Кто-то хохочет...

Знатный жахнул ливень. Кажется, что даже воздух промок насквозь - сырой, тяжёлый, налитой. Лар, пока до особняка долетел, чуть не задохнулся. Только он знает, что это его не воздух душит, а нервы. Лар больше сомневается, чем надеется. Кто такой Пай? Он и Лару-то никто, а Золотокрылому и подавно. Золотой жемчуг - это прежде всего бешеные деньги. Лар заметил, как при взгляде на ожерелье у гостей скулы сводило: у кого от зависти, а у кого от благоговейного восторга. Одни дальние связи не впечатлились особо-то. И поводы у них на то имелись железные. Какие? А вот такие: к примеру, шаман народности баш вообще никаких украшений не признаёт, кроме зубов убитых врагов. У него вон ожерелье из таких "драгоценностей" до... Хм... Короче, что ниже пояса у шамана болтается, то и прикрывают ему зубы врагов и набедренная повязка из ленточек высушенной кожи всё тех же врагов. Не особо-то и прикрывает, но зато на лысой голове шамана волосатый скальп врага красуется, какой самый красивый - почти свежий.
У незабвенного гиданца такой расклад: всё, что не сверкает подобно ликам светлого пантеона, внимания не заслуживает. Почётный гиданец как залип возле "Сына степей", у которого птица на плече из фосфорного камня выточена, так и подвывает периодически. Громко посол подвывать не рискует, потому что окультурился не только в знаниях этикета. Я же говорил, что гиданцы - сообразительный народ.
Югганец всяко продвинутее будет, но ему не до восторгов: он друга-Грэба оберегает да напутствует - "туда не ходи-с тем не пей". Хм... Надо же, как прикипел охотник на вампиров к Советнику на побегушках.
Зато каракомский Советник по культуре - тот самый Диг Серокрылый, которого начальник Стражи, несмотря на всестороннее давление и заступничество, продержал-таки в камере положенный за мордобой срок, до неприличия шумно восхищался:
- Цена Каракома на шее Золотого бога - это символично!
На что его Светлость усмехнулся:
- Не преувеличивайте, Диг. Да, жемчуг редкий, а я всего лишь не люблю стандарты, - и сощурился, - стандартные любезности я тоже не люблю.
Льстец моментально прикусил язык, что не помешало ему немногим позже по достоинству оценить кухонные эксклюзивы, аж обляпался чем-то жирным, так усердно оценивал. Вино Диг тоже по достоинству оценил: набрался, догнался, раздухарился и настроился югганского посла за усы подёргать, ибо тот его не подпускал к Грэбу выпить на брудершафт по... Блин... Не помню, по какому разу Диг брудершафиться собирался, и вспоминать не буду, ибо он сам забыл про брудершафт и протрезвел махом, когда в дверях Советника по обороне увидел. Он - Советник, хотя и мокрый насквозь, но всяко ещё и начальник Стражи, и по-прежнему к себе ни на какой козе не подпускает.
Лар серебром щита припечатал любителя побузеть и целенаправленно пошёл к его Светлости, какой с представителями оппозиции Сайма что-то живо обсуждал.
Темнокрылая Топи сразу всеми телесами к Советнику подалась, уверенная, что мечта влюбчивых дам вернулся для того, чтобы она смогла не только на ощупь оценить отнюдь не жемчужины на штанах. А "мечта" взял её за талию двумя руками да и убрал с дороги, как будто это не готовая на всё "я ваша навеки", а неодушевлённый предмет.
Темнокрылая красотка аж не продохнёт никак, но ещё пуще готова своим горячим телом согреть, высушить и даже выгладить промокшего насквозь Советника. И не важно, что у него с крыльев вода чуть не ручьём льётся, было бы, как говорится, желание, а желания у страстной любительницы военных, красивых и здоровенных, хоть отбавляй. К тому же экстремалке от кровати очень зашло то, с какой лёгкостью её от пола оторвали - и крыльев не надо, так взлетела. Да уж... Умеют же некоторые дамы восторгаться там, где гневу место.
Ветер от друга ни на шаг не отлетает, скользит аккуратно между насторожившимися гостями, чтобы не опрокинуть кого нечаянно, и то и дело дёргает Лара за мокрые волосы.
- Алари! Алари...
- Спокойно, друже. Я не уйду отсюда без жемчужины, пусть потом хоть колесует.
- О-ооо..., - стонет Ветер. Именно этого стихия и боится.
Вы там соображайте сразу, чего именно боится стихия. Подсказать? Экспроприации нужного предмета путём насильственного воздействия. Сообразили? Молодцы.
Лар и Нага в упор не видит. Прошёл мимо и только головой тряхнул, сбросив с волос капли холодного дождя.
