Остров Харг. Восточный бастион Западной Империи

Кирилл Серебренитский:
Остров Харг: Восточный бастион Западной Империи. Часть I
Статья была опубликована в журнале «Караван» # 25 июль 2013, русскоязычное издание Иранского культурного центра при посольстиве Ирана в России.

1.

Это маленький остров, Харг, всего — 24 квадратных километра; координаты — 29° 22/01; N 50° 30/00 E .
В античные времена тут стоял зороастрийский храм (руины сохранились), в средние века — большой несторианский монастырь (руины сохранились сравнительно хорошо).
Сейчас остров достаточно плотно населён, около 10 000 жителей, — по сути, это просто иранский городок, словно оторвавшийся от берега.
Он причислен к остану Бушир; до суши от Харга — 25 километров, тринадцать с половиной морских миль.

Остров Харг — на севере Персидского залива.Эта территория Исламской Республики Иран. Ирану остров принадлежал всегда, уже — тысячелетия.

Точнее, почти всегда.

2.

Если искать сообщения об острове Харк в интернете — то в первые секунды кажется, что он в самом средоточии внимания всего мира: девятый вал информации накрывает с головой. И там, на крохотном острове — идёт непрерывная, многолетняя, яростная война. Но  сражения, кипящие на острове, над островом и вокруг острова — воздушные, морские, наземные операции, — это всего лишь знаменитая компьютерная игра, Battlefield, Поле Битвы.

Настоящий остров Харг пребывает сейчас в забвении.

Искать сведения о нём непросто: его название на фарси — в русской транскрипции звучи различно: Харк, Харг, Карг, Карк, Харак, Карак, Карек, Хараг. В европейских языках обычно остров именуется — Kharg или Khark.

Впрочем, в средоточии внимания он был несколько раз.

В ХХ веке сначала о нём стали писать все, кто имел отношение к нефти: Харг в 1970х оказался в зоне огромного нефтяного месторождения Darius, и начался очень короткий период благоденствия островка.
Быстро были воздвигнуты гигантские нефтяные терминалы (по некоторым сообщениям — самые большие в мире), и де-факто остров превратился в нефтяной оффшор.  Вокруг терминалов стремительно вырос нефтяной городок, тоже  Харг. Остров превратился в плавучий город.

СМИ постоянно поминали Харг с 1982го по 1986ой; в Персидском залива шла война Ирака и Ирана, и иракские ВВС постоянно атаковали остров. Тяжёлые бомбардировки уничтожили и городок, и терминалы. Ещё немного, и сам остров мог превратиться в скопище обожжённых мёртвых скал.
Война закончилась в 1988ом.
Но саддамовский Ирак по-прежнему предъявлял претензии на эту часть Залива, и Харг так и оставался под иракским прицелом.

Новая война в Персидском заливе, удар союзных сил по Ираку в 1990-1991ом, снова притормозила восстановление острова.
Харг заглох, и сейчас остаётся на периферии интересов — и правительств, и нефтяников.

3.

 На протяжении века XVIII островок Харг был достаточно притягателен для Европы: Ост-Индийские компании великих морских держав, — Британии, Франции, Голландии, — упорно искали возможности проникновения в Иран. Древний порт Бушир казался наилучшей морской дверью в эту замкнутую шиитскую Империю; а Харг мог оказаться хорошим геополитическим ключом к этой двери.

Поначалу расторопнее прочих оказались голландцы: с 1746го по 1768 года Нидерландская Компания Ост-Индии арендовала этот островок и выстроила там факторию.
В 1769ом голландцы были вытеснены, и на острове обосновалась Французская Компания; но в эти годы Франция терпела поражения на всех морях — во время колониальной войны с Британией; и французы не смогли закрепиться на этом острове.

Сорок лет спустя настало время, когда на протяжении года этот персидский островок снова оказался на самом острие внимания. 
В это время вся Европа грохотала непрерывными войнами, от Испании до России, и — словно гигантское ядро, долетевшее до глубин Центральной Азии, — могла взорваться на севере Персидского залива война имени острова Харг.

Тринадцать с половиной месяцев, — с 26 января 1808 года по 12 марта 1809 года, — этот остров входил в состав Французской Империи.
И был, — точнее, предполагался быть, — первой, решающей базой великого восточного проекта Наполеона.
Император постоянно твердил об этом острове, читал реляции, в которых упоминался Khark, и сам часто писал это короткое слово в секретных инструкциях и приказах.

4.

