Заметки мимоходом. 1-31 октября 2023 года

1 октября
Пусть и тщетно, но пытаюсь сказать монголам мира, таскающим события с места на место, что географию изменить трудно. То, что написано в исторических летописях, например, в «Сокровенном сказании монголов» надо трактовать, исходя именно из географии. А география и совокупность других наук доказывают, что история средневековых монголов, особенно места рождения и юности Чингисхана и Джамухи находятся на берегах средних течений Онона и Аргуни.
Об этом можно даже не рассуждать и, тем более, не спорить. Даже Сухэ-Батор родился в местности Гун жалга, недалекот от Зун Торея, что на границе Ононского и Борзинского районов. О его судьбе в Монголии издана книга "Их жанжин улиад хамниган Д. С;хбаатар", автор Бодонгууд Ц. М;нхдорж привёл убедительные свидетельства о рождении Сухэ-Батора на территории России.

2 октября
Вглядываясь на карте мира в эту мрачную историю народов самой большой страны мира, становится понятным, что они никогда не жили счастливо и благополучно. Такое счастье и благо нежданно «свалились» на них в постсоветский период, когда они разграбили и распродали собственную страну в конце ХХ и в первой четверти XXI веков, облегчённо вздохнули в эпоху сырьевой экономики, в период добычи и продажи углеводородов, полезных ископаемых и деловой древесины, то есть распродажи ресурсов страны наиболее изворотливыми представителями всех народов и подобострастного служения им остальной массы населения, полностью зависимой от экономической удавки.

3 октября
И какие сегодня могут быть распри, когда надо объединяться под знаменем великого Чингисхана и объявить долину Онона колыбелью евразийского суперэтноса?

***

Понимаю, что некогда монголам мира были необходимы серьёзные учителя и востоковеды из разных стран мира. Великая благодарность великим людям науки! Но зачем монголам сегодня наглое вторжение в их историю всяких авторов, блогеров и блогерш не монголов, рыщущих в поисках чужих историй и копающихся в сундуках и могилах предков монголов?
Неужели монголы мира всё ещё недоразвитые, что их Историю-Мать изучают другие люди, издающие самые разные книги, уродующие сознание самих же монголов? Зачем выставлять себя на весь мир дураками?

6 октября
Вечером вернулся домой из Монголии, которая находится в полусотне километров. Мне легче ездить туда, чем в районный центр. Там живут родственники, живут они также в Китае. Мы, части единого организма, разделенные границами трёх стран, а потому сегодня совершенно разные. Что дико и страшно для одних, привычно и обычно для других…

7-8 октября
Пробую писать на халха-монгольском языке. Получается слабо. Знатоки, наверное, будут смеяться. Монгольские народы оказались между языковыми, трудно преодолимыми, барьерами. Дело тут даже не в старой письменности, который понимали все монголы. Дело в разных менталитетах и даже физиологических изменениях артикуляционного аппарата.
В общем надо изучать и преодолевать.

10 октября
Приехал Владимир Иванович Праницкий-Кантемир (ВК). Я его называю не редактором, а создателем газеты «Вечорки». И это, действительно, так.
Мы давно собирались с ним в Монголию. Маршрут «Дорнод-Хэнтэй». По дороге из Читы, где-то на подступах к Новой Заре ВК буквально разорвал шину. Будем менять. Маршрут задерживается, как минимум, на 6 часов.
Замечу, что Владимир Кантемир – единственный человек в Забайкальском крае, создавший настоящую редакцию и печатное издание, известное, как «Вечорка», организацию самодостаточную и самоокупаемую.

