Вера и рыцарь ее сердца. Роман в 6 книгах, 3-3

Часть 3
Глава 1
Пегги считала себя достаточно взрослой, чтобы активно участвовать в спасении отца. Что папу надо спасать, девочка знала без подсказки со стороны, ведь её родители друг друга на дух не переносили.
Семья Пегги была непохожа на семьи других детей. В её доме было много комнат, много дорогих игрушек, к родителям приходило много гостей, но мама и папа спали в отдельных комнатах, на разных этажах и бегали друг от друга, как в мультфильме «Том и Джерри», только наоборот, где кот-папа убегал от серой мышки, роль которой играла мама.
Самыми счастливыми днями для девочки были те, когда папа свой выходной проводил в семье и на завтрак сам готовил хот-доги, а на обед жарил мясо, отваривал картошку, заливал её мясным соусом и тушил стручковую фасоль.
Во время еды папа обычно рассказывал смешные истории, спрашивал дочь о её школьных делах. Пегги беззастенчиво врала о своих успехах в учёбе, лишь бы порадовать своего любимого отца. Жаль, что такие выходные обычно заканчивались ссорами между родителями.
Пегги очень не нравилось, когда над её отцом посмеивались друзья и мама, а то, что её умный папа сам позволял смеяться над собой, даже обижало. Повзрослевшей девочке казалось, что только она одна может стать отцу настоящим другом, и она очень дорожила его доверием.
В последнее время папа стал жаловаться на боли в животе, от жалости к нему у Пегги терялся аппетит и начинала болеть голова. Девочка настойчиво отправляла его к докторам и следила, чтобы тот принимал медикаменты по расписанию, но почти каждую ночь в спальне отца раздавались глухие стоны. Когда стоны прекращались, Пегги становилось страшно от мысли, что её папа умер. Она на цыпочках поднималась по скрипучей лестнице на второй этаж и, прислонив ухо к замочной скважине, прислушивалась к его дыханию.
Что она могла сделать для отца? Только любить его.
Когда папа проходил обследование у какого-то знаменитого доктора, Пегги овладело предчувствие беды. В ожидании результата обследования папа все вечера проводил у себя в кабинете, а девочка приносила ему бутерброды. Она радовалась, когда у отца был хороший аппетит и огорчалась, когда он говорил, что для него настала пора подумать о Боге.
Теперь Пегги в свободное время сидела в своей комнате перед громко орущим телевизором, но видела только мелькающие кадры очередного мультика, потому что боялась остаться без папы.
Вот и настал день, когда папа с утра отправился к доктору, который хорошо разбирался в папиной болезни. Пегги стояла у ворот. Она подождала, пока белый «Мерседес» отца не выехал из ворот, а потом вынесла во двор маленький стульчик, на который положила подушечку, уселась и приготовилась ждать папу, чтобы первой его встретить и узнать, что сказал ему доктор.
Папа вернулся уже ближе к вечеру, и девочка со всех ног бросилась к нему.
— Папа, что сказал доктор? Тебя положат в больницу? …Почему ты улыбаешься?
— Пегги, доктор сказал, что у меня «болезнь пастора».
— Папа, это лечится? Ты не умрёшь от этого заболевания?
Ронни нежно пригладил рукой тёмные кудри дочери, а Пегги всё время пыталась забежать вперёд, чтобы заглянуть в его глаза, она боялась увидеть в них грусть.
Плотно поужинав, мужчина поднялся в свой кабинет, поудобнее устроился в кресле и закурил. Из раздумий его вывел голос дочери, которая сидела у его ног и поглаживала кота Моора.
— Папа, от «болезни пастора» умирают?
— Да. Если я не изменю ситуацию, то умру, — ответил Ронни, вздыхая.
— Так измени эту ситуацию поскорее, а я тебе буду помогать!
Мужчина был тронут заботой дочери и опять нежно погладил её по голове.
Как-то незаметно прошли годы, его старшая дочь вытянулась в нескладного подростка, хотя она умом не отличалась, но оставалась доброй девочкой.
— Пегги, каждый мужчина нуждается в женской любви.
— Папочка, тебе нужен секс?
Ронни засмеялся и не ответил на вопрос девочки. Этот деликатный вопрос обсуждать с подросшим ребёнком мужчина не собирался, но Пегги думала иначе.
— Если мой папа не нужен никому на свете, то я должна сама позаботиться о нём.
Прошло немного дней после того вечернего разговора с отцом о необходимости «изменить ситуацию», а план по его спасению у девочки был готов к исполнению.
***
В тот день распогодилось, уже с утра жителей окраины Антверпена баловало солнышко, и комнаты продувал тёплый ветерок.
— Папа, — обратилась Пегги к отцу, — давай перед началом школьного года съездим в Арденны на кемпинг. Мы возьмём с собой Тима и мою подружку! Хорошо?
Немного подумав, Ронни решил, что идея Пегги стоит того, чтобы к ней отнестись со вниманием.
Кто не любит отдыхать на природе гористой Валлонии?! Только тот, кто не любит природу и предпочитает чахнуть в городе. К разряду последних Де Гроте себя не относил, и в конце августа провёл недельный отпуск на кемпинге для натуристов, для тех, кто на природе любит отдыхать без одежд и доспехов.
Мужчина знал по опыту, что голый человек более общителен и более приветлив, чем человек в одежде. Хоть и принято встречать человека по одёжке, но лучше сразу без неё, тогда отпадает необходимость играть чью-то роль. Надо отметить, что отдых в клубе натуристов особенно подходит амбициозным дамам, чтобы они перестали смотреть на других женщин свысока, сознавая, что нет в природе женского тела без какого-либо изъяна. Ронни было по душе, что в кемпинге для натуристов всегда царило радушие между отдыхающими, что способствовало хорошему семейному отдыху.
Подруга Пегги оказалась замужней девушкой, лет восемнадцати, у которой подрастал годовалый сынишка. Возраст Норы и её приличный жизненный опыт немало удивили мужчину, но не настолько, чтобы принимать её всерьёз.
Отдыхал Де Гроте с детьми в своём «мобилохоуме», а по-простому, в мобиломе марки «Форд-транзит».
Отдых с детьми на кемпинге для натуристов проходил замечательно. Десять дней яркого солнца, горного целебного воздуха в радушной компании любителей природы поднимали жизненный тонус натуристов и укрепляли их здоровье на весь рабочий год.
Мобилохоум, а по-простому «мобилом» марки «Форд-транзит», представлял собой маленький теремок на колёсах. Пегги спала вместе с братиком Тимом на верхней полке, под самой крышей. Ронни досталось спальное место внизу, и это место ему пришлось делить с подругой дочери Норой и её маленьким сыном. Ронни чувствовал, засыпая, как Нора ластилась за его спиной, но это нисколько не мешало его здоровому сну, так что план Пегги позорно провалился, хотя он был очень хорош. Жаль, что подружка Нора не оправдала её доверия.
Два года назад Нора забеременела от своего одноклассника, бросила с позором школу и была выдана замуж за 30-летнего мужчину, которому нужны были дети. Сама Пегги считала, что рождение ребёнка вне брака является не позором, а настоящим женским подвигом. Своего покладистого мужа Нора не полюбила с первой брачной ночи. Когда у неё родился сын, то Нора всё время хотела убежать от мужа, но бежать ей было некуда. Пегги очень сочувствовала своей взрослой подруге. Как можно любить мужа преклонного возраста, который боится собственной тени и слова поперёк не может сказать? Её план по спасению отца должен был одним выстрелом убить трёх зайцев: Нора должна была соблазнить отца и женить его на себе, а саму Пегги удочерить, тогда бы папа получил исцеление от болезни пастора, Нора заимела бы достойного мужа, а сама Пегги — новую семью. Только жаль, что папа так и не соблазнился.
***
Надо сказать, что Каролин тоже расстроилась, что планы дочери провалились. Она была в курсе планов Пегги, и ей не терпелось уличить мужа в супружеской измене. Женщина была уверена, что живому человеку негоже тягаться со святыми в святости, потому что кто на свете не лжёт и не крадёт? Все потихоньку лгут и крадут, только одни попадаются, а другие живут припеваючи. Главное, чтобы люди не теряли удовольствие от жизни, не терзали себя и других ненужными угрызениями совести, как это постоянно делал её супруг. Своим вечным недовольством и занудством Ронни доводил Каролин до отчаяния, а она ведь замужняя дама, которой положено радоваться жизни и тратить деньги супруга по своему усмотрению.
— Святоша выискался! Зазубрил с детства стишок с десятью заповедями и решил с Папой Римским потягаться! Шут гороховый.
В бурчании женщины не уточнялось, кто из них двоих был гороховым шутом, тут главную роль играло то, что Папа Римский жил в Риме, а Ронни — под боком.
Сама Каролин на службу в церковь не ходила, эти службы ей надоели ещё с детства, когда бедных сирот загоняли с раннего утра в церковь, как солдат на полигон, и никто из детей и пикнуть не смел. С тех времён прошло много лет, и теперь она законная супруга социалиста Де Гроте, не надо её пугать мучениями в аду, которые придумали пасторы для непослушных детей. Если бы ад существовал, то его бы боялись не только дети, но и взрослые. Люди вокруг Каролин боялись потерять работу, страшились бедности и дрожали перед смертью, но никого не пугала преисподняя.
Как Ронни не понимал, что она и так знала, что воровство и обман — это плохо, но зачем из этого трагедию делать и выходить из себя?.. Каждую неделю Ронни выходил из себя, но Каролин своей привычке брать даром всё, что лежало без присмотра, не изменяла и не собиралась изменять, поэтому не обращала внимания, когда муж ловил её на воровстве.
— Ну зачем ты, воровка последняя, утащила с работы 10-литровый титан для варки кофе? Сколько ты можешь выпить кофе за день? …Десять литров? Так лучше в реке утопись, всё легче будет! …Кто тебя на работу возьмёт с репутацией воровки? В Африке за воровство руки отрубали, чтоб неповадно было брать без спроса, а тебя только могила исправит! — возмущался Ронни на весь дом, а украденный женой титан как стоял в чулане, так и стоял.
Каролин периодически выгоняли с одной работы, но принимали на другую, где все воровали, и она тоже. Уж так был устроен мир, в котором нет места для святых.
Совсем недавно её выгнали с фабрики по переработке мусора, а она не куда-нибудь, а в детский центр отдыха еврейских детей устроилась — название этого центра само говорило за себя: «Ронни @ Золотой мундштук» — на очень престижное место уборщицы в столовой.
В последнее время женщина порывалась начать бракоразводный процесс, но для этого надо было иметь веский повод, а самый лучший повод для развода — измена мужа, зафиксированная в полиции нравов.
Эта роль соблазнительницы мужей отводилась подруге дочери Норе, но у той кишка тонка, чтобы прельстить Ронни на отдыхе, когда и карты в руки. Зря только Каролин ей летнюю детскую колясочку подарила, не дала эта бесстыдница ложные показания в полиции на отца Пегги, а какой он Пегги отец?
Каролин любила слушать истории о разводах своих знакомых и подруг. В это время в рабочем посёлке, где жила семья Де Гроте, одна за другой рушились семьи, а бракоразводные процессы интриговали Каролин больше, чем истории о верной любви.
Особой популярностью в посёлке пользовался скандал по поводу развода одной знакомой дамы, многодетной женщины Жозефин.
Фредди, муж Жозефин, работал портовым грузчиком и успешно содержал семью, в которой подрастали четыре мальчика и две дочки. Характер у мужчины был нордический, и редко что могло бы вывести его из себя. Изменить жене ему даже в голову не могло прийти, детей он любил, но с годами стал к вечеру уставать и предпочитал больше нежиться в постели, чем исполнять свой супружеский долг.
Кто его знает почему, но Жозефин вдруг захотелось кардинальных перемен в своей жизни домохозяйки, ведь какой женщине понравятся грубые манеры супруга и его блатной жаргон портовиков, а поводом для придирок стала привычка Фредди проводить вечера по пятницам в портовом кафе, где пиво лилось рекой.
Теперь, встречая мужа, Жозефин недовольно кривила носик, фыркала и молча удалялась в свою комнату, вместо того чтобы подогреть ему ужин и расспросить, как дела.
Проводить вечера по пятницам в портовом кафе было той приятной необходимостью, от которой портовые грузчики не отказываются, ибо за кружкой пива профсоюзный лидер и распределял рабочие места грузчиков на всю неделю, за что его угощали не бочковым, а «монастырским» пивом.
Однажды Жозефин предупредила мужа, что от запаха пива у неё разыгрывается мигрень. А что Фредди мог поделать, если пиво на то и пиво, чтобы пивом пахнуть?
В следующую пятницу, когда глава семьи пришёл домой, выпивший и веселый, как-никак конец трудовой недели, Жозефин встретила его с недовольной рожицей и заявила: «Если ещё раз придёшь с запахом пива, то я тебя из дома выгоню!»
— Малышка, угомонись. Когда ты сердишься, то становишься похожей на морщинистую моську нашей соседки.
Сказав это, мужчина расправил перед женой богатырские плечи и пошёл спать в спальню для гостей, а мужьям нельзя забывать, какими подлыми бывают жёны, когда их высмеивают в собственном доме.
Прошла ещё неделя, и в следующую пятницу, когда дети укладывались в постели, в дом к портовому грузчику вошли полицейские агенты. Муж Жозефин был арестован по обвинению жены в том, что он в пьяном виде принуждал её к интимной близости в присутствии детей! Арестованный мужчина обратился за помощью к своему другу из портового кафе, комиссару полиции, но тот в помощи отказал.
— Мой друг, я ничего не могу сделать для тебя, потому что закон всегда на стороне жены. Мы не можем доказать твою невиновность, так же как и твою виновность, но мы обязаны сыграть надёжно. Не волнуйся, по заявлению жены тебя задержат, но через три дня отпустят домой. Только смотри, не серди ты свою ненаглядную, обними её как следует, чтобы рёбрышки затрещали. Мой тебе совет полицейского: не зли худых баб! У них порода такая, пакостная, хоть и два блина вместо груди, но вгрызаются в человека мёртвой хваткой.
Осуждённый муж Жозефины после того, как вышел из тюрьмы, домой вернуться не захотел. Он взял отпуск в порту, снял комнатку при ночном кафе и стал подрабатывать гарсоном. За разнос пива по ночам мужчина зарабатывал денег не меньше, чем рядовой грузчик в порту за целый день, а у Жозефины, которая всю жизнь жила на его иждивении, быстро закончились деньги из шкатулочки, зато отбоя не было от советчиц из клуба одиноких матерей.
Через три месяца супруга Жозефины арестовали вторично и пригрозили вечной жизнью на нарах, если тот не выйдет на работу и не будет содержать мать его детей. Так бедолаге пришлось днём работать в порту, а по ночам — зарабатывать деньги в ночном кафе себе на пропитание.
Дальнейшая судьба Фредди уже никого в посёлке не волновала, а Жозефин стала женщиной года — преуспевающей разведёнкой, которой после развода достался дом и алименты. А то, что со следующего года её старший сын бросил школу, а младшая дочь стала курить и покупать презервативы, никого в женском клубе домохозяек не интересовало, так как на повестке дня встала уже другая проблема — борьба с ранним климаксом, ведь так хочется любой свободной женщине быть молодой до самой старости.
Привычные медикаменты и старинные народные средства не могли заменить одиноким женщинам отсутствие регулярных супружеских отношений, которые естественным путём подготавливали женский организм к старению. Вскоре в аптеки стали поступать в открытую продажу новые гормональные препараты, которые сулили женщинам продлить молодость, сохранить фигуру и решить проблемы раннего климакса. Когда дело идёт об омолаживании, то разве обращаешь внимание на предупреждение, написанное маленькими буковками в каждой аннотации: «При употреблении возможны невротические реакции, рак груди и т.д.».
К гормональным препаратам быстро присоединялись строгая диета и спорт, но ни спорт, ни диета не помогали женщинам справиться с муками сексуальной неудовлетворённости. Одинокие дамы быстро превращались в борцов за свободные отношения. Им хотелось найти такого мужчину, с кем бы сексуальные отношения выглядели невинным развлечением.
Господин Де Гроте, который только на бумаге числился супругом проныры Каролин, широкий в плечах коротконожка, без талии, но с животом, весёлый и уступчивый Ронни, странным образом создавал впечатление мужчины, с которым провести ночь было бы не стыдно любой порядочной женщине.
И Каролин решила использовать возросший интерес подруг к Ронни в корыстных целях его измены, подтверждённой полицией нравов. Только печальная история развода соседки Элизабет поубавила пыл женщины подловить мужа на измене и развестись с ним.
***
Замужество Элизабет можно было назвать удачным, но что толку держать синицу в руке, если журавль пролетал так низко.
Женщина никогда не работала, денег зарабатывать не умела, зато имела богатого мужа. Поначалу супруги любили друг друга, потом муж больше любил своё дело, а Элизабет своих детей. Когда дети выросли и в опеке уже не нуждались, у неё осталось только домашнее хозяйство, вести которое ей помогала домработница.
Супруг Элизабет постоянно пропадал на своей фирме, приходил домой усталым, но нетребовательным. Почему свои любовные фантазии Элизабет связывала с господином Де Гроте, понять было нетрудно. Может быть, потому, что он попадался ей на глаза гораздо чаще, чем муж, и всегда лукаво подмигивал, проходя мимо.
Чтобы познакомиться с соседом поближе, Элизабет подружилась с Каролин и предложила ей свою помощь в воспитании маленького Тима, но Ронни видел в ней только замужнюю соседку, добровольную няню Тима, не требующую плату за свой труд.
Супружеская честность Де Гроте делала его легендарной личностью в посёлке, но Элизабет была уверена, что она способна зажечь в мужчине огонь желаний. Прошло несколько лет, пока она поняла, что останавливает Ронни стать её любовником: Де Гроте, как честный мужчина, уважает ее, как замужнюю даму!
Вот тогда Элизабет решила сыграть ва-банк. Она предъявила собственному мужу ультиматум: «Я требую развода! А ты ступай к своей секретарше, жирной Эдит, пусть она для тебя готовит обеды».
Бывший муж Элизабет сначала очень переживал разлуку с женой, а потом ушёл на постой к секретарше, которая и вправду имела полную грудь, узкую талию и шикарную попу. Эдит, не веря своему счастью, с радостью приняла начальника своим постояльцем. Она готовила для него свежие обеды и случилось так, что их обоих поразила стрела Купидона.
После официального развода Элизабет стала жить ожиданием близости с Ронни, которого приманивала различными бабскими трюками. В доме Элизабет началось систематически отключаться отопление, а роль сводницы взяла на себя Каролин.
— Эй, толстяк, зайди-ка к Элизабет. У неё отключилось отопление в доме, — кричала она мужу на второй этаж и в ответ слышала только ворчание.
— У этой Элизабет совести хватило выставить мужа из дома, а ума самой включить кнопку предохранителя не хватает? Вот и пусть она посидит без отопления и вспомнит, зачем ей был нужен муж.
Но Каролин была бы не Каролин, если бы оставила мужа в покое.
— Ты бессердечный увалень, на улице холод, а женщина в доме мёрзнет! Не всем же удаётся быть такими умными, как ты, чтобы с кнопками разбираться! Элизабет нам не чужая, а муж её бросил на произвол судьбы, оставил несчастную одну с детьми. С тебя, толстый, не убудет, если ты зайдёшь к ней на минутку.
Ронни любил быть добрым, поэтому он хотя и с неохотой, но при случае заходил к соседке, включал в её доме электричество, проверял исправность отопления. В его глазах хозяйка Элизабет была симпатичной женщиной, но слишком худой. Она напоминала мужчине Каролин, только в улучшенном варианте.
Как-то раз он не выдержал и преподал Элизабет урок по азам домашнего электрика.
— Элизабет, отопление в вашем доме отключилось из-за выбитой кнопки в предохранителе. Надо нажать пальчиком на эту красную кнопку, и в доме опять станет светло, а потом сходить в подвал и рубильником включить отопление.
Женщина по-детски радовалась, когда горячая вода гудела в батареях, и очень хотела отблагодарить своего спасителя «натурой», но тот быстро уходил домой.
Пришло время, когда Элизабет, переборов гордость, остановила соседа у порога.
— Ронни, ну куда ты торопишься? Пойдём, я тебя пивом угощу.
— Пивом? Тебе самой не стыдно этой вонючей гадостью меня угощать? Я в своё время так наугощался, что женился на Каролин. Любое пиво отдаёт её потом. Б-р-р. До встречи.
— Ронни, постой немного, — задержала его Элизабет, когда тот был у входной двери. — Я могу тебя угостить вином!
— Элизабет, объясняю, алкоголь не принимает мой организм вообще! Я от него тупею.
— Чем же мне угостить тебя, Ронни, ведь ты так добр ко мне, одинокой женщине!
Ронни задержался у порога и, серьёзно подумав, ответил:
— Розовое шампанское, «сект розе», я ещё употребляю, но в продаже розовое шампанское не найти.
— Да, его у меня нет. А кола? Кола из холодильника подойдёт?
— Хорошо. Стакан колы из холодильника мне не повредит.
Ронни вернулся в зал, сел за стол, и не успела Элизабет пожаловаться на своё одиночество, как он залпом выпил стакан колы, трубно отрыгнул воздух и, вежливо попрощавшись, ушёл домой.
Через неделю у Элизабет опять выбило пробки на электросчётчике, теперь уже в подвале.
— Алё! Как можно жить с такими куриными мозгами. Кринь, скажи своей подруге, чтобы она дурью не маялась и нажала на вылетевшую красную кнопку из предохранителя, или сама к ней сходи и пристукни эту кнопку своим кулачком. У тебя это получится с первого раза, ты у нас боевая баба.
«Кринь» — это производное имя от Каролин, которое Ронни удачно подобрал для своей супруги. «Кринью» в народе назывался иссохший труп животного, в порту на «крини» перевозили грузы с помощью лошадиной тяги, а в семье Де Гроте «Кринью» звалась Каролин.
— Если тебе, увалень, лень пойти и включить свет в доме нашей соседки, то сделай это из жалости к няне Тима. Ведь ты у нас добряком зовёшься! Так что поимей совесть!
— А Элизабет совесть имела, когда выставила мужа из его собственного дома, чтобы потом кормиться с его руки? Так скажи ей, пускай попросит своего бывшего муженька ввинтить на панель новые пробки!