Вздохнул Наг:
- Простите, Грэб, мне уйти надо. Вернусь и договорим.
Советник на побегушках кивнул и настроился ждать. Он таки выловил Нага, извиняться затеялся, а тот ему сразу:
- Дорогой Вы мой несостоявшийся воспитатель, спасибо за воду, за повязку на спину. Из чего бинты сделали?
Смутился Грэб:
- Рубашку свою порвал. Она тонкая была, хлопковая. Я люблю хлопок...
Обнял Наг Грэба. Посветлел парень. И лицом посветлел, и душой.
А вот у Лара сейчас лицо темнее неба за окном.
- Ваша Светлость, нам нужно поговорить.
Лат Советника с ног до головы таким взглядом окинул, что чуть не высушил, но кивнул снисходительно сначала ему, а потом притихшему бомонду.
- Развлекайтесь, господа. Я в курсе, что в Ратуше крыша течёт прямо над кабинетом Советника по обороне. Не волнуйтесь за господина Советника. Сейчас мы с ним вместе сообразим, как быстрее поправить дело, - и сощурился ехидно. - Да, господин Советник?
Лар быстро догнал, что создал напряг там, где не надо и когда совсем нежелательно, вздохнул виновато.
- Да, ваша Светлость, сильно крыша течёт. Почти снесло крышу...
Лат снова его взглядом "долой шкуру" окинул, хмыкнул и улыбнулся так, что лучше б уж сожрал с потрохами:
- Радует, что "почти снесло", а не с концами. Прошу в кабинет.
До кабинета-гостиной Золотокрылый слова не выронил, но заслуженную дверь так пнул, что та вдохом поперхнулась и со злости Ветер в кабинет не впустила.
- Ты с ума сошёл?! Там четыре посла! Два представителя оппозиции Сайма! А у тебя вид, как будто на нас напали, а мы отмахнуться не можем. Что случилось?
Лар голову опустил, смотрит на его Светлость исподлобья и ожерелье на шее расстёгивает.
Ветер в щель под дверью прополз, обнял Золотокрылого. Шепчет тихонько-тихонько:
- Лат...
На протянутой ладони - ожерелье из обычных жемчужин.
Нет у серой бездны щита, только фиолет в ней буйствует. Чистый фиолет, беззащитный. Долго Советник по обороне на "ты", какое сближает, перейти не мог. Всё "выкал" да "вашей Светлостью" отгораживался, потому как казалось ему, что Золотой бог недосягаем для сближения. А сейчас в зелёный омут окунулся и понял, что они с Латом Золотокрылым и без словесного сближения давненько уже близки, едва ли не с первой встречи. Почему он так подумал? А потому что омут тот сейчас такой же, как и фиолет - доверчивый и беззащитный совсем, только взволнованный.
Звенит дамаск, тревожно звенит, обезоруживающе больно.
- Лат, помоги, нужна золотая жемчужина. Парень умирает - укус ферлинга. Жемчужина - лекарство, его единственный шанс. Сомнительный, но единственный.
Сказал и ожерелье своё пытается всучить:
- Это мало, знаю, но я завтра же найду сколько скажешь. Времени нет у него...
Небо загрохотало, в саду каро застонали и кто-то за окном захохотал. Злобно, надменно, самоуверенно. Смерть, наверное...
Золотокрылый отпихнул протянутую руку, пробурчал недовольно: "Точно крыша течёт", и к золотым жемчугам потянулся. Кто другой, может, расспрашивать затеялся бы - "как, где, почему", только не Лат и не Наг. Наг с минуту назад в кабинет вошёл без стука, но с плащом в руках. Накинул на Лара плащ, на Лата ворчит:
- Да погоди ты! Тут застёжка сложная. А сломаешь?
Ветер рядом вьётся. Нервничает стихия, но уже надеется. У друга на ладони - золотая жемчужина, согретая теплом человеческих душ. Единственный шанс для Пая у него на ладони.
Наг Лара торопит:
- Лети давай! Сам же говоришь, что времени мало.
Лат у двери окликнул своего Советника:
- Стой! А хватит одной жемчужины?
Оглянулся Лар, посмотрел на братьев. У обоих в глазах то, что редко увидишь - чужая боль.
От двери до парней - два шага, до крепких объятий - два взмаха. Плащ с плеч упал. Лар про него и забыл.
- Ну-ка быстро надел плащ, - ворчит Наг, - там опять ливень.
- Быстро надел, не хватало мне ещё простуженной обороны! - возмущается Лат и смеётся. - Плащ - это тебе не крыша. Непромокаемый!
Дождь льёт, как из ведра. В саду каро стонут и кто-то хохочет злобно...