Судьба Героя Советского Союза Щирова

О Лаврентии Павловиче Берии написано много небылиц. Не умаляя его успехи в руководстве Грузии в 30-е годы, а также разгребание завалов «ежовщины», первой реабилитации, во время которой был выпущен на свободу будущим маршал Рокоссовский, затем его деятельность в качестве члена ГКО, руководившего страной в годы войны, создание атомного оружия в СССР и другие достижения на важном государственном посту, много пишется и о его сексуальных похождениях. Где тут правда, а где ложь, вряд ли кто разберет. Но мне кажется, что приведенная ниже история действительно случилась.

После свержения Берия, в СИЗО попали и его приближённые. Среди них – полковник госбезопасности Рафаэль Саркисов, который 18 лет работал охранником Берии (сначала прикреплённым сотрудником, а потом начальником охраны).

Выгораживая себя, Саркисов рассказал, что Берия много лет вынуждал его заниматься сводничеством – т.е., привозить своему шефу приглянувшихся ему женщин. Изнасилованиями тот не занимался: женщины уступали ему сами, не смея уступить столь влиятельному человеку, и задобренные щедрыми подарками от него. Среди самых вопиющих случаев, выяснилось, что: «Берия сожительствовал с женой лётчика Героя Советского Союза, фамилию которого я не помню, звать жену этого военнослужащего София, телефон её – Д-1-71-55. Проживает она по ул. Тверская-Ямская, дом номер не помню».

Неудачливым человеком, супругу которого всесильный нарком присмотрел и соблазнил при случае, был молодой подполковник, сотрудник Главного управления ВВС, лётчик-истребитель, Герой Советского Союза (№ 587, 13.12.1942) Сергей Сергеевич Щиров.

Осенью 1944 года его вызвали с фронта в Москву и дали должность инспектора в Главном управлении ВВС. 7 ноября он сыграл свадьбу со столичной красавицей Софьей Вольской. А уже на 3-й день после этого улетел в командировку. Вернулся немного раньше, чем обещал.

Жены дома не было. Лишь около 3-х часов ночи её, нетрезвую, привезла машина. Утром Сергей в ультимативной форме потребовал объяснений. Жена объяснила произошедшее так: «На другой день после твоего отъезда ко мне зашла Нина и пригласила погулять. Мы шли и болтали, как всегда. Вдруг около нас остановилась чёрная машина. Вышел человек в военной форме. Поздоровался с Ниной и пригласил нас к товарищу на юбилей. Я испугалась и ответила отказом. Нина сказала вдруг таким тоном, что нужно ехать обязательно, и я поняла, что другого выхода нет.
Мы въехали в какой-то двор, вошли в дом, и, ты не поверишь, но это так... нас встретил сам Берия. Он усадил нас за стол, стал угощать. А на следующий день меня снова прямо с улицы забрала та же самая машина, и отвезла к нему. Уже одну…»

Щиров был ошеломлён, верил и не верил. Но на следующий день, часов в 12, явился полковник госбезопасности, кавказец, спросил Софью и не терпящим возражений тоном сказал, что ей пора ехать. А Щирова вызвали в Управление кадров и попросили расписаться под приказом о присвоении ему звания «генерал-майор авиации». Он отказался, отчего кадровики просто остолбенели, и настоял на своём возвращении на фронт.

После окончания войны опять вернулся в Москву. С женой разводиться не захотел, так как страстно её любил и надеялся, что они переживут то, что случилось. Не желая оставаться в столице, Щиров добился перевода в Армению, командиром авиаполка. Как ни странно, отношения мужа и жены там наладились. Изменой Сергей супругу не попрекал, так как считал её жертвой. У них родилась дочка.

Но хрупкое счастье прервалось. Однажды раздался звонок из Тбилиси. Оказалось, что Берия сейчас гостит там, и за Софьей уже послан самолёт. После этой встречи Щирова перевели в Москву, начальником группы в инспекции ВВС.

