Фильтруйте, господа, фильтруйте

     Людмила Васильевна проснулась поздно и в плохом настроении. Осторожно встала с кровати и поплелась на кухню.
     Ночью у неё разболелось колено. Она никак не могла найти удобное положение, чтобы как-то успокоить ногу. Массировала, втирать мазь и только приняв таблетку, почувствовала некоторое облегчение и заснула.
     Утро не радовало. Опять шёл мелкий дождь - осень.
     Женщина, равнодушным взглядом, скользнула по знакомому пейзажу и остановила его на бомже, роящемся в помойном контейнере.
     Мужчина был одет в чистую светло-коричневую куртку, поверх которой висел синий пластиковый фартук. На руки были надеты резиновые перчатки, а чуть выше синие, в тон фартука, нарукавники.
     - Какие, нынче, импозантные бомжи пошли, - проворчала Людмила. Она вспомнила, как когда-то, в начале девяностых она, ещё довольно молодая женщина, стояла у этого же окна и наблюдала подобную картину: мужчина в пальто, уже неопределённого цвета, копался в помойке. Найдя там что-то съестное он, незамедлительно, прожевал "деликатесс", а потом, зачерпнув ладонью воду из ближайшей лужи, запил "вкусняшку".
     В то время, маленькая Прибалтийская республика, только-только, обрела независимость и начала неотвратимо превращаться в гордое европейское государство. Оно обрастало сопутствующими буржуазными привычками, бытовым жирком и титульным менталитетом.
     Одно тревожило - почему-то у помоек стали, всё чаще, появляться люди, интересующиеся внутренним недуховным содержанием бачков.

     Сначала прилично и чисто одетые, но со временем они исправили этот недостаток и изменились - и внешне, и внутренне. Буржуазный жирок у государства нарастал, но теперь, уже издалека, можно было легко узнать человека "без определённого места жительства".
     Потом наступил благостный период когда они пропали. Толи народ начал жить капиталистическими идеалами бытия и на проверку помойки, при дневном свете, стало выходить некомфортно, толи "отщепенцы" скучковались в организованные коммуны, прямо на городской свалке и стали  там жить-поживать, да добра наживать...

     И вот опять - мужик роется в помойке?!
     У Людмилы Васильевны пробило сознание. Не позволю страдать человеку, пронеслось в голове. Сердобольная женщина достала из холодильника колбасу, нарезала её толстыми кусками, сделала бутерброды. Положила их в пакет. Добавила туда упаковку томатного сока. Набросила куртку и, забыв про больное колено, пошла на улицу на свидание с прошлым.
     А во дворе было всё как в девяностых: мужчина с энтузиазмом и воодушевлением, продолжал копаться в отходах. С трудолюбием разрезая пакеты и дотошно вникая в пахучее содержание каждого.
     Людмила Васильевна подошла к нему и протянула пакет с колбасно булочным подарком,
     - Это Вам, - обратилась она к бомжу.
     - Mis see on? - (что это?) - спросил по-эстонски глубоко роющийся.
     - Бутерброды. От всей души. Возьмите.
     - Вы что? - возмутился господин, переходя на немного подзабытый русский.
     - Вы решили, что я голодный? Смешно. Не дождётесь. Я чиновник из мэрии. У нас акция - проверяем как жители сортируют отходы. - продолжил он гневную тираду не отрываясь от потрошения. - Мы приняли закон о сортировке отходов и я уже нашёл, в некоторых мешках, несоответствие содержимого нашему распоряжению. При повторном нарушении на жильцов будет наложен штраф.

     - Понятно, - проворчала Людмила Васильевна, - У мэрии закончились деньги. Но хорошо хоть из луж грязную воду пить не будут. Зарплаты у них сейчас большие, на хорошее вино или даже на виски денег хватит.
     Она равнодушно повернулась и прихрамывая пошла домой.


         10.11.23