Карандаш

Один  грамотей, создавший несколько лет назад реверсивную философию на базе креативной, созданной тоже им чуть раньше, не такой, как у иных интеллектуалов, на фестивале народного единства познакомился с дельным демократом, Суговым. И тогда же Сугов и Дмитриев, творец новых концепций, перешли в "Шашечную" и там без боя завоевали пустовавший стол.
Довольный Дмитриев, засунув руку в потайной карман вельветого пиджака, достал бумагу с рисунком. Сугов, недоумевая, стал рассматривать какой-то грозный символ, который изобразили, используя простой карандаш. Рассматривая, он невольно подпевал себе самому в густые усы: "карр-ррандашш, карр-ррандашш".
 - Что ты поёшь? - Спросил его худощавый собеседник с морщинистым лицом, напоминавшим помятый платок.
 - А?
 - Что поёшь?
 - А, я просто вспомнил одну историю и...
 - Что за история? Расскажи, делать всё равно нечего.
И Сугов, у которого на сером лице из типографского картона были прилеплены серые глаза и всё остальное, вырезанное заранее из мелованной бумаги из магазина канцелярских товаров, стал медленно рассказывать.
Жил да был старый бандит по прозвищу Карандаш. Он был закоренелым атеистом и стремился к тому, чтобы побольше награбить или украсть. Однажды он неожиданно влюбился в чернобровую гречанку с чёрной копной волос на голове. Он был вполне отмороженным по жизни, но понимал, что девушки любят, когда за ними долго ухаживают, ну там цветы, подарки и прочее. И он тогда,  чтобы понять психологию отношений, нанял  лучшего преподавателя, который был молодым блондином, худым и подтянутым, ну прям шест для стриптиза, и который в процессе обучения Карандаша воровал из его кабинета карандаши, по одному за сеанс. Охранники, наблюдавшие за ними в монитор, видели всё это и докладывали боссу. Но старый бандит терпеливо помалкивал, ибо молодой хорошо обучал и у него появились все шансы покорить красивую гречанку.
Через полгода обучение было успешно окончено, недоступная Елена теперь жила в дорогой гостинице, которая принадлежала Карандашу.
В преподавателе надобности больше не было. И хитрый Карандаш, пожав руку молодому учителю, поблагодарил его, вынул из ящика стола длинный чёрный карандаш и ловко воткнул его в синий глаз хамоватого психолога. Тот немного постоял так, а потом не торопясь повалился на коричневый паркет возле массивного стола, привезённого из Шотландии. Карандаш, который торчал из его глаза, тоже был оттуда и стоил пять тысяч фунтов.
Сугов, зевая, завершил рассказ тонкой улыбкой, потянулся и похлопал Дмитриева по плечу, который, закрыв глаза, открыв рот и поставив локти на стол, безмятежно спал. От прикосновения Сугова, ярого демократа, он проснулся, вздохнул и сказал, что рассказ ему очень понравился. Они попросили резвого распорядителя принести им доску и шашки, а также два стакана с горячим чаем. Но наглый работник в белой рубахе сказал, что шашечная закрывается на спецобслуживание  и он просит посторонних покинуть помещение. Сугов и Дмитриев, два пожилых и очень образованных человека, недоумевая и через слово матерясь, всё же встали из-за стола и, хрустя старыми костями, удалились.
На улице Дмитриев спросил Сугова, знаком ли он с его новой статьёй о реверсивной философии.
 - Какая, к чёрту, статья?! Ты видел этого хмыря? Он беспардонно вытолкал нас из шашечной. Что творится, ёпрэсэтэ, что делается!