 Весной 1807го Наполеон лично пребывал на Востоке.
Точнее, в стране, которая считалась востоком относительно Франции — в Польше.
Именно в Польше началось проникновение Франции — снова, после провала попытки 1801 года, — к границам Индии.

Туда, в ставку в замок Финкенштейн, в самом конце апреля 1807го, к Императору крайнего Запада прибыл посол Императора глубинного Востока — Мохаммед Реза-хан.

Иранский посол сообщил: его монарх, — Шахиншах-и Иран воджуд-и ала Хазрат-и Агдас-и Хомайун, — готов к союзу с Императором Ференгов.

В мае 1807 года из Варшавы в мае 1807 года Наполеон отправил морскому министру адмиралу Декре депешу высшей степени секретности: начать подготовку флотилии для отправки экспедиционного корпуса  в Иран.
Наполеон предполагал создать корпус из 4 000 штыков отборной пехоты, и придать ему артиллерию - 50 орудий. Военное министерство получило приказ: выделить 10 000 ружей. Их Наполеон приготовил в подарок Шахиншаху Ирана, для вооружения регулярных частей иранской армии.

В это время Наполеон вёл победоносную войну против России.
14 июня российские войска были разгромлены при Фридланде, — и, казалось, гигантские, от Балтики до Персидского залива, ворота на Восток — медленно приотворяются.
Иран механически превратился в союзника Франции: к тому времени третий год, с июня 1804го, шиитская Империя тоже воевала против России, крайне неудачно: Шахиншах уже потерял вассальные царства Грузии, был отрезан от Большого Кавказа, терял одно за другим ханства и султанаты Дагестана и северного Азербайджана; даже столица Армении, Эривань, считавшийся глубинным иранским городом, оказался под ударом.

5.

 В мае 1807го по распоряжению Наполеона в Иран была отправлена особая миссия; она должна была проложить дорогу экспедиционному корпусу.

Главой мисси был избран адъютант Императора (aide-de-camp de l’Empereur), — сорокалетний дивизионный генерал Клод Матьё де Гардан (Claude Mathieu de Gardane, 1766 + 1818).
Профессиональный солдат; чистокровный француз, родом из Марселя.
На протяжении срединно-европейской кампании 1805-1807 годов он неотлучно был при Наполеоне и сопровождал его во всех сражениях. Один из тех, кого Наполеон считал элитой своей молодой Империи, и, соответственно, всего мира. Он был уверен, что такие люди способны на всё: и двигать по карте Европы дивизии, и обволакивать дипломатическими путами монархов Азии. Наполеону в Иране нужен был человек, который смог бы командовать вновь возникшей, — ниоткуда, — армией на границах Индии.

Никакого дипломатического опыта у Гардана не было, и на Востоке ему побывать не довелось. 
Разве что –  в 1799 году он, тогда уже – генерал Республики, защищал от войск графа Суворова город Мантую, попал в плен и несколько месяцев провел в России.

8 июня де Гардан отбыл из Франции. Вместе с ним в Персию выехали  280 французов, в том числе 70 офицеров Великой Армии. Каждого из них Наполеон утверждал лично. Проверенные в деле специалисты: инженеры, артиллеристы, несколько морских офицеров даже; опытные инструкторы военного дела. Достаточно, чтобы укомплектовать целый командный состав целого корпуса.

6.

 В мае всё было так просто, но уже через несколько недель политическая ситуация на векторе Франция — Россия — Иран превратилась в Гордиев узел. Война на театрах Европы резко, в несколько дней, закончилась, — не просто миром: произошла смена ориентиров.
7 июля 1807 года (через три недели после Фридланда!) был подписан договор в Тильзите: Франция и Россия стали союзниками, и не просто дипломатическими, а — военными : в секретных статьях Тильзитского договора предполагалось создание единой французско-российской вооружённой группы для действий на Востоке. По этому договору Наполеон отказывался от вмешательства в дела России в восточных странах. Но в сверхсекретной инструкции от 27 августа 1807го имперский министр иностранных дел Жан-Батист Номпер де Шампаньи писал де Гардану, что Тильзит не касается Ирана.

7.

 В начале ноября 1807года де Гардан прибыл со своей миссией в Тебриз, столицу Иранского Азербайджана; там правил 28летний Наиб-султан Азербайджанский, Его Высочество Вали-Ахд, — то есть наследный принц, — Аббас-Мирза; он же — главнокомандующий войсками, воевавшими против России.
 Он осознанно намеревался стать иранским Петром Великим, приобщить свою державу к европейской цивилизации. И — главное: наследный принц Ирана был сторонником и поклонником Наполеона — убеждённым, и. как впоследствии оказалось, весьма преданным.
По его желанию, в Тебризе наполеоновские офицеры взялись за формирование первых батальонов регулярной армии — сарбазов; их возглавил капитан Лями.