11 октября
Утром приехал водитель «Вечорки» с 4 новыми шинами. Заменили все на шиномонтажке Нижнего Цасучея. Работал Гена. Видимо, ему будет бонус.
Выехали мимо Новой Зари (возвращаться грех) на границу, до которой, наверное, километров сто. Проехали Кулусутай, остановились возле сакральных валунов между Барун и Зун Тореями , за обоо Тээли. Встретились с дядей Эрдэни и тётей Бальжит Бальжинимаевыми, они делали гороо вокруг камней. Им уже за 80, приехали на обоо. Мы присоединились к ним.
Просторы наши, конечно, великолепные. Кантемиру всё интересно, а я начинаю или продолжаю открывать ему монгольский мир.

***
О пограничном переходе на участке Соловьёвск-Эрээнцав надо готовить отдельный и обширный контент. Я переходил границу здесь ещё в 1975 году, тогда мы косили сено в Монголии. Потом пересёк границу уже в 2019 году. Теперь – чуть ли не каждые полгода. Можно сказать, что знаю таможенников обеих сторон в лицо. Конечно, и они запомнили меня. Но Кантемир здесь впервые и ему интересно всё, хотя вокруг, казалось бы, однообразная степь и скучные строения современности. Но один просто смотрит, а другой – видит, у одного зрение, у другого – взгляд.
Наши и монголы проверили и досмотрели нас довольно оперативно. И мы въехали в Монголию. В Эрээнцаве заехали к родственникам – Энхбаяру и Май-Сэсэк. Долго сидели в их юрте, осматривали новый дом, который они строят, чаевали и кушали хушууры.
Большинство людей ходит в национальных одеждах. Надо сказать, что рубли в Монголии, как и во многих других странах, не в ходу.
Эрээнцав – центр сомона Чулуунхорот, входящего в состав Дорнод аймака. Всё, как в России: область, район, районный центр, сёла – аймак, сомон, сомонный центр, баги (бригады).
Естественно, мне поневоле надо быть штурманом экипажа. Размышляю: до Дашбалбара есть две дороги – по правой и левой стороне реки Улзы. Правая – короткая, но мне неизвестная, говорят, на ней много ответвлений. Левую знаю. Едем по ней. Солнце садится, будем ехать ночью. От Эрээнцава до Дашбалбара километров сто двадцать.
В километрах 15 от Дашбалбара, там, где Чухуу нуур, навстречу нам замигали фары, высвечивая ночную степь и солончаки. Встречал Болот, муж Дамдинжав, домашнее имя – Торноон. Она – родственница моей жены. В Монголии у ней много родственников, все хорошие и надёжные люди, предки их были в лагерях, ссылках, трудно кочевали в Китай и Монголию. (Есть в этих и других странах мои родственники, предки которых такой же судьбе).
В сопровождении Болота мы приехали в Дашбалбар, где Торноон хлопотала у очага, готовя буузы. На встречу со мной приехала Намсарай-Дагба авжа. В 2011 году именно она, не без моей помощи, объединила всех родственников, живущих в Китае, России и Монголии. Дальше её стремления стали огромной темой. Можно сказать, что она пробудила меня, увидевшем в ней что-то мудрое и древнее... Есть в её образе особый колорит, Намсарай-Дагба авжа – тоже отдельная тема в большой теме монгольского мира, ставшей моей пожизненной работой.

12 октября
В Дашбалбаре мы прожили два дня. У Болота и Торнон дом, а позади его – юрта. Мы с Кантемиром пытались ночевать в ней, но над нами смеялись – замёрзнете. Общение и знакомство с центром сомона было довольно серьёзным. Я записал на диктофон рассказы людей, переснял множество фотографий, ВК отснял сюжеты. Наша задача – собрать материал. А потому интересует всё. Напрасно я упрекал ВК в излишнем любопытстве, ведь материал – это и есть интерес. У ленивых и нелюбопытных не будет ничего – ни родины, ни флага, ни истории.

