Было дело говорили

Олег Карпухин

Необычный массаж дамского тела.

Мукой обсыпанное тело,
Дева лежала на столе.
Она давно вот так хотела,
Весь негатив убрать в себе.

Лежит красиво, не стесняясь,
Массаж не терпит суеты.
Под его взглядом расслабляясь,
Своей не пряча красоты.

Голос звучал так потаённо,
Он в душу к деве проникал.
Звучал загадочно, влюблённо,
Музон его сопровождал.

Тело прекрасно налитое,
Происходили чудеса.
Она лежала наготове,
Почти расслаблена была.

Мы слышим музыку природы,
Щебечут птахи в тишине.
Дева заснула уже вроде,
Плывя в туманно - сладком сне!

Дева пока что отдыхает,
Свободно дышится, легко.
Поток энергий очищает, -
Ему подвластно это всё.

Сердце ритмично бьётся кстати,
Соски от действий как штыки.
На дереве, как на кровати,
Не ощущает ломоты.

Тот голос проникает в тело,
Он расслабляет её всю.
Поток космический умело,
Ложится прямо на муку.

Дыши свободно, произвольно,
Все неприятности ушли.
Массажем будешь ты довольна
От возбуждений не кричи.

Суставы ног и рук в порядке,
Поток энергии идёт.
Сеанс мощнее физ. зарядки,
Он тонус телу придаёт.

Лежит чудесно, всё по - делу
Ни шрамов, ни тату здесь нет.
Мукой обсыпанное тело,
Само передаёт привет.

От головы поток энергий,
По всему телу пробежал.
Репродуктивную систему,
Он поэтапно посещал.

Поток бежит по чакрам смело,
Энергию свою неся.
Дева похоже разомлела,
С улыбкой глядя в никуда.

В глазах её он видит радость,
Она в муке так хороша.
Он испытал такую сладость,
Муку снимая не спеша.

Она вдруг шепчет:"Подождите
Я не закончила ещё.
На грудь мне руку положите,
И помассируйте её!"

Он музыку переключая,
Усилил действие своё.
Дева в безумстве угорая,
Шептала вслух:"Ещё! Ещё!"

И он улыбки не скрывая,
Мукой присыпал те места.
- Как ощущенье дорогая?
Шептал массируя любя!

Спустя мгновенье, дева взвыла,
- Вы гений, - начала она!
- Я никого так не любила!
Всё что угодно для тебя!

***

Григорий Ефимович Распутин

Вид у Григория был грозен,
Взгляд необычен и глубок.
В делах житейских он серьёзен,
Он разобраться во всём мог!

История потом рассудит,
Священник мне один сказал.
Всевышний зла терпеть не будет, -
Перекрестившись замолчал.

Всё остальное нам известно,
Сбылись пророчества его.
И тут вполне сказать уместно:
"Григорий прав был, вот и всё".

Распутин вновь сюда явился,
На что - то взгляд его упал.
Открыто вдруг перекрестился,-
"Апрашку" он прекрасно знал.

Апраксин Двор шумит как прежде,
В нём слышан отзвук старины.
Григорий в радужной надежде,
Ушёл от этой суеты.

Цыганки в юбках, завлекают,
Толпой окутан нижний двор.
Распутин все законы знает,
Ему не нужен прокурор.

Перед уходом он поведал, -
Не будет толку от страны.
- Меня серьёзно кто - то предал,
Кому вы без меня нужны?

Злодейства были, есть и будут,
То не возможно отрицать.
Я пал чтоб встать, они повсюду,
Как их Господь будет прощать?

За что прощать того, кто твёрд в грехе...
Ведь перед небом, в подлинности голой,
Лежат деянья наши без прикрас.
И мы должны на очной ставке с прошлым
Держать ответ, - достойный этих фраз.

               ***

Стюардесса

Ещё чуть - чуть, ещё мгновенье,
Машина рвётся в небеса.
А я пишу стихотворенье,
Шасси не убрано пока.

Диспетчер думал очумело,
Ведь самолёт уже летит.
Тогда он стюардессе смело
О чём - то нежно говорит.