4 декабря 1807 года, после полугода странствий, генерал Клод де Гардан прибыл в Тегеран. Исторические акты, знаменующие начало наполеоновского Великого Восточного Проекта, состоялись в последние дни января 1808го.

Посла Императора Франции торжественно принимал Шахиншах-и Иран воджуд-и ала Хазрат-и Агдас-и Хомайун Фатх-Али-хан, из Дома Каджар. Был ратифицирован договор в Финкенштейне. 21 января 1808 Шахиншах утвердил
конвенцию о военном сотрудничестве, согласно которому были выделены из казны 30 000 туманов (600 000 франков), — для оплаты 20 000 новых ружей из парижских арсеналов.

И, наконец, 26 января 1808 года был подписан договор о военном союзе двух Империй — запада и Востока. Свои подписи поставили: от имени Наполеона — генерал де Гардан, от Шахиншаха — премьер-министр мирза Шефи.
В договоре было 23 статьи. Подданные Наполеона на территории Ирана обретали: обширные права в области коммерции, льготные таможенные пошлины; полную свободу исповедания веры; главное — фактически в распоряжение французского флота предоставлялся Персидский залив.
И — статья 17я, секретная : по этой статье обе Империи, расположенные на расстоянии полугода пути, непосредственно смыкались краями: Шахиншах даровал Императору Франции остров Карк, он же Харг, — при условии, что Наполеон окажет содействие в возвращении иранских владений на Кавказе.

8.

 Остров Харг должен был превратиться в базу военного флота Франции. Именно там, судя по всему, — в естественной крепости, защищённой морем, — предполагалась высадка имперского экспедиционного корпуса, нацеленного на Индию.

 Союз Франции и Ирана — это в любом случае была — война на Востоке; это понимали все.

Великобритания и здесь была совсем близко — в Западной Индии; она давно уже считала Персидский залив своей зоной контроля; январские конвенции 1808го — это действительно грозило гибелью Британской Индии, Британскому Востоку.

С 31 июля 1807го был советом директоров Ост-Индийской кампании назначен новый Governor-General of India of the Presidency of Fort William — Генерал-Губернатор Индии и правитель Форт-Уильям, — 56летний шотландец, профессиональный политик, ветеран парламентских дебатов: сэр Гилберт Эллиот, 1ый барон оф Минто (Gilbert Elliot Murray-Kynynmound Baron Minto); отпрыск весьма знатного шотландского рода по отцу, от матери — последней из древнего рода Мюррэй, он унаследовал титул барона и поместье Минто, в графстве Roxburgh).
Назначение казалось не слишком удачным: шла война, а тут крайне сложные комбинации договоров, которые тогда объединялись в условную структуру «Британская Индия», — возглавил человек совершенно штатский, адвокат из Эдинбурга.
Впрочем, некоторый опыт у него был: с 1793го мятежная Корсика вошла под протекторат Великобритании, было создано Англо-Корсиканское королевство, Anglo-Corsican Kingdom, и сэр Гилберт Эллиот оф Минто встал во главе управления этой островной страной — как вице-король, vice-roy; это странное государство продержалось до 1796го.
С осени 1806го барон Минто находился в Калькутте и уже принимал участие в переговорах по индийским делам от имени Компании.

Сразу же барон Минто отдал приказ о подготовке британской эскадры  в Индии — для войны Персидском заливе; непобедимый британский флот нацелился на остров Харг.

Губернатор Индии решил высадить на острове десант в 4 — 5 000 британских солдат; и — не отдавать остров французам несмотря ни на какие изъявления воли Шахиншаха.

Командующим экспедицией был назначен бригадный генерал сэр Джон Малькольм, — тоже шотландец. Он до того уже несколько раз спасал положение Британии на Востоке; в январе 1801го именно он, в одиночку, почти что самозванно выступил в качестве посла Британии, и, несколькими авантюрными пассами в Тегеране, сорвал уже решённый, уже подготовленный совместный поход Франции и России на Индию.

Собственно, именно сэр Джон Малькольм был бы лучшим кандидатом на пост генерал-Губернатора Индии, имел  все необходимые для этого способности, — кроме одной: он не был политиком, не был членом парламента и не имел связей при дворе и в высшем свете Лондона.