13 октября
Заправили машину, получили подарки (!) и выехали вслед за Намсарай-Дагба авжа из Дашбалбара. Ей 72 года, и едет она тоже на Сузуки. Выяснилось, что она помогает ухаживать за животными младшему сыну. Юрта их стояла в километрах десяти. В Монголии животноводы, как и буряты России лет семьдесят тому назад, продолжают кочевать: от летней стоянки на осеннюю, дальше – на зимнее стойбище, оттуда – на весеннюю стоянку. Все они на расстоянии пяти-десяти, а то и больше километров друг от друга. На каждой – изгороди, мухулик (маленький вагончик), в которой вещи и скарб.
Намсарай-Дагба авжа

В километрах пяти была одна из стоянок сыновей Намсарай-Дагба авжа, где в мухулике, она хранила семейные альбомы. Там должно быть запись родословной, привезённая от родственников Китая. На дверце мухулика висел маленький замок, открыв который авжа извлекла альбом и нашла в нём родословную. Пересняв его, мы отправились дальше.
На Баяндун. Ехать надо километров девяносто, а то и целых сто…

***

Нам говорили, что надо выехать на «орос зам», попасть в заказник Угтам, далее – к Улзе и оттуда двигаться на Баяндун. Я предполагал, что «орос зам» – старое шоссе, сооружённое советскими специалистами, но оно оказалось только направлением, где колея и ухабы. Но заказник великолепен: горы, смешанный лес, скалы, чудная осенняя природа, на склонах гор редко-редко – юрты и животные. Здесь их охраняют, но главная ценность – дрофы.
Спустившись с гор к Улзе, мы попылили по накатанной дороге, но, помня, что центр сомона Баяндун – Наранбулаг в стороне от реки, свернули на дорогу, уходящую в лощину гор. И не ошиблись. За круглым озером показались гряды и россыпь валунов, часть которых облагорожена рукой скульптора, создавшем настоящий комплекс «Адун шулуун». На камнях – родословная бурят, слова старинной песни и ноты, имена героев и т. д. и т. п.

В это время нам звонила дочь Намсарай-Дагба авжа – Ганцыцык, затем показался мотоциклист, им оказался директор заказника «Угтам», муж Ганцыцык – Ганаа Гант;м;р, отправленный встречать нас. Оказывается, монголы переговарились по телефону и контролировали весь наш путь, передавали от юрты к юрте, от стоянки до стоянки.
Так произошла первая встреча двух Гант;м;ров или Кантемиров.
Центр сомона Баяндун находится в котловине гор и изумительной природы, дом наших друзей – на склоне, заметно, что в дожди тут льются потоки. После радушного приёма, мы целых пять часов беседовали с пожилой женщиной, местным краеведом Буджавым Цэвэлмой.
Тут надо отметить, что каждая семья бурят-монголов Монголии знает о хойто нутаг, что можно перевести как – прошлая родина, северная родина, историческая родина. Подходит каждое словосочетание.
Предки Цэвэлмы были из Кункура. Она детально и конкретно рассказала нам об истории Баяндуна, его людях. Потом подарила свою книгу «Улзын цэнхэр х;ндийд», где запечатлены её рассказы, а также судьбы более ста человек. Конечно, я подарил ей свои книги. Не знаю, прочитает ли она на русском языке, но на халха-монгольском мне читать придётся. Более того, придётся переводить этот и другие труды на русский язык.
В Наранбулаге мы заказали душ. В современной провинции Монголии душ или баня не являются какой-то проблемой.

14 октября
Утром отправились на Улзу. Длина этой реки 425 километров, и только 16 из них протекают по территории России: её правый приток Д;чин гол образует устье у Барун Торея, который, по мере наполнения, через протоку Уточи, заполняет Зун Торей. Много лет Улза не наполняла озёра.
На территории Баяндуна, где среднее течение Улзы, река полноводная, течение мощное. По правой её стороне – десятки золотодобывающих предприятий, хозяева – из разных стран, рабочие – монголы. Много искусственных водоёмов, землю пробуривают в разных местах, а возле горы Тээг, слово можно перевести, как Убиенная, строилась плотина, но в данный момент работы прекращены. Намеревались перекрыть реку.
Были мы и на чабанской стоянке, где хозяин, брат Ганаа Гант;м;ра Бато и Ганцыцык угощали нас эреэлжэ, хошхоноком и кровяной колбасой. Были и на озере, где видели лебедей и уток, дальше нам встретились роскошные дрофы, потом гриф, и уже к вечеру, в седловине горы – прекрасный изюбрь.
О каждом сомоне будет отдельный очерк, а о людях, понятно, серии очерков и рассказов. Будут публиковать на моих ресурсах и в газете "Вечорка". Такие образы не забываются!