- Ты почему не полетела?
Она, чуть вспыхнув отошла.
Ответить резко не хотела,
- Давно я дома не была.

- А утром кто тебя разбудит?
Ведь ты же не на высоте.
- Найдутся преданные люди,
Зачем ты пристаёшь ко мне?

От красоты её шалея,
Диспетчер начал рассуждать.
- А у меня своя идея, -
Хочу жилплощадь показать.

- Ты что несёшь? Я стюардесса,
Все перестанут уважать.
- Послушай, милая принцесса, -
Хорош комедию ломать.

- Наш командир, на всё способен,
Не пожалеет и тебя.
Он от жены теперь свободен,
Безумно любит лишь меня.

- В меня влюблён наш бортмеханик,
Штурман завидует ему...
Но командир, - ведь он начальник,
Попробуй отказать тому?

И нам приходится в полёте,
Когда летим на высоте.
Сидят в салоне дяди, тёти,
А мы ютимся в гальюне!

Но на земле мы только в бане.
Он Льва Толстого в ней читал.
Под его прозу, - хулиганил,
Со мной такое вытворял!

- На полог вместе заберёмся,
Он квас на каменку плеснёт,
А у меня так сердце бьётся,
Когда он веником пройдёт!

- Потом...Как говорить не знаю,
Он на куски мне душу рвёт.
Сознанье от любви теряю,
Плётку откуда - то несёт.

Под графа любит оторваться.
Я всю себя ему дарю.
В миг начинает изощряться
Когда под плёткой я кричу!

Каменья в печке остывают,
Но командир не устаёт.
Там на ночь баню закрывают,
Так он меня к себе везёт.

- Да что я тут тебе про баню,
Любовь на выдумки хитра.
Ты заходи когда не занят,
Читать Толстого у меня!

***

Ораниенбаум, - было дело,
Дворцы там до сих пор стоят.
О том рассказываю смело,
Той красоте всегда я рад!

Кронштадт. Ораниенбаум. Ломоносов. -
Давно российская земля.
Мы наблюдаем без вопросов,
Какие были времена!

Подайте ка варёных раков,
Тут после баньки хорошо!
Пивка хлебнуть не спешным махом,
Любил сам Меньшиков ещё.

- Да не скупись, плачу исправно,
Их в этом омуте полно.
Ораниенбаум - город славный,
Дворцы, Соборы, - рядом всё.

Три века мигом пролетело,
Какие были времена.
История творить умела,
Дворцы оставив на века.

А раков, до сих пор там ловят,
И пиво с пеной подают.
Не многие о том глаголют,
Стоит ещё тот Красный пруд!

Всё на местах, как раньше было,
Кронштадт виднеется в дали.
Екатерина там любила,
С Петром гулянки до зори!

А Меньшиков каков зараза,
Канал сам вырыть приказал.
Без всякого на то указа,
И Пётр его расцеловал!

Чтобы не пешим, - прямо с моря,
К Дворцу причаливала знать.
Он и Дворец построил вскоре,
Себе, чтоб рядом прибывать!

Екатерина с ним готова, -
По памяти, чего скрывать.
И Алексашка с ней, как с новой,
Любил там скрытно ночевать!

А время шло, Петра уж нету,
Екатерина у руля,
Любил он с нею выпить где - то
Перцовой с мёдом как тогда.

Фортуна многое терпела,
Поднадоел видать он тут.
Лишён всего, за беспределы,
С семьей в Берёзов отвезут!

***

Путь в Вечность

- Иду по улицам Кронштадта,
Ступаю твёрдою ногой.
Ведь я родился здесь когда - то,
Несу историю с собой!

- Мгновенья...Вот они - минуты!
Часы их множат на Века.
Уносят нас с собой как будто,
И это ощущаю Я!

- Оно летит быстрей, - чем старше,
И вот уже я с ним спешу...
Торжественно иду на Марше, -
В пространство. В вечность. В тишину...

