Тайна сказочного леса

«Ты живешь в своих поступках, а не в теле.
Ты – это твои действия, и нет другого тебя».
Антуан де Сент-Экзюпери,
«Маленький принц».

Как всегда Баба-яга проснулась рано. Солнце только стало серебрить верхушки деревьев сказочного леса. Ежедневных дел у Яги было много: покормить гусей-лебедей, проверить ступу (что-то она барахлить стала), да и метла похудела.
Опять же любимого кота Обормота нужно сметанкой накормить, хрюшку Марфушку пощекотать да бока ей почесать, избушку на курьих ножках в порядок привести.

И не забыть с вороном поговорить, и сову навестить, а Кикимору болотную с Лешим в гости пригласить – день рождения отмечать. Юбилейчик, да ещё какой!

– Завтра у меня юбилей. Ох, стара я стала. Нога моя костяная не слушается, и глаза мои плохо видеть стали. Шутка ли: 1000 лет будет!

– Не жалуйся, Ягуся. Вчера видел, как ты по лесу бегала, зверей в гости приглашала, – прошипел кот, облизываясь.

Управившись с делами, Баба-яга полетела осматривать окрестности: не появился ли кто чужой.

Пролетая над лесом, Баба-яга увидела летящего огнедышащего Горыныча.

– И куда это он, родимый, направился? – удивилась Яга.

Приземлившись перед избушкой, заметила, что Горыныч направляется прямо к ней.


– Что-то ты про меня забыла, Яга. Давненько мы с тобой дружим, дела разные проворачиваем, а на юбилей ты меня не пригласила, я сам прилетел.

– Так юбилей-то у меня завтра. Ты, Горыныч, в три головы ешь, тебя не прокормить. Будешь тут моим гостям фокусы показывать, огнём плеваться, подпалишь ненароком мою избушку.

– А я чего? Я ничего, – ответил Горыныч. – - Сама-то ты как до такой жизни докатилась?

Баба-яга призадумалась, не хотелось ей старую жизнь вспоминать, прошлое ворошить. Да, видимо, придётся... Важный гость пожаловал. Вот она и разоткровенничалась.

Ну, слушай, Горыныч. Расскажу я тебе о своей судьбе. Никому не рассказывала, а ты уж три тысячи лет живёшь, уважу тебя, старого.

«Ты думаешь, я всегда такая была? Нет. В молодости я была хороша. Коса до пояса, щёчки румяные, губки пухлые да и фигурка стройная.

И замужем я была, и деточки были. Сыночек Егорушка и дочка Марьюшка.
А Василёк мой, муж любимый, лебёдушкой меня называл. Бывало, ласково и нежно обнимет и скажет: «Лизонька, душа моя, свет очей моих».

У меня даже сейчас при воспоминаниях сердце трепещет.

Но приключилась беда. Дом наш загорелся, а в нём детки одни были. Муж кинулся в дом спасать наших малышей, да так с ними там и остался.

Дом сгорел полностью. Жить мне было негде. Сначала гостевала у старого родственника Ефима-бобыля. Кормила, поила, хозяйством занималась. Травы собирала, сушила их, отвары готовила, людей лечила.

До самой смертушки за бобылём ухаживала, а потом так и осталась жить в его доме. Одиноко было... Как вспомню своего Васеньку да малых деточек, так и проплачу целый день. А спать вообще не могла. Стали они ко мне ночами в гости приходить и с собой звать. Уж так детоньки мои плакали, пока я не отвадила их заговорами. Ведь сердечко моё кровушкой обливалось да на части рвалось. Хотела на себя руки наложить, да не смогла. Сон приснился – другая жизнь меня ждёт, сказочная.

Добрая я была и безотказная. Всем, кто не попросит, помогала: кому – советом, кому отвара целебного дам, кому будущее предскажу.
Открылся мне во сне портал в будущее. И живу я до сих пор в двух мирах. В мире живых и мире мёртвых.

Волки ко мне ночами прибегали, я стала понимать их язык. Встанут у калитки и воют. Жалуются мне на жизнь свою волчью.
А я по лесу ходила, травки собирала, с животными подружилась. Соседи увидали и по деревне разнесли. Стали люди про меня говорить напраслину всякую, что колдунья я и ворожея. Порчу, мол, на скот навожу, ядом людей травлю.

И доброта моя со временем стала не нужна. Вот и озлобилась я в одиночестве. Да и дальние родственники бобыля объявились и меня из дома выгнали. Дом-то хороший был, я за ним присматривала, порядок поддерживала. А у них семья большая...

Люди добра не помнят, а вот зла не забывают. И тогда я захотела, чтобы меня боялись и помнили. Внимание мне нужно было.

Ушла в лес, наколдовала себе избушку на курьих ножках. И стала в ней жить да людям пакостить. Стали они меня бояться. Детей одних в лес не пускают, а я от злобы состарилась, старухой страшной стала. Но я же добрая, а злоба эта как защитная реакция.

Вот Ивану недавно помогла найти Василису Прекрасную, детям дорогу домой показала. Любого, кто ко мне в гости заглянет, накормлю, напою, спать уложу, в баньке попарю. Совет дельный дам, если нужно. Волшебный сувенир подарю. Ох, и люблю я гостей. Завтра, Горыныч, повеселимся. Танцевать я очень люблю».

На этом Баба-яга закончила свой рассказ. А когда посмотрела по сторонам, то увидела обитателей леса, которые с интересом слушали её исповедь. И тут Ягуся не выдержала и заплакала: сердце оттаяло.