Борьба со шкапом

Соцреализм и либерализм в литературе

АНАТОЛИЙ САЛУЦКИЙ (ССЫЛКА: https://vk.com/debove?w=wall529722920_3651) ПИШЕТ:

"В ПЕРЕСТРОЕЧНОМ ОГОЛТЕНИИ, в раже ПОМИНОК ПО СОВЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ извратители истории представили Первый съезд писателей 1934 года как сталинский замысел, ставивший целью загнать литераторов в стойло соцреализма. Не вдаваясь в полемику, замечу, что «поминальщики», как обычно, разглядели пятна на солнце, не узрев его лучи.

 
Особая торжественность съезда в стране, где недавно закрылись курсы ликбеза, возвестила о том, что в СССР изящная словесность — важнейшее государственное дело, а писательское служение — очень уважаемый, общественно значимый труд. Одновременно создали Литинститут и Институт мировой литературы. Литература официально была возведена в ранг важнейшей духовной скрепы государства. А СОЮЗ ПИСАТЕЛЕЙ СТАЛ ЕДВА ЛИ НЕ САМОЙ МОЩНОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ ПО УПРАВЛЕНИЮ ОБЩЕСТВЕННЫМ МНЕНИЕМ.

В глазах народа «инженер человеческих душ» возвысился очень. Ещё бы! Сам Сталин звонил Пастернаку, чтобы РАЗОБРАТЬСЯ С ПОВЕДЕНИЕМ писателя Мандельштама".

КОНЕЦ ЦИТАТЫ

Последнее предложение резануло меня. Как? Сталин звонил Пастернаку для того, чтобы вместе с ним "разобраться" с "неправильным" поведением Мандельштама? А потом звонил еще кому-то, чтобы "разобраться с поведением Пастернака"?*
________
* 4 сентября 1946 года, во время выступления на президиуме правления Союза писателей, Александр Фадеев осудил Пастернака за отрыв от народа, «чуждый советскому обществу идеализм», а также за его «уход в переводы от актуальной поэзии в дни войны».
________


Значит, ТАКИМ ОБРАЗОМ в СССР сталинского времени поступали с достоинством "свободных" литераторов, которых в духе индустриализации технически обозвали "инженерами человеческих душ"?

Дальше - больше. Анатолий Салуцкий пишет, как самодур Хрущев с вожделением невежественного человека властвующего над интеллекталом, говорил, "...что за писателями нужен глаз да глаз; по его словам, литература — это «тяжёлая артиллерия» на фронтах идейной борьбы. Сей термин Хрущёв использовал и на знаменитых «дачных» встречах с литераторами, где в дым разносил иных писателей. Те встречи вошли в историю как произвол волюнтариста от власти. И в то же время ОНИ ГОВОРИЛИ ОБ ОГРОМНОМ, ХОТЯ И ИЗВРАЩЕННОМ, ВНИМАНИИ К ЛИТЕРАТУРЕ СО СТОРОНЫ ГЛАВЫ ГОСУДАРСТВА".

КОНЕЦ ЦИТАТЫ

Анатолий Салуцкий разделяет "литературу и государство", а также "литературу и власть". Хотя, если припомнить, то государство, само по себе, является инструментом подавления. А во времена диктатур государство не только аппарат насилия, но еще и усекновения. Выходит, что, чем меньше государство присутствует в литературе - тем лучше для литературы.

Однако в советские времена государство влезло в литературу с таким нахрапом, что практически задавило ее. Оно встало там точно огромный старый шкап, а писатели оказались зажаты по углам. В результате они принялись творить литературу не с госпомощью, а вопреки шкапу государственной пропаганды и государственной безопасности, извлекая скудный свет из не занятых еще шкапом углов. В такой ситуации осоюенно везло тупым карьеристам, которые любили писать ни о чем и перемалывать пустоту.

"А брежневские времена? - продолжает Салуцкий, - Секретариат ЦК КПСС, высший неформальный орган управления государством, запретил секретарям общаться с Твардовским — личного секретарского авторитета не хватало для отказа от встреч с писателем. На этом же уровне дебатировался вопрос об авторском праве, включая дифференциацию гонораров. Для того, чтобы на столетии Горького выступил Леонов, его обхаживали партийные идеологи.
У СП было 22 дома творчества и пансионата, ежегодно на деньги Литфонда строили сотни квартир. «Бросили кость» и писательской верхушке — издание прижизненного «Избранного» с полной оплатой. На открытии писательских съездов присутствовал генсек".

КОНЕЦ ЦИТАТЫ

Что же это значит? Это значит, что шкап госпропаганды, который в СССР стоял в писательском пространстве, перекрывая кислород талантливым людям, взамен свободы давал послушным привилегии. А, надо сказать, что пропаганда в Советском Союзе заведовала душами советских людей не хуже, чем религия.
Кем в этом спецконтексте были писатели? Они были идеологическими рабами. Литературными неграми, которые работали на государство за луковую похлебку. Им "бросали кость" в виде благ, а они, в погоней за ней, писали "правильные" книжки, тем самым способствуя назреванию книзиса, вызванного блокадой интеллектуального развития общества.