***

Электричка

Сидит устало в электричке,
Букет цветов в руках держа.
Под стук колёс, к всему привычна,
Но в дрёму тянет как всегда.

Контроль прошёл, - всё аккуратно,
В вагоне душно, суета...
А поезд нёс её куда - то,
Сбавляя скорость иногда.

Там за окном мелькала осень,
Октябрь похоже это был.
При встрече мы у Веры спросим,
Дай Бог чтоб я не позабыл.

А электричка эта быстро,
Куда - то в даль её несла.
В вагоне парочка артистов,
Народ смешила не спеша.

В Москве у тётки отдыхала,
Давненько не была у ней.
За пару дней совсем устала,
В Кронштадт хотелось поскорей.

МХАТ, Третьяковка, - всюду пробки,
Народу как всегда полно.
В конце концов без подготовки,
Ей надоело это всё!

"Прощай не мытая Столица!"
Не помню чьи это слова.
На Веру тётушка не злится,
Что тут поделаешь, - Москва!

           ***

   Светает

Какая вспышка, на восходе,
Земля проснулась ото сна.
Туман окутал местность вроде,
Цветы повсюду, - красота!
,
На небе тучи луч пронзает,
Лес в стороне слегка шумит.
Здесь часто путник отдыхает,
Природа всех боготворит!

Не видимый как будто странник,
Кистями всё нарисовал.
Божественный земной избранник,
Нас на рассвете повстречал!

Роса брильянтами сверкает,
И дышится совсем легко.
Наверно Рай таким бывает,
Взгляните люди на него!

           ***

 Виденье было

На море тень её мелькала,
Туман забрал её с зарёй.
Она мне что - то там шептала,
Уйдя в пучину предо мной.

А солнце вот уже светило,
Разогревало летний день.
Она по волнам всё ходила,
Но не отбрасывала тень.

Но я не спал, к чему мне это,
Чей призрак ныне приходил?
Волна шуршала в брызгах где - то,
Над морем тихо я парил!

И мне привиделось, убранство,
Повсюду певчие поют.
Необычайное пространство, -
Колокола к обедне бьют!

На паперти стоял несчастный,
Он подаяния просил.
И я как был к всему причастный,
Ему монету положил.

             ***

Фотография сделана при съёмках х. ф.
"12 стульев!" с моими юмористическими
комментариями.

Гайдай решил их прихватить:
"Филиппов, ты на всё способен.
На съёмках попрошу не пить"
Гомиашвили, - ты свободен.

- Филиппов, глянь хоть на себя,
Ты трезвый, - выглядишь как пьяный.
Я понимаю ты звезда,
Живёшь публично, без обмана.

- А как ты в "Праге" оторвался,
Элитный, классный ресторан.
Туда сам царь с женой являлся,
Так ты нажрался вусмерть там.

Он Зосю, чуть не опозорил, -
Собрался с нею в номера.
С официантами поспорил, -
Закуска видите ль не та.

Арчил, сначала его слушал, -
Гайдай чего - то нёс не то.
Он улыбаясь шашлык кушал,
Сергей в углу молчал ещё.

- Арчил, а ты чего смеёшься,
Я режиссёр, прошу ценить...
Ты просто так ведь не напьёшься,
Смотри Сергей как нужно жить.

- А ты попробуй без запала,
Сам брильянты отыскать.
Тут постановки одной мало, -
Арчил ему стал возражать.

- А ну ка прекратить дебаты:
Брильянты надо те вернуть.
(Гайдай похоже сам поддатый)
Решил те камни умыкнуть.

Они с улыбкой промолчали,
А собственно чего грустить
Мы всяких комиков встречали,
Ну чтоб ...Вот так! "Прошу налить!!!"

***

   И дождь смывает все следы

Она брела судьбе навстречу,
По рельсам, просто в никуда.
Всё думала что станет легче,
А дождик лил как из ведра.

Она читала Льва Толстого,
Её Каренина влекла.
Всё повторяться будет снова,
Не зря ведь круглая Земля.

- Остановись, - ей в след кричали,
Не люди нет, а голоса.
Что может быть ещё печальней,
Дождь сильно лил, - Она всё шла.               
   