15 октября
Рано утром выехали в четвёртый по очереди сомон Баян Уул, центр которого посёлок Жавартхошуу стоит прямо Улзе. Сегодня мы решили действовать самостоятельно, хотя родственники позвонили знакомым и договорились о встрече. Вообще, они передавали нас из руки в руки. В полной сохранности. Но надо же когда-нибудь выйти из-под опеки.
Нашли гостиницу, познакомились с людьми, спросили самого старого жителя посёлка и отправились к нему. И тут только догадались: нас ждали, пригласили за стол и началась беседа.
В семье Жигжидэй Батт;мера дожидались нас с утра. Дело в том, что хозяин дома – сын самого старого и уважаемого жителя сомона Дамбын Жигжида, которому 92 года. Им давно позвонили и сказали, что приедем мы.
Старик уверенно идёт к своему 100-летию. Это заметно. Ясный ум, память, физически бодрый. Занимается огородом. Отец и сын – всю жизнь животноводы, ухаживают за беговыми конями, тренеры, памятник одному из их коней поставлен не то в аймачном центре, не то в столице. У отца и сына полный бант наград.
Стол обильный. В честь приезда гостей было куплено мясо разных животных, но конский ;м;;;;н – настоящий деликатес. В доме – уют, чистота, хозяйка – Ш;р;нт;я, супруга Батт;мера, она работает врачом-гинекологом в местной больнице. Кстати, имя её переводится - Луч коралла!
Гостиница? Какая гостиница, когда есть свободный и двухэтажный дом для гостей, на первом этаже крепкие кровати, стол для работы. Но самое главное – дедушка Жигжид – кладезь истории бурят.
Семейство Дамбын Жигжида – отдельная и большая тема.

16 октября
Рано утром 92-летний старик бодро ходил по двору. Конечно, он был взволнован. Историю, которую он собирал всю жизнь не пропадёт и будет озвучена людям. Я ему обещал и обязательно выполню своё обещание.
После завтрака, старик открыл ворота и проводил нас. Мы направлялись в пятый сомон – знаменитый Дадал, до которого от Жавартхошуу более 130 километров. Это уже Хэнтэйский аймак.
Монголия строит асфальтированную трассу от города Чингис до нашего Верхнего Ульхуна. Всё направление ископано и разрыто. Доезжаем до центра сомона Норовлин, потом – мост через Улзу, далее поворот – на Дадал. Заблудиться легко, но направление одно – на Хэнтэй, к Онону. Мы всё ближе и ближе к истокам Онона, Улзы и Керулена. Всё выше горы, гуще тайга, всё чаще ручьи и речушки, похожие издали на канавы, но их пробурили сбегающие вниз потоки воды. Броды резкие, обрывистые, их очень много. И тут проявила себя наша Сузуки Джимни Сьерра, которой посвящаю оды.
Здесь заповедные места и горные реки. Вся местность – горы и тайга, ущелья и лощины. Центр сомона – городок Баян Овоо. Таких названий в Монголии много, но в Дадале – это инфраструктура и современный туризм.
На перевале нас встретил мой молодой и надёжный друг Доржнимын Очирбат, мы поехали за ним и очень быстро оказались в двухэтажном здании, где он и его жена Алима содержат гостиницу, магазин, закусочную. Что только они не содержат ещё: ферму, коров, коней, собираются строить турбазу, каковых здесь очень много. Работы здесь всегда есть и будет много…
Нас, как и всегда в Монголии, ожидал обильный обед, затем знакомство с городком, в процессе которого посетили парикмахерскую. Затем побывали в санатории советских времён, посмотрели известные на весь мир памятники и символы. Задача – изучить, осмыслить, не делать выводов и не давать оценок. Вообще, в жизни существует только разница.
С этой мыслью выпили перед сном молочное архи и крепко уснули на втором этаже гостиницы.