— Хватить ворчать! Элизабет сидит с твоими детьми почти бесплатно! Забыл?
Это был веский довод. Опять Ронни отправился в дом к несчастной Элизабет.
После того, как электричество в доме включилось и все электроприборы заработали, благодарная женщина открыла бутылку дорогого розового шампанского.
Во время распития золотистого розового напитка, в котором заманчиво кружились шустрые пузырьки, подкрашенное лицо Элизабет вдруг исказилось испуганной гримасой.
— Ой, Ронни, подожди немного. Я чувствую, что что-то ужасное случилось во мне! Ой, что-то очень колется у меня там, между ногами! …Ах, наверное, это очень серьёзно. Ой, я даже ходить не могу, так щиплется.
— Элизабет, сиди, пожалуйста, без движений. Я вызову для тебя врача на дом!
— Нет-нет, Ронни, не звони! …Ты лучше посмотри сам, может быть, это ...не так страшно?
— Я? …Элизабет, что я могу понимать в женских проблемах?
Женщина умоляюще посмотрела на своего соседа, такого толстого, такого доброго, такого любимого, что чувственный шторм охватил всё её тело и запульсировал где-то внизу живота. Ждать мужского прикосновения становилось совсем невыносимо.
— Ронни, умоляю тебя, скорее посмотри, всё ли у меня …там …нормально?
— Хорошо, Элизабет, если ты просишь, то посмотреть можно, почему бы и не посмотреть. Сейчас я принесу ручную лампу, она всегда со мной, в кармане моей куртки. Только ты не волнуйся так сильно… Этого мне только не хватало, в доктора играть…
Когда Ронни с карманной лампочкой в руках вернулся в комнату, Элизабет уже была готова к осмотру. Она лежала на столе в гостиной, и её ноги, тщательно выбритые и пахнущие духами, были широко раздвинуты.
— Алё. Алё, Ронни, начинай скорее …исследуй меня …изнутри.
— Подожди, Элизабет, не торопи меня так. Потерпи немного. Так... Так... Я должен всё хорошо рассмотреть и изучить. Так, так… ситуация понятная.
У Ронни было достаточно времени, чтобы внимательно и профессионально изучить наружные половые органы соседки, сверяя их с тем багажом знаний, который он получил на курсах по оказанию неотложной помощи женщинам, пострадавшим при катастрофах или при применении противником оружия массового поражения.
— Всё на месте. Элизабет, всё у тебя в промежности, как и положено для женщины. Цвет сохранён, он розовый. Повреждений я не вижу, и что у тебя там болит, понять не могу. Вызови доктора, а лучше сходи к нему сама на приём. Моё обследование закончено, ничего, что бы угрожало твоей жизни, я не нашёл. Ты пока одевайся, а я отнесу свою лампу назад, чтобы не забыть ненароком. Не люблю возвращаться.
Через десять минут хозяйка опять угощала своего гостя бокалом розового шампанского, а при расставании спросила с тоской в голосе:
— Ронни, ты не захотел меня как… женщину? Почему?
— Ты меня о чём просила... чтобы я с тобой имел секс или чтобы я посмотрел, что у тебя случилось в промежности? Что ты просила, то я и сделал.
Ронни чуть пьяный пошёл домой. Он был собой явно недоволен.
— Ни одной женщине на свете нельзя доверять. Они не говорят, что хотят на самом деле, но всегда готовы посадить тебя или за изнасилование, или за то, что не изнасиловал. Эти бабы лишены чести и совести, они живут своими низменными инстинктами.
Не успел он войти в калитку, как из дома выскочила Каролин в ночном платье.
— Ну, как? Получилось?
— Всё в порядке. Свет горит, отопление работает, так что Элизабет не жалуется!
Прошёл месяц, состоялся бракоразводный процесс, по решению которого Элизабет потеряла дом, потому что дом был куплен ещё до свадьбы её мужем. Потом дом был продан на открытых торгах, и её уже бывший муж его выкупил, куда вскоре и переехал жить со своей новой женой Эдит, для которой ожила сказка о Золушке-секретарше.
Так как после развода дочь ушла жить к другу, то Элизабет получала алименты только на своего несовершеннолетнего сына, а саму разведённую женщину суд признал трудоспособной и обязал трудиться. Элизабет была вынуждена переехать из богатого дома в социальное жильё с обязательным трудоустройством.
После плачевного развода Элизабет разводиться с мужем Каролин раздумала, она решила держать его при себе и доить, как дойную корову, до последнего франка.
Конечно, подобные интриги по развалу семьи будоражили весь посёлок. О них судачили грузчики в порту, где иногда подрабатывал Ронни, которому нравилось вспомнить былое время и заодно потренировать мышцы. Сидя на мешках с зерном во время обеденного перерыва, Ронни с удовольствием пересказывал портовым друзьям поучительную историю своей соседки Элизабет со своим заключением.
— Хоть одна женщина осталась при своих интересах! Эти дамы, как бессовестные твари, привыкли жить припеваючи за счёт труда своих мужей, но им этого мало. Они сначала выставят мужа на посмешище, оберут его до последней нитки, а потом утешаются сексом с приходящими электриками.
Перерыв заканчивался. В морском воздухе кружили нахальные чайки, готовые вырвать из рук грузчиков краюху хлеба или кусок колбасы. Вдруг Ронни, упав на мешки в контейнере, зашёлся от смеха. От этого задорного смеха настроение грузчиков сразу улучшилось. Смех без причины очень заразителен. Отдышавшись, Ронни рассказал друзьям историю, подтверждающую его суждения о женщинах в целом.
— Эти выходные я провёл с семьёй на голландском побережье. У меня там караван стоит. В эти выходные я учил чистить свежую рыбу одну немку. Бабы, бабы, они не знают, что у рыбы бывают не только хвост и голова, но и чешуя. Эта немка была примерной замужней дамой в моих глазах. Правда, что греха таить, фигурой её Бог не обидел. Полная телом и внешность аккуратная, не то что моя Кринь, которая забыла и год, когда она в последний раз мылась. Так вот, когда вся рыба была мною выскоблена, выпотрошена и почищена, моя немка вдруг заметила, что у неё намокли брюки. Она убежала в свой караван переодеться, а тазик с рыбой с собой прихватила. «Приди, — говорит, — вечерком ко мне, я тебя рыбой угощу, только тазик с собой захвати». Парни, сглупил я в тот вечер и послал за рыбой кого бы вы думали? …Каролин! Кринь вошла в домик немки, а та кричит ей из спальни: «Иди сюда скорее! Я жду тебе в бешеном нетерпении!». Кринь быстренько побежала, куда её позвали… а в темноте чуть не подпустила в штаны, думала, что с привидением столкнулась. Немка-то была голая, она глаза закрыла, руки к Кринь тянет и просит жалобно: «О, возьми меня скорее, я твоя раба!». Так та домой без оглядки прибежала, но тазик с рыбой не забыла взять.
— Ронни, у тебя что, яйца мёдом помазаны, что женщины к тебе так и липнут со всех сторон, как мухи? — спросил друга Вилли, бутерброды которому до сих пор готовила его мамаша.
— Нет, мои товарищи по труду, я вам вот что скажу! К бабам подход нужен, а ещё накачанный мужской живот, чтоб скользили дамочки сверху вниз и в дамки!
— Ну и счастливчик ты, Ронни.
Это сказал Боб. Он докуривал свою сигарету, сидя в сторонке от бригады.
— А ты, Боб, женись-ка на Каролин. Тогда и все дамы, что слева и справа, твоими будут, из жалости к тебе! — предложил Ронни завистливому другу.
На какое-то время грузчики притихли, Ронни погрузился в собственные мысли, а товарищи, подмигнув друг другу, разом навалились на него и давай тузить. Мужчина сначала ловко увёртывался, кидал в них мешками с зерном, и хотя он был человеком неслабым, но щекотки не переносил! Его смех напоминал рычание растревоженного льва. В какой-то момент Вилли упал на левую руку Ронни, а Фред — на правую руку, громила Боб улёгся спиной поперёк шарообразного живота поверженного на спину товарища, чувствуя себя победителем. Видя такое дело, Ронни рычать перестал, он втянул в себя живот, напрягся, а через секунду от толчка его живота все три товарища разом разлетелись в разные стороны, и, совершив дугообразный полет, приземлились в менее трёх метрах от него. «Вот это силища!» — завопили они. Такое маленькое развлечение пошло на пользу рабочему настроению грузчиков. Перерыв закончился, вновь началась разгрузка, и мешки с зерном исправно запрыгали из трюма на погрузочную платформу.
Когда довольный одобрением товарищей и силой собственного живота Ронни возвратился домой после работы в порту, то дома его ждал полицейский.
— Гражданин Де Гроте? Вы лидер партии «Свобода коммуникации»?
— Да. Я гражданин Де Гроте, собственной персоной. В полиции помнят о партии «Свобода коммуникации»? Это забавно. Чем я обязан вашему визиту?
***
Партия «Свобода коммуникации» была создана Ронни и его друзьями в знак протеста на запрет властей использовать радиосвязь для коммуникации со всем миром.
Толчком к созданию этой партии послужило падение Берлинской стены. Дух свободы витал в воздухе над Европой. Владельцы радиопередатчиков в Бельгии узнавали мировые новости из первых уст, но такие самопроизвольные радиоконтакты между людьми разных стран почему-то не устраивали правительство Бельгийского королевства, которому не хотелось, чтобы девиз Карла Маркса «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» стал вновь будоражить законопослушный народ Европы.
Свободолюбивых радиолюбителей вылавливали полицейские агенты, а их радиопередатчики конфисковали и складировали в полицейском участке, вместе с оружием, изъятым у населения. За использование радиопередатчиком виновных ждали арест и тюрьма.
Таких радиопередатчиков у Ронни в то время имелось несколько. Каждый из них был дорог хозяину, так как имел свои неповторимые особенности: волну, импульс и частоту. Самый миниатюрный из них был вмонтирован в автомобиль Де Гроте. Крутя баранку, Ронни имел ни с чем несравнимое удовольствие поболтать с любителями радиопереговоров.
Однажды его радиопереговоры были запеленгованы на одном полицейском участке, и вдогонку был послан мобильный наряд, оснащённый белыми мотоциклами с мигалкой. Как только Де Гроте заметил погоню, он тут же отправил в эфир закодированный призыв SOS: «Всем! Всем! Всем! Кадет на связи. Белый Коршун в полёте. Белый Коршун в полёте. Всем! Мои координаты… Отбой».
Не успели полицейские изъять радиопередатчик, как машину Де Гроте окружила толпа свидетелей, которые утверждали, что изъятие радиопередатчика проводилось с превышением полномочий. Агент оставил Ронни в покое, но посоветовал ему добровольно принести радиопередатчик в полицейский участок, что тот и сделал как законопослушный гражданин, положив туда в знак протеста какашку своего любимого кота Моора, но свои радиоконтакты не прекратил.
Так вскоре была создана партия «Свобода коммуникации», которая испугала власти своей популярностью. Перед очередными выборами главные требования сторонников гласности были выполнены сильными мира сего, только с условием предварительной регистрации радиолюбителя. После легализации радиопереговоров партия «Свобода коммуникации» стала терять свои силы, так как бороться за то, что сдалось без боя, не было смысла.
***
Да, в администрации осталась тревожная память о лидере партии бунтовщиков Де Гроте, поэтому через пять лет к нему был лично направлен полицейский агент, чтобы вручить бумагу, по которой Ронни мог получить обратно свой автомобильный радиопередатчик. На следующее утро в прекрасном расположении духа отправился мужчина на работу, и его хорошее настроение взбодрило курсантов, проходивших двухгодичную службу спасателей. Эти двухгодичные курсы спасателей были предназначены для тех, кто в свое время уклонился от исполнения гражданского долга по причине учебы в высших учебных заведениях. 
Преподавать инструктор Де Гроте любил всегда. После его уроков не знать материал по программе было просто невозможно, а так как в шестой моторизированной колонне МЧС, где он служил, не было свободных спальных мест для новобранцев, то занятия проходили в одном из фортов Бельгии.
Этот форт располагался в Едегеме, южном пригороде под Антверпеном. Форт носил гордое название «Форт № 5». Форт № 5 был построен под руководством талантливого инженера генерал-майора Генри Алексиса Бриалмора в 1859 году как одна из уникальных структур оборонной линии, опоясывающей портовый город Антверпен. Само здание форта большей своей частью располагалось под землёй, и оно было окружено глубоким рвом с водой. С высоты птичьего полёта форт № 5 напоминал пятиконечную зелёную звезду, окружённую резной линией канала, сверкающей на солнце голубым цветом.
В ту тёмную ночь новобранцы, утомлённые учениями, быстро уснули, а их инструктору не спалось. Его узкая кровать надсадно скрипела, а офицерская комната с наступлением темноты напоминала тюремный каземат. Как и любой другой человек, Де Гроте чувствовал себя в таких подземельных условиях не очень неуютно. С одной стороны, комната упиралась в гору, а с противоположной — в каменную стену, в которой было вырублено маленькое окошко, выходящее на внутренний двор форта. Сам двор был похож на глубокий каменный колодец.
За полночь, когда круглая луна беззастенчиво глядела внутрь и озаряла комнату мистическим светом, у Ронни как-то холодело внутри и сердечный ритм замедлялся. Почему? Потому что в комнате он был не один и чувствовал движения каких-то сумрачных существ, которые только ждали момента, когда он уснёт.
Может быть, Ронни сделал вид, что задремал, и тут же из каменных стен стали выползать тени, окружая его кровать, и лунный свет просвечивал их насквозь. Ронни охватило неприятное чувство проваливания в подземелье и даже не удивляло то, что он видел через прикрытые глаза. Конечно, в таком соседстве с привидениями о сне и речи не могло быть, лишь бы живу остаться. Вдруг холодеющий мужчина заметил, как бестелесные черти принялись выкручивать из его груди призрачный канат, по очереди вплетаясь в него.
— Что будет дальше? — подумалось ему с любопытством, словно он видел себя со стороны.
Холод в груди нарастал, как и натужное оханье подземельных духов, которые уже рывками тянули канат, как бурлаки на Волге. Это уханье напомнило ему песню, что слышал он в детстве по радио: «Э-э-э, ухнем! …Э-э-э, ухнем», только по радио её пели басом, а духи — с шумом раковины, если к ней приложить ухо. Ронни не сразу обратил внимание на то, что его собственное тело медленно раздваивалось на весомое и невесомое, потом засмердело, луна скрылась, и наступила кромешная тьма.
Монотонное уханье гипнотически действовало на мужчину, он уже не сопротивлялся тому, что с каждым таким уханьем его душа по миллиметру выходила из груди, но, когда это уханье подземельных «бурлаков» стало глуше, он насторожился и неожиданно понял, что ещё немного и это уханье плохо для него закончится, ибо дышать не хотелось, а сердце ещё устало билось в груди: бумк, бумк ...бумк.
И тут его осенило, что это у него черти вытягивают душу! 
— Стоп! Это уж чересчур!!!
От этого крика мистическое тело впрыгнуло в настоящее, и Ронни проснулся окончательно. Он сел на кровать и внимательно осмотрелся. Теперь в офицерской комнате находился только он сам, и сердце билось в груди как неугомонный челнок. Каким-то внутренним знанием Ронни чуял враждебное дрожание теней по углам его комнаты, и спать в таких условиях ему совершенно расхотелось.
Этот первый контакт с «привидениями-бурлаками» в офицерской комнате форта № 5 имел свои последствия: Ронни стал мучиться бессонницей. Днём он обучал курсантов, как положено по программе, а ночью настороженно прислушивался к тишине каменного убежища. Даже здоровый храп молодых людей, доносившийся из казармы, не мог нарушить жуткую тишину ночного форта.
Терпеливо ждать рассвета помогали мужчине размышления о жизни.
Слухи о продаже человеком своей души дьяволу казались в стенах каземата вполне реальными. Де Гроте стала беспокоить совесть и чувство вины за свои старые грехи, которые до сих пор скрывались в прошлом. Странная тишина форта словно вошла в союз с его совестью и осуждала мужчину как страшного преступника, но что всё это значит?!
На память мужчине пришло воспоминание, как он самолично торговался за свою душу. Тогда он был молод и холост, и говорить с дьяволом, как с ним говорил Иисус, ему показалось нормальным, но Ронни дьявол не предлагал царства, а просил продать душу, а за это он выполнит его любое желание. 
— Не хочешь богатства? …Не нужна власть? …Так что же ты хочешь, Де Гроте? …
— Что я хочу? Да ничего мне не надо… Деньги я всегда заработаю, но было бы неплохо, если бы девушки сами влюблялись в меня …не потому, что я красив, умён и силён, а просто так… хотя разве это возможно?
— Ещё как возможно, — эхом вторил ему вкрадчивый голос.
— Перестань чудить… Душу мою захотел… У каждого есть что пожелать, однако... неплохо бы было, если бы девушки влюблялись в меня с одного взгляда. Но глупости всё это, хотя мечтать не вредно, а мечтать о несбыточном может только глупец.
— Многие так думали, и каждый попадался. Подумаешь, душа… Ты сам её хоть видел? Ручаюсь, все девушки будут твоими… Ну, выбирай, — вновь вкрадчиво проговорил сердцу странный голос.
— Что за чепуха. Чтобы я мог заказывать мечты, как меню на обед… Но было бы приятно иметь такую силу, иметь успех у девушек... 
Эта странная беседа состоялась так давно, что сам мужчина о ней напрочь забыл, а тут вдруг вспомнил. Существование подземных духов настораживало. Ронни стало теперь страшно за свою душу, а что если он свою душу и вправду продал… Теперь он был бездушным… или… по его душу пришли черти из ада и настала пора умирать в этой каменной крепости?
Немудрено, что Ронни не решался даже задремать в офицерской комнате форта, пока всё не изменилось.
Был тёмный осенний вечер. Ветер гнал с моря свинцовые тучи и яростно разрывал флаги на высоких мачтах крепости.
В ту ночь, в самую полночь, тишину разорвал медный звук горна. «Та… та-та-та... та-та!» Потом прозвучали отрывистые выстрелы.
Ронни оделся, прошёл через внутренний двор и вышел за ворота. Звуки выстрелов раздавались перед холмом, который возвышался у входа в крепость. Там выстроился в ряд почётный караул с оружием наизготовку. Чуть в стороне от строя солдат находилась группа мужчин в штатском, среди них были и военные люди.
Среди ночи громко выкрикивались имена погибших солдат армии сопротивления. При провозглашении имени героя на холме, надо рвом с водой, высвечивался крест на его могиле. Погибшим воинам отдавали честь молодые солдаты и офицеры, знатные люди города. С рассветом весь холм светился крестами.
В стенах форта № 5 в годы войны фашисты СС до смерти пытали участников народного ополчения из «Белой бригады». До войны все погибшие в стенах форта были простыми гражданами королевства Бельгии, но, отдав свои жизни за родину, они остались живой легендой в сердце народа, который и в мирное время чтил их как героев отечества.
Этим мужественным людям отдавал той ночью честь и бывший офицер спецназа Де Гроте и нынешний спасатель, ибо он имел сердце спасателя и знал цену солдатской крови.
Когда Ронни вернулся в свою комнату, то его встретил миролюбивый покой. Вражды в воздухе уже не было. Отданная честь павшим за Родину героям освободила мужчину от контактов с духами крепости и от раздумий о своей душе. Эти раздумья касались нереальной жизни, а реальная жизнь была такова, что ко всем бедам Каролин опять выгнали с работы, но уже не из-за воровства.
Глава 2
Ронни был очень раздражён, противное чувство недовольства всем белым светом надутым парусом гнало его к бывшему месту работы Каролин. Ситуацию накаляло и то, что ему приходилось идти пешком из-за отсутствия парковки для его автомобиля.
— Набрали в министерство девочек, которых до сих пор из дома за ручку через дорогу водят, а им и невдомёк, что для граждан необходимы парковки, потому что машину в карман не засунешь.
Разобраться с администрацией «Ронни @ Золотой мундштук» стало делом чести рабочего человека, чести социалиста и законного супруга госпожи Де Гроте. Внезапное увольнение Каролин выглядело наступлением капитала на свободы трудового народа, потому что её уволили не только без предупреждения, но и без пособия по безработице. Солидарность со всем рабочим классом ретиво взыграла в сердце мужчины, уже считавшего себя защитником всех немощных и угнетённых, и общество не заботила жизнь детей из бедных кварталов, тогда как дети зажиточных евреев выгуливались за высоким забором в специализированных центрах отдыха.
По дороге к центру отдыха детей еврейских богачей, который носил странное название «Ронни @ Золотой мундштук», быстрый шаг Де Гроте чередовался с короткими пробежками, а в голове уже творился суд над всеми, кто покушался на социальные свободы трудового человека.
— Мировой капитализм побеждает по всем направлениям!!! Где это видано, чтобы человека выгоняли без всякого предупреждения! …Как можно без суда и следствия выставить на улицу работницу только потому, что она не еврейка? …От этой жары можно сойти с ума. Конец лета, а печёт как в африканской пустыне, хоть бы ветерок подул… Эти евреи по всему свету расплодились, им что в Африке, что в Европе жить, лишь бы прибыль не уменьшилась, что им до того, что какая-то там уборщица Каролин лишилась средств к существованию! …Уф, хоть бы дождик пошёл, что ли. …Социальные программы, кровью завоёванные нашими отцами, ещё никто не отменял! Каролин хоть и Кринь, но числится по бумагам человеком! У неё есть семья, дети и муж, в конце концов! Она тоже хочет есть! Нет, молчать нельзя! Пора выходить на улицы!
Когда Ронни мысленно осудил не только капиталистов, но и весь еврейский народ, то почувствовал усталость, и тяга к немедленной борьбе за справедливость поутихла. От быстрой ходьбы выступала на лбу испарина, заныла пятка правой ноги и стала мучить жажда.
Вскоре Ронни хотелось не столько разбираться с увольнением Каролин, сколько поскорее добраться до дома, удобно разместиться в своём домашнем кресле и залпом выпить колы со льдом, попробовать покурить сигару, которой угостил его друг Альфонс, когда приехал из Америки, но остановить ход событий он уже не мог, хотя стремительность в шаге сменилась на осторожное прихрамывание.
