Данс макабр

Лука Изральевич Зипунцов, залихватски пританцовывая танец Джайв, возвратился домой. Был он в дурном расположении духа. И было отчего. Сегодня он был у врача, и узнал свой диагноз: у него обнаружили неизлечимую форму болезни под названием, "пляска святого Витта".
Пляска святого Витта (хорея) – это такой странный неврологический симптом, который характеризуется наличием в мимических движениях человека некой беспорядочности и отрывистости, отдаленно напоминающей танец брейк….

Болезнь характеризуется не только появлением непроизвольных движений, но и значительным снижением интеллекта, вплоть до полной потери личности.

Видимо, Лука Изральевич подхватил эту хворь во время последней командировки в Гваделупу, в ресторане отеля Мариотт, когда танцевал с дородной, кряжистой проституткой, с довольно низки интеллектом и совсем без личности. Хмурый врач, чуть не плача, сообщил ему, что жить Зипунцову оставалось от силы две недели.

- Что-то ты сегодня такой хмурый? - сразу заметила жена Зипунцова Ася, подтанцовывая мужу в нижнем брейке.
- Нет, нет... Что ты! -  вяло улыбнувшись, ответил Зипунцов, продолжая танцевать, и нежно потрепал жену по щеке, потом по персям и по лону.

"Бедная! Бедная Аська! Как ей будет тут, без меня? - невесело подумал он, глядя на сытую, довольную физиономию жены. Всю ночь он ворочался с боку на бок и никак не мог заснуть. "Глупо! - думал Зипунцов, - Как легкомысленно глупо тратить отпущенное мне на земле время на сон!"

Он растолкал жену и несколько раз подряд, в ритме босановы, овладел ею. Жена от удивления не могла вымолвить ни слова и молчала до утра. Утром Зипунцов на всякий случай овладел женой еще пару раз, но уже в ритме краковяка. Потом, перед уходом на работу, еще раз, но на этот раз - в стиле ламбады. Жена в этот день на работу не пошла.

На работе Зипунцов, легонько пританцовывая хабанеру, стараясь не выдать своего недуга, долго и пристально смотрел на своего шефа, самодовольного и высокомерного начальника отдела кардинального отраслевого шоппинга Бубонова и мрачно думал:
- Ну почему? Почему хорошие люди должны умиреть, а подонки останутся жить, наслаждаясь всеми благами этой жизни? Дьявольщина! Ведь я скоро умру, а он так никогда и не узнает, что я о нем думаю!"

Повинуясь неясному душевному порыву, он встал, взял в руки толстую папку с годовым отчетом, минуэтом подкрался к Бубонову и, что было силы, с громким стуком, опустил папку ему на голову. Сотрудники отдела в оцепенении замерли. Бубонов уронил безжизненную голову на стол. Зипунцов, отбивая чечетку, еще пару раз опустил папку ему на голову. 

- Вы - мерзкий павиан! - бросил гневно Лука Зипунцов в затылок Бубонову и, повернувшись,  вприсядку, гордо вышел из офиса. Легко вальсируя,  Зипунцов шагал по весенним, сверкающим солнечными бликами ручьев,  улицам , и улыбался прохожим. "Глупые! - думал он с какой-то необъяснимой нежностью о прохожих. - Они и не знают, как счастливы! Никто не знает, что жизнь сама по себе - это уже счастье!"

Несколько раз, не в силах сдерживать страстных жизненных порывов, он пристраивался к проходящим девушкам в танце Летка-Енька. Подхватывал прохожих за руки, кружил их в фокстроте, провел одного мужика в падеграсе,  станцевал с проходящим капитаном второго ранга "Яблочко". Потом, завидев  невдалеке пеструю толпу бессарабских цыган, легко перешел на цыганочку, потом станцевал зажигательный жок, потом - сырбу, бульбу и, к всеобщей радости прохожих зевак,  завершил танец в небольшой лужице нижним брейком.

- А наш, милицейский танец - сможешь? - в нетерпении пританцовывая на месте, спросил его молоденький безусый милиционер, смущенно взяв под козырек.   

- Оставь неуместные церемонии, приятель! - добродушно обнял его за хрупкие плечики Зипунцов. - Взгляни, какая красота кругом! - и обвел вокруг себя широким жестом.
- В самом деле! - восхищенно оглянулся милиционер и неожиданно рассмеялся - Вот так за службой, и не замечаешь красоты!

- А жизнь, между тем проходит! Мгновенье за мгновеньем! Как вино - капля за каплей! - мудро заметил ему Зипунцов. - Так что - беги! Беги милиционер отсюда! Беги  куда-нибудь! И радуйся этой жизни! - и он шутя шлепнул милиционера на прощание по шлицам. Тот счастливо засмеялся и, размахивая резиновой колотушкой, вприпрыжку побежал по лужам, поднимая вокруг себя фонтаны разноцветных брызг.

А вечером Зипунцову позвонил доктор и виноватым тоном извинившись, сказал, что вышла ошибочка. Что у Зипунцова вовсе не пляска святого Витта, а обыкновенная диарея. Вполне излечимая болезнь.