17 октября
Целый день знакомились с Баян Овоо и Дадалом. Съездил на реку Бальджу, посмотрел паром, туристические базы, строящийся аэродром. Говорят, международного значения. Чувствуется, здесь край золота и авантюристов, путешественников и мечтателей.
Историческая родина местных бурят – Хилокский, Петровск-Забайкальский, Кыринский районы, Кижинга, Еравна, Арей, Бурятия… Очень много сюжетов и тем для увлекательного повествования. Слушал и записывал.
Очирбат и Алима в непрерывных заботах о нас.

18 октября
Рано утром двинулись в сомон Биндер, центр которого посёлок Онон. Шестой сомон нашей экспедиции. Знающие люди скажут – по таким направлениям и без проводников едут только безумцы. А кто же мы? Нам и поют песню…
По карте до Биндер – 131 километр, но в Монголии, да ещё по горам и долам, это может быть и 150, и 200. И никогда не узнать по какой стороне хребта ехать, а хребтов много, а дороги теряются в тайге, а жильё встречается редко. И всюду – ключи, ручьи, речушки, крутые броды, топи, болота.
На одном из бродов, конечно, сели по самые не могу нашей машины. Спасли сапоги Кантемира, а не я, как полагает он. Натянув эти сапоги, я шагнул из кабины в топь, провалившись сразу почти по колено. Грязь засасывала, вытаскивать ноги очень тяжело. Помощи ждать неоткуда. Ночью придут волки или медведи, но кто-то всё равно придёт. Зачем его ждать?
Вырытые руками в липкой грязи канавы для раскачки машины, бревнышко и доска под накренившую сторону, Джимни вздрогнула, раскачалась и выехала на сухую поверхность. Поехали дальше…
Встретили женщину, которая с тремя детьми, на иномарке, пасла на склоне горы небольшую отару овец. Она показала нам дорогу на Биндеры. Ребятишки махали нам вслед из окна машины…
В одном месте сердце моё ликующе замерло: я увидел аборигенный крупный рогатый скот, который мне некогда показывал на снимках зоотехник-генетик Булат Бастуевич Лхасаранов из Кижинги. Экземпляры именно этого скота вывезли отсюда самолётом в Россию. Об этом я знал…
Много интересного, чудесного и поучительного видели мы, плутая по тайге и горам, по трудным дорогам Хэнтэя в посёлок Онон – центр сомона Биндер. Наконец, показался и он, но мы не намеревались здесь задерживаться. Созвонившись с учительницей монгольского языка Тамжид, я встретился с ней у школы посёлка, рассказал о наших целях и задачах, подарил ей свою книгу и пообещал обязательно приехать в этот сомон на следующий год. В таёжных сомонах нам нужны свои люди, кстати, как и во всей Монголии. Теперь мы знаем, где находится сомон Биндер и посёлок Онон, где больше 40 процентов жителей – бурят-монголы.

