Любовь

Любовь — понятие абстрактное, существовавшее до определённой поры в невостребованных областях моего подсознания, свалилась на меня как снег на голову, и разбираться в ней пришлось принудительно.
 "Маруся, я влюбилась!" – голос подруги вместе с мягким постукиванием по спине разрушил гармонию счастливого дня. Не прошло и пяти минут, как я наконец-то определилась с предпочтением в выборе профессии. Моя голова и руки по уши были заняты печевом пирогов из теплой грязи послеобеденного дождя. Облюбованная лужа представляла собой неплохой набор ингредиентов, но для получения качественного продукта ей нужен был хороший замес. Потоптавшись босыми ногами по дну водоема, я взяла пригоршню теста на пробу и в очередной раз сжала его в кулаке. Тёплая жижа жирными червяками просочилась сквозь пальцы.
"Чё-то я не поняла, как ты могла влюбиться, если ходила за веранду капустки нарвать для наших пирожков, – мой взгляд уперся в кучку речной гальки. – Видишь, у нас одна картошка осталась.
Из Галиных карманов выпала пара листиков подорожника, – Там и влюбилась... – вздохнула Галя и начала сверлить меня требовательным взглядом, как будто ей срочно требовалось мое внимание и дружеская поддержка.
Тесто поднималось как на дрожжах, и я едва успевала делить его на порционные кусочки, каждый из которых затем превращался в самостоятельное кондитерское изделие. Согласно прейскуранту, товар продавался по три копейки за пирог с капустой, по две – за картофельный. Очередь нетерпеливо переминалась с ноги на ногу: «Скоро уже?.
– Вам с чем? – я попыталась продолжить разговор с клиентом, засовывая зеленый лист в пирог.
– Ты вообще меня слышишь? – настойчивый голос не давал мне сосредоточиться на земных проблемах, перенося в область романтическую, не поддающуюся монетизации. Пришлось остановить едва налаженный процесс. – Всё... Закрываюсь!"
Я уставилась на Галю, смутно припоминая, где слышала это выражение. Кажется, речь шла о Дюймовочке. Да, какая-то суета вокруг главной героини выстраивалась в интригующую историю, где все всех любили, потом все со всеми хотели пожениться, передумали и снова почти поженились, но снова передумали, потом ей подарили крылья — вот и сказочки конец, как будто свадебные подарки — это то, для чего затевался весь «сыр-бор».
"Сильно? - Галя закатила глаза, намекая на бестактность моего вопроса.
– В кого?
– Да так, есть тут один... – Галин вид сообщал мне, что к её трагическому состоянию следует относиться с сочувствием. Я была не против, но поняла, что для живого участия мне необходимо визуализировать объект Галиного обожания и присутствовать в момент обожания, чтобы понять смысл обожания. И только тогда можно будет обсуждать проблему, так внезапно свалившуюся на закадычную подругу, а значит и на меня,
— Пойдём, покажешь.
Галя поплелась к беседке, томно лаская взглядом предмет вожделения. Да это же Сашок, помню, он взял пирожок с капустой, постучал по моей ладошке пять раз, я сдала ему два, и мы были в расчёте.
На ступенях террасы он раскатывал грузовичок, груженный моим пирогом, смачно дребезжа губами и разбрызгивая ореол радужной пыли вокруг своей головы. Панамка съехала на затылок, девчачьи ямочки на щеках придавали образу некую пикантность.
Наверное, пора задуматься о сферах, до сих пор мной не изученных. Посочувствовав Гале, я направилась в укромный угол дачного участка, чтобы поразмыслить над открывшимися для меня перспективами перехода в настоящую жизнь.
— Пожалуй, я тоже влюблюсь в Сашку. Мы же с Галей подруги и поклялись всё делать вместе. Решено! На одной торговле пирожками сильно не повзрослеешь. Та-а-ак, с чего начать?
Сконцентрировав внимание на однокашнике, поискав в его облике приметы, достойные высоких чувств, я перешла к поиску глубинных переживаний внутри себя. Прислушалась к ударам сердца, нащупала пульс. — Что дальше? — я попыталась примерить к себе образ Дюймовочки в её «газовом» платьице, сидящей на листе кувшинки. Засмотрелась, как в мелких камешках на дне воображаемого ручья отразилось солнце. Розовые пальчики подняли бриллиантовую россыпь из журчащего потока. Поясок, снятый с талии юной девы, потянулся к мотыльку, его крылья опахалами взмахнули над златокудрой головкой. — И всё это удовольствие во время побега прямо от свадебного стола навстречу красивому финалу с крыльями? Вот что такое любовь! — решила я.
Лёгкая тень в сопровождении знакомого потрескивания пронеслась в воздухе и превратилась в стрекозу, присевшую на своё горе рядом со мной. — Вот ты-то мне и нужна! — Бросок, и стрекоза зажата в моих ладонях. Нитка, вытянутая из подола платья, обмотала её хвост, второй конец я практично завязала в петлю и зажала указательным пальцем.
...Вместе мы выплыли из кустов и продефилировали перед потрясённой публикой. Сашина машинка скатилась со ступеней беседки, разметав стройматериалы, транспортируемые к объекту. Предмет моего минутного увлечения был сражён наповал.
Влюблённая Галя, перехватив Сашкин заворожённый взгляд, сжалась от бессилия, вызвав в моей душе боль сострадания. «Мы же подруги!» Десятки рук протянулись к ручной стрекозе, среди них была и Сашина, — Маруся, я с тобой!
Но где там..., слава уже несла меня на волне восхищения, моя первая несостоявшаяся любовь затерялась среди фанатов. Да Бог с ней, с любовью. Перемахнув через скамью, таща за собой не поспевающую стрекозу, под улюлюканье толпы я летела без оглядки за границы обыденности. Прощай, Саша, я никогда тебя не забуду... Впереди меня ждала настоящая жизнь.