               ***

Всегда овеяна туманами,
Словно с небес к нам снизошла.
Паря над трезвыми и пьяными,
Мир украшать собой пришла!

Её призвание Божественно!
Она всё знает наперёд.
Твори добро Святая женщина!
Тебя приветствует народ!

Она в шелках стояла скромно...
Кого - то видимо ждала!
Как Фея, - просто бесподобна...
Сводила юношей с ума!

               ***

ПОНТИЙ ПИЛАТ

"В белом плаще, с кровавым подбоем,
шаркающей кавалерийской походкой,
ранним утром четырнадцатого числа
весеннего месяца нисана в крытую колоннаду
между двумя крыльями дворца Ирода Великого,
вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат".

                Михаил Булгаков.

От флигелей дворца, - тянуло дымом:
В Ершалаиме жарили быка.
Понтий Пилат, свой легион покинув,
Шёл по дворцу к фонтану не спеша.

Он ненавидел розовое масло,
Ни запаха, ни вкуса: от него.
Так голова болела часто.
Похоже, Боги сделали своё.

Пол мозаичный был прекрасен.
Под пальмой кресло чуть в тени.
Понтий Пилат был озадачен,
Когда с пергаментом пришли.

- Подследственный из Галилеи!
Синедрион направил к вам.
Вот приговор как на злодея.
- Что натворил ещё он там?

Кто ты такой здесь и откуда?
Понтий Пилат задал вопрос.
- Иешуа Га - Ноцри буду, -
Избитый еле произнёс.

Стоял качаясь. Глаз подбитый.
Связали руки за спиной.
Лет двадцать семь. В крови, немытый.
Хитон разорван. Чуть живой.

Понтий Пилат был на пределе,
Он не испытывал покой.
Наверно, боги так хотели, -
Качнуть боялся головой.

Он еле шевелил губами,
Раскалывалась голова.
Солнце палящими лучами,
Пыталось сжечь его дотла.

Пилат спросил по - арамейски:
- Зачем хотел разрушить Храм?
Ты этой выходкой злодейской
Народ весь к смуте подбивал.

- А что ты говорил народу?
Понтий Пилат спросил его.
- Я пожелал ему свободы,
Всех благ и больше ничего.

Потом сказал:" Храм старой веры рухнет.
 Храм истины здесь создадут."
- Так ты действительно преступник!
Решил что за тобой пойдут.

Какое право ты имел
Об истине там рассуждать?
Ведь не иначе, захотел,
Народ тем самым запугать!

Понтий Пилат вдруг крикнул; "Яду!
Я не смогу так больше жить!
Я не смогу судить бродягу.
О, голова! Как голова болит."

Иешуа Га - Ноцри начал:
- Вот истина, - она верна.
Всё будет так, а не иначе.
Поверьте, слушайте меня!

Ты говорить сейчас не сможешь,
Глаза не смотрят на меня...
Уже не ты, а я, похоже,
Являюсь в роли палача.

Не огорчайся, помогу я.
Сейчас мучения пройдут.
И ты нисколько не рискуя,
Продолжишь начатый свой путь!

Дословно секретарь всё слышал,
Вот только записей не вёл.
Понтий Пилат из транса вышел,
Упасть боялся, но пошёл.

             ***

  Какая дама, - посмотрите,
Не нужно здесь красивых фраз.
Вы на глаза её взгляните,
Я вижу их не в первый раз.

Пред нами чудо - Жозефина,
Муж Бонапарт - Европу брал.
Была вдовою, - жизнь крутила,
В Версале ныне - карнавал!

Там знать красиво отдыхала,
А он в Италии чудил.
Любовь в сраженьях помогала:
Ведь Жозефину он любил.

Она императрицей стала,
Мадам была на высоте.
Порой такое вытворяла,
Не говорят о том нигде.

Креолка, - жесткая натура,
Её влюблённые глаза,
И эта классная фигура, -
Наполеон был вне себя.