Одновременно с высокими воротами заведения «Ронни @ Золотой мундштук» мужчина увидел и полицейского, записывающего номера машины, припаркованной в запрещённом месте. Тут же, как по закону похожих случайностей, ему на ум пришло его давнее знакомство с евреями, вернее, с еврейскими детьми и их охранниками.
Это знакомство произошло во времена, когда Де Гроте ещё подрабатывал на автобусной фирме своего друга.
***
Как-то летом Ронни вёз на туристическом автобусе группу еврейских школьников из приморского городка в центр Антверпена. Школьный рейс был на редкость хорошо организован, а ему всегда импонировала такая предельная чёткость инструкций в поездке.
Молодая учительница, ответственная за поведение детей во время рейса, сидела рядом с креслом водителя автобуса. На дорогу девушка не смотрела, потому что всё её внимание занимали дети, послушно сидевшие в мягких автобусных креслах, пристёгнутые ремнями безопасности. Когда автобус въехал на улицы Антверпена, Ронни стал нервничать вслух.
— По саванне колесить на этом дирижабле ещё можно, но ехать к центру города — это безумие чистой воды. Мало того, что по улицам или лихач-беспредельщик, или барышня, что в куклы не доиграла, а за руль уселась! …Ну, конечно, ещё полчаса и наступит конец рабочего дня. Ну что я говорил? Ещё до центра не доехали, а весь народ уже за рулём. Всем приспичило выехать на дорогу, когда мне самому надо ехать. О чём думают городские власти? Давно бы отпускали с работы людей по графику… Кто это придумал, припарковаться на площадке перед школой, где даже на велосипеде не втиснуться. Окей, если даже мне повезёт и я найду место для парковки, то выехать с площади будет событием не из моей жизни. Надо быть не в ладу с умом, чтобы заказывать автобус «Пеказо» для данного маршрута, или евреем, чтобы это не понять!
— А вы, господин шофёр, не волнуйтесь.
Ронни не ожидал услышать слова утешения от сидящей рядом с ним учительницы. Скромная девушка отличалась излишней молчаливостью, что придавало вес её словам. Она повернулась лицом к водителю автобуса и застенчиво ему улыбнулась.
— Не переживайте так, господин Де Гроте. Наш Отец позаботится о нас. Небесный Отец никогда не оставит своих детей. Дети могут оставить Отца, а Он детей не оставит. К тому времени, когда мы подъедем к площади, всё будет Им устроено. Мы молились об этом... Не смейтесь, но наш Отец — всемогущий Бог. Вы верите мне?
Почувствовав силу убеждения верующей девушки, Ронни подумал про себя о том, что никто ему ещё не доказал обратного. О том, что Бог был добр к нему, он уже догадывался, и в то, что Бог всемогущий, хотелось верить.
— Верю.
— Как? …Вы верите?!
Удивление пробежало по лицу молодой учительницы.
— Да, я верю. Почему я не должен верить?
— Вы правда верите тому, что я сказала?
— Да, я верю!
Когда девушка и сама поверила, что водитель автобуса говорит искренне, то перестала вести себя нормально. Вместо приветливой улыбки на лице появилась растерянность, словно она боялась даже взглянуть на Ронни, которому показалось, что и эта скромница собирается в него влюбиться, но тут из головы в один миг вылетели все глупые и неглупые мысли, потому что он почувствовал затылком холодное дуло пистолета.
Два суровых мужика, сопровождающих детей в поездке, весь рейс сидевшие без движений на задних сиденьях автобуса, как два ковбоя из фильма, внезапно ожили и совершили марш-бросок через весь салон к сиденью водителя. Весь автобус с водителем и пассажирами перешёл в состояние боевой тревоги.
— Эй ты, за рулём, куда свернул! Поворачивай обратно, немедленно!
Но даже под дулом взведённого пистолета Ронни делал своё дело. Для него не было в этот момент ничего важнее, чем стремительно меняющееся дорожное движение городского транспорта. Де Гроте не поднял руки кверху, как полагалось в этой ситуации, а продолжал обеими руками крепко держать руль своего автобуса.
 — Что ты задумал?! Ты свернул не на том повороте! Этот путь не обговаривался! Поворачивай обратно! Немедленно!
Под дулом пистолета 9-мм калибра много не поговоришь. Да, Ронни ошибся с поворотом, поэтому он умело использовал дорожный момент и быстро повернул свой автобус в нужном направлении.
Дети чувствовали себя в кадре специальных новостей. Никто из них не решался и слова сказать, словно за это их на ходу выбросят из автобуса. Два охранника продолжали стоять за спиной шофёра, следя за каждым движением водителя автобуса, потому что довезти детей еврейской общины до школы в целости и сохранности являлось их боевой задачей. А Ронни подумалось в тот момент, что он находится не в центре Бельгии, а в опасной зоне Бейрута с фальшивыми документами при себе.
На площади у школы для автобуса неожиданно освободилось достаточно места, чтобы припарковаться. На выходе из автобуса детей ждали два других здоровяка, готовые умереть, охраняя каждого ребёнка. Когда дети вышли из автобуса, припаркованные на площади машины, словно сговорившись, стали покидать свои насиженные места, и Ронни смог без труда вывернуть на дорогу. Он не увидел влюблённого взгляда девушки-еврейки, пристально смотрящей ему вслед. Этот контакт с еврейской общиной, живущей по законам войны и после войны, у мужчины закончился положительно.
***
Но теперь он направлялся в центр отдыха для еврейских детей как представитель «народного ополчения», как «заботливый муж» уволенной уборщицы Каролин Де Гроте.
— Видите ли, еврейские детки играть на улице не могут, как все нормальные дети. Их надо целыми днями выгуливать под охраной. Да кому они нужны? И как только Кринь втёрлась в доверие к евреям, что её взяли на работу в этот элитный центр? Я ей и гусей пасти бы не доверил, видимо, труд уборщиц для евреек унизителен. Да, куда только мир катится?..
Наконец-то показались ворота центра отдыха. Де Гроте беспрепятственно пропустили к директору центра отдыха «Ронни @ Золотой мундштук», потому что детей в это время уже развезли по домам.
Директором оказалась стройная немолодая женщина. Ронни уже с первой минуты знакомства был покорён умением этой начальственной дамы быть одновременно строгой и обаятельной. Получив приглашение к разговору, он без запланированного вступления выдал суть своего прихода.
— Мадам директор, сегодня вы мою жену, Кринь… то есть Каролин, выгнали с работы без всякого объяснительного документа. Разве это благородно так поступать с простой уборщицей? Каким образом она теперь получит пособие по безработице?
Ронни говорил, а директриса внимательно слушала его и чуть заметно кивала головой, словно подтверждала услышанное.
— Уважаемый господин Де Гроте, могу признаться, что я уволила вашу жену, мадам Де Гроте, и уволила её обоснованно. Я имела право это сделать, но говорить вам причину её увольнения было бы с моей стороны нетактично и даже жестоко по отношению к вам. Я не хочу никому портить репутацию и жизнь.
Лицо женщины к концу её речи покрылось розовыми пятнами, но это не отразилось на уверенности в голосе.
— Извините, извините, я её супруг, и я имею право знать, за что моя жена осталась без пособия.
Женщина посмотрела на Ронни и ответила откровенно, как отвечают другу, когда хотят ему добра.
— Увольте меня от объяснений, но я это сделать не могу. Извините и прощайте.
Разговор был закончен. Уставший мужчина поплёлся домой. Он уже не чувствовал себя победителем. Мировой капитализм опять подмял его под себя.
Потом несколько недель Каролин не работала. Она целые дни просиживала дома и с каждым днём делалась всё грустнее и грустнее. Эти перемены в настроении супруги Ронни не заметил, его беспокоили больше неурядицы на работе.
***
Майора Альфонса, хорошего друга Ронни, повысили в должности и перевели на работу в министерство, в Брюссель, и гарнизон спасателей с недавних пор возглавил молодой человек, у которого были диплом орнитолога, звание майора и хорошая поддержка важных лиц за спиной. Отсутствие командного опыта у нового коменданта сразу же отразилось на качестве подготовки личного состава к проведению спасательных работ и ухода за техническим оснащением подразделения.
Де Гроте принимал близко к сердцу любые неполадки по службе.
Поэтому тоска безработной Каролин не противоречила его настроению, впервые супруги не раздражали друг друга, так как были заняты каждый своей проблемой.
Зато Пегги не поняла момента и искала причину такого внезапного семейного благополучия, и вспомнила фразу одного из героев её любимого сериала, что от ненависти до любви один шаг. Мама с утра садилась перед телевизором, зато к ужину она готовила папину любимую еду, картошку с мясом по рецепту бабушки Валентины, только у бабушки это блюдо получалось запашистым и вкусным, а у мамы – без запаха и невкусно, но папа не сердился, он грустил, ел много шоколада и запивал шоколад колой.
Как-то ночью Каролин вошла в спальню мужа и осторожно прилегла к нему под одеяло, когда тот видел уже десятый сон. Ночной приход жены тоже не противоречил сновидениям мужчины, где брюнетки и блондинки обихаживали его со всех сторон, а Кринь, незаслуженно обиженная богатыми евреями, являлась как-никак его супругой.
Через две недели после этого ночного происшествия повеселевшая Каролин объявила мужу и всей округе, что она ждёт третьего ребёнка, а ещё через 8 месяцев, когда на деревьях проклюнулись из почек малюсенькие листочки, нежно тянущиеся к весеннему солнцу, в семье Де Гроте родилась девочка, которую назвали Вальяной.
— Всё нормально у моей дочери? — спросил Ронни акушерку, когда та показывала ему сморщенное личико новорожденной.
Акушерка как-то странно посмотрела на него, что-то проговорила про несовпадение групп крови, но, видя, что молодой папаша был совсем не в курсе проблем его жены, перешла на официальный тон и сообщила, что его дочка на редкость здорова и красива.
По случаю рождения дочери у Ронни собрались его друзья и все те, кому было не лень провести этот вечер с кружкой пива в весёлой мужской компании. Каролин с ребёнком находилась дома, Тим ночевал у друга, а Пегги в своей комнате смотрела телевизор, а её папа с друзьями весь вечер пил своё любимое розовое шампанское.
От шампанского у Ронни кружилась голова и сердце переполнялось принудительной радостью по случаю рождения ещё одного члена семьи. Поздравить друга с рождением третьего ребёнка приехал и Альфонс, который хотя и служил в Брюсселе, но старого друга не забывал.
Вот и сейчас приятели сидели на диване в гостиной и не могли наговориться о нововведениях в работе родной колонны спасателей. Потом они перешли на более животрепещущую тему современности — зачем во времена кризисов рожать детей, и оказалось, что дети нужны только их матерям, чтобы тянуть с бывших мужей алименты. Альфонсу ещё повезло, его супруга недолго играла у него на нервах, она быстро согласилась на то, что ей полагалось по закону: дом и алименты на сына и на себя; и оставила его в покое. Ронни завидовал другу, ибо, чтобы избавиться ему от Каролин, надо записаться во Французский легион, чтобы разом обрубить все якоря, связывающие его с семейной жизнью, прохудившейся по всем статьям.
Вскоре молодого папашу потянуло ко сну, он зевнул, сладко потянулся, но Альфонс не унимался.
— Ронни, мой верный друг, а ты сам-то знаешь, за что Каролин в прошлом году выгнали из детского еврейского центра?!
— Знаю! За то, что от неё пахнет, как от мусорного контейнера в жару!
Альфонс захохотал и подлил себе и другу шампанского. Друзья звонко чокнулись и выпили за жадных евреев, которые не дали Каролин воровать у них половые тряпки. Альфонс, отставив пустой бокал и подсев к Ронни поближе, как бы между прочим прошептал новость, которую за давностью времени новостью не назовёшь.
— До меня дошли слухи, что твоя супруга, работая у евреев, совратила белокурого юнца. Их застукали охранники, когда они любовью занимались в контейнере для мусора, а потом обоих выгнали на улицу, хорошо, что камнями не закидали, как это принято у евреев. Ох и везучая дамочка твоя Каролин!
Ронни кивнул головой в согласии с другом, он был слишком пьян, чтобы оценить откровенность друга, у него голова раскалывалась от боли и двоилось в глазах.
— Альфонс, я не понял, зачем ты портишь мой праздник? Каролин — дамочка? У меня есть уже одна Кринь, мне не надо никакой Каролин! Меня тошнит! Голова болит! И перестань меня щекотать в ухо! Друзья-приятели! Я пьян. Розовое шампанское по случаю рождения ещё одного ребёнка — это уже слишком! Альфонс, сколько у тебя носов? …А ты сосчитай! …Братцы, да у меня двоится в глазах! Пойду-ка я прогуляюсь по улице, где дамы выгуливают своих собак. Собакам доверять нельзя, они нюхают свои испражнения, а потом облизывают своих хозяек. Собакам собачья жизнь! Дайте мне очки! Кто сидит на моих очках? Мне нужны мои солнечные очки. …Ну и что, что на дворе вечер. Они мне нужны для маскировки… иначе как мне пройти мимо женщины, если её грудь начнёт двоиться? На ощупь, что ли? Боюсь, дамочки этого манёвра не поймут. Альфонс, как ты считаешь? Или я уже в раю? Очки… Где мои очки? Полцарства за очки…
Вся мужская компания принялась с весёлыми комментариями искать очки хозяина, но когда они нашлись, то Ронни уже мирно спал на диванчике в гостиной своего многодетного дома. Когда товарищи разошлись по домам, в спальню отца прокралась Пегги и осторожно накрыла спящего отца одеялом.
Ронни не пошёл на крещение своей дочери. Крёстным отцом новорождённой Вальяны был назван Альфонс, которой вырос в католической семье. Пока крестили дочь, Ронни отправился в социальный дом, к Элизабет, чтобы «нажать красную кнопку на предохранителе», потому что у его соседки опять «сам по себе» отключился титан, подогревающий воду.
Ронни долго не сопротивлялся уговорам соседки и лёг с ней в постель. Кровать была жёсткой, женщина приставучей, а секс фиктивный, так, для галочки.
Зато счастью Элизабет не было предела. Её любовником стал мужчина, о котором она грезила годы, пока воспитывала его детей. Де Гроте навестил свою соседку через неделю, потом ещё два или три раза, а потом про неё забыл, а Элизабет продолжала летать в облачных фантазиях совместной жизни с любимым мужчиной, все её недомогания прошли сами собой. Но её мечта осталась мечтой, ибо настоящая мадам Де Гроте была начеку и вовремя перестала передавать просьбы Элизабет мужу, оставив соседку без всякого утешения.
Никогда не игравшая в шахматы Каролин успешно сделала «рокировку фигурами» в своём окружении, и на должность няни для детей была принята молодая и замужняя Вивиан.
Такие замены в доме, как замена няни, сам Де Гроте проигнорировал, потому что на работе у него не ладилось.
С приходом Вивиан Каролин опять устроилась работать туалетной дамой в местном кафе, эта работа пришлась ей по душе. Прошло немного времени, и Ронни стал замечать, что Вивиан присматривает за детьми и в выходные дни.
— Вивиан, где Кринь? Сегодня не твоя очередь сидеть с детьми! Почему не Кринь, а ты сидишь с моими детьми?
— Ронни, твоя жена не говорит мне, куда она уходит. Но ты не волнуйся, мне нравится приглядывать за детьми, я их полюбила. Малышка Вальяна такая милая девочка, она спокойно спит, хорошо ест и всё время улыбается, а Тима не угомонить, он вечно в гараже пропадает, такой смешной мальчик.
Этот разговор слышал сосед Жос, который пришёл навестить друга. Надо сказать, он переживал за Ронни, потому что тот был единственным человеком в посёлке, кто не знал, чем занимается его супруга на работе, но правдолюбивый мужчина предпочёл молча ждать, когда всё откроется само по себе.
***
Стояли «собачьи» дни, так окрестил народ последние дни ноября. В эти дни как никогда хочется быть в тесном кругу друзей, поэтому по вечерам в рабочем кабинете Де Гроте как по расписанию собиралась честная мужская компания обсудить минувшие новости, поговорить о том и о сём. В конце беседы Жос и Мартин переглянулись друг с другом, обменялись кивками и начали подготавливать наивного Ронни к неприятной новости о его жене, которую хозяин дома должен рано или поздно услышать, но пусть раньше, чем позже, и от друзей, чем от врагов.
Первым разговор начал скромный Мартин.
— Ронни, где пропадает твоя жена, наша ненаглядная Каролинче, ведь уже поздно? Может быть, она нашла себе любовника?
Ронни тут же преобразился. Эта идея ему очень понравилась.
— И сколько я должен этому любовнику?
— Ронни, ты не понял меня. Я просто хотел узнать, где так долго засиживается твоя Каролин по субботним вечерам?
В глазах у Ронни появились шутливые огоньки.
— Слушай, Мартин, ты лучше, чем задавать эти глупые вопросы, купил бы у меня мою жену, «ненаглядную Каролинче», как ты любишь её называть! Я не скупой: много не возьму за её косточки, обтянутые кожей. Понимаю и сам, что много за неё не попросишь!
— Ты что задумал? Шутки шутишь! Зачем мне твоя Каролин, я и свою жёнушку не знаю куда девать! С годами она такой занудой стала.
Тут в разговор вступил Жос. Он вырос на ферме и любил простоту в разговоре.
— Вивиан смотрит на тебя, мой друг Ронни, такими влюблёнными глазами, что можно подавиться от зависти. Всякий мужик на твоём бы месте давно утешил девочку, пока Каролин где-то прохлаждается. Тебя что, в монастырь записали?
— Жос, мой друг, Вивиан ты оставь в покое. Она женщина замужняя.
— Зато твоя замужняя мадам Де Гроте по субботам обслуживает мужиков из танцевального кафе и при этом зарабатывает хорошие «бабки». Поговаривают, что твоя Каролин очень знаменита среди подвыпивших клиентов кафе и…
— Что… «и»? Что ты болтаешь? Договаривай, ну давай…
Жос поднялся из-за стола и стал серьёзным, как боксёр на ринге.
— Каролин принимает клиентов в отдельных комнатах наверху кафе, к ней очередь на неделю вперёд, а для тебя, упитанный козёл, она приготовила Вивиан, которая сидит с твоими детьми и терпеливо ждёт, когда ты её приголубишь. Ты что, совсем дурак?
Ронни не думал о Вивиан, он не думал и о том, что ему предоставлен удачный шанс принародно уличить свою жену в прелюбодеянии и получить развод, необременённый штрафными санкциями, но в этот момент мужчина такой свободы не хотел и решил сам убедиться в её измене!
Когда он вошёл в номер отеля, что находился на втором этаже кафе, Каролин сидела на кровати с незнакомым мужчиной без штанов.
— Каролин, не позорь себя и детей. Ты вернёшься домой, и вернёшься немедленно. Не подобает матери моих детей развлекать пьяных трутней.
Хозяйка кафе, видя назревающий скандал, тут же уволила Каролин с этого злачного места работы, ибо страшен был Ронни в гневе. Он притащил упирающуюся Каролин домой, которая вновь стала безработной и вновь без пособия.
Это событие показалось ему той точкой отсчёта, после которого хоть вселенский потоп.
— Поздравляю, — мысленно обратился он сам к себе, — я житель Содома и Гоморры, где разврат стал моралью и смыслом жизни. Надо полагать, что Кринь не шутила, когда ещё в первый год нашей совместной жизни пригласила в дом одну молодую пару, так сказать, для совместного секса, а я-то дурак, подумал, что она меня подловить хочет, и ещё глупо отшутился, предложив гостье тут же за столом оголить грудь. Конечно, я пошутил, а грудь красавицы уже лежала передо мной… на блюдечке. Как глуп я был, что прикрыл грудь салфеткой и получил от её мужа удар под ребро, что я якобы пренебрёг его женой! …Разве может нормального мужика увлечь женская силиконовая грудь? …Это что получается, что Каролин захотела устроить оргию в моём доме? Боже, с кем я живу уже 20 лет без тринадцати дней! Я и сам хорош, связался с Элизабет, хотя сама близость с ней мне противна… зато благодаря её стараниям у меня прошли боли в паху. Как там ни крути, а Содом и Гоморра процветают и в наше время!
Надо сказать, что после тайных встреч с соседкой сам Ронни стал спать, как младенец, хотя на душе у него было скверно. Он чувствовал, что грех овладевает им. А может быть, это был вовсе не грех, а нормальная потребность мужчины в женщине? Эта мысль приносила временное облегчение и была логически понятна.
Вожделение — это естественное желание между мужчиной и женщиной, которое надо удовлетворять, иначе можно или сойти с ума, или скончаться от воздержания. Не Бог ли наградил человека такой страстью? Если так, то и его вина, что человек совратился…
Глава 3
Ронни даже не предполагал, что и Каролин была наделена способностью не только выводить его из терпения, но и самостоятельно мыслить. Он не знал, как сильно его жену раздражали любые его успехи, но особо ненавидела женщина его бахвальство собственной честностью. На этом свете никому не позволено жить так, как другие не живут! Боже, до какой степени злили Каролин те «умные» советы, которые супруг раздавал направо и налево.
Бессонными ночами, ворочаясь на узкой полоске, ещё свободной от кучи нестираного белья, она мечтала видеть Де Гроте нищим, больным и одиноким, чтобы хоть раз он сам почувствовал, каково быть сиротой.
— Этот увалень ослеп, он думает, что вокруг все такие же примерные, как и он сам, все такие, какими их родила мать. Взять его друзей, каждый из них не прочь залезть к ней под юбку… кроме этого индюка напыщенного, Альфонса.
Каролин всегда льстило внимание мужчин, которым уже надоела покладистость собственных нафталиновых жен. Мужчины щедро платили ей за интимные услуги, им нравилась её фигура девочки-подростка и её умение разжечь в мужчине страсть. Только в присутствии собственного мужа Каролин превращалась в дешёвую проститутку и совсем никудышную мать, покупающую любовь детей самыми дорогими игрушками.
Прошёл месяц, как Каролин лишилась такой высокооплачиваемой работы дамы для туалета, и теперь она была готова на всё, чтобы подпортить репутацию мужа, если не мытьём, так катаньем, и вскоре в дом пришла молодая няня, Вивиан, с которой была проведена хозяйкой дома беседа. 