Вот что вспоминал дважды Герой Советского Союза Арсений Васильевич Ворожейкин: «Когда я встретился с Щировым, то был впечатлён его женой. Она была весьма привлекательной, щеголеватое шёлковое платье подчёркивало её великолепную фигуру, а веявший от неё аромат сирени удивительно гармонировал с её внешностью. Я сказал Щирову, что завидую, но по ответной реакции Сергея понял, что невольно коснулся больного места, ведь красота жены не всегда становится счастьем мужа».

Через некоторое время Ворожейкин убедится в этом наглядно: Алупка, совместный отдых в Крыму, и вдруг – жену Щирова срочно вызывают в Москву якобы печатать какие-то документы особой важности. А Сергей – напивается и плачет после этого, тихо объясняя: «Соня работает в штабе машинисткой. Печатает документы особой важности. Уговаривал не ехать. Не послушалась».

«Женские слезы у меня всегда вызывали жалость, а мужские – злость. Я не выдержал: «Не думал, что ты такой слизняк! Сергей ответил: «Не подумай обо мне плохо. Я люблю Соню, и она меня, но обстоятельства сильнее нас. Я порой боюсь её, хотя мы раньше жили душа в душу… – его словно кто-то с опасной властностью одернул, и Сережа сник. Молча взъерошив густые волосы на голове, он тихо, с какой-то непонятной для меня внутренней болью и страхом выдавил: – Эх, жизнь…»– вспоминает Арсений Васильевич.

Однажды нервы у Щирова сдали, и он написал заявление в партком, от которого у всех волосы встали дыбом. Там он разоблачал сексуальные преступления Берии и всячески угрожал этому авторитетнейшему человеку.

На следующий же день его отправили в Ташкент, на более чем скромную должность начальника аэроклуба, с дружеским напутствием: «Глупец! Уезжай немедленно! Мы же тебя спасаем!»

В Ташкенте Щиров много пил, завёл романтические отношения со студенткой Людмилой Вильчинской. Пытался в нетрезвом виде взлететь и покатать её на самолёте, но был остановлен дежурным по аэродрому. Психика Щирова начала давать сбои и, когда после этого инцидента его вызвали в Москву, он принял сумбурное решение бежать за границу.

Выехав в Ленинакан, где он служил ранее, Щиров пытался пересечь советско-турецкую границу, но был задержан. 12 ноября 1949 года Особое совещание при МГБ СССР безо всякого суда приговорило его к 25 годам лишения свободы. Официально было объявлено, что Щиров был завербован иностранными спецслужбами, когда служил в Югославии в конце войны. Звания Героя Советского Союза и всех государственных наград его лишили.

После свержения Берии Щиров 5 марта 1954 года вышел на свободу, но уже сильно подорвавшим своё здоровье в лагерях человеком, без денег, жилья и работы. В Москве ему никто не захотел помочь, кроме приютившего Щирова ненадолго боевого товарища Н.Ф. Исаенко.

Навестил Сергей Сергеевич и бывшую супругу с дочерью. Но в их жизнь он – больной вчерашний зэк – уже никак не вписывался. Софья Матвеевна стала респектабельной дамой, и давно была замужем за высокопоставленным сотрудником госбезопасности. «Даже в возрасте эта женщина оставалась красивой особенной, осенней красотой, которая не стирается с годами, а наоборот, приобретает неотразимое очарование», – рассказывал об их встрече, явно любуясь Софьей Матвеевной, её сосед, известный писатель. По его словам, разговаривали бывшие супруги на лестничной клетке: в квартиру она его не впустила.

Год Щиров прожил в родной деревне в Херсонской области, много писал писем во все инстанции; маршалу Жукову и другим военачальникам. А потом – был насильно отправлен в психбольницу, где в 1956 году и умер.

Интересно, что Ворожейкин в своей книге воспоминаний «Небо истребителя» рассказывает ещё об одном лётчике – Герое Советского Союза, который тоже пустил свою жизнь под откос из-за пагубной любви к недостойной женщине. Это Пётр Полоз.