Я еще раз повторю: государство - это всегда паппарат насилия. Однако насилие может быть разного качества и интенсивности. В СССР насилие над творческой интеллигенцией и ее разумом было тотальным. Никто не мог думать так, как хотел. НИКТО НЕ ИМЕЛ ПРАВА ПРОИЗВОДИТЬ НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЕ ИДЕИ. Пропаганда, которая довлела над литературой, сковывая ее по рукам и ногам, была в СССР главным инструментом власти. Она являлась кандалами на ногах всего, что могло И ПРОИЗВОДИТЬ ИДЕИ.

Ни единой случайной мысли не могло проскользнуть мимо ИДЕОЛОГИЧЕСКИХ пограничничных столбов. В результате тотальный НАДЗОР привел к тому, что в СССР вообще перестали рождаться новые мысли. Всё было задавлено на корню. Всем перекрыт кислород. В ЛИТЕРАТУРНОМ ДЕЛЕ СТАЛА ДОВЛЕТЬ НОМЕНКЛАТУРНАЯ ЛИТПОСРЕДСТВЕННОСТЬ.

И потому сегодня, когда читаешь дневники значимых писателей или их биографии, чувствуешь и видишь насколько несчастными и забитыми были в родном отечестве люди, отмеченные богом. И как жировали послушные посредственности, получавшие свои кости за пропагандистски правильные книжки.

Достаточно услышать предсмертный крик души Александра Фадеева о том, сколько талантливых литераторов было загублено безжалостной государственной рукой, владевшей не только телами, но и душами людей, - и становится поистине страшно. Сегодня уже трудно поверить, что такое могло быть.

Так что, господин Салуцкий, никто никаких пятен никуда не наводит. Для того, чтобы дать точную оценку советской литературе с ее соцреализмом, надо честно спросить - читает ли кто-нибудь советскую литературу сегодня?
Да упаси бог. Я, например, не читаю. Потому что там нет ничего стоющего. Это, за редким исключением, пустая литература. Из всего советского я читала только Дину Рубину, Паустовского, Шварца, Каверина и Алексина (почти все евреи, между прочим), которые к соцреализму не имеют никакого отношения.

Были конечно хорошие книги фронтовиков про войну, про поиск сюжета - но это на любителя. И выходит так, что от всего советского реализма почти ничего не осталось. Ну, допустим, несколько книжек, в которых метания авторов вокруг давящего "шкапа" сегодня мало кто оценит. Вот почему создается впечатление, что на месте советского реализма сегодня зияет огромное слепое пятно.

То же самое происходило и в кинематографе. Без отвращения сегодня можно смотреть только те фильмы, которые были созданы не в рамках соцреализма, а вопреки ему. Все остальные морализаторские фильмы о дружбе и промышленной любви можно спокойно выбросить на помойку.

Теперь, сидя развалинах СССР, можно констатировать, что в нашем российском литературном загашнике мы по-прежнему имеем неувядающую русскую дворянскую литературу, "Золотого теленка" Ильфа и Петрова, а также "Мастера и Маргариту" Булгакова. Остальное может и есть, но почти не читается.


В комментариях мне написали: «А Вы попробуйте почитать прозу Белова, Астафьева, Пикуля, Довлатова, Аксёнова, посмотрите пьесы Розова, Вампилова, Арбузова, они ставятся в наше время в некоторых театрах, обратитесь к стихам Валентина Устинова или Юрия Кузнецова, Слуцкого, Анненского или Кублановского. И других, и других, и других... именно советских прозаиков, поэтов, драматургов... Зощенко с Ахматовой тоже не забудьте. И если не читаете лично Вы, то обобщать-то зачем? Я читаю и что?"


КОНЕЦ ЦИТАТЫ

Конечно, мне было ЧТО ответить на эту тираду. И я ответила...

"Уважаемый ... да ведь вы называете имена тех авторов, которые активно противостояли давлению советской пропагады. Все перечисленные были революционерами от литературы. "Паршивыми овцами" в соцреалистическом стаде. Они имели совсем иную политическую ориентацию, чем послушные советские авторы. Потому мы и читаем их до сих пор.

Перечисленные писатели были советскими либералами. Это они расшатали соцреализм. Это они подготовили почву для перестройки. Это они творили "с фигой в кармане". Так они сами о себе говорили.

И до сих пор они интересны. Интересны тем, что в них есть индивидуальность, которая отсутствует в мертвящем стиле соцреализма. Они появились в шестидесятые годы, когда сталинский государственный корабль уже дал течь. В добрые сталинские времена их с легкостью выбросили бы на свалку, а при Хрущеве они отделались не такой уж большой кровью.

Эти люди создали в советской литературе прецедент. Они проковыряли щелочку в соцреализме и расширили ее для того, чтобы запустить через неё в холодное советское официальное общество теплый либеральный ручеек. По идее самих творческих либералов, он должен был растопить ледяную глыбу сталинской пропаганды. Сам же политический термин "оттепель", родившийся в недрах ЦРУ в шестидесятых годах, как раз и имел в виду такой тёплый и очень индивидуалистичный ручеек.

ИСТОЧНИК: http://proza.ru/2023/11/12/1147