— Вивиан, я скажу тебе по секрету, что у моего Ронни есть проблемы по мужской части. Только секс с молодой женщиной может сохранить ему жизнь. У меня не получается с ним любви, потому что я …это …фригидна. Врачи говорят, что без секса он умрёт от рака простаты! Ты замужняя женщина и молодая. Будь сострадательна. Спаси моего мужа! Никто не узнает о твоём добром сердце!
После этого разговора Каролин почти перестала бывать дома. Она убегала из дома то на подработки, то на их поиск. Однажды, когда дети спали, а их мать загуляла допоздна, Ронни поднимался по лестнице к себе в спальную комнату, как вдруг почувствовал крепкие руки Вивиан, которые сомкнулись ниже его талии.
Девятнадцатилетняя женщина ненасытно целовала мужчину, которому в дочери годилась, и пламя её любовной страсти не осталось без ответа.
После того, как Ронни переспал с Элизабет, а потом с Вивиан, он вынужден был признать себя порочным человеком. Рубикон перейдён, теперь владеть женщиной и использовать её в своё удовольствие стало для него привычным семейным ритуалом.
Худая Элизабет не смогла конкурировать с молодой няней семьи своего любовника, она понимала, что проигрывает Вивиан по всем параметрам, кроме веса, так как её соперница любила хорошо поесть. Прошло шесть недель, а Ронни так и не переступил порога её спальни. У Элизабет вновь началась мигрень, и врачи отправили женщину в отпуск по болезни. Иногда больную навещал и бывший муж, ведь, как там ни крути, они были бывшими супругами, но после этих встреч женщине ещё больше хотелось секса с соседом-любовником.
Зато Вивиан чувствовала себя фавориткой хозяина и понимала, что его женскими ласками не удержать, поэтому к ласкам присоединились и посулы.
— Я очень богата. Мой папа оставляет мне в наследство фабрику. Мы, мой любимый, возьмём твоих детей с собой и будем жить припеваючи, наслаждаясь любовью и богатством.
Ронни в этот момент натягивал на себя пижамные штаны, и, одевшись, внимательно посмотрел на Вивиан, которая еще нежилась в кровати, подставляя лицо лучам заходящего солнца, и в её глазах догорали изумрудные отсветы пережитого любовного восторга.
— Вивиан, что-то я не замечаю твоего богатства. Вы с мужем живёте в маленьком домике, и ты вынуждена работать няней.
— Любимый, работаю я, потому что хочу быть рядом с тобой. Замуж я выскочила назло моим предкам, но муж оказался жадным, скупым и бездельником. Я не глупа, чтобы делить с ним моё наследство. У нас никогда не будет детей. Я люблю только тебя и твоих ребятишек.
Ронни оделся и ничего не ответил на предложение молодой любовницы. Выйдя на террасу, он задымил сигаретой и, сидя в кресле, задумался.
— Как я устал сам себе доказывать, что все женщины лишены чести. Предательство растворилось в их крови как ядовитое вещество, поражающее природу быть женщиной, за честь поцеловать которую рыцари поднимали шпаги. Если Вивиан смолоду открыто изменяет своему мужу, то что ждать от неё в старости? Но кто не хочет стать богатым, только не с Вивиан…
Каролин тут же учуяла перемены в отношениях мужа и няни, но эта Вивиан вышла за границы дозволенного, она посягнула на её мужа! Прежде всего, Каролин строго предупредила развратника Ронни о последствиях его увлечения няней, и для этого она выбрала самое удачное время, когда тот сидел в туалете по утренней нужде.
Сам Де Гроте очень ценил важность этого момента, и каждый раз перед уходом в «утренний кабинет» он предупреждал своё семейство: «Не шуметь и не беспокоить! Пошёл я, однако, в туалет, коричневую колбаску крутить. Если кто хочет, тому могу кусочек отвалить… ха-ха!».
Только Ронни уселся на унитаз и поднатужился в полудрёме, как в туалет беззвучно влетела Каролин и отколотила несчастного «колбасника» тапочком по голове, из-за чего его «колбаса» вывалилась в унитаз тонкой и кривой. Исполнив сие, Каролин вышла за дверь туалета и проговорила свою угрозу, чтобы было слышно всем, присутствующим в доме.
— Жирный, если ты уйдёшь из семьи, то я сразу же оставлю поиск работы и сяду тебе пожизненно на шею, и придётся тебе кормить меня, мать твоих детей, до скончания веков!!!
Но Каролин мужа не испугала: что ни придёт в голову глупой женщине, ибо Ронни и не думал уходить из семьи. Во-первых, он не знал, к кому ему уходить; во-вторых, он отвечал за своих детей; а в-третьих, платить алименты Каролин — всё равно что выбрасывать деньги в канализацию.
Для укрепления своего статуса как супруги Каролин решила «передать» Ронни из рук молоденькой Вивиан в руки разведенных женщин, которые оказались после суда и без мужа, и без крова. 
Такой женщиной была Соня, которая сначала снимала в саду овдовевшей Валентины домик, а потом под предлогом того, что в домике не работало отопление, перекочевала в одну из комнат гостеприимного дома её сына, где за еду и за крышу над головой взяла на себя все обязанности домохозяйки.
Ронни очень удивился, когда впервые увидел в столовой немолодую рослую и довольно симпатичную женщину, которая представилась Соней и без лишних объяснений накрыла ему стол к завтраку. Такая расторопность мужчине была симпатична, потом ему понравилось и то, что новая няня на вторую ночь уверенно вошла в его спальню и забралась к нему в постель. Их первое знакомство прошло под одеялом, длилось долго, и закончилось тем, что Соня потеряла сознание на высоте любовного экстаза. На другой день женщина ходила по дому, широко переставляя ноги, как моряк на корабле, но это не мешало ей чувствовать себя счастливой. Разве это не настоящее счастье, жить с любовником под одной крышей?
***
Так началась для Ронни насыщенная развратом жизнь, которая была прописана ему доктором. Теперь по вечерам в кабинете у Ронни собирались не только его друзья, но и его подруги. От их присутствия посиделки у Де Гроте приобрели особую популярность в посёлке. Слухи о порядочном господине Де Гроте как о неутомимом любовнике стали распространяться через сарафанное радио, и в его дом зачастили посетительницы, неудовлетворённые в сексуальной жизни. Они робко стучались в открытую дверь, потом стеснительно переступали порог его дома и с замиранием сердца ждали приглашения в постель поселкового донжуана. Весь этот женский «сериал» самого Ронни раздражал неимоверно, ведь он не был ловеласом, он был женоненавистником, которому иногда бывало жалко дам, иссыхающих то ли от тоски, то ли от вынужденного воздержания.
Как-то в новогоднюю ночь Ронни сидел в унынии перед телевизором. Ему хотелось курить, а сигарет в доме не было. Верная Соня не стала долго раздумывать, она накинула пальто на плечи и отправилась в тапочках на босу ногу в близлежащее кафе, потому что только там в этот поздний час можно было купить сигареты.
На обратном пути её домашние тапочки намокли и потерялись в снегу, поэтому Соня предпочла добежать до дома босиком. Она не сразу заметила Вивиан, которая смело шла ей наперерез. В эту новогоднюю ночь Вивиан была очень сердита.
— Сонька, куда это ты разбежалась босоногая по улице? Ты ведь не на летнем пляже у моря, а зимой и в Антверпене?
— Да наш толстячок сидит дома в плохом настроении. Вот сигарет для него купила. С Новым годом, подруга.
Вивиан не отставала от Сони, которая вприпрыжку продолжала скакать домой.
— Сонька, брось приставать к моему Ронни, ему такие старухи на дух не нужны!
Такого нахальства от молоденькой Вивиан Соня не ожидала и терпеть оскорбление не собиралась.
— Вивиан, дорогуша, иди своей дорогой. Мужа своего люби, а не тявкай шавкой под ногами у людей! Твоё рабочее время закончилось!
Но боевая Вивиан не думала отступать, она выбежала вперёд и упёрла кулаки в бока.
— Пользуешься тем, что живёшь с хозяином под одной крышей, но не забывай, что толстяк м-о-й! Сонька, ты забыла, сколько тебе лет?.. Постыдилась бы в свои 65 лет мужикам в штаны залезать!
От обиды добродушная Соня не сдержалась и оттолкнула подругу на заснеженный газон.
— Да мне ещё и 50 нет! И кто бы это говорил?! Да ты хозяина сама в постель затягиваешь, как на канате. Зачем ему няньки без груди и попы, когда рядом есть настоящие дамы!
— Это у меня нет груди и попы? Баба ты толстопузая…
— Слава Богу, что я не такая плоская, как ты, уродина. Бегаешь от мужа направо и налево, проститутка невостребованная.
— Если я проститутка, то ты …то ты подхалимка каролинская!
Тут Вивиан накинулась на удирающую босоногую соперницу сзади, но та вывернулась и огрела её увесистой пощёчиной, от которой молодая женщина неуклюже плюхнулась в сугроб у чьих-то ворот, а Соня испустила победный звук футбольных фанатов и хотела добить соперницу в сугробе, но, падая на неё, промахнулась. Тогда обе перешли на рукопашный бой, смотреть который, как новогоднее представление, сбежались прохожие. Вивиан уже побеждала, когда к ним подоспели вышибалы из кафе и разняли дерущихся дам, а Соня побежала домой, где в тепле и уюте грустил её любимый мужчина, мысленно проклиная проходимца в звании офицера МЧС, командира первого отряда гарнизона спасателей, Боба Шторма.
***
Историю жизни Боба Шторма Ронни знал понаслышке.
Говорили, что до его прихода на службу в моторизированную колонну МЧС № 6 Боб отсидел в тюрьме за свои религиозные убеждения. Родители Боба слыли в округе преданными вере свидетелями Иеговы, свою веру они продемонстрировали, когда переписали свой дом в собственность церкви. Их единственной сын Боб пошёл по стопам родителей. После получения диплома о высшем образовании Боб Шторм стал быстро расти как талантливый проповедник. Его популярность среди молодёжи собирала народ, которому он проповедовал об Иегове с микрофоном у рта. Арест Боба за его отказ служить в армии должен был принести молодому религиозному деятелю славу мученика и ещё б;льшую популярность, но вышло всё иначе.
Судом Боб был признан простым дезертиром, уклоняющимся от обязательной службы в армии. Тюремное окружение повлияло на его веру, молодой человек порвал отношения с родителями и вычеркнул себя из членов общества иеговистов. Разочарование в вере за годы испортило его общительный характер.
После публичного покаяния Боб Шторм был выпущен на свободу при условии двухгодичной службы в одном из гражданских подразделений МЧС.
Быть спасателем Бобу понравилось. Когда два года штрафной службы прошли, молодой мужчина решил сделать карьеру на этом благородном поприще служения своему народу. Вскоре Боб Шторм сдал все экзамены и получил звание офицера МЧС. С погонами офицера молодой мужчина собирался взять реванш за былое унижение.
***
Исчезновение перед самым Новым годом мощной динамо-машины являлось далеко не первой махинацией Боба. Эта динамо-машина числилась в собственности гарнизона МЧС, где работал инструктором Де Гроте.
Ронни знал, что мотор этой уникальной динамо-машины стартовал на бензине, а после разогрева начинал работать на дизеле, поэтому спасатели её называли Тарзан.
«Тарзан» преданно служил народу Бельгии ещё со времён Первой мировой войны, и его мотор имел потрясающее качество не изнашиваться от времени.
В эту динамо-машину Ронни был платонически и практически влюблён. Мужчина заботливо ухаживал за ней, как жених за невестой, смазывал машинным маслом каждую деталь, каждый винтик, а потом мог часами наслаждаться рокотом мотора, дающего электричество в любое время суток.
Теперь это чудо техники имело другого хозяина, и никто не знал его местонахождение. Ронни выведал известными ему путями, что эта динамо-машина была тайно продана всего за 1000 франков! А цену этому чуду техники Ронни знал, стоимость машины исчислялась в несколько миллионов франков!
Как можно было пережить такую потерю легко! Как остановить произвол офицера Боба в гарнизоне спасателей, ведь это с его подачи совершилась купля-продажа. Об этом Ронни и размышлял все новогодние праздники. Он не обратил внимания на растрёпанный вид Сони, но сигаретам был рад. Потом в дыму сигарет «Мальборо» он со смехом слушал рассказ женщины о её борьбе с Вивиан как с соперницей.
— Бабы, бабы, кто вас поймёт? Если звери живут по закону джунглей, то женщины только своими инстинктами. Соня, посмотри на свои ноги, они красные до колен. Немедленно сделай себе тёплую ванну для ног!.. Я пошёл спать, а ты умойся и приложи к ногам тёплую грелку, чтобы простуду не подхватить. Ложись спать, Соня, хватить дурить. Но молодец, что про сигареты не забыла.
Когда на следующее утро Каролин услышала от соседей о произошедшей драке между любовницами мужа, да ещё на центральном перекрёстке посёлка, то была счастлива. Теперь все вокруг увидели, каков на самом деле её супруг-развратник, а она, получается, его жертва!
Для Каролин настали счастливые дни. К её приходу домой Соня наводила в доме порядок, успевала приготовить семейный обед и постирать бельё, а Вивиан выгуливала опрятных детишек Де Гроте в парке. В списке знакомых у Каролин появились и другие дамы, которые хотели встретиться с господином Де Гроте для интимных утех. Они лебезили перед Каролин и даже дарили подарки только за то, чтобы проникнуть в её дом.
***
С той новогодней ночи, когда Соня и Вивиан устроили уличную потасовку, прошло ещё года три, а может быть, четыре, а жизнь в доме Де Гроте не изменялась.
Стояла золотая пора бабьего лета. Природа с каждым днём утихала, словно утомившись от летнего изобилия солнца, тепла и цветения. Настало благодатное время плодоношения.
В одно такое прекрасное утро Ронни вышел на открытую веранду своего дома, он был в пижаме и тапочках на босу ногу. Довольный проведённой ночью, мужчина посмотрел ввысь, всё предвещало хорошую безветренную погоду и чистое небо, идеальные условия для учебных полётов.
Своей половой активностью с женщинами Де Гроте уже пресытился, а полёты на самолётах «Чесна» вносили в его жизнь свежую струю неземных наслаждений.
Что там говорить, мужчина любил парить в небесной высоте как поистине свободный человек. Ещё немного полюбовался он красой и силой деревьев с пожелтевшей листвой, потом бросил оценивающий взгляд на зелень газона, по которому вчера проехался на газонокосилке, и только собрался войти в дом, как в утреннюю тишину ворвалось громкое карканье грачей.
Стая чёрных грачей нахально влетела в воздушное пространство семьи Де Гроте и по-хозяйски расселась в кронах трёх старых дубов, которые тоже росли на земле, принадлежащей Де Гроте.
Дубы, пронизанные оранжевыми лучами восходящего солнца, гостеприимно предлагали птицам убежище, но Ронни такой порядок вещей совершенно не устраивал, потому что он не любил повадки этих пернатых особей из семейства в;роновые. Грачей в народе называли фламандскими гаями, а для Де Гроте грач был не просто птицей, а птицей греха, ибо грачи имели скверные привычки, они воровали, нападали на белок и питались мертвечиной.
— Прямо агрессоры небесные! Налетели как чёрные демоны, раскаркались на всю округу и думают, что на них управы нет! …Нет, я не против птичек, вообще-то, я люблю птиц, но не в таком же количестве! Ишь, раскаркались, думают, сообщника нашли? Нет, я грачу не друг! Если не улетят по-хорошему, то улетят по-плохому!
Имея семь любовниц, одну въедливую жену и троих непослушных детей, мужчина приобрёл и законное право охранять свою собственность, в которую входили также и три дуба.
С твёрдым решением прогнать грачей восвояси Ронни отправился в дом и вернулся с ружьём наперевес. Ружьё было духовое, новейший экземпляр, поступивший в продажу. Конечно, птицы заметили, что у окна стоит вооружённый мужчина, но не знали, что он встал на тропу войны, поэтому продолжали галдёж как ни в чём не бывало.
Это птичье игнорирование Ронни, хозяина дубов, ещё больше злило мужчину. Он вскинул ружьё, прицелился и выстрелил в самую крупную птицу из семейства вороновых, и та бездыханная свалилась на зеленый подстриженный газон. Наступила долгожданная тишина.
От этой гробовой тишины Де Гроте словно оглох.
— Что происходит? Мир онемел или только я один?
Факт расстрела грача был наглядным, как и мёртвая тишина над ними, ибо его сородичи, склонив головы, чтили пернатого героя минутой молчания.
— Что за чепуха мне лезет в голову? Где же пресловутый птичий инстинкт самосохранения? Чтобы отдавать честь погибшему, надо служить в армии. Честь и дисциплина в мире животных не имеют места быть, для этого нужен высокий интеллект.
И, недолго думая, приловчившись, Ронни стал методично отстреливать птиц одну за другой, но грачи упрямо сидели на ветках дубов и умирали смертью храбрых, а гробовое молчание не нарушали. Когда уже десять грачей разделили участь своего пернатого лидера, мужчина в недоумении опустил ружьё, его потрясло осознание того, что рядом с ним живёт другой мир, сообщество грачей, которое не подчинялось человеку.
Внезапно раздался одинокий вороний клич, как по свистку, вся стая с шумом поднялась ввысь и небо оделось в чёрную вуаль, а ещё через мгновение грачи пропали из виду, но потом вернулись и опять обосновались в кронах трёх дубов, но теперь птицы вели себя более осмотрительно, они выставили охранников, которые следили за Ронни, и, как только он выходил на порог дома с ружьём в руках, грач-охранник поднимал тревогу, и стая, как по команде, перемещалась на расстояние чуть длиннее, чем граница поражения его духового ружья. Около недели отдыхала стая воронов в саду Де Гроте, а потом улетела в тёплые края.
Ронни рассказывал друзьям об этом необычном поведении грачей, когда сидел в тепле своего кабинета. За окном моросила осень, навевая тоску, поэтому история с грачами никого не удивила.
— Ронни, птицам оставь их птичью жизнь, а сам разберись со своими любовницами. Знаешь хоть, сколько их у тебя?
— Разве я виноват в своей популярности у дам? Кто хочет со мной эту славу разделить, прошу присоединиться. Особо это касается тех, кому доктор прописал для здоровья регулярные сексуальные отношения.
— Ты нам зубы не заговаривай, лучше скажи, что это за дамочки к тебе так настойчиво стучались вчера, часа в четыре дня? …Настала пора алименты платить мамашам со стороны?
— Мартин, мой всезнающий товарищ, не надоело тебе, старина, в детектива играть? Ну да ладно, скажу, это были мать с дочерью — свидетели Иеговы. Я устал от обычных женщин, а с верующими дамами даже не хочу и связываться. Отправил я их восвояси.
— Ты отпустил бедных женщин в самый дождь? Это так жестоко, — не унимался Мартин.
— А, я понял, мне надо было их к тебе направить, чтобы они тебе рассказывали свои библейские байки?.. Хотя в следующий раз я могу их в дом пригласить, хотя в дом пригласить женщин всё равно что прямо к себе в постель. Представляете, как будет всем хорошо. Дамочки полепечут о своём боге, а я их утешу… как мужчина. Любовь есть любовь, сначала с мамочкой, потом с доченькой.
От этой шутки хозяина дома развеселился только Мартин.
Незаметно разговор переключился на предстоящие полёты хозяина кабинета.
Прошло то время, когда вся компания высмеивала желание Де Гроте летать на самолёте, но теперь, когда он стал совершать свои первые учебные полёты, говорить на эту тему друзьям расхотелось, а бедный Жос завидовал успеху друга, не скрывая этого, поэтому Ронни пригласил его полетать вместе с ним.
— Жос, ты в выходные дни свободен. Приходи к нам в лётный клуб, я предлагаю тебе место пассажира в моём самолёте «Чесна». Прекрасный самолёт! И взлетает легко, и приземляется красиво, даже, я бы сказал, элегантно. Это гораздо лучше, чем то, что может дать мужчине любая женщина. …Друзья, а рассказать вам, что случилось во время моего полёта на прошлой неделе?
Вся компания дружно покачала головой из стороны в сторону в знак того, что эта история всем уже давно знакома, но безуспешно.
— Слушайте! Дело было так. Погода стояла отменная. Ясное небо, умеренный юго-западный ветер. Полёт начался как обычно: изучение схемы полёта, проверка аппаратуры снаружи и внутри. Я раскрутил пропеллер учебного самолёта «Пейперт», потом запрыгнул в кабину и совершил взлёт. Инструктор сидел сзади и был мной доволен. Всё проходило как обычно: набрана высота, определены скорость и направление полёта. Так как я плохо переношу яркое солнце, то смотрю с высоты на землю через мои очки-полароид. Вдруг вижу, вихрь крутит от нас метрах в пятидесяти. Глазам не верю, снял очки — всё спокойно, никаких завихрений нет. Опять надеваю очки, а воздушная воронка в нашем направлении завинчивает. Я даю знаки инструктору, что у нас на пути торнадо, а тот только головой качает, дескать, быть такого не может. Ему без очков этой воздушной воронки не видно, а мне — видно.
Вдруг мы словно в яму провалились, хорошо, ремни удержали, а то бы шею сломали о крышу кабины. Тихо стало, словно в вакууме летим, тут инструктор меня давай ругать, что не держу запланированную высоту. А как её удержишь, когда я со всей силы тяну руль от себя, но самолёт вверх утягивает.
Когда до инструктора дошло, что сидим мы в центре воздушной воронки, то он взял управление самолётом на себя. Мотор работает на пределе, самолёт от натуги трясётся, а нас словно всасывает в небо, но где наша не пропадала…
Тут Ронни прервался. Он с любопытством осмотрел слушающих его мужчин и продолжил с вопроса:
— А знаете, скольких пилотов утащило в стратосферу? …А кто знает, что обозначает стратосфера?.. Хорошо, не буду играть на нервах, только скажу, что стратосфера — это верхний предел жизни в земной биосфере. Кстати, знает ли кто, на какой высоте начинается стратосфера?
Мужская компания дружно закивала головами, а Жос даже возмутился:
— Хорош, Ронни, нам свою учёность показывать. Знаем мы эти басни, говори дальше, если начал.
