Женщина не вещь!

Луна на небе, глянь, сияет;
Провинциальный городок —
В поздний час окна зажигает;
Так что миг снов ещё далёк.
Ещё на улицах, что в центре —
Люди не так уж и редки.
Но чуть подальше, в километре —
Полна уж ночь своей тоски.
Повсюду тут ютятся тени;
Их голоса грустно молчат.
Пугают их в окнах огни —
И тени прочь скорей спешат —
Туда, где нет уж фонарей;
Туда, где нет окон домов;
Туда, где редок шаг людей;
Там спит округа — вид таков:
В ряды стоят там гаражи;
Меж ними изгородь с кустов.
Там в поздний час нет ни души;
Окромя лишь безродных псов.
Там лёг, увы, короткий путь —
Удобный срез через квартал.
Редко — но всё же кто-нибудь
Путём тем, поздно, да шагал.

В сей поздний час шла от подруги
Девчонка милая одна.
Ей не хотелось мотать круги;
Домой спешила так она.
Со страхом путь неосвещённый
Себе дозволила — на беду!
Судьба ли этот путь неверный?
Что врёт ей: "Так скорей приду!"?
Звалась девчонка: "Вероника";
Дома её ждут: мать, отец.
Но смерть к ней ближе четверга;
Сегодня — в среду ей конец.
Сейчас она ещё живая —
Домой к родным своим спешит.
Идёт, о завтрашнем мечтая;
Животик в ней мило урчит.
Проголодалась, знать, наверно;
Ах! на ночь есть? Можно разок.
Чтоб быть фигуре совершенной —
Иные пьют лишь только сок.
Была стройна ли Вероника?
Скорее "Да" — скажу, чем — "Нет".
Но не худая — как тростинка.
В тем более ни скелет!
Была она немного в теле —
Самую малость; подчеркнуть —
Вы взглядом верно б в ней сумели:
Её большую в меру грудь.
Но это ль главное достоинство?
Была лицом она прекрасна —
Как солдат ангельского воинства,
Что зрит к суетам безучастно.

Тревожил страх... но всё равно —
Ника вперёд быстренько шла.
Тут будто бы в страшном кино —
Кошка дорогу перешла.
"Мол, не ходи вперёд — беда;
Беда случится там с тобой!"
Но мы идём вперёд всегда —
Даже прощаясь в днях с судьбой.
И не послушав этот знак —
Ника продолжила свой путь.
Взяв пуговку рукой в кулак;
Спасся ли так хоть кто-нибудь?
Не знаю! Ника не спаслась...
Пред нею троица стоит.
— Что ж прочь бежать ты не взялась?
— Что ж мимо них Ника спешит?
За руку вдруг схватил её —
Один из троицы лихой.
— Красотка, стой! Ну, ё моё!
Плохо ходить поздно одной.
— Отпусти руку! — просит Ника;
Но зло безжалостно, увы!
Три окружило мужика;
Всю щупают её. — Эх! вы...
Эх! вы — род прелюбодейный!
Как можно силой ласки брать?
Кипит мой разум возмущённый;
Мне хочется таких проклясть!
Вот потащили уж бедняжку;
Прикрыв ей рот крепко рукой —
За гаражи; порвав рубашку;
Грудь лапая рукой чужой.
Один: ей ротик прикрывает;
Другой: взяв руку на излом —
Ей ножом острым угрожает —
Прям пред её милым лицом.
А третий: обнажив ей низ —
Творит с ней нагло: стыд и срам.
Сколь беспощаден их каприз —
Неясно их чёрным сердцам...

Слеза бежит вслед за слезою —
По щеке Ники. Мерзко ей!
Считает ли её живою —
Творящие всё это с ней?
Ей каждое внутрь вторженье:
До отвратительного в крик!
Мертво надежды основанье;
Сокрушил Нику страшный миг!
— Скажите мне: о! разве так
Мы женщин брать парни должны?
Насилию, я, знайте — враг!
В любви должны быть мы нежны!
"Глаза в глаза", "Уста в уста",
"В порыве сердца к сердцу" вот.
Такая близость уж чиста —
В ней грань священная цветёт.
Я проклинаю в днях насилье!
Я — посол добровольных встреч!
Что ж, жгите, жгите — горячее —
В аду для троицы той печь.
Пускай они в аду познают —
Как вечность мук собой страшна!
Пусть зло им вечно не прощают!
Пусть взыщут с них их зло сполна!

Горит Луна: бела, бледна;
Ночь тихо к утрецу ползёт.
Что Вероника? О! она —
Уж своих слёз с очей не льёт.
Теперь она — что пуста.
Ей безразличны действия их.
Ведь её цель, её мечта:
"Не оставаться уж в живых!"
Сменив друг друга; всё закончив;
Они ушли, бросив её.
Как с вещью с нею поступив —
Словно души нет у неё.
Лежит она за гаражами;
Одежда порвана на ней.
Утро среды встаёт над нами —
Вот день последний её дней.
Безмолвно Вероника встала;
И сняла с тальи поясок;
И петлю крепкую связала;
Нашла крюк в крыше — что высок.
К нему приладила удавку —
На ящик деревянный встав —
Засунула в петлю головку —
Толкнула ящик прочь, представь:
Весит она, хрипит, но тщетно —
Петля надёжна! Шанса нет!
И умерла она... печально —
Умереть в двадцать всего лет.
Вещью её зло посчитало;
Сломало жизни её цвет.
Жить дальше Ника не желала;
Всё — Вероники больше нет!

Весит она в петле — бледнеет;
Полураздета; грудь бела.
Кто отомстить за то посмеет?
Накажет ль кто пороки зла?
Пусть их нагонит случай страшный!
Пусть жизнь насилью отомстит!
Пусть не простит в день завтрашний —
Никто насилию обид!

Автор сего — Данте де Анри

(Картинка из интернета)