Детей от бывшего имела,
Гильотинирован он был.
Муж - Александр, - было дело,
Де Бонапарт его сменил.

С тех пор как мужа потеряла,
Ужасно шли её дела.
Она в застенок угадала,
Но там оправдана была.

В Париже, Поль Барраса, знали,
Он Жозефину защищал.
Потом их вместе наблюдали,
Де Бонапарт о том не знал .

Поль Баррас с Де Бонапартом,
Роялистов разгонял..
Жёстко, с пушечным азартом,
Их всех шрапнелью угощал....

Всякое у них бывало,
Я во снах её встречал.
Жозефина умоляла, -
Про неё чтоб написал...

***

Олег Карпухин

Привет актёрам и поэтам!
Певцам, художникам, друзьям!
Сегодня наступило лето!
Пусть будет радостно всем вам!

Планета, чьё произведенье?
Всё рассуждают, - кто создал?
Ведь это не стихотворенье,
Присел. Увидел. Написал.

Безумство красок, - это сила!
Всех приближает к бытию.
Природа мать нас наградила,
Иных я слов не нахожу!

Вперёд по лужам, брызги кверху!
Нам солнце светит с высоты.
И пусть шарахаются черти,
Когда здесь столько красоты!

Попробуйте пронзить пространство,
И выйти за круги своя,
Попутешествуйте в убранстве,
Взглянув на всё из вне себя!

Пускай душа сама летает,
А тело малость отдохнёт.
Кто в это верит, точно знает,
Чем наш закончится полёт!

                ***

Выход в рейс.

Мы вышли в море с ветром споря.
Шторм надвигался не спеша...
Кронштадт остался за кормою,
Толбухин виделся едва.

Чуть дальше слева будет Сескар,
Рукой до Мощного подать,
Кургальский риф нам всем известный, -
Шторм надвигался, - не видать!

Рыболовецкий тральщик лихо,
Рвал штевнем грозную волну...
Мотор отчётливо и тихо,
Трал. мастера, тянул ко сну.

Стар.пом.с похмелья разоспался.
Наш капитан был зол как - бес!
А шторм не ждал, он приближался, -
И громыхнул из под небес!

Полундра, - крикнули на баке,
Загрохотали якоря...
Готовые всегда к атаке,
Душа, и гордость, корабля!

И закрутило, засвистело,
Волной накрыло всё и вся
Природа жертвы захотела,
Но нас держали якоря!

Собрались в рубке у штурвала,
Наш капитан почти остыл.
Машина ровненько стучала,
И придавала этим сил.

В конце - концов стар.пом. проснулся,
На вахту выйти он не смог.
Лишь только палубы коснулся,
Волна свалила его с ног!

Он кубарем летел до рубки,
Кого-то громко материл...
Там провалялся ровно сутки.
И подниматься не спешил.

Ночь пролетела. Буря стихла,
Подняли быстро якоря!
Команда ко всему привыкла,
Рейс продолжался как всегда!

Сначала мы зашли на Мощный,
Он нас приветствовал всегда!
И если быть конкретно точным,
Там отдыхали иногда!

Лосось ловили мы сетями,
Имея вешки на борту,
А рыбу пойманную нами, -
Сдавали весело в порту!

Рейс где-то месяц продолжался.
Неделя отдыха с семьёй,
Народ из дома в море рвался.
За лососиной и деньгой!

Все в отпуска уходят летом.
Лимит на вылов завершён.
Ремонт в порту. Все знают это.
До осени, - таков закон!

Моря останутся морями,
Всю рыбу выловить нельзя.
Садись за столик рядом с нами,
Да не стесняйся тут друзья!

"Гудок" вокзальный ресторан.
Он принимает нас всегда!
Не важно трезв ты или пьян,
Тут все гуляют от рубля!

Приятно вспомнить то что было,
"Гудок" закрыт уже давно.
Присяду молча у залива,
Страна другая, - вот и всё!

           ***

Олег Карпухин

Борис Хмельницкий это личность!
Он был мужчиной не простым.
И даже сам Вольф Мессинг лично,
С ним разговаривать любил!

***