9.

 В апреле 1808го из Лондона в Бомбей прибыл неожиданно новый персонаж: сэр Хартфорд Джонс, особо доверенный агент МИД; это был чрезвычайно опытный шпион Британии, специалист по региону Персидского залива:  с 1784 он обосновался в Басре, бывал в Ширазе ещё во времена династии Зенд; с 1798 до 1806го Джонс был консулом Британии в Багдаде.

Его отправил для разрешения иранской проблемы лично Джордж Каннинг, новый ( с марта 1807го) министр иностранных дел Великобритании.

Накануне сложной и опасной для всех войны лорд Минто и генерал Малькольм были сбиты с толку: было неясно, как делить полномочия по руководству операцией. Джонс немедленно начал претендовать на общее руководство операцией по ликвидации миссии Наполеона в Иране.

10.

На берегах Ормузского залива в это время действовала сила, которую сэр Джон Малькольм считал перспективным союзниками в войне за Харг: это были аравийские бедуины, последователи салафитского учения очищения Ислама, которое проповедовал великий шейх Мухаммад ибн Абдуль-Ваххаб ибн Сулейман аль-Мушраф ат-Тамими (он умер в 1792).
Впоследствии сторонников этого учения стали именовать: аль-ваххабийун, ваххабиты.
Они с 1800го удерживали Мекку и Медину, и воевали со всеми сразу — и с Османией, и с Ираном, и с арабскими племенами.

В 1807ом ваххабиты терпели тяжкие поражения. Знаменитый албанец Мухаммад Али-паша, османский наместник Египта, отнял у ваххабитов Мекку и Медину.
Осенью 1807 оманские войска отвоевали исконное обиталище салафитов — Хиджаз.

Остатки бедуинского войска, которым командовали Сауд ибн Абдель Азиз, из племени Аназа, эмир недждского города Эд-Даръя (ад-Дар‘ыйя), и полководец Усман аль Мудьяфи, отошли в последний свой оплот, в пустыни Неджда, но, отступая на восток, они вышли к берегам Персидского залива, на границу Ирана. Весной 1808го бедуины-салафиты вторглись в иранские владения на рубежах Аравии.
К эмиру Сауду отправил своих агентов генерал Малькольм.
Одновременно сэр Хартфорд Джонс, изощрённый арабист, тоже попробовал втянуть ваххабитов в будущую войну против Ирана.

 10 мая 1808 в порт Бендер-Бушир, — ближайший к острову Харг, — вошла британская эскадра: корабли «Дорида», «Уинсфорд», «Психея» и несколько мелких судов; это были пока небольшие силы, всего около 500 матросов. На борту «Дорида» пребывал генерал сэр Джон Малькольм. Это было начало. В Индии к этому времени уже готовились к посадке нга корабли около 10 000 солдат.

Порт Бендер-Бушир считался в то время основным оплотом британского влияния в Иране; там был весьма силён Брук, агент Ост-Индийской Компании, под его влиянием пребывал и губернатор порта, и все видные сановники.

Малькольм встретился с губернатором Бушира и потребовал передать Шахиншаху: британский флот блокирует все морские пути от Индии до Багдада. Британия требовала соблюдения договора от 1801 года, и предъявляла, в дополнение к нему, следующие требования: уступить Британии остров Карак (Харг); разрешить учредить пять британских торговых факторий вдоль берега Персидского залива и выстроить форты и разместить там британские гарнизоны. 18 мая 1808 генерал Малкольм писал барону Минто: «Когда переговоры заходили в тупик, я пускал в ход инструмент чистой дружбы – деньги».

Некий мистер Пазли, по приказу Малькольма, отправился в Тегеран, чтобы лично изложить условия Британии Шахиншаху.
Это были откровенные угрозы: если не будет отдан Харг, британцы натравят на иранские земли бедуинов Неджда: эти закалённые в пустынях воины, с британским оружием и британскими деньгами, действительно могли превратиться в смертельную опасность для западных границ Ирана. 

Но это ещё не всё.

В составе миссии Малькольма, на одном из кораблей, находится молодой перс, выросший в Индии, — принц Мохаммед Али-хан Зенд; это был наследник предыдущей шахской династии, которую на троне сменили Каджары.
Малькольм грозил: из-за Харга Британия устроит в Иране гражданскую войну, и, если Каджары не уступят, на троне будут восстановлены свергнутые ими Зенды.