Въезд в посёлон Онон - центр сомона Биндер
Тамжид показала направление в посёлок Эг, центр седьмого сомона экспедиции Батширээт. Спустившись с перевала, мы оказались на берегу Онона и поехали вдоль его берега. И, конечно, вскоре заплутали. Заезжали в какие-то глухие ивняки и непроходимые чащи. Но выбирались, находили людей и спрашивали у них дорогу. И снова плутали.
Нам говорили, что от Онона до Эг – тридцать километров горной и таёжной дороги, но мы, наверное, проездили не менее 150 километров, кружа по узлам и лабиринтам дорог. Уже поздней ночью, мы уныло ехали по какой-то наезженной дороге, как впереди засветились огни фар. Остановили. Человек сказал, что мы едем совсем в другую сторону и велел ехать за ним. Повернув за ним, мы несколько раз упускали спасительный свет его машины, но, как потом выяснилось, и он потерял правильную дорогу.
И всё-таки наш спаситель приехал в Батширээт. Глухой ночью, мы въехали на мост какой-то горной реки Барх, из темноты вышел человек и поднял шлагбаум, и мы, оказавшись, на той стороне остановились.
Спаситель наш оказался бурятом, его историческая Родина – Ага. Зовут Бато. Выяснив, кто мы и зачем, он буднично сказал, что едет с женой к матери, которая содержит гостиницу. Чудесное везение и совпадение. Уставшие, мы валились с ног.
Проехав по ночному посёлку, мы завернули во двор, где нас ждала пожилая женщина. Гостиница сельского типа. В нашем номере натоплена печь. Нам был приготовлен горячий чай в термосе, из соседнего кафе принесли горячие бузы. После короткой беседы хозяйку очень заинтересовали цели и задачи нашей экспедиции, она заволновалась, потом принесла толстую и потрёпанную книгу, на обложке которой было написано имя автора – Хори буриадай гутаар хальбан овогой ;вх;;ндэйн Дашдондог, ниже – название «Буриадууд. Онон, гурван харуул нутгийн тэмдэглэл». Женщину звали Сысык-Дулма.
Для меня это было неслыханным везением. После такой дороги, оказаться в тёплой гостинице, встретить удивительную женщину и потрясающую книгу. Можно сказать, что Сысык-Дулма решила половину задачи нашей экспедиции.
Конечно, я подарил ей свою книгу, никому ненужный в Монголии сборник стихов на русском языке, написанный потерявшимся в бурном водовороте жизни бурят-монголом, который трудно и сложно возвращается в свой мир. И, кстати, зовёт туда всех заблудившихся…
На радостях мы с ВК выпили водки, которой нам надарили в предыдущих сомонах, и крепко уснули, предварительно подбросив в печь дрова. Я понял: для бурят Монголии мы люди из Хойд Нютаг, то есть из России.

19 октября
До дороги рано утром на машине нас сопроводили Бато и его мать Сысык-Дулма. Мы попрощались и отправились по каменистым направлениям до центральной трассы, идущей от Чойболсана на Улан-Батор. Там - асфальт! До него – почти 200 километров по горным и равнинным дорогам, через ручьи, речушки, реки, перевалы и завалы. Но было ясное утро. Кстати, известно ли читателю, что только по территории сомона Батширээрт протекают реки Онон, Эг, Барх, Баян, Дунд Баян, Хужирт, Хурх, Их Бага Суухлиг, Хэрстэй. И они главные, а остальные никто не считал. Названия гор перечислять не буду. Устану…
По дороге на центральную трассу...

Мы проехали 200 километров довольно сносно. Я заметил, что ощутимо меняется речь жителей: халхаско-бурятский диалект сменился чисто халхаским, затем последовали какие-то суржики монгольских наречий. Но опыт был, и я понимал всех.
После обеда мы и наша машина, ликуя, въехали на асфальт. Пообедав в Цэнхэрмандале, где я на радостях забыл свою трость, отправились в Улан-Батор. По дороге, уже вечером остановились на знаменитой конной статуе Чингисхана, и уже ночью въехали в Улан-Батор, где плутания в горах Хэнтэя нам показались лёгкой прогулкой, а природа, особенно, воздух – раем.
Выход был один: остановиться и уснуть. Что мы и сделали. Первую гостиницу мы забраковали, остановились на второй.