— Не понимаю, как человека может не интересовать, что стратосфера находится на высоте 4 километров. Ну да ладно. Так вот, единственное, что мы могли сделать с инструктором, — это уповать на силу нашего мотора. Всё до капли из него выжали, пикируем к земле, как отчаянные самоубийцы, а торнадо наш самолёт за хвост и в небо тянет, а мы не сдаёмся, по сантиметру к земле приближаемся. Вот уже нос самолёта землю роет, а ослабить газ не рискуем. В какой-то момент вихрь стихать стал. Инструктор хвост самолёта в медленном темпе опускает, а когда ветер совсем стих, то наш самолёт уже въезжает на посадочную полосу. Чудо, что живыми из этой воздушной воронки вырвались! Что? Впечатляет?.. Да! Такое можно испытать только в воздухе.
***
Через три месяца после этого разговора в частный клуб пилотов-любителей пожаловал любопытный Жос. Этим приходом он хотел поддержать Де Гроте, а заодно и послушать, о чём таком необычном говорят пилоты. Ронни обрадовался, завидя друга, подошёл к нему и обнял. Жос, как важная персона, свысока оглядывался вокруг, просунув свои большие пальцы за белые подтяжки. У друзей было всего несколько минут для разговора, начинались полёты.
— Ронни, брательник, ты что-то побледнел, поди, страшно летать-то? Давай-ка для храбрости я тебя пивом «Дюйвол» угощу, от одного глотка этого дьявольского напитка полетишь и без самолёта!
— Жос, не хитри. Ты приехал сюда, чтобы вместе со мной полетать над землёй, а не поить меня пивом, которое я на дух не переношу!
Жосу это предложение не понравилось. Ему не нравилось, когда его принуждали совершать то, что было рискованно, а может быть, и очень опасно.
— Нет-нет, лучше я подожду тебя на лётном поле. Как-никак я здесь нахожусь в качестве гостя. У меня классный фотоаппарат имеется. Заодно пощёлкаю тебя и твой самолёт на взлёте и при приземлении, ты только из кабины рукой не забудь помахать.
— Жос, брось дурака валять! Не отказывайся, пока я добрый! Или дрейфишь? Поди, ты просто боишься высоты?
— Это я боюсь высоты? Толстяк, думаешь, что ты один на свете герой?
— Конечно, я герой, и друг у меня тоже герой.
— Ты это брось, мне своя жизнь не надоела. Я помню, как ты по трамвайному мосту со стариком Яном по рельсам на спор проехался, а я пассажиром был! Забыл? Идиотом надо быть, чтобы на такое решиться!
— Так что не сделаешь, когда друзья насильно спаивают. Только мне кажется, что ты увиливаешь от ответа. Что, боязно летать? Если бы ты увидел мой планер «Чесна», то без раздумья первым бы забрался в кабину.
— Без раздумья только ослы летают, а мне и на земле хорошо.
— Жос, я ведь тебя знаю! Когда хочется, тогда и колется, но надо всегда выбирать то, что хочется. Мой друг, высота — это заманчиво, а страх — это нормальное явление, его надо перебороть. Каждому страшно подняться в воздух в первый раз! Я, например, я…
Тут его перебил Жос, который уже пожалел, что пожаловал подбодрить друга.
— Ронни, чтобы я испугался высоты?! Не дождёшься! Просто я не выскочка, как некоторые, а если серьёзно, то меня и мёртвой петлёй не испугаешь! Думаешь, ты один такой смелый? Просто ты деньгами сорить любишь, чтобы себя потешить, то летать тебе приспичило, то яхту тебе подавай.
— Э, стоп, с яхтой ты, мой дружище, переборщил, но идея неплохая. Не упусти свой шанс! Полетишь даром!
— Что ты меня уговариваешь, как пацана? Вот прицепился! Высоты я не боюсь, но ты, Ронни, сначала экзамен сдай, а потом пассажиров набирай!
Этот разговор друзей был услышан инструктором по полётам, который в лётном костюме уже подходил к ним. После приветствия и знакомства он обратился к Жосу как к другу своего курсанта.
— Вы не пожалеете, если решитесь полетать с господином Де Гроте. Ваш друг — способный ученик. Наши лётчики с его подачи солнцезащитные очки-полароид с собой в полёт стали брать, чтобы торнадо вовремя разглядеть. Но, если вам страшновато, то подождите нас на земле. Высота не любит слабонервных, она сортирует людей на трусов, удальцов и профессионалов. Вот курсант Де Гроте относится к третьей категории, на него можно положиться.
Жос хотел возмутиться, но передумал, и, когда Ронни вышел из клуба на лётное поле, он покорно поплёлся за ним, потом с поджатыми губами залез в тесную кабину самолёта и сел в пассажирское кресло, расположенное сзади пилота.
— От винта!
Как радовался Жос, увидел мир с высоты птичьего полета. 
— Красота! — прокричал воодушевлённо Жос.
— Красота! Велик Творец! — прокричал в ответ другу не менее воодушевлённый Ронни.
Эти слова о Творце Ронни взял из Библии свидетелей Иеговы. Из-за чувства стыда за своё бахвальство перед друзьями и плоскую шутку о дамах с Библией в руках Ронни не смог вторично выгнать настырных женщин, говорящих об Иегове, и пригласил их в дом, чтобы послушать и уяснить, чем их учение отличается от христианского. То, что Бог – творец мира, Ронни уже слышал, хотя и это утверждение не мешало бы проверить с научной точки зрения.
Полётное время подходило к концу.
Довольный полётом и собой, Жос весело посвистывал, сидя на пассажирском кресле сзади друга и его инструктора. Началась подготовка самолёта к посадке.
Тут инструктор сделал пальцами правой руки странный знак своему курсанту. Тот сначала не понял и вопросительно посмотрел на инструктора. Инструктор опять повторил пальцами руки имитацию отключения мотора и указал на развеселившегося Жоса, что сидел за спиной, а потом легонько потряс своей ладонью, что означало — давай немного пошутим. Сначала Ронни показалось, что кто-то из них двоих сошёл с ума, но так как инструктор на сумасшедшего не походил, то он пошалить не отказался и лёгким движением пальцев отключил мотор самолёта.
Самолёт парил в воздухе над взлётным полем, когда мотор недоумённо чихнул, потом ещё раз чихнул, а потом заглох напрочь. Жос уже не крутил радостно головой по сторонам, его взгляд уставился на пропеллер, который делал последние обороты, а потом вовсе замер, и его, Жоса, лицо приобрело оттенок спелой сливы, а глаза выпучились и уставились в затылок друга.
Де Гроте выполнял всё по инструкции. Чтобы удержать управление парящей машиной, надо было любыми путями сохранить скорость полёта, а это возможно только в том случае, если направить самолёт вертикально вниз, как падающий с высоты камень. И с этой задачей он справился. Инструктор был им доволен. Теперь в тесной кабине были слышны свист ветра, дребезжание корпуса аэроплана и лязганье зубов Жоса, который вытянул руки вперёд и раскрытыми ладонями упёрся в спинку переднего сиденья, словно собирался мужественно отразить предстоящий удар о землю.
— Долетался!
Это было то единственное слово, которое повторял Жос про себя снова и снова.
В 200 метрах от земли Ронни вновь повернул ключ зажигания, загудел мотор, самолёт послушно вывернул из свободного падения и, описав надземную дугу, плавно взлетел вверх. На беднягу Жоса без сострадания нельзя было смотреть.
По приземлении Ронни помог другу вылезти из кабины, потом довёз домой и пожелал спокойной ночи.
Так шутить можно только с очень верным другом, чтобы тот не стал впоследствии заклятым врагом, но Ронни об этой простой истине не знал. Домой сам шутник возвратился уже поздно вечером. Настроение у него было приподнятое. Он со здоровым аппетитом поджарил себе на сале штук десять яиц, запил их полным стаканом прохладной колы, потом, довольный сытостью, вышел на крыльцо с сигаретой во рту. Небо над ним было усыпано звёздами.
Как любил мужчина такие счастливые минуты покоя.
Вдруг перед ним предстало явление в образе взлохмаченной девочки в белом. В этом ночном явлении Ронни узнал свою старшую дочь в ночной сорочке. Пегги взяла маленький стульчик и присела рядом с папой, как в детстве, а тот с нежностью пригладил её чёрные кудри.
— Папа, я скучала по тебе. Мне грустно.
— Как можно грустить в твоём возрасте? Не за горами время, когда ты сможешь работать с дипломом менеджера по организации отельного бизнеса! Разве тебя это не радует? Или ты собираешься провалить экзамены?
— Я сдала уже последний экзамен. Всё хорошо.
— Надеюсь, что тебя научили тому, чему не научила ваша мать: чистить картошку, варить не воду с молотыми овощами, а настоящий суп на костном бульоне?
— Нет, папа, нас учат, как правильно сервировать стол, какие приборы подавать к тому или иному блюду, чтобы клиент уехал домой сытым и довольным.
— Какой чепухе научили тебя в школе и ещё диплом собираются дать. Как дела у нашего Тима? Завтра мы с ним сможем проехаться в Хасселт, пусть еще раз потренируется водить автобус, это ему пригодится.
— Как дела у Тима? Он зарабатывает деньги, ремонтируя велосипеды для всех маминых знакомых, — ответила девочка без энтузиазма.
— Мой сын! — перебил дочь довольный Ронни.
— Да, но он жадный! У него есть деньги, а он даже игрушку Вальяне не купит.
— Ваша мать столько игрушек уже накупила, что пора игрушечный магазин в доме открывать.
Тут Пегги перебила отца неожиданным вопросом.
— Папа, ты не будешь ругаться?
— Пегги, ты своровала у брата его заработанный гонорар?
Ронни засмеялся от собственной шутки.
— Нет, папа. Я беременна.
Молчание. Порыв ветра. Потянуло холодом, и потянуло отовсюду.
От хорошего настроения у мужчины остался только пепел докуренной им до фильтра сигареты.
— Кто? Где? Когда?
Девочка облегчённо вздохнула. Она обрадовалась, что папа опять стал с ней говорить.
— Крис. У нас дома. Когда ты был с курсантами в командировке.
— Я же запретил тебе встречаться с этим Крисом. Он курит анашу. Ты понимаешь, что отец твоего ребёнка — несчастный «джонка», избалованный одинокой матерью сын, которому ни в чём нет отказа. Я же запретил Кринь пускать этого наглеца к нам в дом!
— А когда ты уехал, мама сама пригласила его к нам в дом ночевать!
— Где он сейчас, твой Крис?
— Когда он узнал, что я беременна, то перестал ходить ко мне.
— Всё, всё, достаточно. Иди спать, а с твоей матерью я сам потом поговорю.
— Она хочет, чтобы я рожала ребёночка.
— Иди спать. Холодно.
Ронни не стал тратить время на разговоры с женой. Он с самого утра отправился в порт, где с не присущей ему серьёзностью загружал баржу мешками с цементом. Грузчики не стали задавать товарищу лишних вопросов, они молча принимали его помощь в погрузке баржи.
Когда на следующее утро Ронни возвратился домой, то он вдруг ясно увидел, что его дом — это не дом. Это гнездо разврата, и он главный развратитель, которому уже нет пощады.
Глава 4
Перемена. Ронни сел за стол преподавателя и осмотрел аудиторию. Студенты университета и во время паузы вели себя очень тактично, правильно, а точнее сказать, апатично ко всему, что их окружает. И невооружённым взглядом было видно, что студентов, щегольски одетых, нисколько не интриговала ни квантовая механика, ни формула Эйнштейна, даже если бы сам Ньютон оказался за кафедрой, никого бы это не взволновало, ибо тот не играл на бирже.
В последнее время у Де Гроте появилась возможность общаться с молодым поколением учёных, и от этого тесного общения горечь ложилась на сердце. По его наблюдениям, не любознательные и талантливые ученики получали высшее образование, а усидчивые послушные дети богатых знатных людей, которые никогда не пойдут дальше своего учителя и не будут мечтать о прекрасном будущем, ведь оно для них уже осуществилось в настоящем.
— Извините, господин Де Гроте, можно к вам обратиться?
Ронни оторвался от мыслей по тотальному осуждению современной интеллигенции и с удивлением посмотрел на молодого человека, который стоял у преподавательского стола.
— Вы хотели в перерыве что-то рассказать о ваших размышлениях по поводу формулы Эйнштейна. Ну, той формулы… которая определяет эквивалентность массы и энергии. Мне было бы очень интересно послушать ваши размышления, извините, что помешал.
Для Ронни наступил его час!
Мужчина вытащил чистый листок бумаги и быстро написал формулу Эйнштейна, потом секунду-другую любовался на свои закорючки и опять обратился к студенту, которому надоело быть пустоголовым, как его сверстники.
— Молодой человек, не знаю, зачем вам не сиделось на своём месте, но пока у нас ещё есть время, я попробую изложить свою идею коротко. Каждая человеческая мысль стремится к совершенству. Это одно из условий прогресса в науке. Формула Эйнштейна неоспорима, проста и грандиозна одновременно, её логическая красота действует на человечество, как красный флаг на строптивого быка. На мой взгляд, в этой формуле должен учитываться и эквивалент присутствия биоэнергетического поля. Мысль человеческого мозга имеет определённую волну, частоту и направление. Душа человека является тоже своего рода энергетической субстанцией. Фауна и флора способны реагировать на малейшие изменения в космическом и геомагнитном пространствах, и к тому же они эффективно влияют на эмоциональные состояния людей. Это взаимное реагирование имеет тоже своё энергическое поле, которое нигде не учитывается, что делает эту формулу ущербной. Целостность мира во всех его сферах уникальна. Рассматривая одно явление отдельно от другого, нельзя получить целостное понимание самого мироздания и его законов. Физические, биоэнергетические и духовно-эмоциональные явления Вселенной работают только во взаимодействии друг с другом, и любое разделение неадекватно отражает истинное положение вещей. Масса предмета и скорость света в вакууме не могут рассматриваться...
Прозвенел звонок. Этот звонок сорвал чудный момент единства духа познаний преподавателя и его ученика, но …быть пунктуальным — обязанность преподавателя. Ронни со вздохом спрятал листок с формулой гениального учёного в папку, а его слушатель, высокий и нескладный студент, неохотно пошёл на своё место за студенческой скамьёй.
Де Гроте начал урок с отступления от своего предмета.
— Кто-нибудь из вас задумывался над устройством мира, а главное, о его начале?
Студенты оживились, кто-то на заднем ряду проснулся и с удивлением взглянул на толстого преподавателя, словно увидел его в первый раз.
— О, это мы проходили ещё в начальной школе. Предыстория, древняя история...
Всё тот же высокий и любознательный студент, который являлся исключением из теории Де Гроте о тупости современной молодёжи, не стал поднимать руку, а прокричал ответ со своего места.
— Теория взрыва!
Боже, с каким бы удовольствием Ронни усыновил этого умного юношу, чтобы сначала его хорошо откормить, а потом коротать с ним долгие зимние вечера в раздумьях о загадках веков, но человеку надо смириться с тем, что он имеет.
— Теория начального взрыва хороша. Мне нравится она тоже, но вы сами когда-нибудь на практике встречали, чтобы энергоноситель вдруг появился сам по себе, а потом накапливал хаотическую энергию, взятую ниоткуда, чтобы эта бесконтрольная энергетическая масса взорвалась и создала очень упорядоченный мир?.. Любая субстанция определяется параметрами собственного субтильного информационного поля, которое несёт в себе информацию об источнике и причине её появления. Но, допустим, произошёл этот первородный энергетический взрыв во Вселенной. И что дальше?.. Взрыв — это, прежде всего, разрыв связывающего начала, сопровождающийся, как правило, выбросом свободной энергии. Но энергия — это ещё не конкретная материя, из которой состоит наш мир. Упорядоченное движение микрочастиц и их взаимодействие между собой определяют характеристики различных материй во Вселенной. Это мы знаем. Неоспоримо, что любое движение в макро- и микрокосмосе стремится к хаосу, к старению, к разрушению. Мир существует только в том случае, если движение материи происходит в определённом порядке и постоянно дотируется энергией развития из источника, который находится вне движения. Так скажите мне, уважаемые студенты и дипломированные специалисты, кто и какой силой собрал движущие элементы в материю, при этом некоторой материи дал биологическую жизнь, причём только на определённый срок, а потом привёл всю дышащую и не дышащую материю в образцовый порядок, потрясающий воображение любого учёного педанта?
Тут Ронни заметил, что его аудитория явно заскучала. Спорить было не с кем, и он уже без энтузиазма закончил начатый монолог.
— По этому вопросу я могу вам одно сказать, и сказать с гарантией, что этот «кто-то» был не я! Не так давно две женщины принесли мне Библию. Так вот, в первой главе этой толстой книги на первой странице написано, что Бог создал этот мир, и создал его Словом. Шесть дней длилось творение. Как бы я хотел при сём присутствовать… но давайте продолжим занятия.
После занятий хорошее настроение Ронни укрепилось познавательной поездкой по магазинам, где в продаже появились новые мобильные телефоны, технические параметры которых сильно отличались от первых моделей радиотелефонов.
Это была вовсе не праздная поездка за покупками, как могло показаться на первый взгляд. Изучение телефонной техники убеждало мужчину в том, что в его гарнизоне сознательно закупалась радиоаппаратура самого низкого качества.
Перед приездом домой Ронни заехал на маленький базарчик у поселкового магазина, посмотреть кое-какой товар. В последнее время мужчина впервые стал уставать. Эта усталость мешала ему чувствовать себя по-прежнему молодым героем.
Нет, стареть ему ещё рано, по-прежнему незнакомки на улице бросали на него вожделенные взгляды, и их интерес к нему, как к мужчине, Ронни чувствовал своей собственной печёнкой. От любого женского кокетства в его адрес он вновь ощущал в себе молодецкую силу.
Примерно через час его автомобиль марки «Рено» вихрем въехал в широко распахнутые ворота и резко затормозил перед окнами столовой дома, где Каролин жаловалась гостям на своего мужа. Так круто подъезжать к дому мог только его хозяин. Скрип тормозов прервал праздную беседу за чашкой кофе, и теперь внимание всех сидящих за обеденным столом переключилось на Де Гроте, сильно располневшего за последний год.
Одновременно с выключением мотора Ронни стал выбираться из автомобиля, но быстро выпихнуть своё тело с массивными плечами и объёмным животом из дверцы машины ему не удалось. Как только он оказался на свободе, то автомобиль с облегчением подпрыгнул на месте, а его владелец победным шагом отправился в дом.
Хотя выражение на лице хозяина виллы было серьёзнее, чем обычно, но его глаза предательски выдавали хорошее настроение. Вместо приветствия Ронни объявил экстренную новость.
— Поздравьте меня, друзья и подруги! Я приобрёл газонокосилку! Теперь не будет проблем с подстрижкой травы на всей территории моего сада в 850 квадратных метров! Любая техническая мысль покраснеет от стыда перед работой этой чудесной газонокосилки!.. Вернее, двух косилок. Они не изнашиваются и затрат много не требуют.
— Новая косилка …для газона? А старая что? Сломалась? — ничего не понимая, проговорила Каролин. От такого покупательского куража мужа женщина поперхнулась абрикосовым соком. Откашлявшись, она выскочила из-за стола, встала перед мужем с руками, упёртыми в бока, требуя объяснений.
— Каролин, — обратился Ронни больше к друзьям, чем к жене, — наша старая косилка ещё не сломалась, но поизносилась, а тут случай подвернулся купить заранее ей замену, ведь как там ни крути, а две новые косилки лучше одной старой.
Ронни прошёл в столовую и одним движением руки легко подвинул жену со своего пути, поглядывая на неё и гостей с чувством купеческого превосходства. Гости оживились, всем хотелось знать, чем эти семейные разборки закончатся, только Каролин осталась стоять там, где её поставили.
Вдруг женщину осенило! Выскочив на середину столовой, чтобы каждый присутствующий мог её видеть, она обратилась к мужу:
— Эй, толстяк, газонокосилки стоят бешеные деньги! Ты забыл, что ты сам по уши в долгах. Подошло время заказывать мазут для отопления, а у тебя какие-то косилки на уме! Скоро и кушать в доме будет нечего, а этот транжира (тут женщина взмахнула рукой в сторону мужа) скупает всё, что ему на глаза попадается.
Теперь всё внимание гостей переключилось на Ронни, который уже сидел на своём коронном месте, курил папиросу и ждал свежесваренный кофе.
— Заметь, Кринь, что не «какая-то» косилка, а две новейшие безотказные газонокосилки. За одну цену мне удалось две достать! Такую удачу я не мог упустить. Это даже похлеще, чем те три фирменных курточки, что ты, чучело на тонких ножках, купила в прошлом месяце для детей. Каждая из них стоила одной месячной зарплаты грузчика в порту! 820 тысяч франков за одну детскую курточку, да ещё в трёхкратном размере, это уже рекорд! А тут всего две газонокосилки за полцены! Считать, дорогая, надо уметь, ведь не зря тебе на то пальцы даны.
После этих слов Ронни вновь затянулся дымом от сигареты и, блаженно потянувшись, продолжал себя нахваливать.
— Я вам скажу, что эти газонокосилки просто бесценны! Они работают без всяких затрат, и от них одна прибыль! Теперь моя проблема с подстрижкой травы сменится на проблему, как занять себя в свободное время. Курить сигары с друзьями, пить кофе в обществе подруг или записаться в клуб парашютистов.
Говоря последние слова, Ронни игриво подмигнул Соне, которая усердно размешивала сахар в его чашке, но Каролин не проведёшь на мякине, она нутром чувствовала подвох.
— Ты купил две косилки? Но зачем нам две, если достаточно одной?
— Логично! Но, Кринь, как можно было не купить две косилки, если они продавались по цене за одну?
Пока Ронни с наслаждением пил кофе из чашечки, пробуя на вкус каждый глоток, маленькие глазки женщины, как два сверчка, старательно пронизывали пространство двора. Неожиданно она вскричала от догадки.
— Толстяк, ты что это дурака валяешь? Где эти косилки? А? Где? Кто их видит!
— Кто их видит?.. Конечно, никто. Ведь они лежат в заднем багажнике моей машины, ещё в магазинной обёртке.
Не дожидаясь конца этой фразы, Каролин бросилась во двор. Трудно было поверить, что эта женщина никогда не участвовала в соревнованиях по бегу с препятствиями. Взяв прицельный разбег, Каролин одним движением локотка оттолкнула крепкую в теле Соню, несшую хозяину пепельницу из мрамора, затем, набрав скорость, ловко пнула мяч, который жалобно забился под кустарниковый забор, а перед финишем ей удалось ловко перепрыгнуть через детский велосипед без педалей, уже месяц как валявшийся на газоне. Добежав до автомобиля Ронни, женщина без сил повалилась на его багажник.
