutu nous avait habitu;s ».
(«…президент Кабила – это очень хороший президент, есть мир, нет убийств, к которым Мобуту нас приучил»).

В июне 2009го Альбер Калонжи Дитунга Мулопве торжественно прибыл на родину, в Касаи, чтобы отметить свой юбилей. Он побывал в Кананге и Мбужи-Мбаи (бывшей Бакванге). Его встречали весьма торжественно, даже помпезно.
Но также из мелких публикаций, рассеянных по сайтам конголезской оппозиции, можно усмотреть следующее: бывший Император поддерживает также отношения с оппозицией, в частности – с филиалами UDPS в Европе; время от времени Калонжи Мулопве появляется на разных заседаниях, конференциях и праздничных сборищах конголезской диаспоры в Бельгии и во Франции.

30.

При этом, как известно, Альбер Калонжи никогда не отрекался от своего экзотического трона, от достоинства верховного национального вождя; он сохраняет за собой титул: Souverain Possesseur des Terres occup;es par les Balubas (Суверен и Властитель земель, занимаемых Балуба).

Очень многие балуба, прежде всего – сторонники независимости Касаи (а их и сейчас немало в Конго) – чтут Калонжи, как национальную легенду, как героя эпоса о павшей Империи.

Время летит быстро, за полвека эпос уже достаточно отвердел, даже обомшел. И то, что Альбер I, низенький лысый старичок в профессорских очках, — маленький герой грандиозного наполеоновского приключения, последний Бонап