В мае 1808го влияние Франции в Иране было безгранично. Несмотря на все усилия, Шахиншах не поддался.
Пазли не был даже допущен в Тегеран. Миссия Малькольма на этот раз провалилась.
Сам генерал на корабле «Дорида» отбыл в Калькутту, чтобы готовить уже непосредственно — войну.
Ост-Индская кампания выражало крайнее недовольство тем, что на эту миссию бессмысленно потрачено два миллиона рупий. Положение генерала пошатнулось. Британская эскадра осталась в заливе на рейде Бушира — в ожидании попыток французов занять Харг.

11.

Всё лето генерал Малькольм усиленно готовил войну. Директорат Ост-Индийской компании, многие парламентарии в Лондоне и министерство иностранных дел были прортив новой войны, полагали, что угрозы вторжения Бонапарта в Индию преувеличены, и что новая война с Ираном будет слишком тягостна для истощённой Британии.
Возглавлял группы противников войны - сэр Хартфорд Джонс, который к тому времени превратился в личного врага и Минто, и Малкольма.
Джонс обосновался в резиденции Компании в Бомбее.  Минто и Малькольм - в Калькутте.

На просторы Индии и Ирана было перенесено давнее противостояние, определявшее политическое бытие Лондона: министр  Каннинг и, соотвественно, его протеже сэр Джонс - это были тори; а лорд Минто и его верный солдат Малькольм - виги.

С марта 1807го правительство Великобритании возглавлял Уильям Кавендиш-Бентинк, 3-й герцог Портлендский (William Cavendish-Bentinck, 3rd Duke of Portland); он сформировал кабинет из самых убеждённых тори; герцог был стар (в 1808ом ему  исполнилось семьдесят) и очень болен; он не хотел риковать и поддерживал вариант мирного вытеснения Франции с восточных рубежей.

12.

 Генерал  Малькольм требовал: как можно быстрее высадить десант на Харг; там, - писал генерал барону Минто, - «...  можно держать вооруженную силу и использовать его как плацдарм для  нападения на Иран в любое время». В другом письме генерал формулировал:  «Если мы укрепимся в Персидском заливе, все, что мы пожелаем, исполнится, отсюда можно угрожать Персии, Аравии и Турции».

Лорд Гилберт Эллиот оф Минто, наконец, решился, - в последний день лета.
30 августа 1808 года Генерал-Губернатор Индии отдал приказ:  готовить новую эскадру - уже для войны в Заливе; генерал Малькольм был назначен на пост временного военного губернатора

Но прошло несколько дней - и война была сорвана: пришло сообщение из Лондона: в Иран назначен чрезвычайный и полномочный посол Короля Великобритании, Шотландии и Ирландии, - сэр Хартфорд Джонс. 
Малькольм был в ярости, и, по некоторым сведениям, умолял Минто просто арестовать Джонса в Бомбее. Но всё было тщетно.

 14 октября 1808 года два военных корабля, "Недрид"  и "Сепир", вошли в залив Бендер-Бушир. Прибыл посол сэр Хартфорд Джонс, и с ним значительная миссия: в числе прочих - Джеймс Мориер
(автор знаменитого романа "Приключений Хаджи-Бабы" - саркастического памфлета, описывающего изуверства и дикости Ирана) и политический агент МИДа Генри Шеридан, родственник министра Каннига.

15 октября с послом встретился губернатор Бендер-Бушира. он сообщил: два дня назад назначен мехмендар посольства -  Махмуд-Хусейн-хан Кара-Гозлу; он скоро приедет и доставит посла короля Георга в Тегеран.

Ситуация изменилась: казалось, Шахиншах готов был отвернуться от Наполеона.  Но вскоре пришло сообщение: Шахиншах отказывается от встречи с послом в ближайшее время, и приказывает задержать посольств Британии в городе Исфаган. 

Иранская дипломатия перешла к привычной тактике: обе европейские державы, - вечно нетерпеливые, вечно спешащие куда-то, - мучительно замерли в неопределённых и крайнге неудобных позициях: Шашихшах и его правительство приступили к размышлениям.

13.

Обиженный генерал сэр Джон Малькольм настаивал: это не промедление, это - война; нужно немедленно идти на всех парусах к Хараку. 

Его стратегический противник, французский генерал - граф Клод де Гардан, - тоже мечтал о войне и готов был возглавить десант на Харг.

Но - увы: он не располагал никакими силами, и надежды на иранские батальоны, которые должны были с французскими fusilles  воевать против британцев под командованием офицеров de la Grande Armee  - были, похоже, несбыточны. Иранское правительство соглашалось со всеми доводами, подтверждало все обязательства и уклонялось от всех действий. 