20 октября
Утром город встал на место: всё же я неплохо его знал. Мы отправились на площадь Сухэ-Батора, откуда Кантемир начал знакомиться со столицей Монголии. Кстати, там встретили французов.
До обеда заехали к моим родственникам. Почаевав, взяли Балбара и отправились с ним покупать подарки. Кстати, купили мне трость. Улан-Батор, как и всякий большой город, скучен, а насыщение им требует нескольких дней.
Окончив поверхностное знакомство, мы отправились вечером в Чойболсан. А это 660 километров. При выезде немного поплутали по Налайху, потом выровнялись и пошли обычной крейсерской скоростью – 90-100 км в час. Но я, как штурман, чувствуя усталость лётчика, стал настаивать на отдыхе, что мы и организовали в том же Цэнхэрмандале, разбудив хозяина заезжки, которую ни в кем случае не рекомендую возвышать до гостиницы.

Российский Праницкий-Гант;м;р в центре Улан-Батора

21 октября
Утром, в том же кафе, обнаружили мою трость. Теперь их стало два. А дальше, до вечера, пилили до Чойболсана, где успели отснять местные памятники, переночевали уже в хорошей гостинице. Эти моменты – тоже отдельная тема. Вообще, тем и материалов набралось слишком много. А всякий перебор требует перезагрузки организма. Такая потребность уже чувствовалась, почему и отчёт мой становится всё короче и короче.

22 октября
На рассвете мы двинулись в Эрээнцав. Это 230 километров, которые ВК грозился проскочить за 2 часа. Спорить с ним я не мог. Опыт подсказывал, что ехать мы будем не менее 6 часов. Так и получилось. И это тоже – тема…
Границу мы пересекли после обеда. У нас был большой опыт, и мы понимали, что необходимо отснять устье Улзы, что и сделали с огромным удовольствием. Мы прошли по всему течение реки, а потому нам известно многое… Далеко за полдень мы были в Новой Заре. Почаевав, ВК двинулся в Читу. Наша первая экспедиция закончился.
Мир, конечно, остался прежним. Изменились мы.

23 октября
Продолжаю отписываться. Кому знакомо это чувство, поймёт.
Оформлять контент снимками не буду. Они появятся в других материалах, которых должно быть и будет много.Тема большая: Монгольский мир.

24 октября
___________________________
На дорогах Хэнтэя
Владимиру Праницкому-Кантемиру

На хэнтэйских горах тишина,
Ни людей, ни зверья, ни души…
Лишь монгольская светит луна,
И баюкают смыслы тиши.

В них свеченье минувших теней,
И безмолвные звуки веков,
Бег неслышный незримых коней,
Переклички немых голосов.

И беззвучно ночное кино
Оживает за первым хребтом,
Может нам его видеть дано
Между явью, реальностью, сном?

В седловине заметен просвет,
И дорога уходит туда.
Где Биндер, где сомон Батширээт?
И какая нам светит звезда?

Далеко, за нагорьем, Дорнод,
Эрэнцаав, Дашбалбар, Баяндун,
Баян Уул и Дадал, а там – брод,
А за бродом пасётся табун…

Всё здесь смысл без речей или слов,
Признаваться не надо ни в чём,
Весь контент без долгов и оков,
И за каждой каймой окоём,

Где нас ждут и Дорнод, и Хэнтэй,
Бездорожье, ущелья, хребты,
Где в ночной тишине без речей –
Настоящая Жизнь и Мечты.

И сливаешься ты с тишиной,
Став частичкой немого кино,
Возвращаешься будто домой,
Персонажем, что жил здесь давно.

И тогда тебе некто из снов
Попытается что-то сказать,
Узнаёт из неслышных веков,
Но попробуй его ты узнать?