Новые газонокосилки Каролин нисколько не интересовали, её раздражало одно: её супруг не имел права покупать то, что ему захочется!
Отдышавшись, она широким взмахом руки открыла задний багажник и, всунувшись туда по пояс, перестала двигаться.
Гости столпились у окна столовой, а некоторые вышли во двор, чтобы узнать, что случилось с хозяйкой дома, ибо из багажника торчали только её ноги, и те не подавали никаких признаков жизни.
Да, в багажнике машины что-то лежало, и это «что-то» было очень белое.
Это «что-то очень белое» не стало ждать, когда опомнится враг, похожий на сухую корягу у заросшего пруда. Грозно шипя «коряге» в лицо, на свободу из багажника вырвались два голодных гуся. Они расправили крылья и загоготали в сторону Каролин, у которой от пережитого испуга руки поднялись кверху, она сдавалась!
Такую сердитую женщину эти гуси ещё не видели, но поляна с давно некошеной травой быстро развеяла воинственное настроение гусей, и птицы, забыв про Каролин, стали с бешеным энтузиазмом щипать траву.
— Друзья, вы мои свидетели. Перед вами природные чудо-косилки, которые готовы трудиться круглые сутки, только воду им надо периодически подливать.
Ронни искренне любовался гусиным трудолюбием и их здоровым аппетитом. Потом наступил час расплаты, и Каролин привычно поколотила мужа тапочком по его макушке, на радость всех присутствовавших.
За две недели два молодых гусака выщипали всю траву во дворе семьи Де Гроте, а в некоторых местах — до самой земли, а ещё через месяц никто из домашних не решался даже вступить на газон, пропитанный птичьим помётом, потому что ходить по газону было скользко и даже опасно для жизни.
Ронни любил своих гусей. Он выкопал для них на заднем дворике маленький прудик под дубом, прудик уже через несколько дней превратился в гусиный туалет, пахнущий далеко не розами. Из-за этого зловония вся округа гусей Де Гроте возненавидела, но их хозяин гордился своим гусаками и в обиду не давал, говоря, что приобрёл не просто автомат-косилку, а редкостную «говнометалку»!
Через месяц Ронни заметил, что его гуси заскучали. Поэтому он стал выгуливать их вдоль канала, тем более, что погода благоприятствовала прогулкам на свежем воздухе.
Хотя лето цвело яркими цветами и пахло разнотравьем, но зелень трав и листьев теряла живой блеск.
Надо согласиться, что в августе гуляющего человека посещают больше предосенние мысли, где мечты приобретают несбыточный характер. Если весна будоражит людей, заставляя их совершать какие-то нереальные проекты, авантюрные поездки, встречи, то осень успокаивает. Такое сезонное положение вещей нравилось Ронни, и он с удовольствием пас своих гусей в свободное время.
В одно из октябрьских воскресений мужчина необычно долго просидел на скамейке над каналом. Гуси лежали на травке рядом, они, как и их хозяин, растолстели и обленились. Ронни грустил, чувствуя, что утратил былую резвость юности и уверенность в лучшем будущем, и это ему совершенно не нравилось. Какая-то пустота холодила его изнутри, в которой чувствовалось приближение смерти. Уже темнело, когда он загнал гусей домой. Проходя мимо веранды, он услышал голос Каролин.
— Видишь, Альфонс, как твой друг работает? Он весь день гусей выгуливает! Мазут на зиму не куплен, а он гусей выгуливает. Отъел свой живот и деньги швыряет во все стороны, как голый король!
Ронни не стал спорить с женой, король, так король. Куда Каролин тратила свою зарплату, он тоже не знал, но сильно не горевал, зато приходу друга был очень рад.
***
Альфонс — сын многодетной крестьянской семьи, во владении которой были поля, леса и приносящее прибыль крестьянское хозяйство. В отличие от Де Гроте, он получил прекрасное образование агротехника, и в свободное от работы время на небольшом участке земли выращивал овощи для домашнего супа. В биографии Альфонса были и святые. Его дядя Дамиан Вёстер был Ватиканом приписан к лику святых посмертно. Свои последние годы жизни Дамиан, имевший какие-то разногласия с Папой Римским, служил миссионером на острове прокажённых близ Америки, там он и умер от проказы.
***
Друзья за чашкой кофе говорили о переменах, которые наступили после ухода Альфонса в министерство.
— Ах, Альфонс, скорее бы на пенсию податься. В нашем гарнизоне опять сменилась власть. Теперь на место заболевшего майора-орнитолога пришёл юный майор, который только отучился в университете на инженера. Боб Шторм втёрся в доверие новому командованию и теперь правит парадом, хотя отвечать за всё, что происходит в части, придётся не ему, а этому молодому майору. Недавно была закуплена радиоаппаратура такого низкого качества, что даже китайские старьёвщики эту аппаратуру на утиль не возьмут, и за всем этим безобразием стоит не кто иной, как Шторм.
Докурив сигарету, Ронни продолжал сетовать на свою службу спасателем.
— Недавно при министерстве проходило заседание правительства с профсоюзными лидерами МЧС. Я, как представитель партии социалистов, должен был явиться на это заседание, чтобы отстаивать права наших служащих, но проходимец Боб Шторм всех перехитрил. От нашей части он один присутствовал на заседании, как делегат от партии католиков, из иеговистов в католики подался!!! В результате было принято решение ужесточить положение спасателей до уровня жизни заключённых. Теперь в нашем гарнизоне такая дисциплина, какой нет и в армии. Чтобы отпустить курсанта в туалет, я должен писать ему сопроводительное письмо, где указываются время, дислокация туалета и путь следования до нужника. Перерыв на завтрак отменён! Обед сокращён до получаса! Как можно за полчаса сварить еду, поесть и не подавиться? Ночью из отряда спит один только Боб. Его кабинет всю ночь закрыт на внутренний замок, а мы с ребятами всю ночь на полигоне технику проверяем. Теперь даже дремать личному составу дежурного отряда запрещено законом. Ты меня, Альфонс, понимаешь, что при таком раскладе вещей ночная тревога застанет личный состав гарнизона спасателей в состоянии полной небоевой готовности от голода и усталости.
Разговор о неполадках в части длился до полуночи.
А на следующее утро землю приморозило. Надвигалась зима. Не откладывая в долгий ящик, Ронни позвонил господину Петерсу, бессменному поставщику мазута для отопления дома. На звонок ответила госпожа Петерс, и в её голосе звучало явное недовольство.
— Вы, господин Де Гроте, наверное, забыли, что вы не заплатили нам за мазут ещё с прошлой осени. Рассчитывая на вашу порядочность, в прошлом году мы заполнили вашу цистерну мазутом без квитанции, что было выгодно как для вас, так и для нас, а вы не сдержали слово, за что мы потерпели убытки. Теперь вам лучше поискать другую заправку, потому что мы с вами дел иметь больше не желаем.
— Позвольте, как это не заплатил? — горячо запротестовал Ронни. — Вы ошиблись, госпожа Петерс, мы заплатили за горючее ещё прошлой осенью. Припоминается мне, что я в тот день был на работе, а деньги оставил дома. Каролин сказала, что вы получили деньги, остались довольны и пожелали тёплой зимы.
— К сожалению, денег за мазут Каролин не имела, но она заверила меня, что вы, господин Де Гроте, рассчитаетесь с нами позже.
— Как не имела? А куда тогда они делись?.. Это же не каких-то сто франков, это месячная зарплата рабочего.
В телефонном разговоре наступила пауза, необходимая Ронни для осмысления реальности.
— Так, значит, Каролин с вами не рассчиталась?.. Нет? Вы уверены? А что же мне теперь делать, скоро обещают дождь со снегом, а мы остались без отопления…
— Хорошо, уважаемый господин Де Гроте. Мы пойдём вам на уступки и заправим вас мазутом в долг, только вы уж постарайтесь в кратчайшие сроки погасить свою задолженность уже за две цистерны мазута.
— Обещаю. В конце недели транспортная фирма, где я подрабатываю, выдаст мне зарплату авансом за два месяца, и к субботе я деньги верну. Вы согласны ждать оплаты до субботы?
— Хорошо. Мы согласны, а квитанцию оформим в субботу.
Когда разговор с госпожой Петерс полюбовно закончился, лицо Де Гроте исказила гримаса преступника, готового на все преднамеренные тяжкие преступления.
— Каролин!
Из детской комнаты вышла растолстевшая после родов Пегги.
— Мама ушла с внуком Диланом погулять. Дилану нужен свежий воздух, папа.
Ни любовь жизнерадостных гусей, ни доброе подшучивание друзей, ни особо жёсткие тренировки в клубе по дзюдо не могли утолить жажду мести к той, которая делала самого Ронни нищим и лгуном, только дальние рейсы дальнобойщика в дни отдыха от службы спасателем. Другого выхода не было, надо было срочно зарабатывать деньги.
По пути на работу мужчина заранее предупредил Тима, который крутился в гараже у мопеда, чтобы тот не шалил с превышением скорости, потому что теперь оплачивать свои дорожные штрафы будет он сам. Тим кивнул отцу и продолжил перемонтировку мотора своего скромного мопеда на мотор гоночного мотоцикла. Также он предупредил и дочерей, что их мать семью разорила вконец и что вскоре они пойдут по миру, но девочки ему не поверили.
Все последующие дни до субботы Ронни практически не бывал в доме и жену не видел.
В наступившую субботу, ближе к ночи, он прямо с работы подъехал на грузовике к порогу своего дома. Не выходя из кабины, он подозвал Каролин, и та, накинув на плечи курточку, быстро засеменила к машине.
— Садись в машину, Кринь, и слушай внимательно. Я подвезу тебя к дому Петерс, и ты сама отдашь деньги за мазут прошлого и нынешнего года. Ты эту кашу заварила, теперь ты её и расхлёбывай! Да извиниться не забудь!
Каролин не сопротивлялась. Она быстро уселась в машину, скромно взяла из рук мужа толстый денежный конверт и, когда муж доставил её по адресу, пошла к дому Петерс. Ронни наблюдал за ней, пока не убедился сам, что зашла в дом и передала конверт в руки то ли мадам Петерс, то ли в руки самого хозяина заправки. Входная дверь семьи Петерс была сделана из дутого стекла, и Де Гроте не смог хорошо разглядеть фигуры за дверью.
Через неделю Ронни, уставший от каторжного труда дальнобойщика и благородного труда спасателя, решил в выходные дни устроить себе день отдыха, но в его сладкую дремоту вторгся звонок.
— Господин Де Гроте?
— Я слушаю.
— Это мадам Петерс говорит. Вы не заплатили за мазут уже в третий раз!
Сон мгновенно превратился в реальный кошмар.
— Что!!! Я сам видел, как Каролин отдавала вам конверт с оплатой за две ёмкости мазута! Я видел это сам, потому что подвёз Каролин к вашему дому, госпожа Петерс, я сам лично видел, через вашу входную дверь, что жена передала вам… или вашему мужу конверт с деньгами. В прихожей горел свет, и через стеклянную дверь можно было наблюдать вашу встречу с моей женой с первой до последней минуты.
— Но Каролин пришла, чтобы попросить отсрочки ещё на неделю, ссылаясь на то, что вам отказали в подработке в транспортной фирме. Мы с мужем опять пошли вам на уступку и взяли с неё расписку, чтобы вы вернёте тройной долг через неделю, то есть в эти выходные.
— Разрази громом это чучело в платье! О, бог мой, как мне жить дальше!.. Извините, но дайте мне отсрочку ещё на неделю. Я сам принесу вам долг в следующую субботу.
— Не волнуйтесь так, господин Де Гроте, мы верим вам, только возвратите долг.
Каролин слышала этот разговор и по его окончанию взревела, как сирена на флоте.
— Эта Петерс — лгунья. Она всё врёт! Я ей покажу, как валить свою вину на меня! Я!.. Я! Я честная женщина, а эта семья Петерс — мошенники, воры! Я выведу их на чистую воду, а лучше сама придушу! Деньги прикарманили, а из меня воровку сделали! Чтоб им обоим гореть в аду! Обоим!
Ронни принял всерьёз угрозы жены и не стал дальше провоцировать опасную для жизни Петерс ситуацию. Разве может простой смертный переспорить Каролин и остаться в живых?
Через две недели долг заправщику был возвращён, но с той поры дом Де Гроте опустел, так как его хозяин целые недели работал на двух работах, и вместо друзей в двери стучались судоисполнители всех мастей, а по телефону звонили не подруги, а адвокаты из всевозможных магазинов.
— Господин Де Гроте, с вами говорит юридический поверенный администрации магазина «Будущая мама и её счастливый младенец». Мы вас вынуждены предупредить, что со следующего месяца на ваш долг за покупку люльки для новорождённого будут назначены большие штрафные санкции.
— Господин, вы изволили шутить? Нам с женой ваши «Счастливые младенцы» без надобности. Какие люльки в нашем возрасте?
— Но мадам Де Гроте купила у нас в рассрочку фирменную детскую колясочку с пружинками, и вы, как её супруг, обязаны оплатить!
— Хорошо, только я попрошу вас разрешить мне выплачивать долг в рассрочку.
И обычно на такие уступки задолжавшим фирме клиентам адвокаты соглашались.
Одно было хорошо, что в последнее время Каролин где-то опять трудилась, то ли посудомойкой, то ли уборщицей, и реже бывала дома, но фактуры на купленные ею товары как приходили на имя Де Гроте, так и продолжали приходить. Он платил за товары-невидимки, потому что в его паспорте стоял штамп «женат».
Незаметно наступили вновь рождественские дни.
Погода стояла морозная и тихая. Выпавший за ночь снег заботливо укрывал газон, деревья и вечнозеленый кустарник пушистым белым покрывалом. День угасал быстро, как тонкая свеча перед алтарём. Такие вечера безропотно пропадали в темноте беззвёздных ночей, и, чтобы скоротать вечернее время, соседей тянуло собраться вместе.
В один из таких зимних вечеров в кабинете у Де Гроте хорошая мужская компания дружно обсуждала мировые и поселковые события. Яркое освещение, тепло камина и работающие на разных частотах радиопередатчики создавали в кабинете деловую атмосферу капитанской каюты корабля дальнего плаванья.
— Говорит Москва. Московское время...
Никто из друзей Де Гроте в России не был, но после чернобыльских событий эта чужая страна уже не казалась больше такой чужой и дикой.
В кабинет на второй этаж вошла сестра Ронни Диан, а за ней её муж Вилли. После выпитого бокала пива Вилли решил поддержать разговор друзей.
— Да, в Москве сейчас не до песен. Твой дружок, Ронни, коммунист Вензо, Россию вдоль и поперёк проехал, франка не заплатив. На деньги Советов он построил себе дом, такого дома свет ещё не видывал. В его жилище нет комнат, нет дверей, не дом, а сплошной коридор. Туалет за одним углом, а столовая за другим, всё находится под присмотром хозяина. Ты помнишь, Ронни, — продолжал вести разговор Вилли, — как Вензо уговаривал тебя поехать с ним в Россию, когда ты приготовил для пострадавших от чернобыльского взрыва предметы первой необходимости?
— Конечно, я помню. У меня был план оказать помощь пострадавшим от чернобыльской катастрофы, но я не знал, по каким каналам. Я не доверяю гуманитарным акциям, которые обогащают только самих организаторов. Вензо предложил мне поехать в Россию на моей машине и лично передать собранные вещи потерпевшим. Я согласился, и тогда он мне поставил условие, чтобы я в России оставил мою машину у его родни, якобы для капитального ремонта, а сам налегке отправился вместе с Вензо летать самолётами «Аэрофлота» из одного города в другой. Только его настойчивость меня насторожила, и я отказался от туризма за счёт коммунистов.
— Так о чём я и говорю, — вновь вступил в разговор Вилли, — наш Вензо родился в Бельгии в семье сына еврея, сбежавшего от русской революции. Его родня сплавляет «грубые» бриллианты из России на запад, а перевозят они их в автомобильных шасси.
Тут Ронни от перспективы быть пойманным на границе с СССР как контрабандист занервничал и пересел со своего кресла на стул у бюро.
— Сам Бог меня сохранил от тюрьмы при советском режиме… Я уже сейчас представляю, как бы повёл себя Вензо на границе, если бы мою машину стали доследовать на таможне. Как бы этот Вилли клялся, что впервые в жизни видит меня и мою машину. Слава Богу, что это не произошло!
В разговор вмешался Эрик по прозвищу Балу. Это прозвище он получил по имени медведя из знаменитого мультфильма про Маугли, потому что умел танцевать по-медвежьи.
— Толстяк, ты стал в последнее время часто упоминать Бога. Не влияние ли это тех дам, свидетельниц Иеговы, что регулярно навещают тебя на дому? Хорошо верить Богу, когда о нём говорят две хорошенькие женщины. Так сказать, полезное с приятным.
Ронни рассердился.
— Балу, если не знаешь, о чём говоришь, то помолчи. Мама с дочкой уже месяц как ко мне не ходят. В Библии, которую они оставили у меня, написаны страшные вещи. Ветхий завет лучше совсем не читать, потому что Бог, которого католики называют Богом любви, поступает со своим народом как настоящий садист. Бог порой сталкивает лбами народы, которые и так только и знают, что воевать. Иисуса назвал Бог сыном, тот был добр и послушен, и Бог отдал его на такую позорную смерть. Не хотел бы я иметь такого отца. Но, может быть, Бог, как творец, знает об этом мире что-то такое, чего не знаю я? Наверное, в Библии есть шифр, который скрыт от смертных. Ну, что приумолкли?.. Друзья, а хотите Библию почитать, она у меня есть?.. Нет? Ну что ж, проведём время с пользой.
С этими словами Ронни включил радио на волну новостей, но последние новости его самого не интересовали. Неприятные воспоминания лежали на его сердце и мешали душевному спокойствию.
***
Месяца три назад, в День Всех Святых, Ронни был приглашён в дом свидетельниц Иеговы, в доме его ждала только хозяйка дома, а её дочь куда-то вышла.
В эту встречу свидетельница Иеговы начала было беседу о грехе Магдалины. Ронни не удержался и по привычке высказал своё мнение о женщинах, которые занимаются проституцией за деньги и этим они сохраняют браки, когда у супругов появляются проблемы, но есть и те женщины, для которых секс — это очередное развлечение, и занимаются они этим ради собственного удовольствия, поэтому судить женщин лёгкого поведения надо с учётом их семейного положения, жизненных проблем и порочных склонностей, и тут словно чёрт дёрнул его за язык, он пошутил, что было совсем некстати. Ронни ещё говорил, а сам впервые за долгое время ощутил прилив стыда: Библия лежала раскрытой, а он шутит, как пакостник. Но то, что случилось потом, выходило за рамки его понимания.
Хозяйка дома на его шутку не обиделась, наоборот, приободрилась и захихикала.
— Как ты меня хорошо понимаешь, — проговорила она, чуть жеманясь. — Скажу тебе правду, в моей матке бес сидит. Он мучит меня, этот бес сильнее всех моих праведных сил. Я стараюсь быть хорошей, но не могу больше терпеть. Я хочу тебя!!! Помоги мне освободиться от этого беса. Давай мы отдадим всё в руки Бога и предадимся любви прямо сейчас, без свидетелей, на этом мягком ковре.
От этих слов Ронни опешил. Заниматься любовью с той, которая казалась ему чуть ли не святой, он не хотел. Оставив женщину сидеть за столом, мужчина схватил Библию и поспешил вон из этого дома, поражённого грехом, как и весь мир.
***
Из этих неприятных воспоминаний о ковре в доме свидетельниц Иегова вывела сестра Диан.
— Ну что, брат, всё тоскуешь по своим гусакам? — с сочувствием спросила она, но тут в разговор вмешался Мартин, любивший хорошо поесть.
— Конечно, наш Ронни грустит по своим гусакам! Эти гуси хорошо бы подошли к рождественскому столу в запечённом виде с румяной корочкой и черносливом в гусиной утробе. Как жаль, что гуси пропали.
Балу демонстративно облизал языком свои пухлые губы, и всем присутствующим захотелось кушать, а Ронни обиделся.
— Друзья, как только вы могли такое подумать о моих гусях. Гусь — это друг человека! И не только друг, но и охранник его собственности. Пока жили во дворе мои гуси, никто не воровал у меня из машины бензин. Если чужой вступал на газон, гуси поднимали такой гвалт, что просыпалась вся округа. Я думаю, а не улетели ли мои пернатые красавцы на юг?
Ронни догадывался, что его бензин из автомобиля ворует его сын, а то, что именно Тим продал его гусей одному марокканцу за 20 франков, мужчина не хотел бы и знать.
Потом гости разошлись по домам, а Ронни взгрустнулось.
***
Прошло Рождество, страна праздновала приход Нового года, а Де Гроте спал, сидя в кресле, как человек, выполнивший свой долг.
В последний день уходящего года он отправил заказное письмо министру внутренних дел, где чётко изложил происходящие в гарнизоне финансовые нарушения, из-за которых в скором времени самих спасателей во время бедствий и катастроф придётся спасать. Письмо осталось неподписанным. Ронни не был склонен к бездумному самопожертвованию. Альфонс письмо друга перед отправкой прочитал и одобрил.
Но спокойно спать в новогоднюю ночь Ронни не дали. В полночь в окно гостиной кто-то требовательно постучал. Сонный мужчина, в пижаме и тапочках, открыл окно, в гостиную со свистом влетел морозный воздух, а перед ним стояли две женщины, извалявшиеся в снегу. В одной из перепачканных снегом и землёй женщин он сразу узнал Соню, а вот присутствие другой женщины удивило его немало. Это была красавица Карла.
— Ронни, ты не пугайся! Это мы! — заголосили женщины разом.
— Я вижу, что это вы!
— Нет, ты не понимаешь. Это я, Соня, а это твоя знакомая Карла, твои женщины! Мы тебя решили поделить! Теперь ты наш общий и должен это знать.
— Дамы, Соня и Карла, вы, видимо, долго сидели в кафе и пришло время отправляться по домам!