26 ноября 1808 года генерал Гардан писал Шампаньи, Министру Иностранных Дел Франции:
«Англичанам удалось подкупить шахских министров. Так как шах не принимает британцев, то последние угрожают югу Ирана. Один из  родственников Керим-хана Зенда, сын али-Махмуд-хана Мухаммед-Али-хан является кандидатом на Шахский престол (по полученным сведениям, его вывезли из Декана в Бомбей).  Предложение Малькольма о необходимости занять остров Харак  приняты лордом Минто, что ставит под удар все наши планы. Если бы мы могли сейчас перебросить в Иран  небольшую армию!».

14.

 К началу ноября 1808го граф Клод де Гардан постепенно начал ощущать, что его влияние на Шахиншаха и на правительство в Тегеране слабеет. 

Генерал не был по-настоящему проникновенным дипломатом, и некоторое время не ощущал угрозы.
Основной причиной утраты влияния было то, что посол Императора Франции не сумел выполнить своё главное обещание: Россия, союзница Франции, продолжала воевать против Ирана, союзника Франции, и граф Гардан ничего не мог поделать. Его офицеры пытались, - грубо нарушая соглашение в Тильзите, - содействовать иранским силам Аббас-мирзы на севере; французские инженеры руководили строительством огромной крепости Аббас-Абад близ Нахичевани, укрепляли фортификации Эривани, офицеры Гардана спешно формировали батальоны сарбазов, - но война продолжалась.

В последние дни сентября российский корпус, которым командовал наместник Кавказа, - престарелый генерал-фельдмаршал граф Иван Гудович, - перешёл в наступление. Теперь он шёл в Армению. Иранские войска были разгромлены, без боя пала древняя крепость  Эчмиадзин.  3 (15) октября 1808 граф Гудович начал осаду Эривани, - как раз в тот самый день, когда британский посол высадился в Бушире.

Граф  Гардан писал Шахиншаху:  «Я даю вам слово и обещаю, что до будущей весны военные действия будут приостановлены…». Он лично выехал в Нахичевань, где тогда встал иранский главнокомандующий принц Аббас-мирза.
 12 (24) октября 1808 граф де Гардан писал Гудовичу: «… так как между Персией и Францией существует союз, то всякое нападение на территорию Персии я буду рассматривать как враждебное против моей Империи действие».

Но граф Гудович не вступал в переговоры, и иранские войска продолжали отступать. 28 октября (10 ноября) генерал-майор Небольсин с небольшим отрядом захватил Нахичевань, -  город, за который, по мнению Тегерана, полностью отвечали французы.

Правда, в первые недели ноября войска гарнизона Эривани отбили штурм российских войск, граф Гудович был разбит, и отступил в Грузию. В донесении о поражении он писал: " …Я нашел крепость Эривань укрепленной по всем европейским военным правилам».

 1  (13) декабря 1808го принц Аббас-мирза вступил в Нахичевань.
Отряд генерала Небольсина тоже был разбит и отошёл с большими потерями.
По приказу Гудовича Небольсин покинул Нахичеванское ханство и ушел к Елизаветполю.
Аббас преследовал русских до селения Кара-Баба.

15.

 Итак, в первые дни декабря 1808го французские офицеры из миссии графа де Гардана проявили себя великолепно: российские войска потерпели поражение, - какого они ещё не знали за всю историю российско-персидских войн (и до 1808го, и после); наступление было не просто остановлено, а - сорвано, российские части отошли с большими потерями.

Граф Гудович вскоре был снят с поста наместника Кавказа и отправлен в почётную отставку, генерал-губернатором Москвы.

В неимоверно трудных условиях, под давлением со всех сторон сразу, - граф Клод де Гардан упорно отстаивал интересы Ирана, и спас для шахиншаха Нахичеванское ханство и Армению.
Но именно в те же дни, - и, несомненно, в связи с этими событиями, - все конструкции  французского посла окончательно обрушились.
 
15 декабря посол Британии вдруг получил дозволение отправиться в Тегеран, и 17 декабря  спешно выехал в   Шираз.
Там его, правда,  снова затормозили.

Только  1 января 1809 наместник Шираза, - принц Хусейн-Али-мирза Каджар, сын Шаха, - принял Джонса и сказал ему:  «Наши отношения должны быть очень полезными и отец с  нетерпением ждет вас».

16.

 Победа графа де Гардана стала причиной его полного поражения.

