Ау - труа для сайта eropics

     Начав с самого начала, заканчивай концом, а потом можешь смело ставить точку. Звучит хорошо, так и должны звучать обоснованные только и лишь здравым смыслом мысли, но вот если принять во внимание не просто здравый смысл - он, в конце концов, у каждого ведь свой - но здравый смысл конкретно старшего сержанта Лаврова, персонажа вымышленного, то вышесказанное приобретает совсем иные оттенки. Разберем. В начале было слово, логос Иоанна Богуслава, конец - он и есть конец, что его обсуждать, а точка - не запятая, даже не дефис или какой суффикс. Вот так, только начав разбираться, тут же с ума и спрыгнешь. Это просто кажется просто, а вовсе ведь не просто, очень даже сложно, х...й победишь все эти смысловые нюансы, проще изъясняться жестами. Но бывают, случается такое, среди человечества ампутанты, я не имею в виду насельников экс - совка, всех этих говенных русаков, хохлов и бульбашей, эволюцией товарища Сталина лишенных яиц и мозга, подразумеваются обыкновенные инвалиды, без рук, без ног, без голов и прочих атрибутов эволюции, им вот как вот, жесты не получатся по определению. И выходит у нас дискриминация, ни хрена не толерантность с политкорректностью, все, значит, могут, а без рук и без ног не могут. Можно, конечно, протезами махать, но это уже не то, совсем не то. Да и не так все оно было.
     - Не так все оно было, - с густым акцентом высказал братам в жидовинстве Стругацким товарищ Сталин, выглядывая из эпиграфа их единственной читабельной новеллы, - совсем не так. Каламбурили, конечно, юмористы о хорошей книжке Горького, придумывая мое желание о сиквеле римейка под названием   "Отец ", сняли говнокино о брате и сестрах, Микитка Михалков умудрился вообще всю родню запихнуть в тесные рамки киноформата, но мы - большевики, пролетарии всех стран, мы ложили изначально на кумовство и близкородственное скрещивание, нам правда народная дороже.
     Стругацкие, будучи, разумеется, проверенными и допущенными, допустились в архивы кровавой и зловещей Лубянки, таящие шедевры мировой культуры от нескромных глаз недостойных, и ознакомились с выпускавшейся Гулем заокеанской газеткой  " Народная правда ", что и привело их к написанию Евангелия от Каина, начинавшегося, примерно, так.
     В начале было слово, и слово было матерное, и звучало оно, и длилось, и летало над водами, пока Демиургу не надоело тратить свое личное время на подобную херню.
     - Знаешь, Натаныч, - прошептал один Натаныч другому, опасливо озираясь, - нас ведь после таковского - то из евреёв - то выгонят.
     - В жиды переведут, - содрогнулся от ужаса Натаныч, смутно сознавая, что первый никакой не Натаныч, а Абрамыч или Мосеич, разные у них носы с зенками пучеглазыми, просто разные, как прически родных братов из Нижней Лотарингии, ведь Готфрид был блондином, а Болдуин чернявым, Эсташ же щеголял рыжиной, смущая соратников по Оутмеру.
    - Неа, - смеялся Натаныч, швыряя национальную идентичность в плавильный котел высокоразвитой цивилизации, - на БАМ.
    Они завербовались на БАМ, где длинный рубль и выслуга лет, где пашут и машут, изъясняясь кратко и часто жестами. Через месяц, лишившись зубов после первой же получки, когда жесты проявились особенно буйно, волос, когда те же жесты, примененные подругами строителей коммунизма, привели к утрате доверия и шевелюры, повылазившей от сокрушения надежд и чаяний приобщиться к народности, в свое время точно так же опрокинувшей мечты народников, ходивших в народ, а также конечностей, когда к казавшимся невинными жестам присовокупились предметы быта и производства в виде топоров, отбойных молотков и теодолитов, они очутились в гошпитале, как в Сибири издревле именовались богоугодные заведения. Осмотревшись, узрели Стругацкие старшего сержанта Лаврова, отдыхавшего культурно на соседней койке.
     - Эк вас торкнуло, - уважительно произнес Лавров, с любопытством рассматривая очнувшихся Стругацких. - Ни рук, ни ног, ни голов. За родину, - вежливо интересовался он, покуривая, - за Сталина ?
     - Общее дело разъединенного народца, - отозвались браты Стругацкие, исчезая постепенно из нетленного фонда мировой культуры.
     И поделом. Не умеешь писать хотя бы в уровень Каттнера, Берджесса или Брэдбери, так и не лезь в писаки - то. Вон, коала, херачит от не хер делать, ни разу не считая себя писателем. Много уж их нынче развелось.