Опять нос разбили

Александр Александрович, или Сан Саныч, как обычно все его звали, делал очередной обход своего хозяйства. В зимнее время его особенно беспокоила работа котельной, и как бы он не хотел заходить в пыльную и грязную кочегарку, тем не менее, приходилось ему частенько проверять этот важнейший участок хозяйственной цепочки.

Инспекционная проверка котельной проводилась в холодное время года, с сентября по июнь. А с наступлением тепла, требовал к себе постоянного внимания другой немаловажный объект – общественная уборная, пудр-клозет. Конечно, и зимой тоже приходилось соблюдать некоторые нормы санитарной обработки данного объекта, но тогда эта операция сводилась к минимуму. Как правило, все те, кому поручалось дело, всячески старались отвертеться от этой неприятной и малоквалифицированной работы.

Сан Саныч в этом вопросе придерживался тактики кнута и пряника. Так как в штате его коммерческой структуры не было специальных на то работников, то ему приходилось заставлять заниматься этим неблагодарным делом работников службы безопасности. Они же, как и все нормальные люди, молились Богу, чтобы очередная уборка отхожего места пришлась не на их смену. Были среди них споры, была ругань, бывало, что ребята доходили и до рукоприкладства в спорах, кому убираться.

Была определенная напряженность в этом вопросе, поэтому Сан Санычу приходилось маневрировать между взрослыми мужиками, которые на полном основании могли бы отказаться от выполнения его указаний на сей счет. Старшим службы безопасности был тогда Саендуев Виктор Михалыч, человек очень ответственный и требовательный. В коллективе его не особо жаловали, все считали, что Михалыч чересчур требователен и придирчив ко всем сотрудникам.

Многие считали его занудой и врединой. Но Сан Саныч к нему благоволил, знал, что где Михалыч, там всегда порядок. Если другой промолчит, то он обязательно выскажет в лицо, то, что он думает, невзирая на чины, звания…
Как то заглянул к ним в контору глава района. А он, глава, мало уделял своего времени работе на местах, все куда-то скакал, ездил, говорил, что решает вопросы района в министерских кабинетах.

Все эти его измышления – чушь собачья, он просто был никчемным руководителем и от насущных проблем жителей района предпочитал хорониться в республике. Вот этот самый гастролер и явился к ним в офис. Дежурным в тот день был Михалыч, и как всегда выполнил свою работу безупречно. Прежде, чем запустить его, он дотошно выспросил у него фамилию, к кому он идет и, по какому вопросу. Вконец он добил главу тем, что предложил тому подождать, пока он доложит о нем руководству. Сан Саныч, хоть и не уважал местного нойона, но этикет есть этикет – попросил Михалыча, немедленно препроводить того в свой кабинет.

И вот они оба, красные и злые, переругиваясь друг с другом, вваливаются к нему в кабинет. Главе, естественно, не понравилось, что какой-то сторож, как он выразился, так долго продержал его на холоде возле дверей.

— Я Глава района, а ты смеешь меня спрашивать, кто я такой! – кричит один.
— Откуда я знаю, что вы Глава! – ответствует другой.
— Даже если вы и Глава, то я все равно обязан был вас проверить, –не сдается Михалыч.
— Руководство надо знать в лицо! – напирает районный начальник.
— У вас на лбу не написано, что вы Глава, – не сдается Михалыч.

Глядя на них обоих, Сан Саныч, готов был скатиться под стол от душившего смеха, но лишь усилием воли он сохранял на лице серьезную мину. Он, конечно же, был согласен со своим работником службы безопасности, однако вслух приврал тому, что это очень уважаемый и узнаваемый в районе человек, а ты, Михалыч, якобы, не в себе и просто не разглядел его в мониторе видеорегистратора. А когда тот вышел, Сан Саныч еще и главе на ходу сочинил:

— Конечно, он узнал вас. Вас в районе каждая собака знает. Он просто такой принципиальный человек и никогда не признает своих ошибок. Напоследок еще и пообещал тому:

— Уж я то, поверьте, накажу его!

А сам подумал:

— Вот так люди и врут друг другу без особой надобности. Это мы врем на районном уровне, а что творится наверху?

Однако, «вернемся к нашим баранам».
Так вот, если в холодное время года были вечные споры с уборкой этого треклятого туалета, то с наступлением тепла объект переходил под патронаж уборщицы и охрана, наконец, вздыхала с облегчением. Полемизируя на счет чистоты и порядка в их конторе, тот же Михалыч всегда удивлялся:

— Вроде интеллигентные люди, все с высшим образованием, наконец, женщины, а гадят вокруг себя хуже плебеев.
— Вы посмотрите, что творится на кухне – везде крошки, везде остатки от пищи, везде тараканы, гора немытой посуды. Гляньте в туалет…

Сан Саныч поначалу не всегда с ним соглашался, но Михалыч буквально за руки отводил его на кухню, а затем и в отхожее место, чтобы тот воочию убедился в его правоте:

— Вот, полюбуйтесь!

Правда оказывалась, практически всегда, на его стороне. Уборщица хоть и проводила ежедневную санитарную обработку, тем не менее, факты отчасти подтверждали слова Михалыча. И приходилось Сан Санычу проводить воспитательную работу «среди уборщицы», хотя надо бы вразумить всех женщин из «высшего общества». Но как сказать взрослым людям, чтобы те аккуратнее «ходили» в туалет? Этого он не знал.

Как-то Сан Саныч, скорее уже, по привычке заглянул в этот некогда злополучный объект. Сам же он никогда не пользовался им по прямому назначению.
После этого пошел к себе, позвонил в дверь – дежурил Михалыч и он, проходя по коридору, обронил, как бы, между прочим:

— Опять кто-то в туалете нос разбил.

У Михалыча глаза на лоб полезли. Пока Сан Саныч мыл руки он все это время настороженно поглядывал на него и так же с опаской проводил его до кабинета.
Сан Саныч видел, что Михалыча прямо распирает, и, что тот хочет сказать ему что-то важное, но он не подавал виду на нетерпеливые ерзания Михалыча. Не выдержал, бедолага, зашел через некоторое время к нему в кабинет и с порога заявил:

— Нет, Сан Саныч, это не нос в туалете разбили, это… у женщин иногда такое бывает!