Он изо всех сил пытался выстоять сверхсложной комбинации: защитить границы союзника Империи в войне против другого союзника Империи, и - не смог учесть ещё одного осложнения.

Отныне - национальный герой, триумфатор, стратег, наконец-то разгромивший русских, - наследный принц Аббас- мирза, - уже давно жил, по сути, в оппозиции к Тегерану, и совершенно независимо управлял Азербайджаном.
Его двор в Текбризе был прибежищем опальных советников Шахиншаха. 

На протяжении долгих лет войска терпели поражения. И, хотя ими с 1804го командовал Аббас-мирза, утрата Кавказа тягостно бросала тень на имя Шахиншаха Фатх-Али.
Теперь, после несомненной победы, принц Аббас оказался соперником своего отца, и притом крайне опасным.
Вся династическая история Ирана состояла из крайне жестоких переворотов.

Обуздать принца Аббаса можно было - быстро: для этого необходимо было резко разорвать союз с Францией, выслать французских офицеров, - которые тоже были страшны: если они сумели разгромить русских, то и шахские войска вряд ли смогут им противостоять.

17.

 13 февраля 1809 года миссия графа Гардана, - по внезапному указу  Шахиншаха покинула Тегеран.
Две сотни французов отбыли в Тебриз.

Но принц Аббас не решился бросить вызов отцу, и вскоре граф де Гардан со своими офицерами отправился далее: через отвоёванные французами Эривань и Нахичевань - в Европу.

14 февраля  сэр Хратфорд Джонс появился во дворец Шахиншаха, - и это был нежданный прорыв британской дипломатии.
 
Тогда же,  в феврале 1809го, в Тегеран вернулся отозванный из Франции посол -  Аскер-хан.
С ним прибыл новый посланник Наполеона, - более опытный, и рангом ниже, - Жорж Утрей, имперский вице-консул в Багдаде,  он же - исполняющий обязанности дипломатического агента в Иране. Но было поздно. Джонс легко блокировал эту миссию и Шахиншах не принял представителя  Императора Франции.

Окончательно всё решилось 12 марта 1809 года.
Был подписан новый договор из 8 статей о политическом союзе Ирана и Великобритании, - более выгодный для Лондона, чем акты Малькольма.

Перед тем, как сэр Хартфорд Джонс поставил свою подпись,  был совершён символический акт: Шахиншах приказал принести из архива текст договора с Францией, на котором стояла его подпись, и торжественно объявил этот договор разорванным.
По некоторым сообщениям, - апокрифическим, кажется, - Фатх-Али-шах своими руками разорвал этот документ.
Таким образом, в этот день Иран отказался и от статьи 17ой, - согласно которой острова Харг был принесён в дар Императору Франции.

18.

 Наполеон ещё надеялся восстановить позиции в Иране.

Некоторое время в марте 1809го пытался возобновить переговоры с министрами некий француз Кадер. В Тегеране оставались два опытных агента, - полудипломаты, полушпионы,  - Жуавен, долго до того трудившийся в Османии, и корсиканец Нерсиа, специалист по арабским странам.
Но их сэр Хартфорд Джонс тоже сумел выдавить через полгода.
Летом он уже откровенно требовал арестовать шпионов Наполеона; английские агенты несколько раз нанимали разбойников - для убийства французов; только отвага и огрмоный опыт позволили Жуавену и Нерсиа продержаться ещё месяц. 
29 апреля 1809 года оба выехали в Тебриз. Но и оттуда они вынуждены были эвакуироваться, в августе 1809го.
Принц Аббас-мирза не смог и этих французов защитить.

Он только направил грустное письмо Наполеону:  «Вы самый великий правитель в мире и командуете непобедимыми армиями. Я хотел бы, чтобы мои скромные услуги стали известны вашему Величеству».

19.

 На этом французская история острова Харг не закончилась. 

Через полвека о статье 17ой договора графа Гардана  вспомнил новый Император, - Наполеон III. 