На каком языке твой ответ
Прозвучит в этой сладкой ночи?
Весь в огнях впереди Батширээт.
Наконец-то! Очнись, не молчи…
____________________________________

26 октября
Современные хори-буряты в своей исторической памяти должны осознавать, что все другие монгольские народы, особенно ойраты, эхириты и булагаты, а также племена южной и западной Монголии, приняли на себя сильнейшие и, зачастую, смертельные удары колонизации со стороны русских и маньчжурских колонизаторов, которые колоссально уменьшили их численность и повлияли на самобытное развитие. Мы, хори-буряты, жили и живём в окружении этих народов, а потому были ограждены от тех трагедий, которые довелось испытать им.
Мы выжили и развиваемся сегодня за счёт потерь других монгольских народов. При этом я попросил бы любителей комментариев воздержаться от оценки действий некоторых монгольских племён в период колонизации, чьё поведение много лет считалось предательством по отношению к остальным монголам мира. Выживают, чаще всего, за счёт других.
Важно знать своё сегодняшнее состояние и возможности единства. Как говорится: не важно каким ты был вчера, важно – какой ты сегодня…

29 октября
Добро проигрывает по очень простой причине: сначала происходит преступление, затем – наказание. Наоборот не бывает. Предугадать преступление невозможно, ибо оно не может прийти в голову нормального человека, ведь Преступление всегда опережает наказание.
Неразвитое общество будет приветствовать преступление, которое им кажется хорошим поступком, тем более его непредсказуемым ходам, которые люди именуют многоходовками. Но дело в том, что любое преступление непредсказуемо.
Преступники ничего, кроме преступления, совершать не умеют. В любой сфере. Современному человеку и обществу надо понять такие простые истины, о которых им не говорили в прошлом по причине того, что люди жили в других политических и социальных условиях, имеющих другие, чем сегодня, повестки. Но сегодня повестки и установки прошлого не работают.
В наше время преступность эволюционировала в самые верхи общества, но в то же время чрезвычайно развивается технология, позволяющая буквально всем людям активизировать свои когнитивные способности с тем, чтобы предугадывать и бойкотировать (не выбирать) преступников, пробирающихся на самые верхи общественной иерархии
Следовательно, задача людей, а в нашем случае монголов мира, единственная – развитие с тем, чтобы в обществе было, как можно меньше, людей с преступными наклонностями. Но если такие наклонности у всего общества, то лучше покинуть его безвозвратно.

30 октября
Единственный, но сложнейший исторический путь, который необходимо пройти всем Монголам Мира для сохранения и развития – это путь от национальной номенклатуры до национально-ориентированной элиты, которой у нас не было, а проявившийся проблеск такой элиты уничтожили в первой половине ХХ века. Без такого пути никакое сохранение и развитие монгольского мира невозможно.
Какой путь мы прошли и на каком этапе сейчас находимся? Об этом будем говорить и писать до конца 2023 года, а также – весь 2024 год.
НАШ ПУТЬ – не политическая или ещё какая-то борьба, на которую нас наталкивали и наталкивают умы разных континентов, заставляя играть народы по своим правилам и шаблонам мышления, где проигрыш уже заведомый. Наш путь – только и только развитие. Развитие на опережение, конкурентное развитие, что вполне возможно в современных условиях. У нас уже есть своя номенклатура, хорошая или плохая, но своя. Конечно, номенклатура - это ещё не элита. Возможно ли её появление и какие условия нужны для рождения национально-ориентированной элиты, того сплочённого ядра, которое посвятит, то есть пожертвует свои жизни развитию народа.?
Это самая важная тема, ибо это НАША ТЕМА.
В НАШЕЙ ТЕМЕ мы вообще не будем рассматривать современную повестку и ситуацию в мире и странах, где проживают Монголы Мира. Они известны и на слуху, более того оснащены и усилены такой пропагандой для оболванивания масс, что единственный способ защититься от них – забыть о них, обратиться к своему миру и заняться своими национальными проблемами, в любом другом случае – превращение в манкуртов и полное исчезновение с карты мира неизбежно.

31 октября
Маршрут "Дорнод - Хэнтэй открыл не только новые горизонты, но и уйму работы.

На снимке: обоо на Хэнтэе