Лемниската, глава 4

Антон не любил драться. Конечно, иногда приходилось защищать себя от нападок школьных придурков, желающих поиздеваться над парнем. К счастью, издевательства не заходили далеко, обычно Антона грубо толкали и называли тупым, прибавляя к этому несколько смачных нецензурных выражений.

Да, защищаться приходилось, но Битинов внутренне содрогался при мысли о том, что причиняет кому-то боль, даже если это был неприятнейший человек.

Чужая боль ощущалась, как своя. Не хотелось бить даже Кирилла - соперника, одержимого чем-то страшным. На лице Разинова появилась циничная улыбка, быстро превратившаяся в мерзкий оскал. Ситуация стремительно накалялась, но сознание Антона билось в конвульсиях, не желая отдавать телу приказ о защите. Не трусость, нет. Просто нежелание причинять страдания.

Кирилл подошел вплотную. Все говорило о готовности напасть - сжатые кулаки, столкнувшиеся на переносице брови, трепещущие ноздри. Знак бесконечности в зрачках разгорался, ломая волю Антона, заставляя ощущать животную ярость, вступающую в борьбу с добродушным нравом.

- Не хочешь драться? - глухо произнес Кирилл. - Не хочешь причинять страдания? Глупо. Я уже страдаю. И ты тоже будешь страдать бесконечно... Бесконечно... Бесконечно...

До встречи с Викой Антон не влюблялся, но перед мысленным взором часто представал образ девушки с аккуратным каре, в белой рубашке и черной юбке, с гольфами до колен. А что касается характера... Битинову хотелось полного взаимопонимания, совместных бесед о разных глупостях, поодержки и расслабления. Вика идеально подходила парню по внешним параметром - каре, гольфы с котиками, причудливый маникюр. Принцесса.

Взаимопонимание в их отношениях присутствовало, во всяком случае, так казалось Антону. Только беседовать о глупостях не получалось, так как Вика постоянно помогала приятелю с уроками. Вместо легких, расслабляющих разговоров подростки грызли гранит науки. Все изменилось с появлением Кирилла.

Знак бесконечности в глазах Разинова лопнул, зрачки поглотила ядовито-фиолетовая лава. Ничего не соображая от ярости, Кирилл бросился на Антона, но рука, занесенная для удара, вдруг резко остановилась, замерла. Парни услышали жалобный женский крик, только это удержало их от страшной драки. Зрачки Кирилла, залитые фиолетовой лавой, сузились, а Антон отскочил к тополю.

- Не надо!