— Нет, любимый, в Новый год никто нам не запретит решать свою судьбу, потому что ты и есть наша судьба. Мы с Карлой заключили боевую ничью. Теперь ты в курсе нашей сделки и иди спать, а то простудишься.
— Карла, тебя отвезти домой? А то Соня уже не понимает, что говорит.
Красавица Карла только покачала головой, её глаза под надвинутой на брови вязаной шапочкой не просто отражали свет гостиной, а светились неподдельным счастьем. Эта женщина была хороша в любое время суток.
***
Конечно, Ронни знал Карлу. За её красоту Карлу можно было за деньги выставлять на выставке знаменитостей Бельгии. Муж Карлы работал ответственным по наведению порядка в городском кафе, одним словом, «вышибалой», а Карла зарабатывала деньги своей красивой внешностью. Все нормальные мужики сходили с ума от одного взгляда на неё и наперебой спешили угостить её шампанским, тогда как себе заказывали более крепкие напитки, что приносило прибыль хозяину кафе.
И коню было понятно, что такая красавица, как Карла, достойна знатных кавалеров, которые позволяют себе швырять деньги на ветер, оплачивая дамские капризы и букеты колючих роз, поэтому Де Гроте вступать с ними в соперничество не собирался. Он отвозил Карлу на работу в кафе, когда она просила, и привозил домой, если, конечно, сам был дома.
Надо сказать, что женщины, которые его окружали, вполне удовлетворяли мужчину, а о других дамах думать не имело смысла. Может быть, поэтому его отношения с Карлой сохранялись на уровне дружеского общения соседей.
***
Новогодние хлопоты быстро забылись, как и ночные проделки Сони и Карлы.
И вот, наконец-то, горожан осчастливила весна, но теплом не баловала, а изнуряла бесконечными дождями, так что сыростью задышала вся природа, а отяжелевший от влаги ветер не мог разогнать угрюмые серые тучи, и солнечного света уже давно никто не видел.
В один из таких мартовских пасмурных дней по территории гарнизона угрюмо шагал Де Гроте. Его настроение ничем не отличалось от настроения окрестности, которая не то чтобы плакала, а уже рыдала дождями, подвывая порывистому северному ветру. Мужчина шёл в учебную часть, прикрывая шею поднятым воротником кителя.
Идя под дождём по плацу, Ронни вел мысленный разговор с офицером Бобом Штормом, который в последнее время стал даже ему сниться. Мужчина словно читал мысли противника, наглеца Боба.
— Ага, Де Гроте, доигрался, «голубок»! Письма писать на начальство вздумалось? Теперь майор из тюрьмы вышел, он отыграется на шкуре доносчика! Суёшь свой нос, дотошный умник, не в свои дела, а техническая сторона оснащения гарнизона — это дело инженера, а не какого-то там инструктора. Глупец, ты заботился о техническом оснащении гарнизона спасателей, а кто теперь тебя будет спасать, а я ведь дружбу предлагал.
Действительно, новоназначенный комендант колонны номер 6, молодой майор был арестован по анонимному письму, которое Де Гроте отправил в министерство, но через месяц был амнистирован, а ещё через месяц вновь восстановлен в должности коменданта.
Ещё когда майор отбывал срок наказания в тюрьме, Боб Шторм решил заключить мировую с Ронни. Как-то во время обеда обратился к нему с вопросом:
— Де Гроте, говорят, что ты пополнил ряды свидетелей Иеговы?
— Это только говорят. Ко мне в дом сначала приходили две женщины из иеговистов, но теперь я с интересом общаюсь только с одним Риком, который пришёл им на замену. Рик лучше знает Библию и может толковее объяснить то, что там написано.
— Это всё, инструктор Де Гроте, пустая трата времени. Если Бог есть, то он есть. И если человек им создан, то только для того, чтобы он оставался человеком, а не тем, кем человек не станет никогда. Человеку надо принимать всё человеческое, а ангелам оставить всё ангельское. Между небом и землёй всегда есть горизонт, так что ты сильно не мечтай попасть на небеса, лучше смотри себе под ноги.
Это прозвучало не как перемирие, а больше, как серьёзное предупреждение, чтобы Ронни не мешал проводить в гарнизоне махинации.
Когда, выйдя из тюрьмы, майор опять пришёл к власти, то предупреждение Боба стало уже реальной угрозой, а Ронни оставалось одно — хорошо служить и меньше трепать языком. От принудительного молчания к нему вернулось спокойствие духа.
(Рик, который приходил в дом Де Гроте как свидетель Иеговы, объяснил поведение Боба Шторма просто и ясно, что тот, кто предал учение Иеговы, непременно становится злейшим врагом божьего человека, ибо он сам отказался от Бога, а Бог от него.
Это уже звучало как проклятие Бобу как вероотступнику, но Ронни был больше по душе Бог любящий, который правит и наказывает провинившихся, но милует, как говорила его бабушка Мария.)
***
Неожиданно на территорию гарнизона упали яркие солнечные лучи, и Ронни от непривычного солнечного света зажмурил глаза. Одновременно с этим ослеплением рядом с ним, вышагивающим по территории гарнизона, остановилась начальственная машина. Пассажирское окно автомобиля автоматически приспустилось, и из него высунулась рука майора, дающая знак инструктору подойти поближе. Ронни подошёл к машине, сухо поприветствовал майора, он не ожидал от этой встречи ничего хорошего.
— Всё бунтуешь, Де Гроте?
— Господин майор, бунтовать нет смысла, когда бунтовать бесполезно.
— Всё-то ты видишь, всё замечаешь. Письмо написал умно, ничего не скажешь. Когда письмо писал, думал выслужиться или досадить?
— Письмо писать каждый может. Но вы, господин майор, не с того конца взялись порядки в вверенном вам гарнизоне наводить. Это я говорю вам по праву старшего по возрасту и по службе. Диплом о высшем образовании тут ни при чём. Вообще-то, я понимаю вас, вы искали себе опору среди своих подчинённых, а нашли не среди опытных спасателей, а среди карьеристов. Старший офицер, Боб Шторм, которому вы так доверяете, при первом известии о неизлечимой болезни вашего предшественника, не дождавшись ухода заболевшего коменданта, тут же отправился примерять его кабинет для себя лично. Что можно хорошего ожидать от такого человека, а вам придётся с ним служить… Честь имею.
Ронни уже сделал шаг в сторону от машины, как майор опять обратился к нему:
— Хорошо, Де Гроте, давайте начнём наш разговор с самого начала. Я предлагаю вам забыть наше первое знакомство, чтобы начать новые отношения. Согласны?
Плохой мир лучше хорошей войны. Ронни опять подошёл вплотную к окну чёрного «Мерседеса». Он пригнулся, чтобы хорошо разглядеть лицо своего командира. Майор был серьёзно настроен и явно ожидал продолжения разговора, у которого не должно было быть свидетелей. Де Гроте принял вызов на откровенность.
— Господин комендант, знаете, что я вам скажу? На самом деле вы не являетесь командиром нашего мобильного подразделения спасателей!.. Боб Шторм — наш реальный шеф! Тогда вопрос, кто вы такой?
— Что!
От удивления голова майора резко откинулась назад. Какое нужно иметь нахальство, чтобы так по-свойски говорить с комендантом войсковой части простому инструктору. Это было уже слишком, даже для тайного агента секретной службы безопасности, а в том, что Де Гроте был секретным агентом этой службы, у майора сомнений не было, а во-вторых, ну зачем же на предложение мира вставать на дыбы.
— Да, господин майор, Боб Шторм является нашим шефом. Вы выполняете то, что задумает наш славный Боб. Тут и к гадалке ходить не надо. Любое желание Боба вы узакониваете приказом по части. Шефом является тот, чьи приказы исполняются, даже если они вредят личному составу гарнизона и его технической оснащённости. …Вы удивлены? Хотите знать, как это происходит? Позавчера ваше доверенное лицо, офицер Боб Шторм, решил отменить два часа вечернего спорта, потому что он сам лентяй из лентяев, а через день вы уже подписываете приказ по части, словно натренированные агенты — ваши личные враги. Вот и весь сказ. Боб замышляет, а вы под этим подписываетесь. Мой вывод логичен, господин майор. Так кто в части командир?
Тут машина тронулась, а Ронни зашагал дальше своей дорогой.
«Вот тебе и домолчался!»
Солнце опять спряталось за тучи, и вновь привычно закапал дождик, но на следующий день солнце светило уже в полную силу и с самого утра. Оно светило над всем королевством, и даже самые дряхлые старички и старушки вышли на улицу, чтобы подышать весенним воздухом и понежиться в тепле солнечных лучей.
Разговор майора с младшим офицером Де Гроте не прошёл даром.
Уже на следующий день Боб Шторм был вызван в кабинет майора. Из-за закрытой двери коменданта слышались грозный рокот майора и осторожные реплики командира первого отряда Боба Шторма. О чём был разговор, можно было только догадываться, но после этого разговора все неофициальные льготы Боба Шторма, которые тот сам себе назначил, были ликвидированы одним росчерком пера майора, а ещё через неделю к коменданту был вызван и младший офицер Де Гроте.
— Де Гроте, я предлагаю вам должность шефа по техническому оснащению гарнизона.
— Не понял, господин комендант!.. Вы мне предлагаете должность, зная, что у меня нет диплома инженера?
— Да, на этой должности вы принесёте службе спасателей больше пользы.
— Мне предстоит дневная служба?
— Да, я всё уладил. Приказ у секретаря. Подпишите и с понедельника приступайте к своим новым обязанностям.
***
В субботу вечером Ронни опять встретился со свидетелем Иеговы.
— Рик, в Библии стоит, что Бог правит всем миром?
— Да. Это написано и в псалмах царя Давида.
— Нет, я говорю не о царе Давиде. Я говорю о себе. Я сделал всё возможное, чтобы меня уволили или на худой конец понизили в должности, а мне дали должность шефа технической службы гарнизона, об этом я и мечтать не смел. Что происходит?
— Мы молились, и Бог ответил. Он всемогущ и справедлив.
— Да. Это приятно, вместо увольнения с должности получать повышение, но почему Бог повышение предусмотрел лично для меня?.. Он меня ещё любит?
— Бог тебя любит.
Сказав эти три слова, Рик встал и дружески похлопал по плечу растроганного мужчину.
Со следующего понедельника Де Гроте занялся своим любимым делом. Вскоре у него был свой кабинет, оснащённый массивным компьютером, отдельная лаборатория, и под его контроль переходило всё электронное, техническое и химическое оснащение колонны спасателей, а также под его ответственность вошли отдельные районы и предприятия страны Бельгии. Он был доволен тем, что теперь пригодятся его знания по электронике, ядерной физике, химии и навыки механика.
Глава 5
— Мадам, вы что-то перепутали. Это меня зовут Де Гроте, Ронни Де Гроте.
Пожилая женщина ещё раз внимательно оглядела мужчину с головы до ног и осуждающе покачала головой.
— Если вы признаёте себя господином Де Гроте и имя вам — Ронни, то именно... вы, уважаемый господин, виноваты в смерти Карлы.
— Нет, не я! Не надо зря наговаривать на людей, ведь я только сегодня от вас узнал, что Карла совершила самоубийство. Зачем она это сделала?
— Вы ей разбили сердце, преподобный Де Гроте. Карла навещала меня по-соседски, а кому ей свои тайны сердечные посвящать, как не мне? Я и за домом присматривала, и чаем её отпаивала, когда она из кафе приходила, еле языком ворочала, ведь работу себе какую нашла — манекеном при кафе мужиков на выпивку раскручивать, и ведь хорошо ей за это платили, покойнице, грех и обижаться… Ну да, ладно, её уже муж и схоронить успел, не любила она его, а он это знал и купил ей домик рядом с тобой. Опоздал ты, господин Де Гроте, забеспокоился, вот с другом прибежал, значит, совесть ещё имеешь. Наша Карла хоть и красивая была, да несчастливая.
Ронни не мог понять, причём тут его совесть, ведь он не давал Карле совета руки на себя наложить, и в недоумении он стоял перед старушкой как оглушённый, а Жос переступал с ноги на ногу и шумно пыхтел за его спиной. Друзья стояли во дворе дома Карлы, где под широко разросшимся кустом сирени покорно засыхали красные тюльпаны, самоубийство Карлы выходило за рамки их понимания.
***
Разве мог Ронни предположить, что эта молодая красавица, что жила по соседству, любила его без памяти, но молчала, а потом руки на себя наложила, чтобы отомстить ему своей смертью! Разве бы он отказался от любви такой женщины?
Маленький кирпичный домик, где жила Карла, хорошо проглядывался из окна кабинета Де Гроте. Ронни первым обратил внимание друзей на то, что последнюю неделю у неё во дворе не происходило никаких передвижений, по вечерам в доме не горел свет, а окна и двери не открывались даже в солнечные дни, хотя какое ему до этого дело, ведь Карла не была в списке его друзей, любовниц или врагов.
Ронни и сам не заметил, когда в нём появился гонор эдакого дамского фаворита, но теперь об этом говорила ему в лицо бабушка в синем длинном фартуке, и она убеждённо вменяла ему в вину гибель Карлы. Мужчина чувствовал себя маньяком под маской приличного человека.
В последний раз Ронни видел Карлу неделю назад, а неделей раньше её муж бесплатно прочистил канализацию под его домом и от выпивки отказался.
Теперь вечер, когда она пришла к нему в дом в последний раз, мужчина в воспоминаниях видел уже по-другому. Гости собрались на летней веранде, а Карла пришла, огляделась и лёгкой походкой направилась к нему и на глазах у всех друзей нежно поцеловала в губы. Может быть, этот приветственный поцелуй был чуть интимнее, чем принято целовать друзей, но теперь… Карлы не было в живых.
Вот и всё, что Ронни мог припомнить о своих отношениях с красавицей-соседкой, стоя у крыльца её бывшего дома. Протерев лицо ладонями, словно смывая с него невидимую грязь, он опять обратился к пожилой даме, которой поверяла Карла свои тайны. Видя искреннюю растерянность на лице мужчины, старушка не стала больше его корить, а попыталась его утешить.
— Да, уйти на тот свет очень легко, а вот для того, чтобы жить и терпеть все капризы судьбы, нужно имеет мужество и верного друга.
— Госпожа, как это несчастье могло случиться, если я сам ничего о том, что Карла вам говорила обо мне, не знал?
— А что нужно знать-то? Нравился ты ей, Карла в последний вечер приходила ко мне, всё вздыхала и говорила, какой ты честный, умный, добрый. Она думала, что недостойна тебя. Какое сердце может выдержать неразделённую любовь?
— Какая может быть любовь в наше время? Эта романтика осталась в прошлом веке, теперь это называется половыми отношениями. Нет, это несправедливо! Но почему? Почему она ко мне не пришла, не открылась мне? Я что, страшный злодей какой-нибудь?
— Вот теперь и спроси у себя сам «почему?». Карла уже неделю как в гробу лежит, а с покойниками какой разговор. Может быть, тебя к ясновидящей сводить, что живёт неподалёку? Вот она с покойниками говорить может.
Ронни отрицательно покачал головой, если от живых женщин правды не добиться, то что можно ожидать от мёртвых.
— Мадам, ведь то, что произошло с Карлой, — это нелепо, а по отношению ко мне нечестно. Если бы я знал, разве я смог бы отказаться от любви такой красивой женщины? Хотя она была замужем... Но, может быть, вы что-то напутали.
— Ты Ронни Де Гроте?
— Это я!
— Значит, ничего я не напутала!
Тут старушка резко повернулась к мужчинам спиной, решительно вошла внутрь своего выбеленного дома и закрыла за собой дверь. Всё, разговор был закончен.
Ронни продолжал стоять во дворе у Карлы и привыкал к мысли, что её нет в живых. Это страшно, когда кого-то нет в живых. Уже не может быть прощения и невозможно поговорить по душам, и поздно что-либо менять. Первым опомнился Жос. Он положил руку на плечо друга и подтолкнул его к машине.
***
Всю неделю ходил Ронни сам не свой. Хотя у него был отпуск, а ему нестерпимо хотелось опять на работу, где он забывал обо всём, что происходило в его личной жизни.
За 25 лет работы спасателем гарнизон МЧС стал для Де Гроте родным домом. Со службой шефа технического оснащения гарнизона спасателей он успешно справлялся. Моторизированная колонна спасателей № 6 теперь оснащалась специализированным транспортом, передовой технической аппаратурой, новейшими лабораториями, работать на которых доверялось только Де Гроте, и майор-комендант был доволен его стараниями, отмечая возросший уровень подготовки спасателей и высокое качество приобретаемой техники.
Боб Шторм такого поворота событий никак не ожидал. Де Гроте не только вышел из его подчинения, но и стал выше его по званию. Престиж Боба был подорван, но сдаваться он не собирался. Очернить Де Гроте в глазах майора стало его первоочередной задачей.
— Господин майор, Де Гроте уже третий час дрыхнет в лаборатории. Он закрылся в лаборатории, чтобы никто не помешал его послеобеденному сну, а рабочее время тикает для каждого из нас. У вас, господин майор, тоже есть ключ от двери этой лаборатории. Вы можете сами убедиться в том, что я вам говорю.
Майор нехотя поднялся со своего мягкого кожаного кресла и отправился к лаборатории, которая находилась на другом конце плацдарма. Природа хмурилась, серые туманы по утрам наползали друг на друга, закрывая от людей солнце, крадя у осени яркие краски увядания. Дождя не было, но его выпало за прошедшую неделю столько, что даже воздух отяжелел от сырости и не хотел шевелиться. Не грустить в этот слякотный день могли только болотные лягушки.
Даже тщательно выметенный асфальт территории гарнизона отсырел и отвратительно чавкал под ногами тяжеловесного майора, который с недовольным выражением на лице шагал по лужам, а за ним чеканил шаг офицер Боб Шторм, при этом стараясь лужи обходить.
Ронни был так увлечён деликатными исследованиями проб воды из канала, что не заметил, каким образом майор оказался за его спиной. Усердие Де Гроте было отмечено командиром, а наушничество офицеру Шторму вылезло боком, он попал под особый контроль майора.
Как шеф технической службы Ронни быстро освоил работу с компьютером, в котором вскоре разместилась вся техническая информация по гарнизону, а женщины из бухгалтерии уже не сомневались, что их коллега Де Гроте получает двойной оклад, являясь секретным агентом службы госбезопасности страны. Ведь до назначения Ронни на должность шефа технической службы каждая из них уступала подхалимским просьбам инструктора, чтобы помочь ему с составлением рапорта, веря в его врождённую неграмотность, а скрывать свои способности свойственно только шпионам высшего класса.
Ронни в своей жизни привык отвечать за всё, что входило в его обязанности. Вскоре он стал известным человеком в дирекции различных предприятий, где составлялись долгосрочные контракты на поставки для гарнизона спасателей необходимого оборудования, а в министерстве отмечали его успехи и ставили в пример.
Пролетал год за годом, теперь только во время отпуска Ронни был вынужден вспоминать, что у него есть ещё семья и постоянные долги, есть нелюбимая жена и повзрослевшие дети.
Зачем нужно детям слушать отца, если он никому не указ, пусть себе читает нотации, ругается и учит жизни, если ему так хочется, и зачем детям слушать сурового папашу, когда рядом есть добрая мама, с которой всегда легко и просто. Каролин стала для детей идеалом родительской любви и щедрости, она не запрещала детям жить в своё удовольствие.
Если к проблемам в семье Де Гроте уже привык, то возникшие у него проблемы с женщинами были ему в новинку, и он отдался работе без остатка, бросив любовниц на произвол.
Вскоре Вивиан ушла из нянек. В округе поговаривали, что отец будущего ребёнка был Жос, жена которого слухам не верила. Вивиан ушла от мужа и вернулась к родителям, где ей предстояло родить наследника крупной фабрики в приморье.
Драчливую Соню ещё в августе увезли на принудительное лечение в наркологический диспансер. Оказалось, что женщина лечила свою депрессию, вызванную уходом мужа, наркотиками и была наркоманкой с приличным стажем. Конечно, это известие расстроило Ронни, что он не заметил в любовнице наркоманку, всё списал на свою врождённую наивность.
Единственное, что не могло уйти из памяти и сердца мужчины, — это самоубийство Карлы, что казалось ему абсурдом, переворачивающим его жизненный опыт наизнанку, поэтому Ронни решил попросить совета у Рика, свидетеля Иеговы. Только с ним он мог говорить о том, о чём не говорят даже с друзьями.
— Рик, ты знаешь всё, что написано в Библии. Объясни, за что мне винить себя, если моя знакомая Карла ушла из жизни, назвав моё имя. Я не был её любовником, потому что она была слишком хороша для меня. Теперь за то, что она не призналась мне в своих чувствах, я должен носить вину за её самоубийство? Если у неё было желание со мной переспать, то почему об этом мне не сказать? Где логика и смысл происходящего? Кто может в этом разобраться? Бог? Разве ему до того, что делают люди в свободное время или в постели под одеялом, или в кафе за кружкой пива? Ведь мир, который Бог сотворил, переживает гораздо значимее проблемы, чем эти пересуды.
— Йегова велик, и он свят. Он правит мирами и народами, но люди сами должны думать о том, что они делают. Ронни, а эта женщина, Карла, она была замужем?
— В том-то и дело, что Карла была замужем.
— Ронни, может быть, она боролась с грехом? Любить другого мужчину, кроме мужа, есть грех.
— Преступление? Эта женщина работала в кафе, где за хорошие деньги сама развлекала любителей пива и крепких напитков, и не убивала себя за это. А тут бац, и грех почувствовала? Эти женщины произошли не из мужского ребра, они из ребра шакала. Но их тоже жалко. Если женщину перестал удовлетворять собственный муж, то что ей надо делать? Ох, Рик, я не мог раньше себе представить, как тяжело страдают бабы, не получая удовлетворения в супружеской постели. Но и мужа можно понять: работа, налоги, кредиты… Рик, ты бы послушал женские пересуды… Мои друзья — портовые грузчики, но наш портовый юмор — всего лишь мелочь по сравнению с тем, что говорят женщины о нас, носителях полового члена. Только с виду они кажутся дамами с незапятнанной репутацией, а по сути — это просто ненасытные контейнеры для спермы. Я думаю, ты, Рик, хоть и молчишь, но меня понимаешь, наших милых соотечественниц может удовлетворить только взвод волонтёров из экзотических стран. Если мужики толпой валят на Филиппины, чтобы развлечься с дюймовочками с Филиппин, то их жёны отправляются на Кенары ...посетить музеи. Какие такие музеи на Кенарах? Там их ждут натренированные юноши, готовые переспать даже со слонихой, но деньги за секс они берут вперёд.