На русском языке почти нет информации об этой эпопее; но я отыскал случайно статью, которая  может служить хорошим эпилогом в данном случае; её автор - чрезвычайно, даже слишком, обильно, переводился на русский язык, - это Карл Маркс, не слишком известный политический обозреватель.
30 октября 1856 года Маркс написал короткую статью "Англо-персидская война"; американская газета  «New-York Daily Tribune», № 4904, опубликовала её на первой странице 7 января 1857 года.
" Объявление Англией или, вернее, Ост-Индской компанией войны Персии есть повторение одного из тех коварных, авантюристических трюков английской дипломатии в Азии, с помощью которых Англия расширила свои владения на этом континенте. Стоит только Компании бросить алчный взгляд на владения любого независимого государя, на любую область, имеющую важное политическое и торговое значение или известную своим золотом и драгоценными камнями, как жертва обвиняется в нарушении того или иного мнимого или действительного договора, в невыполнении какого-либо фантастического обязательства или ограничительного условия, в нанесении какого-нибудь неуловимого по смыслу оскорбления, а затем объявляется война, и в английскую историю вписывается еще один кровавый эпизод, подтверждающий извечность зла, неизменную мораль басни о волке и ягненке.
В течение многих лет Англия стремилась захватить какую-нибудь позицию в Персидском заливе и в первую очередь хотела овладеть островом Харак, расположенным в северной части этого залива. Распространяясь о том, какую ценность представлял бы этот остров для Англии, знаменитый сэр Джон Малколм, бывший неоднократно послом в Персии, утверждал, что, находясь по соседству с Буширом, Бендер-Ригом, Басрой, Грин Барберией и Эль-Катифом, остров мог бы стать одним из самых цветущих английских владений в Азии. Неудивительно, что остров и Бушир уже находятся в руках Англии.
Сэр Джон рассматривал остров как центральный пункт торговли Турции, Аравии и Персии. Климат-де острова превосходный, и он имеет все необходимые условия, чтобы стать одним из цветущих уголков земли. Более тридцати пяти лет тому назад посол представил свои соображения лорду Минто, бывшему тогда генерал-губернатором Индии, и оба они пытались осуществить этот план. Действительно, сэр Джон был назначен командующим экспедицией для захвата острова и уже готовился отправиться в путь, когда получил приказ вернуться назад в Калькутту, а с дипломатической миссией в Персию был послан сэр Харфорд Джонс. Во время первой осады Герата персами в 1837—1838 гг. Англия, под тем же самым эфемерным предлогом, как и теперь, — то есть под предлогом защиты афганцев, с которыми она постоянно находится в непримиримой вражде,- захватила Харак, однако некоторые обстоятельства, а именно, вмешательство России, заставили ее отказаться от своей добычи. Вновь предпринятое недавно и увенчавшееся успехом нападение Персии на Герат дало повод Англии обвинить шаха в вероломстве по отношению к ней и захватить остров в качестве первого шага к военным действиям.
Таким образом, в течение полувека Англия постоянно, хотя большей частью безуспешно, стремилась установить свое господствующее влияние на правительство персидских шахов. Последние, однако, вполне под стать своим вкрадчивым врагам и выскальзывают из подобного рода предательских объятий. Помимо того, что персы собственными глазами видят, как ведут себя англичане в Индии, они, по всей вероятности, имеют в виду следующее предостережение, сделанное Фетх-Али-шаху в 1805 году: «Не доверяй советам нации жадных купцов, которая торгует в Индии жизнью и коронами государей». Итак, нашла коса на камень. В Тегеране, столице Персии, английское влияние весьма невелико, так как — если не принимать во внимание тайных происков России — видное положение там занимает Франция, а Персии из трех пиратов следует больше всего остерегаться британского. В настоящий момент персидское посольство находится на пути в Париж или уже прибыло туда, и весьма возможно, что недавние осложнения в Персии будут предметом дипломатических переговоров. В самом деле, Франция не безразлично относится к захвату острова в Персидском заливе.
Вопрос еще более запутывается тем, что Франция извлекла на свет некий давно похороненный пергамент, согласно которому персидские шахи уже дважды уступали ей Харак — в первый раз в 1708 г., при Людовике XIV, и затем в 1808 г. — в обоих случаях, правда, условно, но в выражениях достаточно ясных, чтобы дать известные права или оправдать претензии на остров со стороны нынешнего подражателя тем государям, антианглийские настроения которых были достаточно сильны.
В недавнем ответе «Journal des Debats» лондонская газета «Times» от имени Англии отказалась в пользу Франции от притязания на руководство европейскими делами, оставляя за английской нацией неоспоримое право на управление делами Азии и Америки, в которые не должна-де вмешиваться никакая другая европейская держава. Однако сомнительно, согласится ли Луи Бонапарт с подобным разделом мира. Во всяком случае, во время недавних англо-персидских раздоров французская дипломатия в Тегеране не оказала Англии искренней поддержки, а тот факт, что французская пресса выкапывает и ворошит галльские притязания на Харак, предвещает, по-видимому, что Англии не так-то легко будет напасть на Персию и расчленить ее".