Рик умел внимательно слушать, и Ронни под горячую руку попытался себя оправдать.
— Сам посуди: человек сотворён Богом не как ангелочек, а как человек. Где различие между потребностью человеческой плоти и грехом? Что стоит в Библии? Или, как всегда, сначала «можно» — можно, а потом это «можно» уже нельзя. Разве так жили наши родители? Или начался конец света?
— Ронни, я могу тебе сказать, что конец света начался давно, с приходом самого правильного человека на земле Иисуса Христа. Наше поколение потеряло веру предков, и разврат стал нормой поведения. Хорошо, что у нас в стране ещё есть цензура на телевещание, где запрещается детям участвовать в рекламных роликах, а что уже творится в Америке? Забыт стыд и честь, всё подчинено наживе. Уже со школьной скамьи учителя обязаны внушать девочкам и мальчикам, что можно жить половой жизнью с кем попало, лишь бы партнёр надевал на свой пенис презерватив. Молодёжи не нужно уже благословение родителей на брак, случайся с особью противоположного пола как животное, лишь бы хотелось и моглось. В мире уже не осталось нетронутых невест и нет положенного воздержания у женихов. Самое страшное, что ни дети, ни их родители не боятся Иеговы, Его гнева. Ты веришь в Божий суд? Ад? Рай?
Ронни задумался.
— Рик… но судом устанавливается справедливость. Мне это нравится. Мне, как грешному человеку, хочется больше верить в Иисуса Христа, который за мои грехи умер на кресте.
— Это хорошо, что за твой грех кто-то другой пострадает? Если это так, то грешишь ты или нет, нет никакой разницы. Иисус Христос дал нам хороший пример, как соблюдать заповеди Бога, мы должны ему следовать, как это ни трудно. Вот ты сам всё разрешаешь делать своим детям?.. И Иегова тоже, как отец, на все человеческие желания поставил ограничения. Если их не соблюдать, Ронни, то в день Великого Суда никому не спастись, потому что каждый живший на земле должен будет отвечать за свои грехи лично! Ронни, что сказал Иисус Христос Магдалине, когда некому было бросить в неё камень, потому что все обвинившие её мужчины-евреи имели на сердце тот же грех? И сказал Иисус Магдалине: «Ты прощена, иди и греши дальше»? ...Нет! Христос сказал женщине: «Иди и больше не греши». Ты меня понял?
— Что Иисус бы мне сказал, когда увидел, как дерутся за меня женщины?
— Держи себя от них подальше и сам не греши.
Этот ответ Ронни не понравился.
— Что Бог сказал о разводе с женой?
— О разводе не может быть и речи, — это Рик проговорил уверенно, как подкованный борец за праведность, но его собеседнику такая праведность вдруг встала поперёк горла.
— Рик, ты умный человек и сам понимаешь, что Божьи заповеди — это не что иное, как западня для человека с совестью. Хочешь жить без греха? Браво! Но тогда ты будешь не жить, а медленно умирать, потому что сама жизнь на земле уже грех. Возьми хотя бы первородный грех Адама и Евы, ведь от этого греха всё человечество стали грешниками. Спишь с женщинами — грех, а не спишь — ещё больший грех, ибо этим воздержанием или сам себя в могилу загонишь, или чувствительных дам доведёшь до самоубийства. За жизнь в пустыне зарплату не платят, а то бы я уже давно ушёл куда-нибудь в оазис среди сыпучих песков, подальше от жены, детей и от всех женщин на свете, у которых без секса разыгрывается мигрень. Вот только Карлу жалко. Её образ до сих пор стоит перед моими глазами. Рик, как мне с этим жить дальше?
— Молиться!
 И Ронни стал молиться. Заученных молитв он не знал, поэтому молитва Иисуса Христа «Отче наш...» ему вполне подходила.
***
Однажды в осенний субботний день Ронни сидел в гостиной один.
Перед ним на обеденном столе лежала кипа платежей, разложенных по двум стопочкам, одна с платежами по счетам и другая — по кредитам. Каждый месяц ему приходилось много корпеть над бумагами, чтобы избежать финансового краха семьи, эти усилия больше напоминали растяжку шагреневой кожи в разные стороны, которая местами уже рвалась.
Надо сказать, что Де Гроте не любил одиночество, он был человеком общительным, но в последнее время ему нравилось оставаться дома одному, чтобы никто ему не мешал думать о жизни и делать своё дело.
В ту субботу, когда домашние разошлись кто куда, Ронни решил в спокойствии духа заняться бумажными делами, чтобы не думать о том, что творится в его семье.
Пегги год назад ушла из дома жить со своим другом Крисом в фамильную пристройку Де Гроте. Теперь маленький Дилан играл, спал и ел в густом наркотическом дыму.
Тим бросил учёбу в школе и теперь пропадал у своего друга Мишеля, известного в округе наркодилера.
Каролин так и не устроилась на постоянное место работы. Она подрабатывала где-то по-чёрному, а в выходные женщина уезжала в Голландию, где отдыхающие на кемпинге нуждались в доступных уборщицах, а её младшая дочь Вальяна уже три дня пропадала у своих подруг.
В доме гости собирались редко из-за занятости самого Ронни на новой должности, но друзья не обижались, а перенесли место встречи в бильярдную при кафе, где подавалось пиво в бочках, и никто не разделялся на хозяев и гостей.
Тишину дома в ту субботу не нарушало даже радио, новости действовали на мужчину удручающе. Не так давно Де Гроте, проанализировав политическую, экономическую и социальную ситуации на земле и у себя в стране, пришёл к выводу, что настала пора нажать «красную кнопку» ядерной атаки. Уничтожить этот развращённый мир надо было бы ради тех, кто ещё смог что-то святое сохранить в душе до смертного часа, а иначе наступит судный день всем на погибель. И только отсутствие этой самой «красной кнопки» помешало Де Гроте привести в исполнение свой приговор.
В его сердце поселилась такая горькая горечь, даже лёгкая музыка стала раздражать, поэтому радио уже с утра было выключено из сети. Правда, бывали моменты, когда мужчина, закрывшись в кабинете, слушал голос Паваротти, чтобы почувствовать собственную душу, и мечтал под мелодию Вивальди о встрече с любимой женщиной, понимая всю нереальность этой встречи.
Так вот, в ту субботу Ронни не собирался отвлекаться на разные мелочи, ибо ему предстояло срочно разобраться с бумагами, чтобы прикрыть растущие финансовые дырки в семейном бюджете. Когда от усталости и голода закружилась голова, послышался скрип тормозов машины, остановившейся на улице против его дома.
Ронни оторвался от бумаг и со вниманием посмотрел на улицу. У ворот дома остановился «Мерседес», из него вышел человек в синем костюме при синем галстуке и направился к парадным дверям.
Появление подобных «синих костюмов» не предвещало ничего хорошего для владельца дома.
— Разве нельзя, хотя бы для маскировки, судебному исполнителю прийти в дом к несчастному должнику в костюме зелёного цвета, например, или просто в спортивных штанах? — подумал Ронни, вздохнул и пошёл открывать дверь.
Что там скрывать, Де Гроте осуждал профессию судейских исполнителей, которые отбирали у людей последнюю надежду иметь какую-то собственность, наказывая и без того наказанных судьбой людей. Он не мог понять, как можно человеку согласиться на профессию современного палача. Судебные исполнители только назывались красиво, а народ их боялся, как бандитов, у которых нет ни сострадания, ни чести. Что для богатеев значил чёрно-белый телевизор, купленный стариками в рассрочку? Непригодная для использования вещь, но этот телевизор надо у стариков отобрать, чтобы этим актом насилия над бедными и слабыми показать свою власть в этом мире.
Проходя по коридору, Де Гроте уже не мог справиться с собой, он пыхтел от негодования, поэтому остановился у лестницы, ведущей в гостиную, и обратился к Богу, который, может быть, его ещё не забыл.
— Отец небесный, к тебе молился Христос, когда ему было трудно. Я тоже обращаюсь к тебе сейчас, потому что способен убить этого непрошеного гостя в синем костюме, который явился выбивать из меня долги моей супруги. Ты можешь всё изменить, ведь Ты Бог всемогущий. Измени ситуацию! …Прошу!
После молитвы гость не развернулся, не поскользнулся на садовой тропинке и не поломал ногу о порог, входя в дом Де Гроте, а спросил очень вежливо:
— Можно мне пройти внутрь помещения?
— Раз пришли, то проходите.
Гость оказался неулыбчивым человеком и не отличался показной любезностью, как это делали его предшественники. Он просто обратился к хозяину дома со скукой в голосе:
— Вы, наверное, догадываетесь, зачем я к вам пожаловал?
— Догадаться нетрудно, но сразу скажите сколько?
— Сколько? Вы сами не знаете?.. Сейчас посмотрю.
Мужчина в синем костюме открыл папку и стал перелистывать бумаги, пока не нашёл ту, что искал.
— Так, если верить этой бумаге, то общая сумма будет составлять всего 30 тысяч франков. Теперь вы меня услышали.
Спокойствие этого гостя не раздражало мужчину, оно его морально убивало.
— Всего 30 тысяч франков? 30 тысяч франков — это всего лишь мой месячный оклад.
Увы, эта реплика прозвучала в пустоту.
— Ничего не могу поделать. Вы должны, господин Де Гроте, расписаться здесь и ещё здесь.
— А если не распишусь, то меня посадят в каталажку?
Несмотря на свой чёрный юмор, Ронни покорно расписался там, где требовалось. Мужчина при исполнении натянуто улыбнулся и аккуратно закрыл свою синюю папку на синюю кнопочку. На прощание человек при исполнении спросил у поникшего духом хозяина дома:
— Каким образом вы желаете получить эту сумму: чеком или наличными?
Последующая пауза в гостиной могла занять достойное место в ненаписанной театральной постановке под названием: «Вознесение чиновника на небеса».
— Какие деньги?
От странного поведения Ронни, под его взглядом в упор чиновник стал розоветь лицом.
— Не волнуйтесь так сильно, господин Де Гроте, наша страховая компания выплатит вам эти деньги по истечению нашего с вами договора, то есть через три дня.
Ещё за страховым агентом не закрылась дверь, как Ронни чуть ли не со слезами на глазах воскликнул:
— Боже, ты любишь меня! Ты всемогущ!
Свою благодарность к Богу Ронни не смог удержать в себе. Он делился ею со всеми, кто попадался ему на пути, но в его окружении не было никого, кто бы радовался вместе с ним. В глазах слушателей Де Гроте сходил с ума, и все ещё раз убеждались, что дуракам везёт!
С того счастливого дня прошло примерно две или три недели. Как-то раз Ронни решил навестить своих друзей, которые проводили субботние вечера в местном кафе, за бильярдным столом.
Увидев Де Гроте входящим в кафе, друзья обрадовались, и особенно Жос.
— Какие люди к нам пожаловали! Тот, кто теперь пиво не пьёт и к женщинам не пристаёт.
— Да! Пиво и женщины сгубили мою жизнь. Вчера полиция приходила в дом. Тима подозревают в соучастии в банде угонщиков мотоциклов.
— Ронни, у него же есть хороший мотоцикл, зачем ему ещё один?
— Затем, чтобы прослыть среди бандитов своим человеком. Тим ездит на мотоцикле «Камино» и думает, что крутой пацан. Ему в голову не приходит, что по техническим параметрам этот мотоцикл давно в утиль пора выбросить. Уважающий себя мотоциклист никогда не прыгнет в седло этой пародии на мотоцикл, на нём предпочитают ездить только камикадзе и стиляги… А его мать, то бишь моя Кринь, только подзуживает Тима, давай, мол, сыночек, установи рекорд! Эта чертовка на неделе к маме заходила, так после её ухода из родительского дома пропал золотой набор вилок, ножей и ложек. Теперь моя мама больше не зовет Кринь «ангелочком», ибо та сняла все деньги со счёта, открытого на имя Вальяны, когда та только родилась. Хорошо, что в сберегательной книжке стояла роспись Каролин, а то бы мама на меня подумала.
— Что ты всё ноешь, Ронни! Жизнь без проблем не бывает. Давай сыграем лучше в бильярд. Давно ты, мой друг, в руках кий не держал.
Друзья подошли к пустующему бильярдному столу.
— Постой, Жос! Я забыл свои очки. Ты ведь знаешь, что после операции на глазах, когда мне насквозь прорезали правую радужку левого глаза, у меня без очков на небе горит не одна луна, а целых пять, и какая из пяти настоящая — знает один лишь Бог.
— Ага, вот ты сейчас своего Бога и попроси, ведь он тебе 30 тысяч подарил? А? …Или ты сочинил эту историю про судебного исполнителя?
Тут Ронни воспрянул духом, словно получил радостную весть свыше, и стал вслух молиться:
— Я верю, что ты, мой Бог, можешь всё! Я прошу Тебя, покажи Жосу, моему другу, Твою силу, а мне — Твою любовь. Жос, даю тебе право начинать игру.
Этот разговор слышали и другие завсегдатаи кафе и, не сговариваясь, стали с интересом следить за игрой.
Фортуна была явно на стороне Жоса, он с ловкостью чемпиона загонял шары в сетки. Ему аплодировало всё кафе, посетители начали делать ставки на играющих у бильярдного стола друзей. Первый холостой удар случился, когда Жос уже набрал 30 баллов из 61 возможного. Только один шар отделял его от победы.
Настала очередь для Ронни взять в руки кий.
Ронни эдаким петухом прошёлся вокруг стола. Потом нагнулся, примериваясь к будущим победным ударам, и понял, что без очков ему не забить ни одного шара. Каждый шар в его глазах отражался пятикратно. Чуда не происходило. Неожиданно для его болельщиков Ронни распрямился и посмотрел наверх, где за тёмным потолком уходило в вечность небо.
— Мы должны это сделать! — обратился он к тому, кого никто в кафе не видел.
Потом мужчина уверенно нагнулся над зелёным бархатом игрального стола и стал бить кием по оставшимся на поле шарам без прицела. Бильярдные шары в удивительном порядке раз за разом падали с присвистом в лузы: бумс, бумс и опять бумс.
В кафе уже никто не сидел за столиками, все присутствующие столпились у бильярдного стола. Шары словно увёртывались от кия подслеповатого игрока, убегая от него в разные стороны, и один за другим запрыгивали в лузы. Ронни распрямился только тогда, когда на игральном поле не осталось ни одного шара. Он был счастлив. Ни одного промаха. Теперь и другие увидели дела его Бога, Бога-заступника.
Но эта неожиданная победа никак не прославила Бога, она стала только поводом для очередного тоста за победу счастливчика Ронни, которому подыгрывает сам Бог. Жос не стал поднимать пивной бокал за победу друга, потому что обиделся.
— Ты скрывал, что мастерски играешь в бильярд, — обратился он к другу, — а ещё другом называешься.
Уже по дороге домой Ронни опять почувствовал одиночество и грусть. Друзья не понимали его, и только приходы в дом Рика, свидетеля Иеговы, отличались постоянством.
Но и Рик стал жаловаться, что его служение Богу становится неугодным руководству общины, а потом предупредил Ронни, что, возможно, вместо него к нему будет приходить другой человек.
— Кто у вас там начальник? У католиков — Папа в Риме, у вас в общине — какой-то всезнайка, который лучше знает, кто мне подходит, а кто — нет. А где же тогда Бог, который правит? Не нужно мне никого другого из вашей группировки, — взорвался Ронни.
— Не надо так волноваться, ведь Бог любит послушание. Да, у меня для тебя есть хорошая новость. Смотри, здесь в Святом писании написано, что муж может оставить свою жену, если та не верит Иегове. Прочитал?.. Хорошо. Теперь давай подумаем. Если жена прелюбодействует, то тем самым она совершает грех, так как не боится Бога, потому что не верит Ему! Этим она освобождает своего мужа от супружеского обещания в верности.
— А если оба супруга прелюбодействуют, то они вдвойне свободны? Значит, у меня есть шанс начать сначала?
— Сначала и без греха.
После этого разговора проходили дни, недели, а эти слова имели такое огромное значение, что их трудно было осмыслить. Ронни хранил их на сердце как клад с сокровищем, который он ещё сам не решался открыть.
***
Доказать виновность Тима в угоне мотоциклов полиция не смогла, но Ронни в этом уже не сомневался: в его гараже периодически появлялись чужие запчасти от фирменных мотоциклов и потом они так же странно исчезали.
Ронни терялся в вопросах воспитания детей, и часто ему приходил на ум разговор с одним из сослуживцев, сержантом Смитом. Сержант Смит и его младший брат служили в части спасателей уже лет десять, и они очень гордились своим домашним воспитанием.
Низкорослые удальцы, братья Смиты не знали сострадания к подчинённым и очень боялись умереть от банального рефлюкса — забрасывания пищи из желудка обратно в пищевод. Ронни посмеивался над этими надуманными страхами, но его поражала жёсткость обращения братьев с рядовыми агентами. Однажды он задал старшему Смиту вопрос, как подчиненному.
— Слушай, сержант Смит, зачем ты рядового Давида заставил весь день территорию мести? Он же отменный техник, и у него золотые руки, а подметальщик он плохой. Я ведь в курсе, что ты на него донос уже настрочил, а у парня и так больная мама. Выгонят его, куда пойдёт юноша?
— Господин Де Гроте, это вы у нас в части что медовая пастила, а Вилли парень норовистый, а сам за себя постоять не может, слабый он парень, как варёная репа. Так пусть малость остепенится.
— Но вы тоже были новичками, и каждому человеку на новом месте надо дать время на адаптацию, а не загонять его в угол. Старшим офицерам полагается воспитывать в человеке характер настоящего спасателя, а не вгонять его в рабство.
— Господин Де Гроте, вас что, на улице воспитывали? А нас с пелёнок отец учил так: если бьют — дай сдачу, а чувства и всякие сопли надо в задницу затолкать, и желательно в чужую, чтобы даже по трупам к цели добраться. Жизнь дана сильным людям, а не слабым. Тут сюсюканье не поможет, от слабости лечит только вымоченный в рассоле кнут, если уже не поздно.
— А у вас дети есть?
Это последнее, что спросил Ронни у братьев, но ответа не стал дожидаться.
***
Дети Де Гроте тоже не отличались особым воспитанием, но были добры, но вырастут ли они хорошими людьми? Ронни переживал за детей, но помогать им сделать правильный выбор жизни ему мешала та, которая во всём перечила ему.
Как-то раз, вся семья Де Гроте готовилась отметить день рождения Тима.
Каролин заранее уже успела подарить сыну мужские дорогие духи. Пегги и Вальяна сидели за столом в кукольных колпачках из цветной бумаги и надували цветные шарики. Ронни пришёл с работы уставшим и голодным, но перед праздником он решил строго предупредить Тима, чтобы тот не шутил с огнём.
— Тим, что за запчасти от мотоциклов опять лежат под полкой в гараже? Ты думаешь, что угон мотоциклов останется для тебя безнаказанным? Я сам пойду в полицию с заявлением, если ещё раз замечу твоё участие в угонах. Немедленно унеси запчасти из моего гаража, а потом мы сядем и съедим именинный торт с вишней, который ваша мать купила в булочной. Тим, мой сын, пришло время отвечать за свои поступки.
— Кто? Тим?.. Твой сын? Ты что, рехнулся? Думаешь, что Тим ...твой сын?
Каролин слюной поперхнулась от возмущения.
— Дети, видите этого толстяка? Никому из вас этот мужик не отец! Ха-ха-ха… Этот болван думает, что он вам отец! Толстая свинья, вот кто он. Ещё полицией угрожает! А ну, убирайся из моей семьи! Вон из моего дома!
Случилось!
Ронни со спокойным удивлением осмотрелся вокруг, словно к нему вновь вернулось зрение. Да, это была не его жизнь, не его жена и не его дети. Пришла пора покинуть этот дом, чтобы найти свой.
— Дети, вы слышали, что сказала вам ваша мать? Я не ваш отец, а ваша мать выгнала меня из дома, который я построил вместе с вашим дедом, но я ей не судья. Я послушно ухожу.
Пегги и Вальяна покорно кивнули отцу, и клоунские колпаки на голове кивнули тоже. Только Тим смотрел на отца, насупившись. Ещё в школе его принимали за марокканца, а белокурые девочки не хотели с ним дружить. В компании подростков, отцы которых приехали в Бельгию из Марокко, он всегда чувствовал себя своим, но то, что сейчас сказала мать, сам Тим не хотел принимать за правду.
Перед уходом отца вдруг заревела Пегги, за ней и Вальяна.
— Что реветь напрасно? Ты что, оглохла? — набросилась на дочерей Каролин. — Я твоя мать, и я знаю, что говорю! Никому из вас троих этот толстяк отцом не является! Никакой он не дед Дилану, он ему чужой вредный дядька! Ха, даже детей не в состоянии был зачать! А ещё полицией угрожает!
Ронни уходил из дома в том, во что был одет, чтобы больше никогда, никогда в своей жизни не возвращаться обратно. На пороге мужчина обернулся и кинул Тиму ключ от зажигания своего «Мерседеса».
— Сын, я поеду на своём кабриолете, а ты пригони мой «Мерседес» к бабушке. Хорошо?
Тим виновато качнул головой, не понимая, что происходит в родительском доме, что происходит в его жизни, но поручение отца выполнил.
Валентина без особого энтузиазма разрешила сыну проживать в том маленьком мобиломе, который Ронни так удачно купил у цыган ещё десять лет назад. Она тут же назначила для сына, сбежавшего из семьи, приличную месячную плату за проживание на территории её сада.
Впервые за многие годы Де Гроте почувствовал себя счастливым, и у него не было жены, детей и дома, зато имелись любимая работа и свобода менять судьбу!
Что бы ни случилось с человеком на его веку, хорошее или плохое, ночью рассыпаются над ним миллиарды звёзд, а по утру для него всходит над горизонтом лучезарное солнце, чтобы освещать его путь в вечность, которая была, есть и остаётся тайной Творца неба и земли...
Свобода! Путь открыт! Новый старт! Иди и не греши! А куда идти, кто скажет?